Грагрх, сотрясая землю массивным и тяжелым телом, утопал к своей груде камней. Вид у него сонный, слегка заторможенный, зевает во всю огромную пасть. Из-под его со скрежетом раскрывающейся нижней челюсти сыплются мелкие самоцветы. Тролль не обращает внимание, а Гнур нагибается, сгребает длинными зелеными пальцами. Рассовывает по карманам, приговаривая: «В хозяйстве все пригодится. Чего ж добру-то пропадать, едрена-матрена».
Затем Гнур гордо удалился с остальными гоблинами, твердя им, какие они молодцы и насколько полезное и выгодное дело сделали. Приговаривал, что гномы теперь в неоплатном долгу, и пообещал всем сородичам, кто участвовал, дать Орден «За заслуги перед гоблинами».
Страг направился к замку. Араон, который кроме лекарств, теперь решил осваивать готовку, пообещал сегодня зажарить кабана. На этой почве лекарь сдружился с горгоной Эвриалой. У поединщика зарычало в животе, он уже проголодался так, что живот липнет к позвоночнику.
Оставив позади Зал Советов, потопал домой, крутя в ладони металлические шарики. Мазнул взглядом по соседним резиденциям. Грагрх тяжелой походкой подошел к своей груде камней, с грохотом лег и вот уже слился с крупными серыми булыжниками, а сама гора выросла вдвое. Рядом с ним зеленое болото с небольшим леском. Огр Булук там спит уже вторую неделю, не выходит даже на редкие собрания.
В леске воргов тихо, листья шелестят на ветерке. То здесь, то там видны воржьи землянки. Среди деревьев мелькнул силуэт оборотня. К Лотеру после похода в столицу Кориоларда, прослышав о его доблести, стали стекаться ворги со всей округи. Вот он и разрешил остаться в леске, настроить землянок.
Поединщик уже приблизился к двери замка, с одобрением посмотрел на растущие под окнами кусты роз. Теперь Страг их полюбил и стал находить некую радость в их созерцании. Возле замка разносится сладковатый цветочный запах.
Араон также посадил под окнами какие-то свои травы, что нужны постоянно для зелий и для готовки.
Поединщик уже положил пальцы на ручку двери, как вдруг из высокой, жемчужного цвета башни выскочила фигура в плаще. Мелкинд принялся махать руками, привлекая внимание. Страг сделал вид, что не видит. Потянул на себя дверь и вошел, как ни в чем не бывало.
– Буду я еще к тебе бегать, – пробормотал он. – Если очень надо, топай ко мне сам.
Пройдя во внутренний двор, Страг умылся и сполоснул грязные от каменной пыли руки в кадке с дождевой водой. Собрался уже подняться наверх, руки так и чешутся пометать ножи в мишень, как в дверь требовательно застучали.
Поединщик решил не открывать – это ж, наверняка, приставучий Виллейн. Проще притвориться, что тебя нет дома. Страг уже предвкушал тяжесть секиры в ладони, как метнет оружие через всю комнату в доску на другом ее конце.
Однако стук в дверь стал таким громким и требовательным, что циркач повернулся и нехотя пошел назад.
– Ну мелкинд, чтоб тебя… – прорычал он, распахивая тяжелую дубовую дверь.
На пороге торчит Виллейн. В своем обычном коричневом плаще, капюшон откинут. Он смущен и раздосадован одновременно, плащ распахнут, и руки нервно теребят амулеты на груди. Глаза выдают беспокойство.
– Страг, – произнес он. – Я тебя звал…
– Не слышал, – перебил поединщик грубо, – и не видел, как ты махал руками, пытаясь привлечь мое внимание. Чего тебе надо?
Виллейн отвел глаза, поджал губы, на щеках проступил румянец, словно пытается себя пересилить, и это дается с огромным трудом.
