Посвящается моей матери, Саре Гордон Берн
Запомните одно, и тогда Вы займете правильную позицию: что бы Вы ни думали о нем как о личности, что бы сделали или не сделали/ что бы ни сделали его последователи, Фрейд был прав. Вот Вам талисман, который следует всегда иметь при себе и пользоваться им в тех случаях, когда отказывает здравый смысл.
Общеизвестно, что человек, как и цыпленок, происходит из яйца. На очень ранней стадии человеческий зародыш представляет собой трехслойную трубку, внутренний слой которой формирует желудок и легкие, средний – кости, мускулы, соединительную ткань, кровеносные сосуды, а внешний – кожу и нервную систему.
Обычно эти три слоя растут примерно в одинаковом темпе, так что среднестатистический человек является правильной комбинацией мозга, мускулов и внутренних органов. Однако в некоторых яйцах один из слоев разрастается сильнее других, и, когда ангелы завершают сборку ребенка, обнаруживается, что у того больше внутренностей, чем мозгов, или больше мозгов, чем мускулов. Если так случается, деятельность индивида нередко оказывается связанной именно с этим разросшимся слоем.
Обычно среднестатистический человек представляет собой гармоничное сочетание разных типов, но некоторые люди обладают ярко выраженной «пищеварительной установкой», другие – «мускульной установкой» и третьи – «мозговой установкой» и, соответственно, пищеварительным, мышечным или мозговым типом тела. Люди с пищеварительным типом чаще всего полные, с мышечным – крупные, а с мозговым – вытянутые. Это не значит, что, чем выше человек, тем он смышленее. Но если человек даже при небольшом росте выглядит скорее длинным, чем крупным или полным, он чаще всего сильнее озабочен тем, что происходит в его голове, нежели тем, что он делает или ест, и решающим фактором здесь является не рост, а худощавость. С другой стороны, человек, который скорее воспринимается полным, чем вытянутым или крупным, наверняка в первую очередь проявит интерес к хорошему бифштексу, а не к блестящей идее или приятной прогулке.
Для обозначения данных типов телосложения ученые пользуются греческими словами. Человека, тело которого сформировано преимущественно за счет внутреннего слоя эмбриона, они обозначают термином «эндоморф», за счет среднего слоя – «мезоморф», за счет внешнего слоя – «эктоморф». Это легко запомнить, поскольку соответствующие английские корни имеются в словах enter, medium и exit; достаточно произнести их несколько иначе: ender, mesium и ectit.
Поскольку внутренний слой человеческого яйца (эндодерма) образует внутренние органы живота (viscera), то эндоморф обычно сфокусирован на животе. Поскольку средний слой (мезодерма) образует мышечные ткани (soma), то мезоморф обычно сфокусирован на мускулах. И поскольку из внешнего слоя (эктодермы) образуется мозг (cerebrum), то эктоморф обычно сфокусирован на мозге. То есть, если выражаться более точно, это будет звучать следующим образом: висцеротонический эндоморф, соматотонический мезоморф и церебротонический эктоморф.
Хотя церебротоник предпочитает слова, висцеротоник знает, что меню, на каком бы языке оно ни было напечатано, все равно несъедобно, а соматотоник убежден, что объем грудной клетки не увеличивается от чтения словарей. Поэтому не станем увлекаться рассказами, а лучше посмотрим, что из себя представляют люди, обозначаемые данными терминами. При этом надо иметь в виду, что у большинства данные качества скомбинированы вполне гармонично, а нижеследующее относится к крайним случаям. К тому же интересующие нас типы ярче выражены у мужчин, чем у женщин.
Висцеротонический эндоморф. Если человек относится скорее к «полному» типу, чем к «крупному» или «вытянутому», он выглядит округлым и пухлым, имеет широкую грудную клетку и большой живот. Сразу чувствуется, что есть ему удобнее, чем дышать. У него широкое лицо, короткая, толстая шея, объемистые бедра и руки от локтя до плеча, но маленькие ладони и ступни. Грудные мышцы развиты чрезмерно, и общий вид – будто его надули, как воздушный шарик. Кожа у него мягкая и гладкая, а когда он лысеет, что обычно случается весьма рано, волосы в первую очередь выпадают на макушке.
Лучший образец данного типа – веселый, крепко сколоченный, краснолицый коротышка-делегат, с сигарой во рту, всегда выглядящий так, будто его вот-вот хватит удар. Хороший делегат получается из него по той причине, что ему нравится общаться с людьми, участвовать в банкетах, общих купаниях и торжественных заседаниях. У него легкий нрав, ласковое обхождение, и чувства его легко считываются.
Брюхо его велико, потому что набито внутренностями. Он любит поглощать всевозможные вещи: еду, а также расположение и одобрение ближних. Хорошо провести время для него означает посидеть на банкете с людьми, которым он нравится. Общаясь с человеком такого рода, важно понимать его натуру. Нет большей ошибки, чем принимать его поведение за чистую монету. Он частенько подшучивает над собой, когда бывает в хорошем настроении. В подобных случаях благоразумно ограничиться вежливой улыбкой и воздержаться от смеха, потому что в другой раз, когда он будет в дурном расположении, каждый засмеявшийся станет его раздражать, хотя он сам вызвал смех своей шуткой.
Соматотонический мезоморф. Если человек определенно относится к «крупному» типу, а не к «полному» или «вытянутому», он выглядит грубовато и имеет ярко выраженные мускулы. У него обычно большие руки и ноги, грудная клетка и живот твердые и правильной формы, причем грудь объемнее живота. Чувствуется, что ему удобнее дышать, чем есть. Лицо у него костистое, плечи широкие, а подбородок квадратный. Кожа толстая, шероховатая и упругая, легко загорает. Если он лысеет, лысина обычно начинается со стороны лба.
К этому типу принадлежат Лил Абнер и другие «люди действия». Из них получаются хорошие телохранители и строительные рабочие. Они любят «выкладываться». У них сильная мускулатура, которой они охотно пользуются. Такие люди стремятся к приключениям, физическим упражнениям, дракам и любят во всем побеждать. Они смелы и бесцеремонны, им нравится подчинять себе людей и обстоятельства. Зная, что доставляет удовольствие человеку этого рода, нетрудно понять, почему он оказывается несчастным в некоторых ситуациях.
Церебротонический эктоморф. Если человек определенно относится к «вытянутому» типу, у него тонкие кости и мускулы. Он обычно сутулится, имеет плоский живот и длинные ноги. Шея и пальцы у него тоже длинные, а лицо продолговатое и по форме напоминает яйцо. Кожа тонкая, сухая и бледная, скорее всего он не облысеет. Вид у него, как у рассеянного профессора, каковым он часто и является.
Человек данного типа порывистый, но предпочитает беречь свою энергию и не особенно подвижный. Он ведет себя спокойно и старается держаться подальше от оживленных мест. Хлопоты раздражают его, он избегает осложнений. Друзья понимают его с трудом. Выяснив/ осознав, насколько он раним, можно помочь ему выстоять в этом навязчивом и агрессивном мире эндоморфов и мезоморфов.
В отдельных случаях, когда человек определенно принадлежит к тому или иному типу, о его личности можно судить по внешнему виду. Когда индивид борется с самим собой или с окружающим миром, присущий ему способ вести такую борьбу отчасти определяется его типом. Если он висцеротоник, его тянет на вечеринки, на которых он будет есть, пить и наслаждаться приятным обществом, хотя дела призывают его совсем в другое место. Соматотоник предпочитает действовать, чтобы переделать все по-своему, даже когда это глупо и необдуманно. Что касается церебротоника, он скорее уединится, чтобы обо всем поразмыслить, даже если лучшим будет что-нибудь предпринять или попытаться забыться в доброй компании.
Данные особенности трудно изменить, так как они предопределены толщиной слоев в крохотном яйце, из которого развилась личность. Однако не помешает знать о таких типах, по крайней мере, чтобы предполагать, чего стоит ожидать от окружающих, и снисходительно относиться к различным разновидностям человеческой природы. А также, чтобы понимать и управлять собственными естественными наклонностями, которые в борьбе с трудностями нередко заставляют повторять снова и снова одни и те же ошибки. Принцип «трех слоев яйца» – наилучший из известных в настоящее время способов судить о людях по внешнему виду.
Чтобы понять какую-либо вещь, мы должны прежде всего спросить себя, из каких частей она состоит, как именно те составлены, откуда берет энергию и как эта энергия подводится к надлежащим каналам. Чтобы понять автомобиль, мы должны сначала определить его части и их расположение, а потом выяснить, каким образом механизм превращает энергию сгорающего бензина во вращательное движение. Точно так же мы должны поступить, чтобы понять замерзший насос, сломанный телевизор, зловещую комету, прекрасный водопад, растущее дерево и сердитого человека. Строение называется «структурой», а способ действия – «функцией». Чтобы понять Вселенную, мы изучаем ее структуру и функцию. Чтобы понять атом, мы изучаем его структуру и функцию. В итоге мы сможем управлять космическим кораблем или построить атомный двигатель.
Как мы выяснили, тело человека состоит из трех видов тканей, а их количественное соотношение частично определяет его действия и реакции. А чтобы немного разобраться с перераспределением энергии в человеческом организме, надо изучить железы и мозг.
Насколько нам известно, человек получает энергию из пищи и кислорода. Количество поглощаемой пищи определяет количество энергии, которое можно извлечь с помощью кислорода. В процессе пищеварения еда расщепляется на более простые вещества, которые могут храниться и употребляться по мере надобности, высвобождая энергию в результате химических реакций.
Уксус и сода, соединяясь в стакане, производят тепло, то есть энергию. Содержащиеся в организме вещества, соединяясь с кислородом, точно так же производят тепло. При этом определенное количество пищи производит определенное количество калорий, используемых организмом.
Различают два вида человеческой энергии: телесную и психическую. Точно так же энергия, заставляющая двигаться автомобиль, отчасти исходит от самого автомобиля и отчасти – от водителя.
Железы в очень значительной мере определяют скорость, с которой используется телесная энергия, и для какой общей цели она употребляется. Щитовидная железа действует как акселератор, заставляя индивида работать на высокой или низкой скорости. Порой она вынуждает его работать быстрее, чем это позволяет питание. Тогда человек для получения необходимого количества энергии использует все свои резервы, в том числе жир. Поэтому человек с чрезмерно активной щитовидной железой склонен терять вес. С другой стороны, щитовидная железа способна замедлить работу организма до такой степени, что он не успевает использовать съеденную пищу. Избыток откладывается в виде жира и других веществ, поэтому человек с недостаточно активной щитовидной железой склонен прибавлять в весе.
Если щитовидную железу можно сравнить с акселератором автомобильного мотора, то надпочечники действуют наподобие ракетного запала. Когда нам нужен дополнительный импульс, высвобождается больше энергии. Обычно такое происходит, если нам предстоит сражаться или спасаться бегством. Также надпочечники толкают нас к действию, когда мы злимся или пугаемся. Но иногда, испытывая гнев или страх, мы не имеем возможности что-нибудь сделать, поэтому не в состоянии выплеснуть излишнюю энергию.
А раз нормальный путь ее применения блокирован, она воздействует на сердечную мышцу и другие внутренние органы, вызывая учащенное сердцебиение и прочие неприятные ощущения. Излишняя энергия не может просто исчезнуть. Если она не используется своевременно для борьбы или бегства и не расходуется на сердцебиение и реакцию других внутренних органов, энергия сохраняется до момента, когда сможет выплеснуться в прямой или косвенной форме, как мы убедимся в дальнейшем.
И щитовидная, и надпочечные железы у разных людей работают в разном режиме. Из-за щитовидной железы некоторые люди всегда в движении, другие – постоянно вялые. Конечно, различия в уровне энергии могут иметь иные причины, не связанные с данной железой, но, когда мы пытаемся объяснить беспокойство или вялость, ее влияние не следует игнорировать. Точно так же, когда появляются различия в возбудимости, следует обратить внимание на надпочечники. У некоторых людей надпочечники все время на взводе, что нередко вызывает беспричинную суету. Другие никогда не испытывают всплеска животной силы, который сопутствует приступам ярости или паники.
Щитовидная железа задает объем деятельности в целом, независимо от того, на что используется энергия. Надпочечники высвобождают добавочную энергию, чтобы помочь индивиду избавиться от объектов, которые угрожают ему или препятствуют его желаниям. Он может как убежать, так и уничтожить угрозу, или избавиться от нее.
Половые железы также вызывают выработку энергии, которая, подобно энергии, вызываемой надпочечниками, служит источником силы для некоторых специальных целей. Можно сказать, надпочечники помогают инстинкту самосохранения, высвобождая добавочную силу, чтобы спасти или уничтожить противника. Семенные железы и яичники содействуют инстинкту размножения, повышая заинтересованность в некой созидательной деятельности. Их цель – соединение полов. Однако часть высвобождаемой ими энергии с успехом используется в разного рода романтической и возвышенной деятельности, которую мы называем «привязанностью» и «творчеством».
Но, оценивая роль данных желез, мы не вправе считать их источником энергии и стремления создать или уничтожить. Их истинное назначение в том, чтобы придавать таким стремлениям добавочный пыл и высвободить дополнительную энергию для их осуществления. Пожилые люди, железы которых постепенно слабеют, все еще могут творить и уничтожать, но обычно они не испытывают того страстного возбуждения и той нацеленности, которые проявляются в более молодом возрасте.
Также железы не имеют никакого отношения к способу применения высвобожденной энергии. Например, надпочечники делают мышцы рук и ног сильнее и подвижнее, но не определяют, будут конечности использоваться для борьбы или для бегства. Половые железы дают индивиду ощущение силы и волнения, усиливают привлекательность внешних предметов, в особенности людей противоположного пола, но не определяют, каким способом человек приблизится к интересующему его объекту и кого выберет. Человек с одними только железами, но без мозга проявил бы не больше инициативы, чем бутылка с забродившим вином.
Подобное можно наблюдать, если удалить у кошки внешние части мозга. Тогда под действием надпочечников кошка приходит в ярость почти без повода, но толком не понимает, что вызвало у нее ярость, поэтому не в состоянии эффективно бороться с реальной угрозой. Она распаляется, но не знает, каким образом и против кого ей действовать. Для эффективного действия с определенной целью требуется мозг.
Интересным связующим звеном между железами и мозгом является гипофиз – «главная железа», управляющая всеми другими. Она тесно соседствует с мозгом и непосредственно с ним связана. Под руководством нижней, более примитивной части мозга гипофиз рассылает химических гонцов ко всем другим железам.
Энергию мышления и чувств труднее понять, чем энергию движения, так как о ее происхождении мы знаем очень мало. Работающий мозг потребляет энергию – он испускает электрические волны и поглощает кислород. Отсюда, по-видимому, можно заключить, что энергия, потребляемая мозгом, по своей природе схожа с энергией, потребляемой телом. Вполне вероятно, это одна и та же энергия, просто используемая другим образом. Можно доказать экспериментально, что существует различие между электрическими потенциалами мозга и тела, а также между отдельными областями мозга, причем разности потенциалов меняются во время его работы. То есть мозговая деятельность сопровождается электрическими явлениями.
Значительная доля психической энергии тратится на то, чтобы ничего не делать, точнее, чтобы воздержаться от какой-либо деятельности. Одна из главных задач мозга – удерживать индивида в известных рамках, препятствуя ненужному возбуждению других частей нервной системы, как это происходит у кошки с поврежденным мозгом. Для того чтобы жестко контролировать нижние отделы нервной системы, требуется столько же энергии, как для управления упряжкой беспокойных лошадей.
Психическая энергия также необходима, чтобы отделять определенные идеи и эмоции и сохранять порядок в нашей психике. Если позволить всевозможным мыслям и впечатлениям беспрепятственно смешиваться, в мозгу все перепутается, как сено в стогу. При смешении обычно разделяемых мыслей и эмоций, как это бывает в шутке или неудобной ситуации, энергия, ранее использовавшаяся для их разделения, высвобождается и получает другое применение: например, вызывает взрыв смеха, слезы или покраснение лица.
К примеру, в ситуациях, которые задевают репутацию, чувство субординации обычно отделяется от чувства обиды, на что тратится умственная энергия. Некоторые позволяют себе открыто выразить возмущение, другие предпочитают отшутиться. При этом энергия, которая ранее сдерживала обиду, вместе с энергией, высвободившейся из-за испытанного чувства, выплескивается на собеседников, вызывая улыбки или смех.
В качестве примера приведу шутку о женщине, отказавшейся платить за проезд в автобусе. На требование водителя заплатить или выйти женщина высокомерно заявила:
– Ну, уж меня-то вы не заставите платить. Я из директорских жен.
– Все равно, – ответил водитель, к удовольствию других пассажиров, – я заставлю вас заплатить, даже если вы единственная жена директора.
Слушатели участливо воспроизвели в уме возмущение и обиду, которые ощутил водитель. Он употребил освободившуюся при этом энергию на словесный ответ, остальные – на улыбки. К ней также добавилась энергия, которая высвободилась при совмещении тем богатства и полигамии. Такая скрытая связь привела к выплеску запасов энергии, и разные группы пассажиров использовали их для смеха, улыбок, разговоров и негодующих возгласов.
Таким образом, наша энергия берется из пищи, которую мы едим, и из воздуха, которым мы дышим. Железы играют важную роль, устанавливая необходимый темп выдачи энергии в моменты спокойствия и возбуждения. А цели применения энергии указывает мозг. Следовательно, если мы хотим изменить количество или назначение энергии, имеющейся у конкретной личности, в нашем распоряжении есть три подхода. Во-первых, скорректировать выработку энергии из пищи и воздуха, возникающую при заболеваниях печени, легких или мышц, при анемии и т. д., что входит в задачи лечения внутренних болезней. Во-вторых, отрегулировать работу желез, а это сложная проблема, над которой терапевты и психиатры трудятся совместно. Наконец, управлять выдачей энергии, вырабатываемой мозгом, что является задачей психиатрии. Именно этому вопросу и посвящена данная книга.
Когда-то мозг сравнивали не совсем точно с телефонным коммутатором – он действительно устанавливает связь между мыслями, а также между событиями и вашими реакциями на эти события. Но мозг устроен гораздо сложнее, чем любые технические устройства. Число возможных связей в нашем мозгу больше, чем во Всемирной сети даже с условием, что у каждого человека есть телефон. Вдобавок разные части мозга, в случае необходимости, могут заменять друг друга гораздо успешнее, чем в любом изготовленном коммутаторе. Сейчас мозг сравнивают с компьютером. Вероятно, некоторые части мозга и в самом деле работают наподобие компьютера, и если уж применять такое сравнение, то наш мозг – самый компактный, самый совершенный, самый эффективный и наилучшим образом самоконтролируемый компьютер, какой только можно найти во Вселенной.
Мозг находится в верхней части черепа. Он отчасти разделен на две половины, а размером напоминает большой кокосовый орех. Спинной мозг похож на палку с набалдашником наверху. Мозг окружает данный набалдашник и связан с ним миллионами нервных волокон.
Люди часто задают вопрос, какая доля мозга в самом деле используется и без какой можно обойтись. Ответить на данный вопрос помогают повреждения, которые иногда случаются до рождения, во время или после. При таких повреждениях пораженная часть мозга со временем рассасывается, ее замещает водянистая жидкость. Примечательно, что в подобных случаях бывает разрушена значительная часть мозга, а человек и его знакомые даже не подозревают об этом.
