Утром я съехал из гостиницы. И правильно: у меня собственное жилье. Такси привезло меня к дому. Я затащил сумку в квартиру и прошелся по комнатам. Хорошо здесь, уютно, прибрать бы только. На мебели лежал тонкий слой пыли.
«Вещами займись, собственник! – проворчал Мозг. – Успеем убрать». Вот такой он у меня – вредный. Я вздохнул и занялся составлением списка. Мозг мне в этом деятельно помогал. Итак, белье – нательное и постельное. Полотенца. Удобная одежда – обязательно. Пиджак меня достал. Средства гигиены и бытовая химия. Посуда. Кое-что хозяева оставили, но по принципу: что не жалко. Или Жанна лучшую прибрала. Продукты нужно купить – большой охладитель совершенно пуст. «Мышь повесилась», – прокомментировал Мозг. Странное выражение. Почему мелкий грызун должен вешаться в пустом охладителе? Зачем ему это делать? И самое главное, как?
Я выбросил эту мысль из головы и отправился в магазин. Тот располагался рядом с нотариальной конторой, которую мы посетили вчера. Прошелся по отделам. Выбор был не велик, но необходимое нашлось. Я складывал покупки в большую сумку, которую приобрел здесь же. Расплачивался картой – следовало проверить ее в действии. Проблем не возникло. Вскоре сумка наполнилась до застежки. Тащить ее оказалось тяжело. Подумав, я перешел улицу и дождался общественного вагона, снимавшего энергию с проводов, протянутых над дорогой. Для этого он использовал две неуклюжие штанги. Замшелая конструкция. У них, что, накопителей нет? Так расточительно использовать ценный металл!
Троллейбус, так называли этот вагон, привез меня к дому. Я затащил сумку в квартиру и отправился за продуктами. Магазинов, где их продавали, было два, они располагались через улицу. Глупая конкуренция. На Аллоу подобное бы запретили.
Я выбрал магазин в новом здании. Прошелся вдоль полок, читая этикетки. Мозг анализировал состав продуктов и подсказывал, что брать. У стеллажа со сладкими напитками мы задержались. Мозг заставил меня пересмотреть все, велев взять несколько бутылок на пробу. «Не дотащу!» – возмутился я. «Ты, между прочим, вчера вино пил, – парировал он. – А потом вечером слил мне эту дурь в память. После этого углеводы требуются! Здесь недалеко, донесешь».
Возразить было нечего, и я подчинился. Еще взял шоколада и груду конфет. Мозг сказал, что выберет самые полезные для его серого вещества. Сладкоежка!
Откатив тележку от кассы, я заметил странную лавку. Небольшой прилавок окружали прозрачные витрины. В них стояли стеклянные банки с какими-то травами. Это что?
За прилавком скучала девушка – покупателей у нее не было. Я подкатил тележку.
– Чем торгуете?
– Чай! – оживилась девушка. – Китайский. Вам какой?
– Можно понюхать?
Она удивилась, но виду не показала. В последующие двадцать минут я дегустировал запахи, пересылая их на экспертизу Мозгу. Тот анализировал и выдавал заключение. Мы выбрали пять сортов. Я попросил взвесить по сто зулов, то есть граммов каждого. Продавец ловко сыпала чай в мешочки и клала на весы. По лицу ее было видно, что я сделал богатый заказ. Сунув покупку к другим, я подхватил тяжеленные пакеты и понес их к дому. Нелегко. Надо обзаводиться автомобилем!
В квартире я загрузил продукты в охладитель, оставив чай. Мозг подсказал, сколько взять из пакетов. Я ссыпал травы в большой чайник, вскипятил воду и заварил отвар. Еле дождавшись, плеснул в чашку и поднес к губам. Ас шарах! Не зейд, конечно, но очень похоже. Тонкий вкус, аромат и очень бодрит.
«А мне?» – влез Мозг. Отставив чашку, я достал из сумки пластиковую бутыль. Выложил на стол кучку конфет. Мозг набросился на угощение. Сосал сладкую жидкость, шуршал обертками. Отправив конфету в лоток, бросал бумажки под стол. Пурсек невоспитанный! Трудно сложить?
