Мерный гул двигателей эхом отражается в голове, когда я почти бездумно сминаю информационный журнал для пассажиров в своих руках. Прошел примерно час после того, как Эмилия посадила меня на самолет, предварительно оставив визитку для связи. Кажется, она искренне расстроена случившимся и хочет всячески поддержать. Вздрагиваю от голоса неожиданно подошедшей стюардессы:
– Сеньорита, вам что-нибудь нужно?
– Вернуть родителей и мою жизнь вы сможете? – По непонятной причине меня внезапно охватывает раздражение.
– Простите, возможно, я могу принести вам что-нибудь? – растерянно спрашивает она. На бейджике красуется имя Лусиа.
– Нет, спасибо, Лусиа! – Злость закипает все сильнее. Пусть лучше это чувство! Я злюсь не только на нее, а на весь этот чертов мир! Почему я? Почему именно моя жизнь пошла под откос?! Она была прекрасной – ну, может, не прям прекрасной, но у меня было все, включая планы на будущее. Чем я заслужила это? Как там Адри? Наверное, места себе не находит. Надо было попросить у Эмилии мобильный, пока находилась в участке, но, кажется, мне страшно услышать голос подруги. Сейчас я этого просто не вынесу. Лучше так, закрыть дверь в прошлое, стереть его из памяти, удалить, как раковую опухоль… Журнал с шелестом выскальзывает из рук и падает у моих ног. Нет. Не смогу без Адри. Пожалуй, мне просто нужно время, чтобы прийти в себя.
Никак не могу выйти из парализующего состояния, а мы уже приземляемся в аэропорту Барселоны. Бреду по туннелям вместе с толпой, что сама несет меня к выходу, и преисполняюсь надеждой, когда вижу карточки с именами. Свое замечаю у девушки, которой на вид лет тридцать. Она обладательница густой копны каштановых волос, некоторые пряди, слегка тронутые солнцем, сверкают, словно золотые нити. Солнцезащитные очки на половину лица полностью закрывают глаза, поэтому их цвет не разобрать, зато улыбка у нее во все тридцать два зуба. Ну спасибо, Эван! Это лучшая твоя замена. Подхожу к ней и выдавливаю:
– Привет, я Лои.
Она сгребает меня в объятия, словно родную. Ну что за фамильярность?! Выкручиваюсь из цепких рук.
– Я Миа, подруга и коллега твоего дяди. Давай заберем твой багаж, и я провожу тебя в квартиру. Можем и город посмотреть, если ты, конечно, не устала с дороги. Или, может, заедем куда-то поесть, ты голодна? – тараторит Миа.
«Подруга? Или та, кого трахает мой крестный?»
Девушка поднимает очки на голову, прямо-таки выпячивая на меня свои карамельные глаза в ожидании ответа.
– Багаж тебе придется доставать из-под обломков моего прежнего дома, сможешь?
Грубо? Да и ладно. Улыбка постепенно сходит с ее лица.
– О, Лои, мне жаль! Эван не говорил о причине твоего визита, только попросил встретить и проводить. Ты ему очень дорога, и он жалеет, что не может так скоро уйти со службы. Завтра Эван уже будет с тобой. А на сегодня я твой единственный компаньон, – уже не так весело добавляет Миа.
– Хорошо, тогда пошли? – Меня ни разу не трогает ее раскаяние, мне абсолютно безразлично. «Но почему?» – Я хочу поскорее смыть с себя остатки прошлой ночи. Еще мне нужен новый телефон и ноутбук, – усталым, безэмоциональным тоном произношу я.
Думаю, моя подруга просто завалила бы меня расспросами. Хоть и не могу поговорить с Адри. «Не нужно ее втягивать в эти проблемы», но мне просто необходимо узнать последние новости из родного города. А если уже нашли труп Андреса и начали расследование?! Они же сложат два плюс два и спишут это на проклятого. Но что парень делал в лесу полуголый? Если вдруг начнут расспрашивать, скажу, что Андре увел меня с вечеринки и начал приставать, а я испугалась и сбежала. Да, прекрасная легенда.
