На ужин мне было велено появиться в Большом зале. Супруги желали показать жену придворным, допущенным ко двору и прочим знатным драконам и людям.
Альма и Сельма носились, как угорелые, вытряхивая платья, разбирая украшения, причитая, что у меня их так мало. Ну, что есть, то есть – колечко с бирюзой от мамы, висячие сережки с гранатом к шестнадцатилетию от папы. Что там разбирать? Маркиз Макфарс обещал бриллиантовый гарнитур к свадьбе, но где тот маркиз? Там же, где бриллианты.
Служанки собрались пройтись по соседним комнатам и попросить одолжить на вечер побрякушки. С ума сошли! Хорошо, что меня спросили перед забегом. У меня просто в глазах потемнело. Надеть чужие украшения, да еще заработанные таким способом?!
– Прекратите! – оборвала их сетования. – Сколько ни нацепи, красивее я не стану. Не прибавлю в росте, не раздуюсь в груди. И вот это все уберите!
Я указала на ворох ярких платьев, расшитых золотой бахромой, камнями и жемчугом. Не такая у меня внешность, чтоб их носить, зря шили и столько труда затратили. Совсем блеклой буду выглядеть. Не пойдет мне ни лазурный, ни фиолетовый, ни ярко-зеленый. Никого прельщать не собиралась, но совсем уж страхолюдиной тоже не хотела смотреться. Остались блекло-голубые, песочные и розовые оттенки. Сельма и Альма крутили носами. Ну да, они бы в таких цветах полинявшими бы казались.
– Яркие цвета идут брюнеткам, мне их не надо. Себе возьмите!
Радостно взвизгнув, служанки кинулись мне в ноги.
Вот тоже, как их отучить елозить на коленках? Больно же и неудобно. И непривычно. Мне так неловко становится, что впору самой на корточки сесть и им в лицо заглядывать, они так балуются, что ли?
Примерив кремовый наряд с богатой вышивкой розовым и коричневым шелком, решила больше не мучиться. Сельма накинула сверху палантин цвета морской волны, сказала, что такой светлый оттенок бывает на фоне белого песка у самого берега. Шитая широкая кайма в сливочно-песочных тонах отлично гармонировала с платьем. И даже моя скромная бирюза сюда подходила.
– Идемте, госпожа, мы вас проводим, – Сельма и Альма уже успели натянуть подаренные платья, и улыбки на их лицах светились ярче солнышка. – Но в зал нам нельзя, мы укажем, куда идти.
К дворцу и его огромным размерам я почти привыкла и даже перестала жаться к стенкам, как таракан в трапезной. В общем-то, даже хорошо, что места много, воздуха много, просторненько так… козявкой себя чувствуешь! Крошечной, ничтожной козявкой! Тремя козявками, если быть точной. Сельма шла на полшага впереди, Альма на шаг позади. Я их уже немного различать начала. Сельма чуть потолще, а у Альмы нос пошире.
В начале лестницы загляделась на устроенный внизу сад, мы в нем еще не были ни разу. Огромные причудливые камни с дырками, белые, серые и полосатые, стояли среди зеленого лабиринта выстриженных кустов с глянцевыми узкими листиками и мелкими белыми цветочками. Наверх долетал чарующий нежный аромат.
– Эти камни поднимают со дна моря, госпожа, для украшения садов. А куст называется османтус, – Альма уже знала, что я обязательно спрошу название и поторопилась ответить. Умница!
Я кивнула и собралась уже шагнуть на ступеньку, как на меня налетела целая стайка девушек, вылетевших из бокового коридора. От толчка я развернулась и начала падать спиной вниз. Я бы точно убилась, если бы Альма не кинулась вперед и не приняла мое падающее тельце своим весом. А поскольку она тоже была девицей отнюдь не гвардейских статей, мы и покатились в обнимку вниз, пересчитывая ступеньки боками. Но хоть не головой.
Пару минут стояла оглушительная тишина, но через миг все завертелось: меня подняли, отряхнули, поправили прическу, трясли и спрашивали о самочувствии.
– Жить буду. Наверное, – чуть заторможенно отозвалась я.
Кроме побаливающих локтей, бедер, коленок и прочих выступающих частей тела, повреждений не оказалось. Сама виновата, что у меня все острое! У наложниц небось не так, у них все мягкое и круглое. Альме досталось хуже, она баюкала руку, которая синела и опухала на глазах.
– О, Мать-Пряха, ты сломала запястье! Иди немедленно к лекарю Рона́ру! Пусть Сельма проводит тебя! – приказала я.
– Но, госпожа, вас ждут на приеме! – возразила служанка.
