Поговорим о взглядах на сон и прогулки, на медитацию и токсичные мысли, на долголетие и наследственность. Проследим взаимосвязь с секторами Обеспеченность, Духовность и Взаимоотношения.
Когда болеют дети ― взрослым сложно: отпрашиваться или увольняться с работы, сидеть на больничном и просиживать время в поликлиничных очередях, оставлять крупные суммы в аптеках и карманах халатов врачей. Часто их поддерживает на духу ожидание будущего, убеждение поколений и эволюционная неизбежность ― перерастет же, это такой возраст, еще немного, скоро садик/школа, лето, например, и море.
Но когда болеют родители, бабушки-дедушки, повзрослевшим детям опять же сложно: они не могут брать больничный по уходу за взрослыми, но должны уволиться с работы или "купить" сиделку, оплатить уход в медицинском учреждении и оставить часто и много денег в аптеках. Они пробуют опереться на благодарность к прошлому. Они страдают от чувств вины, ведь ждать взросления и смерти ― не одно и тоже. Ребенка лечат, взывая к родительской ответственности. Старых людей неохотно лечат из-за упрямства, привычек, недоверия и не желания изменить что-либо. Старые люди часто воспринимают период немощности и уход от семьи, как закономерное развитие событий. Но ждать конца каждому тяжелому периоду ― естественно. Даже в Гренландию приходит лето!
Если родители научили уделять здоровью должное внимание ― значит, они научили обращению с деньгами, вложили понятия приоритета и инвестиции, смогли очертить жизненные ценности и работу с долгосрочными стратегиями в жизни.
Если родители не усмотрели, не обеспечили, не научили, не передали здоровье ― стоит научиться самостоятельно и передать эти знания своим детям.
Вхождение в сектор
Когда ты слышишь слово "здоровье", в голове выстраивается ассоциативный ряд: здоровые отношения, здоровое тело, здоровые эмоции, здоровый дух, здоровый образ жизни или еда, позитивное мышление. Все так, да не совсем: недостаточно употреблять много овощей при дефиците позитивных эмоций, мало утренней пробежки при повышенной конфликтности дома, не поможет ежегодный медицинский осмотр, если токсичные мысли и эмоции живут с тобой ежечасно.
Чтобы достичь результатов, вам нужно разрушить небольшие «стенки», возведенные сознанием между предыдущими опытами, и поверить в то, что лучший эксперт – это вы сами. Хотите попробовать? Начните с воспоминаний о чем-нибудь, чему вы очень хотели научиться – и сделали это. А затем подумайте о том, как вы это сделали. Возьмите один случай, второй… Картинка вырисовывается? Я сначала читаю что-либо для того, чтобы получить импульс к действию, а затем разрабатываю одно-два упражнения, которые постоянно выполняю.
Из книги "В этом году я…" автора М. Дж. Райана
Сектор Здоровья связан с близлежащими секторами ― Взаимоотношениями и Духовностью. Я напомню, что кроме повествования я взялась часто и много задавать вопросы. Каждая глава будет заканчиваться итоговыми, но и внутри каждой их будет достаточно.
Думая о собственном здоровье, что ты ответишь, если я спрошу:
• Ощущаешь ли ты поддержку в жизни (в целом)?
• Мой дом ― моя крепость, о тебе ли эта фраза?
• Как часто тебе хочется сбежать?
• А как частоты, рассматривая Pinterest, мечтаешь о другом цвете комнаты или горизонте из окна?
Поддержка ― расположена в секторе Взаимоотношений, если мы говорим о семье и родных в целом. В секторе Духовности, если мы говорим о здоровой самооценке, уверенности и веры в нечто Высшее (К кому/к чему ты обращаешься в самых радостных и сложных периодах своей жизни?)
Твой дом поддерживает или истощает, ухаживаешь ли ты за ним или впадаешь вечером в берлогу, отоспаться и уйти сутра, есть ли у тебя любимый уголок ― все эти аспекты лучшие рассказчики о твоем самочувствии.
Бывает просыпаешься не с той ноги, и день не задался: злишься на себя и окружающих, раздражаешься, срываешься. Обвинить некого, да и не в чем. Не читается и не пишется, не радуют привычные вещи. Не могут помочь развеяться ни творчество, ни хобби, ни старания любимых друзей. Просто бы – день отбыть.
Бывает, что ложишься в этом раздрае спать, маешься ночью мыслями, а на утро осознаешь – состояние продолжается. Ищешь виноватых, сетуешь на однообразие.
