Очередной город и очередная глухая подворотня, где мне пришлось пережидать опасность, но сердце колотилось, как в первый раз.
– Вас здесь не хватало, – тихо прошипела я, осторожно выглядывая из укрытия.
На первый взгляд казалось, что парочка обитателей Верхнего царства давно растворилась в толпе праздношатающихся по торговым рядам людей. Но, прищурившись и на пару секунд перестав дышать, я заметила две светловолосые макушки, мелькнувшие на дальнем краю площади.
Заметили ли меня? Уф, хоть бы нет! Не узнают ведь, но если дойдет до ушей деда, – опять! – то сидеть мне под замком.
Выдохнув и поправив капюшон курточки, я выбралась из переулка и поспешила прочь. Лучше не рисковать, вернуться обратно, но уходить порталом здесь – опасно. Заметят. И уже наверняка.
– Красавица, куда спешишь? – Идущий навстречу мужчина хищно перехватил меня за запястье и дернул на себя, вынуждая подступить почти вплотную. – Удели страждущему минутку.
Высокий, небрежно одетый, уже изрядно отяжелевший от возраста и обильности в еде. И разило от него так, что хотелось зажать нос пальцами.
– Страждущему? – опешила я, пытаясь вырваться, но незнакомец держал крепко.
– Конечно, – он улыбнулся и причмокнул, – давно такой прелестницы не видел.
Использовать силу не хотелось, но и торчать посреди улицы, привлекая внимание – тоже. Постаравшись не нервничать, широко улыбнулась мужчине и посмотрела ему в глаза. На секунду он застыл, а после сглотнул и, отпустив мою руку, спокойно пробормотал:
– Прости… обознался.
Я проводила незнакомца пристальным взглядом, а после осмотрелась, проверяя, как много мы привлекли любопытствующих. Несколько прохожих, видя, что интересное зрелище закончилось ничем, отвернулись сами, не требуя расходовать на себя магию.
– И так всегда, – пробормотала я, одергивая куртку, пониже натягивая капюшон и отступая в тень домов. – И почему для них моя внешность что-то особенное?
Пройдя еще несколько кварталов, я шагнула в очередную подворотню и прижалась к шершавой и не очень чистой стене. Несколько секунд на то, чтобы сосредоточиться и представить нужное место, – и вот я уже стою, прислонившись к высокому дубу в парке рядом с поместьем тетушки.
Теперь переходы давались мне проще, сказывались тренировки, но я все еще испытывала страх, опасаясь, что однажды зависну и запутаюсь, влипнув, как муха, в магическую паутину. Но не влипала, обходилось. Отделывалась дрожью в коленках и сбившимся, как после долгого бега дыханием.
– Скорее!
Сдернув куртку, я поспешила к дому, надеясь, что никто из слуг или сама тетя меня не заметят.
– Солин! – раздался позади требовательный окрик.
Зашипев от досады, я замерла и медленно обернулась, пытаясь придать всему своему виду побольше раскаяния.
– Тетя…
На меня смотрела высокая и очень красивая блондинка. Внешне тетя выглядела моей ровесницей, и будет выглядеть так еще много-много лет, пока не решит, что пора как-то изменить внешность. Мне в силу происхождения такое не подвластно.
– Со-лин, – по слогам, с отрывом произнесла Тариан и прошлась по мне оценивающим взглядом, – опять… Соль, я просила! Я же просила тебя!
Я поморщилась, тут же вспомнив, сколько раз Тариан и просила, и уговаривала, и требовала даже. Хорошо хоть деду не сдавала – и то хлеб. Но на сколько еще хватит тетю?
– Рано или поздно Алендор узнает, – предупредила тетя и, развернувшись, неторопливо пошла прочь.
Я с тоской посмотрела в спину тете и, перекинув куртку через плечо, поплелась к дому. Теперь уже поздно прятаться и можно войти через парадный вход.
Еще раз оглянувшись и убедившись, что Тариан давно унеслась куда-то порталом, я опять вздохнула, пиная камешки аккуратной гравийной дорожки, причудливыми спиралями петлявшей среди высоких деревьев. Презрев замысловатое смешение цвета на многочисленных кольцах спиралей тропки, я хмуро прошагала напрямую, почти слыша в голове очередной выговор Тариан: «Нетерпеливая!»
Да, я нетерпеливая, импульсивная, требовательная, настырная, непокорная. А еще я полукровка.
