Так я и знала, что учеба начнется с боевого крещения: нам покажут работу дознавателя на практике. И я понимаю декана: разговор с мертвым свидетелем лучше увидеть, чем изучать в теории. Но после вчерашнего бурного вечера и бессонной ночи – я так толком и не уснула – я бы куда с большим удовольствием подремала над конспектом, а не вот это все…
И жалко было этого несчастного, хоть мэтр Ригас и просил не смотреть на них, как на разумных созданий. Арвил получил от Ларниса за свои неуместные шуточки, и правильно!
– Ну, кто смелый? – продолжил декан. – Выходите, не стесняйтесь! Ваше дело поднять свидетеля, а направлять разговор я стану сам.
Желающих пока не находилось, наоборот, стоило мэтру Ригасу сделать шаг навстречу, как все дружно подались назад. Он, увидев такое единодушие, рассмеялся и, нарочно громко топнув, приблизился еще на шаг. Тут уж мы устояли: сделалось стыдно.
– Я пойду, – сказал Нис и мягко освободил руку из моих пальцев: оказывается, я все еще сжимала ее.
Надеюсь, вчерашнее заклятие или что там отбросило Ларниса от крыльца, никак ему не навредило. Ничего хорошего не будет, если все время биться головой.
Прошедшая ночка всем нам запомнится надолго. Руби быстро уснула, но ворочалась и ругалась на кого-то во сне. Я полулежала на подушке, прижав к переносице кусочек льда, замотанный в лоскут ткани. Лед для меня сотворила второкурсница-целительница, которую мы с Руби случайно встретили на лестнице, когда спускались на свой этаж.
– Сейчас полечу, – сказала она сначала и положила ладонь на мой лоб.
От ее пальцев по коже растеклась приятная прохлада, в голове сразу прояснилось, и звон в ушах прекратился, да только нос все еще хлюпал. Противный нос.
– Не понимаю, – задумчиво протянула целительница. – Наверное, что-то делаю не так… Пойдем со мной в соседний корпус, к старшекурсникам.
Идти снова куда-то в темноте совершенно не хотелось. Еще немного – и наступит рассвет, а я не сомкнула глаз.
– Да не надо, все пройдет само. У меня так бывает, с детства случается. Вот если бы мне кусочек льда…
– Это запросто!
Лед действительно помог, как обычно. Дома, когда у меня из-за перенапряжения нос так же начинал дурить, тетка запрещала мне показываться на улице. «Еще решат, что я тебя колочу! – ворчала она. – А ведь я тебя и пальцем не трогаю!» Действительно, не считать ведь ежедневные «тупица криворылая» и «нищенка безрукая» за тычки и оплеухи? «Мамаша твоя беспутная не пойми от кого дочь нагуляла, вот и родила ущербную!»
«Не слушай ее, мамочка, – думала я в такие минуты. – Ты самая лучшая, самая красивая. Как бы мне хотелось, чтобы ты осталась жива».
Вступительное испытание на факультете целителей проводил забавный старенький гном мэтр Липл, которого прозвали «мэтр Крикл», и скоро я поняла – почему. Он не умел разговаривать спокойно, будто думал, что его пронзительный голос вложит знания прямо в наш мозг. Преподаватель магической диагностики сразу обратил на меня внимание, долго расспрашивал, часто ли болит у меня голова, и при этом хмурился. В разгар испытания отлучился, вернулся с высоким широкоплечим мужчиной в зеленой мантии. Как я потом поняла – деканом факультета мэтром Орто. Они думали, что я не вижу, как они переговариваются и поглядывают на меня. Я испугалась, что из-за моей маленькой проблемы меня снимут с испытаний и отправят восвояси, но обошлось!
– Что ж, Ларнис, вам это будет несложно, – услышала я голос мэтра Ригаса и, отвлекшись от воспоминаний, сосредоточилась на занятии. – Главное, не перестарайтесь. Так, а сейчас все слушайте и запоминайте первое правило некромантии: для упокоения требуется ровно в два раза больше силы, чем на воззвание. Поэтому если вы не рассчитаете магию и израсходуете больше, чем необходимо, то вынуждены будете ждать в компании… хм… свидетеля, пока резерв восстановится. Это ошибка новичков. На самом деле в воззвании важна не сила, а мастерство. Не кувалда, а резец. Понятно?
