На следующий день я иду в универ. Появляюсь там первый раз за три месяца. Я надеюсь, что мне это поможет хоть как-то отвлечься от мыслей об Оскаре и его странном предложении.
Но не получается. Все знакомые и друзья смотрят на меня с сочувствием, и мне это совсем не нравится. Я чувствую себя какой-то прокаженной.
Я сажусь на последний ряд. Ко мне присоединяется Даша (единственная девушка, с которой я более-менее общаюсь в универе).
Как-то так повелось с детства, что я всегда больше с мальчиками дружила, чем с девочками. Может быть, потому что меня воспитывал отец и не было матери. Не знаю.
– Грустно мне тебе это сообщать, Алена, но ты должна знать, – начинает говорить, когда достаёт тонкую тетрадь из лакированной сумки.
– Что случилось?
– Я видела, как вчера Кирилл ходил с Машей за ручку.
Кирилл – это тот самый однокурсник, который полгода бегал за мной. Не скажу, что сильно расстроилась, а все-таки неприятно внутри. И он туда же. Именно в тот момент, когда у меня умер отец.
– Ну, и пусть, – отвечаю равнодушно.
– И Паша твой совсем с ума сошёл.
– Стоп, хватит мне сплетен на сегодня, с Пашей мы, вообще-то, просто друзья.
– Я поэтому тебе и говорю, Ален. Может, ты его утихомиришь? Он же хочет побить Кирилла.
– Из-за меня? – удивленно поднимаю брови вверх.
– Из-за Маши, прикинь!
Я хмурюсь:
– Какой ещё Маши?
Даша показывает в сторону первого ряда:
– Которая Кирилла увела.
– Эта заучка? – слишком громко спрашиваю я.
Ущипните меня, как же долго я спала… Я, конечно, не отвечала на звонки Кирилла, но он должен был понять, что у меня горе. И чтобы променять меня на Машу? Не поверю.
Я, конечно, не образец женственности. Не люблю я все розовое, блестящее, и платья тоже терпеть не могу. Но джинсы и кофты на мне сидят классно, потому что фигура у меня стройная, и там, где нужно, все есть!
А ещё внешность у меня отпадная. Папа всегда говорил, что я настоящая «Аленушка», ну только не та, что на шоколадке, а которая из волшебных сказок. Голубые глаза, очень пухлые губы (в наследство от матери достались), волосы у меня русые, но я с семнадцати лет крашусь в блондинку. И мне очень идёт.
А Маша… Маша в ужасных очках ходит, на голове вечный хвост, юбка ниже колен и всегда чёрного цвета. И блузки такие же траурные.
– Ты меня разыгрываешь, – говорю Даше, – я же помню, что Паша ее терпеть не может, он над ней издевался весь первый курс.
– Вот и мы все в шоке.
Вот что мне в Даше нравится, так это то, что она не притворяется. Не говорит про моего отца, не «сочувствует». А как всегда, пересказывает мне все сплетни в универе. Как будто это обычный день.
На последней паре появляется Паша и садится рядом со мной. Вздыхает.
– Это правда про тебя и Машу? – спрашиваю.
– Ты о чем?
– Она тебе нравится?
– Нет, конечно.
Его ответ меня удовлетворяет, и я больше ничего у него не спрашиваю. Наверное, Даша что-то напутала. Да и неважно это теперь.
– Молодец, что пришла, – говорит Паша после последней пары, – может, посидим где-нибудь сейчас или вечером в клуб сходим?
Мы выходим из здания и спускаемся по ступенькам. Я пожимаю плечами.
– Неохота.
А потом резко торможу, потому что вижу тех людей, которые угрожали мне на кладбище.
– Ты чего? – голос Паши.
Не отвечая, разворачиваюсь и иду в другую сторону. Может, они меня не заметили? Паша бежит за мной, зовёт громко по имени «Алена!». Вот идиот. Внимание привлекает!
Мы сворачиваем за угол, я шиплю на него:
– Тише!
– А что случилось?
– Меня преследуют какие-то отморозки.
– Что? – Паша выглядывает за угол.
И как раз в этот момент они тоже все появляются перед нами.
Я понимаю, что бежать некуда. Молодец, я ещё и сама их в «удобное место» привела. За углом корпуса редко кто проходит.
Три огромных мужика, как будто на одно лицо, такие обычно работают в охране, пялятся на нас.
– Что вам от меня нужно?
– Поедешь с нами, – говорит один из них и хватает меня за руку, тащит.
– Эй, отпусти ее, – пробует заступиться мой друг, и судя по звуку получает в живот. Я уже не вижу, потому что он стремительно остаётся сзади меня.
На нас смотрят другие студенты, и вообще тут народу больше.
Я делаю один прием, которому меня научил тренер по единоборствам, выворачиваю руку… и убегаю.
– Блядь, мелкая! – слышится в спину.
Я бегу, оборачиваюсь, чтобы посмотреть, намного ли я оторвалась, и врезаюсь в чью-то широкую грудь. Поднимаю глаза и понимаю, что это Оскар.
Он отодвигает меня в сторону, а сам идёт к ним, к тем, кто собирался меня посадить в машину…