– Мне нужна помощь, – проговорил маг нехотя. – Знаю, мы не дружим, но как Хранитель Хранителю…
– Ладно, – сказал циркач, кивая, – войти хочешь? А поспать? Может, тебе в нужник не терпится? У меня там тоже розы, перебивают запах дерьма.
Мелкинд покачал головой.
– Обойдусь.
Страг пожал плечами.
– Твое дело. Ну так что стряслось?
Мелкинд сделал над собой усилие, перестал теребить амулеты.
– Я…у меня…
– Да что ты мямлишь. Говори уже!
Виллейн взглянул Страгу в глаза.
– В Цитадели появился шарлатан! – произнес он с жаром.
Поединщик нахмурился.
– Какой еще шарлатан?
Мелкинд в ярости всплеснул руками.
– Этот мерзавец выдает себя за мага! Он обманывает жителей нашего города, между прочим!
– Ааа, – протянул циркач понимающе, – конкурент?
– Да какой там конкурент! Я ж говорю, он обманывает жителей Цитадели.
Виллейн насупился.
– Он открыл лавку, сделал вывеску, что, мол, маг и чародей, помогает всем страждущим.
Страг почесал в затылке. Донесся звук, будто скребет ножиком по камню.
– Так, может, пусть и помогает, раз ты этого не делаешь? Хоть одна добрая душа появилась.
– Ты не понимаешь! – зашипел мелкинд. – Я не помогаю всем подряд, потому что время дорого! В Цитадели народу полно, и если помогать каждому, я не смогу продолжить исследования! А вдруг открою нечто такое, что круто изменит нашу жизнь? Или весь мир перевернет?? У меня, между прочим, есть парочка наработок, я не просто так в башне протираю штаны!
Он вытер рукавом плаща нос. Лицо раскраснелось и вытянулось, обычно мелкие глаза выпучились от возбуждения, и коротышка стал еще больше напоминать ящерицу. Страгу показалось, что еще немного, и вылезут из орбит, и тогда придется собирать их по полу и запихивать ему обратно.
Мелкинд, меж тем, продолжил, захлебываясь от обиды и злости:
– К кому все сразу побежали, когда начали прибывать больные чумой? Позвали мелкинда! К кому пришел Теонард, когда потребовалось открыть портал и провести войска к Дируану? Позовите Виллейна! Только он может нас спасти! Что, не так разве было??
Поединщик выставил ладони в примирительном жесте.
– Ладно, ладно. Ты прав, Хранители должны друг другу помогать. Особенно, когда выбора нет.
Он вышел из замка, захлопнул дверь.
– Веди, где там твой шарлатан.
– Он на базаре лавку открыл, – сообщил Виллейн, двигаясь на север, Страг пошел рядом, – всем говорит, что снимает порчу и сглаз, помогает восстановить семьи, сделать отворот и приворот по портрету, предсказывает будущее…
– Так чего ж в этом плохого? – спросил поединщик. – Может, пора уже смириться, что магией занимаешься не ты один?
– Только не в Цитадели! – процедил Виллейн, угрюмо глядя на вырастающие впереди дома горожан.
– А ты уверен, что из вас шарлатан – он, а не ты? – спросил поединщик едко.
Мелкинд от обиды закашлялся, к щекам прилила кровь.
– Да как ты…
– Да ладно, ладно, – успокоил Страг. – Это я так просто. Расслабься.
Полуденное солнце сияет на окнах, новеньких крышах из черепицы. Там, где дома победнее, крыши просто выложены деревом и соломой. Но все сделано добротно, качественно. Видно, что люди в Цитадели работают на совесть, стараются возвести жилье прочно и надолго.
– Этот гад – обманщик! – повторил Виллейн. – Магия у него есть, но совсем немного, и он использует ее, чтоб задурить людям головы. Выманивает последние деньги! Я пытался его остановить, но эта скотина вытянула у меня всю накопленную магию! Теперь мои амулеты пусты!
