– Лои, вставай! За тобой уже Адриа приехала! – слышится голос мамы откуда-то с нижних этажей дома.
«Ненавижу утро, ненавижу свою работу и этот город», – проносится мысль, когда я накрываюсь с головой одеялом и пытаюсь представить, будто мир вокруг неспешно растворяется. Быть может, таким образом удастся спрятаться от повседневной рутины? Кажется, я снова начинаю проваливаться в сон, однако раздается резкий звук открывшейся двери, а секундой позже с меня сдергивают спасительное укрытие.
– А ну, живо вставай! Во-первых, мы опоздаем в нашу забегаловку, во-вторых, сегодня нам есть что отпраздновать. А что это значит?
Краем глаза вижу силуэт Адри, стоящий у кровати с уголком одеяла.
– Мм… – мычу я, пытаясь закрыть подушкой лицо, но и она летит на пол. – Что ты за злобная стерва, посягнувшая на мою постель и мешающая мне спать?! – фыркаю, оставшись без мягкого крова.
– Так, Лои Патиньо, быстро поднимай свою задницу с кровати и одевайся! Какая же ты зануда! Если я не получу свой коктейль в честь твоего дня рождения, то лично тебя придушу!
Подруга упирает руки в бока и ждет. Ее прищуренный взгляд и кривые губы создают действительно угрожающий образ. «Но знаете что? Меня не впечатляет!» Испытывая ее терпение, театрально растягиваюсь на одинокой простыне, но тут же в голову прилетает та самая подушка.
– Ладно, ладно! – сдаюсь я, соскакивая с кровати и держа в руках предмет, ставший последней каплей моего самообладания. – За коктейль кого угодно убить готова, мегера!
А она еще и улыбается! Впихнув Адри ее мягкое оружие, бреду в ванную. Спросонья ударившись бедром о комод, сдабриваю все это еще одной чередой ругательств.
– Ведешь себя как старая карга! – уже с улыбкой произносит Адриа. Слышу смех подруги, доносящийся из комнаты.
– Сегодня не тот день, когда я хотела бы встать пораньше, тебе ли это не знать! – кричу я из ванной.
Дружим мы примерно с пятого класса. Я искренне люблю подругу, несмотря на то, что она всегда была занозой в заднице, словно старшая сестра, хоть и разница у нас всего пару месяцев. Со стороны многие могли бы принять нас за родных. Адриа немного выше, но в остальном мы похожи. У нее такие же светлые от природы волосы, но чуть более золотистые, нежели мои. Глаза ее насыщенного синего цвета, с оттенком заливов, что нас окружают, а мои – голубые, точно поверхность моря, искрящаяся под лучами солнца. И сегодня эти воды окружены темными вулканическими песками – сказывается очередная бессонная ночь.
Как можно быстрее привожу себя в порядок – наношу тушь и немного румян на скулы. А вот с губами мне повезло – алые от природы, они не требуют блеска или губной помады и зачастую нравятся противоположному полу.
Выхожу к подруге. Адри, уютно устроившись в кресле и поджав под себя ноги, со скучающим видом листает один из моих романов.
– С картинками было бы гораздо интереснее! – И сразу переходит на другую тему. – Какие планы после работы? Давай в бар к Хосе?
– Это тебе не Камасутра, чтоб с картинками! – Пожав плечами, игнорирую вопросы и продолжаю собираться.
– Очень жаль! – Она цокает языком. – Тогда… Может, пара бутылок вина, мой диван и посмотрим что-нибудь на Netflix?[2]
– Отличный план! – соглашаюсь я, пока заплетаю свои белокурые волосы в косу и поглядываю на скучную форму бариста[3]. Как же уныло она выглядит! Нам пришлось укоротить юбки на пару сантиметров, и теперь их края опасно близки к интимным частям тела. Белая блузка доставляет отдельный дискомфорт, так как я обладаю довольно пышной грудью. Пуш-ап – не моя проблема! Однако при малейших изменениях температуры мои соски так и норовят показаться всем окружающим. Провожу руками вдоль тела, поправляя одежду. За счет постоянных тренировок все мои мышцы в тонусе, что вызывает зависть у сверстниц. Хмыкаю, мельком бросая взгляд на отражение в зеркале, и вновь волной накатывает чувство, что в моей жизни все должно было сложиться иначе. Схватив подругу за руку, вытаскиваю ее из комнаты.
– Идем, пока я не запрыгнула обратно в постель!
