Это чувство, отвратительное чувство… Пустота? Бездна? Не знаю точно, каким словом выразить эти ощущения, да и не думаю, что в этом случае возможно обойтись всего одним словом. В первую очередь это, конечно, физическая потеря. Утрата материального субъекта и, действительно, возникающее в связи с этим ощущение некой пустоты – рано утром никто уже не заваривает чай с лесными травами, чуть слышно, настолько тихо, насколько это возможно, копошась среди звенящей и бренчащей при любой возможности кухонной утвари. Никто не говорит тебе: «Эдик, дописывай быстрее свою книгу про Россию и Америку, она у тебя пойдет. Всем же интересно, как оно будет»…
Я сотню раз повторял отцу, что это пока всего лишь мой диплом, что его перво-наперво нужно защитить, а потом уже что-то где-то переделать и издать в виде книги. И хотя его непрекращающиеся расспросы про мои издательские планы на будущее временами, говоря откровенно, надоедали, теперь приходится мирится с тем, что коммуникативный контакт подобного рода в физическом мире уже невозможен. Остались лишь воспоминания и жуткая, невыносимая боль от осознания того, что в реальности ни одному из намеченных вместе с отцом планов уже не суждено будет сбыться.
Кстати о боли. Да, пожалуй, напишу здесь немного про нее. Многие из вас наверняка подумали, что большую часть своего времени я посвящал именно написанию текстов для этой книги.
Но это не так. Я один за другим просматривал различные фильмы, мультфильмы, сериалы, не обращая особого внимания на стрелки часов. Провожая очередной день оказанием моральной помощи своей матери, изнемождённый как морально, так и физически, я добивал себя до полубессознательных кондиций просмотрами видеозаписей и писательством. Только будучи уставшим, настолько уставшим, что мозг напрочь отказывался о чем-то думать и что-то вспоминать – только так я мог уснуть.
Ворота в ад открывались тогда, когда я начинал вспоминать те события. И как же некстати ко всему пришлась моя хваленная, хорошая память! Несмотря на, очевидно, состояние аффекта, я запомнил абсолютно все и в мельчайших деталях. Нет ни дрожи в ногах, ни тремора в мышцах, ни головной боли – только один вопрос, заглавными буквами всплывающий перед моими глазами: «Как с этим жить?».