Где-то недалеко накрапывал дождь, но на перроне Казанского вокзала было сухо – высокая массивная крыша укрывала от непогоды. Но здесь, на вокзале была своя стихия – гулкая живая масса, сотканная из переплетений встречных и поперечных людских потоков. Кто-то сошел с одного поезда, кто-то с другого, кто-то, напротив, встречал или сам спешил на посадку. Беспокойная, пробивающая на массу энергия большого города так давила на психику, что у него возникло непреодолимое желание бежать в кассу за обратным билетом.
Но для этого он должен был, как минимум, снять деньги с карточки, а из-за ее несовершенства сделать это можно было в строго определенном банке. И еще неплохо было бы перевести дух где-нибудь в спокойном месте, подальше от бурлящей людской лавы.
Данила позволил увлечь себя попутному потоку, который вытолкал его на площадь перед вокзалом, заставленную автомобилями. Но он еще не успел отойти в сторонку, когда увидел вдруг одного из вчерашних громил. С ободранной щекой, в мятом костюме.
Парень был не один, за ним следовал другой верзила, такой же грозный, но незнакомый Даниле. Они тоже заметили его и почти бегом поспешили к нему.
Ночное беснование расковывало его изнутри, высвобождая из потайных емкостей резервные силы. Это как состояние аффекта, когда человек, спасаясь от собак, может перепрыгнуть через трехметровый забор, что в обычной жизни для него просто невозможно… Но и сейчас, в дневной своей бытности Данила мог дать бой «белым воротничкам». Только нужно ли ему это?
В разведгруппы набирали профессионалов своего дела, способных одолеть в огневом и рукопашном бою хорошо подготовленного противника. Но по уставу и тактической логике при встрече с врагом разведчики обязаны были уходить в отрыв, уносить ноги. Вступать в бой можно было, только когда другого выхода просто нет… А у Данилы выход был. И он мог задать стрекача. Что он и сделал. Забросил сумку на плечо, показал преследователем спину, а затем и пятки.
– Эй, постой!.. Стой, говорю!
Он мог бежать и быстро, и долго. Поэтому его смог нагнать только басистый голос громилы.
– Да не бойся ты!
Данила не боялся, но бежал, уверенно увеличивая разрыв. И даже увесистая сумка не была для него помехой. Он готов уже был свернуть в какую-то подворотню, когда неожиданно путь ему преградил черный джип. С легким шорохом опустилось боковое водительское стекло, и в глаза ему заглянуло черное жерло боевого пистолета. А тут и загонщики подоспели.
Громила резко схватил Данилу за плечо, рывком развернул его на себя. Он был очень зол на него, но ударить не рискнул: слишком хорошо помнил, чем это закончилось вчера.
– Ритка где? – жадно хватая ртом воздух, спросил он.
– Какая Ритка? – Данила с опаской покосился на пистолет, на прицеле которого продолжал держать его водитель.
– Ну, ты комедию не ломай! С кем ты вчера в поезде был?
– Вита ее зовут, а не Ритка.
– Да у нее сотня имен. А реально ее зовут Ритка. Или Марго…
– Я не знаю, где она. В Нижнем еще сошла… Вместе с моим колье.
– С чем?
– Ну, колье с бриллиантами. Очень дорогое…
– Вот ты придурок! Зачем заступался за эту дрянь? Так бы мы ее забрали, и ничего бы не было…
– Я же не знал, что она воровка.
– Теперь знаешь?
– Теперь знаю.
– Она босса нашего кинула, на триста штук, в евро…
– Я не знал. Мне она сказала, что сбежала от сексуального маньяка…
– Ну, сказки она рассказывать умеет… Попал ты, парень, конкретно попал.
– Ясень пень, попал. Колье девяносто тысяч долларов стоит.
– Ну, это твои проблемы. А что мы Ритку из-за тебя упустили, за это ответить придется. И за мою вывихнутую руку. И за то, что Генка башкой из-за тебя так стукнулся, что в реанимации сейчас…
– Все сказал? – насмешливо спросил Данила.
