Вскоре Пол уже вез Ванессу по длинной гравийной дороге к Оберлин-мэнор, а несколько полицейских автомобилей и фургонов с криминалистами тянулись за ними следом, словно какой-то зловещий кортеж. Впереди маячил внушительный дом семьи Оберлинов, некогда кремовый фасад которого теперь скрывали заросли плюща и сорняков. Пол был потрясен, увидев его в таком виде. Он не бывал в этом фамильном поместье уже много лет – с тех пор как его, только что принятого на работу в полицию, отправили сюда разобраться с жалобами на то, что при обращении с собственным персоналом Артур Оберлин стал позволять себе недопустимые вольности. Полу припомнилось, как в те далекие времена его отчим шутил, что окна усадьбы сверкают так ослепительно, что их блеск можно наверняка углядеть чуть ли не из Шотландии. Теперь огромные стекла затуманились от грязи, а за окружающими садами явно давно не ухаживали – повсюду безраздельно царили высокая трава и полевые цветы.
Повернувшись, чтобы глянуть на Ванессу, Пол заметил, как сурово сжаты ее накрашенные ярко-красной помадой губы. Может, она и изменила свой внешний облик, но весь этот пафосный макияж, чернильно-черные волосы и докторская степень его ничуть не обманывали. Она была все той же девчонкой, что пила с ним сидр в окрестных полях и плакала у него на плече всякий раз, когда Деймон обманывал ее ожидания… а такое случалось часто.
– Ты в порядке? – спросил у нее Пол.
– Угу, – отозвалась она. – Просто вспомнила, как я в последний раз видела Бенджамина. Он был пьян и плясал в этом самом фонтане.
Ванесса указала на большой фонтан, украшающий ведущую к усадьбе подъездную дорожку. Некогда он был центральным символом поместья – дань богатству Оберлинов и семейной страсти к насекомым. Из центра круглого бассейна взмывала в воздух большая каменная бабочка, на крыльях которой было выбито множество других насекомых. Теперь эти некогда изящные крылья покрылись зеленым мхом, а вода под ними была мутной и зловонной.
Ванессе припомнилось, как в детстве они с Полом каждый год приезжали сюда на летний бал Оберлинов – грандиозное семейное мероприятие, которое семья устраивала для сотрудников фермы бабочек и членов их семей. А когда они немного подросли, то вместе с остальными подростками потихоньку таскали со взрослой вечеринки спиртное и неизбежно заканчивали тем, что танцевали в этом самом фонтане с братьями Оберлин и их друзьями.
– Ладно, – произнес Пол, возвращая ее к действительности. – Давай-ка займемся делом.
Они подошли к Мио и группе криминалистов. В идеале Полу хотелось, чтобы на каждом из мест преступления работали свои собственные эксперты, но при обычной нехватке людских ресурсов об этом приходилось лишь мечтать. Те уже успели облачиться в свежие одноразовые комбинезоны, но Пол переодеваться не стал. На мертвые тела он уже насмотрелся – пусть ими занимаются криминалисты. Сейчас его главная задача – пообщаться с Деймоном Оберлином.
Когда они шли по саду, окружающему здание усадьбы, Пол заметил, что Гордон упорно отказывается замечать Ванессу. Ванесса же, будучи Ванессой, демонстративно держалась рядом, не позволяя себя игнорировать. Она всегда была такой. Дерзкой. Бесстрашной. Иногда Пол думал, что Ванесса больше подходит для работы в полиции, чем он. Но, посмотрев на нее в деле, понял, что она просто прирожденный криминалист. И, естественно, знал, каким уважением пользуется Ванесса в этой области. Однако убедиться в этом лично – совсем другое дело. Он гордился своей подругой… и вот теперь ему просто требовалось раскрыть это дело, чтобы и она им гордилась. Хотя четыре трупа за три часа? Задача явно не из простых.