Закрыв дверь в свои комнаты, найдя отдохновение от чинной серебристой отделки остального дома в теплой палитре зеленого и желтого, царившей в моих владениях, я медленно побрела в ванную, на ходу стаскивая одежду. На темно-серой куртке и коричневых брюках осело столько уличной пыли, что вещи казались одного цвета, а рубашка пропиталась потом и порвалась спереди там, где я зацепилась за гвоздь в заборе. С сомнением оглянувшись и оценив неприглядные блеклые тряпки моего наряда, я не без раздражения стащила носки и решительно переступила бортик большой ванны, устроенной у дальней стены. Через мгновение вода сама собой заструилась из крана, разбиваясь теплыми брызгами о пока прохладный камень. Щедро плеснув в воду из флакона с ароматным мылом, я блаженно вытянулась в полный рост.
Через несколько минут с кожи была смыта пленка пота и пыли, а еще через десять я смогла выполоскать из волос песок.
Слив воду, я набрала еще одну ванну, но теперь опустила в шипящую и быстро исчезающую пену плоский кругляш из трав и масел – по ванной комнате тут же поплыл сильный аромат лаванды. Замурлыкав, как довольная кошка, я подтянула колени и замерла в центре маленького теплого озера, позволив себе умиротворенно парить на волнах любимого запаха – маленькая передышка перед тем, как вновь предстать пред очи тете, но уже в подобающем виде.
Выбравшись из воды, я взяла полотенце и задумчиво уставилась на собственное отражение в полированном граните стены. Не нужно оборачиваться и смотреть в зеркало, я и так знаю собственное тело до мельчайших подробностей. Именно оно мое наследие и мое проклятие.
– И мне с этим жить.
Судьба не отмеряет небрежно, дарует столько, сколько сможешь нести, но у этой негодницы своеобразное чувство юмора.
Моя мать, дочь Повелителя эллов, верная жена и мать лишь однажды позволила себе мимолетную слабость. И с тех пор плод этой слабости в виде меня мозолит ей глаза. А еще отчиму, которого язык не повернется назвать отцом. Он, впервые меня увидев, едва не убил, а ведь я была младенцем. Но я никогда не осуждала Мелиуса ни за тот раз, ни за его пренебрежение в дальнейшем. Все же тяжело чистокровному эллу из благороднейшей семьи принять то, что его супруга, не менее чистокровная элла из правящей династии, уступит собственным желаниям настолько, что решится на измену. И с кем? С человеком!
Хуже всего было то, что после пятерых сыновей Мелиус очень ждал дочь… И дождался! Но сложно убедить светлокожего, светловолосого и светлоглазого папашу, что его такая же светлая во всех внешних признаках жена именно от него родит… меня.
В отражении я видела довольно высокую девушку с темными волосами. Сейчас с волос на плиточный пол струями стекала вода, и они смотрелись неприглядной черной массой, но я знала, как они отливают рубиновыми искрами на солнце и сами собой завиваются в легкие кольца на кончиках, когда высохнут. Поморщившись, я скрутила волосы в жгут и отжала, а после принялась наскоро вытирать тело.
Моей коже было далеко до жемчужной бледности истинных эллов. Она чуть золотилась и быстро темнела под лучами солнца. Еще одно несовершенство, доставшееся от отца-человека.
– И почему я не могла внешность унаследовать от матери? – спросила свое нечеткое отражение.
Почему я не такая, как тетя? Тариан тоненька, стройная, изящная, светлокожая, с потрясающими голубыми глазами и волосами цвета поцелованной солнцем пшеницы. Но нет, никакой хрупкости, природа отсыпала мне изгибов и округлостей, делая излишне похожей на человека.
– Не смотри на себя так, – усмехнулась Тариан, возникая за моим плечом.
Элла на удивление быстро справилась с обидой на меня, и я была благодарна тете за это. Получить очередной выговор за самовольный уход – не лучшее окончание и без того нелепого дня.
– Почему я не похожа на маму? – спросила я с тоской в голосе. – Тогда бы, наверное, она не отвернулась от меня. И Мелиус.
Тетя отобрала у меня полотенце и стала мягко отжимать мои волосы.
– Ты похожа, Соль.
– Разве?
– У тебя черты лица от Талиан.
Я фыркнула и развернулась к занимавшему полстены зеркалу. Часть обзора закрывал или искажал стеклянный столик с нагроможденной на него косметикой и украшениями, и мы с тетей отражались лишь до талии. Но и этого хватит, чтобы в очередной раз убедиться в сомнительности слов Тариан.
Да, высокий лоб, густые брови и ресницы, высокие скулы и соблазнительно чуть пухлые губы достались мне единственным подарком от матери. Только…
– Будто кто-то по ее лицу грязной тряпкой прошелся, – презрительно прокомментировала я и зло сверкнула на себя карими с прозеленью глазами.
Тетя фыркнула и с усмешкой пробормотала себе под нос, но так, чтобы я точно услышала:
– А мне кажется, что природа просто окунула кисть в яркую краску, расцветив красоту твоей матери в тебе.
