В доке стояло оживление – боты-чистильщики заработали снова, они закончили обработку фюзеляжа и даже отполировали стекло кабины пилота до блеска. Мелкие мобильные боты юрко ныряли во внутрь корабля и чистили салон «Эсделя».
Топливные капсулы были загружены, ещё немного было оставлено про запас. Кто знает, что их ждет в системе Касмий, может, им придётся ещё долго блуждать по космосу? Грузчик занёс контейнер с провиантом, здесь этого добра было навалом.
Мэй смотрела на всю эту суматоху, прислонившись плечом к стене. В руках она крутила защитный обруч, в котором спала. Хоть отдыхала она недолго, но все же чувствовала себя гораздо лучше.
Они подкрепились здешней едой, она отличалась от тензиской пищи только наличием разнообразных вкусов и не более. На Мэй была свежая одежда, волосы были еще влажные после душа, принятого на скорую руку.
Она почувствовала присутствие Лам. Она стояла у нее за спиной, допивая из банки коктейль. Она не могла спокойно стоять на месте и переминалась с ноги на ногу. Лам рвалась вперед, в неизведанный мир космоса, где, возможно, они найдут свою истину. Путь им преграждал только большой люк шлюза.
В голове Мэй раздался бесстрастный голос Айн.
«Катер почти готов, я включаю диагностику всей системы и предстартовую подготовку. Как только мы взлетим, сработает таймер. Я поставила его на десять минут. Думаю, этого времени нам хватит».
«Принято», – отозвалась Мэй и попросила её спускаться с диспетчерской.
Ботов вокруг звездолета становилось все меньше. В салоне уже никого не было, система включилась и запустила двигатели.
Вскоре к ним присоединился Хок. Он шел из главного центра станции, в руке был ящик с инструментами. Айн посмотрела на него с вопросом, он кивнул в ответ – все сделано так, как она просила.
Айн держала в руках свою консоль. На ее экране высвечивались новые данные.
– Диагностика завершена на 80 %. Пора выдвигаться.
Они вместе поднялись по трапу в салон «Эсделя». Каждый занял свое место перед управлением, пристегнул ремни и надел свой шлем. Вся кабина гудела и сияла огнями. Айн приблизилась к своей панели и запустила предстартовый режим.
В доке закричала тревога. Боты разбежались врассыпную как испуганные насекомые.
Двигатель уже почти нагрелся, когда створки люка начали разъезжаться в стороны. Он был настолько тяжелый, что все помещение зашаталось. «Эсдель» быстро разогнался и вылетел из шлюза. Они покинули свое временное пристанище и отправились вперед в бесконечную черную даль.
«Эсдель» уверенно бороздил пустошь. Станция отдалялась от них, становилась все меньше и меньше. Вскоре ее уже невозможно было различить на ярком фоне холодной планеты.
Айн посмотрела на таймер.
– Сейчас!
На орбите планеты засияли крошечные огни. Станция словно сжалась в несколько раз, потом один беззвучный хлопок разорвал её, разбрасывая вокруг тёмные останки. Военной базы больше не было – Айн запустила на ней команду самоуничтожения после их отлёта.
Только потом до них дошло несколько молчаливых ударных волн. Качнув корабль пару раз, волны ослабели и растворились в вакууме.
«Эсдель» был на достаточном расстоянии от места взрыва, обломки до него не долетели. Часть из них улетела в космос, другая была схвачена планетным притяжением, и они устремились к атмосфере.
Лам была занята другим делом. Она пролистывала всю информацию, которую оставил Нэтски и дополнительно нашла на станции.
– Вот оно!
Она вывела на экран файлы, описывающие систему Касмий. Информации было достаточно много, на ознакомление могло уйти не один день.
Вначале было краткое описание самой системы Касмий – координаты, физические величины и строение. Всё это они пропустили и сразу переключили внимание на планету Илис.
Перед ними появилась объёмная фотография с изображением планеты. Средние размеры, атмосфера, насыщенная кислородом, большая часть поверхности была покрыта океаном. За белыми чистыми облаками угадывалась суша. Большой и единственный материк растелился по всей поверхности, почти всю его площадь занимали леса с сочной зеленью. От него в разные стороны были разбросаны мелкие острова. Горные хребты были редкостью, в основном здесь были долины и сглаженные древние платформы.
Климат здесь умеренный, дожди лили нечасто, но сильные засухи наблюдались только на крайних северных и южных широтах. Времена года неярко выражены. Было еще много информации о местности, флоре и фауне.
Из истории они прочли то, что Илис – одна из самых первых планет, народ которой отправился покорять космос. Его так и называли – Древняя раса. Её история насчитывает несколько сотен тысяч лет. Именно они ещё в докосмической эпохе изобрели корабли с двигателями, которые могли совершать скачки в пространстве.
Путешествуя в космосе, они сделали множество открытий. Они покоряли все новые и новые звездные системы, осваивали пригодные для жизни планеты и создавали десятки колоний. Так как народ Илис был обделен запасами собственных ресурсов, то его снабжали всем необходимым его планетарные колонии.
Власть Илиса с годами теряла свою силу, другие планеты захотели независимости. Илис подарил им свободу, и каждое государство выбрало для себя свой политический путь развития. Сейчас древняя раса является самой миролюбивой цивилизацией. Главным его потенциалом была не военная, а духовная мощь. Она стала главным культурным и религиозным центром.
Жители сохранили старый уклад жизни. Страной управляла королевская семья, в отдельных провинциях назначались главы. Классового неравенства здесь не было, деления на касты тоже. Они смогли создать новую систему власти, основываясь на своих ошибках, мудрости и богатства духа.
Что касаемо последних событий о войне, то здесь была приведена сухая статистика. В 609 году в результате короткой полномасштабной атаки Илис был захвачен. Сейчас его правительство полностью контролируется гахрокскими чиновниками. Королевская семья находится в заложниках. Подробной информации не было, файлы давно не обновлялись.
В галерее они нашли много снимков с изображениями местности, городов и поселков. Большое внимание уделялось описанию истории королевской семьи. О каждом поколении повествовало множество фотографий, где запечатлены члены королевской семьи, их дети и подданные.
На последних фотографиях изображена правящая по сей день королевская династия. Снимок был сделан давно. На фоне красивейшего цветущего сада на скамейке восседал король со своей супругой. Одеты они были просто, но даже такой наряд отличался изысканностью и изяществом. Молодой король смотрел на них с улыбкой, благородство и мудрость отражались в каждой черте его лица, в его положении и осанке. Королева в белом шелковом платье сидела рядом с ним, на ее голове была крошечная изящная диадема. Золотые кудри воздушными волнами ниспадали на тонкие плечи.
В руках она держала ребенка, маленькую принцессу. На лице малышки играл здоровый румянец, яркие голубые глаза светились счастьем и понятной только детям неподдельной радостью. Ребенка всегда окружали доброта и забота своих любимых родителей, и она не знает, что такое печаль. Ее короткие белесые волосы аккуратно расчесаны и уложены, на ярком дневном свете они отливали голубым цветом…
Все близко прильнули к экрану. Лам смотрела на фотографию девочки, с каждой секундой ее глаза становились все больше. Рот приоткрылся, на губах застыл немой вопрос. Девочка со снимка смотрела на нее и продолжала беззаботно улыбаться. Она и была долгожданным ответом на все вопросы Лам.
«Неужели, это действительно я?»
Лам закрыла глаза от потрясения. Сомнений никаких не осталось. Она и есть та принцесса, которую когда-то сфотографировали вместе с любящей семьёй. Это она наследница королевского трона Илис. И она сейчас была далеко от дома и своего народа.
Девочка схватилась за голову и молчала. Мэй чувствовала ее растерянность.
– Ты что-нибудь вспомнила?
