Пожалуй, самая большая проблема у нас в семье – это полное непонимание поколений. Вечные контры между мамой и бабушкой по папиной линии. В далеких девяностых отец случайным образом отхватил кусок от завода, потом еще и дальше по накатанной. Он занимался бизнесом, бросил институт на последнем курсе, да и с родителями реже проводил время. А потом встретил маму. На момент их знакомства у отца уже была бэха и съемная квартирка в центре города.
Бабушке мама сразу не понравилась. Ей казалось, она охотится только за деньгами, а не за сердцем сына. И чем дальше развивались отношения, тем больше мать с бабкой друг друга грызли.
В дальнейшем мама предложила отцу переехать в другой город, более развитый, с перспективами. Открыть новое направление в бизнесе и завести семью. Бабушке, конечно, этот расклад не понравился. Однако она понимала, что слушать ее никто не будет, поэтому продала квартиру и уехала в деревню. С отцом не разговаривала, а про мое существование узнала только через пару лет после рождения.
На фоне внука, то есть меня, случилось великое событие – перемирие. Длится оно до сих пор, а папа старается беречь это чудо, хотя порой бывает сложно. Чудо, в плане мир с бабушкой. Не меня. Со мной он обычно не церемонится. Наверное, поэтому я уже который год живу отдельно. Ну да ладно.
Бабулю я тоже люблю, и вечно потакаю ей в любых капризах. Так уж сложилось в детстве она потакала мне, теперь приходится отплачивать обратной монетой.
Этот раз не стал исключением.
– Надежда Петровна, – громко вздыхала мама, допивая английский чай. Татьяна Андреевна, она же родительница Ани, она же подруга моей обожаемой женщины, привезла этот самый чай буквально на днях.
– А что Надежда Петровна? – качала головой бабушка. – Я приехала к вам в гости, и должна сидеть в этом дворце? Да сто лет он мне сдался. Тут даже воздуха нет, задохнуться можно.
– Насть, – вздохнул папа. Мы сидели за большим столом, что бывает крайне редко, потому что обычно отец завтракает на работе, мама избегает утренний прием пищи, а я… ну я их мало волную. Как и они меня собственно. Да и остаюсь на ночлег в шикарном, как ба выражается, дворце, крайне редко. – Прогуляйтесь с мамой.
– Витюш, я не могу сегодня. У меня маникюр в одиннадцать.
– Ну так отмени, или вечером сходишь.
– Какой отмени? Это же Милочка. К ней не попадешь так просто. Это не какая – то маникюрщица с проспекта.
– Витенька, в самом деле, острые ногти требуют обработки, – хмыкнула бабушка. Я усмехнулся. Каждый раз их перепалки перерастают в камеди шоу.
– Мам, когда вы уже поладите? Рома скоро жениться будет, а вы до сих пор разговаривать не научились.
– Стоп-стоп-стоп! – взвел ладошки к верху я. – Какой жениться, па? Я не планирую.
– А пора бы, – мать кинула на меня взгляд полный намеков.
– Девок нормальных нет, на ком он тебе жениться будет? – заступилась бабушка. Вот это я понимаю, всегда держит удар на моей стороне.
– Как нет? А Анечка? – мама Аню обожала. Хотя знала обо всех ее косяках, включая короткие платья и вечные походы в клубы.
– Упаси Господи, – перекрестилась ба, качая головой.
– Дорогие мои, – я поднялся из-за стола, намереваясь покинуть веселое семейство. – Вынужден вас…
– Рома, – обратилась вдруг бабушка. – В самом деле, я сидеть в этих стенах не намерена.
– Ну и?.. – не понял, к чему она клонит.
– Пойдем-ка со мной, внучок.
Ба тоже поднялась, схватила меня под локоть и потащила в сторону, будто планировала сообщить тайну пентагона. Ох, та еще конспираторша.
– Ну? – протянул я, когда мы уже отошли на приличное расстояние.
– Ты Катерине телефон вернул?
– Вернул.
С этим телефоном бабушка мне весь мозг прополоскала. «А когда поедешь? А почему на завтра перенес? А чего так разговариваешь?» Меня чуть не накрыло, но сдержался. Все-таки у нее возраст и старая закалка.
