«Мужики, на Полях военных видел. Похоже, рейд у них. Лишний раз туда не суйтесь».
Понедельник, 7 декабря. Ночь
Это конец.
Свет фар бесцеремонно ударил в глаза, и Митяй зажмурился.
– Руки! Руки за голову! – прогремел властный голос.
Буквально в считаные секунды сталкера обезвредили и повалили на землю. Ловкие руки мигом срезали с него рюкзак и ружье. Тяжелый сапог грубо прижал бродягу к холодной земле, не давая возможности подняться.
Говорят, есть множество способов помереть в Зоне. И когда холодный ствол коснулся виска, Митяй уже знал, какой выпал ему.
– Второго сюда! На землю его, давай!
Рядом с Митяем тяжело грохнулся его напарник – Илья по кличке Свежак. Молодой парень, совсем недавно прибывший в Зону. Такой же, как и Митяй. Повалили его бесцеремонно, и так же пнули по голове. Свежак застонал от боли, чем еще больше раззадорил обидчиков.
– Че мычишь?! – пробасил плечистый парень в армейском камуфляже и от всей души пнул лежащего под ребро.
Митяй отвернулся и прижался лицом к мерзлой земле. Адреналин бил по вискам, шок сменился ужасом. Как так вышло? А что дальше делать? Тюрьма? Или вообще убьют? Нет-нет, только не сейчас, не сегодня!
Обидчик повернулся к сталкеру:
– А ты что рожу прячешь, думаешь, не вижу?
Митяй едва не задохнулся от мощного тычка под ребро. Он выгнулся змеей и громко простонал от нестерпимой боли.
В памяти всплыли кадры пыток военными пленных сталкеров. Часто первые наказывали нарушителей, раздвигая им ноги и пиная в пах. Бывало, били дубинками по пяткам. Все это они делали исключительно ради забавы и из озлобленности. В Зоне, как и на войне, человек быстро превращается в животное. Инстинкты заменяют разум и человечность. В таких условиях люди делятся на два типа: на тех, кто прогибается и тех, кто прогибает. Вторые, как правило, быстро звереют, особенно когда дорываются до власти.
С военными на Периметре была примерно такая история. Если сразу не убивали, значит, издевались над жертвой до смерти.
Хлопнула дверца армейского джипа. К пленным подошли еще люди в обмундировании.
Митяй приподнял голову, пытаясь разглядеть хоть что-то, но сразу же получил удар по затылку.
– Морду вниз! Вниз, я сказал!
Он закрыл глаза и мысленно начал молиться.
«Вот и все. Вот и отбегал свое сталкер Митяй. А ведь толком еще и не пожил! Какой вот черт дернул за Периметр соваться?! Проблемы в личной жизни? Да какие там вообще могут быть проблемы? Обернись вокруг! Вот они – твои проблемы!»
Только перед лицом смерти человек сознает, какими мелочными были все его прежние беды. Осознал и Митяй.
Над головой послышались голоса людей.
– Что у вас тут?
– Поймали нарушителей. Оба при оружии.
Подошедший выдержал недолгую паузу, второй вновь подал голос:
– В расход их?
Крепкие руки схватили Митяя за воротник и куда-то потащили.
– Как в расход?! Мужики, стойте, не надо! Я же ничего такого не сделал…
Удар под дых заставил его замолчать.
– Пасть заткнул!
– Не стреляйте, пожалуйста, – прохрипел бродяга.
Щелкнули предохранители, палачи отступили на шаг назад. Сейчас прозвучит выстрел и настанет тьма.
Проходит секунда. Другая. Третья.
Наступившая тишина тянется вечность. Слышны только рокот армейского джипа да сопение напарника.
– Не торопись, сержант. – Эти слова были словно спасательный круг для утопающего.
Послышались приближающиеся шаги. Луч фонаря ударил в лицо Митяя. Человек насел над ним: крепкий, подтянутый, с квадратным лицом, на голове грязная бандана.
– Сталкеры, – сказал тихим, но властным голосом. – Вовремя вы. Зачем же на военный патруль напали, а?
Митяй удивленно поднял брови.
– Мы ни на кого не напа… – начал он, но кто-то ударил его сзади.
– Сержант, – позвал боец. – При попытке задержания эти двое оказывали сопротивление?
