Выехал Радим с рассветом. Напугала его ночная гостья, до ужаса напугала, и как только солнце окрасило редкие облака в алый цвет, он прыгнул за руль Ленд Ровера. Уже к восьми утра он был на месте. Оставив машину в бывшем лагере, Вяземский, вооружившись лопатой, направился на другую сторону брошенной деревни. По дороге он прихватил изъеденный ржавчиной кинжал, из рукояти которого выпал черный камень с багровым огоньком внутри, про который зеркальная ведьма сказала, что он способен превращать простую соль в оружие. Кинжал так и валяться на месте раскопа, могила была нетронута, никто из нее не выбрался, и это слегка успокоило Дикого. Выкопать останки ночной гости – дело двадцати минут. Он воткнул ржавую железку в то место, где она и была ранее, и почувствовал, как его отпускает нервяк, который он испытывал с момента визита покойницы. Зарыв могилу и поправив холмик, он облегченно вздохнул и, шепнув: «Спи спокойно», вернулся к машине.
Несколько минут Радим курил, обдумывая случившееся. Он выполнил наказ и надеялся, что больше его не потревожат, во всяком случае, именно эта жуткая гостья. Вот только ее слова-предостережения о зеркалах и тех, кто обитает внутри них, никуда не делись, как и подмигивающее ему отражение. Он был уверен, что ему это не привиделось. Бросив взгляд в зеркало заднего вида, он с полминуты смотрел в отражение, которое демонстрировало ему грязное заднее стекло. Никаких посторонних предметов или людей, это немного успокаивало. Раздавив окурок каблуком, Радим уселся за руль, нужно было поторапливаться, через три часа у него встреча с Коллекционером. Камень теперь он Фаберу точно не покажет, не про него честь, требовалось оценить монеты и показать зеркало, вдруг, он хоть что-то знает о подобных, работа старая, редкая, может оказаться дорогой. Хотя продавать его Радим не станет, во всяком случае, пока что, монеты должны принести хороший куш, в деньгах он какое-то время нуждаться не будет. А вот зеркало явно необычное, гостья на это не намекала, а открытым текстом сказала. И что значит, оно его запомнило? Надо бы вообще покопаться в прошлом этой деревеньки, странная она. Марина ничего не рассказывала, и теперь вряд ли захочет для него что-то сделать. Ну да ладно, он и сам умеет в архивах работать.
На этот раз, его никто не останавливал, и уже через полтора часа, Вяземский парковался в своем дворе. Место, как и вчера, искать не пришлось, народ на дачах. Вот вечером, если задержится, да, придется покрутиться.
На встречу Радим успел, хватило времени и душ принять, и переодеться, и каждую монету детально с двух сторон сфотографировать, и добраться до дорого ресторана, в котором уже по старой доброй традиции он встречался с оценщиком.
– С чем пожаловал, Дикий? – поднимаясь навстречу и пожимая протянутую руку, поинтересовался слегка полноватый мужчина с лысой головой.
– С монетами, Дмитрий Семенович, – улыбнулся Вяземский. – А потом еще одну интересную вещицу покажу, но сначала по денежкам поговорим. Кубышку я нашел, приличную.
– Ну, выкладывай, – возвращаясь за стол, разрешил коллекционер. – Хотя постой, давай заказ сделаем, чтобы нас больше не отвлекали.
Радим кивнул и нажал кнопку вызова официанта. Здесь, в отдельном кабинете, им никто не помешает. На этот раз была его очередь платить, традиция у них такая сложилась, оплачивать встречи по очереди.
Официант, приняв заказ, заверил, что через двадцать минут все будет готово, и исчез. Радим выложил на стол свои трофеи. О том, что кто-то войдет и увидит золотые и серебряные монеты, он не опасался, местная обслуга была прекрасно вышколена и без разрешения даже до дверной ручки не дотронется.
Дмитрий Семенович удивленно изогнул бровь, разглядывая приличную кучку монет.