Можно хлопнуть дверью машины и уехать в горы или взять кофе с собой и пойти бродить по району, пока не полегчает.
Можно заглянуть глубоко-глубоко, внутрь себя и задаться вопросом: "Я забыл/-а о себе?"
⠀
Для профилактики или выхода из подобного состояния сделаем упражнение "Список достижений"
– Чтобы не скатываться в пучину само сожаления или само поедания…
– Чтобы не пробуждать критические голоса родителей и людей из прошлого…
– Чтобы не выгореть от нагрузок даже в самом любимом деле.
⠀
Оглянись на свою жизнь …
Пришло.
Время.
Поблагодарить.
Себя!
⠀
Не стесняйся ― вспоминай все-все свои достижения: большие и совсем маленькие!
Необходимо написать не меньше одной страницы, а лучше – и все три, или пять!
Из написанного предлагаю выбрать фразу-слоган: "Это самое крутое дело, которое я сделал/-а в Жизни до сегодня‼" Подчерки ее песней/мелодией, картинкой, книгой, фильмом – окружи, усиль ассоциативным ореолом славы.
⠀По традиции настаиваю на письменной работе. Выбор за Тобой…
Ключевые слова сектора
Ключевые слова главы, или тебе стоит уделить время для чтения, если ты найдешь не менее трех фраз из собственного лексикона: алкоголь помогает мне сбросить напряжение недели; у меня нет времени болеть; я ― недолюбленый ребенок в семье; я ненавижу своего отца; я задыхаюсь под грузом ответственности; меня бесит мое окружение, но другого нету; финансовые проблемы меня пугают; будущее бессмысленно; у меня хронические проблемы с позвоночником и часто болит спина; у меня проблемы с сердечно-сосудистой системой; у меня давний варикоз и геморрой, у меня нет времени этим заняться; у меня плохой сон ― тревожный, не могу заснуть, мысли не дают спать; у меня все плохо с отдыхом ― я не отдыхаю совсем, или делаю это плохо; я не умею проявлять свои эмоции; я могу не есть весь день, поскольку очень занят на работе; мне мало меня…
Скетч «Грань между мирами»
На лужайке перед окнами трехэтажного дома сработала система авто полива, начав отсчет нового дня. Разбиваясь на мозаичные фрагменты в свежескошенной траве, заблестело в стеклах восходящее солнце. На втором этаже открылось окно.
– Миша, проснулся уже? ― обратился мужчина с голубой униформе медбрата к пациенту, расположенному сразу же у окна.
В ответ тишина.
– Понятно, все как обычно, но я желаю тебе хорошего дня. ― Оставив открытым окно, медбрат подошел к другой кровати.
– Саш, долго еще будешь томить своих молчанием? ― обратился, присаживаясь на край больничной койки.
– Были опять? ― отозвался вопросом на вопрос Саша.
– Знаешь же, что она приходят ежедневно: спрашивают о тебе. Делятся с лечащим врачом ― то сон вещий им приснился, то знак какой-то померещился. Все наедятся на чудо.
– Лучше бы дом в порядок привели и между собой примирились, ― пробурчал собеседник и добавил. ― Сень, поправь мне подушку, пожалуйста.
"Сень" ― так обращались к медбрату только его подопечные из тех трех палат, где "отдыхали молчащие". Именно так он о них говорил коллегам и друзьям, имея свою философию и объяснение происходящего.
Подоткнул одеяло, поправил подушку так, чтобы Саше удобнее было "отдыхать", Сеня обернулся к лежащему на соседней кровати парню.
– Ну, а ты, Коля, решил, что делать будешь?
– Мне и здесь хорошо, ― ответил нехотя Коля, третий пациент палаты №3, и попросил, ― что-то нос очень зудит сегодня, если не сложно, почеши, а? ― и добавил, ― Видимо злится буду, день посещений обещает быть сложным.
– Да ладно тебе, зачем ты на плохое настраиваешься сам и всех остальных, ― пожурил его медбрат, подошел, наклонился над ним и почесал аккуратно нос. ― Здесь? Так хорошо?
– Чуть левее. Да, здесь. Премного, брат-медбрат! ― пошутил Коля.
Дом отреставрировали после выкупа, обустроили под нужды клиники. Комнаты-палаты получились разными, и зависели от расположения в доме.
