– А ты ему, что сказала в ответ?
– Я промолчала.
– Ты даже не пыталась его удержать?
– Зачем, мам? Он же сказал, что нашел другую.
– И что? Я тебя дочь совсем не понимаю…
– А я тебя, мам…
– Это еще почему?
– Зачем тебе еще один том «Война и мир»?
– Ты не понимаешь!
– Да, мам, ты права, я действительно не понимаю!
Глория встала из-за кухонного стола и ушла в комнату. Полина устало села на место дочери и потерла шею, очередной день не принёс облегчения. Она слишком рано стала матерью и была абсолютно не готова принять эту роль на себя. Она так и не научилась быть хорошей матерью, а все разговоры вели к непониманию друг друга, усугубляя и без того напряженное общение.
Полина родила Глорию в конце второго курса института. Когда её подружки только начинали встречаться с молодыми людьми и строить отношения, Полина уже качала маленькую, вечно плачущую Глорию на руках. Абсолютно одна в большом городе с ребенком на руках. Ей постоянно приходилось выживать. Ей стало тяжело общаться со сверстниками, казалось, никто не понимал. Никто, только книги…
Она посмотрела на очередной старый том «Война и мир», выкинуть рука не поднялась. Но дочь права, квартира превратилась в склад старых пыльных книг. Если раньше книги её спасали от одиночества, но чем старше она становилась, тем больше она ощущала обратный эффект. Книги стали «давить» и безмолвно напоминать, что годы идут.
Конечно, её расстроили события, произошедшие в судьбе дочери – не трудоустроилась, рассталась с Тимуром. Хотя, разве это великие проблемы для молодой девушки? Это просто жизнь и её надо принимать во всех красках и проявлениях.
Полина встала из-за стола и прошла в комнату, дочь уже спала на своей кровати, которая пустовала почти год. Стопка книг, находящихся возле ног Глории, опасно накренилась и грозилась в любой момент обрушиться на ноги дочери.
«Это уже слишком, – Полина подошла и убрала стопку книг, четко определив для себя. – Пришло время менять жизнь!»
Лежа на своей кровати, она еще долго смотрела на спящую дочь, и как бы это эгоистично не звучало, но где-то в глубине души была рада, что этой ночью она будет не одна с этими старыми книгами.
Подключение к интернету через жутко нервировало. Интернет постоянно «тормозил» и все сайты «подвисали», отказываясь грузиться. По размещенным на сайте резюме по специальности маркетолог никто не звонил. Звонили только с сомнительными предложениями сетевого – маркетинга, что, собственно, за маркетинг Глория не считала. Хотя, возможно, в этом что-то есть, но ей хотелось найти стабильную офисную работу с понятной структурой, а не всякие пирамиды, где нужно бегать и кому-то что-то предлагать и продавать. Тем более она не рассматривала предложения с разного рода продажами. И искренне злилась, когда ей третий раз за сегодняшний день предложили стать менеджером по продаже, в этот раз книг.
– Да Вы знаете, сколько у меня этих книг дома, я сама могу открыть магазин и продавать, – в сердцах сказала она в телефон и нажала кнопку отбой. Устало потерла глаза и посмотрела вокруг.
Нет, она соврала… С этими книгами ей не открыть магазин. Почти все книги, которыми была заполнена квартира, были старыми и абсолютно никому не нужными. Только маме…
«Надо самой искать интересные вакансии, звонить и рассылать резюме», но интернет усердно сопротивлялся и на очередной странице выдал ошибку и похоже «пал окончательно смертью храбрых». Глория встала из-за письменного стола, посмотрела на настенные часы – обеденное время, а она ещё даже не позавтракала.
«Надо перекусить, – только подумала она, как услышала звук поворота ключа в замке, – Мама?»
– Привет.
– Привет, мам, ты сегодня раньше?
– Да, у нас сегодня устроили профилактический день, так что отпустили почти с утра.
Мама сгрузила пакеты на пол.
– Поможешь разгрузить?
– Конечно, мам.
Глория по-очереди отнесла пакеты на кухню и начала разбирать.
– Мам, слушай, а зачем нам столько мешков для картошки?
– Это не для картофеля, а для книг.
– Для книг? – удивленно переспросила Глория.
– Да!
– Мам?
– Сейчас, солнышко моё, попью воды и всё расскажу. Очень надеюсь, что ты меня поддержишь!
– Вадим, добрый день!
– Добрый, Полина!
– Я по делу.
– Я уж понял, без дела ты бы вряд ли мне позвонила. У Глории всё хорошо?
– Работу пока найти не может, а в остальном нормально.
– Может, её ко мне трудоустроить? Поговоришь с ней, предложишь?
