2
На школьную парковку въезжает черный «рендж ровер», и я впиваюсь в руку сестры.
– Ай, мне больно! – вырываясь, вскрикивает та.
Я чуть не падаю, споткнувшись на ровном месте, но быстро распрямляю спину и плечи.
– Вот он, – шепчу я, поправляя волосы.
Шиа бьет меня по руке.
– Что я говорила тебе сегодня утром?! Держись как ни в чем не бывало. Девчонки так и бросаются к ногам Гидеона Ройала по сто раз на дню. Если хочешь выделиться на их фоне, веди себя так, словно его не существует, иначе окажешься среди остальных побирушек. – Она вздыхает. – Боже, как же это все унизительно!
– Тогда уходи, – отвечаю я уголком рта. От ее постоянной критики моя самооценка ничуть не повышается.
– Я не могу уйти. Мне нужно поддерживать свою репутацию, и я не позволю тебе опозорить нас. – Сестра берет меня под руку. – А теперь улыбайся, чтобы все были уверены, что сестры Монтгомери любят друг друга.
– Мы и так любим друг друга, дурочка. К тому же я собираюсь стоять за камерой, а не перед ней, – напоминаю я о своих планах стать режиссером и сценаристом.
– Как скажешь.
Но Шиа прижимается ко мне, и эта не высказанная словами поддержка придает мне сил и немного успокаивает.
За рулем, как всегда, Гидеон. Сегодня с ним Рид, но парочку на заднем сиденье я не знаю.
– Кто там с Гидеоном? – спрашиваю у сестры.
– Три и его девушка Бейли, – сквозь фальшивую улыбку отвечает Шиа и машет рукой компании девчонок слева от нас. Она обменивается с ними воздушными поцелуями и слегка обнимается: никакого тесного контакта, чтобы не помять одежду и не испортить макияж.
И теперь я даже их понимаю. Сегодня утром у меня ушел час на то, чтобы наложить эти тысячи слоев тона. На моих губах три разных оттенка помады. Шиа сказала, сейчас в моде градиент. Я пять часов подряд смотрела на повторе видео из «Ютуб», чтобы добиться нужного эффекта.
Я смущенно облизываю губы и получаю удар локтем в бок.
– Сотрешь всю помаду, – шепчет мне сестра.
Я приоткрываю рот.
– А теперь ты похожа на рыбу.
Я поджимаю губы.
Шиа вздыхает.
– Ты просто ходячая катастрофа, блин!
– Что? – Я оглядываю свою школьную форму: где-то пятно или гольфы спустились?
– Ничего. Мелочь справа от тебя. Улыбайся, – приказывает сестра. – Доброе утро, Джо, Тали!
– Шиа! – К нам подбегают две девчонки, громко цокая каблуками по тротуару.
– Джо, какое классное пальто! Это… «Джей Крю»? – с тошнотворно фальшивой улыбкой спрашивает Шиа.
Мы с Тали даже ахаем от такого оскорбления.
Джо прищуривает глаза.
– Ты стала проводить слишком много времени с деревенщинами и теперь не можешь отличить приличный бренд от масс-маркета? Это же «Фенди»! – Она хватает Тали за руку. – Пойдем отсюда, мне не нравится ходить рядом с урнами.
Джо сердито шагает прочь, волоча за собой Тали.
– Что это было? – спрашиваю я. Стычка закончилась, не успев даже начаться, и до меня не дошло, кто же выиграл.
– Внимание, цель приближается, – отвечает Шиа. – А это было для того, чтобы избавиться от соперниц. Джо пытается залезть в штаны Гидеона с тех пор, как узнала, что такое пенис.
– Ясно, э-э-э, спасибо! – Видимо, победа все-таки за моей сестрой. Но что за странная битва…
Она изящно фыркает.
– Хочешь поймать большую акулу? Тогда избавься от другой приманки. – Она машет рукой, чтобы поприветствовать Гидеона. – Доброе утро…
Но какая-то девчонка уже перехватывает его.
– О боже, только не она, – с отвращением бормочет себе под нос Шиа.
«Не она» – это Джордан Каррингтон. В «Астор-Парке» – или «Зоопарке», как я его называю, – полно жестоких и подлых тварей, но Джордан представляет самую большую угрозу. Шиа рассказывала мне, что уже на второй день после своего зачисления она завязала ссору с самой популярной девчонкой из выпускного класса, Хизер Ланж. Эти две выяснили отношения, оскорбляя друг друга такими выражениями, что даже я съежилась, услышав их, хотя лично при этом не присутствовала.
Хизер Ланж ушла из «Астора» после Дня благодарения. Я решила, что ее отец потерял работу и больше не мог позволить себе оплачивать ее обучение. Мне и в голову не приходило каким-то образом связать ее уход с Джордан. Но лишь до того момента, пока наш папа не вызвал меня и Шию на серьезный разговор и попросил быть вежливыми с Джордан Каррингтон.