– Я смотрю, удачный коп у тебя был. Не спрашиваю, где ты рыл ямы, это не вежливо, но место богатое. Ну что ж, начнем, пожалуй, с золота…
Он достал очки ювелира, потом раскрыл свой планшет, в котором у него база, и взял ближайший царский червонец с портретом Николая второго.
– Это не слишком дорогая, – изучив монету вдоль и поперек, сообщил коллекционер. – Прекрасное состояние. Предварительная оценка – шестьдесят тысяч. Но насколько я помню, ты мне подобных еще не приносил, так что, поздравляю. Давай дальше. – Он взял второй червонец. – То же самое, может, чуть меньше, насечка на ребре немного сбросит цену, но не сильно.
Вяземский улыбнулся, две монеты больше, чем на сотню тысяч, он уже отбил и потраченные на коп деньги и проведенное в поле время, а ведь это даже не десять процентов от найденного.
С третьим и последним червонцем оценщик возился куда дольше, долго сверялся со своей базой. Наконец, он отложил монету и, подняв очки, уставился на Радима.
– Поздравляю тебя, – наконец произнес он, – ты сорвал куш. Невероятно редкая монета. Она относится к царствованию Александра третьего. Выпущена в 1886 году. Не буду тебя напрягать подробностями, цена конкретно этой монеты – примерно от семисот тысяч до миллиона сто. Точно смогу сказать, когда проведу нормальную оценку. Тебе повезло, это хороший куш, в принципе я уже сейчас тебе готов дать восемьсот. Или будем искать покупателя на максимум?
– Отложим решение этого вопроса, – придя в себя от названной коллекционером цифры, стараясь, чтобы голос не дрогнул, произнес Вяземский.
Коллекционер кивнул.
– Правильно мыслишь, Дикий, никогда не торопись, мы еще и половину твоей добычи не разобрали, а я, даже не изучая, вижу пару редких монет в хорошем состоянии.
В этот момент раздался стук в дверь.
– Господин Фабер, – раздалось из коридора, – можно войти?
– Входи, – крикнул Дмитрий Семёнович, кинув на конверт с монетами газету, которую читал до прихода Радима.
Официант молча вкатил в кабинет столик, уставленный тарелками, быстро перегрузил заказанное и, пожелав приятного аппетита, удалился.
На какое-то время оценка приостановилась, мужчины ели и общались на около рабочие темы, не забыли и про политику, обсудив положение в стране и в мире.
– Продолжим, – покончив со своим стейком и расчищая место, предложил Фабер.
– Ну что сказать, Радим? Поздравляю, – прокомментировал он, когда через два с половиной часа покончил с изучением последней монеты и отложил свои специальные очки в сторону. – Это самый большой куш, который мне когда-либо приносили за один раз. Ты нашел свой клад. Только вот продать это в нашем городке будет сложно, подобное заберут в Москве или в Питере. Оценочная стоимость, найденного тобой – семь миллионов шестьсот тысяч. Но некоторые монеты нужно смотреть детальней, возможно, я ошибся, и они куда дороже, но я тебе такие деньги не дам. Не потому, что нет, есть, просто мне без надобности. Могу разве что забрать у тебя александровский червонец, вот он мне интересен.
– За девять сотен он ваш, – отойдя от названной коллекционером суммы, стараясь не выдать волнения, произнес Радим.
Фабер задумчиво побарабанил пальцами по столу.
– Восемьсот пятьдесят, – назвал он свою цену.
– По рукам, – согласился Вяземский, не желая торговаться из-за двадцати тысяч. – Возьметесь продать остальное?
– Конечно, – доставая из портфеля две пачки с пятитысячными и вытаскивая из одной лишнее, ответил Фабер. – Тебе сроду эти монеты не пристроить, во всяком случае, за хорошие деньги, тут нужно знать людей и рынок. Держи, ровно восемьсот пятьдесят тысяч. В расчете?
– Всегда приятно иметь с вами дело. – Убирая деньги в свою сумку, улыбнулся Вяземский. – Теперь по остальному, значит, беретесь продать монеты?