– Да… – протянул нестройный хор голосов, не слишком-то воодушевленный.
– Ладно, расслабьтесь. Если переборщите с магией и не сумеете упокоить, рядом всегда будет кто-то из преподавателей. А вот если привяжете… Но об этом в следующий раз! Давайте, Ларнис. Помните, не кувалда! Повторения вступительного испытания нам здесь не нужно.
Видно, декан до сих пор под впечатлением от бурного пробуждения «учебного материала № 5».
Нис выступил вперед, встал напротив стула. Я не успела понять, что именно он сделал, но гоблин вдруг распрямился и открыл глаза. Никто из нас еще не видел так близко оживших… назовем их свидетелями, раз и мэтр Ригас так их называет. Зрелище не для слабонервных, особенно в первый раз.
Наверное, я привыкну. Должна привыкнуть, иначе какой из меня дознаватель! Но сначала сделалось жутковато, и не только мне – мы все, будущие кукловоды, сбились в тесную кучку у самой стены: пятиться дальше было просто некуда. Однако Нис держался, не дрогнул и не отступил. Я им гордилась!
– Замечательно, – похвалил декан, посмотрел на нас. – Вряд ли у кого-то из вас получится так же быстро, просто у Ларниса выдающиеся способности. Пусть вас это не смущает. Ларнис, будете повторять за мной: учебный материал слышит и слушает лишь того, кто к нему воззвал.
Нис кивнул, но декан, прежде чем приступить к допросу, продолжил пояснения:
– Воззвать к мертвому телу несложно, куда сложнее подготовительный этап. Осмотр места происшествия, опрос свидетелей. Я имею в виду живых свидетелей. Все это и есть основная работа дознавателя. Поднять тело – половина задачи, главное – правильно подготовить вопросы. Жертвы обычно неразговорчивы, предпочитают говорить только «да» или «нет», а то и вовсе упрямятся и молчат. Бывает, подают знаки, которые можно истолковать, лишь хорошенько изучив дело.
Мэтр Ригас повернулся к гоблину, который, тихонько мыча, раскачивался на стуле.
– Ларнис, спросите у свидетеля, его имя Хоррис Лурс?
– Тебя зовут Хоррис Лурс? – повторил Нис.
– Да-а-а… – глухо, протяжно и тоскливо выдохнул гоблин.
У меня мороз пробежал по коже от этого неживого голоса.
– Попробуешь сам? – предложил декан. – Представь, что ты на следствии и расследуешь странную смерть. Господину Хоррису принадлежит лавка продовольственных товаров. Он вел добропорядочный образ жизни, был отличным семьянином, знакомые и соседи утверждают, что врагов у него не было. В последнее время ему никто не угрожал. Однако вчера вечером он зашел в свою лавку, чтобы устроить ночную ревизию, а домой не вернулся. Утром старший сын нашел отца с проломленной головой. Видимо, пытаясь удержаться на ногах, лавочник вцепился в полку и обрушил ее на себя. Орудия преступления не найдено. Странность в том, что лавочник лежал полностью мокрый, но поблизости нет емкости, откуда могла пролиться вода. Двери и окна лавки заперты изнутри. Напоминаю, что дело простое, дознаватель все понял без допроса, поэтому тело отдали нам для практики.
Простое? Ничего себе, я не могла и предположить, кто же грохнул беднягу. Заметила, что и однокурсники удивленно переглядываются и перешептываются.
– Ларнис станет задавать вопросы, но вы можете ему подсказывать, что именно спросить. Стройте предложения так, чтобы получить односложный ответ.
– Тебя убили? – спросил Нис.
Он, не отдавая себе отчета, запустил пальцы в волосы и дотронулся до шрама. Подумал о том, что тот, кто не добил его, зачем-то укокошил несчастного лавочника?
– Это дело никак с вами не связано, – тихо произнес декан.
Гоблин покачивался на стуле и молчал, глядя перед собой пустыми глазами.
– Они не агрессивные? – громко спросила Лули. – Не кидаются, как тот козел?
– Бывают разные, поэтому материал всегда надо держать под контролем. Но этот безобиден.
Фух, уже легче.
– Тебя убили? – снова задал вопрос Ларнис, но в ответ получил лишь тоскливое мычание.
– Если свидетель не отвечает на вопрос, значит, он и сам не знает ответа.
– Не знает, убили ли его? – удивился Арвил. – Такое возможно?