Подняв глаза, Пол увидел детектива-сержанта Гарри О’Салливана, появившегося из-за угла. Этот малый двадцати девяти лет от роду больше походил на профессионального игрока в регби, невесть как угодившего в полицию. Сложенный, как кирпичный сортир, Гарри обладал бицепсами, похожими на древесные стволы, и грудной клеткой, которая, казалось, сразу занимала половину любой комнаты, в которую он входил. Все называли его О-Эс. В спешке это было легче выпалить, чем «О’Салливан». К тому же, как однажды заметила Сельма, это сокращение подходило ему и по другой причине. «О-Эс – это еще и Огромный Сержант!», как она однажды выразилась. Хотя, несмотря на свою внушительную внешность, человеком тот был довольно мягкотелым и излишне чувствительным, особенно после недавней истории с разводом. За кружкой пива Гарри частенько потчевал Пола рассказами о своих сердечных терзаниях. Хотя, судя по вниманию, которым этот видный детина всегда пользовался со стороны противоположного пола, исцелился он от них довольно быстро.
Пару часов назад Пол отправил его опрашивать соседей, но, как видно, заслышав про еще один труп, О-Эс мигом примчался сюда. Вполне в его стиле. Подойдя к сержанту и увидев его бледное как воск лицо и затравленный взгляд голубых глаз, Пол не мог не задаться вопросом, что за сцена их ожидает.
– Все в порядке, босс, я просто вышел посмотреть, здесь ли вы, – сказал О-Эс, с любопытством поглядывая на Ванессу. – Это вон в той стороне – мы только что выставили оцепление. А этот Деймон тот еще ушлепок… – добавил он себе под нос, направляясь обратно за угол здания и увлекая за собой остальных.
Пол приподнял бровь, поравнявшись с ним. «Полностью с этим согласен».
Ванесса вроде никак не отреагировала на эти слова, просто глядя прямо перед собой, пока все они шли в сад за домом, где быстро расписались в регистрационном журнале у патрульного, стоявшего у наспех натянутой ленты ограждения.
– Как же тут все изменилось! – заметила Ванесса, осматривая сад.
Она была права. Никаких тебе любовно ухоженных клумб, безукоризненно подстриженных газонов и чисто выметенных гравийных дорожек – все напрочь заросло травой и сорняками. Ручей давно пересох, а некогда красивые белые железные перила перекинутого через него мостика основательно проржавели.
Они миновали оранжерею, за стеклами которой в своем инвалидном кресле сидел Артур Оберлин, укутав худые ноги одеялом и безучастно нацелив иссохшее морщинистое лицо на стоящих у ленты полицейских. Полу предстояло поговорить и со стариком, чего он не особо жаждал. Артур Оберлин всегда ненавидел отчима Пола – с тех самых пор, как тот допрашивал его касательно исчезновения брата Ванессы. А теперь, после того визита несколько лет назад, возненавидел и Пола.
– Узнал у соседей что-нибудь интересное, О-Эс? – спросил Пол.
– Ничего стоящего внимания, – отозвался тот, первым ступая на мостик и направляясь к некогда аккуратно распланированному круглому участку газона с солнечными часами посередине. Теперь это было место преступления, и двое полицейских уже охраняли этот ныне напрочь заросший сорняками клочок земли и тело, которое Пол пока что не углядел. Деймон Оберлин уже тоже находился неподалеку, за пределами оцепления – сидел на корточках в высокой траве, обхватив голову руками.
Если вид ее бывшего возлюбленного и вправду чуть не заставил Ванессу замереть на месте, она этого никак не показала – просто продолжала идти рядом с Мио с ничего не выражающим лицом. Хотя Пол видел, что для Деймона все оказалось по-другому. При виде Ванессы лицо у него мгновенно изменилось – он явно узнал ее, несмотря на мешковатый белый комбинезон. Синие глаза его расширились от удивления. Увидеть ее спустя столько лет на месте гибели своего собственного брата Деймон явно не ожидал. Пол даже невольно посочувствовал ему, особенно когда в поле зрения появилось тело Бенджамина.
Тот лежал лицом вверх среди полевых цветов, а вокруг него жужжали мухи и порхали бабочки. В ноздри, уши и рот ему грубо затолкали какой-то белесый материал, так что губы были широко раздвинуты, а щеки раздуты. Самым ужасающим было то, что это вещество заполняло и глазницы, в которых не так давно были глаза Бенджамина.