– Я же сказал, что возьмусь, – кивнул Фабер. – Мою комиссию ты знаешь.
– Пятнадцать процентов, – озвучил цифру Радим. – Давайте, фотографируйте монетки, и я вам еще кое-что любопытное покажу.
Коллекционер улыбнулся и, достав из портфеля фотоаппарат, принялся детально фотографировать каждую монету, описывая на листе бумаги видимые изъяны. Надо сказать, дело это было не быстрое, час потребовался.
Вяземский же курил, попивая уже давно остывший капучино. Поскольку оба были на машинах, алкоголь не заказывали.
– Ну, что ты мне там показать еще хотел? – возвращая Радиму его добычу, поинтересовался Фабер. – Небось, какую-то безделушку нашел и не знаешь, что такое?
– Отчасти вы правы, Дмитрий Семёнович, – кивнул Вяземский, убирая монеты в кожаную сумку ручной работы. Он выложил на середину стола завернутое в тряпку зеркало. – Не слышали ничего о подобном?
Коллекционер развернул тряпку и стал с интересом изучать зеркало.
– Стекло новое? – спросил он. – Поскольку оправа очень старая.
Радим покачал головой.
– Вы ошиблись, зеркало лежало рядом с кубышкой, содержимое которой мы с вами изучали последние три часа. Оно провело в земле не меньше сотни лет.
– Это невозможно, – покачал головой Фабер. – Зеркала со временем мутнеют, расслаиваются, и это даже при нормальных условиях, а не лежа в сырой земле. А это чистое, словно неделю назад с завода.
– И все же это зеркало с раскопа, – упрямо стоял на своем Радим, – и ему больше сотни лет. А что по оправе?
– Вот по оправе никаких сомнений нет – характерные элементы венецианских мастеров шестнадцатого века. Отличное состояние, пару сотен тысяч стоит. Но вот само зеркало… – он задумчиво уставился на свое изображение. – Доказать, что оно не новое, будет невозможно. Так что цену, о которой я тебе назвал, никто не даст.
– Я не собираюсь его продавать, – покачал головой Радим, – деньги у меня есть, а скоро, благодаря вам, станет еще больше.
– Ну, на скорость не рассчитывай, недорогие монеты быстро уйдут, а вот редкие… Хотя для коллекционеров это не такие уж и большие деньги. Плохо, что монеты с черного копа, но те, кому я их предложу, щепетильностью не страдают, и стучать уж точно не побегут. Ну что ж, давай заканчивать, – поднимаясь из-за стола и протягивая вставшему навстречу Радиму руку, произнес Фабер. – Сегодня ты меня сильно удивил, как удачей с кубышкой, так и с зеркалом. Но будь с ним осторожен, такие артефакты из глубины веков могут быть очень непростыми.
– Буду, не сомневайтесь, Дмитрий Семенович. Вас проводить?
– Нет, Радик, все хорошо, в машине меня охранник ждет. И вот что, надо бы изучить это зеркальце. Может, заедешь как-нибудь ко мне в лавку? Посидим, посмотрим.
– Может быть, – согласился Вяземский. – Жду от вас новостей.
Фабер кивнул и, водрузив на голову мягкую фетровую шляпу и подхватив трость, неизменный атрибут его имиджа, покинул кабинет.
Дикий же вызвал официанта и, расплатившись по счету, вышел на улицу. За время, что они провели в ресторане, погода опять испортилась, снова натянуло тучи, начал накрапывать мелкий противный дождь, май в этом году вообще не радовал. Запрыгнув в Ленд Ровер, Радим, развернув машину, поехал в сторону дома. Как бы не хотелось но короткий отпуск, взятый на неделю за свой счет, заканчивался, и завтра ему нужно выйти на работу, в родную и осточертевшую контору, которая занималась оптовой продажей напольных покрытий.