Я недоверчиво еще раз осмотрела свое лицо, ища там яркость, но увидела лишь привычные мне темные дуги бровей, ресницы и совершенно ужасную родинку на виске.
– Все, хватит, – подцепив со столика маленький амулет в виде голубой капельки в серебристых оковах на длинной цепочке, я поскорее его надела и освобожденно выдохнула.
Моя внешность мгновенно изменилась почти до неузнаваемости. Теперь благодаря магии я стала такой, какой мечтала быть. Из зеркала на меня смотрела стройная, с почти подростковой фигурой и серебристо-белыми прямыми волосами девушка. Даже глаза изменились, став бледно-зелеными.
– И зачем тебе эта ледышка? – вздохнула Тариан. – В тебе есть огонь от отца, так зачем загонять его в нелепые рамки?
На самом деле разговор и мне, и тете казался бессмысленным, но иногда она пробовала меня в чем-то переубедить. Только в чем? Да и зачем? Меня ведь все устраивает, как есть.
Благодаря деду у меня есть этот амулет, что меняет внешность, и я могу чувствовать себя не бесправной полукровкой, а настоящей эллой. Сила Повелителя гарантировала, что никто и никогда не разглядит правду. Я могу выйти замуж здесь, жить при дворе и никто не посмотрит косо, не обзовет грубым словом.
Кроме семьи никто не знал, да и не мог знать, что я полукровка. Эту тайну старались скрывать даже Талиан и Мелиус, хоть и отвернулись от меня сразу после рождения. Отчиму я была прямым напоминанием измены супруги, а для Талиан – свидетельством позора.
Не знаю, чтобы со мной было, если бы не тетя. Она забрала меня из дома родителей, привезла в цитадель Повелителей. Дед принял меня, хоть эллы и не считают людей равными себе, но Алендор никогда ни делом, ни словом не подчеркивал мое происхождение.
Первые лет десять я жила в тишине и покое, покидая цитадель только с тетей и только через портал, минуя встречи с другими подданными Повелителя. Но это не выглядело и не было странным – так оберегали всех юных эллов. Другое дело, что никто из детей, которых я встречала, не желал видеть во мне ровню. Для них я была слишком неэлла, слишком человек. Слабая, неидеальная. Тогда-то и потребовался амулет, ставший для меня защитой, маской и моей опорой.
Казалось бы, получив ту внешность, которую хотела, я должна была на этом успокоиться, вести жизнь десятков и сотен благородных обитательниц Верхнего, но кровь во мне кипела, требуя ответов. Но никто не желал мне их дать. Мать раз за разом повторяла, что не желает даже вспоминать о существовании моего настоящего отца, а дед игнорировал все расспросы.
И тогда я занялась поисками сама. Тетя не одобряла мою затею, дед время от времени, когда до него доходили слухи, устраивал мне страшный отлуп с ездой по ушам, но я уже закусила удила и не желала останавливаться. А ведь передо мной лежала почти непосильная задача: разыскать мага огня в мире людей, с которым много лет назад свели пути-дороги мою мать.
Зато в поисках мне изрядно помогала настоящая внешность, уберегая семью Повелителя от ненужных скандалов и косых взглядов.
– Тетя, не смущай меня таким пристальным взглядом, – фыркнула я, оторвавшись от своих размышлений. – Это нервирует.
– Смущение – это когда два взгляда встречаются в замочной скважине, – отозвалась Тариан, вынимая прямо из воздуха халат и набрасывая мне на плечи. – Все остальное мелочи.
Расхохотавшись, я завязала пояс и вышла из ванной комнаты.
Да уж! В чем в чем, а в смущении Тариан понимает куда лучше меня. Младшая дочь Повелителя уже отпраздновала свою вторую сотню лет, но все еще отбрыкивалась от попыток Алендора подыскать ей спутника, напирая на то, что чувства должны быть взаимными. При этом поиски истинной любви не мешали тете время от времени заводить легкий романчик с кем-то из придворных. И если хоть десятая часть тех слухов о Тариан, что текла в мои уши в редкие визиты в цитадель, правда, то смущение на самом деле мелочь для моей тети.
– Алендор желает видеть нас завтра, – входя вслед за мной в комнату и располагаясь на софе, сообщила тетя.
Я поморщилась и плюхнулась в кресло напротив Тариан, буравя тетю недовольным взглядом.
– Да не смотри на меня так, – простонала элла и, поправив складки своего серебристого одеяния, устроилась поудобнее. – Я сама не знаю, что Повелителю потребовалось на этот раз.
Быстро перебрав в уме возможные варианты, я принялась перечислять, попутно отметая каждый:
– Он хочет что-то сообщить. Это не планируемый прием в честь кого-то, и так ясно, что там придется быть. Это не попытка наладить отношения с Мелиусом, отчим не принял меня за эти тридцать лет, и ему нет смысла как-то менять отношение сейчас. Это не попытка навязать тебе или мне брак.