– Еще какое, – съязвил чей-то голос в темноте.
Митяю понадобилось все самообладание, чтобы хранить молчание.
– Ну вот, а мои люди говорят, что оказывали, – невозмутимо продолжил старший. – А не доверять им у меня нет никаких оснований. Мне напомнить, чем карается нападение на должностное лицо? Лицензии у вас нет, пропусков нет… вы, парни, вне закона.
Ответом послужило гробовое молчание.
– Впрочем, есть и другой выход. – Военный посветил фонарем в лицо Митяю. – Давно в Зоне?
– Несколько месяцев, – соврал сталкер.
– А этот?
– Недели три.
Военный поиграл желваками и перевел взгляд на Свежака.
– Это так?
Бродяга активно закивал головой. Военный опустил фонарь.
– Стрелять умеете?
– Умею, – ответил Митяй.
– Хорошо, – заключил боец в бандане. Армеец выглядел достаточно уставшим, но в то же время уверенным, даже слишком. – Вставайте, прогуляемся. Сержант! В ангар их, обоих!
С этими словами неизвестный дознаватель поднялся на ноги и перехватил поудобнее короткоствольный автомат.
Крепкие парни подхватили сталкеров и повели в сторону одноэтажного кирпичного здания. Ноги Митяя заплетались, а сам он находился в шоковом состоянии.
Лагерь военных находился на старом заброшенном механизаторском дворе, ранее служившим пунктом обслуживания техники. Вероятнее всего, он стоит здесь со времен Великой Стройки, о чем свидетельствовали оставленные грузовики и бульдозеры. В центре располагался большой навес, рядом полуразрушенное строение и большое угловое одноэтажное кирпичное здание. Возле входа их встретили еще двое часовых в тяжелом обмундировании.
Как оказалось, отряд армейцев состоял всего из пяти человек. Все пятеро крепкие, подтянутые, озлобленные на мир псы войны, знающие свое дело. А их суровый, почти спартанский вид говорил о том, что находятся они здесь уже не первый день. Грязный камуфляж, местами покрытый каплями чужой крови, свежие ссадины; один с перемотанной головой. Странно, очень странно. Обычно военнослужащие не показываются вдали от Периметра. И уж тем более в районе Западных Полей, где и расположен механизаторский двор. С давних пор здесь заправляют бандитские кланы, увязшие в кровопролитной грызне друг с другом.
Может, военные решили навести порядок в Зоне? Вмешаться в войну? Вряд ли. Тогда бы здесь было на порядок больше военнослужащих, и в придачу их бы сопровождала соответствующая техника. Да и проводи армейцы такую масштабную операцию, о ней последний лох бы знал. Тогда что этот отряд забыл так далеко от Периметра?
Лишь сейчас Митяй наконец начал осознавать случившееся. Свежак, подгоняемый дулом автомата, громко сопя, шел следом.
В центре двора в одной из бочек горел костер, оттуда пахло жареным мясом. Рядом лежала груда консервных банок, а чуть поодаль – что-то крупное, уже присыпанное легким снегом. Это вполне могли быть кучи мешков или прикрытое тело подстреленного зверя. А может, и человека.
Внутри кирпичного здания оказалось немного теплее, чем на улице. Сюда стащили весь мусор, что валялся снаружи, и соорудили нечто вроде кроватей, стульев и прочей самодельной мебели. В дальнем углу даже красовался невесть откуда взявшийся стол для игры в бильярд, оттуда несло табачным дымом и отвратительным смрадом перегара.
Конвоиры провели Митяя в соседнюю комнату, которую превратили в подобие командного штаба.
Здесь было темнее, чем в общем блоке. Единственное окно заколочено, слева стеллаж и груда ящиков с припасами. Сверху водрузили переносную армейскую радиостанцию. Источником света и тепла здесь была наполовину сгоревшая свеча.
В углу стоял стол – кустарный, сделанный из подручных средств. Человек в бандане смахнул с него пару пустых бутылок и доску с шашками, безнадежно раскидав фишки в окружающий мусор. Сам уселся на кривую скамью.
– Устраивайся, – велел он.
Сталкер молча опустился на дощатый табурет возле стола. На стене напротив он увидел карту Новосибирской Зоны с какими-то красными отметками. Несколько минут дознаватель оценивающе смотрел на задержанного.