Быстро спускаясь по лестнице, успеваю заметить, что папы, как всегда, не видно, а мама кропотливо собирает свои бумаги – самый обычный будничный день в этом доме. Подбегаю к ней, быстро чмокнув в щеку.
– Пока, мам! – кидаю на прощание и следую за Адри на улицу, где на обочине припаркован ее новенький «Фольксваген Жук» красного цвета – подарок любимого папочки. Запрыгиваем в авто и на полной скорости спешим в кафе.
В последний летний день вид из окна поражает своей великолепной картинкой. Все вокруг такое яркое и насыщенное! Теплый ветерок проникает сквозь открытые окна, приятно обдувая разгоряченную кожу и откидывая тонкие пряди с лица. Вдалеке виднеются покрытые зеленью горы, словно укрывающие собой весь мир. Чувствуется благоухание плантаций персиковых деревьев, высаженных вблизи городской черты. Леса и поля сменяются улицами, где то и дело можно заметить спешащих по своим делам жителей. В воздухе витает аромат свежеиспеченного хлеба и кофе, а из открытых окон доносится музыка и звуки смеха. На перекрестке стоит группа туристов, фотографирующих друг друга на фоне старинных зданий. Их улыбки и воодушевленные разговоры заполняют атмосферу радостью и беззаботностью.
Проезжаем мимо парка, где малышня играет на детской площадке, а родители наблюдают за ними с горделивой улыбкой. Все это кажется спродюсированной картинкой на фоне остального мира.
Пока въезжаем на парковку, я успеваю заметить наших, уже бывших, одноклассников. Среди них Селена и Рут – частые тусовщицы всех местных вечеринок и баров. Многие, у кого есть хоть какие-то связи, деньги или достаточно отчаяния, разъехались по всей Испании, покинув это место.
Благо мы пока еще не настолько потеряли веру в светлое будущее, чтобы отказывать себе в возможности испытывать все прелести бытия, насколько это возможно, по крайней мере.
Рядом с девчонками расположились парни из бывшей школьной футбольной команды. Дело в том, что в нашей «деревеньке» к югу от Сантьяго футбол не так популярен, как в остальной Испании. Эта ее часть более знаменита рыболовной промышленностью. И молодым футболистам без специального образования, осевшим в столь уединенном уголке мира и получившим работу тренера с приемлемой оплатой, несказанно повезло. Теперь они заняты любимым делом и ведут более полный образ жизни.
Среди компании и моя школьная любовь – Андрес. Он уезжал с командой в Мадрид на полгода, но вернулся. Видимо, не всем выдающимся спортсменам везет обосноваться там. Однако для меня – это все же лучшая новость, тем более что его формы стали только привлекательнее, нежели в школьные годы, насколько мне помнится. «Намного привлекательнее! Он что, сидит на протеине?»
Говорят, такие тела только у прóклятых; хотя лично я их не видела, но уже ненавижу этих уродов. Когда они пришли в наш мир и захватили власть, я была совсем малышкой. Для меня эти истории были лишь страшилками на ночь и способом усмирить непослушный характер, чтобы не слопала все печенье раньше всех. Но как и в любой страшной сказке, в них всегда есть доля правды.
Проклятые делятся на падших и демонов с различными подкатегориями. По слухам, многие из них высасывают души людей и могут жить в их теле до тех пор, пока не надоест. Или пока кто-то не отсечет им голову. Другим же этого не требуется, потому как они имеют собственный облик и живут среди нас, практически не выдавая своей истинной сущности. Довольно часто проклятые занимают тела политиков для реализации личных амбиций, свободы перемещений и, конечно же, власти. Забавно, что люди научились использовать подобные малоприятные проделки этих тварей себе на руку, например обвинив надоевшего, но неприлично богатого мужа в «подмене». И пока тот отбывает наказание, алчная женушка чудесно проводит время наедине с его деньгами и своими любовниками. Хочешь получить единоличную опеку над детьми? Стать единственным наследником семейного состояния? Отжать часть бизнеса у недобросовестного партнера? Все возможно, если докажешь, что в человека вселился проклятый. И я не удивляюсь, что из-за алчности люди клевещут на своих супругов, чтобы просто избавиться от них.
Да-да, человечество еще не прекратило бороться с нечистью, и есть закон или некая обоюдная договоренность, по которой проклятым запрещено высасывать души смертных, убивать и использовать в своих корыстных целях. Говорят, что такая душа тоже становится проклятой.
