Глава третья, в которой Тедди становится королевой, а Нинка обретает золотой хвост
Следующие полчаса Нинка и Дима занимались тем, что зачищали следы от дракона и прохождения армии мышей. Там, где они лились сплошной рекой, была просто грязная канава среди травы, и с ней успешно справлялась Тедди, заставляя траву расти заново. Но там, где были одиночные шаги оторвавшихся отщепенцев, нужно было работать вручную, а лучше лапами.
Когда вернулась Матильда, снова сведя на нет всю работу, она уверила их, что прямой путь армии не помешает снова встретиться у Перехода.
– Я сына где угодно найду по чувству крови, – просто пояснила она. – А уж он сестру не потеряет. Настоящий дракон!
Тедди сумела сдержать улыбку, глядя на раздувшегося от важности серого мохнатого «настоящего дракона». Что и говорить, Матильда была права в своей уверенности в сыне.
Так они и договорились. Матильда должна была лететь вперед и превратиться у самого Перехода, а заодно не дать его уничтожить Алисо с любой из сторон. Если же он вдруг прибудет даже раньше крылатой бывшей супруги, то надеяться оставалось лишь на оставленных там проверяющих. И на Болотную ведьму.
Тедди очень боялась, что склонный к разрушениям отец так и поступит, и потому торопила сытую и послушную армию как могла. Едва дракон скрылся в небе, еще некоторое время заметный по размаху крыльев, как она приготовилась повелевать.
– Я вижу прямую дорогу. – Интересно, а так можно требовать? – Никаких сёл, никаких людей. Дорога прямо к границе с нашей долиной. И все мои подданные видят этот путь, он ложится им под лапы, он ведет их безопасно и быстро. Этим путем следуем и мы с братом, и подруга наша Нинка.
– Что ты творишь? – прошептал Димка, ничуточки не восхищенный ее принцессиным тоном. – А что с теми, кто не считает себя твоим подданным? Кто добровольно пошел за Алисо?
Тедди могла бы сказать, что вряд ли таких было много – большинство слишком хорошо знали на собственной шкуре или по рассказам старших родичей, что из себя представляет ненаследный король, – но спорить не стала. Димка мог оказаться прав.
– А остальные жители Неблагой долины вернутся домой прежним путем, идти будут так, чтобы их не заметили люди и машины, тихо и аккуратно, – закончила она.
– Иногда я тебя боюсь, – пробормотал Димка.
– Так и должно быть, – заступилась за нее Нинка, прежде чем Тедди успела начать оправдываться. – Теодора – настоящая мышиная королева, она не может быть мягкой, она должна быть справедливой!
– Ужас какой – справедливая королева Теодора! – фыркнул в усы Димка.
Но Тедди уже не было никакого дела до его насмешек.
– Нинка, почему ты назвала меня королевой? – холодея от нехороших предчувствий, спросила она. – Я же всего лишь наследная принцесса!
– Простите, королева Теодора! – пискнула Нинка и с такой силой вцепилась зубами в свой хвост, что выступили капли крови.
– Ты чего?! – совсем испугалась Тедди. – Мы же подруги!
Она схватила Нинку за хвост, намереваясь попытаться вылечить его. Она пока не знала как, даже не была уверена, что это вообще возможно, но попытаться стоило. Только объяснить Нинке она это не успела, а та вообразила невесть что, потому что закатила глаза, словно собиралась упасть в обморок, но вместо этого с силой потянула свой хвост к себе. Тедди не отпускала, пыхтя от натуги и пытаясь залечить хвост, воображая, что Нинкино сокровище после этого перетягивания должно стать лучше, а не хуже.
– Так, девчонки! – Димка свистнул, вложив лапу в зубастый рот, и они и впрямь остановились. Нинка от незнакомого звука, а Тедди от того, что он вообще сумел засвистеть в мышином обличии! – Успокоились обе! Царевна Мидас, отпусти уже Нинку. Нинка, поясни нормально, почему зовешь Тедди королевой.
– Разве ты не чувствуешь? – наконец отбирая хвост, спросила Нинка. – Ее хочется называть именно так!
А Тедди, собравшаяся было спросить брата, почему он назвал ее именно так, с открытым ртом смотрела на хвост подруги, который теперь выглядел совершенно целым. Но ладно бы это! Каждая шерстинка на хвосте горела золотом! Она ошарашенно глянула на свои ладошки, но на тех не было никаких признаков золотой пыли или чего-то похожего.