– Итак, давай по пунктам, – наконец сказал он. – Прежде всего я надеюсь, мне не придется напоминать, сколько лет строго режима вам светит?
Митяй промолчал.
– Хорошо. Но если будешь с нами сотрудничать, обещаю – забуду, что вообще когда-то встречались.
Бродяга про себя хмыкнул. Будто у него был выбор.
– Начнем с того, что меня зовут капитан Резцов.
Разумеется, и фамилия, и звание были выдумкой. Офицерские знаки отличия у представившегося также отсутствовали.
– Для вас с приятелем у меня есть небольшая работенка. Предложение, от которого нельзя отказаться.
Военный начал издалека, как бы непринужденно намекая на предстоящий деловой разговор.
Он достал пачку сигарет, чиркнул спичкой. Табачный дым заполнил помещение.
Митяй открыл глаза. Напротив была все та же карта Зоны. Только сейчас сталкер обратил внимание на некоторые районы, выделенные военными, и примечания к ним.
– Выполните для меня одну услугу. Вернее, ты выполнишь.
Митяй поднял пустой взгляд на капитана, и тот добавил:
– А твой дружок у нас пока посидит. Как гарантия, что ты случайно не забудешь про наш договор. – Резцов немного поиграл желваками.
В общем-то все понятно. Солдат просит выполнить за себя грязную работу. Ту, которую он сам или кто-то из его напарников выполнить не сможет. Работу сталкера. Человека, знающего Зону как свои пять пальцев и способного спокойно обходить ее ловушки.
Капитан поковырялся во рту зубочисткой и спросил:
– Ну так как, мы договорились?
Митяй мысленно кое-что прикинул в уме и покорно кивнул:
– Что я должен сделать?
– Привести к нам одного человека. Нашего человека. – Дознаватель сделал четкий акцент на последних словах. – Сержант, покажи ему.
Стоявший позади Митяя конвоир вынул из рюкзака ноутбук, поставил на стол и открыл.
– Запускай, – приказал командир. – А сам выйди.
Помедлив секунду, сержант вывел ноут из ждущего режима, нажал кнопку и покинул комнату. Движения были немного нервными.
– Дверь закрой, – добавил Резцов.
На маленьком мониторе одна за другой замелькали фотографии. Обычные армейские снимки, ничего особенного.
– Это наш сослуживец, рядовой Овечкин. Несколько дней назад он и еще двое наших парней пропали в Зоне.
Дознаватель резко потушил сигарету о самодельную пепельницу из консервной банки, словно одумался и решил бросить курить.
Фотографии сменялись одна за другой. Обычный молодой парень лет двадцати трех. Ничем не примечательный и не выделяющийся. Такого встретишь на улице и забудешь через пять минут.
Военный продолжал:
– Он выполнял для меня одно поручение и уже возвращался обратно, как связь с ним прервалась.
Митяй кое-что прикинул в уме. Черт кроется в деталях. Рядовой выполнял задание непосредственно для дознавателя, не командования. Интересно.
– Поисковая группа вернулась ни с чем и доложила, что парняга, скорее всего, навернулся на аномалии. Уже мысленно похоронили, как вдруг…
Капитан нажал клавишу и запустил какую-то видеозапись. Изображение было плохого качества, но Митяй отчетливо увидел знакомую ему площадку – Ржавчинник.
Гиблое место, куда свезли добрую часть строительной техники после Великой Стройки. Обширное пространство, ставшее настоящим могильником для сотен бульдозеров, танков и экскаваторов. По соседству находился небольшой поселок Лазурное, бывший в те годы опорным пунктом. С появлением Зоны население оттуда спешно эвакуировали, а дома и квартиры заняли рабочие и военные. Сейчас это место облюбовала крупная бандитская группировка. Боевики оцепили район колючей проволокой, а сами закрепились у кладбища заброшенных танков, превратив его в некое подобие концлагеря для пленных сталкеров. Пугающее место. Жуткое. Каждый бродяга хотя бы раз да слышал про концлагерь бандитов. Всякий, кто туда попадал, живым уже не возвращался. Боевики использовали пленных как живую рабочую силу и заставляли их трудиться в ужасных условиях.