– Номер ее сохранился?
– Номер?
– Ну да, – кивнула она, рассматривая внимательно мое лицо.
– Сохранился. – С опаской озвучил я.
– Позвони ей и пригласи на прогулку.
– Чего? – чуть громче положенного спросил я, растягивая рот в улыбке. Вот это заявочки. Был бы стул, я бы сел, отвечаю.
– Хочу извиниться перед ней за тебя и заодно прогуляюсь. Она мне показалась милой девочкой.
– Да за что извиняться, ба? Это всего…
– Рома! – она не крикнула, нет, но прозвучало так, будто если я не подчинюсь, мне хана. Собственно, отговорки не помогли. Поэтому мы сейчас здесь – во дворе Кати. Я поглядываю на часы, а бабушка расхаживает на улице, подобно важному генералу.
Вообще у меня на сегодня были другие планы. Например, сходить в качалку, потом с пацанами поиграть в футбол, ну и позависать часок другой на бирже. Уже как год я себя обеспечиваю сам, хотя отцу все равно спасибо. Если бы не его первоначальный вклад, я бы и не биржу зайти не смог.
– Катенька, здравствуй! – послышался голос бабушки.
– Надежда Петровна? – удивленно хлопала ресницами Катерина.
– Ну садитесь уже, – улыбнулся я, стараясь не выдать свое раздражение. Хотя отдаю должное, Катя выглядела сегодня мило. И волосы так забавно уложила, глаза подвела. Неужели решила, что я пригласил ее на свидание? Умора, конечно. Такие простенькие, пусть и симпатичные, девушки не по мне.
– А куда мы…
– Садись, Катерина, – вежливо скомандовала бабушка. Девчонка потопталась на месте пару минут, но все же уселась, в этот раз назад. Рядом со мной видать не рискнула. Ну и правильно. Нечего крутить фантазии на кулак.
– Куда путь держим, дорогие мои? – поинтересовался, поглядывая в зеркало.
– Не знаю, – пожала плечами ба. Приехали. Так активно меня уламывала, а теперь строит из себя недотрогу.
– Ладно, тогда поедем туда, где вкусно и сытно, – сообщил свое категоричное решение и дал газу.
Пока мы мчали по дороге, оставляя позади многоэтажки и остановки, с кучей людей, на заднем сидении Катя с бабушкой что-то активно обсуждали. Верее ба заливала про новости и предсказания Ванги, а Рина пыталась поддерживать беседу. Отдаю должное, выдержка у девчонки дай бог каждому.
Мама такое терпеть не может. Аня, которую я тоже знакомил с бабулей, сказала, чтобы больше никаких встреч. Уж больно сложно общаться со старым поколением, и слушать их странные рассуждения о прекрасном. Однако несмотря на все это, я любил проводить время с бабушкой. В детстве только она приезжала к нам, меня же к ней никогда не отправляли. Мать была против. Поэтому когда ба появлялась на пороге особняка, начиналось веселье. В моем случае. Остальным было тяжко. Бабуля учила кухарок как правильно готовить; домработниц, как нужно убирать и складывать вещи; садовников, как поливать цветы и ухаживать за ним. Эпик – одним словом.
– Рома, – вытащила меня из воспоминаний ба. – Нам точно сюда?
– Точно, – кивнул, заглушая мотор у ресторана. «Алая Лилия» одно из помпезных заведений у нас в городе, а еще здесь делают отменные отбивные. Не знаю почему, но захотелось привести бабушку именно сюда.
Но… кажется, я ошибся с выбором. Серьезно ошибся.
– Вот это люстры, – выдала Катя, рассматривая с открытым ртом помещение. Да уж, бабок в ремонт вложили прилично. Только для гостей с хорошим кэшом в кошельке.
– А стулья какие, – прошептала бабушка.
– Ой, я ничего не буду, – сообщила Катерина, стоило только открыть меню.
– Это столько за одно блюдо? – ошарашенно спросила бабушка.
– Девочки, я же с вами, – улыбнулся, максимально дружелюбно.