Я допивал чашку, когда в дверь позвонили. «Это твоя! – буркнул Мозг и втянул манипуляторы. – Не могла позже прийти? Весь кайф обломала!» Я сунул его в рюкзак и спрятал тот под диван. Звонок повторился.
– Иду! – буркнул я и пошел открывать.
За дверью стояла Жанна. Лицо ее походило на тучу, которая вот-вот станет бросаться молниями. Переступив порог, она протянула мне паспорт с вложенными в него бумагами.
– Свидетельство о праве собственности на квартиру, – она всунула мне паспорт, полезла в карман курки и достала стопку купюр. – А это твои деньги. Забирай!
– Зачем? – удивился я.
– Я больше не работаю с тобой.
– Почему?
– Ты! – тонкий палец воткнулся мне в грудь. – Вчера. Отказался ехать со мной. Решил, что я блядь. А я, чтоб ты знал, далеко не каждого приглашаю. И не каждый день. Я вообще после развода… – она шмыгнула носом и насупилась.
«Что это с ней?»
«Овуляция, – просветил Мозг. – В этот период самки жаждут спаривания. Ты ее ожидания обманул. Противный!» – он хихикнул.
«Замолчи!» – приказал я. Мозг бывает невыносим. Но как быть? Забрать деньги и выставить гостью? Мне еще натурализацию проходить. Здесь с этим сложно. Можно «схимичить», как говорят местные, внести данные в базы через Мозга, но лучше не рисковать. Да местную бюрократию полезно изучить. Толковый помощник не помешает.
– Значит, – сказал я, – если б согласился и поехал… В этом случае точно б знал, что ты честная и порядочная женщина. Так?
Она не нашлась, что ответить. Застыла, хлопая ресницами. Они у нее длинные и, наверное, пушистые. Если б не краска сверху…
– Вчера мы были пьяны. Могли совершить необдуманный поступок, после чего обоим было бы неловко.
– Ты всегда такой правильный? – вздохнула она.
– Временами. Чаю хочешь? Такой ты не пробовала.
Она подумала и сунула деньги в карман.
– Угощай!
Я помог ей раздеться и отвел на кухню. Усадил на диванчик и подал чашку с настоем. Она отхлебнула и прикрыла глаза.
– Вкусно! – выдала заключение. – Но не сладкий.
– У чая свой вкус, у сахара свой.
– Я люблю сладкий.
«Правильная самка! – одобрил Мозг. – Разбирается». «Заткнись! – посоветовал я. – Не то лишу шоколада».
– У меня нет сахара. Не купил.
– А я с конфетами.
Тонкая ручка цапнула со стола «Красную шапочку» и зашелестела оберткой. «Она ест мои конфеты! – возмутился Мозг. – Немедленно отбери!» «Ты же сказал: она правильная, – напомнил я. – Так что терпи». Мозг обиделся и умолк. Я налил себе чашку, сел напротив. Некоторое время мы пили чай. Жанна шелестела обертками, поглядывая на меня. Я делал вид, что пребываю в задумчивости.
– Ладно! – сказала она, ставя чашку. – Убедил. Буду работать. Прямо сейчас. Погуляй с часок!
– Что?
– Я тут давно не убирала, пыль везде. Не успела – квартирой не интересовались. Да и ты насвинячил – обертки под стол бросал. Мужики…
– Послушай…
– Иди, иди! – перебила она. – Не перечь! Я, когда убираюсь, злая. Могу тряпкой съездить.
– У тебя ее нет.
– В машине лежат. И швабра – вчера купила. Давай, не задерживай!
Спустя пару минут я оказался за дверью. Едва рюкзак с Мозгом успел подхватить. Из квартиры меня, можно сказать, вытолкали.
«Ты что-нибудь понимаешь?» – спросил я.
«Хочет тебе понравиться», – сообщил Мозг.
«Тогда пусть краску смоет! Смотреть страшно».
«Местная традиция. Без макияжа самки чувствуют себя неуютно. Оптических иллюзий здесь нет – не научились делать. Поэтому используют краску».
«Хотя б не столько!» – вздохнул я. Мозг промолчал. Я вышел из подъезда и направился вверх по улице. Раз появилось время, куплю местный счислитель для выхода в Сеть. У меня есть Мозг, но он иногда увлекается. Ворчит, когда его отрывают. Да и местные технологии нужно знать.
