В заключительном сражении при Тулузе, которое произошло между союзниками и французами, бегство испанцев было настолько быстрым и всеобщим, что вызвало у герцога Веллингтона горькое замечание, что «хотя он и повидал в жизни немало замечательного, но тут он впервые увидел, как десять тысяч человек бегут наперегонки».
Насколько можно установить, большинство американских достоверных источников указывает гораздо меньшее число, Лоссинг, например, говорит лишь о 2400.
Генерал Драммонд в официальном донесении говорит, что их всего лишь 2800, Джеймс, сообщая подробности, считает, что это 3000 рядовых; добавив 13 процентов офицеров, сержантов и барабанщиков, получаем 3400 человек, а еще надо включить в счет артиллерийских ездовых и т. д.
Генерал Драммонд пишет: «Их атаки были направлены против наших орудий настолько решительно, что наши артиллеристы были заколоты штыками во время заряжания, а дула вражеских орудий были в нескольких ярдах от наших». Даже Джеймс говорит: «Однако в целом американские войска сражались храбро, и поведение многих офицеров, особенно артиллерийского корпуса, сделало бы честь любой армии».
Лучшее представление о которой можно получить, читая романы Марриетта.
Это преувеличение.
Когда Брок заявляет, что его силы составляют 330, его противника – 440, а американская следственная комиссия приводит числа 396 и 379, я принял их как 330 и 379 соответственно. Это единственный правильный метод. Я считаю само собой разумеющимся, что каждый командир намеревался сказать правду и, конечно, знал собственные силы, в то время как вполне естественно мог и совершенно добросовестно преувеличивал силы противника.
За исключением сражений на озерах, где я, соответственно, уделил одинаковое внимание донесениям как британцев, так и американцев.
Которым, к слову сказать, был мистер Паркер, родившийся в Вирджинии и никогда в жизни не бывавший в Англии.
В «Найлзе» (еженедельный журнал, издаваемый в Балтиморе Иезекией Найлзом), кстати, можно найти прекрасные образцы традиционного американского стиля «распростертого орла». Помню, как в одном месте он описал «Бессмертного Роджерса», отказавшегося от своей естественной добычи, британцев, «парящим, точно дерзкий белоголовый орлан в своей родной стране», в поисках того, кого он мог бы поглотить. Рассказы, которые он дает о британских боевых кораблях, бегущих от американских 44-пушечных, вполне совпадают с анекдотами Джеймса о том, что последние избегали британских 38- и 36-пушечных, опасаясь, что на них могут установить 24-фунтовые орудия. Взятые вместе, два произведения дают о войне очень хорошее представление, а по отдельности каждое из них совершенно ненадежно, особенно в вопросах суждений.
Чтобы получить представление об американских моряках того времени, романы Купера «Майлз Уоллингфорд», «Найденный дом» и «Лоцман» намного лучше любой истории, в «Двух адмиралах» описание маневрирования флота бесподобно. Однако его представление жизни матроса, скорее, в розовом цвете. «Журнал Тома Крингла» следует прочитать из-за информации, которую он дает. Романы Марриетта покажут некоторые из темных сторон жизни моряка.
Жителей Великобритании лучше всего обозначать как «британцев» – англичанин является либо слишком узким, либо слишком широким термином, в одном случае означающим жителей лишь части Британии, а в другом – весь англосаксонский народ.
Это была фактически гражданская война, и обе стороны вели ее с большой безжалостностью и ожесточением. Я уже говорил о многочисленных обидах американцев, англичане, в свою очередь, смотрели на наших блокадопрорывателей, заходивших во французские порты, точно так же, как позднее мы смотрели на британские пароходы, врывавшиеся в Уилмингтон и Чарльстон. Любопытно видеть, насколько нелогичны писатели. Карьера «Аргуса» и «Алабамы», например, во многом была поразительно похожа, однако тот же автор, который говорит об одном из них как о «героическом маленьком бриге», назовет другого «черным пиратом». Конечно, нельзя сравнивать основания, по которым сражались два корабля, но сами рейды были очень похожи как по характеру, так и по истории.