– Возможно, – коротко ответил декан, не собираясь облегчать нам расследование.
– Спроси, был ли он в комнате один, – посыпались советы. – Спроси, опасался ли он за свою жизнь.
– Ты был один в комнате?
– Да-а-а…
– Ты опасался нападения?
– Не-е-ет…
Я пыталась представить картину, которую увидели перед собой городские стражники, когда следом за Лурсом-младшим пришли на место преступления. Лавочник лежит на полу весь мокрый неизвестно отчего, а вокруг разбросаны предметы, раньше стоявшие на полке. Кстати, а что там стояло? И если судить по внешнему виду гоблина, удар пришелся в затылок, потому что спереди раны не видно.
Я, к собственному удивлению, поняла, что уже не боюсь и не чувствую отвращения, а с интересом рассматриваю беднягу, надеясь найти подсказки. И не только я.
– Попроси его повернуться! – крикнул незнакомый орк.
Декан поднял руку, требуя тишины.
– Хорошее предложение, и тут как раз пригодится второе правило. Когда дознаватель работает в связке со свидетелем, ему проще не приказывать совершить какое-то действие, а показать – свидетель его отзеркалит.
Ларнис секунду раздумывал над новой информацией, потом придвинул стул и сел напротив гоблина, посмотрел ему в глаза. Медленно встал. Гоблин за ним. Нис развернулся вокруг своей оси. Свидетель повторил и повернулся к нам затылком…
Кто-то из девочек пискнул, я втянула воздух сквозь сжатые зубы. Кто-то от души приложил беднягу, после таких ранений не выживают.
– Вы говорили, что дознаватель имеет право осмотреть место преступления! – подала голос я. – А мы даже не знаем, что продавал господин Лурс!
– Хороший вопрос, – улыбнулся декан. – И я на него отвечу: он продавал мороженое.
Кому на руку убийство мороженщика? Ума не приложу!
Нис оглянулся на меня и улыбнулся. «Спасибо, Лети», – произнес одними губами. Спасибо? Но за что?
Нис некоторое время молчал, видно, мысленно вертел в голове вопрос. Я была уверена, что он спросит: «На полу лежало мороженое?», но Ларнис меня удивил.
– На вашу лавку наложено заклятие? – негромко произнес он.
– Что? – зашептались вокруг. – Заклятие? Да кому нужно накладывать заклятие, чтобы убить лавочника? Это дорого.
– Можно дальше допрос поведу я? – снова вылез Арвил. – Уже ясно, что Ларнис его повел куда-то не в ту степь. Это же просто смешно!
– Вам смешно? – холодно поинтересовался декан. – Давайте дождемся ответа свидетеля. Ларнис, мне кажется, свидетель вас не услышал, переспросите.
– На вашу лавку наложено заклятие?
Протяжное «Да-а-а…» положило конец спорам, в аудитории повисла звенящая тишина.
– Вы сами попросили наложить заклятие? – продолжал Ларнис, и на этот раз никто его не перебивал, все молчали, боясь пропустить хоть слово.
Я совершенно не понимала, куда он ведет и как ему помогла информация о том, что Лурс продавал мороженое.
– Да-а-а… – последовал ответ.
– Это заклятие холода? – начал было Нис, но тут же сам уточнил вопрос: – Это заклятие превращает лавку в большой холодильный ящик?
Холодильные ящики не редкость, даже у моей тетки есть такой. Обычный ящик, на который наложено заклятие холода. Они бывают разных размеров и из какого угодно материала. Тут уж каждый выбирает на свой вкус и кошелек. Есть совсем простые, деревянные, сколоченные из досок, похожие на ларь для хлеба. Есть из металла, дорогие, украшенные затейливыми рисунками. Тетка очень гордилась своим: с виду ничем не отличается от напольного сундука, на выгнутой крышке нарисованы синей краской морозные узоры. Сама крышка даже не прохладная, а вот стоит поднять ее!.. В детстве я не переставала удивляться этому маленькому чуду. В доме жарко, а в холодильном ящике стены покрыты толстым слоем льда. Помню, я даже откалывала кусочки, и не только чтобы подлечить мой слабый нос, но и просто рассасывала во рту, как леденец, – это отлично охлаждало в летний зной.
Неужели лавочник превратил в огромный холодильный ящик всю лавку?
– Да-а-а… – прогудел господин Лурс, будто в ответ на мои мысли.