– Есть у меня идеи на этот счет, машина ждет у выхода, пойдем. – Миа берет меня за руку и ведет к серебряному седану с откидным верхом.
«Сколько она зарабатывает, чтобы иметь такую тачку? В армии так хорошо платят? Может, я поспешила с выбором профессии дизайнера? Хотя сейчас пошло все к черту под хвост. Пока я готова лишь к одному: хочу убить урода, который отнял мое будущее. А для этого мне нужна информация».
Пока мы едем, Миа переключает радиостанции – возможно, пытается найти что-то, подобающее случаю, – но молчит.
– Что тебе известно о проклятых? – прерываю я тишину вместе с попытками найти подходящую музыку. Девушку удивляет мой вопрос, и все же она отвечает:
– Немного на самом деле, никто точно не может сказать об их способностях и причинах появления. Известно, что проклятые забирают души людей. – «Это я уже знаю по себе». – Иногда частично, и те становятся еще хуже, чем они сами. Такие создания полностью теряют контроль и прежние воспоминания. От человека там не остается ничего, только жажда отнимать души других взамен своей собственной. Но в отличие от проклятых, душа в них не задерживается, это больше похоже на убийство ради убийства. В наших кругах их называют оболочками. Тебе не о чем переживать, сейчас все спокойно. Возможно, проклятые и живут среди нас, а вот оболочек мы уже довольно давно не встречали.
«Или вы просто о них не знаете. Кто же тогда я, если не всего лишь оболочка?»
Тем временем мы доезжаем до Старого города, который можно разделить на три подрайона. Самая старинная часть – Готический квартал, квартал Ла Рибера и квартал Раваль. На территории Старого города раскинулся знаменитый парк Цитадели, где находятся Парламент Каталонии и зоопарк Барселоны. Еще в детстве крестный рассказывал историю города, но меня всегда интересовал только зоопарк.
Как можно предпочесть представителей фауны, собранных со всех цветных книжек, которые мы изучали с мамой, старым замкам?! В детстве я представляла, как черная пантера лежит на огромной ветке. Снизу бегают волчата, пытаясь укусить друг друга в незатейливой игре. А обезьянки прыгают с ветки на ветку, пугая разных птиц, пока те взмывают вверх, хлопая разноцветными крыльями. Вокруг ручейка располагаются олени и антилопы, навостряющие свои ушки при каждом шорохе. Белые медведи и морские котята с наслаждением ныряют в воду и поигрывают своими усиками. Розовые фламинго стоят в воде, такие яркие, что напоминают своим видом сахарную вату на палочке. Воспоминания возникают сами собой, оставляя горькое послевкусие.
Мы останавливаемся на бульваре де Жосеп Картнер в Готическом квартале рядом с садами Вальтера Бенджамина и Ортеса Сан-Бертрана – это самый оживленный квартал в Барселоне, место, привлекающее туристов со всего мира. Многое об этом городе мне известно от крестного. Раньше я очень хотела побывать здесь, поэтому даже после его ссоры с моими родителями все еще продолжала изучать расположение улиц и названия памятников в надежде когда-нибудь оказаться тут. Мечтала, как буду гулять по многочисленным улочкам города, не плутая, а зная его как свой собственный; правда, со временем многое стерлось из памяти, оставив лишь общие познания. Но никогда бы не смогла предположить, какие обстоятельства приведут меня сюда.
Оглядываюсь по сторонам, любуюсь видом старых зданий и внушительных размеров порта.
– Эван всегда восхищался средневековыми постройками, это его любимая часть города. – Миа встает рядом, складывая руки на груди. – Я живу в новом городе, как сейчас его называют, Эшампле, самый уникальный район с богатейшим, не имеющим себе равных наследием пластического искусства. Надеюсь, как-нибудь проведу тебе экскурсию.
– Возможно, мне когда-нибудь будет интересна твоя работа экскурсовода, и я обращусь!
«Зачем ты так, она не виновата в твоих потерях, прекрати!» Вдох-выдох, вдох-выдох.