От одной мысли об этом месте у любого бродяги кровь стынет в жилах.
Именно кадры из концлагеря и предстали перед Митяем.
Оператор проходил мимо остовов сгоревших танков и БТР, возле которых на коленях в ряд стояли заключенные. Они выглядели жалко: запуганные, исхудавшие, бледные и грязные. А синяки и ссадины говорили о постоянных побоях.
Оператор намеренно подходил к каждому несчастному и о чем-то спрашивал. После этого пленника демонстративно били. Как правило, такие видеозаписи попадали к родственникам, с которых потом требовали выкуп.
– Имя! – громко требовал оператор.
– Валерий Юсупов, кличка Суп, – испуганно промямлил молодой заключенный.
– Что в Зоне делал? А?! Говори в камеру, животное!
Митяй поморщился и невольно отвернулся. Нечто подобное он видел на просторах интернета с российскими солдатами времен первой чеченской кампании.
Оператор перевел камеру, и капитан нажал на паузу.
– Вот он, видишь?
Кадр застыл на бледном, измученном парне, которого куда-то вели. Митяй сразу узнал это лицо. Рядовой Овечкин. Он заметно исхудал и выглядел так, словно провел в заточении не меньше месяца.
Человек в камуфляже выдержал паузу, после чего отодвинул ноутбук в сторону.
– Не так давно мы накрыли группу бандитов, – пояснил он. – При обыске тел и была найдена флешка с этой записью.
Митяй почти не слышал его, прикипев взглядом к экрану.
– Вскоре информация подтвердилась – наш человек попал в плен к плохим дядям.
Сталкер молчал. Он прекрасно догадывался, к чему клонит военный. Хотя вопросов в его голове только прибавилось.
– Он все еще жив? – аккуратно спросил сталкер.
– Хочется верить, – проговорил Резцов. – Короче, парень, я предлагаю простой обмен: ты уходишь в Зону и приводишь нам нашего человека. Взамен я отпущу вас с корешем.
Митяй глубоко задумался.
– Почему вы сами не освободите его? Разве вам не проще одним рейдом зачистить весь район?
– Потому что… не можем! – Резцов запнулся на полуслове, словно едва не оговорился. – Вывести из плена наших должны сталкеры, чтобы Периметр был ни при чем.
Командир медленно положил руки на стол.
– Вот еще один важный момент – ни одна живая душа не должна знать о нашем присутствии здесь. Ты понял?
Сталкер не мог не задать наводящий вопрос:
– Как быть, если ваш человек уже мертв либо погибнет в ходе операции по его освобождению?
Капитан уже было открыл рот, но Митяй добавил:
– Поймите сами, Зона очень нестабильное место и сложно сказать, что может произойти.
– В твоих интересах доставить его целым и невредимым, – сурово произнес дознаватель.
– А все-таки, что делать, если он уже мертв?
Резцов изменился в лице.
– В таком случае кое-что принесешь, – уклончиво ответил он. – Одну из его вещей.
Вот теперь наконец все стало на свои места. У сталкера отпали последние сомнения насчет окружавших его людей. Никакие это не солдаты регулярной армии из Периметра. С каких пор Периметр оставляет безнаказанным похищение своего человека? Никогда такого не было. Вероятнее всего, эти парни – частники, солдаты удачи, исполнители частных военных услуг. А может, и вовсе представители спецслужб.
Об этом также говорило отсутствие нашивок и других знаков отличия у этих бойцов.
Еще он осознал, что лже-капитану плевать на своего сослуживца – его интересует результат порученного задания.
– Я понял, – буркнул Митяй. Его руки дрожали.
Резцов достал из нагрудного кармана конфискованный КПК сталкера и небрежно бросил на стол.
– Да, кстати, – добавил он. – Ты у нас на крючке. Частоту мы уже знаем и будем внимательно следить за твоими передвижениями. Если кинешь нас, твой кент глубоко пожалеет.
Сталкер молча взял свой коммуникатор.
– Даю тебе ровно семь дней, – могильным голосом произнес армеец с квадратной челюстью. – Не выполнишь задание – мы казним твоего друга. И поверь, простой пулей он не отделается. В Зоне много изощренных способов убийства.
Митяй молчал. Ни на секунду он не сомневался, что капитан врет.
