– Ох, Пресветлая! Что здесь случилось?!
Чужой голос ворвался в сознание, всколыхнул память.
Лия застонала. Она лежала на чем-то твердом и чувствовала себя так, словно все тело пропустили через мельничный жернов.
– Лия, Лия! – кто-то тряс ее за плечо. – Да очнись уже!
– Погоди, сейчас очнется, – этот грубый голос заставил вздрогнуть.
А следом в лицо ударила порция холодной воды.
Захлебываясь и жадно глотая воздух, Лия открыла глаза.
Все вокруг плыло как в тумане.
Она поморгала, восстанавливая зрение, и поняла, что лежит на полу, в луже воды, которую на нее только что выплеснули из ведра. Рядом, склонившись над ней, застыла свекровь. Пустое ведро все еще было у нее в руках.
– Очнулась? – прищурилась госпожа Гейл. – Отвечай, что здесь случилось? Что ты сделала с моим сыном, мерзкая тварь?
– М-матушка… – Лия непонимающе сжалась.
Почему госпожа Гейл так сердита? О чем она говорит?
Тонкий детский писк заставил Лию встрепенуться:
– Милим!
– С ней все хорошо, – из тени выступила Эрса, сестра Барта, с ребенком на руках. – Чего не скажешь о моем брате.
Она посмотрела Лие за плечо. С похолодевшей душой Лия проследила за ее взглядом и обернулась.
– Б… Барт…
Муж сидел на полу, прислонившись к дальней стене, и обеими руками сжимал голову, словно боялся, что она отпадет.
– Он сидит так уже полчаса! – прошипела госпожа Гейл, надвигаясь на Лию всем немаленьким весом. – И ни на что не реагирует! Что ты сделала с моим сыночком?!
– Я… но я… не понимаю…
Лия замолкла, оборвав себя на полуслове.
Перед глазами мелькнула картина: Барт на коленях и крылатая тень за его спиной. Занесенный меч, стук падающего тела, теплые капли, упавшие на щеку.
Дрожащей рукой она коснулась этой щеки. Поднесла пальцы к глазам.
Крови не было…
Ей все приснилось?
Но…
Но что же тогда здесь произошло?
Она обвела вокруг потерянным взглядом.
В комнате ничего не напоминало о случившемся. Огонь в камине давно догорел, но угли еще тлели. Стекло в окне было целое, без признаков изморози. С улицы заглядывал солнечный свет. Только… только кожу по всему телу пекло так, словно Лию ошпарили!
Она поймала на себе презрительный взгляд свекрови.
– Бесстыдница!
Лия опустила глаза. Она сидела в одной сорочке, мокрой насквозь. Ткань облепила тело, подчеркивая все выпуклости и изгибы.
– На вот, прикройся! – госпожа Гейл сорвала с кровати одеяло и швырнула в нее. – Зачем только мой сыночек женился на такой лахудре!
В ответ из угла, где сидел Барт, послышался тихий смех.
От этого смеха Лия вздрогнула, а госпожа Гейл бросилась к сыну. Она упала перед ним на колени, схватила за голову и попыталась заглянуть ему в лицо:
– Сыночек? Что эта гадина сделала с тобой?
Смех стал громче и… безумнее.
Оттолкнув мать, Барт поднял голову.
Лия похолодела: он смотрел прямо на нее, но в его глазах не было и проблеска мысли, а левую щеку украшала тонкая, длинная царапина, из которой сочилась кровь.
– Барт? – Эрса осторожно шагнула к брату. – Как ты себя чувствуешь?
Он не обратил внимания на нее. Его взгляд, не отрываясь, смотрел на Лию. Но в нем не было ни капли узнавания.
– Барт? – Эрса сделала еще один шаг.
– Пожалуйста, – прошептала Лия, – не подходи к нему! Не с Милим!
– Что ты такое несешь? – нахмурилась та.
Затем посмотрела на мать. Госпожа Гейл уже поднялась, но не спешила снова приблизиться к сыну.
Барт продолжал смотреть на жену. Он уже не смеялся. Коснулся царапины, моргнул и поморщился.