Помню, я тогда еще спросила, почему.
«Потому что она мстительная маленькая зазнайка, которая крутит своим стариком как хочет».
Шиа приняла это как должное и с тех пор ведет себя так, будто Джордан святая. Она не критикует ни одежду, ни сумочки, ни обувь Джордан. Что уж говорить о том, чтобы встать на пути этой пираньи, приготовившейся вцепиться в мальчишек Ройалов.
– Доброе утро, Гид, Рид, – щебечет она.
– Вот дрянь, – Шиа снова хватает меня за руку и начинает тащить в сторону: – Пойдем.
Я же остаюсь на месте.
– Нет! С чего это?
– Не стоит связываться с Джордан. Давай посмотрим со стороны, на кого из Ройалов она нацелилась.
– Нет, – я выкручиваю руку, чтобы освободиться от хватки сестры, – мне нужен только Гидеон, остальные Ройалы мне неинтересны.
Шиа продолжает упорствовать.
– Это тебе не ресторан! Ты не можешь вот так, запросто, прийти, взять меню и потребовать себе одного из них!
Я бросаю на нее сердитый взгляд.
– А не это ли делает Джордан? Решает, кого из Ройалов ей хочется заполучить?
– Ты не Джордан.
– И слава богу! Но я не затем вставала сегодня в пять утра и тратила два часа, выпрямляя волосы и нанося макияж, чтобы сдаться еще до того, как мне выпадет шанс представиться. – Я скрещиваю руки на груди.
Шиа тяжело вздыхает, показывая свое раздражение.
– Ладно, но если Джордан ополчится на тебя, мы незнакомы. – Она поднимает подбородок, поправляет блейзер и растягивает губы в своей лучшей, дружелюбной улыбке.
– Ты как будто борешься за титул «мисс Бэйвью».
– Заткнись и улыбайся, тупица, – отвечает сестра сквозь зубы. – Они уже рядом.
Я разворачиваюсь, запутавшись в собственных ногах и снова чуть не упав. Шиа сказала правду: Гидеон всего в нескольких шагах от нас. Так близко, что я могу любоваться его спортивным телом в обтягивающей футболке под расстегнутой рубашкой и школьным пиджаком.
Видимо, Три говорит ему что-то забавное. Уголок рта Гидеона приподнимается. Девушка шлепает Три по руке. Гидеон пытается спрятать свой смех, закрыв нос рукой, но Бейли все равно слышит его и тоже бьет. Он хватает ее за плечи и прижимает к себе.
– Везет же ей! – вздыхаю я.
– Угу, – соглашается Шиа.
Мы вместе наблюдаем, как Три забирает Бейли у Гидеона и что-то говорит ему, делая вид, что разозлился. Гидеон невинно поднимает руки вверх. Джордан все это время идет рядом с ними, но только Рид уделяет ей хоть какое-то внимание.
Может, Джордан все-таки мне не помеха? Непохоже, чтобы Гидеон проявлял к ней хоть каплю интереса. Боже, как же он красив! Солнечные лучи как будто следуют за ним, расцвечивая его идеальное тело волшебными осенними красками. Я могла бы смотреть на него…
Перед моими глазами появляется какое-то мутное пятно.
– Привет, Шиа, – говорит оно. – Кто это?
Я вытягиваю шею, чтобы пятно мне не мешало, но оно тоже двигается. Нахмурившись, я поднимаю глаза и вижу квадратную челюсть Эйдена Кроули, ученика выпускного класса, и его двух миньонов, «Тупого» и «Еще Тупее».
– Это моя сестра. – Шиа перекидывает волосы через плечо. – Саванна, это Эйден Кроули.
– Да, я знаю. Рада знакомству. – Я протягиваю руку, по-прежнему стараясь отыскать глазами Гидеона. Черт, из-за этого придурка Эйдена он может пройти мимо.
Я почти не замечаю, как Эйден сжимает мои пальцы в своих и шагает ближе.
– Ух ты! А маленькая Саванна Монтгомери выросла! По-моему, когда я видел тебя в последний раз, ты носила брекеты и твои волосы были другого цвета.
– Удивительно, что могут сотворить утюжок для выпрямления волос и косметика. – Елейный, с капелькой яда голос принадлежит Джордан.
Я застываю, осознав, что она остановилась прямо напротив нас. Ее улыбка похожа на предостерегающий оскал, но мне все равно, ведь Гидеон тоже остановился!
– Жаль, что от этой вони младшекурсников ничто не спасает, – продолжает Джордан. – Даже бутылка дорогущего парфюма.
– Когда-то мы все учились в младших классах, – напоминает ей Бейли.
– Но Джордан всегда пахла розами, верно? – говорит Эйден.
– Полная чушь, – кашляет в кулак Гидеон.
Джордан бросает на него сердитый взгляд и берет под руку Эйдена.