Он уже все рассчитал. Рывком сойти с линии огня, закрыться телом одного амбала, толкнув его на стрелка, вырубить другого… И так далее по спирали, пока не разделается со всеми тремя.
– Да нет, слишком много к тебе претензий, – качнул головой верзила. – И как-то ты должен будешь все это отработать.
– И как ты себе это представляешь?
– А так, поможешь нам Ритку найти.
– И это все?
– А что еще? – усмехнулся парень. – Мы же не бандиты какие-то. Ну, навешала тебе Ритка лапши на уши, ну, повелся ты. Я бы тоже на твоем месте за нее заступился. Что ж я, по-твоему, не мужик?
– Ну, я же не знал, что Вита, то есть Рита вас кинула, – развел руками Данила.
Он и сам был бы не прочь найти воровку, забрать у нее колье, чтобы затем с легкой душой отправиться к Лене.
– Ну, так а я о чем! Нам, парень, сводить с тобой счеты не резон, нам Ритку нужно найти. А Москва большая…
– Так она же в Нижнем Новгороде сошла.
– Ну и что? Села на автобус, и в Москву… А может, на поезд… Мы на ваш поезд немного не успели. Но ничего, следующий встретим. А ты пока вспомни, о чем она с тобой говорила. Ну, куда в Москву ехала.
– Куда ехала, к бабушке, в театральное училище поступать, – неопределенно пожал плечами Данила – Но ведь это вранье…
– Может, и вранье, а может, и нет… Да, кстати, меня Дима зовут. А его Рома… Ну и Витек у нас за рулем… Ты, Витек, пушку-то убери, ты же не в тире, как никак Москва кругом…
Кривоносый Витек потер вздувшийся желвак под левым ухом и нехотя сунул пистолет в кобуру под пиджаком.
– Ты не думай, стволы у нас по лицензии, все как положено, – обращаясь к Даниле, сказал Дима.
– Да мне-то что? Если бы вы стрелять надумали, мне-то какое дело, разрешенные у вас пули или нет…
– Это верно, пуля-дура, ей без разницы, из какого ствола лететь… Ты, наверное, голодный?
– Нет, в поезде перекусил…
– А у меня с утра в кишках не валялось… Поехали, сообразим что-нибудь…
Данила почему-то решил, что Дима остановит свой выбор на каком-нибудь ресторане или хотя бы кафе. Но парень велел Витьку ехать на вокзал, где и послал Рому в ларек за шауромой. Тот принес четыре брикета с азиатским лакомством и три банки холодного пива. Витьку спиртное не полагалось: он за рулем.
– Значит, к бабушке, говоришь, ехала? – спросил Дима, слив из лепешки себе в рот горячую смесь из масла и мясного сока.
Он старался есть аккуратно, чтобы не заляпать костюм и кожаное сиденье под собой.
– Так вранье же, – качнул головой Данила.
– Ну а вдруг?.. А у тебя колье, говоришь, вытащила?
– Из сумки.
– На девяносто тысяч? Откуда ж такое богатство?
– Да передать просили.
– Кому?
– Да одной там.
– Кто?
– Да тебе не все равно?
– Ну, все-таки бриллианты. Жаль вещицу…
– Так, может, найдем Риту, может, она отдаст…
– Да, если не загонит по дешевке. Тысяч за двадцать…
– Двадцать тысяч долларов? Это мало…
– Если ворованное, то и за двадцать тысяч рублей может уйти. Если руки будет жечь…
Данила загрустил. Что, если Рита действительно продаст колье? Что, если они вообще не найдут ее?
– Ладно, ты пока здесь побудь, а я сейчас.
Дима вышел из машины, встал в сторонке, вынул из кармана мобильный телефон, нажал на кнопку, приложил к уху. Судя по тому, как изменилось его лицо и выпрямилось тело, разговор он завел с человеком, более значимым по рангу, чем он сам.
Еще с военного училища Данила заметил, как реагирует человек на свое начальство. Сидит ротный за столом дежурного по части, звонит ему комбат – выгнет капитан спину, приосанится, но с места не встанет. А если вдруг генерал позвонит, так со стула соскочит, в струнку вытянется. Хотя, казалось бы, кто видит, в какой позе он разговаривает с начальником училища. На то они и рефлексы, чтобы помимо воли человеком управлять.