В торговом центре я нашел нужный бокс. Выбор счислителей был невелик и соответствовал простой схеме: дорогие и дешевые. Середины не наблюдалось. Я проявил интерес к дорогим – дешевые не заслуживали внимания. Продавец предложил три модели. Все были легкими и изящными, одинакового серебристого цвета. При этом самой дорогой из счислителей имел характеристики хуже, чем у самого дешевого из трех.
– Эппл! – объяснил продавец. – Фирма.
– А этот? – я указал на дешевый.
– Тоже фирма, – сказал продавец. – Только чистый Китай. А те американские, хотя сделаны в Китае.
Странные здесь представления. Почему товар с худшими характеристиками стоит дороже лучшего? И главное, почему его покупают?
– Понты, – объяснил продавец.
Этот термин я не знал, а Мозг не стал объяснять – все еще за конфеты дулся. Я взял счислитель с лучшими характеристиками. К нему – диск для хранения информации (он у счислителя совсем маленький), сумку для переноски. Затем нашел офис оператора мобильной связи. Там, выстояв небольшую очередь, приобрел сим-карту для работы в местной сети. К ней понадобился модем – такого устройства в купленном ноутбуке не оказалось. Дикость! За что платил?
Выбравшись из торгового центра, я глянул на экран смартфона. Час истекал. Хотелось есть, и я отправился в продовольственный магазин. Купил бутылку вина, конфет (Мозг запилил) и курицу гриль. Ту, горячую, вложили в бумажный пакет, затем – в пластиковый. Я сложил покупки в другой и пошел к себе.
Открыв дверь, я застал любопытную картину. Жанна, в колготках и джемпере, терла шваброй пол. Ко мне она стояла спиной, звук открываемого замка не расслышала. Я полюбовался на круглую попку. Ее обтягивали узкие трусики, просвечивавшие сквозь колготы. «А она ничего, – оценил Мозг. – Можно брать!»
Я кашлянул. Жанна резко обернулась и, бросив швабру, метнулась в комнату. Через мгновение в дверном проеме показалась растрепанная голова.
– Ты что?! Совсем берега потерял? Не видишь, юбку сняла?
– Час прошел, – сообщил я. – Есть хочу. Могу и тебя накормить.
– Иди в кухню! И не показывайся, пока не приду! Понял?
Я кивнул и отправился по указанному адресу. Сунув рюкзак под диван, стал накрывать на стол. Помыл и нарезал овощи, разделал курицу, выложил хлеб. Здесь он вкусный, особенно заварной с орехами. Достал бокалы, открыл вино. Оставил открытым, чтобы задышало. Поставил тарелки и разложил приборы. Кажется все. Жанна не заставила себя ждать – видимо, тоже проголодалась. В этот раз юбка на ней имелась. И волосы она причесала.
– Пить не буду! – заявила с порога. – Я за рулем.
– Как хочешь! – я убрал лишний бокал. Налил себе.
– Ладно, – сказала она, подумав. – Давай и мне. Машину оставлю здесь. На троллейбусе подскочу.
Она скользнула за стол. Я поставил у ее тарелки бокал, плеснул вина. Взял свой.
– За мир дружбу между народами?
– И любовь между индивидуумами, – продолжила она. – Старый тост, но хороший.
Мы выпили и набросились на еду. Оба проголодались. Курица была теплой и очень вкусной. Местная птица выше похвал. Это не мясо червя. То хоть полезное, но безвкусное. Приправы не помогают. Я подливал вина, мы запивали им теплое мясо и ароматный хлеб. И не заметили, как съели все.
– Объелась, – сообщила Жанна, отодвинув тарелку. – А все ты! – она ткнула в меня пальцем. – Вчера обкормил, сегодня…
– Часовню тоже я развалил?
Фразу подсказал Мозг. Что она означает, интересно? Жанна хихикнула и посмотрела на меня.
– Почему ты не поехал ко мне? Только честно!
Я помедлил. Сказать правду? А стоит ли?
– Я трудно схожусь с женщинами.