Неудивительно, что О-Эс пребывал в таких растрепанных чувствах. Пол заметил, что Ванесса тоже вздрогнула.
На глазах у всех Деймон вдруг вскочил и, едва не оттолкнув стоящего у ленты патрульного, метнулся к распростертому на земле телу своего брата, протянув руку ему ко рту.
– Сейчас же остановитесь! – крикнула ему Мио.
Но Деймон, не обратив на нее внимания, выхватил изо рта у Бенджамина клок белесого материала.
– Вы что, не слышали, что вам сказано? – рявкнул Гордон, покраснев лицом. – Вы же, черт возьми, загрязняете место преступления!
Деймон встал и, оттолкнув Пола, направился прямо к Ванессе. Пол заметил, что взгляд у него был стеклянным, полным отчаяния. Да и зрачки вроде расширены. Он что, под наркотой? В свое время вся страна увидела разоблачительную статью о нем в одном из таблоидов: «ТАРАКАНЫ В ГОЛОВЕ: ИЗВЕСТНЫЙ ТЕЛЕВЕДУЩИЙ ПОДСЕЛ НА КОКС».
Пол обменялся взглядом со своим сержантом. О-Эс тоже это заметил.
– Ты вернулась, – констатировал Деймон, обращаясь к Ванессе.
– Я помогаю с расследованием.
– Понятно… И долго ты здесь пробудешь?
– Пока не знаю. Послушай, Деймон, я очень тебе…
– Похоже на сфрагис, – прервал он Ванессу, протягивая ей то, что зажал в руке. Вблизи это походило на клок ваты, усеянной какими-то темно-желтыми вкраплениями.
– Это ты о чем, Деймон? – спросил Пол.
– Так в ученых кругах принято именовать так называемую «брачную пробку», – объяснила Ванесса, голос которой звучал спокойно и взвешенно. – Я тоже об этом подумала. Можно? – спросила она у Деймона, наблюдая за ним поверх маски внимательными карими глазами. Тот кивнул.
Положив свою сумку на ржавый садовый столик, Ванесса достала пинцет и увеличительное стекло, осторожно вынула пинцетом белесый клочок из пальцев Деймона и поднесла к глазу лупу, чтобы рассмотреть его на солнце.
– Желтые вкрапления совсем крошечные, – пробормотала она. – Около миллиметра в толщину и закручены наподобие морской раковины.
– Как те брачные пробки, которые выпускает из себя «Аполлон Чарльтона», – отозвался Деймон.
Пол опять ощутил себя подростком, наблюдая за тем, как эти двое словно общаются на каком-то собственном языке – как и всегда, когда речь заходила об их общем увлечении насекомыми. О-Эс был явно озадачен. Остальные их коллеги тоже. Большинство из них обитали в больших жилых комплексах в близлежащем городе Кранли, так что подобное едва ли не сектантское взаимопонимание на почве одержимости всякими ползучими тварями представлялось им по меньшей мере странным. Хотя большинство обитателей Гринсэнда не нашли бы в этом ничего из ряда вон выходящего.
– Значит, твоя гипотеза может быть верной, – сказал Пол Ванессе. – Выходит, тот, кто это сделал, пытался воссоздать эти самые брачные пробки?
Ванесса бросила взгляд на тело Бенджамина, которое уже осматривали Мио и другие криминалисты, и в глазах у нее промелькнула легкая грусть.
– Пожалуй, что да.
– Это предостережение прочим потенциальных партнерам, – добавил Деймон, не сводя с Ванессы затравленного взгляда темно-синих глаз. – Тот, кто это сделал, хочет сказать: этот человек – мой. Больше никто не предъявит на него права. Он больше никому не достанется. – Он повернулся к Полу. – С остальными тремя было проделано то же самое?
– А ты знаешь и про других? – встрепенулся Пол.
– Да все про них знают, – ответил Деймон.
Пол покачал головой. Эта деревня – словно протекающий кран, не способный удержать никакие секреты.