Чем дольше Дима разговаривал, тем ниже опускал голову. Видно, начальник усердно вбивал голы в его ворота, что, впрочем, не удивительно. Ведь он упустил воровку и до сих пор ее не нашел.
Но вот мобильный телефон вернулся на свое место в кармане пиджака, плечи у Димы расправились, спина выпрямилась, подбородок задрался. Он даже попытался улыбнуться, но вместо этого лицо исказила злобная гримаса.
– Ну, ты, Данила, задал нам работы, – вернувшись в машину, осуждающе сказал он. – Мы же нашли эту сучку, а ты все испортил…
Данила лишь сожалеюще развел руками: крыть ему было нечем.
– Ну да ладно, кто ищет вчерашний день, тот находит… Тот находит… – Дима попытался блеснуть красноречием, но не смог подобрать метафору и перешел на похабщину: – Тот хрен собачий находит!
Но только это он и нашел на вокзале. До поздней ночи встречали они пассажирские поезда и электрички с казанского направления, но Рита не объявлялась.
А потом Диме позвонил его босс и передал важную, как показалось ему, информацию.
– А есть у нее бабушка в Москве! – сообщил он, благодушно хлопнув Данилу по плечу. – Вернее, была. Померла – даже не знаю, быстро или в мучениях…
– Да без разницы, – вяло махнул рукой Рома и сонно зевнул во весь рот.
Витек уже давно обнимал руль, уронив на руки голову. Второй час ночи, нормальные люди давно спят, а они до сих пор в машине. Потому что нет у них другого пристанища в Москве, кроме новенького «Ниссана» с его просторным и резко пахнущим кожей салоном.
– Если она померла, значит, ее дом сейчас на кладбище, – вслух подумал Данила. – Не пойдет же Рита к ней туда.
Ему спать не хотелось: в поезде все бока отлежал. Но таблетку снотворного он бы принял. Злила его Рита, очень злила. И хотя помутненный ночью рассудок не жаждал ее крови, все равно мысли о ней не давали покоя, болезненно скребли по нервам, раздражали сознание. И то, что сравнительно легко держать себя под контролем, служило ему слабым утешением.
– А что, если пойдет? – засмеялся Дима.
– А какое кладбище? Москва большая, все погосты не обойти…
– Ну, начнем с Мавзолея. Витька на караул поставим, а сами к дедушке Ленину, вдруг он с Риткиной бабушкой спит, а?
– Витек уже в карауле, – сонно хохотнул Рома. – Может, он там во сне Ритку поймал? Деньги с нее стряс, колье… А красивое колье, да, Данила?
– Тебе и не снилось.
– Не снилось. А я хочу, чтобы снилось. Сейчас закрою глаза…
– Я тебе закрою! – одернул его Дима.
И шлепнул спящего водителя по плечу.
– Хорош балдеть, ехать надо…
– Что? – спросонья всколыхнулся парень. – Где? Куда?
– Куда, куда! – передразнил его бригадир. – В себя сначала въедь!.. Въехал? Тогда слушай…
Он назвал адрес, дождался, когда Витек введет координаты в бортовой навигатор. Только затем сказал:
– Риткина бабушка на кладбище, а ее квартира в Черемушках, и там сейчас ее дочка живет, Риткина тетка то есть… Какая-никакая, а зацепка…
Витек выехал с вокзала на широкий проспект с масштабными, ярко высвеченными зданиями из стекла и мрамора. Несколько гладко асфальтированных полос, машин почти нет, зато на обочине переминаются с ноги на ноги две длинноволосые дивы в коротких туниках и с килограммами бижутерии на руках и шеях.
– Какие телки! – простонал Рома.
– Маша, полтыщи баксов и наша! – хмыкнул Дима.
– Пятьсот баксов? Ну, ты загнул! Да я за пятьсот баксов десяток таких сниму…
– Это Москва, дятел!
– И не просто Москва, – глянув на монитор навигатора, кивнул Витек. – Это центр! Вот, на Садовое кольцо сворачиваем. Здесь тебе расценки – не бей копытом.
