«… 16 апреля. Сегодня самый лучший день в моей жизни! Сегодня Вовка посмотрел в мою сторону и улыбнулся мне. Какой же он красивый! Как бы было здо́рово с ним встречаться! Все девчонки из класса бы обзавидовались и больше никогда не посмели смеяться и обзывать меня «жирной уродиной»! А еще, дорогой дневник, моя подруга Ирка сказала, что заметила во время урока, как Вовка Малышев иногда поглядывал в мою сторону. Эх, жаль я, как всегда была полностью погружена изучением предмета, так как в будущем мечтаю добиться в жизни чего-то стоящего.
20 апреля. Ещё один прекрасный день! Вова сказал мне «Привет!», и я чуть с ума не сошла от счастья. После этого «Барби» нашего класса шептались и недовольно смотрели на меня. А после уроков парень подошёл ко мне и сказал, что ему нравятся мои волосы. Волосы! Теперь ни за что не остригу их и не покрашу.
30 апреля. Дорогой дневник, я просто на седьмом небе от счастья. Сегодня впервые смотрелась в зеркало без ненависти к себе, потому что Вова пригласил меня на школьный бал и сказал, что я буду там самой красивой девушка. Меня всю трясёт, и я не могу подолгу уснуть ночью, потому что очень волнуюсь перед праздником, ведь, скорее всего именно там произойдёт наш первый поцелуй…».
Отбросила прочь старую, потрёпанную тетрадь и мысленно отругала себя за то, что полезла в этот дурацкий ящик. Нужно было просто вывалить всё на заднем дворе и сжечь, не вороша прошлое, которое до сих пор отдаётся болью в душе.
Подняла дневник и возвратила его на законное место, затем снова залепила коробку скотчем и отнесла её обратно в подвал. Ненавижу эти свои приступы ностальгии, когда хочется поплакать и поковырять больную рану ржавым гвоздём. Хотя сегодня я прямо умничка, не стала читать самое интересное, а лишь вспомнила, какой была наивной глупой дурой в школе.
Решила не изменять давно установленным правилам и провести редкий выходной за просмотром какого-нибудь мультфильма или лёгкой безобидной комедии. Выбрать как обычно сложно, потому что как не крути сюжет так или иначе завязан на взаимоотношениях и любви, в которую я перестала верить 18 лет назад. Тогда, на школьном балу, который должен был стать моим самым приятным и трепетным воспоминанием, во мне что-то сломалось. Тот вечер я не забыла, он действительно навсегда останется в моей памяти самым мощным и ярким воспоминанием, только вот совсем не хорошим.
Как бы психиатр не старалась убедить меня в том, что я должна забыть всё и просто отпустить ситуацию, у неё ничего не вышло. Наверное, потому что не хотела этого я. Чтобы снова не поддаться, чтобы не поверить в очередную ложь и не упасть в лужу дерьма, из которой я вылезала почти год.
Хорошо, что сестра матери на тот момент уже переехала в другой город и обустроилась на новом месте. Она жила одна и поэтому уговорила родителей отпустить меня жить к ней, потому что в родном городе я уже бы не смогла нормально существовать. Да, именно существовать. Спустя 18 лет ничего не изменилось, я всё так же существую. Хожу на работу и общаюсь с людьми исключительно по работе. У меня нет ни друзей, ни подруг. У меня нет даже кота или попугая, потому что это всё равно какого-то рода привязанность, которой я совершенно не хотела.
***
Подъезжая к работе, раздражённо ударила кулаками об руль, потому что моё место снова занял этот Максим. Мужчина проработал в нашей клинике всего пару недель, но уже до невыносимости начал раздражать меня. Такой весь из себя павлин, который купается в лучах женского внимания и считает себя пупом земли. Нет, несомненно, специалист он хороший, пациенты от него без ума и всегда выходят из его кабинета с улыбкой, но это совершенно не меняет того, что он мужик. Обычный мужик, который ничего и никого не любит кроме себя и своего члена, которым он, по словам нашей Катеньки, способен творить чудеса.