Весь оставшийся вечер, Вяземский изучал в интернете все, что можно было найти по зеркалам, мифы, легенды, мистические истории. Оказывается, существовала целая теория, что зеркала – это ворота в другой мир, и некоторые исследователи всю жизнь пытались этот проход открыть. Особенно его интересовали случаи, когда люди видели в зеркалах то, чего там, по идее, быть не могло. Большинство из них, конечно, фантазии авторов, поднимающих рейтинг блогов страшилками на ночь, но пара историй его действительно заинтересовала. Первая – это про исчезнувшего работника магазина зеркал, который за день до своего исчезновения рассказал коллеге, что видел после закрытия магазина в одном из них высокую женщину, которая звала его за собой. Больше его никто не видел. Магазина он не покидал, дверь заперта изнутри, камера над входом была исправна, никакого беспорядка, просто парень исчез, и все. Вторая история, не менее захватывающая, только вот все произошло наоборот. Молодая девушка купила на распродаже старое мутноватое зеркало, вертелась перед ним много, и вот в один день она изменилась, прекратилась откликаться на собственное имя, настаивала, чтобы ее звали Ядвигой. Стала странно говорить, одеваться, очень сильно изменилось поведение. Раньше она, можно сказать, была стервозной оторвой, не пропускающей ни единой тусовки, то теперь стала добрее к людям, не грубила, не оскорбляла никого, полностью завязала с прошлым. Спустя два месяца она съехала со съемной квартиры и растворилась в мегаполисе. Больше девчонка, которая с ней жила, ничего про нее не знала, но винила во всем зеркало. Говорила, что пару раз ей казалось, что она слышит оттуда женский голос, который умолял ее выпустить.
Радим начал вести конкретный поиск, и чем дальше зарывался, тем чаще нарывался на истории с необъяснимыми исчезновениями и изменениями поведения. Нашлись два ролика, очень странных, один про мужика в общественном туалете какого-то старого здания, на котором запечатлено, как нечто дымчатое, напоминающее руку, тянется к нему из зеркала. Второй – камера наблюдения в каком-то особняке засняла движение в зеркале, хотя комната была абсолютно пуста. Конечно, это могло быть простой мистификацией для раскрутки канала. Но чем больше Радим погружался в этот зеркальный мир, тем больше был уверен, что зеркала – это неспроста. Глянув на часы, Вяземский зевнул и, выключив компьютер, отправился спать.
Войдя в спальню, он с минуту стоял перед зеркалом, выискивая в нем то, чего там быть не должно, после чего достал из шкафа старую простыню, занавесил его. Не сказать, что он боялся его, просто теперь он стал меньше доверять куску стекла, в котором отражался. И сразу стало как-то легче, ушла тревожность. Раздевшись, Радим забрался под одеяло, завтра первый рабочий день.
На этот раз его никто не беспокоил, и Вяземский прекрасно выспался. Заехав по дороге в кофейню, он к девяти добрался до офиса, который располагался в одном из торговых центров прямо в центральной части города.
– Кого мы видим? – делано обрадовался Петр Ухов, менеджер по продажам, крайне неприятный субъект, с которым Дикий был на ножах. – Как отдохнул, Радик?
– Петя, – кивнул Вяземский с улыбкой, – слушай, я все забываю спросить, тебе зубы жмут или второй глаз лишний? Ты только скажи, я тебе помогу решить эти проблемы.
Девчонки из бухгалтерии, окружившие офисную кофемашину, весело засмеялись.
– А отдохнул хорошо, – продолжил Радим, глядя, как у тощего невысокого желчного Пети зло блеснули глаза, – спасибо.
Он махнул свободной рукой девицам и направился в свой кабинет. День прошел скучно, если бы не грузчик со склада, который умудрился накосячить в первый же день. Читая его объяснительную, ржали и плакали всем офисом. Да уж, такое нарочно не придумаешь. Этот кадр умудрился отгрузить заказчику целую фуру бракованного ламината. Ну, бывает. Смеялись над причиной ошибки. Кладовщик Иваныч был матерщинником, и не особо далеким человеком, и маркировал весь товар в меру своего скудоумия. «П» на коробках значило – п….тый, а «Х» – х…ый. Грузчик же, человек новый и более рассудительный, подумал, что «П» – это плохой, а «Х», соответственно, хороший, и косяк за собой не признавал, что, в принципе, вполне логично. Гендиректор, мужик с юмором, утерев слезы с глаз, штраф повесил на кладовщика.