– Мы проводим, проводим, – запрыгали девушки. – Мы тоже идем на прием!
На самом деле их было всего шесть, но мне показалось намного больше, потому что они все время менялись местами, вертелись, щебетали, смеялись, фыркали и шептались. Такие юные и непосредственные. Как девочки, поступающие в наш пансион в двенадцать-тринадцать лет. Это к выпуску они становятся правильными, скучными и занудными, как я.
Одна из них, наконец, громко шикнула на подруг и важно выступила вперед.
– Я приношу вам свои извинения. Мы торопились в зал и не заметили вас. Я не думала, что на лестнице кто-то может заст… стоять, – девушка поклонилась. Ее подруги прижали ладошку к ладошке и тоже поклонились.
– Я сама была небрежна, загляделась на камни, – ответила, копируя жест. Чего только он не означает! Приветствие, прощание, благодарность, выражение почтительности и преклонение и прославление богов, единства и вечной духовности всего сущего… ну, если верить мэтру Гоберу. Ничего не сказать, но проявить вежливость и воспитание. Как-то так.
– Очень уж любопытно посмотреть на жен Гара и Лея! – серьезности девушке хватило ровно на три секунды.
– Да! Говорят, они совсем некрасивые!
– Нет, одна красивая, а одна уродливая!
– Зато у нас скоро появятся маленькие принцы! Я буду с ними играть!
– Они сначала будут орать и писаться, с ними не поиграешь!
За пятнадцать минут, что мы шли к залу, у меня голова начала звенеть от их голосов. От избытка энергии юные девы бегали кругами вокруг меня, звеня браслетами. Я старалась идти побыстрее, но болела ушибленная нога и бедро.
Навстречу нам кинулся плотным пузатый человек, всплескивая руками.
– Я уже начал беспокоиться, прекрасная Ай-Гюри́д!
– Иди, объявляй, – девочка поправила заколки, расправила складки одежды и встала впереди, гордо выпрямившись. Две девочки встали по бокам и чуть позади, две сзади и одна замыкала клин.
Бесшумно распахнулись резные высоченные двери, все в золотых чеканных бляшках. Всю нашу часовню по высоте можно было бы засунуть в эти двери!
Голос у пузана оказался зычный и громкий.
– Несравненная луноликая роза Драга́на, ее высочество принцесса Ай-Гюрид!
Раздались приветственные клики, девочки вошли в зал, двигаясь плавно и абсолютно синхронно. Только ножные браслеты с бубенчиками брякали в такт. Я восхитилась – сколько же им пришлось тренироваться!
На меня распорядитель посмотрел, как на пустое место. Ну и ладно, сама войду, без объявлений.
Высоченные своды в несколько ярусов, каменное кружево, колонны и ковры поражали воображение. Середину зала занимал широкий стол, обложенный подушками. Гости, поднявшиеся, чтоб приветствовать принцессу, заново занимали места. Позади стола на помосте слаженно извивались девушки в настолько откровенных нарядах, что мне захотелось прикрыть глаза ладонью. Уна просто образец целомудрия, у нее юбки были из ткани и до пола, хоть и прозрачные! А тут сплошь ленточки и бахрома, бусины и колокольчики. Ни юбок, ни лифчиков. Соски закрыты чашечками из фольги с длинными золотыми кисточками, и танцовщицы лихо крутили ими. Матушку Каролину удар бы хватил. С трудом отвела глаза.
Наверно, мне надо продвигаться к тронам? Но мимо спин придворных идти неудобно, на меня все станут смотреть. И слугам, разносящим яства, помешаю.
К счастью, весь зал огибала галерея с широкими арочными проемами, туда я и нырнула. Возле каждой арки стоял стражник, лицом в зал. За спинами стражников бесшумно сновали слуги. Несколько мужчин в парчовых халатах отдавали шепотом приказания.
– Что встала? – меня подтолкнули в спину.
Я быстро посторонилась, пропуская огромное блюдо с зажаренным целиком кабаном. Его несли шестеро слуг, мускулы их обнаженных рук ритмично напрягались.
– Луа́на! – я обрадовалась, увидев знакомое лицо. С этой девушкой мы почти подружились, она предложила в нагретое сливочное масло натереть яичные желтки. Про соль, уксус и лимонный сок я сама догадалась. Немножко поварили на слабом огне, помешивая. Вышло что-то необыкновенное – яркое, сливочное и гладко-шелковистое! Попробовав новый соус, мастер Эрар закатил глаза и прищелкнул языком. Сразу приказал добавить его к рыбе, курице и спарже и лично провел дегустацию. Луана получила золотой.