– Ты? – фыркнула она. – Знаешь, я гордая. Мужа выгнала, хотя все уговаривали простить. Он же айтишник, зарабатывает хорошо, – передразнила она кого-то. – Подумаешь, налево сходил! Многое потеряешь. А мне его деньги до фонаря! Сама в состоянии заработать. Думала, что у нас любовь… – она вздохнула. – Так что вытолкала взашей, вещи следом выбросила! Он просился простить, только – вот! – она показала кукиш. – К шлюхам своим иди! И вот появляешься ты. Зовешь меня в ресторан, кормишь, поишь, ведешь в казино. Помогаешь выиграть. И при этом не пристаешь. Ты что, из этих?
– Я из тех.
– Тогда почему? Не нравлюсь?
«Скажи ей! – вмешался Мозг. – Не отстанет».
– У меня погибла жена.
Ее брови пошли вверх.
– В паспорте нет штампа.
– Его выдали недавно. А поскольку вдовец, отметку не ставили.
– Извини! – она помолчала. – Как это произошло? Авария?
– В бою. Она была офицером. Десантные войска.
– Вы постоянно где-то воюете, – вздохнула она. – Она служила, а ты ждал?
– Мы были вместе.
Взгляд ее выразил недоверие. Я встал и задрал джемпер. Пуля кваргов ударила меня в спину. Сломала ребра, выдрала кусок легкого и вышла в боку. Боли я не почувствовал – аптечка отреагировала. Короткая слабость и трудно дышать. Мне было не до ран. Кварги рвались к цитадели, я бил из винтовки пока не кончились заряды. Кварги это поняли. Опустили оружие и пошли к баррикаде. Я видел их морды и ждал, пока подойдут ближе. Мозг активировал запал мины. Ее взрыв похоронил бы нас в общей могиле. И тут в спину кваргам ударил десант. Меня вытащили наружу. Заметив рану, позвали врача. Тот наложил повязку. На борту корабля-госпиталя меня прооперировали. Остался след на боку – глубокий и широкий. В клинике его предложили убрать. Я отказался.
– Твою мать! – выдохнула Жанна. – Прости! Не подумала…
– Ничего, – я опустил джемпер и сел. – Проехали.
Она повозила пальцами по столу.
– Тебя уволили по ранению?
– Можно сказать так.
– Теперь понятно, почему ты здесь. И откуда деньги. Всякие выплаты…
Я не стал возражать. Пусть так думает.
– Твоя жена… Она красивая?
– Сейчас!
Я встал и отправился в зал. Сумка, купленная в Москве, стояла в шкафу, Жанна ее не тронула. Расстегнув молнию, я достал голографию. Единственное из личных вещей, что мне позволили взять. На голографии Аля была в платье. Она не любила их, предпочитая комбинезон. Но мы приехали на курорт, там форма не к месту. Снимал я. Мы только-только прилетели, и я решил запечатлеть замечательный момент. За спиной Али волны накатывали на берег, соленые брызги долетали до нас, щекоча ей спину, и Аля смеялась. Ровные, белые зубы на смуглом лице, большие, миндалевидные глаза с фиолетовой радужкой, точеный носик…
– Вот! – я протянул Жанне голографию.
– Красивая! – согласилась она. – Как ее звали?
– Алейа.
– Редкое имя. И лицо нерусское.
– Она из шухья.
– Кого у вас только нет! Россия… Ты ее очень любил?
– Да.
Я забрал голографию и приложил к стене. Вакуумная присоска схватила поверхность, расправив пластик. Аля, словно ожив, смотрела на нас. Давно следовало повесить.
– Чем думаешь заняться? – спросила Жанна.
– У меня диплом журналиста.
– Думаешь работать по специальности?
Я кивнул.
– Зря.
– Почему?
– Это в России журналисты богатые. Здесь… Есть у меня знакомые. Зарплаты нищенские. У тех, кто на телевидении или возле президента крутятся, еще ничего. У остальных… – она махнула рукой.
– Я все же попробую.
– Как знаешь. Пойду! – Жанна встала и направилась в прихожую. Я помог ей одеться.
– Завтра в семь тридцать у поликлиники, – она ткнула меня пальчиком в грудь. – Натощак. Сдаем анализы.