Сеня больше всего любил восточное крыло. Медбрат приходил проветрить несколько раз в день палату и один дополнительно ― в дни посещений. В четырехместной комнате ― по две кровати у каждой стены ― занято три. По больничной классике, окно ― напротив двери. Но выходит не в центральный двор с главным входом, а в сад. Утренние часы нарушаются птицами и работающей системой полива. Так больные защищены от неосторожных разговоров родственников, которые, выходя на улицу, продолжают говорить, забывая о приглушенности. Случалось невольно разное подслушать.
– Парни, да хорош вам уже обижаться! Как маленькие, честное слово, надулись и ни слова. И не надоело это вам? Иду-ка проветрю остальные палаты, загляну еще перед тем, как идти в холл к вашим родным, вдруг передумаете. ― Семен направился к выходу. Его движения были плавными и отточенными многолетней привычкой ― никакого лишнего шага или взмаха рукой. Он мог бы с закрытыми глазами обойти комнату по периметру и ни на что не наткнуться. Но, беседуя с пациентами клиники, всегда зорко наблюдал за их возможным малейшим движением с неугасающей надеждой.
Медбрат ушел, плавно прикрыв за собой дверь палаты. Некоторое время воцарившаяся тишина внутри комнаты противостояла вторжению через открытое окно внешних звуков просыпающегося дня. Соседи по палате редко общались между собой, но иногда они не могли удержаться, чтобы не восхищаться медбратом.
– Я лежал когда-то в другой клинике, так нас "таких" никто не мог понять. Представьте, лежишь весь день, переворачивают не по твоему желанию, а по часам, и за день ― ни слова в твою сторону. Мол, лежишь и лежи, ― делился воспоминаниями Костя.
– А как ты сюда попал? ― удивился Саша.
– Встал и пошел, ― съязвил немногословный Миша.
– Бабушке кто-то рассказал про Сеню, она и уговорила родителей поместить меня сюда, ― ответил всем разом Коля.
– Я ― в холл и вернусь к вам, принесу традиционные приветы от родственников. От вас им что? ― раздался голос Сени, он задержался у двери, вглядываясь в каждого из троих парней своими сверкающими серо-голубыми глазами.
– Если ты настаиваешь, ― оживился Коля, ― уточни, завершена ли история с наследством. И постарайся не испугать бабушку, скажи: в платяном шкафу, где она держит постель, во второй стопке, между её накрахмаленными простынями письмо я припрятал. Пусть прочтет, кажется, пришло время… Тогда и поговорим.
– Зачем столько загадок и недомолвок? ― пожал плечами Сеня и ушел.
Светлый больничный холл напоминал зимний сад окнами от потолка до пола, обилием вазонов, причудливой игрой света и тени. Посетители занимали стулья подальше друг от друга, перешептывались. Визитеры отличались от традиционных родственников, навещающих больных. Все приходили с пустыми руками: без домашней еды, не шелестели газетами и фольгой. Никто не пытался нырнуть мимо санитаров в рваных одноразовых бахилах в нужную палату. Холл был гранью между мирами ― с довлеющей над всем тишиной и робким скупым шепотом. Через полчаса начнется время для посещений. Врачи и родственники будут беседовать между собой, обмениваться скупыми репликами, все будет происходить в торжественной атмосфере приглушенных звуков холла.
Посетителей сегодня было немного: опрятная старушка, сидящая у окна, две женщины: одна, ссутулившись, бесцельно разглядывала причудливые тени на полу, вторая ― что-то писала в блокноте. У входных дверей переговаривались между собой мужчина и женщина, настолько тихо, что можно было подумать по началу, что они просто наклонились друг к другу и застыли.
По коридору кто-то шел. Женщина оторвала взгляд от пола, села ровнее и развернулась всем телом на звук. Ожидание и напряжение сквозило в ее осанке и сцепленных до выразительных белых костяшек руках на коленях. Вторая женщина захлопнула блокнот, сунула его в сумку и, поглядывая в сторону приближающихся шагов, непрерывно крутила ручку в руках, чем выдавала волнение. Старушка отвернулась от окна и, вглядываясь, старалась узнать в приближающейся фигуре человека.
Улыбаясь издали, к холлу по длинному больничному коридору приближался молодой медик. Он шел энергичной походкой, уже давно выхватив взглядом нужных ему собеседников. Сеня знал за годы работы, что родственники палаты №3 с упрямой регулярностью возвращаются сюда, в то время как больные других палат, не могут этим похвастаться. От встречи к встречи, разговоры продолжались, не имея ни начала ни конца, поскольку все случилось в далеком прошлом. О тех временах у каждого своя память и боль. Воспоминания о событиях того времени округлила острые углы конфликтов и затихла в клинической беспросветности.