– Предложу, но ты же знаешь, что она вряд ли согласится.
– Мда… Ладно, по какому делу ты звонишь?
– Я хочу продать свою квартиру и купить «двушку», чтобы у Лоры была своя комната.
– Я давно тебе предлагал помощь, сколько нужно?
– Нисколько, я… В общем, я не тратила те деньги, что ты переводил за эти годы Глории, и у меня скопилась сумма…
– Почему ты не тратила?
– Я не хотела, чтобы потом ты что-то потребовал с моей дочери.
– С нашей дочери, ты хотела сказать, – поправил он, – И у меня достаточно денег, ты же знаешь. Я бы никогда с неё ничего не попросил. Может быть только общение, как отец с дочерью… Я бы этого хотел… Но… В общем это не важно. Бери и трать деньги смело и даже не думай об этом, если ещё нужно будет, звони и говори, сколько добавить. Я буду только рад помочь. Без-воз-мезд-но! – это словно он проговорил буквально по слогам.
– Я поняла, Вадим. Это всё… Спасибо тебе, и… – она осеклась.
– Не за что, Полина, звони, обращайся.
– Пока, Вадим.
– Пока, Полина.
Этот разговор состоялся до момента, как Полина вернулась домой. Она много раз прокрутила их диалог в голове, доведя его до состояния заезженной пластинки. И наконец, решилась на разговор с дочерью, но всё же некоторые подробности, решив упустить.
– Это правда? Ты написала заявление на увольнение?
– Да, Лора, мне даже самой не верится, что я это сделала!
– А как же… – Глория осеклась.
– Деньги?
– Да, мама прости, я…
– Все нормально, дочь. Деньги у нас есть, голодать мы не будем. Пока ты жила с Тимуром, мне было очень одиноко, и я решила себя занять чем-нибудь, свои вечера. Я стала подрабатывать репетитором русского языка и литературы, и, знаешь, у меня получилось. Есть постоянные ученики, родители которых готовы платить, и есть ещё желающие. У меня получается зарабатывать на репетиторстве гораздо больше, чем в библиотеке и более того мне самой это нравится.
– Здорово! А что с книгами ты решила? Куда эти мешки?
– Книги, – Полина сказала на выдохе, – Утилизировать в качестве макулатуры.
– Мам? – Глория не верила своим ушам. – У тебя точно всё хорошо?
– Да, дочь, у меня всё отлично! Я просто решила, что пора всё менять. Мы с тобой в мешки сложим все книги, с которыми мы «прощаемся». И у нас по итогу должен остаться один стеллаж с книгами и все, никаких стопок книг по углам, подоконникам и так далее.
– Это звучит, как сумасшествие.
– Это абсолютно нормально звучит. Сумасшествие – это то, во что я превратила эту квартиру, – Полина оглянулась вокруг. – И еще знаешь… В общем, когда вывезут все эти старые книги, мы приведем в порядок квартиру и… И выставим её на продажу!
– Мам, у тебя точно все хорошо?
Грузчики стояли возле машины, курили и тихо разговаривали матом. Полина не очень любила эту «сторону» великого русского языка, но, не смотря, на это терпимо относилась к высказываниям. Однако стараясь в своей речи никогда не использовать данные слова и выражения, хотя знала их в достаточном количестве. Как известно, русские классики любили высказывать свои мысли и таким образом.
Машина доверху была забита её прошлым – книги. Вот и всё! Расстаться с ними, как расстаться с самым родным и близким человеком и отпустить его навсегда в иной мир… Она попрощалась с грузчиками, взглянула на книги в последний раз и, не оборачиваясь, зашла в подъезд. Поднимаясь по разбитой лестнице на пятый этаж, она чувствовала лишь полное опустошение.
Остаток вечера прошел в тишине. Полина не хотела говорить, а Глория, чувствуя настроение мамы, не лезла с разговорами. На душе было неспокойно, она понимала, что в их жизни грядут перемены. А страх неизвестности всегда пугает.
Несмотря на то, что дом выглядел убого как снаружи, так и внутри, его ещё не скоро признают аварийным, а значит, есть шанс продать квартиру. Единственным плюсом было то, что, несмотря на свою убогость, дом находился в центре города.
Так и вышло, стоило их агенту по недвижимости разместить объявление о продаже квартиры – как начались звонки. Оказывается, это было очень удачным местом для сдачи в аренду. Агент несколько раз поднял стоимость жилого объекта, при этом, не забывая о повышении своего вознаграждения. В результате в течение месяца была продана квартира и подобрана двухкомнатная квартира в более современном доме, но немного удаленная от центра.