В мозгу одного человека нашли несколько крупных скоплений жидкости, то есть от рождения у него имелось лишь около половины мозговой ткани. Что не помешало ему успешно окончить среднюю школу, и в момент визита к психотерапевту он благополучно работал автомехаником. Единственной причиной, побудившей его обратиться за медицинской помощью, были внезапно начавшиеся эпилептические судороги. До этого ни сам он, ни члены его семьи не подозревали ни о каком отклонении. Нечто необычайное обнаружилось лишь при посещении специалиста. Обнаружив небольшие проблемы со зрением и с развитием мышц, не мешавшие пациенту в его работе и поэтому им проигнорированные, невропатолог сделал специальное рентгеновское обследование, которое обнаружило полости в мозгу больного.
Некоторые части мозга имеют специальное предназначение, другие способны со временем заменить друг друга. Если разрушится одна из специальных частей, индивид теряет какую-либо из функций, связанных с этой частью. Если страдает половина задней доли, индивид не видит половину находящегося перед ним и оказывается односторонне слепым (это не значит, что он слеп, например, на правый глаз: слепа правая половина обоих глаз). Если разрушаются обе части задней доли, человек слепнет почти полностью. Но в некоторых случаях даже функции этих специальных отделов могут перейти к другим.
Апоплексический удар разрушает часть мозга, управляющую определенными мышцами, и тогда соответствующие мышцы становятся жесткими и неуправляемыми. Однако в ряде случаев после длительных тренировок другие части мозга начинают управлять данными мышцами, и некоторые из пораженных ударом вновь приобретают власть над своим телом. У механика, о котором шла речь выше, разрушенные части мозга большею частью не имели специальных функций, и благодаря этому он вел обычный образ жизни.
Причина, по которой можно обойтись без значительной части мозговой ткани, состоит в том, что мозг обычно работает как одно целое. В этом, как и во многом другом, и заключается его отличие от телефонного коммутатора и компьютера. Если, например, разрушить некоторые из телефонных коммутаторов Франции, то телефонное обслуживание в этой стране осложнится. Точно так же, если вывести из строя какой-нибудь из блоков памяти машины, переводящей с французского, то соответственно уменьшится ее способность переводить. Но если человек выучил французский язык, его знание не получится частично уничтожить, повредив какую-либо часть мозга. Потому что человек знает французский всем мозгом в целом, а не какой-нибудь его частью. Не существует никакой «шишки языковых способностей»[4]. Можно с достаточной уверенностью утверждать, что отсутствие некоторых частей мозга не более отражается на знаниях, мышлении и других проявлениях психической деятельности, чем отсутствие ноги. И в самом деле, в жизни часто случается, что отсутствие ноги вызывает больше симптомов со стороны психики, чем недостаток мозговой ткани.
Мозг следует рассматривать как часть единой энергетической системы, которой является человек. С такой точки зрения можно допустить, что функции мозга не ограничиваются деятельностью, аналогичной работе коммутатора и компьютера, сверх того он является хранителем энергии. Существуют свидетельства того, что мозг и в самом деле выполняет данную функцию.
Так кошка с удаленной верхней частью мозга, повидимому, не способна контролировать какое-либо из своих чувств и приходит в ярость от самого незначительного раздражения. Кроме того, она не способна хранить в памяти происшедшее, а также сдерживать другие реакции, вроде движения ног после стимуляции.
У человека с неповрежденным мозгом способность сохранять психическую энергию развита очень высоко. Нормальные взрослые могут сдерживать чувства, дожидаясь более подходящего момента их выразить. Вместо того чтобы мгновенно приходить в ярость, они контролируют свои эмоции и вспоминают о них впоследствии. Они сдерживают желание двигать ногами в ответ на стимулы, как это случается в кресле у зубного врача.
Благодаря предположению, что мозг является хранилищем энергии, удается объяснить многие явления, которые с других позиций представляются загадочными. С этой точки зрения, мозг работает в режиме ожидания.
Одна из самых важных вещей в семейной и общественной жизни и вообще в человеческих отношениях – это способность удерживать энергию и не впадать в отчаяние, когда рассудок индивида подсказывает ему, что действие разумно отложить. Если наше предположение правильно, именно мозг вплоть до подходящего момента сохраняет энергию, высвобождаемую железами и другими источниками, то есть предотвращает глупости, которые люди совершали бы под давлением накопившегося напряжения. Можно даже представить, что мозг в повседневной жизни заряжается и разряжается наподобие живой батареи, как можно увидеть на примере «Истории о десятидолларовой затрещине».
Мидас Кинг[5], владелец консервного завода, был толстым, беспокойным и несколько раздражительным висцеротоником. В то лето дела на заводе шли вкривь и вкось. Все работали на пределе возможностей, персонал часто менялся, то и дело возникали проблемы, временами даже серьезные. Каждый день для мистера Кинга становился непрерывным рядом огорчений, но он пытался держать себя в руках. Хотя, в конце концов, ему пришлось обратиться к доктору Трису за психиатрическим лечением из-за повысившегося кровяного давления.
Миссис Кинг, сопровождавшая мужа, рассказала психотерапевту о происшествии, случившемся накануне вечером. Вернувшись домой из конторы, мистер Кинг вел себя довольно спокойно до тех пор, пока их трехлетний малыш не провинился. Тогда мистер Кинг со страшной силой треснул его по голове. Мистер Кинг полагал, что поступил справедливо, но жена возразила, что он зашел слишком далеко, взяла мальчика на руки и успокоила его. Мистер Кинг пришел в ярость, потому что его сын разорвал в клочья бумажный доллар, но теперь он раскаивался в своем поступке.
– Кажется, я понимаю, что случилось, – сказал доктор Трис. – Мальчик порвал купюру в один доллар, но вместо того, чтобы наказать его на доллар, вы дали ему десятидолларовую затрещину, не так ли?
Мистер Кинг и его супруга нашли описание правильным.
– Вопрос в том, – продолжил доктор, – откуда взялось остальное раздражение, стоимостью в девять долларов?
– Ну конечно, он принес его, бедняжка, из своей конторы, – предположила миссис Кинг.
– Эмоции копились у него в конторе, а разрядились дома, – поддержал ее доктор. – Это продолжается несколько лет, и теперь, после спокойных выходных, его давление снижается уже не столь легко, как прежде. Значит, надо подумать, как уменьшить раздражительность в течение дня.
Между тем он размышлял: «Что-то здесь не так. Жена назвала мужа “бедняжкой” даже после того, как он ударил мальчика по голове. Первое, чем я должен заняться, не дать ему и дальше бить мальчика. Вот так спокойные выходные!»
Заметим попутно, что ребенок точно так же, как преступник, знает по опыту, какое наказание он должен понести за каждое определенное злодеяние. В этих пределах он обычно принимает наказание, не затаив злобы. Но если его наказывают «на десять долларов» за «однодолларовое» преступление, он обижается «на девять долларов», так как при всей его неопытности он все равно чувствует, что его сделали козлом отпущения за чужие грехи, а это несправедливо.
На данном примере мы видим, какое огромное значение имеет сохранение энергии и способ ее выдачи для правильной работы организма и для отношений с другими людьми, на службе и дома. В памяти копятся не только чувства, но также знания и опыт. Умственно отсталые люди менее способны к подобному виду хранения, им трудно запомнить некоторые вещи.
Таким образом, существует два вида хранения. Способность человека сохранять знания непосредственно никак не связана с его способностью сохранять чувства. По этой причине одни «способные» личности плохо ведут себя по отношению к другим, что отчасти объясняет, почему медленно соображающие люди могут ладить с другими людьми.
Мы восхищаемся талантами человека, но любим его за свойственный ему способ проявлять чувства. Тот, кто стремится развить свою личность, для начала должен решить, желает он усилить одну из ее сторон или же обе. Развив способность сохранять в памяти образы, он, скорее всего, будет вызывать восхищение, но не обязательно нравиться. Если же он хочет не только восхищения, но и привязанности, ему понадобится развить в себе способность хранить свои чувства и выражать их в приемлемой форме.
То и другое относится к психике, а исполняет данные функции непосредственно мозг. Это орган обучения и ожидания, сохраняющий в памяти образы и чувства. И в то же время он создает связь между нашими представлениями, а также между внешними событиями и нашими реакциями на них.
Люди испытывают чувства и действуют не в соответствии с существующими обстоятельствами, а в соответствии со своими представлениями о них. У каждого складывается собственный образ мира и окружающих, и человек ведет себя, будто истиной является именно этот образ, а не реальные объекты.
Некоторые образы у среднестатистического индивида строятся по стандартным шаблонам. Например, Мать человек представляет добродетельной и ласковой, Отца – суровым, но справедливым, собственное тело – крепким и здоровым. Если приходится думать иначе, сама мысль об этом человеку глубоко ненавистна. Он предпочитает воспринимать мир по-прежнему, в соответствии с универсальными шаблонами, независимо насколько они совпадают с действительностью. Необходимость изменить данные образы делает человека депрессивным и раздражительным, а иногда психически больным.
Очень трудно, например, поменять образ собственного тела. Человек, потерявший ногу, не успокоится, пока не переживет период отчаяния и скорби, в течение которого восприятие собственного тела придет в соответствие с новым положением вещей. Но даже после он сохраняет в глубине своей психики прежнее представление о самом себе. Через много лет после потери ноги он видит себя во сне таким, как раньше, и даже временами оступается, забыв о своем недостатке. То есть процесс принятия не совсем достигает своей цели.
Так же трудно изменить образы родителей. Иногда во сне люди видят слабого отца сильным, пьяницу мать – идеальной, а умерших – живыми. Изменить образ нелегко, и мучительность данного процесса является одной из причин, по которой его всячески избегают. Когда умирает любимый человек, требуется значительное усилие, чтобы приспособить прежний образ мира к изменившейся ситуации.
Это усилие, именуемое скорбью, изнуряет и приводит к выгоранию и потере веса. Скорбящие люди нередко встают по утрам еще более усталыми, чем ложатся, и чувствуют себя, будто всю ночь тяжело работали. Но ведь они и правда тяжко трудятся, меняя свои психические образы.
Другие образы свойственны лишь отдельным индивидам и особым обстоятельствам, но они так же трудно изменяются. «Призрак в спальне» – психический образ первой жены – портит мужчине отношения со второй женой. «Мать, открывающая дверь» – психический образ подслушивающей матери – сковывает эмоциональную свободу женщины даже вдали от родительского дома. Ей кажется, будто ее по-прежнему осуждает отсутствующая или умершая мать, женщина постоянно хранит образ матери в голове, и в этом смысле та в самом деле подслушивает.
Другой тип индивидуального образа, способный удержаться и воздействовать на поведение, даже если вызвавшая его действительность изменилась, можно найти в истории Наны Кертсан[6]. До трагической смерти отца Нана была довольно толстой. Потеряв мать, живя с отцом-пьяницей, она изголодалась по ласке и соглашалась на все, лишь бы ее получить. В результате она приобрела дурную репутацию, что привело девушку в отчаяние. Но стремление к мужскому обществу стало непреодолимым, а непривлекательная внешность вынуждала идти на крайности.
После смерти отца она сильно похудела, ее подлинные формы вышли из жировой оболочки, как стройная, изящная статуя рождается из каменной глыбы. Два ее старых приятеля, сын банкира Ролф Метис и кассир банка Джозайя Толли, оказались настолько ослеплены ее новоявленной красотой, что подумывали на ней жениться вопреки ее репутации.
К несчастью, Нана не сумела изменить сложившийся у нее собственный образ. Несмотря на то что она видела в зеркале и что говорили друзья, она продолжала представлять себя физически непривлекательной и попрежнему шла на крайности в погоне за мужским вниманием. Она не изменила прежнего поведения. Ролф и Джозайя под давлением родителей отказались от идеи жениться на девушке, и Нана потеряла шансы на приличную жизнь.
История Наны, продолжавшей считать себя «неуклюжей дриадой», прямо противоположна историям многих женщин преклонного и среднего возраста, все еще воспринимающих себя юными «чарующими сильфидами» и ведущих себя в соответствии с данным образом. В основном – с печальным результатом, но иногда – с захватывающим успехом.
Психические образы, управляющие нашим поведением, наполнены эмоциями. Когда мы говорим, что любим кого-то, это означает, что образ человека в нашем сознании вызывает конструктивные, нежные и благожелательные чувства. А если мы говорим, что кого-то ненавидим, это означает, что образ данного человека вызывает негатив, злость и неприязнь.
Подлинная сущность человека и то, как его воспринимают другие люди, оказывают на его образ, выстроенный вами, лишь косвенное влияние. Когда вы полагаете, что разлюбили Пангину и полюбили Галатею, это значит вы разлюбили ваш образ Пангины и полюбили ваш образ Галатеи. А Галатея всего лишь облегчает вам построение образа, достойного любви. И если в настоящий момент вы особенно расположены влюбиться, вы выделяете и подчеркиваете в ее образе все достойное любви, отрицая и игнорируя нежелательные качества. Таким образом, расставшись с первой любовью, легко влюбиться «рикошетом» – когда образ первой любви разрушается, в психике человека одновременно остаются пустота и большой заряд эмоций, которые требуют немедленной компенсации. Гонимый страхом пустоты, человек идеализирует образ первой попавшейся женщины, чтобы поскорее заполнить освободившееся место.
Хотя мы привязываемся к нашим образам и неохотно изменяем их, через некоторое время у нас возникает тенденция придать им более совершенный вид, чем они имели в исчезнувшей действительности. Старики вспоминают о сомнительном прошлом как о «добрых старых временах», люди тоскуют по далекому дому, но часто разочаровываются в нем, вернувшись. Обычно мы рады увидеть вновь как старых друзей, так и старых врагов, потому что после долгого забвения в образах смягчается плохое и усиливается хорошее.
Тенденция со временем идеализировать людей и обстоятельства ясно прослеживается на примере Гектора Мидса и его семьи.
Гектор являлся единственным ребенком Арчи Мидса, владельца гаража в Олимпии. Не по своей воле он оказался на службе правительства Соединенных Штатов, и после пары лет в Европе его направили в небольшую азиатскую страну. Год спустя он вернулся домой беспокойным и раздражительным, его ничего не устраивало. Гектор все время ворчал и выглядел так странно, что его мать, довольно нервная женщина, сбилась с ног, не зная, как ему угодить.
Месяца полтора он слонялся без толку вокруг дома, слушал радио и потягивал вино. Затем принялся за работу в гараже отца, но скоро бросил ее, потому что не мог поладить с клиентами и с Филли Поренца, механиком с дырявыми мозгами. До отъезда они были добрыми друзьями, но теперь Гектор жаловался, что Филли лопух и не понимает, в чем суть жизни. Гектор рассорился также со своей прежней подругой Энн Кейо, дочерью начальника полиции, и стал наведываться на Фоумборн-стрит, чтобы встретиться с Наной Кертсан. Он пробовал работать в отеле «Олимпия», в галантерейном магазине Мактевиша и на оптовом мясном рынке, и лишь через шесть месяцев окончательно устроился на лесопильный завод Кинга. Но и там Гектор был постоянно недоволен хозяином и условиями работы. Он больше не походил на того покладистого парня, каким уезжал два с лишним года назад.
А случилось с ним вот что. Когда Гектор уезжал, он сохранил образ своих близких, а они – его образ. Оказавшись в одиночестве далеко от дома, Гектор часто вспоминал свою семью – Энн, Филли, отцовский гараж и окрестности. Он вспоминал и хорошее, и плохое. Так как жизнь его становилась тяжелее, он чувствовал себя все более одиноко и неуютно вдали от родительского очага, Олимпия и ее обитатели казались ему все более притягательными. На последнем месте службы ему стало настолько плохо, что все дурное, касающееся родного города, постепенно стерлось в его памяти. Теперь он казался Гектору еще более чудесным. Данные чувства выражались в его письмах.
Такие же перемены произошли и с его близкими. Им недоставало Гектора, они часто вспоминали, каким милым и душевным парнем он был. Постепенно забылось все дурное – его легкомыслие, непостоянство и небрежность в работе. Близких трогали его письма, и с течением времени чувства их становились все нежнее.
Ко времени возвращения у Гектора сложилось весьма идеализированное представление о чудесной Олимпии. А в Олимпии преувеличивали достоинства чудесного Гектора. В обоих случаях образы сложились из положения вещей перед отъездом Гектора, а затем были приправлены значительной долей фантазии.
Между тем подлинный Гектор и подлинная Олимпия изменились. Гектор много чего повидал в маленькой стране, в которой служил. Он уже не был докучливым, но милым мальчишкой, любившим доставлять хлопоты женщинам. Он стал рассудительным и привык полагаться на себя. Он стал мужчиной среди мужчин. То же самое случилось и с Олимпией. Из растущей деревни она превратилась в город, не хуже прочих городов. Повзрослела подруга Гектора, Энн. Она многому научилась, но осталась по-прежнему доброй и красивой. Родители слегка постарели и стали немножко брюзжать. Филли Поренца как-то скис после того, как у него начались судороги.
Когда Гектор вернулся, встреча с земляками оказалась для него таким же потрясением, как и для них. Обе стороны ожидали перемен, но сложившиеся у них образы поменялись вовсе не в том направлении, что и действительность, а скорее в обратном. Получившиеся образы оказались столь далекими от существующей реальности, что при всем желании люди не могли привыкнуть друг к другу около полутора месяцев.
Именно такое количество времени требуется большинству, чтобы приспособить психический образ к новой действительности. Переехав на новое место, человек лишь через полтора месяца чувствует себя по-настоящему дома. К этому времени образ дома успевает измениться и прийти в соответствие с реальностью нового жилища. А примерно за шесть месяцев человек осваивается с ним настолько, что уже не беспокоится из-за перемены места.
Хотя человек со временем может сам менять свои образы, ему не нравится, если другие пытаются изменить их прежде, чем он будет готов. Поэтому люди кричат и сердятся, когда спорят. Чем убедительнее доводы оппонентов, тем больше человек опасается за свои излюбленные образы и тем громче кричит, защищая их. А чем сильнее он злится на оппонентов, тем несноснее они ему кажутся. Нам свойственна понятная, хоть и неразумная тенденция не выносить людей, «побеждающих» нас в споре, заявляющих, что наши любимые совсем не такие, какими мы их представляем, или пытающихся внушить нам симпатию к лицам, образы которых нам ненавистны.
В старину нередко случалось, что завоеватели казнили гонцов, приносивших дурные вести. Гонец без всякой вины со своей стороны угрожал сложившемуся у повелителя собственному образу завоевателя мира, чем вызывал гнев и потому нес наказание. Разве образ повелителя стоит человеческой жизни?
В наши дни топор разит не столь жестоко, и казнь может быть отсрочена, но рано или поздно она должна свершиться. Поэтому стоит действовать как можно тактичнее, если вам досталась приятная или неприятная задача поставить начальника, друга, мужа или жену перед фактом, что их образы не соответствуют действительности или суждения ошибочны.
Так называемая адаптация зависит от способности изменять свои образы, приспосабливая их к новой реальности. Как правило, люди могут менять одни образы, но не в состоянии изменить другие. Верующий готов и способен адаптироваться к любому изменению, кроме изменения религиозных взглядов. А хороший торговый агент сумеет за несколько минут изменить свое представление о деловой ситуации, получив информацию с рынка, но порой не в состоянии изменить свои взгляды на воспитание детей на основе новостей из детского сада. Неудачливый бизнесмен не может изменить свое видение деловой ситуации так же быстро, как меняется рынок, но способен время от времени изменять образ своей жены, когда она на самом деле меняется, что делает его брак счастливым. Следовательно, для успеха в любом деле гибкость нередко важнее умственных способностей.
Материал, из которого создаются образы, может быть более или менее пластичным. У некоторых людей образы хрупки – до определенного момента они незыблемо противостоят всем ударам действительности, а затем внезапно ломаются, заставляя сильно переживать. У других образы будто сделаны из воска, плавящегося от энергичного красноречия продавца или критика. Таких людей называют внушаемыми.