– Это же наш Семен! Один разговор с ним, заменяет три с врачом. ― Обрадовалась вслух старушка, нарушая тишину.
– Добрый день! ― поприветствовал всех присутствующих в холле громко парень. Разогнал тишину улыбкой. ― Сегодня мое дежурство по палатам №3 и №5, есть ли родственники этих ребят среди гостей нашей клиники?
– Как всегда пунктуальный, ― одна из сидящих женщин поднялась навстречу Семену, ― я ― сестра Саши из третьей. ― И хотя было утро, вид у нее был измотанный ― она выглядела много старше своих лет. ― Как он?
– Эти вопросы к лечащему врачу, ― серьезно ответил медбрат.
– Да, простите. Сколько мы уже времени так общаемся с ним, через "переводчика"? ― горько усмехнулась она.
– Полгода со мной. До меня вы не слышали друг друга всю жизнь. Он продолжает настаивать на том, что вернется только в том случае, если суд по завещанию будет остановлен, и разногласия по наследству улажены мирным путём.
– Ничего не меняется, ― зло отрезала девушка, рывком взяла пальто со стула, сумку и направилась к выходу. Бросила через плечо на ходу, ― передайте, что мне его не хватает. ― И хлопнула входной дверью.
Пока эхо разметало по холлу непростительно громкий звук, к Семену, тихим шагом уважения к утренней тишине и покою клиники, подошла старушка. Она вызывала восхищение своим внешним видом: тщательно уложенные волосы в прическу, несмотря на раннее утро, свежий маникюр вопреки стереотипам о возрасте и гордой осанкой, в насмешку над прожитыми годами и тяготами жизни.
– Сень, внучек, доброго тебе! Коля мой не одумался там? ― поглаживая парня по руке, с надеждой заглядывала в глаза собеседнику.
– Не переживет он потери, если с Вами что случится. Твердит, что "там" дождется встречи скорее всего. Устал от ссор родительских, развелись бы они уже и оставили его в покое. ― Голос с хрипотцой, словно осип внезапно, выдавал волнение медбрата.
– Так лет тридцать это уже тянется! Как же быть то? Я то не спешу, помаленьку наслаждаюсь каждым моментом ― сколько мне их отведено еще и не знаю. Только без него тоскливо: Коленька ― радость дней моих в конце жизни. Не мне ему глаза закрывать, ой, не мне. ― сокрушенно покачала головой старушка и устало оперлась на парня, который на добрых полторы-две головы был выше ее. ― Боюсь забыть цвет его глаз, сколько я уже в глаза ему не смотрела, напомнишь?
– Антонина Прокопьевна, они и сюда по одному ходят, цирк устраивают, а Коля ― он все дальше вглубь себя от них сбегает. Только для Вас и возвращается, ждет на грани между мирами в часы посещений. ― Загрустил медбрат. ― Вы подождите, пусть разойдутся все, устрою разговор Вам, побеседуете, как обычно, он в настроении сегодня. ― Поглаживая её по плечам и по спине, подвел и усадил на стул у окошка, где она и дожидалась его сутра. ― Не думайте далеко и о грустном не надо.
– А медицина нового не придумала ничего? В интернете столько чудесного пишут разного, ― уточнила старушка.
– Нет от души или для нее лекарств, ― почти шепотом ответил ей парень.
Место располагалось вдали от других стульев для посетителей, не в самой солнечной части, но и не в холоде тени ― можно было бы даже заподозрить медбрата в преднамеренной перестановке мебели, загодя перед часом посещения. Скорее всего, так оно и было. Наблюдая со стороны за их тихой размеренной беседой, ощущалась из взаимная симпатия друг другу и теплая атмосфера общения. Она поглаживала его по руке, на которую опиралась, направляясь к окну. Он ― поддерживал по плечам, бережно поддерживал и предугадывал ее движения. Он был на две головы выше ее.
Не отходя еще от старушки, не разрывая контакт рук, Сеня нашел взглядом следующую свою собеседницу.
– Ирина! ― окликнул стоящую вдалеке женщину. Она продолжала крутить ручку в руках, но встала от нетерпения, и уже несколько минут прохаживалась по коридору, не сводя глаз с разговаривающего медбрата и старушки. Подошел к ней, долго не мог начать разговор, то ли слова подбирал, то ли ждал чего-то.
– Опять загадки загадывать будете? ― сухо спросила женщина.
– Время обхода врача через три часа, но Вы здесь и сейчас. ― Семену явно не нравилось с ней разговаривать. Он стоял чуть поодаль от нее, с руками в карманах, уставившись на носки своих тапок.