Лам покачала головой.
– Мне знакомы лица этих людей… Моих родителей. Кажется, это их я видела в своих снах, – Лам сильнее сжала голову. – Я пытаюсь вспомнить все, но не могу …
Айн успокоила ее.
– Не требуй от себя слишком много. Память возвращается не сразу.
– Тебе нужно время, – поддержала Мэй. – Если ты действительно хочешь этого, мы продолжим наш путь.
– Да, несомненно, – Лам снова воодушевилась. – Нужно лететь на Илис.
Прежде чем уйти в гипер, нужно было кое-что сделать. Мэй записала краткое сообщение для Нэтски. В нем она рассказала ему, что Рачерс застал их врасплох, и им пришлось обороняться против него и отряда габотов. При воспоминании о Рачерсе в груди что-то легонько кольнуло и тут же отпустило. Мэй сглотнула и быстро закончила запись сухим прощанием.
Айн поспешно стала готовиться к старту, забивая координаты скачка. На экране высветились показания и примерное место выхода. Скорость «Эсделя» стремительно ползла вверх.
– Всем пристегнуться и надеть шлемы. Готовимся к прыжку. Погнали!
«Эсдель» нырнул в гипер, головокружительно унося их вглубь пространства. Душа вновь оторвалась от тела и улетела далеко к неизведанным ярким звездам. Они летели мимо, оставляя после себя ослепительный шлейф света. Но вот скорость стала спадать, звезды расплывались в пустоши. Из глубины доносился методичный электронный гул, он становился все громче.
Видение исчезло, они вновь оказались в своих креслах за штурвалом звездолета. Мэй немного поморгала, чтобы окончательно прийти в себя. «Эсдель» сбавил скорость и, не торопясь, продолжал лететь к своей цели.
За стеклом кабины перед ними из глубины выплывала планета. Она становилась все больше по мере приближения. В ней можно было угадать знакомые черты той планеты, снимки которой они недавно видели.
Но с каждым покоренным промежутком расстояния Илис все меньше походил на планету из файла с фотографиями. Все сняли свои защитные шлемы, Мэй включила камеру и вывела на экран увеличенное изображение объекта.
Это был не тот самый процветающий Илис, как несколько лет назад. Яркая зелень больше не преобладала на этой земле. Леса и поля лишь разрозненными обрывками были разбросаны по материку. Между ними и ближе к полюсам расширялись пустоши. Редкие серые облака зависли в атмосфере.
Вокруг Илиса столпилось множество военных станций и спутников. Они были подобны стае диких пчел, окружившие гнездо неприятеля и жужжащие в предвкушении хорошей добычи.
Мэй сглотнула и искоса посмотрела на Лам. Она сидела в напряжении и не отрывала глаз от экрана. От нее исходило непонятное чувство. В нем были одновременно перемешаны страх, боль, непонятное чувство вины. И еще было одно острое желание. Кажется, это было желание мести.
Айн и Хок надежно скрыли свои волнения за барьером. Но Мэй смогла различить напряженность в лице Айн, а Хок немного прищурился, между бровей пролегла недовольная складка.
– Теперь решать тебе, – проговорила Айн и повернула голову в сторону девочки. Её красивое лицо оттеняли несколько уродливых синяков. – Что будем делать дальше?
Лам вздрогнула и отстранилась от экрана. Вся её нерешительность куда-то пропала, она больше ничего не боялась и не собиралась отсиживаться в стороне как раньше. Илис был совсем рядом, и она не собиралась отступать назад.
– Приземляемся.
Айн подняла бровь
– Ты уверена?
Хок покачал головой.
– Это самоубийство. Вы все видели, что вся планета оккупирована. Гахроксы на каждом шагу. Нас подобьют ещё перед входом в атмосферу.
Лам бросила на него взгляд отчаяния.
– Но я должна туда попасть! Для меня это очень важно!
Мэй прекрасно понимала девочку, но и рисковать так сильно ей не хотелось.
– Ну что ж, – задумчиво протянула Айн. Она вывела карту планеты на экран. В глубине материка загорелась зелёная отметка. – Согласно карте, конечные координаты находятся в черте лесного массива. Вокруг неё разбросаны мелкие деревни, а ещё дальше через сотню километров находится главный центр Илиса. Если мы активируем режим невидимки, то нам будет легче пролететь мимо незамеченными.
Хок криво усмехнулся.
– Конечно, а потом мы преспокойно пройдем мимо войск в центр города и поздороваемся с королевской семьей… Да поймите же вы, что мы не на прогулке. Здесь идет война, оккупация всей территории! – Хок указал на экран, на полчище гахрокских кораблей, кружащие над планетой подобно стервятникам. – Нам еще повезет, что мы вообще приземлимся на поверхности. Ну а что потом? Мы даже не знаем, куда нам нужно идти. Уже на ближайшей дороге мы столкнемся с войсками, и, поверьте мне, так просто, как на станции, мы не отделаемся. Нас расстреляют прежде, чем мы успеем сказать слово «Илис»!
Хок скривился и схватился за плечо – рана еще ссадила.
Айн недовольно изогнула брови.
– Я сама прекрасно понимаю, что это безумный шаг. Но мы должны рискнуть. Иначе для чего мы вообще все это затеяли. Мы слишком далеко зашли, и никто не намерен отступать. Уж лучше смерть, чем вернуться обратно в лапы Адмирала.
Она хитро прищурилась. В ее руке появилась переносная консоль.
– Тем более, что мы не совсем безоружны. Я «одолжила» у гахроксев несколько файлов с кодами и командами. Прошу заметить, весьма полезная вещь, и свою эффективность она уже доказала.
Хок переводил взгляд с одной девушки на другую. С надеждой он посмотрел на Мэй, но и от неё он не получил поддержки. Все были на стороне Лам. Деваться ему было некуда, он остался в меньшинстве. Он закатил глаза и махнул рукой.
– Мне, видимо, только и остается, как молиться на твою консоль, – он повернулся к своей панели. – Включаю режим невидимки.
На лице Лам зардел лёгкий румянец – её внутренний ребёнок ликовал.
– Тогда всем советую надеть шлемы, посадочка будет нелегкой, – сказала Айн, демонстративно натягивая свой.
Конечные координаты приземления были выбраны неслучайно. Они находились в лесном массиве, достаточно далеко от центра и других селений. Рядом не было военных баз или космопортов – слишком неподходящая местность для таких объектов. Тот, кто оставлял эти координаты в подсознании Лам, многое продумал. Он словно знал, что она когда-нибудь сможет вернуться сюда.
Вход в атмосферу планеты сам по себе процесс не из приятных. Они пролетели мимо одного спутника и остались совершенно незамеченными. Температура за бортом резко возрастала по мере приближения к поверхности. Они временно закрыли стекло кабины непроницаемым куполом, чтобы свет от отраженных лучей Касмия не слепил им глаза. Обшивка корабля нагрелась до максимума. Хоть в салоне и было включено охлаждение, все равно было довольно жарко. Волосы под шлемом намокли и прилипли к голове.
Длились эти неприятные ощущения недолго. Они одолели стратосферу и оказались в более нижних слоях. Пролетев сквозь тяжелые облака, перед ними открылся печальный вид с воздуха.
На первый взгляд показалось, что ничего не изменилось со времен войны. На экране они увидели обширные плодородные земли, обработанные местными жителями. В крупных долинах паслись большие стада животных. Голубые реки размеренно текли по земле, из них сооружали водохранилища и гидростанции, а по самому течению медленно плыли миниатюрные судна.
Кругом стояли деревеньки и несколько городов. Когда они увеличили изображение ещё больше, они увидели, что многие из поселений были разрушены. Еще были видны множество военных постов и штабов. Большую площадь занимали стоянки, где располагались боевые единицы. Если присмотреться, то можно было различить на них габотов. Целые армии боевых габотов.