Мы поднимаемся на второй этаж, Миа открывает дверь, пропуская меня вперед. Мозг просто делает сальто! Как может что-то средневековое снаружи быть абсолютно современным внутри? Мы входим в гостиную, оформленную в черно-белых тонах: черный диван с журнальным столиком того же цвета, белый мрамор с черными прожилками под ногами, в тон ему стены и шторы, а на противоположной стене огромная плазма.
– За мной! – командует Миа.
Пройдя по коридору справа от нас, девушка распахивает белую дверь с темной окантовкой. «А она крепкий орешек, – думаю, мы все же найдем общий язык».
– Добро пожаловать домой, Лои! Тебя давно тут ждут! – Девушка отходит, давая мне пройти.
Войдя, прохожу на середину комнаты, поворачиваюсь по кругу, замечая малейшие элементы интерьера. Комната напоминает мою в Галисии: такая же светлая, цвета еще не поднявшегося солнца. Желтовато-розовая большая кровать с белым балдахином, плотные льняные шторы практически не пропускают дневной свет, а на полках цвета слоновой кости стоят мои многочисленные снимки. Коллекция из любимых произведений собрана на стеллаже – все то, что мы часто читали вместе, или то, что я так отчаянно пыталась пересказать крестному во всех красках захлестнувших меня после прочтения эмоций. На прикроватной тумбе разместился светильник, отражающий на потолке проекцию всевозможных созвездий. Светлый пушистый ковер рядом с кроватью – моя маленькая мечта, но мама всегда говорила о его сомнительном качестве. Я зарываюсь в него пальцами, как и воображала в детстве, ощущая щекотку, улыбаюсь приятному прикосновению. А потом и вовсе, не обращая внимания на случайного зрителя, ложусь, растянувшись на ковре, и чувствую окутывающее тепло. Эван всегда был мне близок; сразу видно, что он подготовил эту комнату уже давно, но родители были не готовы меня отпускать.
– Располагайся. Кухня прямо через гостиную, если ты проголодалась. Я приду через пару часов. – Миа покидает комнату, и я слышу щелчок входной двери. «Отлично, я заперта в замке. Этакая принцесса не в беде».
Прохожусь по комнате: справа от меня личная ванная комната с серым кафелем, очень мрачным, впрочем, как и мое настроение. Душ с куполом, подражающим естественному дождю, закрытый полупрозрачным стеклом, тумба, в которой, кажется, имеется все для девочки: от парфюма до различных средств гигиены, Эван уж точно постарался. Это вызывает улыбку и колкое чувство грусти на душе. Слева расположилась гардеробная комната, но одежда в ней не соответствует моему нынешнему размеру, не считая нескольких платьев и странного вида ботинок. Все остальное для совсем маленькой девочки, тут просто целый магазин для нее: платья с оборками и блестками, брюки всех цветов радуги, юбки из шифона, футболки с различными персонажами Диснея. Возвращаюсь в гостиную и продолжаю исследовать квартиру. Дальше по коридору находится комната для гостей, выдержанная в бежевых тонах и скудно обставленная, – с первого взгляда понятно, что она почти не используется. Справа комната крестного: стены песочного оттенка, а вся мебель цвета горького шоколада, вид из окна прикрывают такие же светлые льняные шторы, как и в моей комнате. По левую руку обустроена небольшая библиотека во всю стену; прохожусь рукой по корешкам, почти все произведения мне знакомы. Все выдержано в едином строгом стиле, не видно ни одного изъяна. Либо тут не живут, либо помещением почти не пользуются. Отделка серой кухни полностью имитирует камень, на полу темный кафель с черными прожилками. Заглядываю в холодильник и достаю сэндвичи с индейкой.
«Когда я ела последний раз?» – проносится в голове. Живот, будто сразу вспомнив о еде, начинает урчать. Проглатываю половину, даже не прожевывая и не успевая почувствовать вкус. Возвращаюсь обратно, чтобы снова проверить содержимое холодильника, как вдруг раздается щелчок входной двери. Тихо, насколько это возможно, выдвигаю ящик, в котором лежат столовые приборы. «Мне не может так везти». Аккуратно достав первый подвернувшийся нож, сжимаю в руке пластмассовую ручку с железным наконечником и бесшумно покидаю кухню, двигаясь на шорох.