В Галисии[4]всегда верили в ведьм и потусторонние силы, сохранились даже определенные обычаи, ритуалы и песни, переданные нам от кельтов[5], но даже они не предвидели таких событий.
– Ты что затихла? Опять пускаешь слюни на Андреса? – смеется Адриа.
Оглянувшись по сторонам, понимаю, что машина уже припаркована на стоянке у кафе, а подруга изучает меня, сидя вполоборота.
– Ох, простите, если забрызгала ваше лобовое стекло! – саркастично отвечаю ей, развернувшись лицом и прищурив взгляд.
– Лои, он же расстался с Анной! Если это – то, чего ты действительно хочешь, думаю, у тебя есть все шансы. Но я бы воздержалась на твоем месте. Это наш последний год здесь, а дальше – «Здравствуй, Барселона» и высшее образование! Вы все равно не сможете видеться. А учитывая, что он к каждой девчонке лезет под юбку… Наверное, ты осталась единственной, кого он или его дружки не лишили девственности…
Подруга смотрит на меня в ожидании реакции, но мне плевать. Я просто готова хорошо провести с ним время, даже если у нас в запасе всего год! Слишком уж долго я этого жду.
Да, Андрес не лучший выбор. Агрессивный, грубый, да еще и сексуальный – гремучая смесь. Не то чтобы меня тянуло на плохих мальчиков, нет. Скорее, мне его даже немного жаль. Приемный ребенок, хоть и с хорошими родителями, все равно будет злиться на весь мир. Брошенный теми, кто вопреки всему на свете должен был любить и всегда быть рядом. Иногда мне кажется, через ненависть к ним Андрес пытается скрыть отвращение к самому себе. Ведь он был подростком, которого постоянно выгоняли на улицу непутевые родители. Алкоголь в их семье являлся нормой и лился рекой, что, собственно, и привело к таким же неминуемым последствиям.
– Ты что, не веришь в любовь на расстоянии? – передразниваю я вместо того, чтобы озвучить свои мысли.
– Я не верю ни в какую любовь, – с каменным лицом произносит она.
Кивнув в знак согласия, все-таки решаюсь подбодрить:
– Это вовсе не значит, что рано или поздно она сама тебя не найдет!
Прошлым летом Адри пару недель гостила у тети в Сантандер, где на пляже познакомилась с парнем немногим старше ее. После пары удачных свиданий ей показалось, что можно зайти дальше, но для него это было конечной точкой в их отношениях. Я знаю эту историю в общих чертах, не более. Подруга не пожелала рассказывать ни кто он, ни как проходили свидания, которые так вскружили ей голову. Я до сих пор вижу, как ей неприятно вспоминать о тех временах.
Мне же это не кажется каким-то особенным событием, скорее я просто больше не хочу быть девочкой, хранящей верность для какого-то придурка, который в итоге может поступить точно так же.
За прошедший год изменилось все, во что я верила и на что надеялась. Правительство внедрило новые правила для поступления в университеты, поэтому подростки, такие как мы, должны отныне скитаться и выпрашивать возможность устроиться на работу. Мы стали ненужным мелким бременем. Лишь особенные, те, кто прошел отбор или имеет внушительную сумму на счетах, могут претендовать на место в таких учебных заведениях. Поэтому все лишние средства мы откладываем, как и наши родители, хотя, впрочем, я уверена, что Адриа остается тут только ради меня. Не поддается огласке также информация о том, кто ввел новые изменения в департаменте образования. Однако выбора нет, и жить всем нам предстоит в довольно суровых реалиях. Так какая разница, девственница я или нет в мои девятнадцать?! Зачем думать о морали в аморальном мире?!
– Ладно, я и не ожидала, что ты со мной согласишься, – закатывая глаза, говорит подруга. – Но если будешь страдать, даже не думай слюнявить мое плечо.
– Справедливо!
Улыбаясь, мы выходим из машины и присоединяемся к нашей компании, собравшейся у входа в кафе. Рядом с Андресом уже стоят его дружки Оливер и Лукас, которых я не видела ранее. Возможно, они подошли, пока мы болтали в машине. Все бурно обсуждают последние новости.
– Вы слышали, что Хавьер переехал в Барселону с матерью? Его родители все-таки развелись. Отец так переживает, что заливает горе каждый день! – говорит Селена.
– Теперь придется искать нового помощника на его должность! – как ни в чем не бывало восклицает Лукас.
– Да, поговаривают, что его мать нашла ухажера на работе, потребовала развод, забрала сына и укатила! – подхватывает Рут.