– Да, я тоже чувствую, – озадаченно ответил Димка, которому, казалось, не было никакого дела до золотого хвоста Нинки. – Как будто называть тебя принцессой еще можно, но уже совсем скоро станет нельзя.
– Что это? – пискнула Нинка, успевшая от нервного разговора снова сунуть хвост в зубы и едва не сломавшая их. Сам хвост оставался живым и легким, Тедди это видела, но вот грызть его больше не получалось.
– Знак того, что ты приближенная к королеве особа, – отмахнулся Димка и снова повернулся к Тедди: – Получается, что-то случилось…
– Что-то случилось с папой, – испуганно икнула Тедди и прикрыла рот рукой. – Или с бабушкой! Путь мне! Немедленно!
Наверное, от страха она вложила слишком много магии в Голос, потому как даже закашлялась. Зато путь и впрямь появился. Подсвеченный линиями вдоль, как эвакуационные линии в самолете, и со стрелочкой, на которой на современном русском была надпись: «Путь тут!»
– Еще немного, и я тоже брякнусь в обморок кверху лапками перед твоим могуществом, – пробормотал Димка, немного разряжая обстановку.
Но, едва улыбнувшись, Тедди тотчас нахмурилась. Что-то случилось. И ладно если с Алисо, с ним вполне могла случиться Матильда, а от живого драконьего пламени не умирают, только от мертвого. Чуть-чуть поджарить плешивого мыша было бы неплохо. Только Тедди сердцем чувствовала, что, даже отобрав у матери корону, Алисо не стал настоящим королем. А значит, что-то случилось с Марой, и Тедди спешила, надеясь успеть помочь.
Они шли быстро. Очень быстро. Солнце еще не успело подняться над вершинами деревьев, когда вся армия во главе с Тедди подошла к Переходу. Но все равно они там оказались позже Матильды. Это было понятно по легкому запаху гари, идущему от хвостов трясущихся «пограничников».
– Дайте угадаю: не хотели пропускать дракона? Слабоумие и отвага? – спросила Тедди устало. Даже не улыбнулась, вспомнив смешную картинку с Чипом и Дейлом. У нее тут свои говорящие грызуны, куда до них спасателям!
– Она не сразу была дракон, – всхлипнул один из пограничников. – Она сначала была человек, а потом сразу дракон! А нам сказали: никого не впускать и не выпускать!
– Концепция изменилась. – Тедди подхватила светящуюся линию, что изгибалась и норовила вырваться из рук, точно пожарный шланг, и направила прямо туда, где маревом колебался воздух Перехода. – Пропускать всех.
Она с удовольствием смотрела, как ровными, но короткими рядами – куда там Алисо с его толкотней в переходе! – войско исчезает в родном мире.
– Королева отметила нас, – шептались пограничники у нее за спиной. – Она дала нам имена! Ты будешь Слабоумие, а я Отвага! – Нет, давай наоборот!
Тедди пришлось повернуться и шикнуть на вояк, чтобы они не подрались. Когда она сама заходила в кротовину, убедившись, что армия идет без проволочек, она слышала за спиной продолжение:
– Я только не понял, королеву зовут Теодора или Концепция? Она же королева, может и с двумя именами ходить.
На другой стороне по-прежнему было болото, но никаких признаков Болотной ведьмы или других летунов. Направив армию, Тедди заспешила к лабиринту. Еще издалека она увидела, что над лабиринтом кружит дракон, и обострившимся чутьем ощутила запах гари.
Последние несколько сотен метров Тедди бежала, до боли в боку, ненавидя себя за то, что забросила спорт, да и просто плохо и мало бегала. Она не видела, как за ней припустили Димка и Нинка, причем последняя, успевшая по дороге похвастать своим знаком отличия едва ли не перед всей армией, теперь махала приметным хвостом, понуждая прочих мышей тоже бежать. Такой серой волной, в которой едва не терялась одна-единственная девочка, они добрались до лабиринта и с ужасом уставились на выходы из подземной норы, над которыми клубился дым. Горело внутри.
– Это не я, – прогремел голос Матильды. – Не мой огонь!
Тедди и не думала на мачеху. Не только потому, что это было совсем не в привычке Матильды – нападать на слабых, да еще так подло, но и потому, что огонь был разведенным. И там и там виднелись кипы хвороста. Где-то тлеющего, а где-то весело трещащего языками пламени.
– Сможешь его убрать? – спросил Димка, пока Нинка во главе прочих мышей суетливо металась по поляне.
Тедди потянула руки к огню и отдернула – горячо.