– Шлюха! – выплюнул с обычным презрением.
Лия вздрогнула.
– Барт, сыночек, – госпожа Гейл протянула к нему руки.
Но он снова оттолкнул ее и поднялся.
– Эта тварь, – Барт указал на жену, – опозорила нашу семью.
Лия сжалась.
– Что ты такое говоришь, сынок? – удивленно спросила мать.
– Она завела любовника! Я сам его видел! Этой ночью, пока я спал, она впустила его в дом, и он едва не убил меня!
С каждым сказанным словом Барт распалялся все больше и все больше наступал на Лию. Оказавшись рядом, он схватил ее за шиворот и вздернул на ноги.
– Но… но я не знаю, кто это был! – закричала та в свое оправдание. – Я никого не впускала, клянусь!
В памяти мелькнуло бледное лицо с тонкими чертами, льдисто-голубые глаза…
Однозначно, тот, кто пришел к ним в дом вместе с вьюгой – мужчина, но таких красивых мужчин не бывает! Они не существуют в этом убогом городишке, приткнувшемся между скал. Неужели… неужели это сам Снежный лорд?
Но… он выбирает только невинных девушек! Так написано в предании! Так говорят жрецы!
– Врешь, гадина!
Тяжелая ладонь Барта взлетела над ней.
Лия зажмурилась, ожидая удара, и не увидела, как госпожа Гейл внезапно бросилась между сыном и невесткой.
– Сынок!
– Мать, уйди, – прорычал Барт. – Сейчас я задам ей трепку!
– Нет, сынок, погоди! Посмотри!
Госпожа Гейл схватила невестку за волосы, рывком заставила запрокинуть голову и подставить свету лицо.
– Посмотри, сынок! Это стигмы! Это знак зимней невесты!
– Чушь!
Голос Барта прозвучал не очень уверенно. Грубый палец коснулся щеки Лии, и женщина чуть-чуть приоткрыла глаза.
Муж рассматривал ее с хмурым вниманием.
– Мама, – вклинилась Эрса, – о чем вы?
– Подойди, посмотри на нее. Это то, о чем я думаю?
Теперь уже все трое обступили дрожащую Лию. А та не могла понять, чем вызвала такой интерес.
Но вот Барт прищурился и сорвал с нее одеяло. А затем смачно выругался.
– Он выбрал ее… – глаза Эрсы расширились. – Но… но почему? Разве это не должна быть невинная девушка? Зачем ледяному дракону чужая жена?
– Надо отвести ее к жрецам, – госпожа Гейл поджала губы, – пусть они разбираются. Пока она не наслала на нас какое-нибудь проклятье.
Лия растерянно перевела взгляд со свекрови на мужа, потом на золовку. Эрса всегда относилась к ней радушнее, чем остальные. Может, потому, что сама несколько лет жила в доме мужа и хлебнула «любви» по полной. А может, была и другая причина.
Как бы то ни было, сейчас Лия умоляюще смотрела на нее:
– Пожалуйста, скажите, что происходит? Что я сделала?
– Еще и спрашивает! – фыркнула госпожа Гейл. Она отошла к комоду и вернулась, неся в руках зеркальце на длинной ручке. – На вот, полюбуйся!
Лия ахнула и побледнела, увидев себя.
Хотя куда уж бледнеть еще больше?
По тонкой коже ее щек разливались мерцающие голубоватые узоры, похожие на те, что на стеклах рисует мороз. Они были едва заметными, почти недоступными глазу, но проявлялись, когда на них падал свет.
– Но… этого не может быть!
Выхватив зеркало из рук свекрови, Лия в ужасе уставилась на себя.
Она чуть повернула голову. Часть лица ушла в тень – и узоры пропали. Но вторая щека оказалась на свету – и кожа заискрилась, словно иней на солнце.
А еще эти узоры горели огнем.
Нет, не огнем.
Это было холод.
Теперь Лия поняла, почему вся ее кожа горит. Эти узоры – следы от тех снежных вихрей. Они пометили ее. Снежный лорд пометил ее.
– Он пометил тебя, – эхом отозвалась Эрса, с жалостью и страхом разглядывая невестку. – Теперь ты – зимняя невеста.