«Пфф… и стоит ли ее винить?! Она заботится о своем будущем и о судьбе сына».
– Уго говорил с Хавьером, тот утверждает, что мать повысили по службе, а отец был не готов покидать родной дом, – комментирует Икер.
«Ага, ну-ну, просто такой, как он, там не нужен».
Барселона – самая густонаселенная этими тварями территория. Они умудрились окружить себя лучшими из лучших, в результате чего создали атмосферу вседозволенности. Но об этом старательно умалчивают, боясь попасть в немилость и лишиться всего, что уже имеют.
– Ага, либо она нашла одного из этих тварей, оседлала, и теперь сыночку предоставили все привилегии, – добавляет Оливер, чем вызывает общую неприязнь.
– Не будь таким придурком, Оливер! – замечает Селена – обладательница нетипичной для наших краев внешности. У нее темная кожа и такие же темные глаза, цвета неразбавленного виски. Ее родители переехали сюда из штата Юта, когда девочке было около десяти. По слухам, ее отцу предложили хорошую должность в торговой отрасли.
– Что? Это всего лишь предположение! Когда мы были на командных играх в Мадриде, на нас толком и не взглянули! Потому что судьи сливали нас постоянно, пихая карточки, кажется, во все места! – сокрушается парень.
– Оли, угомонись, девочкам необязательно об этом знать, – спокойным голосом останавливает речь друга Андрес.
– Почему же? Мне правда это интересно, – обращаю его взгляд на себя.
– Зачем тебе это? – серьезно спрашивает парень.
– Наверное, затем, что ни один из нас не хочет оставаться здесь? Но и боится последствий принятия неверного решения, если уедет.
Остальная компания молчит, слушая нас.
– Ты права, вам стоит знать о последствиях такого решения! Многие из игроков остальных команд не были простыми людьми, калечили все, что попадалось им на пути. Тренер просто не выпустил нашу команду с ними на поле, чему я отчасти рад!
– Кажется, я слышу шокированные возгласы друзей.
– То есть даже не стоит и пытаться? – не успокаиваюсь я.
– Не могу ответить на твой вопрос, так как сам сдаваться не намерен. Ведь здесь меня ничто не держит!
И это, пожалуй, для многих очевидно – Андрес так и не смог обрасти привязанностью к приемным родителям, возможно, возраст сыграл большую роль. Как-то раз, еще в школе, он мне сказал, что нельзя полюбить вопреки желанию. И какой бы сильной ни была его благодарность, парню всегда казалось, словно он портит им жизнь. Поэтому отстраненность Андреса к приемным родителям имела свой смысл – не открыв сердце, никогда не почувствуешь боли.
Наконец на нас перестают обращать внимание, и ребята вновь возвращаются к обсуждению местных сплетен. Я слушаю вполуха, параллельно думая о своем, но все чаще замечаю, как взгляд Андре задерживается на мне явно дольше, чем позволяют правила приличия. Может, показалось? Но нет же… вот опять его глаза встречаются с моими. И черт возьми, мне это нравится! Почти случайно проскальзываю пальцами по вороту рубашки, чуть больше приоткрывая грудь. Мне жарко от его взгляда, но и, скажем, от погоды тоже.
Тут Оли проходит по мне взглядом, привлекая всеобщее внимание громким возгласом.
– Лои, ты где раньше прятала эти сокровища?! – присвистывает этот озабоченный придурок.
– Может, стоит чуть чаще смотреть выше задницы, Оли? – с легкой ухмылкой отвечаю я, на что он изображает удивление.
– Крошка, а разве есть что-то выше задницы?
Звенит колокольчик в кофейне, возле которой мы столпились, и все поворачиваются на звук.
– Я вам за болтовню плачу, что ли? – как обычно верещит мистер истеричка.
– Просим прощения, сеньор Рубен. Мы не видели друзей после того, как они вернулись. Уже бежим! – кричит Адриа, хватая меня под руку.
Когда-то я тоже испытывала уважение и некую неловкость по отношению к людям, сейчас же мне плевать. Причина? В свои двадцать я вынуждена работать здесь вместо того, чтобы сидеть в аудитории за партой. От этого моя вера пошатнулась. Ведь даже пару лет назад нам бы дали выбор из предложенных университетов, городов, профессий. А сейчас все иначе…
Хотя мне пока еще девятнадцать, по непоколебимому мнению мамы, которая четко привязывает мое рождение к семи часам вечера. Немного удивляет подобная пунктуальность, но по истечении стольких лет это стало сродни обычаю.