Как проявляются особенности психических образов у людей и какими способами они пытаются привести эти образы в соответствие с действительностью, лучше всего прослеживается в делах любви. Например, некоторые мужчины формируют для себя столь жесткий образ идеальной жены, что не способны пойти ни на какие компромиссы, даже если личности, вписывающиеся в их воображаемый шаблон, им никогда не встречаются. Они либо вовсе не женятся, либо женятся снова и снова, в конце концов надеясь найти настолько легкоплавкую женщину, чтобы она влилась в давно заготовленную форму (между прочим, это превосходный пример того, как одна и та же психологическая особенность приводит разных людей к прямо противоположному поведению. А по мнению психиатров – это одна из причин, по которым непосвященному так трудно в чем-нибудь разобраться).
Успешный человек – это человек, образы которого ближе всего к реальности, поскольку именно в подобном случае действия приводят к задуманным результатам. А неудачником становится тот, чьи образы менее всего соответствуют реальности, о чем бы ни шла речь: о браке, политической деятельности, бизнесе или скачках. Некоторые счастливчики достигают успеха, просто описывая свои психические образы, если они схожи с образами, которые привлекательны для большинства. Таковы поэты, художники и писатели. Они могут преуспеть и с образами, весьма далекими от действительности. Напротив, образы хирурга должны максимально точно отвечать реальности. Хирург, у которого имеется собственный психический образ аппендикса, плохо подходит для своего ремесла. Вся подготовка хирургов или инженеров состоит в тщательном формировании у них абсолютно реалистичных образов. Ученый – это профессиональный уточнитель образов. А человек, покупающий лотерейные билеты, служит примером того, как люди жаждут сделать мир похожим на свои фантазии, затратив минимум усилий.
Понятие образов полезно не только при изучении характеров, но и для понимания психических болезней. Например, больного так называемым истерическим параличом можно представить как человека с искаженным образом собственного тела. У него глубоко укоренился образ самого себя как неспособного двигаться, он парализован «психически», а, поскольку разум управляет телом, его мозг вынуждает тело соответствовать данному образу. Чтобы излечить истерический паралич, психиатр предлагает пациенту иной образ, на который переносится эмоциональная нагрузка. Когда пациент переносит эмоциональную нагрузку с ложного образа своего тела на новый, созданный под руководством психиатра, паралич исчезает. Но, поскольку данный процесс не полностью подконтролен сознанию пациента, его нельзя осуществить обычными методами.
В качестве примера возьмем случай Хораса Фолка, который мы еще разберем подробнее в одной из следующих глав.
Страх перед отцом и другие сильные переживания изменили собственный образ Хораса так, что он представлял свой голос парализованным, и потому мог говорить только шепотом. Доктор Трис, психиатр, с помощью специального лечения сумел ослабить скрутившее Хораса эмоциональное напряжение, заставив мальчика плакать. Затем путем внушения он помог ему сформировать нормальный образ собственного тела. По ходу процесса у Хораса возник сильно нагруженный эмоциями образ доктора, который вобрал в себя некоторую долю его ненормально высокого напряжения и облегчил давление, искажавшее его восприятие самого себя. А когда давление уменьшилось, образ тела у Хораса под действием «естественной упругости» вернулся к нормальному состоянию, и мальчик стал говорить обычным голосом. Хорас не смог бы сделать это сознательно усилием воли. Даже простейшая реакция – слезы – не поддавалась его контролю, ведь талантливой актрисе тоже нелегко заставить себя по-настоящему заплакать.
Великий человек – это человек, который способен либо понять, каков на самом деле окружающий его мир, либо изменить мир по сложившемуся у него образу. Работы Эйнштейна заставили почти всех физиков и математиков изменить свое мировоззрение в соответствии с открытой им «действительностью». Шекспир помог людям создать более четкий и правдивый образ мира. Мессии всевозможных религий были хорошими людьми, желавшими переделать реальность согласно своим представлениям о том, какой она должна быть.
Некоторые плохие люди тоже пытались перекроить мир силой, чтобы его образ походил на желанный для них образ. Гитлер видел мир как место, в котором он пользовался бы безграничной верховной властью, и силой хотел привести его в соответствие с этим образом.
Больной шизофренией воображает, что мир уже соответствует имеющемуся у него образу, и не затрудняет себя проверкой. В отличие от агрессивного реформатора или завоевателя, он не способен и не желает браться за дело, чтобы превратить «я хочу» в «так оно есть». В некоторых случаях он может выступить в качестве реформатора, но, обнаружив, что требуемое изменение слишком трудно осуществить в реальности, совершает его в своем уме и этим довольствуется.
Одна из самых важных вещей в жизни – понимать действительность и все время трансформировать образы в соответствии с нею. Так как именно они определяют наши поступки и чувства, то чем точнее образы, тем легче нам добиться желаемого и стать счастливыми в этом вечно меняющемся мире, в котором наше счастье в огромной степени зависит от других людей.
Психические образы, о которых идет речь, нельзя спроецировать на экран, мы не в состоянии даже отчетливо воспроизвести их. Но это вовсе не значит, что они не существуют. Никто никогда не видел атомы или электричество, но мы не сомневаемся, что существуют силы природы, без которых невозможно понять физический мир. А, судя по тому, что в природе происходит, и атомы, и электричество есть на самом деле. Вот и люди ведут себя так, будто психические образы, о которых мы говорили, тоже действительно существуют.
Каждый знает и может без труда убедиться, что у него в голове живут подобные образы, но не в состоянии удостовериться, что они есть в головах других. Тем не менее в дальнейшем мы будем говорить о динамических образах психики, считая их не менее реальными, чем электрон и гравитация.
Динамический образ характеризуется двумя составляющими: представлением и эмоциональной нагрузкой. Нагрузка бывает положительной или отрицательной, как любовь и ненависть, но чаще и то, и другое вместе. Представление придает образу форму, а нагрузка – энергию.
Следует отчетливо определить, что мы имеем в виду, когда говорим о представлении, форме и идее. Форма в применении к динамическим образам включает в себя не только структуру, но и функцию, поэтому – если дело касается психики – она шире, чем просто физическая.
Каждому известна физическая форма самолета. Однако психическая форма, представление или идея самолета включает в себя не только его внешний вид, но и некоторое представление о том, как он работает, и его назначение. Поэтому для создания ясных представлений требуются не только глаза, но и умственные усилия, и при прочих равных условиях представления человека об окружающем мире будут тем полнее и правильнее, чем более развит его интеллект. Но правильность его представлений не имеет ничего общего с его чувствами к самолетам. Некоторые люди превосходно разбираются в них, но не любят и боятся летать, другие же любят, но не имеют понятия, как они летают. Следовательно, представление о самолете может оказаться образом как с «положительной», так и с «отрицательной» нагрузкой, независимо от того, является его форма простой или сложной, правильной или неправильной.
Различие между чувствами и представлениями часто проявляются в человеческих отношениях. Иногда человек хорошо помнит свои эмоции по отношению к некой личности, но не в состоянии припомнить ее имя, или же помнит имя, но не может восстановить связанные с ним эмоции.
Однажды мистер и миссис Кинг задумали устроить прием, и миссис Кинг спросила:
– Стоит ли приглашать мистера Кастора? Того интересного наездника с Гавайских островов.
– Я хорошо помню его фамилию, – ответил мистер Кинг. – Это ведь рослый парень, и на руке у него татуировка с сердцем и цветами? Но я никак не могу припомнить, какие у меня к нему чувства, нравится он мне или нет.
В данном случае у мистера Кинга сохранилось отчетливое представление о мистере Касторе, он хорошо помнил, как тот выглядит. Образ был правильно построен, но мистер Кинг не смог связать его с эмоциями, то есть не помнил, какие чувства испытывал по отношению к нему. Затем миссис Кинг предложила:
– Не пригласить ли нам этого чудесного парня… Ну, как там его зовут? Которого так ненавидит эта мерзкая миссис Метис.
В данном случае она мало что помнила о внешности мистера «Как его там зовут», но зато не забывала сильную и приятную эмоциональную нагрузку, связанную с ним, преимущественно потому, что его ненавидела ненавистная ей миссис Метис.
Отсюда следует, что образ может расколоться – чувство и представление отделяются друг от друга, причем чувство остается сознательным, а представление становится бессознательным, или наоборот. В подобных случаях оторвавшееся от представления чувство «витает» в сознании и «находит себе опору», связавшись с другим представлением, напоминающим прежнее. Этим объясняются обмолвки и другие ошибки в нашей повседневной жизни. Если же «витает» представление, то оно опирается на другой образ, нагруженный аналогичным чувством.
Разные люди наделены различной способностью хранить эмоции и представления. Разум, неспособный удерживать четко оформленные идеи, из-за этого не способен и к успешному обучению. Люди с таким недостатком называются умственно отсталыми (прежде их называли «психически дефектными»). Они в состоянии понять окружающий мир лишь после длительных повторяющихся усилий сформировать о нем четкие представления. Вынужденные выражать свои чувства общепринятым способом, но не имеющие достаточно ясных образов, они ошибаются и попадают в трудные положения.
Но иногда также случается, что психика, некогда способная понимать окружающий мир и образовывать правильные представления, запутывается и начинает выдавать искаженные чувства и представления. Например, сотруднику авиакомпании кажется, будто самолеты питают к нему личную вражду и преследуют, желая причинить вред. С таким искаженным психическим образом самолетов он становится непонятным для окружающих и неспособным к привычной деятельности. Ряд похожих отклонений от нормы наблюдается у шизофреников, о которых речь шла выше. Здоровому человеку трудно понять их поведение, поскольку оно соответствует не правильно построенным, а искаженным и ненормально нагруженным образам.
Теперь ясно, почему «психические срывы» непосредственно не связаны с интеллектом. Люди с психическими срывами нередко способны удерживать в памяти и решать те или иные вопросы не хуже, а иногда даже лучше среднего человека.
Психический срыв вызывает нарушение сложившегося распределения эмоциональной нагрузки, связанной с образами собственного тела, мыслей, окружающих людей и предметов. Оно искажает некоторые образы. А умственная отсталость – это сниженная способность выстраивать и хранить формы и представления. Психические болезни касаются эмоций, а умственная отсталость – понимания. Конечно, в некоторых случаях человек одновременно переживает психический срыв и страдает умственной отсталостью, но это лишь злополучное совпадение, потому что одно с другим не связано.
Человек был бы устроен куда проще, если бы просто автоматически обучался опытным путем и строил образы в соответствии с тем, что с ним в действительности происходило. Тогда он напоминал бы счетную машину, делающую точные и однозначные вычисления по мере поступления данных из внешнего мира или кусок глины, сохраняющий верный и неизменный отпечаток предмета. Но мы не похожи на эти лишенные разума объекты, потому что внутреннее настроение придает всему происходящему с нами новое индивидуальное значение. Одно и то же событие каждый переживает по-своему и составляет мнение в зависимости от эмоционального настроя. Если бы счетной машине вдруг не понравилась цифра «9» в каком-нибудь столбце чисел, она не смогла бы заменить ее на «6» ради красоты, а человек способен на подобные действия. Если бы глина посчитала, что углы у отпечатка слишком острые, она не смогла бы их закруглить, а человек закругляет углы своего опыта как ему удобнее.
Внутренние силы, меняющие личное восприятие опыта, – это любовь и ненависть в различных проявлениях, с которыми мы не раз еще встретимся в дальнейшем. Под действием данных чувств все образы человека трансформируются, теряя свое сходство с первоисточником, и, поскольку человек действует в соответствии с ними, любовь и ненависть влияют или могут влиять на каждый его поступок.
Кроме того, в формировании личных образов участвуют три установки или верования, глубоко укоренившиеся в бессознательной психике каждого человека. Лишь в редких случаях их получается полностью устранить. Это вера в свое бессмертие, в свою неотразимость и во всемогущество своих мыслей и чувств. Данным представлениям противостоят их сознательные дополнения, развивающиеся впоследствии: постоянная угроза смерти, ощущение ущербности и ощущение бессилия перед миром и окружающими людьми.
Человеку приятно думать, что он отрешился от какой-нибудь из этих установок или избавился от всех сразу, но они прячутся в глубине его психики и могут повлиять на его поведение, когда он окажется в трудной ситуации или потеряет уверенность в себе.
Легче всего проявляет себя «всемогущество мысли», поскольку многие предрассудки основаны на представлении о всесилии мыслей и чувств. Это скрытое верование особенно обостряется при некоторых эмоциональных расстройствах.
Уэнделу Мелигеру[7] часто снилось, будто он убил брата своей матери. Узнав, что его дядя погиб в автомобильной катастрофе, мистер Мелигер начал страдать от выраженного сердцебиения и бессонницы. Он стал зачитываться книгами суеверного содержания и избегать вещей, от которых эти сочинения предостерегали. При виде полицейского его бросало в дрожь, и он едва не падал в обморок. Короче, он вел себя так, будто и в самом деле убил своего дядю, и в конце концов подобные страхи вынудили его временно отказаться от адвокатской практики.
Хотя в реальности он не имел никакого отношения к смерти брата матери, сознательно питая к нему чувство привязанности, его бессознательный образ дяди оказался нагружен стремлением к убийству. Разумеется, он подсознательно переоценивал силу данных мыслей, поскольку после несчастья вел себя так, будто злонамеренно вызвал смерть родственника. Его восприятие происшедшего было искажено, потому что в его психике хранился искаженный образ дяди, и он подсознательно верил во всемогущество своих деструктивных мыслей.
Вера человека в собственную неотразимость ярче всего проявляется в сновидениях, в которых он без малейшего усилия завоевывает любовь самых желанных женщин и мужчин, нисколько этому не удивляясь. Эта вера влияет на поведение людей, которые почти неотразимы в реальной жизни. Часто их больше интересует единственная личность, способная сопротивляться их обаянию, чем все остальные. Но быть почти неотразимым недостаточно. Каждый втайне стремится стать совершенно неотразимым. Некоторые легко отказываются от подобного стремления, у других это не получается, даже когда необходимо так поступить.
Веру в бессмертие поддерживает большая часть религий, и, вопреки всем сознательным усилиям, она упрямо хранится даже в психике самых закоренелых атеистов. Вряд ли кто-нибудь не представлял собственную смерть, оказавшись на похоронах. Если человек пытается избавиться от образа похоронной процессии, вообразив разорвавшуюся в ней бомбу, он также может представить, что и его разнесло в клочья. Но затем он оказывается на месте и наблюдает, как рассеивается дым от взрыва.
Более того, нить бесконечности тянется не только в будущее, но и в прошлое. Для некоторых людей не существует ничего, что предшествует их рождению, другие воображают собственную жизнь продолженной до начала времен. Трудно вообразить, что наши дети вдруг возникают из ничего. Это воплощается в прямых или завуалированных представлениях о перевоплощении, которые встречаются в некоторых религиозных системах.
Силы любви и ненависти вместе с этими тремя установками или верованиями и им противостоящими придают человеческой жизни ту окраску и индивидуальность, которая отличает нас от машины и комка глины. Но эти же силы, выходя из-под контроля, доставляют нам неприятности. Все происходит чинно и благородно, пока они раскрашивают наши образы перед глазами нашего разума. Но если они трансформируют их до неузнаваемости и перехватывают власть у рассудка, чтобы восстановить равновесие, приходится принимать меры.
Мы попытаемся выяснить, в какой степени наши чувства влияют на наше поведение, опыт и представления об окружающих людях и предметах. Это поможет нам избежать неразумных поступков, чрезмерных огорчений и ошибочных суждений. Психиатрический опыт подсказывает, что в сомнительных случаях в своих действиях, чувствах и мыслях все-таки предпочтительнее руководствоваться не ненавистью, а любовью.
Теперь мы можем понять некоторые различия между людьми. Как мы узнали, человеческое тело часто развивается неравномерно: у некоторых людей доминируют органы пищеварения, у других – мышцы и кости, у третьих – кожа и мозг. Если одна из этих систем непропорционально разрастается, то, по-видимому, на ней фокусируется большая часть мыслей, эмоций и поступков. Таким образом, возникают висцеротонический, соматотонический и церебротонический типы психики, каждый со своим способом реагировать. Данные способы можно кратко описать как наслаждение окружающим, овладение окружающим и бегство от окружающего.
Итак, поведение человека в первую очередь зависит от его врожденного телосложения. Железы человека в значительной мере влияют на силу его желаний и количество энергии, которую он может затратить на их удовлетворение, а также на скорость потребления этой энергии.
Существует и другой важный фактор, без сомнения находящийся под влиянием желез, но пока мало изученный – настроение. Некоторые люди всегда веселы, а другие всегда унылы. Но большинство колеблется между умеренным унынием и умеренной радостью. Конечно, настроение человека зависит от того, что с ним случается и в каких он находится обстоятельствах, но исключительно к подобному дело не сводится. Поразительно, как много бедствий может пережить позитивно настроенный человек, не упав духом. Не менее поразительно, как много приятных вещей может произойти с человеком в унылом настроении, так и не вызвав у него радости.
Следующий крайне важный фактор – самый ранний опыт человека, приобретаемый еще в колыбели при общении с матерью и с отцом. Наконец, люди различаются скоростью перехода от радости к унынию и наоборот.
Можно предположить, что способность человека хранить свои чувства и откладывать их удовлетворение до более подходящего времени зависит от эффективности работы мозга. Некоторые осторожны, другие импульсивны. Одни способны ждать, вторые – нетерпеливы. Несмотря на то что ожидание не всегда полезно, желательно обладать терпением, когда это требуется. Обычно данную способность человек в силах в себе развить.
Импульсивность бывает разного рода. Некоторые реагируют на любую ситуацию быстро и правильно, другие, практически проигнорировав целый ряд ситуаций, затем внезапно высвобождают накопленную энергию. Импульсивность первого рода понятна и вызывает у людей симпатию. В таких случаях легко разобраться, почему человек ласков или сердит, от него не требуют объяснений. Напротив, импульсивность второго рода понять трудно, она вызывает чувство неловкости и ощущение, что человек хоть и вправе проявить нежность или обиду, но не в столь откровенной форме. Его реакции возникает неожиданно, и, поскольку используется не только энергия, высвобожденная данной ситуацией, но и сбереженная от других ситуаций, наблюдатель считает ее чрезмерной и мысленно в ней сомневается.
Другая тема, о которой стоит подумать, – соотношение между воображением и действием. Одни люди слишком склонны грезить наяву, но поскольку им никак не удается осуществить свои мечты, они вечно неудовлетворены. Представляя, что им хотелось бы сделать, они раздумывают об этом и кое-что все-таки выполняют. Другие – не имеют сознательных желаний, неосуществимых на практике, и потому не фантазируют о вещах, им недоступных.
Можно считать, что у людей первой группы слабый «барьер» между бессознательной и сознательной составляющей мозга и жесткий «барьер» между мыслями и намеренным действием. Они легко грезят, но редко осуществляют свои мечты. У людей второй группы, напротив, мощный «барьер» между бессознательным и сознательным, но гибкий между сознанием и действием. Они редко мечтают, но свободно действуют. Люди первой «заторможенной» группы обычно ограничиваются размышлениями о своих образах, люди второй «репрессивной» группы пытаются подогнать под свои образы внешний мир.
Рассмотрим теперь то, что обычно называют «интеллектом» и измеряют соответствующими «тестами». Принято считать, что существует три вида «интеллекта», которые проявляются в способности к абстрактному мышлению, технической деятельности и обращению с людьми.
Уровень интеллекта конкретного человека зависит от врожденной способности его ума формировать и удерживать правильные представления, связывая их между собой. Деятельный уровень интеллекта, который человек проявляет и использует, определяется упомянутой способностью, исключая воздействие эмоций, делающих его слепым перед фактами и искажающих образы. Следовательно, приведя в порядок эмоциональную жизнь человека, мы даем возможность его интеллекту развиться до высшего доступного ему уровня.