Поморщилась от своих мыслей и заглушила мотор. Решила не обращать внимания на то, что, скорее всего этот индюк специально занял моё место, потому что я уже высказывала своё возмущение по этому поводу.
Зашла в помещение, здороваюсь с Аркадием – нашим охранником и поднялась на второй этаж. Накинула халат и поправила причёску перед зеркалом. От своих длинных густых волос каштанового цвета я давно избавилась и теперь носила исключительно короткую стрижку «каре», выкрашивая волосы в ярко-рыжий цвет.
– Доброе утро, Мариночка, – раздался противно-приторный голос Максима, и я с трудом сдержалась, чтобы не скривить лицо.
– Доброе утро, Максим Александрович. Мне не 20 лет, чтобы быть Мариночкой. Или вы забыли моё отчество? – помешивая свой кофе, резко ответила и зашагала в сторону своего кабинета.
Мне было глубоко плевать, если некоторые посчитали меня грубиянкой. Люди, которые давно работают со мной, привыкли к этому и не суются ко мне со своей любезностью и вопросами. Главному врачу нашей частной клиники главное, что я – отличный специалист и знаю своё дело, остальное ему неважно, да и не обязана я быть любезной со всеми, исключительно только с пациентами.
– Вы как всегда в отличном настроении, Марина Сергеевна, – усмехнулся мужчина и тоже, налив себе кофе, увязался следом.
Наши кабинеты как назло располагались почти рядом, поэтому неизбежно пришлось терпеть его общество, пока я шла по коридору.
– Моё настроение всегда такое ХОРОШЕЕ, когда приходится наматывать круги вокруг здания в поисках места для парковки, а потом словить порывы ветра и всю прелесть холодной осенней погоды.
– Только не надо говорить, что я занял Ваше парковочное место. Насколько я знаю, оно общее. Кто успел, тот и занял. Некоторые вполне прекрасно передвигаются на общественном транспорте и не жалуются, – продолжил выводить меня из себя коллега.
– Вот и ездили бы на автобусе, а не на своём дурацком БМВ, – вставила ключ в замок и облегчённо выдохнула, потому что скоро окажусь в своём кабинете и погружусь в работу, забыв об этом придурке.
– Мне так нравится беседовать с Вами, может пообедаем сегодня где-нибудь? – услышала за спиной, когда уже практически закрыла за собой дверь.
На мгновение замерла и потеряла дар речи от такого неожиданного и неприятного предложения. Он что издевается сейчас надо мной? Я не участвую в жизни коллектива и не сплетничаю по углам, но знаю, что это делают другие, поэтому точно уверена, что Максим прекрасно осведомлён о моем весьма специфичном поведении в обществе.
Я даже на собрания и планёрки практически не хожу, а если хожу, то только в начале нового месяца, получая всю необходимую информацию от заведующего отделением по телефону. Он вполне нормальный мужик и не против моего затворничества, пока это не влияет на работу.
Захлопнула дверь, так и не ответив Максиму. Пошёл бы он в задницу со своей миленькой улыбочкой и дебильными подкатами. Я давно свыклась с мыслью, что проживу до самой старости в одиночестве, ну не считая тётки конечно и родителей. Их я навещаю пару раз в год. На большее у меня нет ни сил, ни желания. Знаю, они не виноваты в том, что со мной произошло, но и измениться уже не могу, да и не хочу.
Спустя десять минут в кабинет вошла Катенька и как обычно начала щебетать без остановки, рассказывая в достаточно откровенных подробностях о том, как она провела выходные. У нас с ней неожиданно неплохо получается работать вместе, несмотря на то, что её болтливость поначалу сводила меня с ума, учитывая то, как я люблю тишину и одиночество, но со временем я научилась слушать её, не слушая.