Поэтому я прохожу мимо с кислой миной, в отличие от подруги с ее блистательной улыбкой. Рубен явно не относится к ней с отцовским почтением, не нужно быть особо проницательной, чтобы это понять. «Старый извращенец».
Глаза Адри становятся огромными, когда она смотрит на меня. «Я что, это вслух сказала?» Ну, а судя по сузившимся глазам Рубена, это вполне вероятно. «Вот черт меня дернул!»
– Добрейшего вам утра! – произношу я, натягивая одну из моих лучших улыбок. И, не дожидаясь ответа, прошмыгиваю за барную стойку, невозмутимо приступая к работе.
– Ты, похоже, совсем умом двинулась! – шепчет подруга, повязывая на талию фартук с эмблемой кафе.
Я решаюсь в знак ответа лишь пожать плечами, не поднимая глаз, и продолжаю загружать зерна в кофемашину.
– Он нас уволит и глазом не моргнув. Ты же знаешь, сколько безработных сейчас скитается без дела. Нам нужны деньги! И если для этого нужно потерпеть его похотливые взгляды, поверь, я справлюсь! – доносится шипящий голос из-под прилавка, где ведутся поиски блокнота с ручкой. Даже не рискую спорить, ведь отчасти она права.
– Прости, Адри! Ты же понимаешь, что это вырвалось случайно.
Идет очередь контейнера с молоком, который я предварительно наполнила.
– Меня тоже все это достало, Лои. Но иного выбора пока нет, будь сдержанней, – произносит подруга, легко касаясь моего плеча в знак поддержки, пока кофейный агрегат издает пронзительные звуки, молотя зерна.
Мы работаем практически в полной тишине, периодически обслуживая малочисленных посетителей и перекидываясь колкими фразами с Адри. Клиентов с каждым днем становится все меньше, к слову о безработице и деньгах. Увы, так сейчас выглядит наш неидеальный мир.
Только одна пожилая дама с маленькой, плешивой от возраста собачкой, зажатой под мышкой, посещает нас каждый божий день, который и сегодня не становится исключением.
– Здравствуйте, донья Суарес, вам как обычно?
– Да, милая, – улыбается старушка, и морщинки вокруг глаз выделяются сильнее, даже выглядывая из-под оправы больших круглых очков.
Отворачиваюсь, чтобы налить только приготовленную кеймаду [6], пока она трясущейся рукой выкладывает деньги на прилавок. Этот напиток готовится чаще всего для туристов, но женщина не изменяет своим традициям. Потом по привычке она сядет за последний столик у окна и будет потягивать спиртное почти до закрытия. Иногда донья Суарес вспоминает прожитые годы, делясь историями об этом счастливом времени с посетителями заведения. Многие из ее рассказов мне приходилось слышать уже не один раз, но, кажется, она забывает, что говорила еще вчера.
– Пожалуйста, ваш напиток. – Отдаю заказ, пододвигая стакан.
– Благодарю, деточка! – произносит пожилая дама и проходит в конец зала.
После смены мы не спеша прогуливаемся по городу, скупая всевозможные сладости. Я привыкла, что в моей семье не уделяют особого внимания праздникам. Родители очень занятые люди. Мама – юрист и почти всегда в суде. А если ей посчастливится оказаться дома, то с головой утопает в рабочей документации, которая не отпускает до глубокой ночи. Отец – хирург и в те редкие моменты, когда он не в больнице, отсыпается в спальне за закрытой дверью. Зато отсутствие внимания родители компенсируют большим количеством карманных денег на питание и минимумом вопросов о моем местонахождении. Хотя стоит признать, что мне не хватает тех вечеров, которые мы проводили вместе до того, как работа заняла все их свободное время.
– Заметила, как Андрес бросал на тебя взгляды? – Внезапно Адри отвлекает от мыслей. Повернувшись, вижу, как она увлеченно посасывает леденец и смотрит на меня с нескрываемым любопытством.
– Мне тоже показалось, – честно отвечаю я.
– Быть может, вас ждет что-то большее, нежели просто флирт, – улыбается подруга.
– Я тоже на это надеюсь.
«Хотя кого я обманываю?! Все мои мысли – о его руках на моих бедрах! И не только на бедрах, еще они скользят дальше, проникают под юбку, находят самое чувствительное место. Лаская, теребя, вторгаясь. Гхм…» Возможно, это гормоны, ну и пусть, мне все равно, что подумают окружающие. Если уж и выбирать первого мужчину в жизни, так такого, как Андрес. Сексуального, сильного, опытного – идеальное сочетание.