– Прикажи, – раздался растерянный голос Матильды в ее голове. – Я никогда так не делала и не знаю как, но ты можешь попытаться приказать дракону.
Тедди подняла голову и приложила ладонь к глазам, чтобы рассмотреть под сияющим солнцем тяжело двигающего крыльями дракона, пытавшегося удержаться на одном месте и не смести порывами воздуха тех, кто внизу.
– Приказываю! – крикнула она. – Убери огонь и дым из мышиного гнезда! Весь!
Она понятия не имела, что собирается делать Матильда. Разогнать огонь крыльями? Всосать его, как огромный пылесос? Она и пискнуть не успела, когда дракон вдруг резко пошел на снижение и ударил по центральному отверстию чистым белым пламенем.
– Живой огонь, – благоговейно прошептала Нинка, но на всякий случай спряталась за Тедди. Терять магию она не желала.
– Получается, кто выживет, лишится магии? – жалобно спросила Тедди, которая ничего не понимала. Как это, огнем убирать огонь, разве так бывает?
Но оно было. Дым почти перестал валить, хворост разлетелся в разные стороны, затухая в воздухе. Жар ушел.
Перед ними на горячую землю прыжком приземлилась уже настоящая Матильда. Не иначе как наловчилась превращаться в воздухе.
– Бегом, – скомандовала она. – Теперь там воздух чист.
Повторной команды Тедди не требовалась, и она первая нырнула в нору. Свою ошибку она поняла довольно быстро. Огонь, что был тут до живого, выжег всех светляков, и идти приходилось в полной темноте. Но она упрямо шагала и шагала, уверенная, что сумеет определить направление в сторону главного зала.
Так и вышло.
Тедди едва сдержала стон, увидев, как все разрушено в зале. Пока она в темноте перебиралась через разные обломки, ей казалось, что это просто случайные разрушения, все-таки ходы под землей никогда не казались ей особо надежными. Но теперь… Зал, где стоял пугающий, но по-своему великолепный трон, был разрушен. Отовсюду тянуло гарью, стены были в жирной копоти.
Сам трон, а точнее то, что от него осталось, Тедди тоже разглядела не сразу. Рассыпанные кости, просто груда грязного мусора, вот что было на месте трона. И в этом мусоре виднелось нечто более темное. Вскрикнув от испуга, Тедди бросилась вперед. Она не ошиблась – это была королева Мара. Постаревшая за несколько дней на добрую сотню лет, с седой полосой вдоль спины и обожженными лапами, она еще была жива, но еле дышала.
– Живи, живи! – приказывала Тедди, кладя руки на слабо вздымающуюся грудь королевы, но Голос словно перестал подчиняться ей, ничего не происходило.
– Я… уже… стара… внучка, – с трудом выталкивая из себя слова, произнесла Мара. – Мое время… прошло.
– Нет! – Тедди заплакала, размазывая злые слезы, она вложила всю свою горечь в Голос. – Живи!
Мара закашлялась и едва заметно покачала головой.
– Не плачь, Теодора. – Голос ее окреп, но Тедди видела, что это все обман, бывшая королева уже не поднимется. – Ты станешь прекрасной королевой.
– Я не хочу. – Тедди, уже не скрываясь, рыдала в голос. К ней подбежала Матильда, обняла со спины.
– Кто это сделал? – спросил Димка, хотя ответ был на поверхности. В долине кроме Матильды только люди владели огнем.
– Люди. – Мара попыталась сесть, но снова упала бы, не подхвати ее Димка. – Несчастливцы напали на нас, горемычники и уныловцы – на летунов. Как-то узнали, что большая часть мышей ушла, вот и…
Она снова закашлялась, а потом вперила свой единственный глаз в Тедди.
– Будь собой, но помни, кто ты такая, Теодора! – произнесла она твердо и, словно эти слова забрали у нее последние силы, обмякла на руках Димки.
Блеск угас в ее видящем глазе, и дыхания больше не было слышно.
– Она умерла. – Голос Димки дрогнул. – Королева Теодора…
Это было уже слишком. Тедди разрыдалась еще сильнее. Матильда крепче прижала ее к себе, гладила по голове и шептала что-то утешительное. Сколько они так простояли, Тедди не знала, но и эти, казавшиеся бесконечными, слезы высохли.
Она осторожно освободилась из рук мачехи и вытерла слезы.
– Да, я королева, – твердо произнесла она, хотя голос еще был хриплым от рыданий. – И пора узнать, что здесь произошло на самом деле.