– Семен, это же Ваша инициатива ― разговаривать выборочно с пациентами и их родственниками. Может сразу к делу? Какие его условия?
– Дать право жить своей жизнью.
– Благо у нас брачный контракт.
– Тогда все так и будет длиться.
– Я вернусь поговорить с врачом, ― фыркнула женщина и направилась к выходу.
Но Семен знал, что она будет продолжать приходить и для разговора с ним. Торговаться, манипулировать, угрожать. В такие моменты он будет корить себя за одобрение выбора пациента из палаты №3.
Посмотрел на пару у входа ― люди были увлечены своим разговором, а значит ― они не к нему. Судя по всему, нелегальную часть миссии он завершил на сегодня: связал грани миров между собой. В палате №3 лежали ребята, впавшие в кому, в холле ― о них справлялись родные. Семен, дежурил на грани. У него был дар, паранормальные способности ― он мог разговаривать с такими пациентами. Когда-то он решил применять способности в медицине.
Семен прислонился к стене холла, напротив входной двери и задумался. Решил подождать еще несколько минут: может кто-то вернется или подойдут новые посетители. Как правило, они встречались в холле за час до официального времени посещения.
Словно Харон ― получает плату и перевозит успокоившиеся души. Семен получает зарплату, старается успокоить души, уговорить выбрать себя, выбрать жизнь. Он выполняет дивную миссию: разговаривает с "коматозными", как между собою их тут называют. Уговаривает вернуться и продолжить реальную жизнь. Расспрашивая, знакомится с судьбами семей. Выслушивает тех, кто еще не принял однозначного решения. Он ― переводчик на грани между мирами. Между ними есть нечто общее ― потеря, утрата: доверия, кого-то из близких или, даже ощущение непринадлежности самому себе. И тоска по обыкновенному человеческому счастью ― по ту и по эту стороны грани. Семен старается вернуть веру в диалог, в людей, в себя и … не потерять в этом процессе самого себя.
Комментарии к рассказу
Непрожитые эмоции, навязчивые мысли и защемление позвоночника ― что общего? Апатия, само сожаление и лишний вес ― как-то связаны? Курение, жизненные сложности и проблемы в семье ― типично?
Сектор Здоровья, как и само состояние каждого, в моем повествовании ― мужчина, рассказывает о привычках, о воспитании, о семейных традициях и ценностях и персональной реакции на происходящее. Побег в болезнь ― как молчаливый побег от реальности.
Не сформулированное место и роль в семье и увлечение экстремальными видами спорта ― и здесь связь? Да, и здесь.
Переживания либо выходят наружу, либо копятся внутри. Обвинения направлены на кого-то или на себя.
Те, у кого есть дети сейчас закивают головой. Я хочу затронуть ситуацию и задать риторический вопрос: почему дети болеют так много в саду и в младшей школе и почему повзрослевшие менеджера, директора настолько редко берут больничный или вызывают врача? Если отказаться от стереотипов во мнениях и взглядах, оказывается все дело в семейной традиции времяпровождения вместе ― есть ли она, как все происходит, с какими эмоциями и настроением.
Ближайшим соседом сектора Здоровье является сектор Взаимоотношений. Именно поэтому я постоянно скатываюсь от защемления позвоночника в чрезмерной ответственности, к которой рано приучают ребенка. Или чрезмерную раннюю полноту ребят связываю с отсутствием их места. Вспомни новогоднюю кутерьму дома: ароматы из кухни, рождественские звоночки разносятся по дому музыкальной лентой, женщины заняты. Что делают мужчины? Носят. Елку, покупки, некоторым доверяют пропылесосить, а в остальном?
– Уйди с глаз долой, ― раздраженный окрик. Такой традиционный в этой поре.
– Никакой от тебя помощи, ― при каждом удобном случае слышится.
– Не занимается ребенком совсем, ― жалуются женщины друг другу у входа в школу.
Представим обычный вечер, в котором с упоением и сатисфакцией мама проживает повторно удобные классы школы: правописание, собирание рюкзака, выглаживание школьной формы, прописывание расписание до конца дневника красивым почерком. И зареванный мальчишка рядом. Ему хочется поиграть, он давно понял, что надо, но контроль, повтор, окрик обездвиживают его.
– Нормальные дети давно уже …
– Вот, у тети Маши сын …
Все ниже и ниже крылья детской души. Мужской души. Сравнили, унизили, обабили, не поверили, не разрешили, раскритиковали.