– Так а я тебе зачем? – уточнил циркач, поигрывая металлическими шариками. – Чего сам не разберешься?
– Говорю ж, он высосал из меня всю магию! А еще у него там пара здоровенных лбов. Охраняют, чтоб никто ему пальчик не прищемил! Надо, чтоб ты с ними поговорил, рассказал, кто в Цитадели главный. А то, глядишь, этот гад скоро придет к Теонарду требовать Осколок и место в Совете! А вдруг это человек короля Кориоларда или Утгера? И он намеренно мутит здесь воду?!
– Ладно, ладно, – сказал Страг, – разберемся.
Он машинально поправил на поясе метательные ножи, подумал, что надо было прихватить секиру, да этот курносый хрен не дал даже в комнату с оружием подняться.
Они свернули на шумную улицу. Из лавок доносятся аппетитные запахи, крики продавцов и зазывал, что всеми правдами и неправдами пытаются заманить идущих по своим делам прохожих. Некоторые провожают взглядами Страга и Виллейна, перешептываются, иногда тычут пальцем – мол, Хранители!
– Слыхал новости? – спросил Виллейн. – Еще одну девушку утром нашли мертвой.
Страг помотал головой.
– Нет. Но это уже какая по счету бедолага? Брестида обещала отыскать изувера. Это ж надо, девок до смерти залюбливает…
Мелкинд только скорбно вздохнул.
– Кстати, а чего ты не пошел со своей проблемой к Теонарду? – спросил циркач. – Он же у нас самый главный. Выделил бы тебе целый отряд.
Мелкинд отмахнулся.
– Он бы созвал Совет. Опозорил бы меня перед всеми, сказав, что не могу справиться сам, и все равно поручил бы разбираться тебе. Ты ж занимаешься охраной Цитадели. Ну или еще и Брестиде, раз уж ее амазонки патрулируют улицы. Так что я пришел к тебе сразу, чего время тратить.
– Предлагаю позвать Брестиду, раз такое дело, – предложил Страг. – Может, она справится быстрее и изящнее.
Мелкинд покраснел, замотал головой.
– Нет-нет, ты что! Не хватало еще перед бабой опозориться. Я тебя по-мужски прошу – помоги. Не зови больше никого. С меня причитается!
– Ладно, – согласился Страг. – Где там твой шарлатан? Если будет сопротивляться правосудию, подвесим за ребра.
– Лучше за другое место, – возразил Виллейн. – Так эффективнее.
По улицам шныряют прохожие и зеваки. Стоит шум голосов – за углом начинается базарная площадь. Пестрят товарами открытые лавки, и вот уже какой-то гоблин подошел совсем близко и начинает расхваливать свои шелка да ковры. Еще один старик зазывает посмотреть диковинные заморские сувениры и выбрать что-нибудь себе, семье или на подарки друзьям.
Они прошли мимо. Страг заметил парочку оружейных мастерских, там на крюках у самого входа блестят на солнце мечи разных размеров, кинжалы, булавы, клевцы.
На одном из прилавков глаза разбегаются от богатства ножей, лезвия и рукояти разных форм и материалов – от грубых деревянных до изысканных, выточенных из слоновой кости. У многих заметны рисунки золотой и серебряной нитью, самоцветы и прочие украшения, которых Страг не одобряет. Оружие должно быть как можно более простым и эффективным, без ненужных финтифлюшек, которым разве что дети и женщины рады.
Хранители обогнули собравшуюся на улице толпу. Какой-то мужик истошно кричит, жестикулирует. До Страга донеслось:
– Снова девчонку снасильничали до смерти!
– Кошмар! Куда только Хранители смотрят!
– Если не справятся амазонки во главе с этой рыжей, мы сами изловим изверга!
– Надо потребовать, чтобы создали стражей порядка! Эти бабы на конях не справляются! Тут нужна крепкая мужская рука!
– Предложи амазонке свою крепкую мужскую руку! Ха-ха! – посоветовал кто-то. – Спорим, она тебе ее скрутит в бараний рог.
