Согласно последней переписи, в Великом Враге проживало чуть меньше пятисот человек. Сейчас же население крепости перевалило за три тысячи. Преимущественно благодаря осевшим здесь гномам, которые наладили оборону и обеспечили подопечных всем необходимым, включая пропитание и кров. Они не только сберегли оставшихся местных жителей, кто ещё не успел разбежаться, но и без проблем приняли других беженцев, невзирая на их расу.
В результате получился пёстрый винегрет, который каким-то непостижимым образом умудрялся сосуществовать вместе.
На здешних улицах, вымощенных свежим шлифованным камнем, можно повстречать кого угодно – от привычных зверолюдей и людоящеров до каких-то совсем уж непонятных организмов, не имевших с человеком ничего общего. Но чаще всего на глаза всё же попадались люди и гномы, составлявшие основную часть населения. В отличие от своих сказочных прототипов, крепыши вполне могли жить на поверхности, не боясь солнечных лучей. Хотя и в подземельях они чувствовали себя более чем комфортно. Нынче под селом ветвились многочисленные шахты, где трудолюбивые шахтёры добывали строительный камень и прочие полезные ископаемые. Там же заодно приготовили убежища на случай вторжения и прочих неприятностей.
На поверхности тоже хватало строений, потому что прежние домики с коттеджами при всём желании не могли вместить и половину жителей. Под застройку ушла большая часть участков, а оставшаяся земля использовалась в качестве огородов и садов. И надо признать, с архитектурой у гномов всё было в полном порядке. Дома не напоминали безликие каменные коробки, и даже снаружи их с любовью отделали всяческой лепниной и прочей облицовкой. Стиль, на мой взгляд, был излишне строгий и угловатый, но в целом симпатичный. Не забыли и защитный периметр, хотя там украшения носили более утилитарный характер.
На первый взгляд может показаться, что стены – слишком архаичная защита, ведь на классических крепостях поставили крест ещё сотню лет назад, с массовым развитием боевой авиации и артиллерии. Да и возможности волшебства сбрасывать со счетов не стоит. Однако гномы не были столь наивны и постепенно покрывали камни специальными рунами, напоминавшими угловатую вязь. Это их собственное «ноу-хау», недоступное другим расам. Блоки тесали из самых крепких и жаростойких пород, а с магической поддержкой они и вовсе не имели себе равных среди строительного материала. Процесс совершенствовался из поколения в поколение, но всё равно оставался очень трудоёмким. Так что укрепление периметра продолжалось и поныне.
И хотя в обороне гномы могли многим дать фору, некоторым угрозам даже они противостоять были не в силах. Из-за этого в далёкие времена подгорный народ едва не вымер полностью, будучи сосредоточен в одном месте. С тех пор периодически крепыши отправляли экспедиции в другие миры, чтобы расселиться как можно обширнее. Заглянули они и к нам на огонёк, но к счастью, до уральских гор не добрались. Далековато идти, а путешественники из них так себе. Поэтому низкорослые пионеры просто выбрали себе участок с подходящими породами и осели посреди Нижегородской области.
Нашлись тут и кое-какие руды, и поделочные камни, включая драгоценные. Наладилась торговля с соседями и сбор ценнейшего металлического лома по окрестностям. Гномы понемногу разводили скот, наладили выпуск собственной ткани и даже освоили кое-какую современную технику.
Вот в чём они полностью соответствовали своим стереотипам, так это в любви к выпивке. Питейное заведение на территории крепости было далеко не одно. И даже не два. Только на поверхности круглосуточно принимали посетителей четыре таверны, и ещё парочка рюмочных располагалась на глубине, чтобы шахтёрам и прочим подземным трудягам не требовалось далеко бегать.
