Имущество племянников уместилось в две небольшие сумки: кроме сменной одежды и пары игрушек у них ничего не было. Мы шагали по улице, я не знала, о чем вести разговор. Дети негромко переговаривались между собой, они тоже чувствовали неловкость.
Я волновалась за Тимоша, надо бы показать мальчика врачу. Вдруг там все-таки перелом или сотрясение? Жаль, у меня нет медицинского образования, остается уповать на квалификацию местных лекарей. Надеюсь, тут пиявки и кровопускание не являются единственными способами лечения?
Я негромко кашлянула, чтобы привлечь внимание.
– Так, детишки, – начала деловито. – Скажите мне, вы ведь в школу ходили?
При упоминании школы Тимош слегка поморщился, а Варда с готовностью принялась рассказывать:
– Да, ходили, пока папа был жив. В школу Святой Патриции на Каштановом бульваре недалеко от дома. Потом, конечно, пришлось ее оставить, – на лицо девочки набежала тень, а взгляд потух. – В детском доме с нами занимался учитель.
– Тогда завтра снова отправим вас в школу.
Не сидеть же им дома, в самом-то деле? Образование важно в любом из миров. Заодно и к нотариусу сходим.
Дети переглянулись, и Тимош покрутил пальцем у виска.
– Ты что? В школах сейчас каникулы! – возмущенно заявил мальчишка.
– Знаю, – ответила я с умным видом, хотя, конечно же, не знала. – Но все нужно делать заранее. Если придем в последний момент, в школе может не остаться свободных мест. И вообще, я так давно училась, что и забыла, когда бывают каникулы. Напомните, будьте так добры.
Так я узнала, что Новый год совпадает с началом учебного года – это первый день зимы. Первые каникулы выпадают на март, вторые – на июнь, а третьи – на ноябрь. Правда, здесь у месяцев названий не было, говорили просто «первый месяц весны» и тому подобное. Таким образом я выяснила, что сейчас заканчивается июнь.
Я любила лето не только за тепло и яркое солнце. В это благодатное время можно набрать природных материалов для моих украшений.
По улице сновали горожане, с двойняшками поздоровалась какая-то женщина. Дети засматривались на яркие витрины и вздыхали время от времени.
– Что-нибудь хотите? – спросила я, когда мы остановились у продуктовой лавки.
Конечно, хотят. Ужин в приюте они пропустили, к тому же, не думаю, что там их баловали разносолами. Дети переглянулись, но скромно промолчали.
– Давайте, заходите. Устроим сегодня праздник живота в честь возвращения домой, – я схватила их за руки и потащила внутрь.
Лавка оказалась огромной, хорошо одетые покупатели толпились у прилавков, с которых на нас смотрели ароматные колбасы, соленья, сыры с зеленью, чесноком, специями. Яблоки и груши манили румяными боками, блестели от влаги гроздья синего и зеленого винограда, мягкие сливы были выложены горками. Гранаты, лимоны, клубника и вишня едва не лопались от переполняющего их сока.
Хозяин лавки, увидев золотой ксол, уставился круглыми глазами, а потом заворчал, что на сдачу придется отдать всю кассу.
Выходили мы, груженые покупками. Варда выглядела довольной и бесконечно щебетала, а Тимош, напротив, притих и загрустил.
– Мы часто тут бывали раньше, – ответил на мой удивленный взгляд.
Показалось, что синяки под глазами стали еще темнее, и я спросила:
– Так, детишки, вы не знаете, тут поблизости есть лекарь? Я хочу, чтобы он тебя осмотрел.
– Мы не детишки! Звучит прямо как мышки, – пискнула Варда.
– Не хочу к лекарю, со мной все нормально, – сразу заартачился мелкий вредина. – Пошли уже домой!
– Обязательно, но сначала лекарь.
– По пути как раз живет господин Терби, – сообщила девочка.
Тимош что-то буркнул в ответ и зашагал быстрее. Мне было неудобно гоняться за ним с тяжелой корзиной в руках, да и прохожие толкались локтями и мешали. В какой-то момент я потеряла мальчишку из виду, внутри похолодело.
– Варда! Где твой брат?
Но девочка тоже вертела головой, пытаясь высмотреть знакомую фигуру на людной широкой улице. Ну вот, приехали! Чувствую, малец еще попьет у меня кровушки. Я скрипнула зубами, поставила корзину под ноги и громко позвала:
– Тимош! Куда ты делся?! Иди сюда немедленно!
Прохожие удивленно посмотрели на меня, одна женщина даже остановилась, но спустя пару секунд взгляд ее сделался равнодушным, и она зашагала дальше по своим делам.
– Может, он зашел в какую-то лавку? – предположила Варда.
– Госпожа Танита!
Голос показался знакомым, и я мысленно застонала. Только этой встречи мне сейчас не хватало! Но судьба оказалась не благосклонна: на крыльце магазина сладостей стоял владелец «Радости ювелира» господин Леорг.
Блондин держал в руках бумажную коробку в синий горошек. Он глядел то на Варду, то на меня, и в глазах его плескалось изумление.
Ювелир первым пришел в себя и торопливо спустился по ступеням.
– Варда? Здравствуй, дитя.