Гахроксы взяли планету под свой контроль, они безнаказанно топтали землю и разрушали города. Жители превратились в послушных рабов, это они возделывали земли и выращивали скот для пропитания своих захватчиков. А они могли беспрепятственно строить новые базы.
Издалека за холмом прогрохотала серия взрывов. Стена из столбов земли и песка поднималась и рассыпалась в стороны. Горячие языки пламени взметнулись вверх к небу, облизывая тусклые облака. На их фоне чернели силуэты бомбардировщиков. Они пролетели над местом взрыва, развернулись и направились обратно на свою базу.
Здесь все еще бушевала война. Не все жители сдались, некоторые решили бороться до последнего. Это были жалкие попытки. Кучка партизан против огромной военной мощи гахроксев.
Лам тяжело вздохнула, но продолжила следить за показаниями.
Земля все приближалась. Вот они уже могли различать отдельно стоящие деревья в лесу, в котором они решили приземлиться. Катер осторожно маневрировал, пока Айн искала подходящее место. Они разглядели опушку в чаще леса и направлялись туда.
Неожиданно корабль дернулся и полетел в другую сторону. На экране сработало предупреждение – сканер засек в небе в нескольких километров от себя отряд военных бомбардировщиков.
Айн ударила по своей консоли, отключая автопилот.
«Держитесь, перехожу на ручное управление!»
Она схватилась за появившийся штурвал. Корабль развернулся и полетел в сторону густых зарослей.
«Придётся найти другое укромное место недалеко от места назначения».
Айн уводила корабль все дальше в глубь леса. Вот компьютер нашёл подходящее место для экстренной посадки. Под ними обнаружилась небольшая полянка, находящаяся далеко от сельских дорог и мелких тропинок. Здесь никто никогда не проходил и не мог случайно наткнуться на это место.
«Эсдель» круто устремился вниз.
Мэй с силой вцепилась в кресло. Корабль слегка прошелся по макушкам деревьев, кабину пару раз тряхнуло от перегрузки. Вот он резко остановился, пассажиры чуть не вылетели со своих мест, удерживаемые ремнями.
Звездолет остановился ровно над окружностью поляны. Медленно и плавно он приземлился в её центр, спугнув стайку лесных птиц. Посадочные полозья выдвинулись и легко коснулись твёрдой земли. Двигатели затихли и постепенно перешли на лёгкий гул.
– Добро пожаловать на Илис, – ободрено объявила Айн. – Посадка прошла успешно. Эта малышка отлично знает свое дело.
Айн включила сканер на консоли.
– Пролетели совсем рядом. Ещё бы немного, и нас засекли.
Лам уже отстегнула свои ремни и быстро направилась к выходу. За ней направилась Мэй, чтобы помочь отодвинуть трап.
– Пока не выходите из салона! Я ещё не всю местность просканировала, – предупредительно крикнула им Айн.
Но Лам было уже не остановить. Она открыла дверь выхода, и в салон ворвался свежий поток лесного воздуха. Она заслонила рукой лицо, прячась от непривычно ярких лучей Касмия. Глотнув чистого воздуха, она с опаской стала спускаться по трапу.
Мэй выглянула вслед за ней. Лесное очарование вскружило ей голову.
Далеко вверх уходили густые макушки деревьев-великанов, подпирая собой хрустально-небесный купол. Кругом было много сочной листвы – кудрявые низкорослые деревца, лохматые кустарники, колючие заросли высокой травы. Все пестрело яркими красками разбросанных по поляне диких цветов. Среди этого великолепия проглядывались пышные красные бутоны, белые горошины, жёлтые и сиреневые колокольчики и ещё много разных мелких цветов. Источаемые ими ароматы приятно щекотали нос; никакие растения, выращенные в искусственных гидропонных садах, не сравнятся с живыми запахами леса.
Мэй от удовольствия закрыла глаза и вдохнула глоток благоуханного чистого воздуха. В нос попали частички настоящей пыльцы, и она чихнула от непривычки. Звонкий выдох эхом прокатился по лесу и растворился далеко за его пределами.
Их окружило множество новых звуков. Птицы, притаившиеся в кронах деревьев, безостановочно стучали, чирикали, кричали во всю глотку и тихо пищали. Редкий ветерок проносился мимо, играя, запутывался в ветвях, шуршал монетками-листочками и весело убегал прочь. Где-то далеко журчал ручеек, разбивая о камушки свои кристально-чистые потоки.
Тихо-тихо, чтобы не нарушать здешнюю идиллию, Мэй спустилась по трапу и ногами коснулась земли. Под ними была настоящая темно-бурная почва, вся усыпанная хвоей и пожеванными листьями. Зоркий глаз разглядел на ней крошечных жучков, резво ползущих по своим делам.
Лам опустилась на землю и сорвала несколько веточек цветов и кудрявых растений. Она приложила букет к лицу и вдыхала его чарующий аромат. Здесь на этой планете ей все было так хорошо знакомо, как если бы она родилась и выросла в этой местности. Кажется, она действительно вернулась домой.
Чистый воздух выманил и Хока из салона корабля. Он стоял у входа, прислонившись о трап, и, щурясь от тёплых лучей, присматривал за девушками, как пастух за своим стадом.
Вот из катера вышла и Айн.
– Вроде пока все чисто. Сканер будет работать на недалёкие расстояния, поэтому идём осторожно. До места назначения идти примерно часа три. Нужно успеть добраться туда до вечера. Если придётся возвращаться обратно, то нужно вернуться до наступления темноты.
– Все понятно, – сказал Хок и исчез в салоне.
Чуть позже они подкрепились, удобно устроившись на мягкой земле как на зелёном ковре. Собрав с собой небольшой провиант и оружие, их отряд отправился в чащу леса.
Впереди вышагивала Айн, постоянно сверяясь с данными консоли. Потом шли, озираясь вокруг, Лам и Мэй, в конце шёл Хок, у него за плечами была сумка с провизией и заряженный Этэм.
Несмотря на обилие звуков и запахов, по пути они редко встречали животных. Вот промелькнула чёрная тень какого-то грызуна в зарослях, с ветки на ветку перелетали мелкие птахи. И лишь серые насекомые часто пролетали мимо, пестря радужными крыльями, и исчезали в растительности.
Они продвигались вперед через лес, сторонясь любых дорог. Согласно данным Айн, здесь недалеко от их точки должна быть небольшая деревушка. Если повезет, они могли бы встретить местных жителей и расспросить их о том, что здесь сейчас происходит.
– Айн, – раздался позади голос Хока. – Откуда у тебя эта консоль?
– Как откуда? Мне её отдал Нэтски, – бросила Айн, не поднимая головы.
– Насколько я помню, она была у тебя ещё до того, как Нэтски решился нам помочь.
– Тебе-то какое дело, откуда я взяла её? – недовольно ответила Айн. – Я нашла эту консоль в одном из складов, настроила под себя, а уже потом Нэтски синхронизировал её с «Эсделем». Это моя работа – следить за сканером и управлять кораблём. А твоя работа – это молча держать оружие и прикрывать нам спины.
– Точнее чей-то зад, – пробормотал Хок.
Хок остановился и стал всматриваться в листву.
«Подождите-ка! Не двигайтесь!»
Все замерли на местах. Хок осторожно прошёл в сторону несколько шагов, придерживая за спиной винтовку. Он нагнулся, что-то схватил и резко бросил это в сторону Айн. В воздухе несколько раз изогнулось длинное гибкое тело, похожее на змею.
Айн испуганно отскочила в сторону, на ходу вытаскивал из-за пояса пистолет. Лам взвизгнула и вместе с Мэй пригнулись к земле. Змея шлепнулась в траву недалеко от Айн, замерла и больше не шевелилась.
