Глава 5 Грубиянка
Толкнув дверь, Элизабет вошла в просторную учительскую. Девочка невольно залюбовалась красивыми картинами на стенах, уютными диванчиками, на которых были разбросаны маленькие подушки-думки в цветастых чехлах. Мисс Белл и мисс Бест примостились на стульях возле окна.
– Ну, здравствуй, Элизабет, и добро пожаловать в школу Уайтлиф, – сказала мисс Белл, довольно молодая симпатичная женщина. Мисс Бест была постарше и обладала обворожительной улыбкой, хоть и старалась казаться строгой.
– Присаживайся, Элизабет, – предложила девочке мисс Бест. – Ты успела с кем-нибудь подружиться?
– Нет, я ни с кем не подружилась, – ответила девочка, опускаясь на стул рядом.
– Ну, это дело поправимое, – примирительно сказала директриса. – Оглянуться не успеешь, как заведёшь себе много друзей. Тебе у нас понравится.
– Нет, не понравится, – ответила Элизабет.
– Какая ты забавная! – рассмеялась мисс Белл. – Дорогая, не надо хмуриться! В Уайтлифе столько всего интересного. Главное – старайся и учись хорошо.
– Не буду, – продолжала упрямиться Элизабет, чувствуя, как от стыда горят уши. – Уж в чём я постараюсь, так это поскорее убраться отсюда. Я буду такой несносной, что вы сами с радостью избавитесь от меня.
Элизабет с вызовом посмотрела на директрис, ожидая, что вот сейчас они затрясутся от злости и будут готовы прибить её за такие слова. Но вместо этого обе женщины зашлись в весёлом смехе.
– Ох, Элизабет, ну и чудачка же ты! – произнесла наконец мисс Белл, вытирая выступившие на глазах слёзы. – Надо же, такая милая и такая смешная. И что же ты собираешься учинить?
– Я ещё не придумала, но мне всё равно, даже если вы меня накажете, – обиженно произнесла Элизабет.
– Мы никого не собираемся наказывать. – Мисс Бест вдруг стала серьёзной. – Разве ты не в курсе?
– Нет, – ответила Элизабет недоумевая. – Здесь не принято наказывать детей?
Мисс Бест улыбнулась:
– Только не мы. В Уайтлифе всем заправляют дети. Каждую неделю они проводят собрание и сами решают, как поступить с нерадивым учеником. Поэтому, если ты хочешь кого-то довести, дело твоё. Нас это не коснётся.
– Это же не по правилам, – возразила Элизабет. – Взрослые главнее детей.
– Да, только не в нашей школе, – покачала головой мисс Белл. – Ну что ж, Элизабет, ступай. Надеемся, в один прекрасный день мы будем гордиться тобой, как бы ты этому ни противилась.
Ничего не ответив, Элизабет покинула комнату. Что ни говори, а ей понравились мисс Белл и мисс Бест. Если бы она выкинула что-нибудь из ряда вон выходящее, возможно, ей было бы не до симпатий. Но какие же тут все странные, в этом Уайтлифе!
Оказавшись в коридоре и увидев под дверью Хелен, Элизабет кинула ей:
– Можешь заходить. Красавица и Чудовище ждут тебя не дождутся.
– А-ха-ха! – засмеялась Хелен. – Красавица и Чудовище![1] Классно придумано!
Ну вот, здрасте пожалуйста. Намеревалась сказать гадость, а заработала комплимент. Кто знал, что в школе всем учителям дают прозвища! Элизабет чуть было не прониклась к Хелен, но решила больше не попадаться на удочку.
До семи вечера она бродила одна, а потом прозвенел звонок на ужин.
В столовой царило оживление. Снова гремели жестяные коробки со сладким, на столах дымились чашки с какао, на тарелках горкой лежали порезанные хлеб, сыр и масло, а если кто не хотел какао – можно было налить себе компот из кувшина.
Когда Хелен пересказала шутку о Красавице и Чудовище, все дружно засмеялись и повернули головы к Элизабет. Та смущённо покраснела.
– Молодчина, Элизабет! – похвалила Нора. – Мисс Белл и впрямь красивая, а мисс Бест, надо признать, не очень.
Элизабет непроизвольно улыбнулась. Надо же – её опять хвалят сверстники. Хотя вряд ли сами директрисы были бы в восторге от подобных прозвищ.
Ужин длился до полвосьмого, а затем все перешли в комнату отдыха.
– Элизабет, пойди посмотри расписание, у всех отбой в девять, – сказала Нора. – Я ложусь в половине десятого, поэтому к моему приходу вы должны быть в своих кроватях.
– Я не хочу так рано ложиться, – возразила Элизабет. – Дома я укладываюсь за полночь.
– Это вредно для здоровья, – заметила Нора. – Теперь ясно, почему ты такая. Мне мама говорила, что от недосыпа портится характер.
Элизабет подошла к расписанию. Да, отбой в девять. Ну что ж – отличный повод взбунтоваться!
Элизабет отправилась в сад. Забравшись на качели, она стала раскачиваться всё выше и выше. Погода стояла тёплая, светило вечернее солнышко, и девочка тихонько мурлыкала под нос какую-то песенку. Вдруг из-за кустов выскочил незнакомый мальчик и строго посмотрел на Элизабет:
– Разве ты не в курсе, что скоро отбой?
– Отстань, – огрызнулась Элизабет.
– Немедленно отправляйся к себе в комнату. Я, между прочим, староста.
– Староста? В смысле – старый?
– Сама ты старая. Я слежу за порядком, чтобы некоторые не очень-то распускали свой хвост. И могу пожаловаться собранию.
– Подумаешь, – фыркнула Элизабет и на лету лягнула мальчика ногой, да так, что тот повалился на землю.
Она залилась злорадным смехом. Мальчик поднялся, стащил её с качелей и дёрнул за волосы.
– А ну марш отсюда! – сердито проговорил он. – И скажи спасибо, что я не оттаскал тебя за нос.
Поджав губы, Элизабет поплелась в здание школы. Часы в холле уже показывали пятнадцать минут десятого. А в полдесятого явится эта мымра по имени Нора.
Взбежав по лестнице, Элизабет проскользнула в комнату номер шесть. Рут, Джоан, Белинда и Хелен уже лежали в своих «комнатках» за занавесками, болтая о своём о девичьем.
– Элизабет, ты чего так поздно? – Рут отодвинула рукой занавеску. – А если б тебя староста застукал?
– Неизвестно, кто кого застукал, – усмехнулась Элизабет. – Я каталась на качелях и пнула его, так что он упал.
– Ты что? – ахнула Рут. – Он пожалуется на тебя собранию.
– Плевать я хотела на ваши дурацкие собрания, – сказала как отрезала Элизабет и нырнула в кровать. Потом она вдруг вспомнила про свои фотографии, подошла к окну и попыталась открыть сундук. В этот самый момент в дверях показалась Нора.
– Привет, дорогая, – обратилась она к Элизабет. – Хочешь получить назад свои вещи? Тогда тебе придётся извиниться.
В ответ Элизабет скорчила рожицу и удалилась к себе, задёрнув занавеску.
– Надо же, как вежливо, – съехидничала Нора. – Надеюсь, завтра ты встанешь с правой ноги.
Было слышно, как скрипнула Норина кровать, часы внизу пробили половину десятого.
– Всем спать, – приказным тоном произнесла староста.