Однажды был проведен следующий опыт: несколько умственно отсталых детей сблизили с девушками из дома для молодых правонарушителей. Таким образом дети обрели материнскую любовь и заботу, которой были лишены в своей прежней жизни. Благодаря такому эмоциональному воздействию у них повысился уровень интеллекта. Вместе с тем повысился уровень интеллекта и у «приемных матерей», поскольку у них тоже заполнился пробел в эмоциональной жизни: у каждой теперь имелся ребенок, которого можно любить. Возможность любить и быть любимым благотворно подействовала на самочувствие и интеллект обеих сторон, что понятно каждому, кто когда-нибудь любил.
Различия между людьми, вызванные особенностями функционирования их внутренней энергии, зависят от ряда обстоятельств. До сих пор мы уделяли внимание факторам, связанным с врожденными качествами, то есть так называемым «конституционным» факторам: физическому строению и соответствующей комбинации типичных реакций; деятельности желез; способности хранить энергию и способам ее высвобождения; пластичности образов и способности создавать и удерживать четкие представления, не слишком искаженные эмоциями. Таковы основные данные, с которыми людям приходится иметь дело при формировании собственной личности, когда они растут и развиваются в окружающей их среде.
Человек – это ярко окрашенная энергетическая система, полная динамических стремлений. Как и любая другая энергетическая система, он все время стремится прийти в состояние покоя. Он вынужден так делать. В том и состоит суть энергии, ее скрытая функция – восстанавливать собственное равновесие.
Человек устроен таким образом, что при всяком внутреннем и внешнем воздействии рано или поздно происходит нечто, восстанавливающее равновесие. Нарушение энергетического равновесия (напряжение) проявляется на физическом и психическом уровнях. На психическом оно вызывает чувство беспокойства и удрученности, и у человека возникает потребность каким-нибудь способом восстановить равновесие и снять напряжение. Такая потребность воплощается в желаниях.
Лишь живые существа умеют желать и живут своими желаниями. Некоторые из сложных человеческих желаний имеют названия: половое влечение, честолюбие и стремление получить одобрение. Существуют и другие – сознательные и бессознательные, с названиями и без. Одна из самых интересных задач современной психологии – распознать желания и изучить их взаимосвязи.
В исправном моторе напряжение не вызывает проблем и не ищет выхода. В нем специально все устроено так, чтобы в каждый момент напряжение действовало строго в определенном направлении. У человека возникают различные желания, одновременно толкающие его в разных направлениях, что может причинять ему значительные неудобства.
Простой пример – девушка, страдающая от прыщей, на первом балу в колледже. Она одновременно испытывает два желания: почесаться и не почесаться. Даже самая воспитанная молодая леди почувствует себя беспокойно, если у нее во время вальса возникнет конфликт между желанием соблюсти хорошие манеры и желанием почесаться.
Проблема человека состоит в том, что он вынужден откладывать снятие некоторых напряжений, чтобы не создать новые, еще более сложные, например, смущение. В подобных ситуациях у некоторых людей начинает раскалываться голова и сводить живот, а другие не испытывают ничего подобного. Как мы узнаем дальше, невозможность сразу снять напряжение – причина многих интересных вещей.
Итак, человек – это живая энергетическая система, напряжение которой вызывает желания. А задача человека – удовлетворять данные желания, не вступая в конфликт с самим собой, с окружающими людьми и миром.
Когда нет никаких помех, человек обычно ведет себя так, чтобы по возможности снять сильнейшее из своих напряжений, удовлетворив самое заветное желание. Каждое удовлетворенное желание приближает его к цели – ощущению покоя и безопасности и к избавлению от тревоги. Беспокойство – признак напряжения, и оно убывает, когда восстанавливается энергетическое равновесие. Никто никогда не достигнет полного ощущения безопасности, потому что постоянно возникают новые желания, и все они жаждут удовлетворения, часто в одно и то же время, так что удовлетворение одного из них способно усилить напряжение других. Мира нет даже во сне: спящий громко храпит и беспокойно ворочается всю ночь через правильные промежутки времени.
Жизнь раздражает нас на каждом шагу. Мужчина закуривает сигару и вдруг обнаруживает, какая это мерзость. У женщины не получается найти билет, который она засунула в собственную сумку. И незначительные пустяки, и более серьезные внутренние и внешние фрустрации[8], вовсе не располагающие к юмору, подавляют способность человека удовлетворять свои желания и тем самым усиливают напряжение и беспокойство. Важны не столько происшествия, сколько степень их влияния на возможность исполнять желания.
Одно и то же событие, случившееся одновременно с разными людьми, может встревожить первого и нисколько не тронуть второго – все зависит от желательного для них будущего. Нам кажется, что беспокойство вызвано самим событием, но в действительности человек встревожен потому, что это событие способно повлиять на перспективы удовлетворения его желаний.
Колесо машины может спустить в определенный момент на определенном участке дороги, но у разных водителей возникает разный уровень беспокойства, всецело зависящий от их желаний в отношении более или менее близкого будущего. Имеет значение, насколько водитель торопится, каково его финансовое положение, с кем он едет и тому подобное. А в некоторых случаях беспокойство и вовсе зависит, например, от состояния мочевого пузыря. Какая-нибудь веселая компания школьников даже не огорчится из-за такого случая, а воспримет его как развлечение.
Человек, потерявший работу, ощутит беспокойство, связанное, однако, не с отношением к труду, а с угрозой некоторым желаниям, например, много и вкусно есть, внушать уважение соседям или радовать своих детей. Однако индивид без семейных забот, для которого не слишком важно регулярно питаться и впечатлять соседей сиянием своей новой машины, может вообще не волноваться по данному поводу, вполне довольствуясь положением хиппи или философа, живущего в бочке. Беспокойство вызывают внутренние желания, а не внешние события. Если нет желаний – нет и беспокойства. Труп спокойно исполняет свою роль перед любой публикой.
Люди уверены, что они стремятся к безопасности, но в действительности они стремятся к ощущению безопасности, потому что абсолютной безопасности просто не существует. Ощущение безопасности усиливается, если человек располагает средствами снять напряжения и рассеять тревоги, удовлетворить свои желания; это обеспечивает равновесие в энергетической системе, которой он и является. Если принять во внимание, насколько противоречивы напряжения, связанные с нашими важнейшими желаниями, нетрудно понять, что «поиск способа избавиться от беспокойства» не всегда означает то же, что «поиск безопасной ситуации».
Ощущение опасности или безопасности больше зависит от происходящего в нашей психике, нежели от происходящего во внешнем мире. Это хорошо видно на примере Лавинии Эрис.
Во время учебы в колледже Лавиния пристрастилась собирать коллекцию насекомых и змей для зоологического музея, некоторые из которых были ядовиты. Вначале она боялась приближаться к змеям, но потом ощущение новизны прошло, она научилась обращаться с ними и чувствовала себя уверенно и безопасно. Но через несколько лет у нее начались ночные кошмары, связанные с гремучими змеями, и на этот раз ощущение новизны не проходило: каждая ночь оказывалась столь же ужасна, как и предыдущая. Причиной ночных кошмаров стало сильное противоречивое напряжения, которое и наводило на Лавинию страх – несмотря на отсутствие внешней опасности, у нее никак не получалось во время сна почувствовать себя в безопасности. А реальные змеи ее не пугали, хотя и оставались по-настоящему опасными. Беспокойство от противоречивых желаний, вызывавшее сновидения, оказалось сильнее и устойчивее, чем страх перед реальными ядовитыми змеями.
Человек пытается ощутить себя в безопасности, находя наиболее действенные способы удовлетворить свои желания, но, к несчастью, этому препятствуют другие желания и внешние силы. Страх перед внешними силами ослабевает, когда выясняется, что с ними можно справиться и что они не мешают достигать целей, однако беспокойство, связанное с желанием, не исчезает до тех пор, пока не возникает шанс снять напряжение.
Два самых мощных стремления человека – это стремление к созиданию и стремление к разрушению. Первое порождает любовь, великодушие и щедрость, желание завести потомство и радостное творчество.
Напряжение, толкающее человека к конструктивным целям, назовем либидо[9]. Его важнейшая функция – обеспечить продолжение рода.
Стремление к уничтожению порождает вражду и ненависть, слепой гнев и наслаждение жестокостью и распадом живой плоти. Напряжение, дающее силу данным чувствам, назовем мортидо[10]. Наиболее концентрированно оно выражается в борьбе за существование, когда человеку нужно спастись от внутренних и внешних опасностей. Проще говоря, либидо – это энергия жизни, направленная на сохранение рода; мортидо – энергия смерти, помогающая индивиду противостоять подлинным врагам.
Естественно, эти два стремления часто конфликтуют друг с другом, толкая человека к противоположным поступкам по отношению к людям и окружающей среде. С такими конфликтами справляются по-разному. Обычный способ – вытолкнуть из сознания одно из соперничающих желаний, будто его нет.
В мирное время люди склонны игнорировать мортидо, а в военное время считают, что либидо не существует по отношению к врагу. Но намеренно не замечаемое стремление вопреки воле влияет на человеческие поступки, так что в поведении большинства людей ни любовь, ни ненависть не проявляются в чистом виде. Часто, вопреки сознательной воле, они кусают добрую руку, которая их кормит, и кормят ненавистный рот, который их кусает.
Другой способ справиться с конфликтом – позволять обоим чувствам попеременно одерживать верх.
Человек, который попеременно любит и ненавидит, часто вызывает у наблюдателя не меньшее удивление, чем если бы он попеременно пробовал то кусок мороженого, то кусок сыра. Трудно отделаться от впечатления, что оба вида пищи удовлетворяют один и тот же голод.
Стремление к созиданию и к уничтожению, кульминацией которых является половое сношение и убийство, – это и есть первичный материал, с которым приходится работать людям и обществу. Чтобы сохранить собственную жизнь, род и человечество в целом, люди вынуждены применять деструктивно направленную энергию, без которой невозможно достичь некоторых целей, например, искоренить жестокость, убийства и болезни. Цель конструктивно направленной энергии – духовный и материальный прогресс. Психическое развитие человека зависит от его способности направить внутренние силы на наиболее продуктивные дела.
Есть разница между желанием и попыткой его удовлетворить, между любовью или ненавистью и их выражением. Силу, с которой индивид выражает свою любовь и ненависть к окружающим и самому себе и с которой пытается удовлетворить свое либидо и мортидо, можно назвать агрессивностью. Человек с сильными чувствами может проявлять их слабо, обманывая себя и других, и, напротив, человек со слабыми чувствами способен демонстрировать их открыто, точно так же вводя в заблуждение.
Наряду с агрессивностью следует учитывать еще и направленность любви и ненависти. Некоторые люди направляют любовь главным образом на других, некоторые – преимущественно на себя. Количество любви, направленное на определенный объект, может со временем меняться. Точно так же человек способен сильно ненавидеть, и наиболее агрессивным проявлением такой ненависти станет убийство. А если ненависть направлена на самого себя, наиболее агрессивно она проявится в самоубийстве. И убийство, и самоубийство – способы выразить агрессию, их единственное различие, касающееся психической энергии, – направленность этой агрессии.
Большинство людей не доходит до крайностей. Либидо и мортидо остаются под надежным контролем, перекрываются друг другом и, возможно, иными силами, поэтому многие проживают свою жизнь, не догадываясь, насколько мощны данные стремления и как сильно они влияют на мотивы и поступки человека. Между тем можно с уверенностью утверждать, что человеческое поведение в главной степени определяется напряжениями либидо и мортидо, нарушающими психическое равновесие и провоцирующими человека на действия, способные это равновесие восстановить. Находя возможность удовлетворить свои созидательные и деструктивные стремления, человек уменьшает ощущение беспокойства и приближается к ощущению безопасности, которое и является его целью.
Далее мы узнаем, как трудно человеку выразить свои стремления, сколько проблем приносят неизбежные компромиссы и что происходит, если человек не в состоянии справиться со своими желаниями и напряжениями. Интенсивность либидо и мортидо, по-видимому, в значительной мере зависит от химических веществ, находящихся в крови. Можно предположить, что половые гормоны, выделяемые яичниками и семенными железами, влияют на либидо, а гормоны «страха и гнева», производимые надпочечниками, – на мортидо. Однако до сих пор не доказано, что введение каких-либо известных химических веществ способно заставить человека сильнее любить или ненавидеть.
Гораздо более убедительны результаты, полученные на животных. Так у крыс инъекция «материнского» гормона гипофиза вызывает усиление любовного материнского поведения. И хотя в отношении человека ничего еще не доказано, при исследовании его стремлений не стоит забывать о железах, которые могут иметь к ним отношение.
Многие сомневаются в происхождении деструктивных стремлений, но мало кто отрицает их существование. Они не всегда проявляются очевидным образом, но это вовсе не значит, что их нет. Точно так же и стремление к воспроизведению потомства не всегда проявляется четко, но никто не отрицает его существования. Всякий, у кого есть в доме дети, подтвердит, что временами они проявляют разрушительные склонности и враждебность и с возрастом не избавляются полностью от подобных эмоций, а приучаются выражать их более осторожно, как и любовь.
Деструктивные стремления также проявляются в сновидениях. Сновидения – собственные изделия человека, которым он сам придает любой желанный вид. Если людям часто снятся деструктивные поступки, значит, нечто в человеке получает удовольствие от таких поступков.
Психиатры спорят, являются деструктивные стремления врожденными или развиваются в результате подавления созидательных стремлений. Мы не станем влезать в их споры, поскольку люди ведут себя так, как если бы деструктивные склонности были у них всегда. Для изучения поведения человека не важно, возникли разрушительные наклонности в первые месяцы жизни или имелись с рождения.
Человеку свойственно действовать. К чему приводят его действия, где и когда он их совершает, в значительной степени зависит от двух его сильнейших стремлений: от агрессивности, с которой он их проявляет, и от способа разрешать возникающие конфликты.
Проблема человека, как и любой энергетической системы – найти путь наименьшего сопротивления для разрядки напряжения. Электрическая батарея, которая также является энергетической системой, находит путь наименьшего сопротивления в цепи почти мгновенно – в малую долю секунды. Другие энергетические системы, например река или ураган, находят путь наименьшего сопротивления за несколько часов. А человек нередко затрачивает на это годы и способен откладывать разрядку на неопределенное время, поскольку может хранить энергию.
Психические напряжения в человеке проявляются главным образом в виде либидо и мортидо, а данные силы стремятся проявиться немедленно. Следовательно, человек склонен взять то, что ему хочется, как только он это почувствует, и сразу же уничтожить все, что встает у него на пути, мешает и раздражает. Такой прямолинейный образ действий можно нередко наблюдать у младенца, еще не научившегося на горьком опыте сдерживать свои желания. Но если подобным образом ведет себя взрослый, он сталкивается с двоякими помехами. Во-первых, со стороны других людей, также стремящихся к тому, чего они желают в данное время, и способных устранить мешающее им в этом преграды. Во-вторых, со стороны реальности, не всегда готовой предоставить желаемое в тот момент, когда это нужно человеку, и не готовой измениться, чтобы облегчить ему жизнь.
Реальность и другие люди не только мешают человеку сразу удовлетворить его желания, но и постоянно угрожают его жизни. Всевозможные энергетические системы вокруг него: бурные моря, жестокие ветра, изрыгающие лаву вулканы, готовые к прыжку звери и, наконец, агрессивно настроенные человеческие существа – все они также ищут пути уменьшить свои напряжения. Все эти мешающие динамические предметы не только раздражают человека, но и вынуждают следить, как бы не помешать данным предметам слишком уж жестким или недопустимым способом. Следовательно, проблема состоит в том, чтобы найти наилучший способ обращения с другими энергетическими системами, чтобы удовлетворить свои желания максимально быстро и с наименьшими проблемами.
В некоторых частях света для этого применяется магия. За небольшое вознаграждение, например, за десяток собачьих зубов или пластинку для проигрывателя, новогвинейский колдун наведет порчу на соперника, досаждающего его клиенту. Он сделает это, воткнув колючки в сплетенное из травы изображение жертвы. Обитатели мест, в которых часто случаются ураганы, полагают, что ветер любит сырое мясо – чтобы умилостивить управляющего ветром бога и предотвратить катастрофы в будущем, ему приносят в жертву животных. В некоторых частях света люди представляют смерть кем-то вроде официанта, падкого на чаевые, и улучшают свое самочувствие щедрой благотворительностью. В нашей стране в подобные вещи в основном не верят, а полагают, что наилучший метод – изучить, как ведут себя другие люди и природа в различных условиях и как добиваться от людей и природы желаемого результата с максимальными шансами на успех. Итак, чем вернее мы судим об окружающем мире, тем вероятнее получим то, что хотим.
Чтобы удовлетворить свои желания, не навлекая на себя неприятности, человек должен научиться управлять своими либидо и мортидо. Иначе говоря, он должен уметь ждать. Также ему необходимо научиться правильно судить о своем окружении и умело обращаться с ним, чтобы уменьшить опасность поражения и гибели, когда наконец придет время действовать.
Это проблема управления. Человек должен уметь контролировать три вида сил: самого себя, других людей и природу. Принцип Реальности гласит: чем более реалистичен человек – то есть чем точнее воспринимает он эти три аспекта – тем скорее и полнее он сможет безопасно удовлетворить свои либидо и мортидо. Принцип требует, чтобы человек формировал четкие образы.
Как правило, у людей складываются вполне удовлетворительные образы некоторых окружающих их вещей. Хороший фермер разбирается в явлениях природы. Удачливый бизнесмен понимает, чего ожидать от людей в определенных обстоятельствах. Но лишь в редких случаях человек ясно представляет, что заставят его делать даже без его ведома собственные либидо и мортидо. Именно так и совершаются крупнейшие и наиболее частые ошибки.
К счастью, мы имеем в себе нечто, позволяющее нам справляться с трехликой действительностью, которую нам приходится удерживать в тонком равновесии. Данная система называется Эго, и, как предполагается, она действует в соответствии с Принципом Реальности. Также предполагается, что она производит правильные наблюдения и составляет правильные суждения о внутренних напряжениях индивида и о напряжениях окружающих его энергетических систем. Она руководит индивидом в соответствии с полученными данными, наилучшим образом способствуя его благу. С ее помощью индивид откладывает, когда выгодно, удовлетворение своих желаний и пытается перестроить окружающий мир таким образом, чтобы достичь цели впоследствии.
Чтобы выполнить свою задачу, Эго должно обладать определенным мастерством, чтобы управлять психической энергией, а также обращаться с людьми и вещами. Таким образом, Эго – это «орган мастерства». Он функционирует за счет энергии либидо и мортидо, постепенно отделившейся еще в раннем детстве. Данная энергия становится независимой и даже во многих отношениях противопоставляет себя первичной энергии либидо и мортидо. По мере того как личность знакомится с действительностью, энергия Эго управляет первичной энергией в соответствии с Принципом Реальности. Человек получает большое удовлетворение, управляя собственным телом при плавании и нырянии, управляя резиновым мячиком, который он гоняет по площадке для гольфа, управляя маленькими бумажными прямоугольниками, которые называются игральными картами, или управляя силой самолетного мотора. Все эти занятия дают двоякое удовлетворение: они удовлетворяют не только первичные либидо и мортидо, но и те доли либидо и мортидо, которые теперь находятся под контролем Эго.
Но даже после отделения Эго, остается огромная масса первичных либидо и мортидо. Психиатры, руководствуясь серьезными психологическими причинами, представляют эту массу как «все это», или просто «Оно». Либидо и мортидо, заключенные в Эго, и либидо и мортидо, оставшиеся в Оно, часто противостоят друг другу, а не сотрудничают, поскольку одна из задач Эго – владеть и управлять. Оно желает немедленного выражения и удовлетворения, а Эго нередко пытается заставить Оно подождать.