– Что это за девица рядом? Тебе о поступлении надо думать, ― у матери с порога плохое настроение. ― Милочка, пойдите-ка займитесь собой и оденьте свитер подлиннее, пупок наверху. ― Шипит зависть, как воздух из проколотой шины.
Зависть к молодости, к упущенному времени, к невниманию со стороны парней. Значит этот парень не будет делиться вниманием, она руководит, подчиняет, порабощает. Она же ― мать.
И он учится. Послушно. А потом работает. И живет с ней, с мамой. Она раскаивается, не всегда, но случается, что много контролировала и критиковала. И шепелявит из своей комнаты, когда он по коридору проходит мимо его комнаты:
– Что ж ты такой правильный вырос, вот и остался без семьи. Я помру, а ты с кем останешься? Живот отрастил, а зачем тебе столько денег на твоей работе? Я хоть в тебя все вложила, а ты что?
– Чаю принести? ― ровным голосом спрашивает сын.
– Ну, тогда и печеньки тоже, ― переключается мать. И говорит, обращаясь к свадебной фотографии на полке, ― видишь, каким внимательным вырос наш сын, не то, что ты. Вот что значит, правильное воспитание и нужная женщина рядом.
А сын стоит у окна и вспоминает, когда же был тот самый переломный момент ― для бунта, для побега, для самостоятельности. Послушание ― это что? Каждый ли раз это плохо? А сам-то он хорош или плох? Мама запуталась сама и ему не объяснила. Он служит ей, как не делал отец. Он отказался от семьи. А в итоге каждый день все, к чему его принуждали и обучали, становится плохим, нарицательным и каким-то брезгливым.
Свист чайника вывел взрослого мужчины из размышлений. Ежедневная рутина спасала, но от чего?
Регулярные визиты к гастроэнтерологу, кардиологу и офтальмологу. Скупые медленные прогулки по району до любимой лавочки в парке, посидеть, отдышаться и погрузиться в чужой мир созерцая. Погружается в рассматривания подростков вокруг: курят и громко смеются, обнимаются и соскакивают с бордюров на скейтбордах, грубят незнакомым взрослым. Какие же они все искренние и радостные. Каждый их жест, взгляд, элемент одежды в его голове мамин голос отругал, отчитал, назвал и наказал. Но как же они счастливы, смеются. А он этого не пережил. Не справился с материнским гнетом. Выбрал: лучше соответствовать, чем бунтовать. Не смог.
Звонок мобильного. Один парнишка с озорными глазами и цветными прядями в волосах отошел ответить и как-то сразу весь сник. О чем он говорил, было сложно понять на таком расстоянии, да и он закрывал ладошкой динамик. Но поникшие плечи и копнутый в сердцах каштан разрешал предположить, что с кем-то из родителей.
– Ты едешь? Тебя ждать? ― окликали ребята.
– Я к репетитору, ― процедил он сквозь зубы, взял скейт и не глядя ни на кого ушел в глубину парка.
И мужчина на лавочке в парке вспоминал себя ― чужие приоритеты и ожидания, отложенные эмоции и опыт. Ведь сейчас в своих сто кг веса он не может встать на скейт, не решиться помчаться на горном велосипеде вдаль без шлема, в бандане, не рискнет провести выходные с билетом в один конец и пустыми карманами, но с друзьями и с гитарой. Да, он жалел о приключениях, которые сейчас ему, послушному, но безумно одинокому, не актуальны.
Отдышка напомнила ― я с тобой, позвоночник защемил ― надо еще посидеть и аккуратнее подняться. Да, он болеет, хотя врач говорит, что хандрит. Вечерами с мамой они разговаривали в школе об успеваемости и планах, сейчас ― о болячка, в дорогих аптечных препаратах и ненадежности народной медицины.
А на месте матери может быть сестра или жена. Но речь не о женщине возле мужчины. Нет обвинения. Я о выборе ― выбирать себя, значит думать о здоровье. Это значит гулять и соблюдать традиции уединения, чтобы не оказаться в обреченном одиночестве. Значит спать и есть, а не доедать или перехватывать на ходу. Отслеживать настроение и наблюдать за самоощущениями возле различных людей. Выбирать себя ― не про эгоизм, а про самоуважение. Синхронизироваться с другими, быть в потоке, в нужное время и в правильном месте – все это, о выборе себя.
Только такой человек не будет навязывать способ жизни другому.
