Николай пришёл в себя. Он снова стоял около стены, прожигая её своим взглядом. Дверь скрипнула, и он обернулся. На пороге его ждала Смерть. «Это уже стало каким-то ритуалом», – подумалось ему. Он молча подошёл к столу и сел за него. На столе стоял откуда-то взявшийся чайник и кружка, которую он и наполнил. С минуту он молча сидел и потихоньку отпивал горячий фруктовый чай. Но тот не обжигал губ Николая, а вкус не давал того удовлетворения, которое должно было быть.
– Я ничего не понимаю, – прервал он молчание и схватился руками за волосы. – Мысли в голове… кругом идут. Какой бред всё это. К чему все эти муки? – он отнял руки от головы и уставился на Смерть.
Но та как всегда молчала и не двигалась. Николай ухмыльнулся какой-то злой улыбкой и опустил взгляд на стол.
– Я не знаю, что мне делать. Что мне делать? – спросил он чуть погодя. – Уж сколько мне жизнь казалась бессмысленной, но сейчас ещё хуже. Казалось бы, всё уже кончено, ан нет. Всё только начинается, и ещё хуже, чем было.
Он опять посмотрел на Смерть. Её равнодушие взбесило его, но в то же время ему были смешны его чувства, его ожидания каких-либо действий от Смерти. И хотя она была загадочна и неизвестна, всё же логически он понимал, что от неё ничего не потребуешь. Это же Смерть! – и одним этим словом составлялась вся её характеристика. Но доводы эти были сколь справедливы, столь же неудовлетворительны. Злость так и вскипела в нём, и все усилия, чтобы затушить её, были напрасны.
– Как ты меня… раздражаешь своим молчанием, – начал он немного неуверенно, боязливо, но быстро вошёл в кураж. – Тебе легко. Ты не жила, ты Смерть, чёрт бы тебя побрал! Как робот, который выполняет свои обязанности, которому наплевать на всех и на всё. Зачем ты вообще ко мне приходишь? Зачем не даёшь мне покоя? Приходишь, стоишь над душой и молчишь. Хоть бы слово какое промолвила, хоть бы посмеялась надо мной! А ты молчишь… хуже всего! И сколько тут людей. Сколько людей? Миллионы! И каждого ты мучаешь, каждого! У, ненавижу всё это!
Он закрыл лицо руками и сидел так довольно долго, пытаясь успокоиться. Когда же он снова открыл глаза, Смерти уже не было. Что-то слегка кольнуло его где-то в глубине души, но он не обратил на это внимания и вышел из комнаты.
Он сразу же заметил старика, который первым тогда встретил его в этом месте. Он шёл с какой-то девушкой и что-то ей рассказывал. Николай догнал их и тихонько пошёл за ними, подслушивая их разговор.
– …Я говорю на русском языке, – расслышал он робкий голос девушки.
– Вот видите! – воскликнул старик. – А я говорю на французском, но мы с вами прекрасно друг друга понимаем! Хотя я не то что не знаю русского, но даже и не слышал о таком.
Было очевидно, что девушка попала сюда совсем недавно. Это выдавало её искреннее удивление всему происходящему. Старик же вёл разговор как всегда непринуждённо и в итоге смог кое-как разговорить её. Из всех её запутанных слов можно было сообразить, что она то ли работала в больнице, то ли там лежала по болезни, в любом случае, жизнь её закончилась именно там. Николай заслушался и не заметил, как парочка остановилась, и он на всём ходу врезался в девушку, с трудом поймав её в руки, чтобы она не упала.
– Извините, – крикнул он чуть громче, чем надо, чрезмерно взволновавшись.