Приглядевшись, они увидели, что это была не змея, а гибкий чёрный корень какого-то растения. Хок, наблюдая за их реакцией, незлобно рассмеялся. Он подошёл и пнул ногой корень.
– Идиот контуженный, – проговорила сквозь зубы Айн, – я могла выстрелить.
– Зачем утруждать себя бесполезной стрельбой по растениям? Это же моя забота – прикрывать ваши тылы.
После недолгой перепалки они снова двинулись вперёд. Под ботинками хрустела трава и багровый курчавый мох. Хоть они находились в тени высоких деревьев, земля хорошо прогрелась, и было довольно тепло. Они прошли уже приличное расстояние, пока Айн неожиданно не замерла на месте.
– Стоять! Тут кто-то есть.
Остальные пригнулись к земле. Сканер на консоли замигал, оповещая о приближении живого существа. Оно было совсем рядом и медленно передвигалась в противоположную сторону. Это что-то было довольно большое.
«Мэй?» – удивленно обратилась к ней Айн.
«Я ничего не слышу, – отозвалась она. – Никаких эмоций или даже признаков разума. Может, это не человек?»
Никто не рискнул проверить, что находилось рядом с ними за зарослями деревьев. Все остались на своих местах. Айн следила, куда идёт это существо. Оно бродило неподалеку, потом неспешно направилось в их сторону. Хок приготовил Этэм. Все сидели тихо, как мыши, боясь пошевельнуться.
Вот послышался хруст ветвей и шорох листвы. Серая тень замаячила среди деревьев. Существо громко дышало, кряхтело и даже посвистывало; было слышно, как оно двигало челюстями и жевало листья.
Огромная лохматая голова вышла из-за деревьев. На широкой морде животного по бокам желтели глаза размером с ладонь. Челюсти с ровными зубами, чуть выступающими вперёд, непрерывно смыкались и размыкались, разжевывая пищу. Над головой в стороны вились небольшие крепкие рога, под ними дергались голые уши.
Животное не заметило людей, оно было занято поеданием сочной листвы с ближайшего дерева. Собрав самые вкусные листья, оно перешло к другому дереву. Все по-прежнему сидели в своём укрытии и не двигались.
«Какой красивый!» – воскликнула про себя Лам и случайно зашелестела травой.
Животное дернуло ухом и повернула к ним свою морду. Оно увидело людей, спрятавшихся в траве, и стало наблюдать за ними. Его жёлтые глаза расширились, и оно стало выходить из-за деревьев, переставляя мощные копыта.
Хок так же медленно поднялся и выпрямился в полный рост. Он поднял винтовку и прицелился. Животное, заметив его, остановилось в нерешительности в двадцати метрах от них. Хок положил палец на спуск.
– Нет! – Мэй вскочила и кинулась к Хоку. Забывшись, она бросилась к нему на спину. Хок вздрогнул от неожиданности и нажал на спуск.
Заряд попал в ствол деревца и сломал его пополам. Сидевшие на дереве птицы разом вспорхнули с ветвей и разлетелись в стороны. Животное тоже испугалась. Оно дернулось и, развернувшись, ускакало галопом обратно в чащу. Эхо повторило громкий звук выстрела ещё несколько раз.
Когда снова все стихло, Айн встала на ноги. Её внешний вид не обещал ничего хорошего.
– Хайджи, Хок, какого демона ты устроил здесь охоту! Зверье в первый раз видишь?
Хок опустил Этэм.
– Я бы не выстрелил, лишь хотел его припугнуть. Он вёл себя совершенно неагрессивно.
– Так зачем палишь из винтовки, словно ужаленный!
Айн обернулась к Мэй.
– Ты чего под огонь лезешь? Животинку жалко стало?
Мэй ничего не ответила. Она понимала, что поступила глупо и безрассудно.
– Нас из-за вас сейчас может кто-нибудь обнаружить. Часто ли здесь в лесу можно услышать, как стреляют из боевого бластера? Это хорошо, что здесь нет никого рядом, а то я бы вам устроила.
Лежащая в колючей траве консоль запищала. Айн подняла её и увидела предупреждающий сигнал.
– Демоны, сюда едут боты!
Лам снова пригнулась от страха. Но ее схватила Айн и подняла с земли.
– Нам от них не спрятаться, у них тоже встроенные сканеры!
Она вместе с Лам побежала в сторону от маршрута, остальные бросились за ней.
Они бежали сквозь заросли мелких деревьев и колючих кустов, пытаясь уйти от габотов как можно дальше. Ровная земля кончилась, впереди были сплошные овраги, холмы и ямы. Под ноги постоянно бросались тяжёлые камни и упавшие стволы сгнивших деревьев.
Мэй была в ужасе. Ей не хотелось снова столкнуться с боевыми ботами и отбиваться от них. Они должны были бежать от них как можно скорее, чтобы не попасть под их сканирующий луч. Если это случится, то они точно попадут под обстрел.
Айн на ходу пыталась смотреть в консоль.
«Кажется, они постепенно уходят в сторону. Они просто могли патрулировать местность».
Мэй её не слушала и продолжала бежать вперёд, пробираясь сквозь цветущие кустарники. Неожиданно её ноги провалились сквозь рыхлую землю. Она упала навзничь и покатилась вниз по крутому склону. Руки и ноги беспомощно цеплялись за торчащие корни, но она продолжала катиться, больно ударяясь о камни и царапая лицо. Её тело болталось словно тряпичная кукла, она ничего не видела перед собой, только мелькающие землю и яркое небо.
Она скатилась головой вниз и ударилась о что-то твёрдое и холодное. Вспышка тупой боли плотной занавесью закрыло ей глаза. Касмий погас, день превратился в пугающую ночь. Оглушительный удар лишил её сознания, и она провалилась в черную пустоту.
Почему это лицо преследовало ее? Страшные глаза-щелки злобно смотрели на нее, в них горел всепожирающий огонь. Рот открылся и растянулся в кривой плотоядной улыбке. Из оскаленной пасти вырвался леденящий душу смех, который больше походил на рык животного.
Демон превратился в другое лицо, более знакомое. Стальные глаза с прохладной синевой. В них больше не светилась жизнь, они озадаченно, даже с осуждением смотрели на нее. Его губы шевелились, беззвучно шепча фразу «Я знаю тебя». Голос становился все отчетливее и громче.
Туман редел, из него продолжали выплывать чьи-то лица. Она уже не различала их черты, образы расплывались перед ней и вновь воссоединялись. Отовсюду она слышала крики, злобный смех, истошный плачь. Они кружили над ней и душили своими возгласами.
Мэй пыталась отгородиться от них, закрыть голову и уши руками, но это не помогало. Она не слышала ничего, кроме них, даже собственные мысли. Тяжесть стала просто невыносимой, ее голова вот-вот лопнет, и она закричала…
Тепло… Откуда-то исходило необъяснимо приятное тепло. Она захотела греться в нем вечно, только бы оно никуда не уходило. Мэй с удовольствием поежилась и попыталась пошевельнуться.
Болезненный ток прошелся по телу, и Мэй тут же очнулась.
«Тихо, лежи спокойно».
Горячая ладонь сползла со лба. Мэй приоткрыла глаза.
В голове пульсировала боль. Она накатывала волнами, острыми пиками вонзаясь в мозг, и отступала, разбрасывая после себя тупые тяжелые булыжники. В желудке тоже было неспокойно, тошнота то и дело подступала к горлу. Перед глазами плыли желтые бесформенные круги. Когда они стали меньше, ей удалось видеть лучше.
Ярких лучей Касмия больше не было, небо над головой посерело, а с другой стороны окрасилось в золотисто-алый закат. Беспокойно чирикали птицы, их пение становилось все тише.