– Радим, – окликнула его Оксана, секретарша генерального, – какие планы на вечер?
Вяземский изогнул бровь.
– Ксанка, тебе есть, что предложить?
Девушка кивнула.
– У Лиды из финансового, сегодня день рождение, она меня в бар позвала, тут недалеко, по соседству, одной идти не хочется.
– Меня вроде как не приглашали, – прокомментировал предложение Радим.
– А ты мой плюс один, там все парами, а я со своим неделю назад рассталась. Не Петю же звать. А генеральный, сам знаешь, на такие мероприятия не ходит, дистанцию держит. А больше у нас в офисе мужиков и нет, не Иваныча же с новым грузчиком приглашать. Ну, так что, ты в теме? Входной билет на вечеринку – два косаря.
– А пошли, – неожиданно для себя согласился Вяземский, – только ненадолго. У меня еще вечером дела есть.
На губах девушки появилась улыбка.
– Сейчас сумку возьму, и пойдем, наши уже в холле собираются.
Девушка скрылся в приемной и вернулась через минуту. Радим скользнул взглядом по фигуре. В принципе, Оксана была девушкой красивой – высокой, длинноногой, короткие каштановые волосы, подстриженные лесенкой, едва доставали до шеи. Про таких говорят – модельная внешность. Для Вяземского она была слишком плоской, ни груди, ни задницы, но он и не собирался ее кадрить. Посидит немного вместе с коллективом и поедет домой, читать дальше про зеркала.
Бар располагался в соседнем торговом центре. Было тут и караоке, и танцпол, и девочки в клетках танцевали, и даже кормили вполне себе сносно. К сушам и роллам, которые заказали девчонки, Радим был равнодушен, но его вполне устроили пара пицц, которые он разделил еще с четырьмя совершенно незнакомыми парнями, как и он, проходивших по принципу «+1». Надо отдать должное, мужики оказались довольно приятными, никакого офисного планктона, здоровяк-пивовар, сотрудник МЧС, охранник и водитель одного видного бизнесмена и крупно-габаритный мрачноватый тип из ОМОНа. Никаких рафинированных хипстеров с подвернутыми джинсами. Познакомились, выпили, еще раз выпили, сходили покурить, потанцевали с девчонками, потрещали за жизнь, попотчевали друг друга старыми байками. Радим даже не заметил, как пролетело время, давно он не сидел в такой теплой компании.
– Еще по одной, – предложил Дмитрий, МЧСовец, выставляя на стол очередную порцию водки, вина и коктейлей на всю компанию.
– Давай, – поддержали его остальные.
Радим отрицательно покачал головой.
– Не, народ, мне хватит. У меня еще дела есть. Я вообще, скажем так, случайный гость.
– Случайный, – согласились все.
– Но очень приятный, – пробасил ОМОНовец. – Так что, без «на посошок» мы тебя не отпустим. И да, с тебя тост.
Радим обреченно вздохнул и ухватился за свою рюмку.
– Ну, давайте, за хорошую компанию, которая собрала наша милая, гостеприимная изменница, – провозгласил он.
– Годится, – подал голос пивовар, и рюмки столкнулись над столом.
Радим поднялся, пожал на прощание всем руки, расцеловал девчонок и, пожелав всем приятного вечера, направился к выходу, но уже через секунду завернул в сторону коридора, где скрывалась уборная.
Мужской туалет был пуст. Радим сделал свои дела, склонился над раковиной, моя руки. Подняв голову, он глянул на себя в зеркало и замер. Туалет в зеркале изменился, сейчас он был залит кровью. У закрытой кабинки за его спиной присел на корточки смуглый парень, с очень характерным длинным шрамом на подбородке. Он сжимал в руках измазанный в крови нож, у его ног лежала девушка, у которой из раны на шее хлестала кровь. Она хваталась слабеющей рукой за воротник парня, а тот просто смотрел, как она умирает. Вот ее рука упала. Парень еще с минуту, ничего не опасаясь, смотрел на свою жертву, потом вытер тесак об ее одежду, сунул его в ножны на бедре, после чего застегнул черную ветровку, скрывая кровавые следы на белой рубашке, и коснулся зеркала. Картинка тут же прошла рябью.
