Алый, как горящий посреди леса костер, занавес поднялся и обнажил театральные декорации. Зал утонул в аплодисментах. Под высоким потолком погасли яркие люстры, оставив после себя мимолетную слепоту. Сцена погрузилась во тьму. Десятки людей затаили дыхание. Представление начиналось.
Это место славилось своей публикой. Ухоженные дамы, старательно подбиравшие вечерние наряды, входили в зал под руку с галантными кавалерами. Они рассаживались по удобным креслам, и с откровенной зевотой глядели на пустую сцену. Они прекрасно знали, что здесь собираются все сливки светского общества, а потому не могли пропустить новый спектакль.
Стилмарт впервые оказался в театре. Волей случая ему посчастливилось занять место в первом ряду, и все происходящее казалось окутанным пеленой. Он никогда бы и не помыслил ни о чем подобном, но, как это бывает, когда ничего не ждешь и вдруг получаешь неожиданный подарок, ему вручили билет на представление. Незнакомая женщина сунула ему в руки конверт и растворилась в гуще толпы, прежде чем он успел опомниться.
На следующий день Стилмарт примерил отцовский пиджак. Затем он выплыл из кирпичного дома, крыша которого слегка покосилась, заставляя прохожих с опаской проходить мимо, не догадываясь, что вот уже без малого десять лет для нее это было нормальным положением.
На улице лениво накрапывал апрельский дождь. Засмотревшись на затянутое тучами небо, Стилмарт наступил в лужу. Несколько брызг попало на выцветшие брюки. Досадливо стряхнув грязь, он нащупал в кармане пиджака сложенный пополам билет и направился в театр.
Явился он с небольшим опозданием. Стоявший на краю города театр терялся на фоне серых домов и узких улочек, а потому, забредя несколько раз не туда, куда надо, и спрашивая дорогу у случайных прохожих, Стилмарт заплутал.
Он стоял посреди квартала с раскрытой картой в руках, пристально глядя то на билет, в котором были указаны время и место, то на карту, где это место никак не соотносилось с тем расстоянием, что он прошел. Его ладони вспотели. Он опаздывал.
Стилмарт с детства не любил, когда минутная стрелка обгоняла его шаг. Как только он начинал рассчитывать время, которое нужно было затратить на дорогу, чтобы вовремя попасть на назначенную встречу, на него накатывала волна тревоги. Обдумывая, каким путем лучше следовать, чтобы сэкономить время, он замирал и неизменно его терял в гораздо большем количестве, чем мог выгадать. Стилмарт чувствовал, что внутри него нарастает напряжение, поднимаясь от живота к горлу, сдавливая легкие и вызывая покалывание в кончиках пальцев. На разгоряченном лбу выступала испарина, в горле застревал ком.
Так было и в этот раз. Прежде, чем он отыскал театр, все возможные стадии волнения прошли через него как электрический разряд. Наконец, спотыкаясь об вытянутые ноги зрителей, он рухнул на свободное место.
Представление вот-вот должно было начаться. Заиграла заунывная музыка.
До лица долетели мелкие брызги, словно мелкий дождь попал в раскрытую форточку. Подул холодный ветер. Блеснул яркий свет, ослепив зрителей.
На сцене стоял пират с безумной улыбкой, обнажавшей золотые зубы.
У него была повязка на левом глазу и деревянный протез вместо ноги.
Кто-то на средних рядах вскрикнул от неожиданности, но затем смущенно захихикал.
Брызги дождя прекратились. Сцена повернулась, и декорации сменились на безлюдный песчаный остров с пальмами. На берегу валялись корабельные доски.
Первую ночь герой провел под открытым небом. Когда пришли сумерки, солнце в верхнем углу уступило серой луне.
Днем пират раскалывал кокосовые орехи и ловил рыбу, которую вечером жарил на костре. Делал он это настолько неумело, что у него ушел весь день на то, чтобы хоть как-то утолить голод. Дрова для костра он рубил топором, найденным среди выброшенных морем вещей.
Тем временем Стилмарт, не отрывая взгляд от происходящего на сцене, не прекращал думать о той женщине. Ему не терпелось подарить ей букет цветов в знак глубокой признательности, но, ощупав пустые карманы, он отказался от этой идеи.
Пират же приспособился к новым условиям. Он научился ловко сбивать кокосы с пальм, ловить рыбу заостренной палкой и мастерить простые ловушки для мелкой живности. Он даже осмелился зайти вглубь острова, отыскал там глубокую пещеру и обосновался в ней. Во время дождя он спал там под раскатами грома, а вечером прятался от палящего солнца. Пират устроил в пещере склад продуктов, соорудив из камней прохладное место, и не проходило дня, чтобы он не придумал новой идеи, как обустроить дом.
Так он и жил, все больше привыкая к новым условиям и делая их пригодными для комфортной жизни, пока в тихую гавань не заплыл корабль.
Декорации сменились.
На борту корабля находилась правительственная экспедиция, состоявшая из наемных матросов и их старого капитана. Заметив костер, они высадились на берег.
Экспедиция сразу же обнаружила на острове печать человеческого присутствия. На это указывали котелки и прочая кухонная утварь, а также протоптанная среди деревьев тропинка. Пройдя по ней, матросы наткнулись на обжитую пещеру. Там они повстречали и хозяина жилища. В заросшем длинными волосами человеке в рваных лохмотьях вместо одежды едва угадывался прежний пират.
И вот корабль снова отправился бороздить голубые просторы бездонного океана из папье-маше. На этот раз его экипаж пополнился скитальцем с острова.
Пират смотрел на удаляющийся берег, исчезающий в лучах заката. Он перевел взгляд на лазурные волны, на которых играли солнечные блики, а потом вновь поглядел на берег. Недолго думая, герой спустил на воду лодку и под удивленные возгласы матросов покинул корабль.
Свет на сцене погас. Стилмарт, впечатленный красотой увиденного, закрыл глаза, вдыхая легкое дуновение ветра.
Когда он открыл глаза, то не сразу понял, где находится.
Актеры исчезли. На сцене валялись поломанные заржавевшие декорации, покрытые слоем пыли. Даже алый занавес, и тот почернел, изъеденный молью и временем. Спертый воздух сдавил горло, вызвав приступ кашля.
Скрипнуло кресло. Из дальнего угла зала донесся глухой стук.
Стилмарт обернулся на шум и почувствовал, как сзади его обхватили чьи-то крепкие руки. Резкая боль пронзила плечо. Он упал на пол.
Над ним возвышались фигуры в белых халатах. От их белизны неприятно защипало глаза. По щекам Стилмарта потекли слезы. На вкус они оказались солеными, как морская вода.
Он лежал на полу крошечной одиночной камеры с деревянным табуретом и низкой кроватью. Растерянного, находящегося в полном недоумении Стилмарта силой поставили на трясущиеся ноги. Сняли с него смирительную рубашку и повели куда-то по тесному коридору, усеянному мерцающими лампочками. От укола болело плечо.
Дойдя до конца коридора, белые халаты привычным движением вставили ключ в замочную скважину.
Бесцеремонно вытолкнув Стилмарта во внутренний двор больницы, они захлопнули массивную дверь. Ключ в замке повернулся.
На улице моросил ледяной дождь. Стилмарт отрешенно смотрел на хмурое небо, отчаянно надеясь, что это всего лишь сон и что он скоро проснется. Тогда он снова сможет насладиться спектаклем, актерской игрой и мягким креслом.
Но как Стилмарт ни старался, проснуться ему не удавалось.