Отдалось лёгкой прохладной – другая рука коснулась ее, и Мэй повернула голову. Снова перед глазами пронесся яркий режущий свет, оставляя в затылке сгусток горячей боли.
Рядом сидела Лам. В своей крохотной ладошке она держала руку Мэй и поглаживала ее, но она не чувствовала прикосновений. Сфокусировав зрение на своем запястье, она увидела, что оно было забинтовано. В нем легким бризом шуршала боль, остальное тело походило на один сплошной синяк.
Лам дотронулась до ее головы. Напряжение спало с ее лица.
– Ей вроде бы лучше. Она успокоилась.
Рядом послышался негромкий смешок.
– Конечно! Я израсходовал почти всю пачку успокоительного. Удивлен, что она по-прежнему чувствует боль – такая доза могла сработать лучше любого обезболивающего.
Мэй уже медленней и осторожней повернулась к Хоку. Он сидел на упавшем стволе и копался в сумке. Сначала ей показалось, что зрение ее вновь подводит, и она плохо видит из-за этих проклятых плавающих пятен. Но приглядевшись, поняла, что это не так.
Хок старался не смотреть на нее прямо, чтобы не причинить ей вреда. Большие глаза с кровавой радужкой были направлены чуть в сторону, сквозь нее. Вокруг них, на щеке и на бровях собралась паутинка из красных царапин.
Мэй нахмурилась.
– Что с тобой случилось?
Хок удивленно приподнял порезанную бровь.
– Ты что, ничего не помнишь?
Она заморгала.
– Не помню чего? Если вы о моей памяти, то она вроде бы ко мне не вернулась. Я по-прежнему не помню, кто я есть.
– Нет, не это. Ты не помнишь, что происходило после падения?
– Да о чем вы? Я все помню, мы шли по лесу к месту назначения, сперва столкнулись с животным, потом убегали от ботов, я оступилась и куда-то упала.
Она дотронулась до своей головы и нащупала жесткие бинты. Теперь ей было понятно, почему голова стала такой тяжелой.
Хок присвистнул и задумчиво потер царапину на щеке.
– Краткосрочная потеря памяти, – задумчиво произнес он. – При наличии полной амнезии… Видимо, все-таки очень сильное сотрясение.
Мэй сделала глубокий вздох и попыталась взять себя в руки.
– Что я пропустила? На нас напали габоты?
Лам и Хок переглянулись – просто рассказать или показать наглядно, через их воспоминания? Хок помотал головой – лучше рассказать так.
– Ты упала с небольшого обрыва и сильно ударилась головой. У тебя серьезное сотрясение. Мы пытались перенести тебя в укромное место, и ты очнулась. Поначалу, мы решили, что не все так плохо, раз так быстро пришла в себя. Но тебе стало хуже, тошнило, и ты постоянно что-то сбивчиво бормотала. Когда я обследовал твою голову и вправлял ее, ты повела себя довольно странно.
Хок скривился, будто в глазах защипало. Лам продолжила.
– Ты кричала, чтобы он не трогал и не смотрел на тебя. Что он делает тебе больно. А потом, когда он делал перевязку, ты завопила и вцепилась ему в лицо.
Мэй ахнула, прикрывая рот забинтованной рукой. Замечательно! Просто великолепно! Она в беспамятстве бросилась на товарища! Мэй тихо застонала.
Хок горько усмехнулся.
– Наверно, хотела выцарапать мне глаза. Айн еле тебя усмирила, а мне пришлось вколоть тебе большую дозу успокоительного.
Мэй попробовала извлечь из памяти этот эпизод. Она стала перебирать в последовательности последние моменты. Вот она падает с обрыва, все кругом исчезает и чернеет. А потом ничего. Только эти страшные сны о тварях с хищным оскалом и громкими криками. Больше ничего из памяти не выплыло.
«Я действительно ничего не помню… – слова застряли в ее горле, она могла только передать свои мысли. – Вы мне все рассказали, а я все равно не могу вспомнить».
Нежная ручонка погладила ее по волосам. Напряжение как рукой сняло, по телу тёплыми волнами медленно растекалось спокойствие.
– Травма оказалась серьезной, – промурлыкала Лам. – Временная потеря памяти – верный признак тяжелого сотрясения. Скоро все придет в норму.
Мэй повернулась к Хоку.
– Прости меня за это. Это словно была не я, а кто-то другой…
Хок непринужденно махнул рукой.
– Не бери в голову, твоей вины в этом нет. Последствия сильного удара бывают самыми непредсказуемыми.
– И все же я…
– Да проехали уже! – Глаза Хока сузились, уголки губ изобразили улыбку. – Это всего лишь царапины. Ты не первая, кто хочет мне глаза выколоть… Вон, пришла еще одна.
«Да, я одна из главных претендентов!»
Легкие шаги в тяжелых ботинках резво спустились вниз по склону. Айн подлетела к ним, на ходу отряхивая куртку от пыли и грязи. Глаза весело блестели на загорелом лице.
– С превеликим удовольствием вцепилась бы в твое наглое лицо. Но увы, Мэй меня опередила. Как-нибудь попробую в другой раз.
Лам тихо хихикнула. Даже улыбка на лице Хока стала шире.
Айн плюхнулась на землю рядом с Мэй и отпила воды из бутылки.
– Ну, что, как она? – спросила она у Хока. – Вроде бы выглядит нормально. А ты хотел ещё ее связать по рукам и ногам.
Айн блеснула глазами, улыбка сползла с лица Хока.
– Это неправда.
Лам и Айн рассмеялись при виде его помрачневшего лица. Мэй тоже попробовала улыбнуться, хоть и получилось излишне вымученно.
Новая вспышка боли резанула по глазам. Она зажмурилась, сопротивляясь тошноте и ударам, обрушившимся на стенки черепа. В наступившей темноте все еще остался мутный след от света, словно он прожег веки насквозь.
Все разом замолчали. Она услышала, как поднялся Хок и встал рядом. Тепло от горячего прикосновения его рук чувствовалось даже сквозь плотный слой бинтов. Потом он протянул ей несколько пилюлей и сказал положить их под язык. По мере того, как они рассасывались, напряженность в теле проходила, боль и тошнота стали отступать.
Через несколько минут окончательно исчезли пятна, возвращая Мэй ее нормальное зрение. Пульсирующая боль в голове утихла, тупые удары прекратились, уступая место приятному покалыванию. Даже вывихнутое запястье перестало ныть.
Айн, напротив, смотрела на нее с взволнованным видом и качала головой.
«Я этого боялась…»
Из сумки, что висела у нее на поясе, она достала четыре капсулы с прозрачной жидкостью. Три из них она протянула им. Мэй они были знакомы.
– На «Тензисе» мы принимали витаминный комплекс для укрепления костной ткани. При искусственной гравитации недостаток витаминов почти не ощущается. Однако на земле это сильно влияет на хрупкость костей. Это ещё хорошо, что ты череп не сломала. Так что пейте эти капсулы, в них концентрация полезных веществ гораздо выше.
Мэй подняла руку и посмотрела свой браслет. Уровень кальция и витаминов был предельно низким. Без лишних вопросов она приподнялась и выпила капсулу.
«Как долго я была в отключке? Габоты нас не заметили?»
Лам неторопливо ответила, не дожидаясь пока Мэй произнесет вопросы вслух.
– Примерно часа два… Касмий уже подходит к закату. Габоты просто патрулировали местность по кругу и ушли за пределы сканера.
Айн не отрывала взгляда от своей консоли. Потом она спрятала ее в сумке и поднялась с земли.
– Кругом все чисто, поблизости нет ни одного бота. Придётся возвращаться обратно на корабль и переждать ночь. – Она перевела взгляд на Мэй. – Идти сможешь?
