Именно там, в чреве этого автомобиля, я и оказался буквально через пару секунд контакта с наглыми незнакомцами. Не считая водителя, их было двое – накачанные, безмолвные, как гантели, ребята в тёмных очках. Молчаливые неведомые хлопцы плотно зажали меня на заднем сидении.
– Что всё это значит? – возмутился я, и это возмущение было вполне искренним.
– Успокойтесь, – сказал водитель и тронул машину с места. – Не надо нас бояться, вам ничто не угрожает.
– С чего вы взяли, что кто-то кого-то боится? – задиристо спросил я. Кстати, после того, как в прошлом году меня жестоко избили на улице трое алкашей, смелости в моём организме значительно прибавилось. Логики в этом нет никакой, но, тем не менее, дело обстоит именно так. Почему-то вспомнился мой бывший одноклассник Олежка Мазуров, который работает сейчас следователем в Белой Росстани, на нашей общей с ним малой родине. Он как-то сказал при встрече, за рюмкой чаю, что милиционер не начинает по-настоящему служить Родине до тех пор, пока при исполнении служебных обязанностей не получит по морде. И поэтому, дескать, среди рядовых сотрудников гораздо больше патриотов.
– Кто вы такие? – спросил я, глядя в зеркало на волевой водительский подбородок. – Куда везёте? В чём меня обвиняют?
– Успокойтесь, – сказал водитель с той же интонацией. – Не надо нас бо-яться, вам ничто не угрожает.