После обхода ближайших кондитерских, не забыв закупить продукты по списку, Адриа высаживает меня около дома с полными пакетами. Попрощавшись с ней до вечера и войдя в уже обыденно пустой дом, прохожу на кухню, ставлю покупки на стойку, тут же заметив очередную записку от мамы.
«Дорогая Лои, твой ужин в холодильнике, мы с папой будем поздно.
Не задерживайся долго у Адриа и хорошо вам погулять! Мы любим тебя!
С днем рождения! Целуем!»
«Спасибо хоть на этом! И хвала всем службам доставки готовой еды!» – хмыкаю своим мыслям.
Но я давно перестала обижаться на них из-за отсутствия должного внимания, поняв важность работы, что так часто отнимает у меня родителей. Достаю контейнер с супом и ставлю его в микроволновку. Учитывая мою любовь к кухне, мама всю еду для меня заказывает порционно. Уже не раз по возвращении домой она выбрасывала испортившиеся продукты, ведь я частенько разогревала целую кастрюлю, вместо того чтобы положить себе нужное количество. Для меня готовка – безумно утомительное занятие!
Просматриваю свежую почту рядом с поздравительной запиской. Пока ничего интересного: годовые подписки, коммунальные счета, рекламные буклеты – и вот оно! Письмо от крестного. Я очень по нему скучаю! В последний раз он был у нас много лет назад, и именно тогда они сильно поругались с папой. Точных причин не знаю, но после слов крестного о том, что «ей нужно быть готовой», отец выгнал его, а Эван лишь с грустью взглянул на меня и ушел.
Ранее они служили вместе, с тех пор и сдружились. В те времена мой папа был военным хирургом, а крестный, насколько мне известно, продолжает службу и по сей день. Сейчас мы поддерживаем связь, но не так часто, как мне хотелось бы.
В детстве мы с Эваном были очень близки и часто проводили время вместе. Он вечно будоражил мое детское воображение страшилками о проклятых. Кстати, до сих пор никто точно не может сказать, откуда взялись эти существа. Поговаривают, это спустившиеся с небес ангелы с черными крыльями, другие же готовы в тысячный раз рассказывать любому, кто готов слушать, как лично видели проклятых, вылезающих из трещин в земле. Единственным более или менее правдивым является предположение, что продолжительность жизни низших тварей растет за счет душ людей, которыми они питаются. Откровенно говоря, я никогда особо не задумывалась на этот счет и не хочу…
Мы с крестным часто ходили в походы, где отрабатывали навыки выживания. Он учил меня защищаться, так как считал, что любая девушка должна уметь постоять за себя.
Я до сих пор регулярно провожу несколько часов в зале вместе с Джо – моим тренером по боксу и самообороне. Помимо очевидной пользы подобных занятий, есть также весьма приятный бонус в виде хорошей фигуры. После школы все мои друзья перестали зависеть от родителей и пошли зарабатывать деньги самостоятельно, поэтому мало кто может оплатить частного тренера. Мне просто повезло, что Эван взял эти расходы на себя.
С трепетом в душе открываю письмо, руки дрожат от предвкушения, криво рву плотную бумагу конверта, выуживая долгожданный листок.
«Привет, loitador! [7]
Кажется, сегодня ты стала старше?! Жаль, не могу тебя увидеть! Долг никак не дает выйти на заслуженную пенсию. Но знай, я всегда рядом и присматриваю за тобой, так что алкоголь частично под запретом.:) Там есть презент на косметику или иные девчачьи штучки, как вы там это называете? Очень скучаю. Не забывай шокер, старику так спокойнее.
С днем рождения, Лои!
С надеждой на скорую встречу, Эван!»
Чувствую, как по щеке сползает одинокая слеза… я тоже скучаю. Крестный никогда обо мне не забывает, хоть мы и не виделись уже долгое время. Достаю из конверта сто евро. Отлично! Моя цель давно понятна, а это еще один пунктик к ее достижению. Не секрет, что мои родители недостаточно привилегированные для этого мира – ни статуса, ни богатства, но рано или поздно я смогу с этим справиться.
Быстро доедаю суп и бегу наверх – хочу скорее принять душ и переодеться. Письмо убираю к остальным, их уже десять. Эван присылал по одному на каждый день рождения, когда не мог быть рядом. Он часто пропускал праздники по службе, но до десяти лет присутствовал на каждом.