Хок покачал головой.
– Она не в состоянии. Любые движения ей противопоказаны.
Айн процедила сквозь зубы:
– Меня не интересует, что ей доктор прописал. Оставаться здесь мы не можем, у нас нет ни спальных мешков, ни обогревателя. Тащить её на своей спине я не намерена.
– Я пойду сама, – Мэй пыталась произнести это как можно бодрее, но получилось не совсем удачно. Да что толку скрываться, все и так всё знают.
В знак подтверждения своих слов она привстала. Голова вновь пошла кругом, перед глазами заплясали огни. Ноги предательски задрожали, и она облокотилась о дерево.
– Хайджи… – произнесла она.
Айн посуровела.
– Мэй, ты просто ходячая катастрофа! Вечно ты умудряешься попадать в самые нелепые ситуации. Ты умудряешься набить себе синяков на ровном месте и постоянно падаешь в обмороки! Хватит быть такой мягкотелой, это жутко раздражает.
– Я не хотела… – Мэй опустила глаза под буравящим взглядом Айн.
– Последняя твоя выходка ни в какие рамки не лезет! Как можно было не увидеть большого обрыва и упасть головой вниз? А потом в истерике кидаешься на всех подряд.
– Простите меня…
Айн не останавливалась и безжалостно продолжала орать на нее – каждое слово как пощечина по лицу.
– Из-за тебя тогда, на станции, мы чуть не погибли. Ты потеряла бдительность, а Рачерс и рад был этим воспользоваться! Клюнула на его приманку, что якобы вы знакомы! Всем же ясно, что это было ложью, и только ты, дурочка, поверила ему!
Мэй не знала, куда деть себя. Краем глаза она увидела под собой ещё один обрыв и захотела броситься туда. Тело не смогло повиноваться ее порыву, и оно продолжало дрожать под сильным напором Айн.
Лам встала на ее сторону.
– Айн, Мэй ведь не виновата в том, что она эмпат. Ей приходится тяжело, но она пытается контролировать себя.
Айн презрительно фыркнула.
– Да, я прекрасно вижу, что она делает большие успехи! Особенно хорошо у нее получается тратить наше время. Ладно сейчас у неё сотрясение. А на станции на ней было ни царапины, но мы едва привели её в чувства.
Лам не отступала.
– Ты не справедлива! Ей пришлось пережить чужую смерть. Это гораздо тяжелее, чем просто испытать боль.
В глазах Айн заблестели изумруды. Лам ахнула и закрыла рот. Больше она ничего не смогла произнести. Она неподвижно стояла и смотрела на суровое лицо девушки.
– Айн, не надо…
Мэй хотела ее остановить, но тоже встретилась с ее взглядом. Она замерла на полуслове и застыла в нелепой позе.
Всего раз она применяла против них свою силу – во время тренировок на «Тензисе». Она сделала это из любопытства и очень удивилась, что противостоять ей смог только Хок. А теперь она давила на них осознанно, чтобы они все замолчали.
Хок схватил Айн за руку. Та попыталась сбросить ее с себя, но хватка была железной. Он повернул ее к себе, в его глазах, окруженных сетью царапин, как в камине на дровах, полыхал красный огонь. Айн нахмурилась, но взгляда не отвела. В ее голове кольнуло, резко и больно, и ее охватило замешательство.
Хок не отпускал ее и медленно произнес:
– Может ты не в курсе, но никто из нас не выбирал себе эти чёртовы сверхспособности при рождении. Но мы как-то живём с этим и приспосабливаемся. Порой все мы теряем контроль время от времени.
Он больно впился пальцами в ее руку, Айн скривилась, но не проронила ни звука.
– Сейчас даже ты не можешь похвастаться тем, что в состоянии контролировать себя, раз применяешь силу на нас. Мэй хоть и не совершенно владеет ситуацией, но она справляется. Ты бы на ее месте давно уже сошла с ума от такого количества эмоций.
Айн заскрипела зубами, рот изогнулся в кривой улыбке.
– Вот именно, сошла с ума.
Она рывком выдернула руку и ни с того ни с сего засмеялась, кудри на ее голове запрыгали как пружинки. Смех то утихал, то нарастал и обрывался истерическими нотками.
– Слава богу, что я не чувствую эмоции других, а то я действительно свихнулась бы. Вот только я чувствую ваши эмоции, и это меня жутко раздражает.
Она развернулась, схватила сумку и стала подниматься по склону.
– Пошли. Нам нужно спешить, путь еще неблизкий. – Она через плечо посмотрела на Мэй. – И надеюсь, нас никто не будет тормозить.
Мэй твердо встала на ноги и подняла тяжелую голову.
– Не бойся, никто тебя задерживать не будет.
Они возвращались обратно через заросли леса. Мэй с трудом перебирала ногами, но старалась не показывать это. В голове еще продолжало стучать, очень скоро сбилось дыхание. Пульс и давление подскочили, о чем неустанно сигнализировал её браслет. Хок шёл рядом и старался придерживать её.
Стало смеркаться. Серое небо потемнело, и на нем проявились блеклые огоньки звезд. Издалека подул неприятный прохладный ветерок. Верхушки деревьев плавно покачивались, шелестя листвой. От такого шума становилось не по себе. Они шли осторожно, вздрагивая при малейшем звуке.
Вся дорога прошла в молчании. Даже Лам не делилась своими мыслями, она тихо пробиралась сквозь заросли, останавливаясь лишь изредка для того, чтобы подождать Мэй.
Усталость давала о себе знать. У нее сводило скулы каждый раз, когда она пыталась подавить зевок. Глаза закрывались сами по себе. Ей стало казаться, что Хок почти несет ее на руках. Она приложила к щеке прохладный циферблат часов, чтобы взбодриться, и продолжила перебирать ногами.
Айн тоже сбавила ход. Шаги ее стали тише, а походка менее уверенной. Потом она вовсе остановилась и припала к земле. Мэй устало прислонилась к дереву. Колени ее дрожали, голова кружилась, рука заныла.
Консоль в руке Айн замигала.
«Ты ничего не чувствуешь?» – спросила она у Мэй.
Мэй тоже насторожилась. Хоть она и валилась с ног, но она сделала усилие и сосредоточилась на своих ощущениях. Она почти сразу наткнулась на человеческий разум.
«Здесь рядом кто-то есть!» – воскликнула она.
Хок застыл в напряжении, в темноте блеснул ствол Этэма.
«Их много? Что они делают?»
«Нет, их немного… Человек восемь, не больше… Их направляет любопытство… Вражды не чувствую, скорее всего это местные жители».
Лам прищурилась и посмотрела в темную глушь.
«Наверно, это жители той деревни. Они могли увидеть, как что-то приземлились в их лесу… Что нам делать, Айн?
«Убежать мы точно уже не сможем. Придётся встретиться с этими людьми лицом к лицу».
Они застыли на месте. Из темноты показались огни. Они плясали между деревьев и становились все больше. Вскоре они могли различить шорох листьев от их шагов и тихий шепот разных голосов.
Лам инстинктивно прижалась к Айн. Она знала, что люди ничего плохого им не сделают, но что-то было мистическое в этих движущихся в темноте огнях, и она невольно испугалась.
Огоньки света остановились в десятке метрах от них. Рядом с ними угадывались человеческие силуэты. В темноте невозможно было различить, кто это был. Эти люди смотрели на них с не меньшей опаской и чего-то выжидали.
Яркий луч от прожектора, направленный со стороны незнакомцев, ослепил их на мгновение. Мэй зажмурилась и спрятала лицо за стволом дерева.
Между людьми пронесся удивленный шепот.
Айн сделала шаг вперед.