Так как психиатры в разных странах говорят на разных языках, они сочли удобным использовать в качестве научных терминов греческие и латинские слова, еще с древности широко известные во всем мире. Поэтому они обычно называют Оно на языке древних римлян Ид, а либидо и мортидо, оставшиеся в Ид – «инстинктами Ид».
Здесь уместно предостеречь читателя от некоторых сравнений. Поршень автомобильного мотора толкает приложенная к нему сила, но это вовсе не значит, что его толкает человечек, сидящий в моторе. Точно так же энергия Эго и инстинкты Ид – это силы, а не человечки, сидящие в нашем мозгу с заряженными револьверами и готовые сразиться друг с другом при первом удобном случае (в действительности есть и человечки, и большие мужчины и женщины, сидящие у нас в мозгу и всегда готовые заговорить, но о них речь пойдет дальше, в главе о транзактном анализе).
Наша жизнь трудна именно потому, что Эго находится в описанной выше сложной ситуации. Ему противостоят три силы, с которыми оно должно бороться, держать их под контролем и в итоге заставить их работать, чтобы удовлетворить и обезопасить индивида: инстинкты Ид, природа и другие люди. Люди обычно отдают себе отчет о существовании природы и остальных людей, но недостаточно ясно представляют, что Ид тоже является реальностью, весьма важной и беспокойной, с которой приходится считаться. Так происходит, в частности, в связи с тем, что Ид всегда прячется и находит всевозможные способы обмануть Эго.
Как бы ни был искушен человек в обращении с людьми и окружающими предметами, он не найдет покоя, если не научится так же хорошо справляться со своим Ид. В конце концов наше счастье зависит не от способности очаровывать женщин или зарабатывать деньги, а от умения установить мир в собственной психике. Проблема человеческого Эго – найти путь наименьшего внутреннего и внешнего сопротивления для безопасного удовлетворения созидательных и деструктивных стремлений. Проблема общества – воспитать созидательные стремления и подавить деструктивные.
Пока человек откладывает момент, чтобы снять напряжения Ид, энергия, связанная с подавленным желанием, не находит выхода. Вдобавок Эго требуется приложить немало усилий, чтобы удержать Ид в повиновении. Большое количество энергии затрачивается также на то, чтобы удерживать соответствующую часть Ид в скрытом состоянии. Весьма напоминает деятельность тайной полиции, цель которой – лишить часть общества свободы слова. В результате общество ослабевает не только потому, что многие граждане недовольны и не могут содействовать национальным целям, но еще и потому, что немалое число людей вынуждено присматривать за недовольными. Если бы последние были удовлетворены, они бы направили свою деятельность на пользу нации, а не во вред ей, а тайная полиция стала бы ненужной, и поэтому полицейские тоже смогли бы заняться каким-нибудь полезным делом. Кто видел тюремную охрану, стерегущую заключенных, легко поймет, какой двойной ущерб это причиняет обществу. Точно так же процессы подавления приводят к потере энергии у отдельного человека.
Если Ид удовлетворяется безопасным образом, Эго отдыхает, и тогда Эго и Ид, действуя вместе, используют добавочную энергию для дела, полезного индивиду и обществу.
Природа выработала способы, позволяющие избегать такой двойной затраты энергии, поэтому желания Ид, которые не получается выразить прямо и в полной степени, могут проявляться в косвенной форме. Тем самым хотя бы часть энергии направляется на полезные цели, и у Эго получается частично отдохнуть при ослаблении напряжений Ид.
Иногда на короткое время удается вытеснить некоторые желания Ид из нашего сознания, убеждая себя, что их не существует, однако ни в коем случае нельзя забывать, что их невозможно устранить окончательно. Когда-нибудь так или иначе они пробьют себе дорогу, вопреки всем нашим усилиям. Если человек не отдает себе отчета, он может натворить немало странных дел. Признавая у всех остальных наличие бессознательных конструктивных и деструктивных стремлений, человек отрицает их у самого себя, и собственное поведение застает его врасплох.
Чем больше мы знаем о желаниях нашего Ид, тем легче избавиться от сексуальных ошибок и обуздать праведный гнев. Спустя некоторый промежуток времени, в течение которого Эго вытесняет из сознания или подавляет желания Ид, они способны косвенно проявиться, например, следующим образом: дождавшись, пока Эго уснет, они выступают, замаскировавшись в наших сновидениях.
Если напряжения достаточно сильны и не находят выхода, подавленная энергия Ид может нанести столь сильный вред организму и поведению человека, что Эго теряет контроль над частью его тела или психики. Такая потеря проявляется в виде невроза. Невроз (или психоневроз, что в нашем случае одно и то же) оказывается скрытым выражением желаний Ид. Но данным вопросом мы подробнее займемся в дальнейшем. А сейчас постараемся понять, каким образом Ид влияет на нормальное повседневное поведение, и как можно выпустить пар, не превращая свою (во всяком случае, взрослую) жизнь в череду яростных стычек.
Наиболее очевидный способ достичь этого – направить энергию на другой объект или другую деятельность. Замена должна быть достаточно близка к первоначальной цели, чтобы на какое-то время успокоить Ид, и достаточно далека от нее, чтобы избежать угрожающих последствий.
Первичная потребность либидо – как можно теснее сблизиться с другим человеком, чаще с человеком противоположного пола. Конечно, способ ее удовлетворения отчасти зависит от возраста. Теснейшее сближение младенца с другим человеком – это грудное вскармливание, что и является созидательной цель либидо у младенцев обоего пола. При искусственном питании ребенок чаще нуждается в добавочных ласках, возмещающих наслаждение от сосания. По достижении зрелости теснейшее возможное сближение – это объятие. В старости, пожалуй, самый доступный способ удовлетворить данную первичную потребность – держать кого-нибудь за руку и разговаривать[11].
Телесный контакт напрямую удовлетворяет либидо, однако его напряжение можно ослабить чем угодно, что дает ощущение сближения: физического, духовного или эмоционального. В этом смысле хорошо подойдет близкое соседство, откровенное обсуждение общих интересов или переживание общей эмоции. Помогает даже заниматься одним и тем же в одно и то же время, пусть и порознь. Некоторые разлученные пары договариваются думать друг о друге каждый день в одно и то же время, например за ужином, писать друг другу в определенное время дня и делать другие вещи, чтобы даже в разлуке быть вместе.
Однако в некоторых ситуациях подобные «предварительные наслаждения» не облегчают напряжения либидо, а лишь усиливают его или дополнительно мобилизуют. В ряде случаев, когда «предварительные наслаждения» действительно предшествуют половому акту, их интенсивность способствует полноте конечного удовлетворения. Женщины обычно верят больше мужчин, что чем сильнее партнеры любят друг друга и чем больше у них общих интересов, тем большее удовлетворение они получат от секса.
Если секс откладывается слишком долго по внешним обстоятельствам или по требованиям морали, люди используют другие возможности. Во-первых, частичное удовлетворение можно получить от ухаживания и общения. Во-вторых, некоторые люди способны получать почти полное удовлетворение с партнером того же пола или вовсе без партнера посредством мастурбации. В первом случае у них нет надлежащего объекта, но достигается сексуальная цель – оргазм. Во втором случае у них есть надлежащий сексуальный объект, то есть лицо противоположного пола, но не достигается сексуальная цель – половое сношение. В обоих случаях нечто оказывается вытесненным – либидо смещается с собственной цели или с собственного объекта.
Некоторые из наиболее интересных и общественно полезных вытеснений либидо происходят, когда и цель, и объект частично замещают биологическую цель и биологический объект. Это случается при сублимации[12], то есть деятельности, стремящейся приблизить других людей и самого творца к высшим материям. Ряд психических функций устроен так, чтобы доставлять людям столь утонченные виды наслаждений.
Хорошим примером тут служит живопись. Художник подставляет в качестве объекта модель, заменяющую любовного партнера (причем модель может быть не человеком, а каким-либо неодушевленным предметом, например пейзажем или корзиной фруктов), а в качестве цели – творческий трепет, заменяющий любовный.
Жизнь Данте Алигьери демонстрирует, как великий поэт выражает себя в своем творчестве, когда невозможно прямо выразить себя в любви. Он ставит воображаемых людей и вымышленные обстоятельства на место подлинной женщины, которую не в силах обрести или которой не может обладать, то есть заменяет любовную страсть творческим пылом. Все это проявляется во взаимосвязях между поэзией Данте и его Беатриче. Впрочем, можно сублимировать и не будучи гением. Многие ощущают такой же творческий трепет, когда плотничают, собирают коллекцию ракушек или почтовых марок, хвастаются, управляют машиной или лодкой, любовно собранной своими руками.
Есть и другие способы удовлетворения путем сублимации. Данные примеры мы привели лишь с целью показать, каким образом подавленное либидо через разные виды деятельности косвенными путями сбрасывает психические напряжения от неудовлетворенных первичных желаний.
Энергия мортидо точно так же находит косвенные пути выхода. Первичная потребность мортидо – устранить другого человека, обычно того же пола. Половые различия между объектами либидо и объектами мортидо наблюдаются также у животных – у птиц, рыб и млекопитающих. Дятлы, золотые рыбки, слоны и собаки обычно любовно относятся к представителям противоположного пола, ищут сближения с ними. А представители собственного пола, как правило, вызывают у них ярость и попытки устранить раздражающий объект. То же происходит и у людей, как только с них спадет налет воспитанности. Каждый может убедиться в этом, посетив любое питейное заведение.
Мортидо гораздо загадочнее, чем либидо, поскольку в мирное время его можно полностью удовлетворить лишь путем убийства и самоубийства. В военное время психиатры узнают о нем больше, поскольку в их задачу входит изучать действия мортидо на реальном материале. Куда больше знают о подобных вещах тоталитарные и автократические правительства. При демократии, когда насилие и пытка не являются законными методами полицейской практики, а осуждаются как преступные и неестественные, некоторые аспекты мортидо менее известны. В повседневной жизни либидо имеет возможность вылиться в разнообразные виды деятельности, а у мортидо для этого меньше условий. В жизни сколько-нибудь счастливого индивида приступы ярости случаются реже оргазмов.
Возможно, бессознательное мортидо влияет на политические решения. В данных вопросах нередко упускают из виду психологическую основу, фокусируя все внимание на внешних проблемах и ситуациях.
Пытаться избежать войны, меняя общественные условия – это примерно то же, что пытаться предотвратить появление детей, контролируя, во что одеваются женщины. Трансформируя состояние первичного объекта, почти невозможно усмирить силу изначальных стремлений, которые в итоге пробивают себе дорогу.
Все, что дает ощущение «слияния», содействует удовлетворению либидо. Точно так же все, что дает ощущение «сепарации», содействует удовлетворению мортидо. Расставания, ссоры, насмешки, всевозможные выходки наперекор другим из одного только упрямства – все это косвенные пути удовлетворения мортидо. Как это ни странно, сюда же относится воздержание, хотя на первый взгляд оно кажется чем-то противоположным «сепарации».
И либидо, и мортидо можно напрямую удовлетворить двумя способами. Либидо – приблизив индивида к объекту или приблизив объект к индивиду в разной степени у разных людей, а мортидо – убежав от объекта или обратив его в бегство. Пассивное либидо мужчины хочет, чтобы женщина пришла к нему, активное – побуждает добиваться женщину. Точно так же пассивное мортидо мотивирует на бегство, активное – вступить в бой, чтобы прогнать противника. Когда возникает опасность, некоторые бегут, а другие сражаются. Таким образом, мортидо связано с двумя эмоциями – страхом и гневом, а поведение человека зависит от того, какая из этих эмоций в данной ситуации сильнее. В любом случае цель одна и та же – удалить индивида от угрожающей энергетической системы.
Есть и иные способы удовлетворять как либидо, так и мортидо. Не обязательно уничтожать противника того же пола, можно атаковать его, не устраняя со сцены. Так происходит при деловой конкуренции, спортивных состязаниях или тогда, когда отпускают насмешливые замечания в споре. В других случаях человек уничтожает индивида противоположного пола, например муж из ревности убивает жену, хотя объектом мортидо является соперник того же пола. Или же индивид устраняет самого себя, совершая суицид. Наконец, вместо человека убивают животное, как это происходит на охоте. В первом случае объект имеется, но конечная цель не достигается, то есть мортидо смещается со своей цели. В остальных случаях объект замещается другими, но цель достигается, то есть мортидо смещается со своего объекта. Мортидо также может быть сублимировано. Например, резчики по камню, плотники и шахтеры создают прекрасные и полезные вещи, атакуя неодушевленные предметы. Одной из полезнейших сублимаций мортидо является хирургия.
Мы познакомили читателя с несколькими парами психологических понятий, необходимых для понимания людей. Вот они:
Созидательные стремления и разрушительные стремления; либидо и мортидо; энергия, направленная внутрь, и энергия, направленная наружу; слияние и сепарация; вытеснение цели и вытеснение объекта; активное и пассивное.
Вернемся к девушке-сироте Нане, посмотрим, как действуют некоторые из перечисленных пар, и убедимся, насколько неразумным и неразборчивым бывает Ид, и как напряжения либидо и мортидо пытаются найти выход одновременно, воспользовавшись подходящим случаем.
Мы уже отчасти знаем причины, по которым Нана стала смолоду вести беспорядочную жизнь. Ранняя смерть ее матери, беспутное поведение отца и отсутствие семейной жизни вызвали у нее сильную потребность в ласке или в чем-то похожем на ласку. Когда ей исполнилось девятнадцать, ее отца убили возле Первого национального банка Олимпии при попытке ограбить среди бела дня бронированную машину. Безрассудство покушения свидетельствовало, что ему не очень хотелось жить, и потому он не слишком боялся смерти. Отец часто говаривал: «Если человеку не хочется дальше играть, то не все ли равно, как выпадают кости».
После такого скандала Нане стало нелегко честно зарабатывать на жизнь, и вскоре она начала брать деньги у многочисленных поклонников, несмотря на отвращение к подобной мерзости. Мужчины взяли за обыкновение, подвыпив, посещать ее на Фоумборн-стрит. Отвращение Наны к своей профессии усиливалось из-за визгливых поношений, которыми осыпала ее миссис Фейтон, городская проститутка.
Нана, как могла, попыталась улучшить свое существование и согласилась жить с известным скрягой мистером Кроуном, худощавым высоким стариком мрачного вида, который к ней привязался. Она думала, что ненавидит мистера Кроуна, жестоко колотившего ее, как раньше это делал отец, но когда он умер, Нана, к собственному удивлению, горько скорбела, хотя он завещал все деньги не ей, как обещал, а Обществу противников вивисекции. И Нане пришлось вернуться к прежней жизни.
Рано или поздно она должна была подцепить венерическую болезнь. Так и произошло. Нана заразилась от мистера Мелигера, приличного на вид, но нервного юриста, часто ездившего по делам в Чикаго. Когда ей сообщил об этом доктор Пелл, она была шокирована и не сразу поверила. Впрочем, состояние ее быстро улучшилось благодаря правильному лечению. Но, решив, что она уже поправилась, Нана пренебрегла предостережением доктора и вновь тайно приняла двух своих любовников. В итоге Ролф Метис и Джозайя Толли тоже заразились от нее.
Главными эмоциональными напряжениями Наны являлись: во-первых, жажда ласки, которой она была лишена в детстве; во-вторых, стремление к красивым вещам, усиленное убогостью ее жизни (все деньги, заработанные ею сверх повседневных расходов, она тратила на репродукции известных картин и книги об искусстве, которые хранила в запертом шкафу втайне от своих поклонников); в-третьих, досада на отца, не додавшего ей ласку в желательном для нее виде и с желательной частотой; и, в-четвертых, обида на общество, которое она винила в гибели отца и своей несчастной жизни.
Двигателями ее поведения стали неудовлетворенные напряжения Ид, большей частью появившиеся уже в раннем детстве. Но теперь им было легче выплеснуться, поскольку после смерти отца Нана оказалась «независимой» и еще более одинокой.
Конечно, с ее стороны неразумно было сваливать вину на банк, перевозивший деньги в бронированной машине, но так уж получилось. Ид нередко перекладывает или смещает вину.
Ее жизнь предоставила ей разные способы удовлетворить изголодавшееся либидо, направленное на внешний мир, но не позволяла нормально эмоционально сблизиться с другим человеком, а предлагала лишь убогие заменители. Жизнь давала ей деньги, чтобы удовлетворять сублимированные созидательные стремления, проявлявшиеся в тайном интересе к искусству, но внутренняя деликатность и угрызения совести не давали ей в этом признаться. Наконец, образ жизни позволял Нане носить дорогие платья, также удовлетворяя этим направленное на внешний мир либидо через тщеславие.
Направленное внутрь мортидо также получало выход при такой жизни, поскольку женщина, с ее чувствительностью, немало страдала от своего поведения, а Мистер Кроун доставлял ей более прямое облегчение тем, что колотил ее. Что касается мортидо, направленного наружу, Нана удовлетворила его, отобрав у старого скряги часть его драгоценных денег, а затем заразив двух поклонников, что окончательно их отвернуло и тем самым удовлетворило ее деструктивное стремление.
Если пренебречь ее собственными объяснениями и принять в расчет лишь то, что на самом деле произошло (а так обычно и поступают психиатры), нетрудно выявить по крайней мере два случая вытеснения объекта. Мистер Кроун занял во многих отношениях место отца Наны, и это сходство усиливало ее бессознательное удовольствие и от его финансового наказания, и от проявленной к нему нежности. Смешанные чувства девушки к отцу сместились на мистера Кроуна, хотя она это не вполне сознавала, о чем свидетельствуют неожиданные слезы после смерти старика. Ролф и Джозайя, награжденные болезнью, были связаны с банком, и Нана сделала их козлами отпущения, отомстив за смерть отца.
В мести этим троим видна и активная, и пассивная сторона. Мистера Кроуна Нана наказывала активно, вынуждая его тратить деньги и ревновать своими экстравагантными затеями. Двух других она наказала пассивно. Чтобы заразить их, она ничего не предпринимала сама, а просто поддалась их уговорам, не сказав о болезни. Повидимому, она сделала это без всякого умысла, поскольку убедила себя в выздоровлении.
Очень важно, что во всех поступках Наны либидо и мортидо удовлетворялись одновременно. Яснее всего это проявилось в злополучную ночь, когда она получила удовольствие от секса с двумя мужчинами и заразила их. То же демонстрируют и ее смешанные чувства к мистеру Кроуну. В действительности, не имея отчетливого представления, она испытывала своеобразные двойственные, противоречивые чувства ко всем участникам истории, в том числе и к самой себе.
Кое-кому может показаться, что нехорошо рассматривать данный случай таким образом, как мы сделали выше, потому что Нана на самом деле не подозревала, что все еще больна. Действительно, ее Эго не знало наверняка, но некоторые сомнения все же оставались, как обнаружилось впоследствии, когда она обратилась к психиатру. Одним из способов проявления Ид и является «грех забвения».
Люди обычно ведут себя с окружающими таким образом, что от каждого их поступка получает удовлетворение или либидо, или мортидо, но предпочтительней – оба вместе. И происходит это за счет слияния и созидания или сепарации и разрушения. Однако Ид вряд ли способно учиться и приводить вещи в надлежащий порядок, как нам порою представляется.
Иначе обстоит дело с Эго, которое в нормальных условиях управляет нашей способностью обращаться с разными объектами, например, с собственными руками, ногами и мышлением. Ид способно только желать, Эго умеет исполнять и учиться. Ид напоминает капризного римского императора, Эго, подобно верному слуге, пытается исполнить его неразумные желания. Император требует: «Желаю иметь к обеду truffes au champagne!»[13] Слуге известно, где добыть желаемое и как приготовить блюдо ему по вкусу. Но сам император не сумел бы найти и одного трюфеля. Если он что-нибудь хочет, ему приходится действовать через слугу, связывающего владыку с миром за стенами дворца.