В одном из местных кабаков я и осел, чтобы немного промочить горло и привести мысли в порядок. С одной стороны, с моих плеч свалилась даже не скала, а целый горный хребет. Информация, прошедшая не через одни руки, неожиданно оказалась верной – именно здесь осели безутешные родители Николь, уже не чаявшие вновь увидеть похищенную дочь. Легче в лотерею миллион выиграть, настолько шансы были ничтожными. Оба супруга до сих пор не могли поверить своему счастью и не отпускали девочку от себя ни на шаг. Заодно семья единогласно решила приютить у себя и Борислава. Весь его населённый пункт в одночасье канул в черноту, и оттуда никто не спасся. Мальчик стоически перенёс тяжёлую новость, да и к молчаливой подружке он успел привязаться за эти месяцы. Вместе им всяко будет проще.
Можно сказать, я полностью выполнил свою миссию. Вопреки всему.
Пелагея тоже не стала откалываться от коллектива, решив побыть с друзьями напоследок, так что у меня впервые за долгое время оказались полностью развязаны руки. И как добропорядочный папаша я первым делом направился в бар. Нужное мне заведение располагалось на цокольном этаже одной из «новостроек», возведённой из крупных блоков, плотно подогнанных друг к другу. Только, в отличие от крепостных стен, здешняя порода была более тёмная, с отчётливым глянцем. Ну и никаких рун, разумеется. Мастеров в поселении не так много, и все они занимались в первую очередь укреплением периметра.
Как и в любой приличной таверне, на верхних этажах можно было снять себе комнату. Остальная часть помещений представляла собой что-то вроде общежития, где обитал самый разный народ – от всяких бродяг, вроде меня, до типичных беженцев, желавших осесть в крепости. Впускали сюда всех, но почётное звание жителя ещё нужно заслужить. Предпочтение, как всегда, отдавалось полезным членам общества, готовым вкалывать не за страх, а за совесть. Коммунизмом здесь и не пахло, а товарно-денежные отношения традиционно поддерживались при помощи «наградных» монет. Благо я не ленился таскать с собой небольшой запас на всякий случай. В основном, серебряных – они в большинстве мест ценятся выше, а выпадают реже.
На этот счёт существовало целое поверье, которым со мной охотно поделился сам трактирщик по имени Мафулл – бритый налысо гном с короткой бородой, поперёк себя шире. С такой могучей комплекцией ему в принципе не требовались вышибалы, но сейчас он явно скучал за стойкой, вырезанной из цельного камня. Как, в принципе, и вся остальная мебель. Включая стулья. Сильно тут не побуянишь, а для тех, кто опасался раннего простатита, имелись простенькие циновки из плетёной ивовой лозы.
В столь поздний час большинство посетителей уже расползлись по домам либо мирно храпели в тарелку, уронив туда лицо. У меня тоже сегодняшняя ночка выдалась весёлой, только по другому поводу. В крепость мы прибыли под вечер, но поспать так и не вышло. Сначала одни дела, потом другие…
– Орк? – удивлённо крякнул трактирщик, окинув меня взглядом с ног до головы. – Давненько ваших не видал.
– Может, оно и к лучшему, – кивнул я, прекрасно зная повадки своих «сородичей».
– А сам откуда прибыл, издалека небось?
– Нет. Можно сказать, что местный, вернулся из путешествия. Мне нужна еда и ночлег.
– Всем это нужно, – философски заметил гном. – Платить-то у тебя есть чем, скиталец?
Я в ответ бухнул на полированную столешницу связку «серебрушек». Всё-таки дырки у них значительно облегчают не только вес, но и переноску. Продел сквозь них проволоку, и никаких проблем. Удобно.
– Где ж ты столько наколотил?!
– Везде понемногу, – не стал я вдаваться в подробности, что большая часть трофеев принадлежит дочери.
Она всё равно ещё маленькая, ей столько денег не нужно.
– Эх, не уважаете вы металлы, чисто как хуманы… – вздохнул Мафулл, имея в виду людей. – А от них сплошная польза. Не от хуманов, само собой, от монет. Кто-то очень могущественный решил вам, грешным, подсобить с ними, не иначе. Каждая годится и для торговли, и для дела.
– Ну, с серебряными всё понятно, – кивнул я. – А от остальных какой прок?