Интересно, как там внутри? Стены покрывал иней? А на потолке росли сосульки? Но это опасно…
– Ой! – воскликнула я вслух, озаренная догадкой.
Похоже, и Нис это понял, но куда раньше меня. А вот однокурсники, судя по их напряженным лицам, еще не поняли. Очень хотелось похвастаться вслух, что я, кажется, нащупала разгадку, но я прикусила губу. Это дело Ларниса, он ведет его в нужном направлении, и было бы не очень красиво с моей стороны перетянуть одеяло на себя.
– Возможно, вы давно не обновляли заклинание… – продолжал Ларнис. – Это дорого, особенно если речь идет о холодильном ящике такого размера.
Гоблин молчал.
– Не строй предположения, спрашивай, – поправил его мэтр Ригас.
– Дела в лавке в последнее время шли не очень хорошо?
– Да-а-а…
Я едва не подпрыгивала на месте от возбуждения. Куда делся мой страх? От него не осталось и следа.
– Вы давно не обновляли заклинание холода, потому что экономили?
– Да-а-а…
– В последние дни стояла жаркая погода, не свойственная началу осени. Возможно, господин Лурс ждал, что вот-вот похолодает, тогда и обновлять заклинание не придется, – вслух рассуждал Нис.
– А, я понял! – заорал Арвил. – Это…
– Тихо! – поднял ладонь декан. – Теперь молчите.
Арвил насупился. Ничего, потерпит. А то понял он, когда уже и все поняли! И снова решил показать, какой он молодец.
– Когда вы пришли в лавку, то заметили на полу лужи? – продолжал допрос Нис.
– Да-а-а…
– Это начал таять лед, покрывающий стены и потолок. Заклинание слетело не сразу, оно становилось то слабее, то сильнее. Из-за этого на потолке выросли сосульки, как бывает в оттепель перед похолоданием, – размышлял Нис.
Я кинула быстрый взгляд на однокурсников. На многих лицах застыло удивление и восхищение, они слушали, кивали и не перебивали. Ларнис сейчас выглядел как настоящий, уверенный в себе дознаватель. Голос его звучал спокойно и убежденно.
– Вы подошли к полке, на которой хранились коробки с мороженым, – продолжал рисовать картинку Ларнис. – И внезапно услышали треск над головой, но даже не успели понять, что это.
Гоблин молчал, но раскачивался на стуле все сильнее.
– Вы услышали треск?
– Да-а-а… – выдохнул господин Лурс.
Бедный-бедный. Из-за попытки сэкономить он стал жертвой несчастного случая.
– Господина Лурса убила сосулька, сорвавшаяся с потолка, а потом она растаяла, превратившись в воду, – громко объявил Ларнис, повернувшись к нам. – Дело раскрыто!
Я не сдержалась и захлопала, впрочем, как и остальные. Я и подумать не могла, что расследование может стать таким увлекательным занятием. Неудивительно, что нас, кукловодов, побаиваются и опасаются, если при встрече с покойником мы испытываем не ужас, а азарт. Я не представляла, что так воодушевлюсь. Может быть, преподаватели все-таки знают, кого отправлять на факультет ментальной магии?
– Отлично, Ларнис! – улыбнулся декан. – Я знал, что вы справитесь.
Потом мэтр Ригас обратился к нам:
– Скажите, в начале занятия вам было страшно?
– Да-а-а… – произнесли несколько голосов.
– А теперь страшно?
– Не-ет! – дружно ответили все, а кто-то добавил: – Смотрите-ка, методы допроса действуют и на студентов!
И мы рассмеялись, окончательно сбросив напряжение.
– Я специально начал первое занятие с практики, чтобы вы поняли, что все не так страшно и мерзко, как вы себе успели вообразить. Да, Лулиана?
Лули наклонила голову и уставилась в пол.
– Профессия дознавателя уважаемая и нужная. Родные господина Лурса опечалены его смертью, но они, по крайней мере, не будут мучиться от неизвестности. А сколько настоящих убийств раскрыли выпускники нашего факультета! И сколько раз именно они помогали выигрывать сражения во время последней Стодневной войны с севером! Я всех поздравляю с первым раскрытым делом!
Я думала, что после занятия по специальности во время обеда не смогу проглотить и кусочка, а сама смела все, что лежало на тарелке. Аппетит не испортился!