Ид точно так же заявляет: «Желаю иметь жену и детей!» И Эго в ближайшие годы обязано устроить жизнь человека таким образом, чтобы желание Ид было удовлетворено. Эго взаимодействует с окружением двумя способами: манипулируя и обучаясь. Воздействия Ид обнаруживаются во всех поступках индивида, если разобраться, какие желания в итоге действительно удовлетворяются (не принимая во внимание ни способ удовлетворения, ни собственные объяснения индивида). Что касается Эго, его работа проявляется в любом упорядочении мыслей и поступков человека, который думает, что все сделанное сводится к данной работе.
Если речь идет о сновидении, то деятельность Ид определяется желанием, которое удовлетворяется в этом сне. Здесь труднее заметить работу Эго, если только в ход не пошло манипулирование, выдающее его участие. Именно по данной причине часто после пробуждения Эго находит увиденный сон странным и нелепым. Напротив, при изучении математики, основанной на порядке и манипуляции, работа Эго весьма очевидна. А работа Ид остается скрытой. Уж слишком сложно понять, какие бессознательные желания удовлетворяются констатацией факта, что дважды два – четыре.
Ид, некоторым образом, «естественнее» Эго, подобно тому, как корова «естественнее» бифштекса. Бифштекс – это корова, подвергнутая манипуляциям человеческого Эго. Природа упорядочена, но не за счет манипулирования. Деревья растут в лесу естественным образом. И только манипуляции человеческого Эго заставляют их расти в саду правильными рядами. Семена прорастают там, где они находят подходящую почву, или куда их заносит ветром. И только Эго заставляет цветы расти на красивой клумбе. Эго сажает в клетки животных, роет прямые каналы, видит в небе созвездия и создает противоположности, исключающие друг друга. А в природе, как и в Ид, не существует подобных противоположностей.
Сейчас все знают об электронах и атомах. Имеет ли смысл спрашивать об атоме, твердый он или мягкий, темный или светлый, хороший или плохой? Более того, нельзя утверждать, что он представляет из себя материю или энергию, время или пространство. Он и то, и другое или ни то, ни другое. В психиатрии, как и в физике, нам придется отбросить не только представление о противоположностях, исключающих друг друга, но и представление о причине и следствии в том смысле, как их обычно понимают.
В природе явления не вызываются и не объясняются. Они попросту происходят в разные моменты времени. Представления о причине и объяснения изобретены нашим Эго и не являются частью природы. Идеи подобного рода еще раз свидетельствуют о склонности нашего Эго наводить во всем порядок. Явления не происходят «потому что». Они происходят «когда» и «как если бы», и нам приходится этим довольствоваться.
Таким образом, в случае Ид любовь не исключает ненависти. Любовь и ненависть могут существовать бок о бок в одно и то же время по отношению к одному и тому же объекту. Они могут переплетаться друг с другом во всех наших чувствах, относящихся к нему. Но люди склонны рассматривать любовь и ненависть как противоположности, исключающие друг друга, поэтому Эго «удивляется», иногда обнаруживая почти одновременные крайние проявления привязанности и стремления к деструктивности.
Крайняя привязанность часто трансформируется в полное разрушение. Именно поэтому вспыльчивый мужчина убивает женщину, которую страстно любит. Полиция, имеющая дело с реальностями, а не с упорядоченными идеями, хорошо об этом знает, и в подобных случаях возлюбленный оказывается первым человеком, на которого падает подозрение (а не последним, как хотело бы считать наше логичное Эго). Подобный ход мыслей настолько привычен, что кажется логичным, хотя он в той же мере нелогичен. Но он основан на практическом опыте, знающем, как Ид бросает логике вызов.
Другая важная особенность Эго – способность к обучению. Люди узнают реальность, запоминая разные вещи, что позволяет им делать общие утверждения, в известном смысле, пророческого характера. Человек, не замечающий, что происходит вокруг, попадает под дождь снова и снова. Но, если он достаточно долго живет в одном месте, он начинает понимать, что облака определенного вида приносят с собой осадки. Он делает обобщение (пророчество) – низкие темные тучи к дождю. Чтобы сформулировать данный тезис, Эго извлекает или абстрагирует из нескольких наблюдений за облаками представления о темном и низком.
Что касается Ид, то в подобных вопросах на него полагаться нельзя, поскольку оно строит слишком уж много фантастических обобщений, ни на что не годных. Если, например, дети рождаются дома, то Эго ребенка может ошибочно решить, будто появление доктора с черным чемоданчиком означает нового младенца. Ид делает ложное обобщение, поскольку не умеет извлекать из происходящего точный смысл. В сновидениях, служащих лучшим материалом для изучения Ид, доктор может означать рождение младенца, что бы он с собой ни принес. И точно так же черный чемоданчик может означать рождение младенца, даже если его принес не доктор. Если бы Эго представляло себе мир подобным образом, оно ничего не могло бы сделать.
Ид больше, чем Эго, похоже на девственную природу, но не способно обращаться с действительностью, потому что не умеет манипулировать объектами и не в состоянии строить полезные обобщения. Чтобы эффективно взаимодействовать с окружением, требуется наблюдать, учиться, обобщать и манипулировать с помощью Принципа Реальности, контролируя инстинкты своего Ид. Однако, несмотря на все сказанное, в ряде случаев Ид удивительным образом проявляет больше мудрости, чем Эго. Этим видимым противоречием мы займемся подробнее в главе, посвященной интуиции.
Цель либидо – поддерживать у взрослого человека постоянное желание производить потомство. Если либидо выражается в неприкрытой форме, как это бывает у многих молодых людей, мы получаем индивида, «непрерывно гоняющегося за обещанием оргазма», по удачной формулировке Сен-Сира. Мортидо помогает индивиду выжить, внушая ему желание устранять любую угрозу. Но если индивид живет среди цивилизованных людей, эти первичные стремления ему приходится сдерживать. Поскольку жизнь устроена достаточно сложно, побуждения Ид фильтруются через Эго, и непосредственные проявления либидо и мортидо удается увидеть лишь в особых случаях.
Ид умеет только желать. Оно не способно учиться и развиваться, хотя в определенные периоды жизни его сила меняется, например, во время созревания, а также порой меняется его направление, например при рождении ребенка. С желаниями Ид может произойти одно из двух: либо они удовлетворяются – частично или полностью – либо подавляются. В первом случае напряжения уменьшаются, как происходит сразу же после нормального полового акта или после нанесения себе раны при неудачной попытке самоубийства. Во втором – напряжение возрастает, что провоцирует дальнейшие попытки его снять.
Поскольку первичные стремления к созиданию и уничтожению остаются в своей основе постоянными, развитие и трансформация человеческой личности происходит за счет изменения способов снимать эти напряжения.
Ид выражается лишь в форме, соответствующей состоянию тела и его окружения. У новорожденного многие функции еще не развиты. Ид сосущего младенца не проявится способом, требующим хождения, поскольку его нервы и органы недостаточно для того развиты. Младенец лишен многих удовольствий, так как не способен управлять своим телом, пока не созреют нервы, ведущие к различным органам и мышцам. Он пользуется тем, чем может. Важнейшие движения, на которые он способен от рождения, – сосание и произведение звуков. Следовательно, чтобы удовлетворить либидо и мортидо, он использует данные механизмы, с некоторым участием других, менее развитых. Обычно желания Ид лучше исполняются при участии другого лица. И в самом деле, младенец получает наибольшее удовольствие от сосания материнской груди.
По мере того как ребенок растет, его нервная система берет под контроль все новые виды действий, что открывает новые способы удовлетворить Ид. И наконец, наступает возраст силы и зрелости, когда становятся достижимыми конечные цели – половая жизнь и агрессия.
Возможности получать удовлетворение с годами возрастают, вместе с тем расширяется круг деятельности, поскольку человек любит жить «шире». После периода наслаждения сосанием ребенок начинает контролировать свой кишечник и мочевой пузырь, что дает ему добавочные возможности наслаждаться. Еще больше способов удовлетворения предоставляет ему умение пользоваться руками и ногами. Позже, когда созревают половые органы, индивид пользуется ими, чтобы получать наивысшее эмоциональное и физическое удовлетворение. На каждом новом этапе человек более или менее перерастает удовольствия предыдущего, а органы, переставшие служить для наслаждения, используются для более заурядных целей. Таким образом, он переживает стадии наслаждения ртом, наслаждения кишечником и мочевым пузырем, наслаждения телом и наслаждения половыми органами.
Однако в ряде случаев, когда новый способ удовлетворения не слишком удается или когда обстоятельства мешают экспериментировать с ним, человек продолжает придерживаться прежнего способа. Например, сирота, который лишен многих возможностей развиваться, продолжает по младенческой привычке сосать свой большой палец – он застрял на одном из своих ранних этапов развития. В других случаях ребенок развивается нормально, но в периоды стресса возвращается к предыдущему этапу, отказываясь от недавно обретенного способа снимать напряжения. Бывает, ребенок начинает сосать палец, когда мать уезжает на отдых, и перестает делать так после ее возвращения.
По мере взросления нормальный человек не только проходит естественным путем последовательные стадии пользования органами соответственно развитию нервной системы, тела и желез, также у него меняются скорость, способы, частота и объекты удовлетворения. Данные изменения сильно зависят от Эго и обычно происходят в согласии с Принципом Реальности. Человек узнает, что некоторые пути удовлетворения ведут к еще худшей неудовлетворенности, и в таких случаях пытается вести себя благоразумнее. Он извлекает уроки из опыта. Ид, по-видимому, лениво и упрямо держится за свои привычки, снова и снова пытается получить удовлетворение на прежних бесплодных путях, если Эго не очень твердо придерживается своего курса. Когда Эго недостаточно бдительно, Ид заставляет индивида повторять без конца одни и те же бездумные и недостойные ошибки.
Ид ничему не хочет учиться, пользуясь снова и снова теми же неработающими методами в попытках получить удовлетворение. Временами оно довольствуется поддельной реальностью – фантазиями, мечтами и видениями, которые дают наркотики. Иногда ему удается даже убедить Эго в действительности воображаемого – это называется галлюцинациями.
Например, в алкогольной горячке вышедшее из-под контроля мортидо часто ищет удовлетворение, представляя чудовищ и заменяя этим убийство или самоубийство. Такие зрительные галлюцинации кажутся индивиду реальными, поскольку критерий реальности Эго перестает действовать. В некоторых случаях молодой человек пытается удовлетворить свое либидо, воображая, что его любит какая-нибудь красивая женщина, часто даже не знающая о его существовании. Если он на самом деле начинает верить в свои выдумки, это называется иллюзией. Подобными иллюзиями страдают и женщины.
С возрастом люди стараются вести себя достойнее и осторожнее, воздерживаясь от поступков, которые могут лишить их уважения со стороны самого себя и окружающих, поэтому напряжения мортидо все чаще направляется в обратную сторону, против самого индивида. Ребенок дает волю своему мортидо в приступе ярости, не слишком смущаясь. Взрослый человек, испытывая гнев и досаду, обычно пытается сдержать себя, и в результате мортидо переключается на его собственное тело.
Два самых обычных способа, которыми пользуется при этом мортидо, – повышает кровяное давление и изменяет сечения кровеносных сосудов желудка. Если такая трансформация эмоции в физическую реакцию происходит слишком часто, она вызывает более или менее стойкие изменения. Например, кровяное давление перестает снижаться даже после спокойных выходных, как в случае мистера Кинга, а постоянные нарушения кровообращения желудка могут привести к «язве желудка». Чтобы предотвратить подобное, бесполезно давать пощечины стенографистке или пинать мастера в мягкое место, а необходимо научиться не раздражаться от пустяков, в том числе от финансовых потерь. В конечном счете лучше остаться при здоровом желудке, чем при деньгах. Но слишком часто человек предпочитает сохранить свое имя на двери кабинета, а желудок отдать хирургам.
По мере того как индивид растет, Эго все более эффективно выполняет три свои задачи: удовлетворяет либидо, удовлетворяет мортидо и уменьшает угрозы со стороны внешнего мира. Хорошим примером тут служит земледелие: мортидо дает энергию атаковать землю, либидо – энергию ухаживать за растущим урожаем, а продажа полученного урожая уменьшает угрозу голода и одновременно увеличивает шансы более полного удовлетворения либидо и мортидо, способствуя женитьбе. Еще и остается место для роскоши «божественного неприятия» и для эстетических переживаний.
Итак, личность нормального человека развивается и меняется по мере того, как он осваивает новые методы удовлетворять свое либидо и мортидо, пользуясь новыми органами и способностями, которыми он научился управлять, и отказываясь от прежних, менее эффективных путей. В этом ему содействует Принцип Реальности, помогая бороться с постоянно навязываемыми менее эффективными, а подчас и опасными способами искать удовлетворения.
Вначале ребенок еще не знает, что прямое выражение либидо и мортидо не окупается, он просто играет, не пытаясь себя ограничивать. Если здоровый младенец хочет сломать предмет, он его ломает. Если ему хочется обнять маму или няню, он так и поступает. Когда ребенок вырастает, он узнает, что подобное поведение может принести больше боли, чем удовольствия, что немедленное снятие какого-нибудь напряжения иногда приводит к еще большему. В данных случаях надо решить, какое поведение приведет к максимальному снятию напряжения на длительное время, и судить об этом должно Эго, если оно способно.
Если ребенок сломает музыкальную пилу, на которой играет отец, его накажут или отругают. Это причинит страдание и приведет к психическому напряжению. Когда у него в следующий раз возникнет деструктивное настроение, он, возможно, призадумается: «Если я разобью эту вазу XV века династии Мин, уменьшится ли напряжение сильнее, чем возрастет потом, когда меня накажут?» Если у отца твердая рука, ответ будет «нет», и ваза останется целой на своем пьедестале – за кадкой с каучуковым деревом.
В более зрелом возрасте перед той же личностью, возможно, встанет вопрос: «Если я отобью девушку у инструктора дзюдо, уменьшится ли от этого напряжение сильнее, чем возрастет потом, когда инструктор размажет меня по полу?» Ответ снова будет «нет», так что девушка инструктора дзюдо останется на своем пьедестале – возле той же кадки с каучуковым деревом.
Из-за наказания напряжение возрастает, причем различными путями. Здесь мы рассмотрим, как возрастает напряжение либидо, когда исчезает возможность любить, и как возрастает напряжение мортидо, когда не получается отомстить. Наказанного ребенка на какое-то время отец лишает ласки, но сам он не в состоянии выместить обиду, подвергнув отца подобному обращению. Когда дело ограничивается руганью, результат тот же.
В некоторых случаях наказание приносит ощущение наслаждения и облегчение. Если порка возбуждает не только либидо, но и мортидо, она принимает сексуальный характер. Многие взрослые точно так же, как дети, получают своеобразное удовольствие от наказания. Вот почему некоторые люди постоянно попадают в беду. Побои и обиды не отталкивают их от опасных ситуаций, а, напротив, привлекают.
Однако большая часть людей старается избегать того, что обычно именуется «наказанием», и находит способы управлять инстинктами своего Ид и откладывать их удовлетворение, если оно может привести к страданию.
В конце концов они рассчитывают получить полное или частичное удовлетворение, не оплатив его слезами.
В нашей стране взрослых редко наказывают физической болью, и люди управляют собой, чтобы избежать психических страданий, связанных с другими видами наказаний. Например, многие воздерживаются от преступлений, потому что те вызвали бы у них тяжелые фрустрации либидо – потерю самоуважения, уважения друзей, родственников и возлюбленных. Кроме того, тюремное заключение означает отрыв от привычной жизни, при котором возрастают напряжения Ид, проявляющиеся, например, в особых формах половой активности и во взрывах насилия. Для большинства людей неприятны напряжения мортидо, которые возникают от ненависти к самому себе.
До сих пор мы не упомянули о совести, из-за которой, как обычно считают, большинство людей и ведет себя хорошо. На самом деле мы уже намекали на существование совести, когда пользовались выражениями «потерять любовь», «потерять возможность любить» или когда говорили о ненависти к себе и потере самоуважения. В следующем разделе мы разберемся, как все это связано с совестью, и откуда она берется. Люди не рождаются хорошими или плохими, а учатся, как себя вести в очень раннем возрасте с помощью окружающих людей. Когда ребенок становится плохим, родители нередко задают себе вопрос: «В чем тут наша вина? Какой пример мы подавали нашим детям?»
Существует два способа. Первый – обдумать. Мы изучаем ту или иную возможность, взвешиваем обстоятельства и принимаем решение, более или менее соответствующее Принципу Реальности.
Второй способ обходится без сознательного обдумывания. Если бы нам пришлось размышлять над каждой мелочью, которую мы делаем в течение дня, то погрязли бы в сомнениях. Представьте, что каждый раз, нажимая кнопку, мы задумывались бы над тем, каким пальцем на нее надавить. Тогда данное действие превратилось бы в столь же длительную процедуру, как одевание у малышей. Поэтому мозг способен принимать за нас решения без ведома сознания.
Один из способов бессознательно принимать решения – автоматическая привычка. Она экономит мыслительные усилия в простых повседневных ситуациях, которые не вызывают напряжений Ид. Есть люди, на самом деле вынужденные обдумывать и прорабатывать даже пустячные действия, которые большинство из нас совершает по привычке. Как мы убедимся дальше на примере Энн Кейо, у таких людей возникает множество забот, поглощающих все их время и энергию, поэтому им некогда заниматься всерьез обычными делами.
Как показали исследования, обычные действия, вроде нажатия кнопки и мытья рук, не несущие для обычного человека эмоциональной нагрузки, приобретают у таких людей особое значение. Их либидо и мортидо смещены на тривиальные предметы и делают многие образы неясными. А поскольку привычка работает лишь в ненапряженных ситуациях с отчетливыми образами, именно поступки, связанные с привычками, у подобных индивидов вызывают трудности. Их либидо и мортидо привлекают слишком разные части окружающего мира.
Для принятия решения в более эмоциональных ситуациях само Ид предоставляет нам бессознательную силу. В ее основе лежат эмоциональные установки, позаимствованные в раннем детстве у родителей и других лиц, любовь которых мы ценим и боимся потерять. Выйдя из младенческого возраста, люди приобретают способность бессознательно принимать некоторые решения, соответствующие, как они полагают, ожиданиям этих близких людей в данных ситуациях. Они ведут себя соответственно установкам вроде: «Я должен поступить так, потому что подобного потребовал бы мой отец, будь он сейчас рядом. Если я поступлю иначе, он рассердится, как бывало в детстве».
Человеку незачем говорить себе эти слова, но результат получается именно таким, как если бы он их себе сказал. При этом сберегаются время и энергия, необходимые для принятия решений. У детей, воспитанных без отца или родителями, которые плохо исполняли свои роли, данная часть развития оказывается ущербной, что приносит им в дальнейшей жизни все больше огорчений и проблем.
От родителей также зависит, насколько хорошо человек усваивает в детстве урок, как сохранить любовь других людей. С младенчества индивид учится, как он «должен» себя вести, – родители осуждают его, когда он поступает не так, как нужно, по их мнению. Это чувство «должного» внедряется столь глубоко, что становится частью психической структуры человека. В более позднем возрасте (после пяти-шести лет) тоже усваивается нечто «должное», которое и формирует совесть, и помогает принимать решения. Но более ранняя бессознательная совесть важнее сознательной, поскольку она образуется раньше, укореняется глубже, имеет большую силу, труднее меняется и контролируется и влияет на поведение человека независимо от его отчетливого понимания и часто вопреки его воле.