– Не может быть, – Лия уронила руки и зеркало на колени. – Как же так?
– А нам почем знать? – выплюнул Барт. – Одевайся!
Он схватил со стула платье и швырнул ей в лицо.
– Почему именно я?..
На руках у Эрсы завозился ребенок. Лия перевела взгляд на дочь и вздрогнула, охваченная пониманием:
– Он меня заберет…
– Конечно! Снежный лорд всегда забирает свою невесту. Давай, пошевеливайся, – поторопила госпожа Гейл, – жрецы, наверное, уже ищут, кого он отметил.
– Нет, подождите! – страх придал Лие сил, и она поднялась. – Не отдавайте меня! Барт, я же твоя жена, мать твоей дочери!
– И что? – тот угрюмо уставился на нее. – Я не стану оспаривать выбор Снежного лорда. Никто не станет.
– Правильно! – поддакнула его мать. – Пусть дракон забирает тебя, раз уж ты ему приглянулась. А мой сыночек женится еще раз, на нормальной женщине, которая подарит ему сына. Много сыновей!
– Но моя дочь!..
В отчаянии Лия протянула руки к Милим. Малышка, словно почувствовав что-то, захныкала и уткнулась лицом в мягкую грудь Эрсы.
– Видишь? – ядовито бросила свекровь. – Даже ребенок тебя боится! Все, собирайся! Незачем ждать, пока жрецы сами придут.
***
Лия одевалась как во сне. Она не могла поверить в то, что случилось: тот, кого называют хозяином стужи и господином снегов, этой ночью пришел к ним в дом. Он защитил ее от побоев Барта. Он оставил на ней свою метку. Он выбрал ее…
Но почему?
Она боялась, что ответ на этот вопрос ей не понравится.
Солнце уже клонилось к закату, когда семейство Гейл направилось в храм. Только Эрса осталась в доме с малышкой.
Ночь зимнего солнцестояния была самой длинной и самой холодной в году. Город, лежащий в долине меж острых скал, замела снежная буря, но за день сугробы успели осесть. Небо очистилось от мрачных туч, на нем сияло бледное декабрьское солнце.
Если Снежный лорд получит сегодня невесту, то к апрелю от зимы не останется и следа. Но если по какой-то причине обычай будет нарушен… город ждет холодная смерть. Здесь все превратится в лед.
Так гласила легенда.
На улице резвились дети, бросаясь друг в друга снежками. Взрослые довольно улыбались: солнце светит, буря прошла, значит, повелитель стужи выбрал невесту! Да, кому-то не повезло. Кто-то сегодня отдаст свою дочь на заклание холоду. Но что значит жизнь одной девушки, еще не успевшей познать мужчину и нарожать детей, когда на кону стоят жизни всех горожан от мала до велика?
Жители Римарсы высыпали из домов и тихонько переговаривались:
– Кто она?
– Кого отметил лорд-дракон?
– Вы не знаете, за кем пришли жрецы?
Вопросы множились, а ответов не было ни у кого. Пока на ратуше не заговорил старый колокол. Удивленный народ поспешил на площадь.
– Ну вот, не успели, – проворчал Барт и по привычке хотел пихнуть Лию в плечо. – Шевелись!
Мать удержала его руку.
– Тихо, сынок, – напомнила мягким тоном. – Она теперь собственность Ледяного дракона, не нужно его гневить.
Лия не знала, радоваться ей заступничеству свекрови или бояться. Одно ей было точно известно: в прошлый раз Снежный лорд убил жениха своей избранницы. Только за то, что тот осмелился посягнуть на нее.
Все в городе знали эту историю: сто лет назад лорд-дракон выбрал Амию – дочку пекаря. Самую завидную невесту в долине. И, конечно же, у нее был жених – Петар, молодой подмастерье. Когда утром после снежной ночи Амия обнаружила на себе стигмы, ее горю не было границ. В панике она убежала из дома до того, как туда наведались жрецы. Она пришла к своему жениху и попросила, чтобы он сделал ее женщиной, ведь Снежный лорд забирает только невинных девушек!