– Выйдите на свет и скажите, кто вы такие!
Луч света ослаб, но продолжал освещать экипаж «Эсделя». Из темноты к ним вышел человек, в одной руке он держал фонарь. Он осветил им свое лицо, чтобы они могли увидеть его.
Это был мужчина среднего роста и средних лет. Вокруг его головы было повязано что-то наподобие тюрбана. Свободная рука была забинтована и покоилась на повязке через плечо.
Человек смотрел прямо на них, особенно долго его взгляд задержался на Лам. У девушки прошло волнение, и она с любопытством разглядывала этого человека. Лицо ее вытянулось, на нем застыло немое удивление.
Мужчина улыбнулся и отвесил им глубокий поклон.
– Здравствуйте, маленькая госпожа, мы очень долго ждали вашего возвращения.
Он сказал это на языке Шойца, и такого чистого и мягкого произношения Мэй еще ни у кого не слышала.
Все повернулись к Лам. Она стояла напротив своего подданного в полном недоумении, руки ее были прижаты к груди. Она почти узнала этого человека, но не могла полностью его вспомнить и молчала, боясь ошибиться.
Мужчина наклонил голову, не вставая с колен.
– Госпожа, неужели вы действительно не помните меня? Я Кайро, ваш самый верный слуга и помощник, Нава Асилия.
Он распахнул свой засаленный плащ и вытащил из-за куртки амулет, висевший у него на шее. Он был не из благородного металла, не блестел и не переливался при свете фонарей. Несколько полудрагоценных камней украшали его и делали похожим на реликт. На амулете было вырезано могучее дерево с большими глубокими корнями. На его ветках росли плоды и сидели величавые птицы.
Медальон закрутился на потрепанной шелковой ленте. На обратной его стороне с первого взгляда была изображена многоконечная звезда. Но приглядевшись, они увидели ромбовидный глаз из синего топаза, от которого исходило несколько лучей. На их концах как звезды блестели маленькие голубые камешки.
Кайро вновь смиренно опустил голову и протянул амулет Лам. Айн подошла к ним поближе, чтобы разглядеть амулет и удивленно прошептала:
– Лам – принцесса Нава Асилия?
Словно что-то щёлкнул в голове девочки, и на нее разом нахлынули поток воспоминаний.
В сознании Мэй пронеслось несколько ярких цветных картинок, восставшие из глубины памяти Лам. Она совсем ясно и отчетливо увидела короля и королеву. Они были точь-в-точь как на фотографии. Она помнила их как самых заботливых и любящих родителей.
Да, у них как у правителей было мало свободного времени, но даже эти крупицы они всегда уделяли своей прелестной дочери. Особенно мама. Несколько сюжетов особенно ярко запечатлелись в памяти ребенка. Мама, красивая и такая нежная, в ночном платье сидит у детской кровати. Совсем тихо, почти шепотом она напевала колыбельную. Ее красивый голос точно ручеек, переливается с одного камешка на другой, журча и шелестя травинками.
Потом отец. Высокий и статный, с величественной осанкой и высоко поднятой головой. Он в легком обмундировании сидит в седле на широкой спине большого копытного животного, светлые, почти серебристые волосы блестели и развевались на ветру. Он сажает впереди себя смеющуюся дочь, и они вместе помчались по полю так быстро, насколько способно было это животное.
И вот самое яркое и светлое воспоминание, которым дорожила не только Лам, но и Кайро. Мэй видит его розовощекое юношеское лицо. Он, как и сейчас, стоял перед своей принцессой на коленях, обнажив голову. Бронзовые короткостриженые волосы взмокли и торчали ежиком. Принцесса, еще совсем малышка, заливалась громким заразительным смехом. Он был похож на звон маленьких колокольчиков, весело звенящих и переговаривающихся между собой.
К Кайро протянулась маленькая пухлая ручонка, в которой на роскошной алой ленте вертелся тот самый медальон, который они только что видели, только вычищенный с переливающимися на ярком солнечном свете цветными камнями. В серых глазах Кайро с синими прожилками отражался завораживающий блеск амулета, они смотрели не на медальон, а на принцессу. Драгоценность легла на груди оруженосца, а маленькие ручки обвились вокруг его шеи. Кайро подхватил девочку на руки и крепко прижал к себе, а она в ответ, продолжала звонко смеяться…
Лам всплеснула руками и с криками радости бросилась в руки мужчины.
– Кайро! Кайро, это действительно ты, я вспомнила тебя! Кайро!
Она уткнулась носом в его шею и лепетала что-то себе под нос на понятном только им языке. Ее голос дрожал и часто прерывался всхлипываниями. Мужчина выронил из руки фонарь и крепко обнял свою госпожу. Он гладил ее по коротким волосам и причитал. Из его глаз полились чистые слезы счастья.
Другие жители тоже вышли в свет. Это были в основном старики или совсем молодые ребята. Они положили на землю свои фонари и тоже преклонили колени. Кто-то даже прослезился и вытирал слезы концом ленты своих тюрбанов.
Мэй прочувствовала каждой своей клеточкой позитивную энергию сцены этой долгожданной встречи. Ей всегда казалось, что Лам – это нескончаемый источник чистоты и яркого света. А теперь ее огонек разгорелся в сто раз сильнее и ярче. И все потому, что она наконец нашла родной дом и дорогих своему сердцу людей.
У Мэй в носу защипало от увиденного. Она поспешила спрятать лицо за деревом. Хок закинул бластер обратно за плечо.
Лам долго висела на шее мужчины. По интонации ее голоса можно было понять, что она о чем-то его расспрашивает. Кайро терпеливо отвечал на все ее вопросы, только изредка он останавливал этот бурный поток и постоянно приговаривал – «Асилия, нава Асилия».
Лам ослабила хватку и нехотя отступила в сторону. Лицо ее было красное, мокрые щеки блестели под слабыми лучами фонарей.
Она вытерла с глаз последние слезинки и высоко подняла голову. Она посмотрела на своих спутников другим взглядом, в нем было много гордости и королевского величия.
– Мне, наверно, нужно заново представиться, – смущенно проговорила она. – Меня зовут Асилия Нава Лия Моро. Близкие друзья называют меня просто Силия. Если вам удобно, то можете продолжать называть меня Лам, я почти привыкла к этому имени.
Она указала на своего подданного.
– Его зовут Кайро Малк, он служил в королевской гвардии и был самым преданным офицером. Он воспитывал меня с самого детства и был мне как родной брат. Я проводила с Кайро больше времени, нежели с родителями, потому как они были очень заняты. Он многому меня научил – как нужно обращаться с оружием, вместе учились летать на флайерах. В детстве я подарила ему в качестве награды этот медальон с нашим фамильным гербом. Теперь он носит его как орден.
В темноте было видно, как Кайро смутился и покраснел.
Лам представила своих спутников.
– А это мои товарищи, благодаря помощи которых я сейчас нахожусь перед вами – Мэй, Хок и Айн. Если бы не они, я бы так и не смогла сбежать от гахроксев.
Айн кивнула, Мэй тоже, осторожно придерживая голову. Хок приложил правый кулак к груди, второй рукой он коснулся пояса.
Кайро поклонился спутникам своей принцессы.
– Хочу поблагодарить Вас от всего народа планеты Илис за спасение нашей дорогой навы.
Он выпрямился и поднял с земли фонарь.
– Но нам нужно идти. Госпожа Минани давно ждет вас.
Силия запрыгала от радости.
– Ани Ми еще жива! Вот здорово! Надо вас обязательно познакомить!
Кайро кивнул, чтобы они следовали за ним. Остальные жители перестали переговариваться между собой, они растянулись в длинную шеренгу и своими фонарями освещали путь.