– Да на халяву можно взять, – не унимался Рома. – Давай вернемся, заберем их, и все дела…
– А потом сутерня на хвост упадет, – скривившись, глянул на него Дима. – Тебе это надо? Мне, например, нет… И не до баб нам. Вот Ритку найдем, упакуем, в камеру хранения ее сдадим, а потом по злачным точкам прошвырнемся. Ночку позажигаем, и домой…
– Да с ней самой можно зажечь, – похабно ухмыльнулся Рома. – Она девка ничего себе, я бы такой ребеночка сделал…
– Не, ну ты задвинул! С нею босс зажигает! – Дима выразительно постучал пальцем по виску.
– Не зажигает, а зажигал. Она его кинула, он ей этого не простит. Кирдык ей, однозначно. Так чего добру пропадать? Еще сама спасибо скажет, что развлекли перед смертью…
– А она что, спала с вашим боссом? – догадался Данила.
– Кто, Ритка? А ты думал… Выследила, где он деньги хранит. Он в свой сейф часто лазил, а код не менял, поэтому одни кнопки с потертостями, а другие – новехонькие. А Ритка потом по этим потертостям код подобрала. А в сейфе деньги – триста штук в европейской валюте… Она вообще по этим делам спец…
– По каким по этим? По валюте?
– Ну и по валюте тоже… Все, что плохо лежит, все к рукам липнет. И что хорошо лежит, тоже. Квартирку где выставить, в доверие там войти… В общем, воровка она, – заключил Дима. – Профи по этой части…
– Что-то я не совсем понимаю, – тряхнул головой Данила. – Выходит, ваш босс был в курсе, что Рита – воровка. Зачем же он тогда жил с ней?
– Потому и жил… Короче, ты на все это не заморачивайся, тебе все это не нужно, – предостерегающим тоном сказал бригадир. – Твое дело Ритку найти да колье свое забрать. На том и расстанемся. Ты здесь останешься, а она обратно, в родной Свердловск…
– И что с ней там будет?
– Что-что, в бетон закатают и все дела, – гоготнул Рома.
– Ты, Данила, его не слушай, – нахмурился Дима. – Рома у нас еще не акклиматизировался. Да, Рома? На баб вскакивает, крыша дымится. Он тебе еще и не такое скажет… Ничего с Риткой не будет. Любит ее босс… Вот у тебя, Данила, любимая девушка есть?
– Есть.
– Вот если бы она у тебя деньги украла, ты бы ее простил?.. Я понимаю, с мужиком там изменить, а деньги – это что? Деньги – это тьфу!
Данила пожал плечами. С одной стороны, Дима был прав. Измену с деньгами простить легче, чем с мужчиной. Но в то же время в его голосе чувствовалась фальшь, которой он пытался прикрыть страшные откровения своего подчиненного. Возможно, человек, которого обокрала Рита, сам бы нечист на руку. Возможно, он действительно приговорил ее к смерти. Просто Даниле вовсе не обязательно это знать, поэтому Дима и плетет перед ним кружева.
Спору нет, Рита – дрянь. Но ведь она всего лишь воровка. Ее нужно судить, приговорить к сроку в исправительной колонии. Но никто не имеет права ее убивать. А Рома уже дал волю своим фантазиям – сначала изнасиловать девушку, а затем закатать в бетон. И он говорил об этом с уверенностью, как будто иначе и быть не могло. Значит, он знал, что так и будет…
Данила почувствовал, как еж в его сознании еще больше растопырил свои колючки. Он должен был восстановить справедливость – Риту отдать в руки правосудия, а Диму с его бригадой вывести в расход, чтобы он никогда больше и никому не мог причинить зло… К счастью, он осознавал, что на него накатывает ночной приступ безумия. Поэтому постарался взять себя в руки. Незаметно для Ромы достал из кармана таблетку снотворного, проглотил ее и, закрыв глаза, попытался представить спокойное море под ярким южным солнцем. Шелест пальм, шорох пляжной гальки под ногами, умиротворяющая тишина и космический покой…