Но стоило Петару раздеть любимую и уложить на кровать, как что-то случилось. Он вдруг захрипел и начал царапать себя за горло, словно не мог вдохнуть. Кровь отхлынула от его лица, и парень упал ничком. Перепуганная Амия смотрела, как его кожа медленно покрывается льдом – тонкой прозрачной корочкой.
Когда их нашли, Петар был уже мертв. Амия умоляла не отдавать ее ледяному чудовищу, но все мольбы оказались напрасны.
– Не рискуй, сынок, – госпожа Гейл погладила сына по плечу, – она этого не достойна.
Лия поежилась и ускорила шаг. Она шла, надвинув капюшон на самый нос и опустив голову, чтобы никто не увидел стигмы на щеках. Кожа горела по-прежнему, хотя уже не так сильно, словно привыкла. Но тело женщины сотрясала мелкая дрожь, она никак не могла согреться. Потому что холод шел изнутри. Тот холод, который Снежный лорд впустил в нее с поцелуем.
– И то правда, – ответил Барт, бросая на жену злобный взгляд, – теперь ее сам Хозяин научит уважать мужа!
Колокол продолжал созывать всех жителей на площадь. Пока Гейлы туда добрались, там уже яблоку было негде упасть. Мать и сын решили не лезть в толпу, встали поодаль, крепко держа Лию за обе руки.
Лия тоскливо глянула на здание ратуши.
Зачем она послушалась и пришла сюда? Ответ очевиден: у нее нет выбора. Долина, в центре которой раскинулся город, окружена острыми пиками скал. Через них невозможно перебраться, если только ты не умеешь летать.
Она не умела. Поэтому даже не думала о побеге. Да и куда ей бежать?
Сейчас появится главный жрец, который объявит, что сокрытие зимней невесты карается смертью, и Барт своими руками вытолкнет ее вперед. А что будет потом?
Лия лихорадочно вспоминала, что говорилось в сказаниях. Кажется, жрецы должны подготовить невесту, обрядить. А потом ее прикуют к алтарю, и верховный жрец Праматери проведет особый свадебный ритуал, навсегда связывая горячее женское сердце с мертвым сердцем повелителя стужи.
Ее оставят в храме одну. На всю ночь. А потом?..
Что будет «потом», Лия не знала. На этом местные предания обрывались. Но ни одна невеста из храма не вернулась – это было известно всем. Они оставались там навсегда, мертвые или живые. И больше никто никогда их не видел…
– …стигмы! – ворвался в ее мысли зычный голос жреца. – Если кто видел избранницу Снежного лорда и может указать на нее, пусть укажет!
На миг воцарилась тишина. Люди на площади смолкли, ожидая, кто же сознается.
– Я могу! – рядом закричал Барт и дернул Лию за руку. – Вот она!
Толпа хлынула в разные стороны, а он толкнул жену в образовавшийся проход.
Та не удержалась на ногах.
– Кто она, Барт Гейл? – взгляд жреца прошелся по Лие.
Женщина упала на колени, едва успев подставить руки. Капюшон скрыл ее волосы и лицо.
– Это моя жена! Лия Гейл!
– Зачем ты обманываешь нас, Барт Гейл? – жрец покачал головой. – Повелитель выбирает только юных девушек, не познавших мужчины.
– Я не вру! Смотрите, это она!
Лия вскрикнула, когда Барт сорвал капюшон с ее головы. Светлые волосы рассыпались по плечам и засияли красным золотом в свете закатного солнца. Но не это заставило толпу издать слаженный вздох.
Стигмы на щеках женщины искрились и переливались, словно присыпанные бриллиантовой крошкой. Так искрится и переливается на солнце только что выпавший снег.
– Это она! – крикнул кто-то. – Смотрите! Повелитель стужи выбрал чужачку!
Толпа заволновалась, полетели изумленные возгласы. Даже верховный жрец застыл на крыльце, не веря своим глазам.
– Повелитель выбрал мою жену, – Барт приосанился, поглядывая на всех свысока. Но его рука продолжала крепко сжимать плечо Лии. – Я жертвую свою женщину на благо нашего города!