В машине Вера прилегла на носилки, а Лариса Ивановна села рядом в кресло.
– Я все время хотела спросить, но не решалась, что вы делали с Гариком в его квартире.
– Лечили мой страх, – улыбнулась Вера. – Я положила его на диван, попросила закрыть глаза, расслабиться и довела до третьей стадии гипноза. Он целовал меня с закрытыми глазами, и у меня пропал страх. Я смогла первый раз полюбить его, как мужчину, во сне.
– А потом этим вы занимались с ним всю ночь.
– Нет. Мне хватило одного раза.
– Так я тебе и поверила. Ребенок-то у тебя от него? Не темни.
– Может, и от него, а может, и нет. Сегодня медицина бессильна установить истину на сто процентов.
– Я видела твоего сына. Он похож на Гарика. Здесь и без экспертизы все ясно.
– Ничего тебе не ясно. Гарик для меня был всего лишь объект для изучения. Я, конечно, хотела его, как мужчину. Он мне нравился, но я, врач, не могла поменять успешного ученого, будущего лауреата Нобелевской премии, на простого санитара.
– Ты считала, что твой аспирант станет лауреатом Нобелевской премии? – удивленно посмотрела на Веру Лариса.
– Побеждают в этой жизни только те, кто ставит перед собой правильные цели. Вот я и замотивировала его Нобелевской премией.
– Она не страдала манией величия, она ею наслаждалась, – расхохоталась Лариса. – Правильные цели!? Она замотивировала своего мужа Нобелевской премией! Ты подумай, что ты несешь! Ты же психиатр. Это бред. Стопроцентный бред сумасшедшей.
– Почему, бред!? То, о чем я мечтаю, всегда сбывается, – улыбнулась Вера. – Я научилась управлять не только людьми, их желаниями и чувствами, но и обстоятельствами, которые меняют характер и мировоззрение тех, кто меня окружают.
– Ты об этом студентам на лекции рассказывай, а я в твои сказки не поверю.
– Скоро поверишь. И не только ты. Я сейчас работаю над очень интересной темой, которая взорвет научный мир и сделает меня знаменитой.
– И что за тема?
– Один американский фонд выделил деньги на создание новой религии.
– Новой религии?
– Да, религии. И не просто религии. Моя задача состоит в том, чтобы новая, никому не известная церковь стала популярной среди верующих.
– Чем только наши ученые не занимаются?! – возмутилась Лариса.
– Что тебя возмущает? У государства нет денег на науку. И тут к моему мужу пришел иностранец и предложил эту тему. Роберт познакомил меня с Бзежинским, и уже через неделю я получила грант. Этих денег хватило не только мне, но и моему мужу на то, чтобы завершить научную работу.
– Тебе не кажется эта тема несколько странной?
– Нет. Я занимаюсь своим делом: психология малых групп. И для меня не имеет значения, для чего создаются группы. Это может быть клуб «любителей бабочек», общество анонимных алкоголиков или клуб самоубийц.
– И каков результат твоих исследований?
– Пока я определилась с руководителями. Оказалось, что с религиозными группами тоталитарных сект лучше других справляются санитары психиатрических больниц. Дело в том, что эти секты наполовину состоят из душевнобольных. На втором месте – смотрящие в тюрьмах и исправительно-трудовых колониях. Так что первую часть работы я уже сдала. Кстати, я была свидетелем драки возле гостиницы. Мы ужинали с Бзежинским в ресторане «Окраина», когда эти два бугая сцепились между собой. Они скандалить начали в ресторане, потом вышли «на воздух покурить».
– Так ты там и Алису видела? – поинтересовалась Лариса.
– Я ее не узнала. Такая конкретная бабища, которая «и коня на скаку остановит, и в горящую хату войдет». Американский шпион на нее пялился все время, – усмехнулась Вера.
– Кто на нее пялился? – удивленно посмотрела на Веру Лариса.
– Да поляк мой, с которым я ужинала. Он говорил, что в середине восьмидесятых его арестовало в Москве КГБ по подозрению в шпионаже в пользу США, но доказать чекисты ничего не смогли. Через неделю его привезли в аэропорт и отправили самолетом в Варшаву.
– Ну, и друзья ж у тебя! – возмутилась Лариса.
– Не друг он мне, и не враг, а так, кошелек с деньгами. Грант на науку я от него получила, научную работу могу продолжить теперь, – отмахнулась Вера.
– А в постель тебя этот поляк не пытался еще затащить? За такие гранты, говорят, платить приходится натурой?
– Пытался. Я сказала, что не против, но при одном условии, если он вылечит свой простатит, – рассмеялась Вера. – После этих слов у него пропало желание меня охмурять.
– А о простатите откуда узнала?
– Так он при мне раза три в туалет бегал. А частые позывы к мочеиспусканию у кого бывают? Я же лечебный факультет закончила с «Золотой медалью». Поэтому в ресторане он от Алисы глаз оторвать не мог. Между первым и вторым Казимир сказал, что его порочные женщины страшно возбуждают.
– Так ты и саму драку видела? – продолжила расспросы Лариса.
– Не всю, а только финал. Я видела того, кто молодого вырубил одним ударом и нунчаки ему в руки сунул.
– Он его нунчаками бил? – продолжила расспросы Лариса.
– Нет, он нунчаками замахнулся, а ударил кулаком слева по затылку.
– И кто это был?
– Не знаю. Там темно было.
– А опознать смогла бы?
– Зачем мне это. У Алисы своя свадьба, а у меня своя. Мне показалось, что у Алисы были, мягко выражаясь, особые отношения с этим юношей, но с фонарем я над ними, как ты понимаешь, не стояла.