Взгляд Деймона вновь переместился на тело брата, и его раздражающе красивое лицо исказилось.
– Кто, черт возьми, мог это сделать?
– Мы делаем все возможное, чтобы найти ответ на этот вопрос, – ответил Пол. – Кстати, я хотел бы и тебе задать несколько вопросов, если ты не против.
Вытащив свой блокнот, он мотнул головой на садовый столик возле ленты оцепления. Когда Ванесса отошла, чтобы присоединиться к Мио, синие глаза Деймона продолжали следить за ней.
– Ты ведь не возражаешь? – спросил он, усаживаясь напротив Пола и доставая из кармана своих коричневых брюк пачку сигарет «Пэлл-Мэлл». – Когда раз в неделю можешь побаловать себя сигареткой, то в таком случае и вовсе сам бог велел.
– Вообще-то не стоит, – отозвался Пол.
Не обращая внимания на эти слова, Деймон вытащил золотую зажигалку, прикурил сигарету и резко, чуть ли не с отчаянием затянулся, после чего медленно выпустил длинную струю дыма. Пол заметил, что некоторые из его коллег-женщин, да и кое-кто из мужчин тоже, украдкой поглядывают на Деймона. Как там его однажды описала «Дейли мейл», представляя в качестве ведущего популярной программы, посвященной насекомым? «Настолько привлекательный и эффектный мужчина, что способен увлечь всю страну даже такой темой, как особенности пищеварения тараканов, питающихся древесиной». Братья Оберлин вообще всегда этим отличались – деревенские девушки просто падали в обморок. Отчасти именно поэтому Пол был так разочарован, когда Ванесса влюбилась в Деймона. Он-то думал, что его лучшая подруга отличается от прочих девушек… Что она не из тех, для кого смазливая внешность на первом месте…
– Итак, давай начнем с того, когда ты в последний раз видел своего брата, – предложил Пол.
– В субботу вечером, около десяти, – ответил Деймон с итонским прононсом, не сводя с тела брата полных слез глаз и опять затягиваясь сигаретой. – После ужина он был здорово пьян и, как обычно, поцапался с отцом.
– Насчет чего? – спросил Пол.
– Да все того же самого. Бенджамин уверен, что папа где-то припрятал денежки. Папа это отрицает. Бенджамин в очередной раз принялся обвинять его во лжи. Все это чрезвычайно утомительно.
– Мне будет нужно поговорить с твоим отцом, – сказал Пол, бросив взгляд в сторону оранжереи.
Запрокинув голову, Деймон выпустил в воздух струю дыма.
– Я не уверен, что он захочет с вами разговаривать, детектив Трасс. Особенно после того, как ты повел себя с ним несколько лет назад. Он так тебе этого и не простил. Лучше поручи допросить его кому-нибудь из своих подручных.
Пол проигнорировал это замечание. Только дурак стал бы винить его за то, что он отреагировал на жалобы, поступившие на старика. А в том, что в итоге все это попало в местную газету, Пол тоже не виноват.
– А ты что делал, пока они ссорились? – спросил он у Деймона.
– Я был у себя кабинете, проводил кое-какие исследования для моей очередной программы.
– О каннибализме в брачных ритуалах насекомых? – многозначительно уточнил Пол.
– А, так вот в чем дело? – отозвался Деймон с горькой усмешкой, стряхивая сигаретный пепел в кофейную кружку, в высохших остатках коричневой жидкости на дне которой копошились мухи. – Ты думаешь, я убил своего брата из-за темы моей следующей серии? – Он закатил глаза. – Серьезно? Ты думаешь, я настолько глуп?
Пол едва подавил желание врезать кулаком в эту идеально вылепленную челюсть.
– Если ты находился в своем кабинете, то как мог слышать, о чем они спорили? – спросил он сквозь стиснутые зубы. – Разговор шел на повышенных тонах?
– Ты бы удивился, если б узнал, какие тут тонкие стены.