Резцов вновь потянулся за сигаретой, чиркнул спичкой, закурил.
– А потом мы найдем тебя. Найдем, ты не переживай. Этот мир слишком тесен, чтобы спрятаться.
Гробовое молчание послужило ответом.
Новая затяжка. Густой дым тут же рассеивался в порывах сквозняка. Капитан Резцов ударил кулаком по столу и громко позвал:
– Сержант! Проводи нашего гостя попрощаться со своим дружком.
Плечистый конвоир тут же объявился за спиной сталкера.
Свежак сидел в импровизированной темнице – узкой комнатенке, ранее служившей кладовкой, прикрытой стальной решеткой, на которой висел внушительных размеров замок. На руках пленника красовались наручники. Шансов спастись в одиночку у Свежака не было никаких. Он потирал опухшую скулу и что-то бормотал себе под нос.
– Есть новости, – начал рассказ Митяй. – Я смог с ними договориться. Слышишь? У нас еще есть шанс выбраться отсюда живыми.
Свежак потрогал грязными руками свои зубы. Один сильно шатался.
– Сколько на нашем счете осталось денег? – спросил Митяй.
– Что?
– Денег сколько у нас?
– Немного, тысяч пять, – прогнусавил пленник.
– Неплохо, а в схроне хабар на сколько потянет?
Свежак слегка оживился и посмотрел на сталкера. Под правым глазом у него красовался свежий фингал.
– Хабар? Не знаю, а что там есть? Я уже не помню точно, – замычал он. – Может, еще десятка точно. А что? Они выкуп требуют?
– Не совсем. – Митяй замялся.
Он почесал затылок, и в этот момент его отбитое ребро дало о себе знать резкой болью.
– Им кое-что нужно от нас. Точнее, я пообещал, что выполню их просьбу.
– Что? Какую просьбу? – Свежак изумленно вытаращился на напарника.
– В концлагере бандитов чалится их сослуживец. – Митяй понимал, что все это звучит паршивее некуда. – Они попросили меня его выкупить и привести сюда.
– Что?! Ты в своем уме? – едва не вскрикнул Свежак.
– Тише! – Митяй выставил вперед руки.
– К бандитам? В концлагерь? Выкупить?
– Спокойно, слышишь. Спокойно.
– Митяй, бандиты не идут ни на какие сделки! – Свежак был на грани истерики. – Они пристрелят тебя сразу на пороге и все!
– Да тише ты, чего кипиш наводишь! – осадил его Митяй. – Я уже все продумал.
– Ха, продумал он. – Свежак отстранился от решетки и прижался к стенке.
– Ты послушай, – попросил Митяй, подбирая правильные слова. – Боевики своих пленных за выкуп иногда сдают. А если у них и правда военный в лагере сидит, им же самим лучше будет побыстрее его сплавить. Я пока денег побольше соберу, договорюсь о стрелке. Или у тебя есть идеи получше?
Свежак злобно зашипел и осуждающе посмотрел на сталкера:
– Ты хоть представляешь, сколько денег им придется отвалить? Сотню, если не больше! А у нас двадцатка едва наклевывается. – Пленник был на грани истерики.
– Займу у кого-нибудь. – Митяй пожал плечами. – Подработаю… Свежак, я вытащу тебя отсюда! Слышишь?
Узник прижался спиной к стене, издавая смех, не похожий на человеческий. Казалось, так смеяться может только взбесившийся зверь. В этих звуках слышался полный спектр эмоций – страх, истерика, смирение. Его хохот напоминал змеиное шипение.
– А ведь это из-за тебя, – сказал пленник, захлебываясь.
По его щекам побежали слезы. Истерический смех вновь смирился воем.
– Это ведь твоя была идея: проведать этот чертов механизаторский двор, – просипел он.
– Послушай…
– Много ценного, мол, здесь!
– Свежак…
– И хабар крутой найти можно!
– Хватит…
– А в итоге? В итоге нас пристрелят за углом, и все! Все! Митя! Это конец! Нас убьют, и ты это знаешь!
– Успокойся! – Сталкер ударил по решетке, отпугнув напарника. – Что ты сопли на кулак намотал, как баба?! Что, вот так просто смирился и даже бороться за свою жизнь не будешь? Соберись, мать твою! Совсем волю к жизни потерял?