Радим моргнул и увидел себя испуганного, ошарашенного, растерянного, и тут его отражение снова подмигнуло ему. Вяземский отпрянул, после чего провел рукой по лицу, словно стараясь стереть то, что он увидел. А еще ему нужно было решить, что делать с полученной информацией. Оставить при себе, сделав вид, что ничего не произошло, ну увидел и увидел, или все же выйти, вернуться к столу и поговорить со Степаном, ОМОНовцем, рассказать ему все детали. Парень он вроде нормальный, гнили в нем Вяземский не заметил, может, подкинет следаку информацию от анонима. Хотя, кого он обманывает? Сдаст он Радима. Как объяснить то, что он видел? Да никак. Для начала вообще неплохо бы понять, реально ли это? А может, ему будущее показали? Достав смартфон, Дикий забил в поиск – убийство в баре «Элит», и первая же ссылка была о том, что пять дней назад здесь была убита гражданка А, которая, непонятно как оказалась в мужском туалете. Убийца на свободе. И это уже третье подобное убийство в Энске. Почерк один и тот же – удар ножом в яремную вену, туалет. В двух других эпизодах тоже фигурируют женщины, но эти места располагались в разных концах города. Одно в пиццерии в южном районе, убита мать двоих детей, которая привела их на мастер-класс по изготовлению пиццы, второй – караоке-бар на севере, сорокалетняя бухгалтерша мелкой фирмы.
Радим пробежался по городским форумам. Одно было ясно – следователи пребывали в полной растерянности, камеры наблюдения во всех заведениях убийцу не зафиксировали. Женщины заходили в туалеты в одиночку, а потом их находили мертвыми. И только Радим Вяземский знал тайну убийцы – тот как-то ходит через зеркала. Идти с этим к ментам или другим силовикам – верный способ угодить в дурку. Объяснить, откуда у него информация, и как приходит и уходит убийца, нереально. Вот только как быть с совестью? Эта сволочь продолжит убивать и дальше. Дикий потер рукой лицо, этого показалось ему мало, и он, склонившись над краном и набрав в ладони воды, умылся. Как бы он не старался смыть то, что видел, гибель гражданки А каленым железом осталась выжжена в его мозгу.
Развернувшись, он направился к выходу, и уже хотел вызвать такси, когда вспомнил о Ленд Ровере, который так и останется припаркованным на стоянке делового центра. Если сейчас вызывать машинку, значит, завтра придется ехать на работу на общественном транспорте, выпившим Радим за руль не садился принципиально. Он несколько секунд обдумывал, как поступить, и тут ему в голову пришла довольно приличная идея. Достав мобильник, он набрал номер друга, который жил неподалеку, ему пешком до делового центра три минуты.
– Стас, здорово, – поприветствовал он собеседника, – ты дома?
– Здорово, Дикий, а ты уже в городе? – ответила трубка.
– Ага, – подтвердил Вяземский. – Слушай, просьба есть, ты не мог бы отвезти меня домой? Я на машине, но так вышло, что выпил. А бросать Ленд Ровер на стоянке возле работы не хочется. А я тебя обратно на такси отправлю.
– Какие вопросы? Буду через десять минут, заодно расскажешь, как съездил.
– На этот раз без приключений, – соврал Радим, – и почти в сухую. Так, на двадцать тысяч монет копнул. Ладно, жду тебя у машины.
– Все, я уже собираюсь, – ответил Стас, и разговор оборвался.
Идя к машине, Вяземский все думал об этих мертвых девушках, убитых человеком из зеркала. Он понимал, что вляпался в очень плохие дела, но совершенно не представлял, к чему его это может привести.