– Ромочка, – бабушка закрыла папку с блюдами, чуть наклонилась вперед и тихо произнесла. – За эти деньги можно корову купить и открыть молочный бизнес.
– Ба, здесь очень вкусно готовят. Давай…
– Нет, я ничего не буду! – категорично заявила она. И я уже знал, уламывать бесполезно. Старая закалка. Как там говорят? Сложно не перестать ходить на рынок, сложно выгнать рынок из своей головы. В нашем случае именно так.
– Я тоже, – поддакнула Катя.
– Да ну, серьезно! Почему нет?
– Потому что. – Заявила обе, как по команде. А еще говорят с двумя женщинами проще, чем с одной. Фиг там! Хуже, адово хуже.
– Ну и ладно! А я поем! А вы сидите и люстры рассматривайте.
– Ром! – шикнула Катерина. С каким напором на меня посмотрела, аж в чертики в глазах забегали. Уверен, не будь здесь бабушки, она бы уже кидалась колкостями.
– Что?
– Вставай! – решительно заявила Рина. Резко поднялась, глянула на бабушку, которая, кажется, обрадовалась такому решению.
– Я не понял, это заговор?
– Вставай! – повторила Катя.
– Роман, – произнесла генеральским голосом ба. Ну все, приехали. Спелись две Клавы на мою голову. Тут уже и протестовать смысла нет.
– Ладно. Что взамен-то, уважаемая? – обратился я к Кате. Эта ее косичка, рост маленький, худенькая, как тростинка – идеальный образ Золушки, фартука только не хватает.
– Надежда Петровна, разрешите устроить вам три гастрономических свидания? Ну и тебе, Роман, как там тебя по батюшке? – вскинула она бровь, поглядывая в мою сторону.
– Викторович я. Ну поехали, посмотрим, что за гастро-приключения ты нам устроишь!
Первое место, куда мы приехали, оказалось маленькой пиццерией на отшибе города. Здание еще такое тусклое, стены грязные. Я бы никогда не подумал, что там умеют готовить. Однако за триста рублей нам принесли большую пиццу и… черт возьми, она была вкусной. Ничем не отличалась от тех, что я пробовал в дорогих ресторанах. Да и бабушка оценила. Заведение ей напомнило молодость.
Вторым местом стал Эрмитаж. Совдеп в моем понимании, еще и эти стулья с дырками на коже. Но картошка и эклеры, будто прямиком из детства. Помню, именно такие привозил отец по выходным, когда проезжал мимо кондитерской. Ба тоже заценила, даже поделилась воспоминаниями про деда и их первое свидание.
На конец Катя оставила парк. Я сперва не понял, зачем она нас притащила сюда. Погода хоть и теплая, но мы взрослые уже. Хотя я и ребенком здесь бывал нечасто.
– И что мы тут будем делать? – спросил, вышагивая вперед. Людей почти не было, зато лавка с воздушными шариками ломилась от разноцветных мордочек и зверюшек.
– Работает! – закричала радостно Рина, и побежала вперед. Будто если не ускорится, не успеет за последним… судя по всему мороженым. Деревянная будка с простеньким названием «Вкусно и сладко» не выглядела привлекательно, а уж тем более не вызывала желание оставить там деньги.
– Мягкое… это как? – поинтересовалась ба, читая меню. Мы подошли ближе, и на белой табличке рассматривали прейскурант, если это можно было так назвать, конечно. Всего три вида, не разгуляешься.
– Это очень вкусно, – сообщила Катя. – Вы любите шоколадное, как я поняла?
– Угу, – кивнула ба.
– Ром, а ты?
– Клубничное он любит, – ответила за меня бабушка. Я удивился, даже мать не знает таких мелочей. Почему-то стало приятно, захотелось улыбнуться.
– Тогда нам два шоколадных и одно клубничное, – озвучила Рина заказ. Вытащила кэш, но я снова опередил ее. Протянул карту.
– Простите, у нас только наличка.
– Вот, – настояла Катя, оставляя двести рублей в прозрачной тарелке для денег. Я замялся – ненавижу, когда девушки за меня платят.
– Давай перекину тебе, Рина.