Когда индивид вырастает, его родители уже не всегда бывают рядом, чтобы наказать его за отступления от должного поведения. Но их могущественные, нагруженные эмоциями образы остаются в психике, а это не менее действенно, поскольку человек всегда поступает, опираясь на свои образы, а не реальное окружение. Не важно, что таким образам «должного» двадцать или сорок лет. Они бессознательны, а бессознательное никогда не стареет, а потому пропитаны ощущением бессмертия, сохраняющим их молодыми и свежими. Что касается наказания в случае проступка, участие родителей тут совсем не обязательно. О нем позаботится собственное Ид человека.
Точно так же, как часть либидо, направленная на самого индивида, внушает ему уважение к себе, так и часть мортидо, обращенная внутрь, поставляет энергию для собственного наказания. Если его поступок несовместим с поведением, усвоенным как должное в раннем детстве, данная часть мортидо показывает ему порицающие образы родителей. Когда мы делаем то, чего делать не должны, у нас возникает чувство вины. И если даже индивид ее не осознает, то неудовлетворенное напряжение направленного внутрь мортидо, возникающее от его безнравственности, требует наказания, и образы родителей проявляют активность, воздействуя на человека приблизительно так же, как делали его подлинные родители.
Пока эта потребность в наказании не удовлетворена, она никуда не исчезает. Напряжение накапливается годами, а попытки снять его могут привести к тому, что человек снова и снова попадает в беду. Поэтому направленная внутрь разрушительная энергия должна быть устранена. Как и другие виды энергии Ид, она может зайти слишком далеко, если Эго не поймет, что происходит, и не остановит процесс. В противном случае потребность в наказании причиняет индивиду неприятности, нередко проявляющиеся в «забывчивости» и «легкомыслии».
Как мы видим, напряжения Ид несколько сложнее, чем можно было бы подозревать. Они включают напряжения либидо, направленного наружу, и напряжения либидо, направленного внутрь, а также напряжения мортидо, направленного наружу, и напряжения мортидо, направленного внутрь. Все четыре группы требуют удовлетворения, и обязанность Эго держать их под контролем.
Одна из важнейших и самых трудных задач Эго – следить за тем, чтобы направленное внутрь напряжение мортидо не возросло сверх меры, если удовлетворить какое-либо из остальных трех напряжений. Иными словами, чувство «вины» способно создать большее напряжение, чем то, которое было снято поступком, его вызвавшим. Поэтому некоторые люди, не умеющие контролировать свое чувство вины, чрезмерно наказывают себя за какой-нибудь банальный проступок.
Бессознательные образы родителей и их преемников, воплощающие ранние уроки жизни, нагружены долей либидо и мортидо, отщепленной от остального Ид. Она участвует в принятии решений и носит название Суперэго. Вопрос о вине и потребности наказания сложен, поскольку связан с рядом аспектов, участвующих в принятии решений.
Первый – только что упомянутое Суперэго. Второй – Идеал Эго, состоящий из сложившихся у индивида сознательных и бессознательных образов того, чем он хотел бы быть. Данные образы скопированы с людей, которыми человек восхищается и которым хотел бы подражать, поскольку приписывает им идеальные качества. Третий – сознательный образ того, что хорошо и что плохо, полученный в основном от религиозных наставников, школьных учителей и других авторитетов. Они и формируют то, что обычно называется совестью.
Для простоты мы объединим все три аспекта под общим именем Суперэго.
Одна из первых вещей, на которых ребенок учится делать, как должно, – контролировать кишечник. Поэтому данный период играет важную роль в формировании Суперэго. Это хороший пример крепкой и довольно сложной связи между кишечником и мортидо, о которой мы еще поговорим ниже.
Не следует забывать, что мортидо, заключенное в Суперэго, – это часть Ид, отделившаяся от него и способная в большей или меньшей степени ему противостоять. Поэтому в конечном счете Эго встречается с тремя энергетическими системами, которые нельзя не принимать в расчет, прежде чем действовать: желания Ид, существующая реальность и Суперэго.
Как мы знаем, решения могут приниматься сознательно и бессознательно. Сознательные решения регулируются Принципом Реальности и совестью. Бессознательные решения при низкой эмоциональной нагрузке управляются привычкой, и при этом сберегается энергия. В эмоциональных ситуациях решения в основном зависят от исхода конфликта между подсознательными силами Суперэго и Ид. Они принимаются без ведома индивида, не понимающего подлинных сил, которые стоят за этими решениями. Приняв их, индивид ищет оправдания, убеждая себя и окружающих, что он руководствовался реальной ситуацией. Данный процесс называется «рационализацией».
Что такое «Я»? Мы описали желания Ид, удовлетворение которых доставляет индивиду удовольствие. Мы рассказали, каким образом Суперэго руководит действиями Эго и наказывает индивида за его ошибки, а Эго, зажатое между двумя силами, руководит «нами» среди опасностей внешнего мира. Для кого же работают все эти силы? Что такое истинное Я? Может быть, это и есть Эго? Или Ид? Или Суперэго?
Одна женщина описывала свое Я как нечто, контролирующее все ее существо. Саму себя она представляла возницей, управляющим запряженной ослом тележкой. Но временами Осел брал верх и заставлял ее делать вещи, о которых она жалела. В таких случаях ее Я осуждало осла. Так чем тогда оно являлось? Ее Эго.
Эго – это система, способная видеть саму себя так, как части тела ощущают друг друга. Поэтому люди могут проследить, как работает их психика точно так же, как за перемещениями собственной ноги. Эго состоит из трех частей, и все они могут наблюдать друг за другом в разные моменты времени. Одна из этих частей – особые родительские образы; другая часть – взрослое Я, работающее в соответствии с Принципом Реальности; и вдобавок у каждого человека в голове сидит маленький ребенок, которым он некогда был. У каждой женщины живет в голове маленькая девочка, а у каждого мужчины – маленький мальчик. Родительская часть, взрослая часть и детская часть – три различных Я. Пока одно из этих Я действует независимо от остальных, индивид воспринимает себя цельной личностью, но если сразу две действуют одновременно, каждая смотрит на другую и удивляется – что происходит?
Три аспекта Эго мы подробнее рассмотрим в главе 9.
Однако, сверх этого существует кое-что еще – некая сила, побуждающая людей расти, развиваться и становиться лучше. Ее можно рассматривать как четвертую силу личности наряду с Эго, Суперэго и Ид.
О четвертой силе психиатры и психологи знают очень мало, а возможно, не знают ничего. Верующие называют ее «душой», а ученые пока не нашли ответа. До сих пор мы избегали данного вопроса, описывая человека просто как энергетическую систему – систему сил, непрерывно пытающуюся восстановить или сохранить равновесие. Она вовсе не пытается «понравиться» кому-нибудь или чему-нибудь вне себя и в самой себе, как Земля не пытается кому-нибудь «понравиться», вращаясь вокруг Солнца. Однако существует некая система напряжений, в нормальных условиях непрерывно толкающая живые существа в сторону прогресса. Мы предполагаем ее существование, чтобы объяснить, почему человек развивается, почему общество пытается стать лучше, почему животные приспосабливаются и почему психика наполняется любовью к красоте, по мере того, как ее энергетическая система становится все сложнее – от медузы через лягушек и обезьян к человеку. Нам не обязательно точно знать, кому все это нужно, и все же мы считаем, что внутри нас существует некая сила, влекущая нас дальше и выше.
Как мы узнаем позже, невроз дает индивиду ряд преимуществ. Так почему человек желает вылечиться, если ему во многих отношениях лучше со своим неврозом? Какова целебная сила природы, вызывающая у больного тела и больной психики стремление выздороветь и продолжить совершенствование? Что заставляет зародыш развиваться? Почему он не остается просто зародышем? Развиваться – это тяжелый труд, требующий немалых энергетических затрат. Что вынудило каких-то медуз превратиться в человека? Почему они навсегда не остались медузами? Ведь эволюция тоже тяжелый труд.
В поисках ответа обратимся к Зенону, великому семиту, жившему более двух тысяч лет тому назад. Много лет Зенон скитался и задавал вопросы. Его путешествие завершилось в Афинах, в Древней Греции, но задавать вопросы он не перестал.
Зенон часто говорил о физисе, силе природы, вечно побуждающей все существа расти, а выросшие – совершенствоваться. Не он первый пришел к идее физиса, но он много размышлял о ней. С тех пор многие философы говорили о творческой силе природы, побуждающей все развиваться, следуя неким правильным и прогрессивным путем.
Если подобное стремление к развитию живет в психике и теле человека, то как его включить в нашу энергетическую систему и как оно связано с другими напряжениями нашей психики? Напомним, что выше говорилось о мортидо, направленном внутрь и наружу, и о либидо, направленном наружу, но до сих пор мало упоминалось о либидо, направленном внутрь. Возможно, энергия развития возникает из либидо, направленного внутрь. Но подобное объяснение кажется слишком уж простым, поэтому не исключено и прямо противоположное: либидо является лишь одной из составляющих энергии развития. Может, физис не существует, но при всей нашей неспособности сказать о нем что-либо определенное, очень уж многие вещи происходят таким образом, как если бы он был на самом деле. Поэтому легче понять человека, предположив, что он все-таки есть.
Начиная с данного момента мы позволим себе предполагать, что физис – это сила, с которой следует считаться, изучая человеческую психику, но не будем касаться вопроса, связана ли она с направленным внутрь либидо и в чем состоит такая связь. Мы не решили до конца проблему, кто тот «возница», ради которого Эго, Суперэго и Ид поддерживают тонкое равновесие напряжений, позволяющее человеку расти и развиваться. Но мы убедились, что у человеческой психики есть и другие способности, которыми не следует пренебрегать.
Взрослые гораздо больше похожи на детей, чем дети на взрослых. Для многих детей грузовик – это Большая Машина. Они долго не могут понять, что грузовик устроен для транспортировки товаров, а обыкновенная легковушка – для перевозки людей. Точно так же для многих взрослых ребенок – это Маленький Взрослый. Они не понимают, что у детей другие проблемы. Хотя взрослый временами ведет себя и даже должен вести себя как Большой Ребенок, дети – это не Маленькие Взрослые.
Представление о том, что ребенок – это взрослый в миниатюре, можно назвать представлением о гомункулусе (гомункулусом называется маленький смышленый человечек). Чем же ребенок отличается от взрослого?
Ребенок беспомощен. По мере взросления, он становится менее беспомощным, но по-прежнему зависит от родителей, которые обязаны многому его научить. Пока его учат делать то или иное, у него появляются все новые предметы для усвоения, но, как уже говорилось, ребенок не способен научиться тому, к чему еще не готова его нервная система. Время, к которому у него созревают различные нервы, например, ног или кишечника, зависит от качества нервной системы, унаследованной им от родителей. Если ребенок родился преждевременно, иногда его приходится держать в инкубаторном устройстве, прежде чем его тело достаточно созреет для колыбели.
Образы у детей смутные. Вначале ребенок в состоянии лишь отделить внешний мир от самого себя. Он учится фокусироваться на отдельных предметах, и образы его становятся точнее. Взрослым требуется много лет, чтобы уточнить образы, но даже потом они не так уж хорошо выделяют существенные предметы. У ребенка подобного опыта нет совсем, пока он учится, и сам он и его родители должны проявлять выдержку и терпение.
Минерва Сейфус всегда была для своего возраста необычайно развитым ребенком. Но, когда училась ходить, она время от времени роняла разные вещи, как и все дети в этот период. Однажды Минерва перевернула пепельницу, и ее отругали, чтобы она больше так не делала. Для ее матери было важно, чтобы пепел оставался в пепельнице, но в возрасте Минервы при всей ее развитости внимание девочки привлекало что-то более простое: не содержимое пепельницы, а внешний вид. Ребенку хотелось угодить матери, и у Минервы создалось ложное впечатление – так как пепельница была голубого цвета, девочка решила, что будет слушаться и никогда больше не тронет голубые предметы.
На другой день она принялась играть светло-зеленой пепельницей, и мать опять ее отругала, восклицая: «Ведь я велела никогда больше не играть с пепельницей!» Минерва растерялась: она тщательно избегала всех голубых тарелок исходя из своего понимания требования матери, так почему ее бранят за то, что она играла зеленой! Когда мать поняла, в чем ошиблась, она объяснила дочери: «Посмотри, это пепел. Для него и нужны такие тарелочки. В пепельницы складывают вот эти серые пылинки. Не трогай ничего, в чем они лежат!» И тогда Минерва впервые поняла, что пепельница – это не голубая тарелка, а предмет, в котором находится серый порошок. И все наладилось.
Если мать недооценивает проблемы ребенка и не объясняет ему достаточно ясно, чтобы избежать недоразумений, то наказание теряет всякий смысл. А если это повторяется раз за разом, в конце концов ребенок уже и не старается быть хорошим и ведет себя, как ему вздумается, поскольку чувствует, что не способен понять, чего от него хотят. Он приходит к выводу, что наказания – нечто вроде непредсказуемых «актов Провидения», периодически поражающих его независимо от поступков. Это вызывает у него обиду, и ребенок начинает совершать дурные поступки, чтобы отомстить матери. В ряде случаев всего подобного можно избежать, следуя примеру миссис Сейфус, то есть ясно и недвусмысленно объясняя ребенку, чего от него требуют.
Младенец занят главным образом основными аспектами жизнедеятельности – дыханием и едой. Взрослому известно (с определенной степенью достоверности), что при нормальных условиях он поест в надлежащее время. Ребенок не имеет подобной уверенности, поскольку не понимает, каковы необходимые условия, он знает только, что все зависит от матери. У него создается представление, что первая гарантия защищенности от испуга и голода – любовь матери, и он старается завоевать эту любовь. Если он не уверен в материнской любви, то становится беспокойным и пугливым. Если мать делает вещи, которые он в его возрасте не в состоянии понять, ребенок расстроится, как бы ясно ни осознавала свои действия его мать. Если она прерывает кормление, чтобы позаботиться о больном отце, не приласкав ребенка, это может точно так же его испугать, как если бы мать его бросила.
Запуганный ребенок несчастен и труден. Когда он находит возможность отомстить за испуг, вроде описанного выше, он ею пользуется. Ребенок не способен мыслить достаточно ясно, чтобы понять – такое поведение принесет ему больше вреда, чем пользы.
Жизнь ребенка полна потрясений и поразительных явлений, которых мы, взрослые, не способны понастоящему оценить. Представьте, какое потрясение для ребенка – родиться! И как он должен удивиться, впервые увидев книгу! Мать говорит ему, что написанные в ней черные значки означают «кошка». Но ведь он прекрасно знает, что кошка – это пушистое животное. Как черные значки могут быть пушистым животным? Разве это не удивительно! И ему уже хочется узнать побольше.
В действительности этот вопрос нелогичен, поскольку новорожденный, скорее всего, не думает. Насколько нам известно, его психическая жизнь состоит из чувств и влечений, тем самым напоминая чистую поэзию.
Новорожденный только что совершил одно из самых трудных путешествий в своей жизни, пройдя через родовые пути во внешний мир, где его безопасность и благополучие полностью зависят от других людей. Он даже не знает, как сообщить о своих потребностях, пока не обнаруживает, что плач отчасти помогает. Теперь его сердце проталкивает кровь через тело совершенно новым способом, потому что некоторые из кровеносных сосудов не применялись до рождения, и его кровообращение вначале неидеально. А между тем он сильнее нуждается в снабжении кровью, особенно голова, потому что мозг требует добавочного питания для роста. Легким также требуется время, чтобы окончательно приспособиться к новой работе, так что и с дыханием могут возникнуть проблемы.
Теперь ему приходится сосать молоко, чтобы получить пищу, которую раньше получал из материнской крови. Первое время ему трудно даже тут, так как нервы и мышцы, отвечающие за данное действие, не координированы надлежащим образом.
Мать помогает ему, максимально возможно имитируя прежнее внутриутробное состояние. Убаюкивая ребенка, она носит его на руках, тесно прижимает его к груди, источнику его пищи. Ее тепло и близость отчасти удовлетворяют его потребности и несколько облегчают беспокойство, а покачивания и ласки помогают дыханию и кровообращению.
По мере того как развивается мозг, младенец начинает обходиться без материнских рук и все увереннее чувствует себя в мире, потому что лучше его понимает. Есть основания полагать, что ребенок, которого не ласкают, просто позволяя ему вволю сосать, развивается медленнее и более пуглив, чем дети, которых ласкают. Кроме того, наблюдая за развитием сотен детей, ученые пришли к выводу, что когда ребенка по-настоящему любят, это способствует развитию его мозга. Во всяком случае мать, привязанная к ребенку, лучше справляется со своим делом, чем равнодушная.
Как бы тщательно она ни выполняла все необходимое для благополучия ребенка, этого недостаточно, если она, кроме того, не поглаживает и не прижимает ребенка к себе. Известны даже случаи, когда дети, вовсе лишенные ласки, погибали от функционального расстройства при обильном питании и безупречном гигиеническом уходе.
Следует иметь в виду, что младенец боится мира и, вероятно, тоскует о месте, в которое уже не вернуться. Думать он не способен и не имеет действенных внутренних способов справиться со своими страхами и желаниями. Чтобы наполнить его желудок, достаточно и бутылочки со смесью, но лучший способ внушить ему ощущение безопасности и побудить развиваться – это материнские объятия.
Чтобы понять эмоции ребенка в период грудного вскармливания, остерегайтесь ошибочного представления о «гомункулусе», выраженного в вопросе: «Как бы я себя чувствовал с моим уровнем психического развития, будь я младенцем?» Вместо этого следует спрашивать: «Как себя чувствует ребенок с его психическим аппаратом?» У ребенка нет ни политических взглядов, ни представлений о скромности, чистоте и вежливости, ни опыта во взрослых удовольствиях. Единственное, что руководит его поведением – примитивные желания и беспокойства.
Какой же образ мира складывается у ребенка на данной стадии развития? Младенец находится в переменчивой среде, в которой в любой момент «может что-то случиться» и на самом деле случаются ужасные вещи.
А где-то есть нечто теплое и любящее, дающее ему ощущение безопасности. Оно утоляет голод ребенка, поглаживает ему спину, отчего приходит успокоительный сон. Это теплое и любящее – основа его безопасности. Когда оно исчезает или когда очевидный или скрытый недостаток материнской любви дает ему почувствовать, что он покинут, – тогда ребенок несчастен. Когда же он на руках у любящей матери или слышит ее ласковый голос, тогда он счастлив и спокоен.
Вначале его стремления, видимо, направлены на поглощение: тепла, молока и любви. Его образ мира настолько смутный, что данные вещи почти взаимозаменяемы. Если ребенку недостаточно молока, ему нужно больше любви. Если ему не хватает любви, то понадобится больше молока, и он жадно впитывает инфракрасные лучи, исходящие от материнской кожи.
Сосание – его первая «общественная деятельность», то есть первая от рождения деятельность, требующая участия другого лица. Складывается впечатление, будто у ребенка есть врожденная потребность в некотором объеме сосания, и если она не удовлетворяется в более раннем возрасте, то должна быть удовлетворена впоследствии (так же обстоит дело с потребностью клевать у цыплят и с сосанием у щенков).
Обычно сосание груди лучше удовлетворяет эту потребность, чем сосание какого-нибудь другого предмета в это же время. Если кормление не вполне удовлетворяет подобное желание, младенец пытается восполнить недостаток любым другим путем, например, сосет большой палец между кормлениями. Если это не помогает, возникает раннее сильное беспокойство в зоне рта, которое может сохраниться и в зрелые годы, даже если человек не сознает этого напряжения.