– Зачем?
– Вид на жительство дают при наличии справки о состоянии здоровья. По кабинетам проведу быстро – взяла талоны. Обследование платное. Россиян лечат без денег, но здесь другой случай. Получишь вид на жительство, заведешь карточку, тогда не будешь платить.
Я закрыл за ней дверь, вернулся на кухню. Достал из-под дивана рюкзак, вытащил Мозга. Он выпустил манипуляторы, встал на них и зацокал по плитке. Вытянул их, выбросил глаз и всмотрелся в голографию.
«Стоило вешать?»
– Не будет приставать.
«Это вряд ли, – сообщил он, – хотя на время уймется. Настроена решительно. Она тебе нужна?»
– Временно.
«Нет ничего более постоянного, чем временное». Так говорят здесь. Конфеты остались?»
– Целый мешок.
«Давай!»
Я шлепнул на стол пакет. Мозг подбежал и забрался на диванчик.
– Обертки под стол не бросай! Пурсек!
«От такого и слышу!»
Я взял сумку с ноутбуком и отправился в зал. Пора осваивать местные технологии, заодно посмотреть нужное. Первое, что мне понадобится, – водительские права. Как просветил Мозг, для начала нужно обзавестись российскими. Распечатаю их на принте, а Мозг внесет нужную информацию в базу ГИБДД. Ему это как два пальца. Получив регистрацию, обменяю удостоверение на белорусское – это просто. Нужно сдать теоретический экзамен, представить документы и заплатить пошлину. Но прежде выбрать машину…
– Что удалось узнать? – спросил Гадаев.
– Уйдя от тебя, гяур сел в такси, – сообщил гость. – Хорошо, что был так одет. Иначе я бы не понял, да. Камера над аркой плохая, а на твоей запись не сохранилась.
– Сам не знаю почему, – развел руками Гадаев. – Всегда писала и сейчас пишет, а тут ничего. Такси нашел?
Гость кивнул.
– Что рассказал таксист?
– Отвез клиента в «Охотный ряд». Гяур попросил подождать. В торговом центре сменил одежду. Затем попросил показать Москву. Таксист покатал его по Бульварному кольцу, затем отвез в Крылатское. Там высадил у супермаркета. Все.
– Не врет?
– Я посмотрел записи в супермаркете. Такой человек в указанное время в магазине был. Я сделал распечатку. Вот! – гость протянул Гадаеву листок. – Он?
– Да! – подтвердил скупщик, рассмотрев фотографию. – Куда он пошел?
– Неизвестно. Камеры в супермаркете направлены на вход. Далее двадцати метров не захватывают.
– Что покупал гяур?
– Установить не удалось. Покупателей много, кассир его не запомнила. Судя пакету, продукты.
– Значит, живет неподалеку. Или таксист повез его дальше. Ты спрашивал?
– Да. Ответил, что взял пассажира и уехал. Гяура не видел.
– Не врет?
– Может, и врет, – не стал возражать гость. – Но я не стал его прессовать.
Последнее слово гость произнес по-русски.
– Что так?
– Он не поверил, что я из полиции. Удостоверение долго смотрел. А оно фальшивое. Если б настоящее…
– Не с твоим прошлым, Салман! В полиции любят деньги, но не до такой степени.
– Тогда все! – хмуро сказал гость.
– Нет, Салман! – скупщик покачал головой. – Надо искать. Руслан велел, а ему не отказывают. У гяура камни на миллион долларов, а то и больше. Ты ведь хотел «икс пять»[1]?
– Да! – оживился Салман.
– Получишь! И денег дам. Только найди!
– А моим парням?
– Не обижу. Ты меня знаешь.
– Дай немного сейчас, – попросил Салман. – За квартиру надо платить и кушать нечего.
Гадаев полез в ящик стола, достал и бросил на стол пачку банкнот. Салман схватил ее и спрятал в карман.
– Держи меня в курсе, – велел Гадаев.
Салман кивнул и встал с кресла. Гадаев проводил его до выхода. Вернувшись в кабинет, взял лист с распечаткой и всмотрелся в лицо человека на фотографии.
– Я найду тебя, гяур! – сказал зло. – От меня не уйдешь!