– Отопри, лживая дрянь! – Тяжелый сапог вонючего, крайне неприятного толстопуза, с грохотом снова врезается в дверь, вынуждая меня испуганно вздрогнуть.
Скрипит засов. На ржавых петлях ходуном болтается грубо сколоченное плотно из старых неотесанных досок. Последняя преграда между мной и пьяным вдрызг человеком, купившим меня на Первом острове архипелага Изгой.
Где темные носят инзгольдца?!
Я скорее сдохну, чем лягу под пирата! Вонь несвежего белья, перегара и сырости вызывают глубокое омерзение. Даже в Забытом лесу пахло лучше! В комнате, скорее напоминающей чулан, нет и крохотного окна, свежий океанский воздух не знает сюда путь.
Холодными пальцами правой кисти я сжимаю рукоять кинжала. Это единственное, что у меня осталось от Амирана.
В другом кулаке держу кусок черного камня, его острые грани вонзаются в ладонь, но я не чувствую боли. Слезы застилают глаза. Помри я сейчас, и украденный «призыв души» не спасет дорогого мне человека. А значит мне придется…
Крайстен, где же ты?!
Засов не выдерживает. Очередной злой удар срывает металлические петли с прогнившего дерева. До носа долетает новая волна алкогольных паров и перекисшего пота. Тошнота так резко подступает к горлу, что я рискую потерять свой обед. Невкусный, но давший мне силы.
Красный от ярости толстопуз по ту сторону порога не более приятный, чем стухшая нежить на мертвых землях. Как же так вышло, что некоторые живые на этой стороне, по собственному желанию стали подобны тем, кто бродит по Эридару после смерти против своей воли?
Еще крепче сжав клинок, я смаргиваю слезы с ресниц, покоряясь судьбе.