С полной серьезностью Джеймс и его последователи считают, что слова Декейтера эквивалентны заявлению о том, что на его борту были в основном британские моряки, в то время как даже в передаче Маршалла Декейтер просто сказал, что «его моряки служили на борту британского военного корабля», а некоторые «служили под командованием лорда Нельсона». Как и в случае с «Конституцией», «Соединенные Штаты» перед отплытием избавились от большинства британских подданных на борту. Замечание Декейтера просто относилось к количеству его американских моряков, которые были насильственно завербованы на борт британских кораблей. Всякий раз, когда Джеймс говорит, что на борту американского корабля была большая часть британских моряков, объяснение состоит в том, что большая часть экипажа была американцами, которых мобилизовали на британские корабли. Было бы не более абсурдно заявлять о Трафальгаре как об американской победе из-за того, что во флоте Нельсона было определенное количество американцев, чем утверждать, что американцы победили в 1812 году потому, что на борту их кораблей было несколько британских ренегатов.
Разница была в пользу американца. В отношении мужества никакой разницы не было. «Эссекс» и «Лоуренс», а также «Фролик» и «Рейндир» защищались с той же упрямой, отчаянной и хладнокровной храбростью, которая характерна для английской расы по обе стороны Атлантики. Но американец был свободным гражданином, равным любому, избирателем, лично заинтересованным в благополучии своей страны и, прежде всего, не имеющим постоянно перед глазами унизительного страха перед принудительной вербовкой. В результате он был более сговорчивым, чем англичанин, более самостоятельным и обладал большим здравым смыслом. В бою «Уоспа» и «Фролика» экипаж последнего, по-видимому, был хорошо обучен обращению с орудиями, поскольку они хорошо целились, но выстрелили не вовремя и так и не исправили ошибку, в то время как их антагонисты, производя бортовые залпы гораздо медленнее, разумно выжидая подходящего момента, нанесли ужасный ущерб. Но хотя между моряками двух народов и существовала определенная небольшая разница, никогда нельзя забывать, что она была гораздо меньше, чем разница между различными людьми одной и той же нации, и, когда британцев в течение нескольких лет обучали такие командиры, как Брок и Мэннерс, превзойти их было невозможно и, чтобы сравняться с ними, нужны были наши лучшие люди.
Заявления Джеймса об обратном во всех случаях совершенно безосновательны. Не прав он и в своем утверждении, что на американских кораблях не было юнг: их было почти столько же, сколько у британцев. На «Конституции» – 31, на «Адамсе» 15 и т. д. Итак, когда он заявляет, что наши гардемарины обычно были капитанами и помощниками капитанов торговых судов, в начале войны им обычно было от одиннадцати до семнадцати лет, и, кроме того, они редко или никогда не были в торговом флоте.
При чтении томов официальных писем об этой войне, которые хранятся в канцелярии морского министра, едва ли не самое заметное – постоянные жалобы на трудности с поиском людей. «Адамс» когда-то имел экипаж всего из 19 человек, «четырнадцать из которых – морские пехотинцы», – добавляет расстроенный командир. В вахтенном журнале одной из канонерских лодок записан тот факт, что после долгих усилий были завербованы два человека – из тюрьмы, с припиской о том, что они оба были сильно пьяны. Британские корабли было гораздо легче укомплектовать, поскольку они всегда могли прибегнуть к насильственной вербовке.
«Конституция» в начале своего последнего плавания имела на борту необычайное количество опытных моряков, а именно 218 человек, из них всего 92 простых моряка, 12 юнг и 44 морских пехотинца, что вместе с офицерами составляет в общей сложности 440 человек. (См. письмо капитана Бейнбриджа от 16 октября 1814 года, это письмо № 51 в сороковом томе «Капитанских писем» в канцелярии морского министра.)
Например, Джеймс пишет: «Из 32 капитанов только один, Томас Тинги, пометил Англию как место своего рождения… Встречаются три пробела, и мы считаем, что это делает честь капитанам Джону Шоу, Дэниелу С. Паттерсону и Джону Орду Крейтону, что они стыдились сказать, где они родились». Мне не удалось выяснить место рождения последнего, но капитан Шоу родился в Нью-Йорке, и я видел, как капитан Паттерсон случайно упомянут как «родившийся и выросший в Америке». Вообще, всякий раз, когда мне удавалось заполнить пропуски в графе «Где родился», я обнаруживал, что это было в Америке. Из этих фактов может показаться, что Джеймс несколько поторопился с выводом о том, что пропуск в графе о месте рождения доказывает, что имярек был уроженцем Великобритании.