– Г-госпожа? – глаза Луаны полезли на лоб, что не способствовало правильной траектории движения тележки с соусами и подливами. Тележка основательно пнула стражника по мягкому месту. Стражник даже не дрогнул, а вот один из парчовых подлетел, кипя раздражением.
– Лу! Что за небрежность? – возопил он шепотом. – Ты же не первый раз на приеме! Что это за неуклюжая девка с тобой?!
– Госпожа с нами весь день провела! – возмутилась Луана. – Знакомилась, то есть…
– Госпожа?! – парчовый распорядитель смерил меня взглядом, пытаясь найти соответствие моей внешности и иерархии дворца. – А, новая кипар… пусть не мешает!
Луана было открыла рот, но я ей подмигнула. К чему подробности? Кипар – очень даже важная должность!
Взревели трубы, танцовщицы пали ниц, гости дружно встали.
– Сила и могущество Драгана, его Огненное Сердце и Незатухающая Доблесть! Повелитель Галаор! – прокричал глашатай. – Величие и справедливость Драгана, Блистающие Когти империи, Повелитель Лейгерд!
За тронами открылись двери с обеих сторон зала и вошли повелители. Галаору безумно шло багряное с золотом одеяние. Лейгерд был облачен в голубое с серебром. А уж ожерелий, цепей, колец и браслетов на них было столько, что можно было, наверное, купить всю Самирию! Хотя нет, половину Самирии можно купить за один красный самоцвет с голубиное яйцо, вставленный в обруч на лбу Галаора. Вторую половину – за сине-зеленый камень с обруча Лейгерда.
В Самирии считали себя центром мироздания и смеялись над «дикарями» с юга. Ошибочка вышла, должна была признать я. Это наша Самирия какой-то замшелый лесной угол, жалкий и ничтожный в своем самомнении. Таких дворцов, приемов такого масштаба, таких драгоценностей и такой роскоши я даже вообразить не могла. А ведь не в хлеву росла, часто видела королеву, принцессу и придворных, во всем блеске их титулов и богатства. Тут слуги одеты дороже, чем наши графы! А наши неудобные и стесняющие движения одежды, корсеты, толстые ткани тусклых цветов? Грубые украшения? Незамысловатые предметы обихода? Примитивные жилища, тесные и смрадные, где полы застилались сеном или тростником, а нечистоты текли по канавам столицы? Чем кичились наши аристократы? Непобедимостью нашей армии и непроходимостью границ?! Болота и непролазные густые леса отделяли нас веками от Юга, который жил и развивался во всем многообразии ремесел и искусств. Драконам просто неинтересен был наш далекий угол, иначе бы они давно его захватили. К чему им холод, снег, скудная земля, когда тут такое изобилие? Кажется, кочевников они держат на жалованье, чтоб мы к ним не лезли, а не наоборот.
Осталось выяснить, зачем им понадобилась я и Рози. Глупые, грубые и невежественные девушки с задворок цивилизации. Позавчера я могла себя считать благородной, образованной и воспитанной. Сегодня отчетливо поняла, что моим знаниям и представлениям о мире грош цена. Настроения это не прибавляло, надо сказать.
Повелители между тем заняли места на тронах, для них тут же поставили отдельные столики, уже накрытые. Два трона, три большие подушки с золотой бахромой чуть пониже. На правой подушке сидела Ай-Гюрид, грациозно подвернув тонкие ножки в золоченых туфельках с загнутыми носами. На левой сидел Дамир, провозглашенный Оплотом Мудрости и неподкупности Клык Драгана. Средняя подушка пустовала до сих пор, порождая перешептывания и любопытные взгляды пирующих.
– Мы собрались, чтоб почтить предназначенную Великим драконом жену Повелителя… – неуверенно произнес глашатай.
Галаор нахмурился, Лей оскалился. Несколько слуг опрометью выбежали из зала.
Ой, да это же они меня потеряли!
– Благоуханный цветок далекой Самирии, принесенный сюда сквозь пески пустыни… дарующий долгожданную радость и целительный покой сердцам наших Повелителей… – глашатай чувствовал себя все более неуверенно, видя, как темнеет лицо Галаора.
Надо спасать человека.
– Я здесь! – вышла из-под арки, обогнув стражника.
Придворные переглядывались, перешептывались и презрительно морщились. Разочарование присутствующих было таким густым, что его можно было резать ножом.
– Дорогая супруга! – Лей поднялся и ступил на ступеньку ниже, протягивая руку.
– Кажется, наши подданные забыли, что супругу Повелителей положено приветствовать стоя?! – вдруг взревел Галаор, поднимаясь с трона.