– Самые обычные, это золото с примесью серебра, – охотно принялся просвещать меня трактирщик. – У вас этот сплав электрумом зовут. Он не только на разную утварь идёт, но и в технике полезен. Универсальная штука.
Он указал толстым пальцем на потолок, где горели вполне обычные электрические лампы. Дороговатая проводка выходит, но недостатка в материале местные точно не испытывают. Этого добра после любого серьёзного боя хоть лопатой греби. Вот артефакты и прочие вкусности выпадают гораздо реже.
Электрум, значит. Говорящее название. А многие, включая меня, считали его обычным рыжьём…
– Ещё есть адамантин в монетах, – продолжил лекцию гном. – Но он очень редко попадается, в основном из серьёзных тварей. Прочней материала не сыскать, даже магия его не всякая берёт.
– А что на счёт мифрила? – не удержался я от вопроса, вспомнив похожие свойства у своего топора.
От моих слов суровое лицо бородача немного разгладилось и приобрело благоговейное выражение.
– Это уже из божественных материалов, их можно и за всю жизнь не повстречать…
– Понятно. Так что там, хватает на постой?
– Да мне тебя кормить-поить до старости придётся, – хмыкнул в бороду трактирщик. – Ладно б ты хуманом был простым, те хоть недолго живут…
– Позвольте-ка, уважаемый! – запротестовал один из немногих посетителей, всё ещё остававшийся на ногах. – Это раньше срок человеческой жизни был куда короче вашего, но в нынешних условиях старение вообще может притормозить. Так что не будьте столь категоричны.
Я обернулся к говорившему мужчине и узрел типичного представителя творческой интеллигенции, невесть как дожившего до наших дней. Худощавый, слегка суетливый типчик в потёртом свитере, с клочковатой бородой и длинными волосами, зачёсанными назад. Для полного образа не хватало только очков в толстой оправе, но мужичок обходился без окуляров. До того, как вклиниться в наш разговор, он охаживал угрюмого мордоворота с таким массивными надбровными дугами, что они с успехом могли выступать козырьком от солнечных лучей. Тот как раз отлип от стойки, зашаркав плоскостопными ногами в направлении выхода, оставив своего собеседника в одиночестве.
– Вот доживи хотя бы лет эдак до двухсот, тогда и приходи, – отмахнулся от интеллигента Мафулл. – Магией всех проблем не решишь.
– Возможно, вы правы. Но перспективы очень и очень заманчивые… Можно повторить?
Трактирщик поскорее нацедил в протянутую кружку какой-то тягучий напиток, отчётливо отдающий ягодами, но мужичок уже передислоцировался ко мне поближе.
– Позволите?
Я пожал плечами. Даже если придётся угощать половину бара, от меня не убудет. Гном поскорее сгрёб лапой связку монет куда-то к себе под стойку и ушёл собирать всю еду, какая у него ещё осталась в закромах. Даже пообещал её немного подогреть в порыве чувств.
– Там было слишком много, – пожурил меня мужчина, протянув руку. – Станислав.
Имя вместе с фамилией горели над его темечком, но я лишь мазнул по ним расфокусированным взглядом, отметив только низкий по нынешним временам четвёртый уровень.
– Тимофей, очень приятно.
– Значит, вы всё-таки землянин, – кивнул он, внимательно меня осматривая. – Любопытно. Это ведь была направленная мутация?
– Вроде того.
– А на ваши зубы, простите, можно взглянуть?
Я выдал свою фирменную улыбку всеядного хищника, продемонстрировав подросшие клыки.
– Потрясающе, – с непонятной грустью вздохнул Станислав. – Впрочем, у нас что ни день, то новое открытие. Почти вся наука полетела к чертям…
– Если бы где-то существовала кнопка «Вернуть всё взад», её бы заклинило от моих нажатий, – уверил я его. – Но, похоже, этот дурдом у нас навсегда. С другой стороны – сколько ещё открытий ждёт впереди?