– Марина Сергеевна, Вы уже в курсе, что с завтрашнего дня у нас будет новый кардиолог? – отфильтровав лишнюю информацию из уст Кати, подняв на неё взгляд.
Девушка смотрела на меня своими большущими карими глазами и по-наивному ждала ответа, вероятно очень желая обсудить со мной эту новость.
– Нет, я не в курсе, но эта хорошая новость. Алла Петровна после ухода Эдуарда Борисовича на пенсию здесь просто зашивается. Пациентов с каждым днем становится всё больше и больше, даже несмотря на то, что у нас платная клиника, – снова опустила взгляд на результаты анализов пациентки, которая должна прийти на приём через 15 минут.
– Говорят, что это мужчина, – тихо добавила Катя, а у меня во рту появилась горечь от того, что скоро в нашей клинике станет на одного придурка больше. – Он недавно переехал из другого города с семьёй. Девочки из регистратуры сказали, что он просто красавчик. У Максима Александровича теперь появится конкурент, – хихикнула глупышка и наконец, приступила к своими непосредственными обязанностями.
Про нового коллегу забыла быстро, так как день расписан по минутам, и думать о чём-то кроме работы не получалось. У кого-то хорошие анализы и приём заканчивался быстро, у кого-то проблемы, и приходилось смотреть на литры выплаканных слез, убеждая, что пока ещё рано ставить на себе крест, и что медицина не стоит на месте.
Во время обеда быстро спустилась в кафетерий на первом этаже, взяла себе салат и быстренько его проглотила, потому что через несколько минут меня ждал приём для беременных. С ними нужно вести себя более сдержанно, поэтому это всегда требует больших сил и нервов, но я не жаловалась на это. Мне нравится моя работа, потому что изучая проблемы других, на время забываешь о своих.
Вечером, выжатая как лимон, закрыла кабинет и поспешила в ординаторскую, чтобы переодеться и поехать домой. Погода стояла мрачная и дождливая, поэтому хотелось скорее забраться под одеяло и уснуть, чтобы завтра начать всё сначала.
– Может, мы поужинаем, раз пообедать не получилось? – услышала голос за спиной и ускорила шаг, не желая снова общаться с надоедливым Максимом. – Марина?!
– Что Вы себе позволяете? – возмутилась, когда мужчина схватил меня за локоть и заставил остановиться.
– Прости, – ответил, но руку мою не отпустил, чем заставил панику начать разгораться внутри.
– Я скажу только один раз и надеюсь, что Вы всё поймёте и запомните! – оттолкнула грубияна от себя подальше, пока меня не начало трясти от возмущения. – Никогда не прикасайтесь ко мне, не разговаривайте и даже не смотрите в мою сторону, потому что мне это не нужно. Думаю, Вам уже доложили о том, что я предпочитаю одиночество, и поверьте, Ваша холеная улыбка не заставит меня поменять свои взгляды на жизнь.
– Марина, я просто хотел познакомиться и наладить нормальное общение между нами. Мы же коллеги, у нас не получится игнорировать друг друга вечно, – его спокойный, монотонный голос меня раздражал до ломоты в зубах.
Понимала, что это у него профессиональное, и психотерапевт не может говорить по-другому, но мне было плевать. Я прошла лечение, и со мной всё нормально! Меня устраивает моя нынешняя жизнь. Пусть, по словам многих, я живу в коконе, но лучше так, чем снова чувствовать эту раздирающую боль, страдать и выть от того, что ничего не в состоянии исправить.
– Максим Александрович, здесь целая клиника медперсонала, думаю, Вы найдёте с кем общаться, не трогая меня и моё личное пространство.