Полина и Глория стояли в пустой двухкомнатной квартире и, кажется, еще не до конца верили, что это теперь их новый «дом». Через пару часов приедет грузовая машина с грузчиками и вещами
– Знаешь, Лора, у меня большое желание позвонить водителю машины и попросить все наши вещи отвести на местную помойку. Там ведь нет хороших вещей – одно старьё!
– Мам, я понимаю тебя, но давай не будем в крайности впадать.
– Крайности были раньше, а сейчас просто реальный взгляд на жизнь.
Глория улыбнулась, подошла ближе и обняла маму.
– Ты рада?
– Да, мам, мне ещё сложно во все это поверить, так быстро все произошло. Но, да, я рада.
– Знаешь, Лора, я хочу, чтобы в этот раз всё было по-другому. Я хочу жить с чистого листа. Понимаешь?
– Конечно!
– Я хочу, чтобы у тебя все было хорошо, чтобы у тебя была своя комната. Чтобы ты больше не стремилась «сбежать» из дома подальше от «сумасшедшей мамаши», я хочу, чтобы тебе было комфортно здесь – дома со мной, – говорила Полина, обняв дочь и уткнувшись своим лицом в её волосы.
– Мам, я никогда так не…
– Лор, я все знаю и понимаю. Я знаю, что ошибалась постоянно и неправильно воспитывала тебя. Многое говорила зря. Пора признать свои ошибки.
– Мам, ну перестань, я… Я люблю тебя.
– А я тебя. Ладно, долой нытьё. Пойдем лучше посмотрим твою комнату ещё раз.
– Пойдем! – Глория улыбнулась и чмокнула маму в щеку, ещё раз.
– Смотри, что я прикупила!
– Вино?!
– Да, красное, полусладкое. Я хочу отметить начало новой жизни вином и тортиком.
Глория улыбнулась и покачала головой, признавая, что мама действительно серьезно подошла к изменению их жизненного уклада.
Полина поставила на старый кухонный стол бутылку и с небольшим хлопком открыла её. Старая мебель в новой квартире смотрелась не как антиквариат, а как абсурд, настолько же нелепо. Но у Полины уже созрел план в голове, как это изменить.
Вино, булькая, разливалось по бокалам.
Полина начала говорить:
– Ты уже взрослая, Лора, а я вдруг поняла, что ещё ни разу с тобой даже вина не пила. Всё считала тебя ребенком, даже на Новый год не покупала, пока ты мне не сообщила, что переезжаешь к Тимуру… Прости, что напоминаю, милая, я просто именно тогда поняла, что ты уже выросла и… Стала взрослой. Хотя до самостоятельности тебе ещё далеко, – она по-доброму усмехнулась. – Ну, ничего, это дело поправимое, было бы желание и стремление всё менять.
– Давай чокнемся, мам.
Полина улыбнулась на слова Глории.
– Ну, чокнуться мы всегда успеем, а так, давай…
– Мам.
Дзынь.
– Давай милая, за тебя, за меня и за новую жизнь.
Терпкая сладковатая жидкость разливалась внутри, вызывая тепло и непонятный уют внутри.
– Лора, я вчера раскладывала наши вещи в старый комод и поняла, что у нас не только мебель старая, но и вся одежда. Ты же у меня молодая красивая девушка, а одеть у тебя абсолютно нечего, все вещи заношенные и застиранные. В общем, я решила, что мы завтра с тобой поедем в торговый центр и купим новую одежду тебе и мне, ну и в мебельный ещё заглянем.
– Мам, это конечно, всё хорошо, но откуда брать деньги на все эти покупки? Я не хочу, чтобы ты залезала в долги и тем более в кредиты. Так, что я никуда завтра не поеду. Я скоро найду работу, буду получать заработную плату, тогда и буду менять гардероб.
– Милая, ты не понимаешь, в таких вещах тебя даже не возьмут. Встречают ведь, как говорят, по одежке! Насколько ты уже сходила собеседований?
– Много…
– Вот именно много. Так, что не спорь с мамой. Мы едем завтра и точка.
– Мам, ответь честно, на какие деньги ты будешь покупать все эти вещи? Мы всегда жили очень скромно, а тут такие траты. Квартира новая. Ты говоришь, что скопила, но я чувствую, что ты мне что-то недоговариваешь, и я волнуюсь. Скажи честно, откуда деньги, мам?
Полина поджала нижнюю губу, и Глория это заметила.
– Говори, мам! Ты же знаешь, я не отстану.
– Давай завтра всё обсудим, а сегодня себе устроим выходной, а?
– Мам, завтра ты найдешь новые отговорки, так что говори прямо сейчас!
– Хорошо… Часть денег, которые я потратила действительно не мои… Это деньги твоего отца.