– Это верно, – часто закивал интеллигент. – Например, мне нравится теория, согласно которой все разумные расы произошли от человекоподобных существ. Чем больше углубляюсь в эту тему, тем больше в ней убеждаюсь. Некоторых уже находили и у нас, на Земле. Даже хоббитов, представляете? Просто научное название у них другое. «Хомо флоренсис», или «человек флоресский», если дословно. В разных условиях развитие людей шло своим собственным путём, лишь изредка пересекаясь. Возможно, всё это уже однажды было, и мы идём на очередной виток исторической спирали… К слову, некоторые наши виды вообще непонятно почему вымерли. Геологи осторожно называют это событие «импактом», но они понятия не имеют, что же случилось на самом деле. Списывают обычно всё на падение крупного небесного тела, потому что большая часть останков погребена под слоем спёкшейся породы. До состояния, близкого к стеклу или шлаку.
Слова учёного невольно всколыхнули во мне старые воспоминания.
«А знаешь, как её победят? – прозвучало в голове пророчество Дениса Полежаева. – Сбросят сверху грёбаный метеорит!»
Голос покойного химеролога слышался так явно, словно тот воскрес и стоял прямо за мной. Конечно же, это было очередным вывертом моего воспалённого сознания. Пришлось потрясти головой, вытряхивая наваждение прочь.
– Однако сегодня мне довелось воочию наблюдать живого, а не ископаемого палеоантропа! – продолжал делиться открытиями Станислав, кивнув в сторону выхода. – А сейчас я вижу перед собой совершенно новое ответвление, доселе не описанное.
– Эка невидаль! В народе их называют орками, – поведал исследователю вернувшийся с подносом трактирщик. – Прожорливые, задиристые и упрямые до одури. Из них выходят отличные воины, этого не отнять. А вот работяги они так себе, быстро спекаются от монотонного труда. Ты ведь тоже не из простых, так ведь? Чем промышляешь?
От ароматов горячей еды у меня закружилась голова, так что я брякнул первое, что пришло на ум:
– Истребляю всякую нечисть.
– Охотник на монстров, значит? – обрадовался Мафулл. – Так и думал! Любите вы монетами разбрасываться… Там вон, кстати, в углу твой коллега по цеху отдыхает.
В указанном направлении обнаружился огромный спиралевидный панцирь, переливавшийся в электрическом свете подобно мозаике из самоцветов. Завораживающее зрелище, можно вечность любоваться. Как-то раз в краснодарском музее мне на глаза попались окаменевшие аммониты – древние моллюски, чьи раковины выглядели похоже. Вроде как, там происходит минерализация тканей, замещая одни вещества другими. Но даже самый крупный экземпляр ракушки был в диаметре сантиметров сорок, а этот здоровяк едва вкатился бы в широкий дверной проём. Рядом стену подпирала не менее крупная кувалда из зеленовато-бурого металла с черенком в мой рост. Обычно у боевых молотов стараются заострить хотя бы одну ударную часть, по типу клевца или кирки, но только не в этом случае.
Такой дурой только железнодорожные сваи заколачивать.
– Эй, хочешь тут дрыхнуть, заплати за постой! – прикрикнул Мафулл, и панцирь отчётливо зашевелился.
Сначала я толком не разобрал, что происходит, но, оказывается, его обитатель просто выползал наружу, сформировываясь в нечто, отдалённо напоминавшее фигуру человека. Как будто пластиковую куклу засунули в огонь, и она там поплыла, размывая очертания. Чётко угадывалась лишь голова, из которой торчала пара забавных рожек с утолщениями на конце, да верхние конечности. Не руки, а, скорее, толстые щупальца без присосок. А вот низ был вполне классическим для слизня, даже хвост имелся. Существо распрямилось, едва не достав антеннами до потолка, и неспешно поползло в нашу сторону, прихватив по пути кувалду. Уважаю – сам с оружием никогда не расстаюсь.
Системная справка поведала мне, что это человек-улитка по имени Узелок, пятнадцатого уровня. Аж захотелось глаза протереть. Желательно – спиртом. Станислав нервно сглотнул и торопливо приложился к кружке с ягодным киселём.