Конечно, он не мог не знать детей Малкольма, если их отцы когда-то дружили, а потом соперничали. И меня, то есть Таниту, он определенно видел.
– Добрый вечер, господин Леорг, – кисло проговорила девочка.
– Так вы… – он многозначительно приподнял бровь и впился в мое лицо цепким взором. – Та самая Танита? Сестра Малкольма?
Я увидела, как пальцы, держащие коробку, напряглись. Совсем не к месту подумала, что Леорг купил этот тортик для себя и собирался разделаться с ним в темноте под одеялом.
– Сожалею, но у меня нет времени для бесед. Вы, случайно, не встречали Тимоша?
Разговаривать с ним не хотелось. Как скоро он узнает, что я решила возродить семейное дело и заходила к нему в лавку не просто так? Ох, чувствую, улыбка красавчика скиснет, как старое молоко.
– Тимош? Так он внутри, – ювелир кивнул в сторону лавки сладостей. – А что с ним? Почему мальчик в синяках?
– Видимо, потому что в приюте детям жилось не слишком сладко, – ответила я резче, чем хотела.
Господин Леорг упрямо последовал за нами с Вардой, и мы втроем ввалились в магазин. Ювелир забрал у меня корзину с продуктами, несмотря на возражения.
Внутри был самый настоящий рай для обжор. Яркие карамельные конфеты на палочках, торты всех форм, размеров и цветов, меренговые рулеты, пирожные с фруктами, мороженое в вафельных рожках, пончики, посыпанные шоколадной стружкой и орехами. Вся эта красота занимала многоярусные стеллажи, выкрашенные в розовый и голубой, пряталась за стеклянными витринами. Над головой растянулись гирлянды из сушек, конфет и пряников в виде покрытых глазурью зверят.
– Я не видел вас очень давно, вы изменились. Сразу даже не узнал. А вы почему промолчали? – Леорг отставать не хотел, а меня мучило чувство неловкости.
Внезапно взгляд зацепился за мальчишку, застывшего перед огромным тортом в виде замка с бисквитной крепостной стеной. Главную башню украшала фигурка мармеладного дракона. Ну, подразумевалось, что это дракон, хотя мне существо напоминало чучело динозавра из юрского периода. От взгляда на смачно политое шоколадом сооружение я ощутила, как во рту непроизвольно собирается слюна.
Тимош почувствовал мой взгляд, осторожно повернулся и виновато опустил глаза.
– Я просто зашел посмотреть.
– А почему не предупредил? – Мне расхотелось ругаться, таким жалким и несчастным выглядел мальчишка. – Мы бы могли зайти вместе и даже что-нибудь купить. Я тоже люблю сладости.
И знаю, что верный, но не слишком полезный путь к детскому сердцу – всевозможные лакомства.
Тимош метнул на меня недоверчивый взгляд. Варда уже забыла, что минуту назад сходила с ума от волнения за непутевого братца, и крутилась вокруг заваленных сладостями прилавков.
– Ой, какие красивые мишки. Наверное, вкусные. – Девочка вздохнула и красноречиво посмотрела на меня. – Тетя, а ты когда-нибудь пробовала этот шоколад? Если нет, то купи себе и попробуй. Может, даже с нами поделишься.
– С радостью угощу вас, – нервно заявил господин Леорг, уставший от моего игнора.
Ох, бедненький. Наверное, прежде с ним так никто не обращался. А я что, виновата? Сам ко мне пристал.
– Не стоит! – я выставила руку, предупреждая.
Пока мы с детьми выбирали, чем набить живот, Леорг не оставлял попыток меня разговорить. Он стоял за плечом неотступной тенью.
– Позвольте выразить соболезнования по поводу кончины вашего брата.
– Благодарю.
– Раньше мы не были знакомы близко и почти не общались, предлагаю исправить это упущение. Если вам понадобится помощь, госпожа Танита, обращайтесь. Мой отец был очень дружен с господином Зорвиром.
Меня так и подмывало рассказать, что наслышана я об их дружбе, но промолчала. Расплатилась и вывела из магазина детей. Они так вцепились в пакеты со сладостями, будто боялись, что их отнимут.
Путь из приюта до дома уже кажется бесконечным, а я ведь хотела показать Тимоша лекарю.
– Спасибо вам за все, господин Леорг, дальше мы как-нибудь сами, – я выдавила улыбку.
Ювелир понимающе кивнул.
– Не смею вас больше задерживать, рад был повидаться. И счастлив, что такие замечательные дети больше не одиноки.
Кивнув, господин Леорг растворился в толпе, а я наконец выдохнула. Пока мы шли по улице, племянники шуршали бумажками. Конечно, разрешать сладкое до ужина неправильно, но сейчас я решила побыть хорошим полицейским.
– Ладно, пойдем к твоему лекарю, – обреченно произнес Тимош, засовывая в карман очередной фантик.
– И верно. Может, он выпишет хотя бы мазь от синяков, – я улыбнулась маленькому ворчуну.
Пускай в этот раз удалось купить его расположение сладостями, все равно это шаг вперед. Надеюсь, мы сможем подружиться. Или хотя бы не доводить друг друга до белого каления.