Страг поморщился. Назревают беспорядки, как в прошлый раз, когда построили лагерь для больных чумой. Пусть и за городом, но жители все равно возроптали.
Мелкинд указал на двухъярусный дом впереди. С кирпичными стенами и плоской крышей, он, скорее, напоминает жилой барак или склад.
Над дверью крупными буквами на доске написано: «Предсказываю будущее, гадаю, снимаю порчу и сглаз».
– Нет, ты видал? – пробурчал Виллейн недовольно. – И ведь даже не прячутся, собаки!
– Красиво жить не запретишь, – заметил циркач философски.
Они подошли к двери.
– Веди, – обронил Страг веско, – разберемся.
Мелкинд фыркнул, будто ему кто-то предложил недостойную благородных кровей должность лакея и не сдвинулся с места.
Страг толкнул дверь и шагнул внутрь. На них надвинулись просторные сени. Окон нет, у стен на металлических шестах коптят светильники, оставляя помещение в вуали таинственного полумрака.
Возле лестницы наверх за столом расположились двое громил. Раздался их грубый смех и стук игральных костей. Они обернулись на звук открываемой двери. Угрюмые взгляды недобро уперлись в Страга и коротышку Виллейна.
Поединщик профессиональным взглядом оглядел широкие плечи и толстые, как поленья, руки, что выглядывают из-под засученных рукавов. У одного волосы завязаны в хвост на затылке и заплетенная толстой косичкой борода. Второй – коротко острижен. У него в носу тонкое серебряное кольцо. Оба хмуро смотрят из-под косматых бровей.
– Кто такие? – спросил бородатый здоровяк и зачем-то почесал голову в основании конского хвоста на затылке. – Секкурат сегодня не принимает. Истратил всю магическую силу.
Он выглядит вдвое шире Страга в плечах и выше на голову.
– Да уж, – добавил второй, с кольцом в носу. – К Секкурату сегодня нельзя. Он…он там…хе-хе.. Общается с богами… запасает магическую энергию…
Страг прислушался – со второго этажа доносится тихий скрип деревянной кровати и томные женские стоны.
Виллейн поднял глаза к потолку, на губах появился ехидный смешок.
– С такими богами любой дурак может в Доме с багровыми фонарями, – съязвил он. – Тут много ума не требуется!
Крепыш кольцом в носу молча смерил циркача взглядом, глаза прищурились. Хранитель почти физически ощутил, как этот детина рассматривает его плечи и кулаки, манеру держаться, а также шрамы от переломов на носу.
– А вам какого лешего надо? – спросил Конский Хвост, вставая из-за стола.
Он играючи отодвинул тяжелый стул. Глаза угрожающе сверкнули.
– Сказано же – проваливайте! – гаркнул он. – Пока стоите на ногах.
Он посмотрел на мелкинда. Шагнул вперед, подходя ближе к Хранителям, во взгляде мелькнуло узнавание.
– Коротышка, ты сегодня уже приходил! И вчера тоже! Секкурат велел гнать тебя взашей!
Стоны и скрип наверху сделались громче, с потолка посыпалась древесная пыль.
– Что я сейчас с удовольствием и сделаю, – добавил здоровяк.
Страг с мелкиндом переглянулись. Поединщик без разговоров послал кулак Конскому Хвосту прямо в живот. В тот же миг охнул, скривился от боли – словно ударил со всей силы в металлическую наковальню. Вскинул для удара левую руку, но верзила махнул кулаком, и циркача смело с ног.
Страг мгновенно поднялся. На скуле алеет кровоподтек. Взгляд, злой и настороженный, скользит по противнику, оценивает, выискивает слабые места. Мелкинд на всякий случай отодвинулся к стене.
– Эй-эй, парни! – предложил он. – Может, решим дело миром?
– Миром – это стенка на стенку? – уточнил Страг угрюмо. – Сами разберемся, гвоздь мне в пятку!