– Говоришь, этот красавец тоже от хуманов пошёл, как и мы? – хохотнул трактирщик, кивнув на боевого моллюска. – Нам-то всё равно, мы с головой дружим, а вот эльфы за такие бредни тебя на ремни пустят. Остроухие всех остальных считают низшими расами и родства не потерпят. Даже такого вздорного.
– Но они ведь…
– Поверь, тебе лучше при них даже не заикаться, – отрезал гном, после чего повернулся ко мне. – Так, а пить что будешь?
– Не шнаю, – промычал я с набитым ртом.
Поднос стремительно пустел, и приходилось усилием воли заставлять себя хотя бы немного пережевывать пищу. Несварение мне точно не грозит, но некоторые ингредиенты, вроде каких-то сизых овощей или студенистой зелёной массы, вызывали массу вопросов. Хотя привычных продуктов было куда больше, включая хлеб домашней выпечки с ароматом дымка и старую добрую картошку в мундире. Прямо пир горой!
– Вашего брата мало что проймёт, – задумчиво почесал бороду трактирщик, после чего достал из-под стойки небольшой пузырёк из тёмного стекла. – Рекомендую «Венозный тромб», его варят из яда адской колючки. Ядрёная штука, кентавра с копыт валит!
Не прекращая нахваливать мутное пойло, он нацедил мне его в бокал из того же чёрного стекла, матово блестевшего в лучах ламп. Одна капелька пролетела мимо и отчётливо зашипела на каменной столешнице, распространяя вокруг запах ацетона.
– Спасибо, но отбрасывать копыта как-то не хочется, – сразу отказался я. – Дай что-то попроще, чтобы голова на месте осталась.
– Как насчёт медовухи из пчёл-убийц?
– Ещё проще.
– Вот же орк нынче привередливый пошёл! – всплеснул гном ручищами. – Ладно, есть у меня перегонка лисехвоста, но только пара бочонков. Сильно губу свою зелёную не раскатывай.
На этот раз Мафулл вручил мне полноценную кружку из камня где-то на пол-литра, в которой пенилось нечто, отдалённо пахнущее пивом. Я осторожно пригубил его и едва не поперхнулся. Градусов там вполне хватало, чтобы жидкость могла гореть. Креплёный пивас, которым мы накачивались в юности, в сравнении с ним был слегка подкрашенной водичкой. Но послевкусие оказалось вполне достойным, с нотками трав и чего-то неуловимо знакомого. Хорошо бы не димедрол…
Свежеотращённая печень легонько кольнула в боку, но в целом ощущения были положительные. Запоздалый ужин пошёл гораздо веселее, а оставшейся гадостью в мензурке заинтересовался человекоподобный моллюск, который всё-таки добрался до нас, оставляя за собой влажный след на полу.
– Будешь, брат по оружию? – спросил я его.
Существо кивнуло, издав что-то вроде бульканья. Утолщения на концах антенн оказались ничем иным, как глазами, которые могли смотреть в любом направлении. К такому со спины, а точнее с панциря, не подкрадёшься. Он сцапал щупальцем склянку и лихо всосал жидкость при помощи трубочки, выросшей прямо из нижней части головы. Мухи с комарами отдыхают. После чего слизень жестом попросил повторить, и хозяин заведения с кислой миной вылил ему весь остальной флакон. Человек-улитка без проблем справился с ядовитым напитком и уполз обратно, напоследок одобрительно похлопав меня по спине щупальцем. Оставив там небольшой влажный отпечаток.
– А с ним всё будет в порядке? – забеспокоился Станислав.
– Его вообще ничего не берёт, – буркнул трактирщик. – Только продукты зря переводит. Одни убытки…
– Ты что-то там говорил про кормить-поить до старости? – пришлось мне напомнить гному.
– Конечно! С ним я тебя дней за пять рассчитаю! – сразу воодушевился трактирщик. – А то свои запасы он давно проел. Сидит тут, дурью мается…
– Тогда тащи ещё чего-нибудь. И нашему беспозвоночному другу тоже.