– Как скажешь, Эдди.
Эдди? Я выгибаю бровь, глядя на Шию, но сестра снова пихает меня локтем под дых. Черт! И как, скажите на милость, мне стоять с прямой спиной, если она все время так делает? Я отталкиваю ее в сторону, но осторожно, чтобы никто не заметил.
Мое внимание привлекает сдавленный смешок. Я поднимаю глаза и вижу, что Гидеон улыбается нам.
– Сразу понятно, что вы сестры, – говорит он. – Мы с братьями ведем себя точно так же.
– Ага, жить с ними невозможно, но мама говорит, что убивать их тоже нельзя. – Я ерошу волосы сестры.
– Перестань! – Она отбивается от моей руки и бросает на меня испепеляющий взгляд.
– Ох уж эти братья и сестры. Но они самые лучшие, правда? – Гидеон подмигивает мне.
Мое сердце чуть не выпрыгивает из груди.
– Д-да, с-самые л-лучшие, – запинаясь, соглашаюсь я.
Шиа издает стон. Все остальные улыбаются. Все, кроме Джордан.
Она закатывает глаза и второй рукой цепляется за локоть Гидеона.
– Пойдемте, ребята, – говорит дьяволица, уводя от нас всю компанию. – Я тут подумываю закатить вечеринку, и мне нужна ваша помощь, чтобы определиться с выпивкой. Кстати, я уже рассказывала вам, что мой папа работает с агентом Кендрика Ламара? Может, нам попросить его выступить на Осеннем балу?
Гидеон тут же приободряется.
– Кендрик Ламар? Это будет круто, Джордан.
– Знаю! У него такая интересная музыка!
Они отходят все дальше, и нам с Шией не слышно, что еще она говорит.
– Она и правда знакома с Кендриком Ламаром? – интересуюсь я вслух.
– Все может быть, кто знает, – Шиа поворачивается и поправляет воротник моего блейзера: – Ты отлично справилась, но в следующий раз, пожалуйста, постарайся изъясняться законченными предложениями, когда Гидеон рядом. Никто не захочет встречаться с идиоткой.
Я краснею.
– Спасибо, Шиа.
Она игнорирует мой сарказм и треплет меня по щеке.
– Не за что. Пойдем в школу.
Мы идем вслед за компанией и у самой лестницы натыкаемся на стоящую в одиночестве Джордан, которая что-то печатает в телефоне.
Я хочу молча пройти мимо. Считаю, незачем будить спящего медведя. Но Шиа останавливается.
– Привет, Джордан.
Джордан чуть приподнимает голову – не смотрит на нас, но отмечает наше присутствие.
– Шиа, скажи своей сестре, чтобы она держала рот закрытым. А то залила слюнями туфли Гидди.
– Я передам ей, – сухо отвечает Шиа и тянет меня вверх по ступенькам, чтобы я не успела ответить какой-нибудь колкостью.
– Гидди? – возмущенно спрашиваю я, как только за нашими спинами закрываются двери школы.
– Да уж, прямо воротит, – соглашается сестра. – Но от этого никуда не деться. Джордан на самом верху. Тебе не поздоровится, если вздумаешь конфликтовать с ней.
«Зоопарк» становится настоящим кошмаром, хотя ничего удивительного. Я провожу рукой по своим гладким волосам.
В этой школе учится несколько сотен детишек из самых привилегированных и богатых семей юга. Но даже здесь своя иерархия. Есть «старые деньги» – потомственные аристократы, но никто не любит признавать их корни. Есть те, кто нажил свое состояние совсем недавно и зачастую не очень-то честными путями. И есть те, кто учится по стипендии, и они стараются либо войти в семью с деньгами, либо создать собственное наследство. Короче говоря, здесь каждый так и норовит стащить обед у другого.
Так же было и в средней школе. Наверное, именно там мы начали понимать, насколько все зависит от того, как близко к «Мейфлауэру»[2] простираются наши семейные древа.
Наша с Шией семья принадлежит к «новой аристократии», получающей прибыль от серийного производства. А вот Ройалы – к «старым деньгам». Таких семей осталось не так много, особенно тех, у кого действительно есть деньги. Думаю, по этой причине большинство девчонок с таким рвением охотится за пятью братьями Ройал. Это шанс облагородить свое семейное древо.
Но я не потому влюблена в Гидеона Ройала и не потому, что он сногсшибательно красив. Нет, конечно, я не могу не замечать его высокую, спортивную, мускулистую фигуру и темные волосы, но дело не в них.
Все потому, что Гидеон Ройал, несмотря на все слухи о его холодности, проявил ко мне доброту как раз в тот момент, когда я нуждалась в ней больше всего на свете. Я никогда не забуду этого. Тогда он украл мое сердце, и оно всегда будет принадлежать только ему.
И теперь у меня есть всего год на то, чтобы завоевать его.