– Лои, это я. Принесла тебе пару вещей. – «Как же тебе повезло, что ты подала голос!» Миа проходит в гостиную с пакетами. – Так, держи! – Она протягивает мне айфон. – Я восстановила твой номер. – Шуршит дальше и вынимает ноутбук, пока я аккуратно засовываю нож в задний карман джинсов.
– Как ты просила. И я взяла на себя смелость, – слегка смутившись, протягивает мне еще один пакет, – прикупить тебе пару вещей, если не подойдет, просто выкинь или сожги.
Не знаю, что Миа видит на моем лице, но она вдруг бледнеет, почти сливаясь с окружающей обстановкой.
– Прости! Я, пожалуй, пойду, а ты располагайся. Эван сказал, что уже ночью будет дома.
Она удивительно быстро выскакивает за дверь, даже не взглянув на меня. Это правильное решение с ее стороны, ведь я уже жажду чьей-либо крови и особенно души.
Дожевывая очередной сэндвич, сажусь за ноутбук, нож кладу рядом, так мне спокойнее. Ввожу в поисковике «проклятый». Выскакивает общедоступная информация, все это мне рассказала Миа. Листаю дальше. А вот тут уже интересно! Блогер по имени Акасио выкладывает видеозапись и пишет о жертвах, найденных вблизи пляжей Нова-Марбелья. По видео ничего не понятно, стоит поискать еще.
А вот запись в парке Диагональ Мар привлекает мое внимание. Боже, либо это фейк, либо власти просто закрыли глаза на произошедшее. На видео человек, или скорее оболочка, держит жертву за подбородок, не чувствуя вес, словно куклу, «как я Андреса». Когда существо поворачивает голову к камере ночного видения, можно хорошо разглядеть его глаза. Они белые, в них почти не видно зрачков. Проклятый замирает на пару секунд, после чего роняет свою жертву и скрывается. Перематываю еще раз, зрелище не для слабонервных, останавливаю запись и медленно прокручиваю вперед. Вот в углублении улицы замечаю зеленые глаза, которые светятся, как кошачьи. Разумеется, самого их обладателя не видно, он будто скрыт тенями. Без медленной перемотки этого можно было не заметить, но то, что парень там был, явно не простое совпадение. Пролистываю уже сотое видео и слышу, как в замке поворачивается ключ. Подпрыгиваю с дивана и хватаю нож с журнального столика. Эван входит в гостиную и, глядя на мои руки, поднимает свои. Замираю, не веря своим глазам. Наконец-то, после стольких лет.
– Не на такое приветствие я рассчитывал. – Он с легкой улыбкой раскрывает свои объятия.
– Эван! – Бросаюсь к нему и утыкаюсь в шею; через мгновение понимаю, что нож еще в руках, поэтому швыряю его на пол, начиная плакать. Как же долго я ждала этого момента. – Эван, они… они… – Никак не получается остановить всхлипы.
– Ну-ну, тише, loitador. Не плачь. Мы это переживем вместе.
И я в это верю, у меня есть крестный и есть цель. Отстраняюсь, заглядывая в его глаза, цветом копирующие мои. Они такого же голубого оттенка, но слегка потускневшего с годами.
– Мне больно… – Это все, что я готова произнести сегодня.
После Эван утягивает меня на диван и кладет мою голову на грудь. Продолжаю плакать, а он успокаивающе гладит по волосам, отчего в итоге я проваливаюсь в тревожный сон.
В эту ночь мне снятся мама и папа. Они счастливы, танцуют в гостиной. Я, будучи еще малышкой, выхожу к ним.
– Кто это тут у нас? – подхватывая меня на руки, смеется папа. Он продолжает медленно покачиваться, обнимая нас с мамой. Смех заливает комнату, на мне любимая розовая пижама с единорогами. Мама в строгом деловом костюме, папа же успел переодеться в домашнюю одежду. Ручками я притягиваю их за шею, пока наши лица не соприкасаются, и вдыхаю аромат этого счастливого момента.
Густой туман поглощает всех прежде, чем я смогла почувствовать страх мамы, сменивший радость на ее лице. Это было предчувствие чего-то неизбежного.