– Открывай дверь, старая! – Крупный грязный кулак ударил по железной двери, потом еще и еще раз. – Я тебе говорил, что приду? Я пришел! Открывай, хуже будет!
Она стояла в собственной прихожей, прижимаясь спиной к двери, ощущая каждым нервом мощные удары. Казалось, что этот страшный человек молотит не по двери, а между ее лопаток. И делает ей больно. Но она не уходила, потому что считала, что заслужила это наказание. Это была кара за ее неправильную жизнь, за ее импульсивные поступки.
Зачем ей была нужна эта дурацкая дубленка? Зачем?! Зиму обещали теплую. Вполне отходила бы в старом пуховике. Нет, купилась на рекламу, зашла в магазин, долго примеряла и выйти без покупки уже не смогла. При этом она совсем не была шопоголиком, нет. Ей просто очень, очень понравилась эта дубленка: тонкая, теплая, с красивым мехом по воротнику. Не мех – шелк! И так она ей подошла. Так подошла, что снять ее с себя и оставить в магазине, Зинаида Павловна просто не смогла.
– Мы можем оформить вам рассрочку, – сверкнула белозубая улыбка продавца в ответ на ее жалобы на отсутствие денег. – За полгода расплатитесь. Главное, эта рассрочка не кредит. Никаких процентов. Раз в месяц приносите в магазин деньги, мы выписываем вам чек.
– А если я опоздаю на день-два? – все еще колебалась она, не желая притом выпускать дубленку из рук.
– Не страшно. В договоре будет прописано, что семь дней – допустимая просрочка платежа.
Так это было заманчиво. Так устраивало Зинаиду Павловну. И дубленка была чудо как хороша. И она решилась. Оформила договор, забрала покупку. Дома долго крутилась перед зеркалом, примеряя подо все свои вязаные шапки. Сочла, что ни одна не годится. И срочно надо будет купить моток хорошей шерсти в тон к меху. И связать шапочку и тонкий шарфик. Что-что, а это она умела.
Купила. Связала. С приходом зимы начала носить новенькую дубленку, не жалея. Долг регулярно погашала. Продавец все так же лучезарно улыбался ей, осыпая комплиментами. Все шло замечательно. До прошлого месяца. Тогда-то и начались ее проблемы. Да какие!
Перво-наперво куда-то подевался тот самый улыбчивый продавец, ему на смену появилась толстая тетя неопределенного возраста. Очень неприятная и грубая особа. Магазин поменял название. И когда Зинаида Павловна попыталась внести очередной – предпоследний – платеж, ей сказали, что это не к ним. А куда – они не знают.
– Радуйтесь, женщина, – порекомендовала неприятная особа, криво скалясь. – Дубленка досталась вам почти даром.
Зинаида Павловна была женщиной дисциплинированной, законопослушной, поэтому радоваться поостереглась. Она насторожилась. И начала ждать неприятностей.
Они и явились в лице грубого здоровенного мужика, от которого даже сквозь дверь воняло перегаром.
Явившись однажды ранним утром, он потребовал от нее вернуть долг за купленную дубленку. Весь полностью. Ее слова о том, что она почти все выплатила и осталось лишь два платежа, не были им услышаны.
– Хозяин магазина разорился. Он продал все свои долги нам. И мы теперь их собираем, – пояснил он. – Так что придется вам все нам вернуть.
– Что все? – не поняла она, разговаривая с ним через запертую дверь.
– Долг, тетя. Долг верни.
– Я все погасила. Осталось два платежа, – настырничала Зинаида Павловна. – У меня есть все документы, которые подтверждают…
– Подотрись ими, – заржал в полный голос человек за дверью. – Он нам должен столько, что…
Она, наивно полагая, что сможет договориться с новыми хозяевами, побежала на следующий день с документами в магазин. Но там ее ждало еще большее разочарование.
– Женщина, это что такое? – вертела в руках ее бумаги неприятная особа с лишними килограммами.
– Договор, чеки о платежах. – Зинаида Павловна тут же вырвала из ее рук свои документы и поспешила спрятать в сумке.
– Ни печати, ни штампа. Это филькина грамота, женщина. Ни в одном суде не докажете, что вы что-то там платили, – фыркнула та.
– Тогда я не стану вовсе платить. Потому что ни в одном суде нельзя доказать, что я вообще что-то у вас тут покупала.