Сознательно или бессознательно он ищет удовлетворения, и это отражается на его поведении. Младенец пытается сохранить связь с «бутылочкой» любым способом, который дозволяет окружение или собственное самоуважение: он посасывает трубку или пьет из бутылки, но иное содержимое. В обычных обстоятельствах человек может совершенно забыть о данном желании, сохраняя, однако, глубоко скрытое ощущение, что он еще не вырос из детской привычки. Но переживая потерю, с которой ничего не в силах поделать, иногда он возвращается к прошлому, пытаясь восполнить ее удовлетворением первого в жизни большого стремления – младенческого желания пользоваться своим ртом. Поэтому многие разочарованные начинают злоупотреблять курением, алкоголем, едой или иной деятельностью, связанной со ртом, снимающей также и другие виды напряжения, помимо того, о котором идет речь.
При благоприятных условиях потребность в сосании со временем более или менее удовлетворяется, и ребенок естественным образом «перерастает» привязанность к материнской груди и бутылочке. Возможно, это отчасти связано с тем, что по мере развития нервной системы он приобретает способность удовлетворять другие напряжения. Теперь он может получить больше удовольствия, с одной стороны, например, взаимодействуя с предметами при помощи рук. С другой стороны, развитие нервов кишечника и мочевого пузыря тоже дает ему возможность испытать новые и странные наслаждения, когда он управляет данными органами.
Нетрудно понять, что стремление класть в рот и обсасывать разные вещи является «слиянием», поэтому сосание – первое проявление либидо. Свое главное либидо младенец удовлетворяет через рот, который поддается его управлению лучше остальных органов. Понятно, почему материнская грудь приносит ему больше радости, чем бутылочка: более близкая связь удовлетворяет либидо более прямым путем. Те же напряжения, которые на данном жизненном этапе удовлетворяются близостью матери, впоследствии играют роль в его стремлении сблизиться с другими женщинами.
И у младенцев, и у взрослых прямое удовлетворение либидо сопровождается набуханием некоторых пористых тканей. В первые месяцы жизни во рту младенца имеются губчатые образования, набухающие после кормления грудью (при искусственном вскармливании подобное происходит редко). Между удовлетворением либидо у сосущего младенца и у взрослого существует физическое и психическое сходство.
Теперь рассмотрим, каким образом кормление младенца сказывается на мортидо. Предположим, мать, вместо того, чтобы помочь ему удовлетворить либидо, препятствует этому, отнимая сосок или бутылочку, прежде чем ребенок насытится. Младенец не способен задаться вопросом: «Требовалось ли ей на самом деле уйти или она могла остаться со мною?» Поскольку ему препятствуют и поскольку он младенец, ребенок сразу же ищет другие способы удовлетворения своих напряжений, и если ему это не удается за счет либидо, он пытается найти облегчение за счет мортидо (то же относится и к другим видам фрустраций).
Не умея толком управлять конечностями, он в состоянии сделать это немногими способами, притом достаточно бесхитростными. Взрослый способен бежать или сражаться, младенцу недоступно ни то ни другое.
Основная возможная для него пассивная реакция – лежать неподвижно, отказавшись сосать. В некоторых случаях он отказывается даже переваривать пищу, что вызывает опасное истощение и болезнь под названием дистрофия, нередко приводящую к смерти. Еще задолго до возникновения современной психиатрии многие опытные врачи интуитивно чувствовали и знали из практики, что лучшее лечение столь своеобразной «депрессии», вызывающей дистрофию, – материнская любовь, забота и кормлении грудью.
Чтобы реагировать активно, младенцу приходится пользоваться имеющимися в его распоряжении мышцами. В первые месяцы, помимо мышц, связанных с сосанием, он способен управлять главным образом мышцами, служащими для дыхания и растягивания тела. Поэтому, когда «сердится», младенец задерживает дыхание, пока не посинеет, кроме того, он растягивает мускулы и держит их в напряженном состоянии, выгибаясь дугой.
Несколько позже ребенок выражает свой гнев еще более агрессивно: он кусается. Ребенок может укусить материнскую грудь настолько сильно, что она начнет кровоточить. В данном случае для удовлетворения мортидо используется тот же объект, что и для удовлетворения либидо, точно так же, как в случае, когда мужчина убивает любимую женщину. Для младенца в этом возрасте лучший способ «устранить» какой-либо предмет – съесть его. И если он хочет, чтобы обидевшая его грудь исчезла, он пытается ее укусить (предполагая, что после такого наказания грудь появится снова и продолжит надлежащим образом его кормить). К счастью, отсутствие зубов обычно не позволяет ему зайти слишком далеко.
Кусание сосков некоторым образом напоминает каннибализм, и это не просто совпадение. Аналогично поступают в некоторых племенах, с особыми церемониями поедая человеческие органы, которым приписывается важнейшее значение.
Особенности сосания роковым образом влияют на развитие у младенца деструктивных импульсов. Чересчур сильная фрустрация пробуждает, по-видимому, некоторое количество разрушительных стремлений. Если они не находят выход своевременно, то накапливаются в инстинктах Ид, пытаясь получить удовлетворение на протяжении всей человеческой жизни. Такие глубоко заложенные стремления, которые сопровождают человека с младенчества, отчасти объясняют, почему некоторые люди затрачивают столько времени и энергии на жестокие дела. У них скапливается огромное неудовлетворенное напряжение мортидо, требующее разрядки, и, поскольку в цивилизованном обществе его нельзя удовлетворить полностью, время от времени оно спускается, удовлетворяясь частично. Если какой-нибудь индивид или группа людей сбрасывают с себя личину цивилизованности, все их уродство может вырваться наружу с полной силой.
Чтобы предотвратить такое злополучное формирование личности, которое впоследствии наверняка повредит ей и окружающим, необходимо развивать уход за детьми, психотерапию для родителей и в определенной мере биохимические методы воздействия на данный процесс. Впрочем, родителям следует опасаться каких-либо нарушений в психологическом развитии ребенка лишь в случае, если тот часто повторяет некоторые виды дурного поведения, когда его нервная система уже готова к более серьезным задачам.
Хотя кусание груди обычно случается из-за фрустрации, оно может иметь и другие причины. Например, означать, что жевательные мышцы уже достаточно развиты, и ребенка пора отлучить от груди. Связано ли кусание с обидой и в какой степени, выясняется в каждом отдельном случае, возможно, с помощью доктора.
Полагают, что обильное кормление и позднее отлучение от груди способствуют развитию великодушия и оптимизма, а недостаточное кормление и раннее отлучение от груди провоцируют ущербность и жадность. Ричард Райт (Richard Wright) в автобиографии «Черный мальчик»[14] (Black Boy) рассказывает, что с детства, которое проходило в жуткой нищете, приобрел обыкновение прятать еду, сохранившееся и впоследствии, когда он точно знал, что ее достаточно. Нас преследуют наши ранние страхи, а наши ранние удовлетворения неизменно вызывают у нас доверие и благодарность.
По мере того как у ребенка развивается нервная система, у него, видимо, появляется желание отказаться от прежних способов удовлетворения и перейти к новым, как только они становятся доступны. В основе данного желания лежит то, что мы условились называть термином «физис». Окружающие также вынуждают ребенка делать то, на что он способен, все сильнее предоставляя его самому себе перед лицом усложняющихся проблем, которые ставит перед ним жизнь.
Если описанные в предыдущем разделе процессы развития протекают нормально, ребенок удовлетворяет свои потребности сосать и кусать, а затем идет дальше. Чтобы выжить, он должен выполнить труднейшую работу – познакомиться с физическим миром вокруг него. Ребенок анализирует четырехмерный «пространственно-временной континуум», выделяя в нем важные элементы: время, пространство и тяготение.
Он знакомится с ними через трудный опыт. Поскольку удовлетворение больше не происходит автоматически, как в утробе матери, прежде всего он учится ждать, а его способность ждать, не впадая в отчаяние, как предполагалось выше, зависит от того, насколько эффективно его мозг способен сохранять энергию. Мозг проносит ее через время.
Потом ребенок узнает: вещи, способные удовлетворить его желания, которые раньше находились в одном месте, теперь часто оказываются в разных. Следовательно, он должен научиться ходить. Тело перемещает его в пространстве. Ждать и ходить (или ползать) – два важнейших урока, связанных с Принципом Реальности. Кратчайшим путем, позволяющим сократить и время, и пространство, сообщив свои желания другим, оказывается речь.
Одновременно жизненный опыт знакомит ребенка с тяготением. Малыш убеждается, что, если толкнуть какой-нибудь предмет, он всегда начнет падать, а не подниматься. Иногда ребенок не сразу соглашается признать подобный порядок вещей. Он ведет себя так, будто надеется рано или поздно найти что-нибудь, не подчиняющееся данному закону. И, конечно, он оказывается прав: именно по этой причине появились самолеты и ракеты.
Родители радуются, когда ребенок начинает ходить и говорить. Здесь обычно не возникает серьезных эмоциональных проблем, а успех зависит от поощрения. Подлинные трудности начинаются, когда малыш учится управлять своим кишечником и мочевым пузырем. Он быстро осознает, что, если до сих пор господство принадлежало родителям, теперь «главная роль» достается ему. Оказывается, для них важны движения его кишечника или стул. Это не удивляет ребенка, поскольку он и сам об этих вещах весьма высокого мнения. Ведь это первое, что он смог сам произвести, а потому очень важное. Откуда ему известно, что и родители высоко оценивают подобные вещи? Да потому, что они их у него просят.
Сидя на горшке, ребенок понимает, что мать с нетерпением ждет, когда он все сделает, и, если у него получится, она будет в восторге. Малыш также знает, что мать раздражается, когда он делает это не вовремя или не в том месте. Таким образом, ребенок впервые получает действенный способ управлять не только поступками людей – очень важных для него людей – но и их чувствами. Он может досадить им, произведя данные ценности в неурочное время или отказавшись произвести их, когда от него этого ждут, и он может угодить им, произведя требуемое в надлежащее время.
Попробуйте поставить себя на место ребенка, учитывая, что ему известно и чего он не знает, и вы поймете, насколько он чувствует себя могущественным. Это все равно, как если бы он имел целые пригоршни золота, когда мать нуждается в деньгах. Ему самому нравится вид желтоватого металла, и малыш видит, что мама тоже довольна его появлением. На данной стадии ребенок напоминает озорного мальчишку, заполучившего власть над всеми семейными финансами. Он может разбрасывать деньги или удерживать их при себе, огорчая близких, а может выдавать деньги по требованию, доставляя родным удовольствие.
Младенец словно восседает на троне и дает волю своему настроению: он либо разыгрывает благодушного монарха, выдавая матери, что она просит, либо наказывает ее за реальную или воображаемую ошибку, отказывая в требуемом или выдавая его не в том месте.
Сначала ситуация складывается в его пользу: он вызывает восхищение, когда производит то, что от него хотят, и его обычно не наказывают за отказ. Но когда ребенок становится старше, он теряет данное преимущество.
Привыкнув к одобрению, когда он все делает правильно, и к безнаказанности, когда не делает, ребенок обнаруживает, что его великодушие и усилия, увы, теперь уже считаются чем-то само собой разумеющимся, а любое уклонение вызывает все возрастающее осуждение (такова судьба всех великодушных монархов). Теперь он ничего не выигрывает, когда правильно делает, но проигрывает, когда не делает.
Он пока не подозревает, насколько часто подобное будет повторяться в его жизни. Но уже в нежном возрасте он впервые сталкивается с неблагодарностью.
Сначала ребенок повинуется, так как рядом с ним его мать, любовь которой он желает сохранить. А дальше происходит одна из самых удивительных вещей в природе. Он ведет себя так, как хотела бы, по его мнению, мать, даже если матери возле него нет![15]
Иными словами, он начинает действовать в соответствии с ее авторитетным образом. Чтобы контролировать поведение, действительность ему больше не нужна. Вначале этот образ является сознательным, но с течением времени он все глубже уходит в подсознание, так что навыки кишечника приобретают автоматический характер.
Образ матери, ожидающей стула, который постепенно внедряется в бессознательное младенца и который в течение всей оставшейся жизни воздействует так же, как если бы мать находилась рядом, является одним из первых элементов, составляющих Суперэго.
Материнский образ сопровождается собственным образом человека в виде хорошего мальчика, ведущего себя так, чтобы удовлетворить мать и собственное стремление к развитию или физис. Он является одним из первых элементов, составляющих его Идеал Эго – эталонную личность, которой он хотел бы быть.
Таким образом, выработка навыков кишечника зависит от развития нервной системы и Суперэго, в том числе Идеала Эго. Срывы в основном происходят в тех случаях, когда возникает раздражение и когда напряжение мортидо усиливается достаточно, чтобы преодолеть сдерживающие силы Суперэго. Обычно подобное связано с реальной или воображаемой обидой или с потерей любви.
Мортидо удовлетворяется либо активным, либо пассивным путем. Младенец становится упрямцем, активно задерживает свои «дары» и целыми днями отказывается приводить в действие кишечник, пока не будет устранена фрустрация или возвращена любовь. Или перестает управлять кишечником, пассивно допуская «происшествия». Они доставляют ему добавочное удовлетворение, когда он начинает понимать, что значит «грязное». Ребенок замечает, что унижает и наказывает мать, которой приходится за ним убирать.
Эти две формы возмездия и удовлетворения мортидо часто сохраняются и в зрелом возрасте у людей, развитие личности которых отчасти застревает на кишечной стадии поведения, или, как ее называют, на «анальной стадии». Конечно, Идеал Эго не позволяет им действовать настолько же грубо и прямолинейно, как в младенчестве, но в их поведении проявляются те же характерные особенности. Такие люди демонстрируют злобу или удрученность одним из двух способов: либо все портят, в буквальном или переносном смысле слова – это весьма легкий способ поведения, не требующий особой оригинальности, выдержки и решимости – либо упрямятся, задерживая все дела и пытаясь контролировать ситуацию мелочными придирками, скорее изматывающими, чем угрожающими. Они будто говорят: «Все будет происходить в таком порядке, какой я посчитаю нужным, даже если в конечном счете выиграете вы». Впрочем, если они проявляют больше решимости, то выигрыш остается за ними.
Если «анальное мортидо» не получит в детстве достаточного удовлетворения, оно может проявиться не только при особых обстоятельствах, но и стать основной движущей силой личности. Тогда формируются два типа «анальной» личности, которые встречаются как в чистом виде, так и в сочетании друг с другом. «Пассивный», или беспорядочный тип с характерными для него неопрятностью и выраженной нерешительностью часто страдает поносом или колитом. «Активный», или упорядоченный тип проявляет упрямство и язвительность, чрезмерную, но безотносительную придирчивость к деталям и часто страдает запором.
Сравнив анальный способ удовлетворения мортидо с более ранним «оральным» способом, мы увидим, насколько отличаются данные стадии развития. Пассивная форма оральной обиды проявляется в отказе от еды и в болезни, пассивная форма анальной обиды – во всякого рода порче. Активная форма орального возмущения выражается жестокими укусами, активная форма анальной злобы – упрямством и медлительностью, а иногда и своеобразным видом жестокости.
До сих пор не вполне ясно, почему некоторые люди так сильно привязаны к той или иной ранней фазе развития, демонстрируя во взрослом состоянии те же, но слегка замаскированные способы реагирования – анальный или оральный. Хотя сбои в развитии, о которых идет речь, обычно связаны с вынесенными из детства неудовлетворенными напряжениями, видимо, не последнюю роль играет и конституция индивида. Это заметнее всего у определенного вида анальной личности с типично эктоморфным телосложением. Возможно, имеет значение факт, что эктоморфы часто страдают несварением желудка и кишечника. Висцеротоники, по данным некоторых авторов, часто принадлежат к оральному типу.
Старый мистер Кроун, с которым мы уже знакомы как с одной из жертв Наны, представлял из себя почти чистый анальный тип. Он являлся выраженным эктоморфом – высоким, тощим и долговязым с длинными неуклюжими ногами и вытянутым лицом. У него была костлявая шея, торчащие уши, опущенные уголки рта и резкие движения. Его фигура выглядела жесткой, а кожа была тонкой и серой. Он никогда не имел друзей, потому что сильнее всего интересовался своим кишечником и своим бюджетом.
Мистер Кроун не нуждался в деньгах, но был скуп и проживал в маленькой комнатке на Рейлроуд-авеню, фактически питаясь хлебом и водой. Ежедневно он принимал одну и ту же пищу в одно и то же время в том же углу и каждый раз складывал тарелки в одно и то же место. По утрам он возился с чем-нибудь в ванной, днем подсчитывал вчерашние расходы, а вечером проверял счета за прошлые годы и просматривал собрание журналов.
Мистеру Кроуну было около семидесяти. Вот уже тридцать лет он дважды в неделю навещал доктора Нейджела, чтобы пожаловаться на свой кишечник. Всю жизнь он страдал запором, и у него в шкафу имелась целая полка со слабительными. Прежде чем у него поселилась Нана, единственным развлечением в его жизни была покупка лекарств, которую он делал каждые несколько дней. Всякий раз, посещая врача, он описывал работу своего кишечника во всех подробностях, иногда с гордостью, а иногда с сожалением в зависимости от силы и степени оригинальности, которые в ней усматривал. Что касается врача, тот, по его мнению и согласно замечанию известного автора, пишущего на медицинские темы, доктора Гарри Бекмана, обязан был мысленно сравнивать описания пациента со стандартной деятельностью кишечника, который хранился под стеклянным колпаком в парижском архиве рядом с эталоном метра.
Кроме того, у мистера Кроуна имелось хобби: он находил в своих журналах изображения голых женщин и уродливо разрисовывал их карандашом. А еще он очень ловко щипал за ягодицы проституток. Стоимость таких забав, включая проезд на автобусе, он вносил в свои бухгалтерские книги наряду с другими расходами, так что мог в любой момент открыть свой шкаф и найти точную сумму, затраченную им на щипки в 1937 году. Когда мистер Кроун заболел, он из упрямства не разрешал доктору Нейджелу его исследовать и в итоге умер от рака прямой кишки.
Мистер Кроун демонстрирует все признаки анальной личности: упрямство, уязвленность, мелочная привязчивость к порядку, жестокость и чрезмерный интерес к своему кишечнику, который приносил ему сильнейшие наслаждения.
Как мы убедились, кишечник может служить для удовлетворения как либидо, так и мортидо. Младенец получает бесхитростное удовольствие от сокращения своих кишок. Он наслаждается контролем над своим телом и своим «творчеством», поскольку это его основная «творческая» деятельность с видимым результатом. Иногда он даже любит поиграть с тем, что произвел. У взрослого такие откровенные кишечные радости встречаются главным образом при психических заболеваниях. То же случается в сновидениях.
Психологический анализ обнаруживает подобные тенденции и в повседневной жизни нормальных людей. Анальные характеристики, описанные выше, часто проявляются через интерес к определенным вещам: ягодицам, спине, вообще всему, что находится сзади, в том числе задним дверям, а также через шутки, связанные с туалетом (а не спальней). В некоторых случаях наблюдается связь между анальными интересами и гомосексуальностью.
Важные выводы из данного раздела состоят в следующем. Во-первых, в течение анальной стадии развития, на втором и третьем году жизни, случаются нарушения, которые в дальнейшем могут повлиять на поведение взрослого индивида. Во-вторых, анальная стадия связана с формированием Суперэго и Идеала Эго через замещение авторитетным материнским образом реальной матери. Ребенок продолжает вести себя, как хотели бы его родители, даже спустя долгое время после их исчезновения из его жизни (поскольку туалетные навыки обычно прививаются матерью, о ней мы преимущественно и говорили. Если этим занимался отец или оба родителя, предыдущие выводы с соответствующими изменениями остаются в силе). Главное, чего следует избегать на данной стадии, а также впоследствии, – регулярного применения клизмы.