Я продемонстрировал опустевший поднос, и Мафулл с недовольным кряхтением вновь отправился скрести по сусекам. На сдачу всё равно рассчитывать не стоило, а помочь «коллеге» – вполне нормально для авантюриста. От выпитого и съеденного на меня накатило такое благодушие, что я позволил Станиславу по-быстрому снять замеры с черепа. Заодно его привлекла ещё и моя челюсть, поэтому пришлось оставить слепок зубов на кусочке пчелиного воска. Запасливый исследователь попался, надо признать.
Увы, всё хорошее настроение тут же улетучилось, стоило в таверне показаться новому посетителю в ковбойской куртке. Ему куда больше подошёл бы какой-нибудь салун, но гномы таких заведений у себя не держали.
– Не заскучал ещё? – поинтересовался он, подойдя к стойке.
– Не получается, – признался я, пододвигаясь. – Бахнешь чего-нибудь?
– Нет, мы с утра отправляемся, – мотнул головой Леонид. – С этими переселенцами столько мороки… Но деваться некуда, мы должны их довести в целости и сохранности. Скукота…
– Хочешь предложить нам составить компанию? – сделал я очевидный вывод. – Как там у вас поселение называется?
– Малиновка, – хмуро ответил он. – Пошутишь про свадьбу, прострелю тебе коленный сустав.
– Тоже мне, проблема, – отмахнулся я. – Но понимаешь, тут слухи ходят, что вы принимаете у себя исключительно людей. А мы с Пелагеюшкой относимся к ним весьма условно.
– О! У вас и дочка есть? – обрадовался Станислав.
Бергер перевёл на него тяжёлый взгляд, и весь энтузиазм у исследователя тут же иссяк. А сам охотник выдал кислую улыбку, будто через силу:
– Ну надо же, суток в крепости не провёл, а разных слухов уже успел нахвататься. И это тот, который говорил, что он обычный друид, простой как палка… Ну да, начальство наше малость с шизой на этот счёт, но я замолвлю за вас словечко. Обещаю.
Нас ненадолго прервал вернувшийся Мафулл, который притащил новую порцию еды, но аппетит у меня пропал напрочь.
– Спасибо, это очень мило с твоей стороны, – поблагодарил я охотника. – Только ответь мне для начала на один простой вопрос.
– Валяй.
– Как ты относишься к детям?
– Чего-чего? – не понял он.
– Ну вот лично у тебя, – продолжил я развивать тему, – какие чувства они вызывают? Жалость, ненависть, брезгливость?
– Равнодушие, – отрезал он.
– То есть тебе всё равно, верно?
– К чему такие вопросы, Тим? – спросил охотник с явным раздражением. – Ты же вроде других спиногрызов уже пристроил. Хочешь предложить мне воспитывать дочку вместе? Извини, я не из этих, да и зелёный цвет не люблю.
– То есть если с детьми обращаются плохо, ты останешься в стороне?
– Конечно же нет! Ты объясни толком, чего от меня хочешь?
– Узнать твоё отношение к малышам. Только и всего.
– Достал, хрен моржовый!
Мой недавний спутник в сердцах треснул ладонью по столешнице, явно собираясь уходить, но тут на пороге таверны показалось двое стражников. Теперь, немного ознакомившись с возможностями рунной магии, я уже не столь скептически относился к их рыцарскому облачению. На латных доспехах искрились угловатые узоры, отдалённо похожие на те, что украшали камни на крепостных стенах.
Если это обычный декор, то я главный защитник леса. Ага.
– Эй, хуман-охотник! Ликот тебя зовёт, разговор есть.
За спиной парочки отчётливо маячили их коллеги, оставшиеся на улице. Некоторые с арбалетами.
– А подождать он не может? – недовольно процедил Леонид.
– Нет.
Мне казалось, что сейчас начнётся стрельба и погром, но Бергеру удалось совладать с эмоциями.
– Ладно, хрен с вами.
– Друид тоже идёт.
Палец стража, закованный в латную перчатку, указал на меня.
– А вот это уже интересно… – ухмыльнулся Стрелок. – Что ты там натворил?
– Надеюсь, ничего фатального, – проворчал я, допивая ядрёное пиво.