– Значит ты, Жюль?
– Жюль.
– Просто Жюль? Безо всяких добавок вроде второго имени, фамилии, признаков рода?
– Совершенно верно, – он кивнул и ловко перевернул вертел над огнем, а потом ухватил кончиками пальцев кусочек шипящего от жара мяса, подул и прожевал с явным удовольствием.
Девочка склонила голову на бок, с интересом наблюдая за его манипуляциями. От фруктов, воловка и вчерашней каши ее исцеленный гость отказался. Лично провел ревизию продуктов в кладовой и теперь собственноручно готовил ужин по своему вкусу. Абсолютно ничего не указывало на то, что еще пару часов назад парень едва дышал от переломанных ребер и пытался зажать резаную рану на правом боку. Теперь у него открылся просто зверский аппетит, и даже обозначилась некоторая наглость в выборе продуктов.
– И как же тебя занесло в ту подворотню? – Мирра приподняла тонкую бровь.
– Ты поверишь, если я отвечу, что по долгу службы? – она помотала головой, поэтому Жюль продолжил: – Ну, тогда предложу другую версию – абсолютно случайно.
– И, конечно, случайно узнал, что несчастный юноша – принц Людвик?
Он усмехнулся, едва обозначив еще одно несоответствие в своей внешности – ямочки на щеках.
– Ладно, вариант – по зову сердца – тебя устроит?
– Что? Оказался на месте драки? Или узнал в несчастном его высочество?
Парень подцепил еще кусочек и помолчал, прожевывая, потом кивнул то ли в ответ на заданный вопрос, то ли своим мыслям.
По всей видимости, мясо дошло до нужной стадии готовности, Жюль подцепил тушку двумя вилками и аккуратно переложил на блюдо, попутно украшая несколькими веточками пряной травы и поливая соком межининки, найденной в саду.
– Ну? – Мирра не собиралась довольствоваться его уклончивыми фразами и двусмысленными ухмылками.
– Что? – гость уже отмахнул себе столовым ножом изрядный кусок и, не дожидаясь, пока тот остынет, засунул в рот.
– Я имею право знать. У меня еще неделю будут болеть руки от твоего лечения, – она умолчала о том, что и летать тоже пока не сможет, ее внутренние резервы заметно иссякли, нужно было время, чтобы их восстановить, иначе, как она могла предположить ей грозила участь матери.
– Не только моего, – Жюль хитро прищурился, в его серо-зеленых глазах зажглись желтые огоньки, а на губах мелькали следы тщательно скрываемой улыбки. – Ведь ты же не оставила бедного принца, на радость его дядюшки – лорда Горидея, умирать в луже собственной крови?
– Дядюшки?.. Не оставила, – девочка тоже решилась попробовать мясо, оказалось невероятно вкусно, а особую прелесть придало нечаянное воспоминание о выздоровлении и поцелуе Людвика.
– Ну вот, – парень пожал плечами. – А хочешь всю ответственность спихнуть только на меня.
Мирра просто не нашлась, что ответить. Жюль озадачивал, но не смущал, как галантный и воспитанный принц. Чувствовалось, что жизнь потрепала бродягу и научила иной раз обходить правила хорошего тона без особых угрызений совести, однако, несмотря на негативный опыт общения с Флапом, девочка откуда-то знала, что не стоит опасаться удара в спину или воровства от этого нового знакомого.
Изредка перекидываясь ничего не значащими фразами, молодые люди воздали должное великолепному ужину, а потом вышли во двор. Пес, без остановки виляя хвостом, подскочил к гостю и принялся ласкаться, будто несмышленый щенок. Это было совсем не в характере зверя.
– Обычно он не такой дружелюбный, – удивилась девочка.
– А я вообще в стандарты не вписываюсь.
– Ага. И от излишней скромности не страдаешь.
Парень широко улыбнулся и похлопал зверюгу по палевому боку. Гром млел и широко разевал пасть, вываливая язык.
– Похоже, хорошо ладить со всеми – твой талант.
– Ну, он бы мало мне пригодился, не встреться ты.
– И все-таки, не похоже, что ты так уж случайно оказался там, где устроили засаду на принца?
– С чего ты это взяла?
– У тебя был нож, ты производил впечатление человека, настроившегося, если надо, отдать жизнь, но защитить Людвика?
– Допустим, нож при мне всегда. Мой дом – это улица. Ты ведь знаешь, что и где происходит у тебя, – он окинул взглядом замок, – в доме?
– Боюсь, что нет. У моего жилища несговорчивый нрав, куда оно меня пускает, туда я и хожу.
– Значит мне повезло больше, – у Жюля за пазухой было много тайн, и делиться ими пока он не собирался.
Мирре стало немного досадно. Хотелось ответов, нормального общения, а не этого фиглярства и кривляния, иначе обозначить эти недомолвки она не могла.
– Пойду, приготовлю для тебя постель. Тюфяк придется немного просушить на солнце, занесешь потом сам, когда решишь лечь. Спать будешь на кухне. Извини, отдельной комнаты для тебя приготовить времени не было.
– А ты?
– А я – там, где и всегда. Если что будет нужно, крикнешь.
– Доверяешь? – хмыкнул гость.
– У меня нечего брать, – девочка была уверена, что он не станет отковыривать самоцветы с оклада картины и рыться в сундуках.
– Твою жизнь, – он зверски оскалил зубы и поднял руки, сделал вид, что хочет придушить Мирру.
Ласковый пес мгновенно ощерился и с рычанием кинулся на Жюля, повалив того на землю и обдав горячим дыханием пасти, видневшиеся в ней клыки оказались довольно крепкими, длинными и острыми. Мирра довольно улыбнулась и насмешливо посмотрела на опешившего парня.
– Тихо, Гром! Тихо.
Она не стала говорить, что гость свой, просто почесала зверюгу за ухом. И отправилась готовить место для ночлега неожиданного гостя. Повозилась немного внутри замка, потом вышла с большим тюфяком.
Жюль потер ушибленный бок, не выказывая особого страха перед псом. Гром же улегся перед парнем на спину, подставляя мохнатое пузо и выражая полное дружелюбие. Вспышка агрессии прошла, как и не бывало.
– Если учитывать, что всякий зверь – отражение своего хозяина – ты довольно непредсказуемая штучка, – пробурчал парень, оглянувшись на копошащуюся девочку.
– Я проста и понятна, в отличие от тебя.
– Ты? – он окинул ее скептическим взглядом. – Живешь в развалинах, по всей видимости, одна, обладаешь магией и сторонишься тесного общения с людьми – это просто или понятно, на твой взгляд? И заметь, я еще не упоминал того факта, что за время проживания в городе никто не упоминал наличие замка в окрестностях. А поверь мне, я повидал немало подобных развалин, по ним вовсю шныряют ребятишки и любители легкой поживы, что-то не заметил здесь упомянутой компании.
Мирра деловито выбила из тюфяка пыль, потом перекинула через перекладину для просушки. В проницательности ее гостю было ни занимать. Подумала немного, разглядывая что-то в облаках, и лишь затем отозвалась:
– Ты тоже далеко не ломанный грош.
Ее немного раздражало, что все нужные и острые ответы приходят ей в голову немного позже, чем следует. Возможно, сказывалось отсутствие опыта общения с молодыми людьми, или просто склад характера такой. Девочка почувствовала себя маленькой и глупой.
– Я – новенький сигмент. Такой же хрусткий и блестящий, – рассмеялся Жюль.