– Забей. И прекращай меня так называть! Я Катя!
– А мне Рина больше нравится, – хмыкнул. Вдруг подул ветер, теплый осенний ветер. Солнце припекало плечи и голову, но уже не так, как летом. Я смотрел на белые облака, думал о родителях и бабушке. А потом перевел взгляд на Катю и поймал себя на мысли, что у нее красивая улыбка. Искренняя. Наивная. Как у пятилетнего ребенка.
Странно. Мне казалось, таких девушек уже и не осталось. Все пытались строить из себя принцесс, быть теми, кем не являются.
– Прошу, – произнес парень, протягивая нам мороженое.
– Спасибки, – кивнула Катерина. – Держите, Надежда Петровна. Ром, а это твое.
– Я думал, оно будет типа мягкого… – не понял я, рассматривая картонный стаканчик.
– Да нет, оно с бисквитом внутри. Это очень вкусно. Попробуй!
– Если мне не понравится… – запротестовал, хотя бы уверен, понравится. Все, что выбирала сегодня Катя, было вкусным. Хоть и выглядело не всегда аппетитно.
– Ой, какая вкуснятина, – покачала головой бабушка.
– Ром, пробуй! – настаивала Рина. И я попробовал. Мягкое, нежное, и с кусочками бисквита. Забавно, но нечто похожее мы ели в Стамбуле, когда летали туда с Ником, моим лучшим другом.
– Пойдет, – соврал, как и в предыдущие разы.
– Какой ты все-таки, – покачала головой Катя, прищурившись.
– Невероятный? – вырвалось у меня. Потом подумал, что бабушка здесь и стоит следить за языком. Рина тоже видимо об этом подумала, и быстренько переключила тему. Начала рассказывать бабушке про парк, случай из детства, ее любимую карусель.
Мы прогуливались по широкой тропинке, вдоль берез и железных лавочек. Мимо проходили люди, мамы с детьми. Словно сегодня самый обычный выходной день. Словно я с Катей и бабушкой постоянно провожу время вот так.
Глупо отрицать, что мне понравилось. Наверное, просто нужно дозировать: клубы, яхты, рестораны и иногда выбираться на воздух. Смотреть по сторонам, есть мороженое, и наслаждаться осенним солнцем. А может быть не иногда.
– О! Нифига себе, – воскликнул я, останавливаясь возле стариной карусели. – Это «Ромашка»?
– Она самая, – кивнула Катя. И я поймал себя на мысли, что в детстве хотел прокатиться на ней, да кто бы разрешил.
– Я всегда хотела попробовать, – вдруг проронила Рина.
– Ты про «Ромашку»?
– Ну, так идите, – подтолкнула бабушка нас. И снова эта ее странная улыбка, а в глазах Наполеоновские планы. Та еще интриганка.
– Да она в воздухе развалиться, – включил заднюю я. Уж больно скрипела карусель из детства.
– Струсил? – произнесла фальцетом Катерина.
– Пошли! – тут же согласился. Ну потому что Роман Филатов не приемлет понятие «струсил». Даже если эта фиговина разлетится вдребезги, пока будет крутить нас сотый раз по кругу.
– Уверен, Ро-моч-ка? – явно издевалась Катя. Кто сказал, что в девушках не живут Дьяволята? В этой жил бес. Большой и очень наглый. Отвечать я не стал, молча схватил Рину за руку и потащил к кассе. Купил нам два билета. И вот мы уже поднимаемся по скрипящим ступенькам на «Ромашку», которая еще в детстве мне казалась чем-то нереальным.
Облокачиваемся о спинки, и я думаю, что должны же нас как-то пристегнуть. Однако парень лишь улыбается, а потом сообщает, мол законы физики, ребят. Держитесь крепче.
– Ром, беру свои слова назад, – начинает Катя. Где-то внутри меня победно пляшет чертяга, привыкший к победам.
– Не дрейф, детка, – усмехаюсь. Хотя сам думаю, как продержаться две минуты, стоя, на этой железяке под песню Землян «Трава у дома».
– Какая я тебе д… – но договорить Катерина не успевает, карусель дает старт.