Продавщица приоткрыла рот от такого и не нашлась что ответить. А Зинаида Павловна, мысленно похвалив себя за то, что не пошла сюда в новой дубленке, а надела старый пуховик, ушла домой.
Несколько дней было тихо. А потом этот ужасный человек снова пришел. И снова начал стучать к ней в дверь. И стал приходить каждый день. И угрозами сыпал все более серьезными.
– Открывай дверь, старая сука! – продолжил он сейчас и трижды пнул ее дверь.
– Если вы сейчас не уйдете, я вызову полицию! – крикнула она, отходя от двери на метр.
Кстати, а почему она этого не сделала сразу? Почему так давно все это терпит? Видела же вчера участкового – милую девушку Марию. Та наносила визит соседу Зинаиды Павловны. Кажется, он сидел в тюрьме, а теперь вернулся. И участковый его навещала. Или проверяла. Не важно. Важно то, что она серьезно относится к своим обязанностям. И ее вполне можно попросить о помощи.
– Полицию? – протянул насмешливо бессовестный гад из-за двери. – Как тогда по улицам станешь ходить, старая калоша? С оглядкой? Я буду стеречь тебя везде. Я во снах тебе буду являться.
Она не успела представить, как это будет. И испугаться по-настоящему не успела тоже. Дверь напротив, кажется, открылась. И мужской голос, очень приятный, поинтересовался:
– Что здесь происходит?
Сосед! Тот самый, который вернулся из тюрьмы. Зинаида Павловна не была с ним знакома. Его посадили, когда она еще не жила в этой квартире. Переехала позже, разъехавшись с зятем и дочерью. Правильнее, они остались в ее трехкомнатной квартире. А себе она купила «однушку», но в хорошем районе. И теперь она здесь живет. Одна. Пять лет уже.
– Что здесь происходит? – повторил приятный голос вопрос.
Зинаида Павловна глянула в дверной глазок. Сосед из квартиры напротив стоял посреди лестничной клетки в старомодном спортивном костюме. Он игрался ярким теннисным мячом, перебрасывая его из ладони в ладонь.
– Тебе чего, сосед? – прохрипел бессовестный гад. – Сиди себе смирно в своей хате, пока я к тебе не завернул.
– С целью? – спокойно поинтересовался сосед Зинаиды Павловны. – Ты вообще – кто такой? Почему нарушаешь покой граждан? Ломишься в квартиру к пожилой одинокой женщине.
– Я не ломлюсь. Я долг с нее требую, – чуть менее уверенно пояснил воняющий перегаром мужчина.
– Коллектор, что ли?
Теннисный шарик принялся летать из ладони в ладонь с невероятной скоростью. Зинаида Павловна не могла оторваться от дверного глазка, так ее это завораживало.
– Типа того.
– Если коллектор, то чего так нагло себя ведешь? Вас сейчас обложили правилами, голос повысить не можете. А ты одинокой женщине который день угрожаешь. Серьезно угрожаешь. Если я сообщу в твою контору, тебя уволят.
Зинаида Павловна видела, как сосед с убеждением кивнул. Ее душа, загнанная страхом в пятки, вдруг воспарила, расправив крылья. И она даже осмелилась открыть дверь. И сделать робкий шажок из квартиры.
– Во, вышла, – оскалил неровный ряд зубов ее мучитель.
И глянул на ее соседа со странным выражением на небритом лице. Она бы охарактеризовала это выражение как заискивающее.
– Если что, она ни хрена не одинокая. У нее дочь есть и зять, – добавил к своей угодливой мимике точно такие же интонации мужик.
– Откуда знаешь? – прищурился сосед.
Яркий мячик в его руках продолжал летать.
– Так это… Справки наводили.
– Документы покажи. – Сосед протянул левую руку, в правой зажал мячик, остановив его полет.
– Какие документы? – опешил мужик.
– Подтверждающие твои полномочия как коллектора. Покажи. Ну!
И вот тут мяч из его правой руки снова полетел, но только мимо левой ладони. Он угодил точно в центр лба ее мучителя. И с такой силой туда угодил, что мужик застонал и рухнул на колени.
– Да ты чего, а? Я же просто… – принялся тот скулить, когда сосед потребовал, чтобы Зинаида Павловна срочно вызвала участкового.
Она звонила, скороговоркой обозначала причину вызова, а попутно прислушивалась к тому, что происходит на лестничной клетке.