Наконец-то мужчина поднялся с лавочки и остановился на пешеходном светофоре в ожидании зеленого сигнала. А ведь он бы мог выбрать себя: выйти на пробежку или пойти в зал, научится готовить или отказаться от чего попало дома, выйти на прогулку вместо вечернего сериала с мамой. Но ее так жалел: папа не любил ее так, она сына. Как бы странно это ни звучало, но хорошо стало, когда папы не стало, остались только они вдвоем ― любимый сын и любимая мама. Но что-то здесь было неправильно. Он не понимал, что, не мог ухватиться мысль.
Зажегся зеленый. Пешеходы перешли каждый на свою сторону, и мужчина пошел привычно в свою жизнь.
А ведь в болезнь можно спрятаться глубоко, надолго, если не навсегда. А стоит ли?
Если выбрать себя, то все можно отреставрировать ― самочувствие, качество сна, еды и жизни в целом. Нужно только выбрать … себя!
Выбор за Тобой…
Ешь, спи и медитируй
Подумай о себе в различных жизненных ситуациях и сделайте свой выбор (запиши ответы):
– Если ты проспал с утра, чем пожертвуешь: медитацией, завтраком или внешним видом?
– Если у тебя сложное утро, много дел и забот, что вычеркнешь из своего планера: обед, послеобеденную прогулку или медитацию?
– Если день не задался, все не завершено, чем ты пожертвуешь: ужином, общением с родными/коллегами, пропустишь йогу или позже ляжешь спать?
Дефицит сна снижает толерантность к глюкозе, повышает уровень кортизола, активизирует деятельность симпатической нервной системы и усиливает ответ «борись или спасайся бегством». Эти последствия отражают проявления нормального старения, и с их помощью можно объяснить телесные страдания одиноких людей.
Из книги "Победа разума над медициной" автора Лиссы Рэнкин
Как правило в жертву приносятся сон, еда и взаимоотношения с близкими. Но в первую очередь ― собственное Я.
Сном жертвуешь, исходя из соображений: "Отосплюсь на выходных", "Отдохну во время отпуска", "Ну, не каждый же день у меня так, можно потерпеть разочек".
Едой пренебрегаешь из псевдо-удобства похудеть: загружаем себя работой, чтобы отвлечься мысленно от чувства голода. Или понижаешь качество употребляемой еды ― перебиваешься чем-нибудь на ходу. В ресторане не можешь вспомнить вкус блюд, настолько поглотили переговоры, смартфон или какие-то бумаги.
Взаимоотношениями швыряешься с близкими (Взаимоотношения) и коллегами (Окружение) в надежде на их понимание. Почему-то бытует мнение ― степень близости определяет прощение и принятие всего происходящего покорно и смиренно.
…Вернись сейчас к своим ответам на вопросы выше ― поразмышляй, как распределились ответы. Почему именно эта жертва приносится тобою на благо ситуации? Какие последствия уже проявлялись? Чем ты оправдываешь себя в собственной причине выбора?
Быть может говоришь, что "слово нарушать нельзя" или "не пунктуальность – это плохо"? Может. ты считаешь, что "эгоизм и привлечение внимания должны быть оправданы, но не в ущерб работе"? Считаешь ли ты, что "иногда поголодать не повредит"? Или удивляешься "как Тесла спал по два часа днем и два ― ночью, и творил" и пробуешь засидеться подольше, чтобы на утро сдать отчет, проект или что там у тебя?
Про сон спрашивают в последнюю очередь. Мы ― наш организм ― привыкает мыслить и действовать определенным образом. Значит, на пути гармонизации каждого ждет обязательный фронт работ с убеждениями и установками:
• Как давно проводилась ревизия по смене утверждений?
• Чем старые мне помогают, а в чем уже мешает?
Если этот шаг пропустить, значит очередная книжка про сон будет закрыта, отложена и не внедрена. Подчеркнутые цитаты – это визуализация нашего согласия с автором при чтении. Остальное … царство прошлого, где и обитают Родительские голоса, Страхи, Убеждения, Осуждения, Установки.
Вероятен вывод – это (книга/психолог/фильм/подкаст) не работает. Может быть, даже, рука потянется за таблетками. Это всегда просто: купить ― выпить. Со временем: повысить дозу или поменять врача/препарат. И так, по кругу.
Сон, еда, мысли, эмоции, способ жизни, люди бываю токсичными, или некачественными. А значит есть критерии про количество и про качество. А таблетка, например, что решает, на какой показатель виляет?