Взгляд Деймона скользнул к Ванессе, а затем снова к Полу, и на лице у него возникла едва заметная улыбочка. Пол прищурился, глядя на него. Он знал, что Деймон припоминает тот случай, когда Пол наткнулся на него и Ванессу, жарко обжимающихся во время рождественской вечеринки.
У него возникло искушение крупно нацарапать «Сволочь!» в своем блокноте, но рисковать не стоило – блокнот вполне могли затребовать в качестве вещественного доказательства.
– Ты видел своего брата после этой ссоры? – спросил Пол.
– Вообще-то да, стоило тебе об этом упомянуть, – сказал Деймон. – Он заглянул ко мне в кабинет, чтобы сказать, что наш папаша – полный гондон. Представляешь, если это было последнее слово в его жизни – «гондон»? Эх, Бенджамин…
Выражение его лица слегка изменилось, когда он еще раз покосился на безжизненное тело своего брата.
– Значит, в следующий раз ты увидел его уже здесь? – спросил Пол.
Деймон кивнул.
– Я пришел сюда около часа назад. Вообще-то сидел прямо здесь, за этим столом. Сначала я даже не заметил его. – Он вздохнул, запустив пальцы в свои темные волосы. – Господи, а он все это время лежал там… Я проверил пульс…
Он вздрогнул, смаргивая слезы, и голос его сошел на нет.
– Выходит, с тех пор, как ты видел его живым в последний раз, прошло почти двое суток. И все же ты не заявил о его пропаже? – спросил Пол.
Деймон вздохнул.
– Он взрослый человек, детектив. Мы не следим друг за другом. Мы можем целыми днями не видеться. Это место не такое уж маленькое, правда? – добавил он, оглядывая территорию поместья.
– Тебе не приходит в голову, кому могло захотеться так поступить с твоим братом? – спросил Пол.
Деймон горько рассмеялся.
– Лучше спроси, кому бы этого не хотелось. Ты же знаешь, каким был Бенджамин последние несколько лет. Слишком много пил. Постоянно цеплялся к людям. Трахал чужих жен – да и мужей тоже…
– Мне понадобится список этих людей, – заключил Пол. – Можешь его предоставить?
Деймон пожал плечами.
– Конечно.
– Насколько тебе известно, у Бенджамина были какие-либо личные проблемы?
– Просто обычный алкоголизм и сексуальная зависимость.
Пол вздохнул.
– И это приводило к проблемам с какими-то конкретными людьми?
– Нет, насколько я знаю.
– А как насчет работы? Последнее, что мне известно, – это что Бенджамин был членом правления нескольких парков дикой природы и благотворительных организаций.
Деймон слегка улыбнулся.
– Вообще-то все это было чисто для виду. Он не выполнял никакой реальной работы. И уж точно не получал за это денег. Послушай, – со вздохом добавил Деймон, – при всем моем уважении, это не дело рук какого-нибудь подпольного ростовщика, которому он задолжал крупную сумму. Тот, кто это сделал, умен, расчетлив и жесток.
«Как и ты», – подумал Пол.
Деймон затушил сигарету и бросил ее на потрескавшиеся плиты под ногами.
– Подбери, пожалуйста, – попросил Пол.
– Я могу мусорить где захочу. Это не твое поместье.
– И не твое тоже – оно принадлежит твоему отцу.
– Пока что.
Пол прищурился, глядя на Деймона. Конечно, этот момент тоже не стоило сбрасывать со счетов. После смерти старшего сына Деймон становился главным бенефициаром Оберлин-мэнор.
– Под-бе-ри, – размеренно повторил Пол, добавив: – Мы ведь не хотим, чтобы кто-то из наших криминалистов нашел этот чинарик и предположил, что его оставил убийца твоего брата?
Деймон вздохнул и, подобрав окурок, бросил его в кружку, уделанную пеплом и мухами.
– Чего я не пойму, – произнес он, – так это зачем было оставлять Бенджамина здесь, а остальных – на ферме? И почему убийца нацелился еще и на Бенджамина? Тот ведь их даже не знал.
Этот вопрос уже тоже приходил Полу в голову.
А еще один заключался в следующем: способен ли Деймон Оберлин на убийство?