Он принял стойку для боя. Кулаки обрушились на громилу с хвостом на затылке. Массивная голова противника дернулась назад. Побагровев от ярости, он ухватил Страга за воротник куртки и без труда поднял над полом. Мышцы на руках вздулись, как сытые удавы.
– Ты мне губу разбил, тварь! – прорычал он. – Да я тебе зубы по одному повыдергиваю!
Подошел коротко стриженный. На губах играет зловещий оскал, он то и дело косит взглядом на побледневшего мелкинда, что буквально вжался в стену.
Страг с размаха ударил ногой. Верзила с конским хвостом, что держал его на вытянутых руках, взвыл от боли. Мгновенно отпустив Хранителя, схватился за ушибленный пах.
К циркачу подбежал второй здоровяк. Ему навстречу метнулся кулак Страга, в котором на миг блеснул металлический шарик. Нижняя челюсть парня тихо хрустнула. Громила с кольцом в носу принялся изрыгать яростные проклятия, нечленораздельные из-за сломанной челюсти.
– Осторожно! – раздался голос Виллейна.
Поединщик успел отшатнуться. Воздух, там, где еще мгновение назад была его голова, распороло лезвие. Пришедший в себя Конский Хвост остервенело машет ножом. Лезвие в его руке превратилось в смазанную металлическую полосу.
От частого дыхания грудь бешено вздымается и опадает. На воротнике рубахи темнеют струйки крови из разбитой губы. На лице написано желание отомстить, изрезать этого зеленоглазого с острыми, как у эльфа, ушами в кровавые лоскуты.
Циркач выбрал момент, ударил ребрами ладоней крест-накрест, и нож вылетел из пальцев врага. Подпрыгнув до балки невысокого потолка, Страг вцепился обеими руками. Ногами сильно ударил здоровяка в грудь. Тот, охнув, отлетел на стол с игральными костями.
Стол звучно треснул и раскололся под его весом. Конский Хвост рухнул на пол. Грохот стоял такой, будто завалился шкаф. Послышался глухой стон, но здоровяк не поднимался. Циркач поверг второго, со сломанной челюстью, на пол мощным ударом кулака.
Затем оглядел поверженных, потрогал ушибленную скулу и поморщился. Глянул на Виллейна.
– Ну что, пойдем дальше?
– Угу, – согласился тот, вновь принимая высокомерный вид. – Долго ты с ними возился. Я б и то быстрее смог!
Он прокашлялся и добавил:
– Теряешь сноровку. Ты б искусство боя изучил что ли. Пусть тебя потренируют ветераны, что натаскивают рекрутов. Глядишь, и из тебя что-нибудь получится.
Страг сморщился, словно откусил кислого яблока.
– Да уж, спасибо за совет. Чего ж тогда стоял в стороне?
– Да просто не хотел марать рук. К тому же, я как самый мудрый, сохранил нейтралитет! Все-таки я маг. Спокоен и выдержан, как старое дорогое вино.
Страг махнул рукой. Проворчав что-то насчет хитрозадых песчаных ящериц, он направился к лестнице. Виллейн двинулся следом, опасливо глядя на раскинувшиеся без чувств тела.
Под ногами у циркача негромко заскрипели ступеньки. Он насторожился и повернул голову, прислушиваясь – стоны наверху прекратились. Воцарилась тишина.
Они неспешно поднялись на второй поверх и оказались перед парой дверей. За обеими ни звука.
Страг посмотрел сначала на одну, потом на другую. Глянул на мелкинда, но тот развел руками в затруднении.
Поединщик шагнул к ближайшей, положил пальцы на ручку и нажал. Дверь открылась в пустую, заставленную старой мебелью комнату. Всюду толстым слоем пыль, будто сюда уже лет сто никто не входил. Однако от самого входа внутрь ведет дорожка, где виднеются следы мужских сапог.