– Митя, это военные. С ними не шутят.
– То есть ты уже решил, что тебя стопроцентно убьют, смирился с этим, покорно принял и уже сейчас не планируешь предпринимать никаких действий?
– А что мы можем? Ничего!
– Ни фига не ничего! – вскипел Митяй, начиная всерьез заводиться. – А ну взял себя в руки! Я же сказал, что найду в Зоне их человека, приведу сюда и тебя отпустят! И пусть мне придется хоть всю Зону перевернуть, но я сделаю то, что они говорят, и вытащу тебя!
Свежак шмыгнул носом:
– Тебе легко говорить, одной ногой на свободе уже…
– Что?! – взорвался сталкер. – Свободе?! Ты что несешь? Совсем долбанулся, что ли? Еще раз повторяю: я не оставлю тебя помирать в этой клетке! И не важно, сколько денег мне придется занять и в какие долги попутно влезть! Я дал слово, Свежак, и я сдержу его! Кто знает, может, уже завтра я договорюсь со сталкерами из бара, и мы силой вызволим тебя? Или, может, мне выпадет удача, и я найду хабар кусков на восемьдесят? За такой жирный куш бандиты любого узника выпустят.
– Или самого в канаву сбросят, – съязвил Свежак, но голос его стал намного спокойнее.
– Или сбросят в канаву, – не стал отнекиваться Митяй. – Но тебя я здесь не оставлю! Даже если придется заложить свою душу дьяволу!
Свежак криво усмехнулся и вытер рукавом скупую слезу, понемногу восстанавливая дыхание.
– Сколько тебя не будет? – наконец спросил он.
– Неделю, – ответил Митяй. – Постараюсь пораньше. Протянешь?
Свежак хмыкнул, но в глазах его замелькал огонек надежды.
– Куда же я денусь… надеюсь, моего здоровья хватит на семь дней.
– Я договорился с их командиром. – Митяй кивнул назад. – Военные тебя не тронут. Но и сам не провоцируй их лишний раз.
– Смеешься? В моем-то положении!
Позади раздался грубый оклик:
– Вы двое! Заканчивайте!
Митяй провел рукой по колючей щеке, медленно поднялся.
– Я вернусь за тобой. Не шуми, не зли их и сиди тише воды. Просто жди меня.
Свежак что-то замычал в ответ.
– Я вернусь, – повторил сталкер и покинул помещение.
На выходе из кирпичного здания его окутало зимней прохладой. Ночь была на редкость холодной. Часовые все так же несли свою вахту. Они смерили сталкера пустыми взглядами, словно перед ними стоял смертник. Впрочем, это было недалеко от истины.
– Шмотки забери и проваливай, – на свет вышел плечистый конвоир.
На удивление, вещи сталкера оказались нетронутыми.
Митяй уходил молча.
Не оглядываясь, он брел прочь от механизаторского двора и даже не заметил, как перешел на бег. Ему хотелось затаиться где-нибудь в тишине, вдали от Зоны и всех ее ужасов.
Множество вопросов крутились в его голове. Почему все получилось именно так? Зачем они сунулись в этот чертов двор? Почему позволили взять себя в заложники и не попытались сбежать? А если бы попробовали сбежать – получилось бы?
Митяй бежал, пока зловещие очертания механизаторского двора не остались где-то далеко позади. В себя сталкер пришел, лишь когда на горизонте показались деревья Суходолья – небольшого лесного массива, протянувшегося с севера на юг. Он служил условной границей между Западными Полями и Болотами на востоке.
Добравшись до широкого дуба, Митяй позволил себе отдышаться.
В такие моменты хочется закурить. Сталкер почти жалел, что никогда не имел эту привычку и не носил с собой сигареты. Сейчас он, наверное, выкурил бы всю пачку.
Какие будут его дальнейшие действия? К кому он на самом деле пойдет? Кто поможет? Эти вопросы безостановочно метались в его голове, и ни на один он не мог дать себе внятного ответа.
Его мысли прервал писк КПК. Трясущимися руками бродяга вытащил коммуникатор из кармана. На тусклом экране светилось непрочитанное сообщение от неизвестного отправителя. Следопыт открыл его:
Резцов: «Обратный отсчет пошел».