Не дожидаясь ответа, развернулась и поспешила к выходу, потому что стало не по себе от его взгляда. Чтобы я не говорила, но Максим действительно очень красивый мужчина. Высокий, широкоплечий брюнет с невероятно тёмными, но добрыми глазами, в плен которых я очень боялась попасть. Впервые за столько лет боялась, что не смогу на этот раз закрыться, и поверю, зная, к чему это приведёт в будущем. Максиму уже 38 лет. Он успешный психотерапевт и до сих пор не женат, что говорило о том, что ему вполне нормально живётся и так. Лёгкие интрижки без намёка на серьёзное продолжение – это его потолок, поэтому нам точно не по пути, и не стоит начинать то, что неизбежно закончится болью, причём естественно моей.
– Марина?! – окликнул меня Семён Игнатьевич, когда я уже почти села в свой автомобиль.
– Да. Что-то случилось? – спросила, пряча своё раздражение.
Я попаду домой, в конце концов, или сегодня всем жизненно необходимо со мной пообщаться?!
– Нет, всё в порядке. Просто тебя не было на летучке, в принципе как обычно, – начал мужчина с неприкрытым упрёком в голосе. – Завтра утром приди на работу пораньше, я хочу представить всём нашего нового кардиолога.
– Не думаю, что это хорошая идея. Вы же знаете, что я всё равно не смогу устроить ему радушный приём, – хотела в очередной раз озвучить своё отношение к данным мероприятиям, но начальник не дал мне договорить.
– Мне надоела эта твоя блажь. Ты работаешь в коллективе, поэтому будь добра делать так, как все!– мужчина нахмурил свои густые слегка покрытые сединой брови, и я поняла, что он настроен серьёзно.
– Семён Игнатьевич, Вы в курсе моей проблемы, и по-моему мы всё с Вами обсудили в первый день, когда принимали меня на работу. Жалоб от пациентов нет, а моё поведение…
– Хватит. Я – твой начальник, и это приказ.
– Хорошо. Если приказ, и это тоже относится к моим прямым обязанностям, то я конечно же буду присутствовать. Помочь раскатать ковровую дорожку или что-то ещё? – мне не хотелось выходить из зоны комфорта, но и игнорировать распоряжения начальства я не могла.
– Марин, я всё прекрасно понимаю, но это не выход из положения. Всё это было так давно, что уже должно отпустить тебя. Жизнь продолжается, у всех есть свои тайны и больные воспоминания, но это не повод хоронить свою личную жизнь заживо. Ты ещё так молода, что…
– Семён Игнатьевич, не стоит записывать себя в мои личные психологи, я прошла курс лечения, и у меня нет проблем с головой, – попыталась снова открыть дверцу авто, но мужчина не позволил мне этого сделать, от чего неприятные мурашки гнева поскакали по спине.
Почему меня просто не оставят в покое?!
– Максим очень хороший специалист, и я настоятельно прошу записаться к нему на парочку сеансов.
– Вот ещё. Со мной всё в порядке, – ощутила, как начали подрагивать руки.
– Если не хочешь потерять работу, то запишешься и покажешь результат обследования мне лично, – выдохнул мужчина и отвел взгляд в сторону, потому что я посмотрела на него так, будто он направил на меня пистолет и пару раз выстрелил прямо в лоб.
Прекрасно понимала, что найти другую работу с моим опытом будет не трудно, но морально я к этому была не готова. Впускать в свою жизнь новых незнакомых людей слишком тяжело и практически смертельно для меня, потому я осознавала, что придётся согласиться на этот в какой-то мере позорный шаг, чтобы оставить в своей жизни хоть какую-то стабильность.
– Если это приказ и другого выбора нет, я конечно схожу к Максиму, но мне больно от того, что сегодня в моём малюсеньком кругу доверия не стало ещё одного человека. Извините, мне пора. До завтра.
– Это для твоего же блага, Марина. Не злись на старика.
Отвечать не было желания, поэтому я просто села в авто и уехала, не имея даже представления, как смогу пережить эти походы в кабинет психотерапевта, который вызывает во мне очень противоречивые чувства.