– Пф! – фыркнула тетя. – Мне – бесполезно, тебе – еще рано.
– Тогда что?
– Кажется, отец собирается на Праздник Зимней Ночи в этот раз, – задумчиво постучав по губам пальцем, наконец промолвила Тариан. – Может… хочет видеть и нас там?
Теперь фыркнула я:
– С чего вдруг?
– Отец давно выстраивает мирные отношения с Нижним царством и его Повелителем, – пожала плечами тетя.
– Как и многие Повелители до него, – ехидно вымолвила я, сползая в кресле пониже. – Все это ровно до первой кровавой стычки между эллами и ситрами. А потом опять… все разойдутся по углам и будут дуться, как малые дети.
– Да уж, – хихикнула тетя. – Но пока это самый реальный вариант, Солин.
– Но Праздник только через несколько месяцев, – я недоверчиво покачала головой и вытянула ногу, подставляя босую ступню солнечному лучику, что ласковой белой кошкой устроился на мягком ковре. – И я не горю желанием даже на одну ночь отправляться в гости к ситрам.
Я картинно передернула плечами, будто в комнате на миг похолодало, умело скрывая настоящие эмоции.
– Я тебя понимаю, – вздохнула Тариан. – Эти… демоны!
Я неопределенно кивнула, оставив тете самой додумать мое мнение на счет своего высказывания.
Хоть я ни разу не поднимала эту тему и никогда не расспрашивала, но интуитивно чувствовала, что разговоры и повышенный интерес к демонам не вызовет одобрения ни у тети, ни, тем более, у старших братьев. Тариан относилась к ситрам с легким раздражением, предпочитая не думать об их существовании вовсе, а старшенькие сразу бы засыпали меня десятком вопросов на один мой.
В итоге о Нижнем царстве и о его обитателях я знала ровно столько, сколько выцеживала из разговоров окружающих. Большинство эллов откровенно ненавидели демонов и других обитателей Нижнего, многие боялись. Я за свою жизнь видела лишь одного демона, мельком, и не успела сформировать собственное мнение. Знала, что время от времени происходили стычки, угрожавшие спокойному сосуществованию всех обитателей нашего мира, но дед и Повелитель Нижнего царства пока умудрялись не уподобляться своим предкам и не устраивать резню. Вот только и настоящей дружбы ждать не приходилось, слишком уж глубоко пустила корни взаимная вражда.
Ни ситры в целом и ни демоны в частности не вызывали и у меня особой симпатии, но доставшееся явно от отца любопытство вынуждало с легкой завистью думать об извечных врагах эллов. Говорили, что демоны могут открывать проходы в другие миры, в то время как эллам это почти не подвластно. Упоминали, что демоны умеют принимать самые невероятные облики, а ведь я даже со своей внешностью не могла совладать. Шептались, что демоны безумные и страшные существа, этим лишь подогревая к ним интерес. А еще дед рассказывал, как выглядит Нижнее, и я с обидой осознавала, что вряд ли когда-нибудь увижу хмурые черные скалы, бескрайние равнины, две луны и черную цитадель Повелителей.
Обидно, но в Нижнее нельзя заглянуть на огонек, как в Срединное, из любопытства или в поисках отца.
Интересно, так ли холодна зима в Нижнем? Так ли силен ветер? Так ли жестоко солнце, выжигающее все в летний зной?
В Верхнем царстве царило бесконечное время на грани между весной и летом. Предки давно переделали мир под себя, магией исправив недостатки, и отправляясь в Срединное, к людям, я всякий раз поражалась тому, как быстро способна меняться там погода и как один сезон сменяет другой.
Сейчас в Срединном царило позднее лето, а значит, в мире ситров обосновалась осень, а за ней придет зима, которую я почти не видела, но которая иногда врывалась в мои сны…
– Опять ты замечталась, – окликнула меня Тариан и помахала ладонью, привлекая внимание. – Эй?
– Да, демоны, – пробормотала я и виновато улыбнулась, а после не менее виновато, с капелькой смирения, как пристало подданной Повелителя, добавила: – Но если Алендор потребует, мы будем вместе с ним на любом приеме и любом празднике.
– Я постараюсь любым способом вывернуться из этой удавки, – ответила тетя и самоуверенно ухмыльнулась.
Я предпочла промолчать. Если кто-то узнает, что хочу побывать в Нижнем, меня даже на шаг не подпустят к этому царству! Так уже было, когда я узнала, что мой отец вовсе не элл, а человек. Сколько бы меня не отвлекали от этой мысли, интереса я не растеряла, с упорством продолжая разыскивать огненных магов. И, несмотря на сотни неудач, не теряла надежды.