– Кто тебя нанял? Ты ведь никакой не коллектор. Так зачем ты здесь? Что тебе от нее надо? – наклонившись к скорчившемуся в углу мужику, допрашивал сосед. – Говори! Откуда знаешь про ее родственников?
– От них и знаю, – ныл мужик, потирая лоб. – Зять меня нанял нервы попортить бабке. Увидал ее в новой шубе…
– В дубленке, – поправила его Зинаида Павловна, возвращаясь на лестничную клетку. – Это не шуба. Это дубленка.
– Плевать, – покосился на нее ее мучитель. – Он увидал, разозлился. Говорит, мы с женой копейки считаем, а она в таких обновках ходит! Походил за ней. Узнал, где она за нее расплачивается. И придумал весь этот розыгрыш.
– Ничего себе розыгрыш! – возмутилась она. – Вы же мне покоя вовсе не даете! Я с ума схожу уже…
– Вот-вот, этого зятю было и нужно. Решил вас в дурку упечь, чтобы квартиру освободить. Говорит, не дождешься, пока ее не станет…
Через десять минут из лифта вышла Мария Климова – их участковый. Потребовала документы, их у человека, измучившего Зинаиду Павловну, не оказалось. Но он назвал себя. Климова принялась кому-то звонить, что-то выяснять. И уже через несколько минут повернулась к мужчине с удивленно вскинутыми бровями.
– Гражданин Кочкин, да вы у нас легендарная личность, оказывается! И претензий в соседнем районе к вам накопилось немало. Что скажете?
Тот затих, исподлобья посматривая на них.
– Сейчас приедут мои коллеги, заберут вас до выяснения. А пока… – Климова, покосившись на соседа Зинаиды Павловны, неожиданно присела на корточки перед Кочкиным. – Не расскажете в двух словах, чего вы хотели от гражданки?
– Ничего, – огрызнулся тот, отворачиваясь.
– Деньги он вымогал. Представился коллектором и требовал несуществующий долг. Я правильно все понял? – Сосед тепло глянул на Зинаиду Павловну.
– Да. Совершенно верно. – Она улыбнулась ему в ответ. – И зятя моего зачем-то приплел.
– Ничего я не приплел. Он меня и нанял, тебя с ума свести, – пробубнил Кочкин. – Зол на тещу сильно. Из квартиры, говорит, съехала, а оформлять не хочет на них. И эту хату не подписывает.
Вот какая же она молодец, что послушалась совета давнего приятеля своего покойного мужа – Германа Игоревича Желткова. И не стала все переписывать на дочь.
– Успеете еще, Зинаида Павловна, – советовал старый антиквар. – Это – нажитое вами. Ваша добрая воля – съехать от них в квартиру, которую вы на свои же деньги и купили. Пусть все так и будет пока. А потом время покажет, кому, что и за какие заслуги…
– Ого! Вот у нас и правонарушение нарисовалось, – покивала Климова, вставая на ноги. – Еще и зятя вашего привлечем за преступный сговор. Все, что от вас потребуется, Зинаида Павловна, это заявление.
Она немного погрустила, представив, как разозлится ее дочь, узнав обо всем. И даже едва не расплакалась, пока писала заявление на Кочкина. Но ее сосед, недавно вернувшийся из мест лишения свободы, вдруг помотал головой и проговорил:
– А вот плакать не стоит. Все уже позади. Проблем у вас больше не будет. Во всяком случае, со стороны вашего зятя. Это я вам обещаю. И участковый наш тоже обещает. Так ведь, Мария Сергеевна?
Климова как-то очень недобро посмотрела в его сторону. Промолчала. Через несколько минут приехал наряд полиции. Мучителя Зинаиды Павловны взяли под руки и увели.
– Если потребуется ваше присутствие, вас вызовут, – строго глянув на Зинаиду Павловну, проговорила Климова.
Повернулась к ее соседу, схватила его за рукав вышедшей из моды спортивной кофты и потащила к его квартире со словами:
– С вами у меня будет разговор особый…
Климова на него рассердилась? Совершенно точно рассердилась. Но за что? Почему? Он же какое доброе дело сделал. Он не побоялся, вмешался, защитил. Она теперь знает, к кому можно обратиться за помощью в первую очередь. И если у кого-то из знакомых и соседей возникнет острая необходимость в защите, она знает, к кому их отослать.
– Не надо на него сердиться, Мария Сергеевна! – крикнула ей в спину Зинаида Павловна.
Но ее не услышали. Дверь квартиры напротив плотно закрылась.