Что я этим хочу сказать? ― Количественно-качественные показатели сна – это важный фактор, критерий, если угодно, для анализа качества всей жизни! Мысли, еда, действия ― определяют будешь ли ты добр или зол. Уважение к личному пространству, само понятие в голове отдельного члена семьи, предопределяет как пройдет завтрак, ужин или совместный отпуск.
Кажется, что так просто, без обвинения в эгоизме другого выбрать себя и согласовать ожидания. Но нет. Мама ожидает, что папа, папа требует от сына, сын дразнит сестру из-за того, что, а сосед рассчитывает на то, что, потому что его жена намекнула ему прозрачно и однозначно … Эдакая репка взаимных ожиданий.
А что, если начать сначала и прописать недостающее?
Мама ожидает (она не хочет сама делать), что папа (чувство власти над другим), папа (он же тоже хочет быть сильным) требует от сына (а почему у него детство легче), сын (когда же наступит свобода от предков) дразнит сестру (заучка и подлиза)) из-за того(не идеальная, он рад, он нашел изъян), что, а сосед (а вдруг получится переложить ответственность) рассчитывает на то, что, потому что его жена (не идеал, но не хуже, чем у соседа) намекнула ему прозрачно и однозначно (а выходные без секса ― не вариант) …
А что, если каждый выберет себя?
Мама ожидает, что папа (и они вместе делят семейные обязанности, в диалоге, без упреков и ментального или эмоционального насилия), папа требует от сына (пап был уже в возрасте сына, но сыну папу сложнее и они разговаривают, чтобы понять друг друга лучше), сын дразнит сестру (по-доброму, потому что у них есть своя игра в поддержку) из-за того, что (и им важно учиться коммуницировать с противоположным полом, а для этого они есть друг у друга, и это безопасно), а сосед рассчитывает на то, что (общение в социуме, навык попросить о помощи и поддержке и даже поддержать или откликнуться ― это же здорово), потому что его жена (они оба понимают, что над отношениями нужно работать, а не копировать что-то извне) намекнула ему прозрачно и однозначно (пора поговорить, надо уделить время для них) …
Это все про воспитание, семейные традиции, про их шлейф и послевкусие в жизни каждого из нас. Кто-то злой, агрессивный или не уделяет внимания? Так научили и научился. Кто-то требует, истерит, настаивает? Так научили, так научился, это когда-то сработало, может не единожды. Что с этим делать? Понять, простить, принять)) А если серьёзно, то да, понять, простить, принять и научиться новому.
С чего начать? Самоанализом.
Быть может, участились ссоры дома, отдалились дети, махнули рукой на надежды о встречах почаще бабушка с дедушкой? Или коллеги сваливают на тебя всю работу, ведь ты не откажешь, а у них … семьи, друзья и пр.?
Какое убеждение лучше других внушает тебе и окружающим вывод принятия ситуации, терпения и согласия с ней? Как оно звучит? (Запиши его и поглядывай в течении ближайшего дня-двух, вдруг тебе захочется в них что-то изменить. Снова запиши. Вернись к написанному дня через два-три и понаблюдай, созерцай свои размышления, проанализируй каждое слово, проследи путь его возникновения, его эволюцию)
Разреши себе сон, как необходимую часть отдыха. Подумай о питании, как важной части и отдыха, и подкрепления с восстановлением. Подумай, вдохни и выдохни ― закончи начатое (дела или беседы, мысли или намерения), помедитируй, или просто подыши. Сделай более глубокими вдох и выдох, чем обычно. Оглянись вокруг ― ты там, на что согласился. Чего хочешь ты?
Там ― недоСпал, здесь ― недоЕл, когда-то ― недоГоворил…
Выбор за Тобой…
Краткий вывод главы
Ты спросишь меня с чего начать восстанавливать здоровье? Я отвечу ― с нормализации сна.
Тело и ум должны быть структурированы таким образом, чтобы оставаться неподверженными мирским обстоятельствам окружающего их физического мира. Таким образом, тело и ум становятся подобными черепахе, которая может высунуть свои конечности, когда это ей необходимо, и укрыться в убежище своего панциря в случае угрозы опасности. Ее конечности являются символами внешних органов чувств, которые должны выдвигаться наружу в случае необходимости; но по нашей команде они могут убираться внутрь и не подвергаться воздействию событий внешнего мира.
Из книги "Хатха Йога Прадипика"
Что решит нормализация сна?
• выспавшийся человек адекватнее реагирует на окружающую среду
• восстановление во время сна помогает развиваться в творчестве
• глубокий сон способствует ощущению широкой палитры эмоций