– Ясно, – зло выдохнула Глория в сторону, – Вадима, значит… Знала бы, ни за что бы не согласилась…
Полина выдохнула:
– Я на самом деле немного взяла с твоего счета.
– С моего счета?
– Да, с твоего счета, Лора. Давай, чтоб тебе стало всё понятно, я начну всё с самого начала.
Ты меня часто спрашивала, как я познакомилась с твоим отцом…
– А ты все время уходила от ответа…
– Да, милая, уходила, просто это тот случай, который ярко демонстрирует, как поступать молодой девушке не следует. Мне ведь было всего восемнадцать и меня уговорили однокурсницы сходить с ними в бар и отметить удачную сдачу сессии…
Я тогда отказывалась до последнего, но всё же доводы «белая ворона и синий чулок» взяли своё – я пошла туда. А дальше больше начались манипуляции с их стороны, подначивая и плюс алкоголь, а еще взятие на слабо. Они меня убедили, что нужно быть самой активной и самой проявлять инициативу с мужчинами. Вот я под действием сильного алкогольного опьянения и проявила активность, а потом через месяц поняла, что беременна, – Полина грустно хмыкнула и пригубила бокал с вином.
– Я потом долго его искала, чтобы сообщить, что беременна, а когда нашла, он просто поиздевался надо мной и сказал, что не помнит меня и был сильно пьян. Вот так я осталась совершенно одна без чьей-либо помощи в большом городе беременная, а потом с ребенком на руках. Мамина тетка из деревни ничем, естественно, мне помочь не могла. Единственным моим средством существования была стипендия, поэтому я никак не могла бросить институт. Я продолжала учиться, а с тобой сидели разные сердобольные старушки, которые вошли в моё положение, а я им в свободное от учебы время помогала, как и чем могла.
В следующий раз мы с твоим отцом встретились, когда тебе было около десяти лет. Мы с тобой тогда пошли в большой супермаркет, а с Вадимом случайно столкнулись тележками. Но в жизни ничего не бывает случайно. Он тогда узнал меня, а увидев тебя, спросил, действительно ли ты его ребенок. Я подтвердила, и видимо у него внутри что-то щелкнуло. Ты ведь больше похожа на него, чем на меня. Такие же светлые волосы и ярко синие глаза. Он задумался, и мы, толкая каждый свою тележку, разошлись, как «в море корабли». Признаюсь, я надеялась навсегда.
Но через какое-то время он сам нашел меня и предложил провести тест на отцовство и обмолвился, что если ты действительно его дочь, то он заберет тебя к себе. Представь мою реакцию?
Я, конечно, отказалась давать свое согласие на этот тест и сказала, что я все выдумала тогда, что ты не его ребенок. Но он видимо мне не поверил, но и каким-то образом получил твои образцы слюны или волос. В общем, результат теста подтвердил, что он биологический отец. И тут начались приключения. Он действительно хотел в начале забрать тебя у меня, естественно мне пришлось защищаться. А как я могла защищаться, не имея ни связей, ни денег. У меня был, по сути, только один способ – это настраивать тебя против родного отца. Так я и делала.
Он около года еще делал попытки встречаться с тобой, но видя, твою яркую негативную реакцию на его присутствие – оступился. Но он открыл счет на твоё и моё имя и ежемесячно переводил туда довольно большую сумму. У нас с тобой разные были ситуации в жизни, но я старалась не брать с этого счета деньги, только когда совсем было тяжело, то брала, но потом возвращала всё до копейки.
Когда тебе исполнилось восемнадцать лет, я хотела тебе все рассказать, но не смогла. Что я тебе хочу сказать сейчас, резюмируя. Не такой плохой у тебя отец, по крайней мере, сейчас он точно изменился. А твое негативное отношение к нему, это скорее моя вина и результат моей работы. Надеюсь, ты когда-нибудь простишь меня за это. Я не могла тебя потерять, я бы просто не смогла жить без тебя…
– Мам, не надо, не переживай. Я понимаю тебя и не виню. Совсем. Скажи мне, ты много взяла с того счета?
– Нет, не много, мы почти уложились в сумму моих накоплений. Но я очень хочу купить хотя бы самую необходимую мебель и немного одежды тебе и мне. Если хочешь, мы потом все эти деньги вернем на счет. Тебе действительно нужно купить хотя бы самые необходимые вещи, чтобы не стыдно было прийти на собеседование.
Глория вспомнила «ледяные глаза» и брезгливый взгляд директора маркетингового агентства и поморщилась.
– Ладно, мам, давай купим самую необходимую мебель и одежду, а потом, когда устроюсь на работу, я хочу всё до копейки вернуть назад на этот счет.
Полина улыбнулась.
– Договорились.