Силия не отходила от своего друга ни на шаг. Они весело разговаривали друг с другом, точнее больше болтала Лам, а Кайро односложно отвечал. Айн шла за ними, Хок и Мэй шли вместе, ей по-прежнему требовалась его помощь. Шествие замыкали несколько мальчишек, у каждого в руке было по фонарю.
«Я расслышал, или он действительно сказал, что они нас ждали?» – мысленно спросил Хок.
Мэй подтвердила его слова.
«Да, я это тоже ясно слышала».
Лам на ходу повернула к ним голову.
«Госпожа Минани – староста планеты. Она является советником королевского двора. Она очень мудрая и добрая женщина. У нее тоже есть дар, дар предвидения. Возможно, она увидела мое возвращение и прислала сюда Кайро. Я ее называю Ани Ми, или бабушка Ми по-вашему».
Небольшой отряд продвигался по лесу. Деревья стали редеть, вдалеке заблестели ровные ряды огней деревушки.
Айн поближе подошла к одному из стариков. Она выпытала, как его зовут, и спросила, часто ли здесь ходят отряды гахроксев.
Старик, его звали Емари, погладил свою седую бороду.
– Вообще живых гахроксев мы видим редко. В наше селение постоянно заглядывают их боты. Они проверяют каждый дом и ищут партизан. Иногда здесь появляются их офицеры. Они приходят с другой целью и собирают у нас дань. Они дали нам возможность работать в поле, выращивать скот, а они приходят и забирают часть себе.
– Вы доставляете им пропитание? – удивился Хок. В его памяти всплыло изображение планеты с высоты полета, когда перед ними простилались не целые площади опустошенных после бомбежки земель, а плодородные и цветущие поля.
Емари закряхтел.
– Да, мы их кормим! Не спорю, мы потеряли много плодородных земель, когда нас бомбили их корабли. Когда Илис в конце концов сдался, и к власти пришли гахроксы, они заставили нас заново отстраивать сельское хозяйство. Все деревни, которые осмеливались противиться их воли, были уничтожены. Это продолжается и по сей день. Мы потеряли свободу, но честь свою не потеряем никогда. У нас есть убежище, там скрываются все наши.
Мэй с каждым шагом слабела. Действие таблеток прекратилось, и на нее нахлынула новая волна усталости. Голова раскалывалась на части, вновь появилось неприятное чувство тошноты, а перед глазами маячили яркие расплывчатые пятна.
Силы ее были на пределе. Она поняла это, когда она перестала чувствовать свои ноги. Ей страшно захотелось опуститься на землю и прямо на нем провалиться в глубокий сон.
Ей почти это удалось, когда ее рывком вновь поставили прямо. Потом земля ушла из-под ног. До ее воспаленного сознания не сразу дошло, что ее несли на руках.
«Держись, Мэй. Мы скоро будем на месте».
Хок громко спросил.
– Кайро, мы ведь направляемся в деревню?
Кайро оглянулся.
– Мы идем не совсем туда. Я веду вас в наш штаб. Он немного дальше поселения… И глубже.
Мэй тихо застонала. Она уткнулась в ворот куртки Хока. Ее лицо тут же обдало жаром. Ей захотелось уснуть прямо так, глаза предательски закрывались. Чтобы не поддаться сну, она стала считать шаги Хока.
Примерно через двести, а может и триста шагов она заметила, что его дыханье стало неровным и сбивчивым. На лице и шее заблестела горячая влажная дорожка.
«Хок, опусти меня, я в состоянии идти сама».
В то же мгновение яркая молния резанула по глазам, острым лезвиям вонзаясь в мозг. Мэй с силой прикусила нижнюю губу, чтобы не застонать.
«И что ты сейчас пытаешься мне сказать? Потерпи совсем немного».
Хок чуть подкинул ее и, сложив руки поудобнее, продолжил идти.
Мэй попыталась вырваться – как бы ни так – силенок у нее совсем не осталось, а Хок хоть и устал, но крепко держал ее. Пока она беспомощно трепыхалась, она случайно задела его больное плечо. В ее руке полыхнуло, хватка ослабла, и она осторожно соскользнула на землю.
Пока они оба стояли, мимо них прошли замыкающие шествие мальчишки и поторопили их. Мэй сидела на земле, унимая тупую боль в голове, Хок, держась за плечо, переводил дыхание.
Огни деревень стали немного больше, но казалось, они ничуть к ним не приблизились. Они наоборот уходили куда-то в сторону. Мэй рассердилась при мысли о том, что они водят их кругами.
«Может, так они больше остаются в тени леса, и незаметно для других продвигаются к деревне».
Мэй не подумала об этом и упрекнула себя за излишнюю раздражительность. Она сглотнула и подняла голову. Хок стоял рядом и потирал занемевшие руки.
«Ну что? Ты и дальше будешь упрямиться?»
В темноте его глаза блестели красными огоньками, словно из-за листвы за ней наблюдал хищник.
«Буду. Так же, как и ты».
Мэй едва удалось сделать два шага, и снова на нее навалилась усталость, боль и тошнота. Позади послышался издевательский смешок – «Ну что я говорил?»
Хок взял ее руку и забросил себе за плечо. Другой рукой он придерживал ее за талию.
– Я думаю, ты пойдешь на компромисс. Сначала левой, потом правой.
– А почему сначала левой? – бессознательно ляпнула Мэй, понимая, что она уже не в состоянии думать ясно.
– Потому что я левша. Итак, пошли.
Она попыталась покрепче вцепиться за спину Хока. Рука под слоем куртки и кофты нащупала острые лопатки, резко выпирающие кости ключицы, а ребра она могла пересчитать, почти не касаясь. Хок торопливо взял ее свободной рукой за запястье и пошел вперед.
Это не сложно, уверила себя Мэй, просто переставляй одну ногу за другой. Сначала перенести вес на левую – да какой там вес, основную его часть взял на себя Хок – а потом подтянуть и переставить правую ногу – ох, как ломились от усталости мышцы. И не забывай смотреть туда, куда ты собираешься ступить, и хоть изредка поднимай голову. Еще нужно одновременно бороться с болью и тошнотой, темные маячащие пятна она уже не замечала, все вокруг и так было темно. В общем, медленно, ужасно, но идти было можно. Левой, правой, левой, правой… правой… и опять правой…
Она пришла в себя тогда, когда ноги почувствовали под собой более-менее ровную каменную поверхность, а не рыхлую почву. Странно, что она вообще обратила на это внимание, ведь она почти висела на плече Хока.
Они были уже в селении и походили к двери одного из покосившегося каменного домика. Мэй сонно осмотрела местность.
От дома в обе стороны отходили другие похожие маленькие дома. Во многих горел приглушенный свет. Кругом стояли столбы, только в половине из них было электричество. В деревне было тихо, слишком тихо. Все жители замерли в своих домах. Мэй почувствовала, как сам воздух был заряжен страхом и напряженностью. В окне одного из дома она заметила чью-то тень. Человек выглянул, с секунду посмотрел на них и быстро скрылся из виду.
Кайро постучал по двери, выбивая кулаком особый ритм.
Дверь тут же открылась, за ней высунулось испуганное лицо пожилой селянки. Но увидев перед собой Кайро и девочку, оно растянулось в улыбке. Пролепетав что-то своей маленькой госпоже, она провела их через зал.
Мэй не успела заметить, как выглядел дом местной жительницы. Они оказались в самой дальней комнате перед стеной, на которой весел старинный гобелен. На нем был нарисован всадник, оседлавший копытное животное, которое они встретили в лесу. В руке всадник держал знамя с фамильным гербом королевской семьи, как на амулете Кайро.
Кайро отдернул гобелен, перед ним была пустая каменная стена. Он слегка надавил на ее, и стена стала медленно отъезжать в сторону. Это была стальная дверная панель, замаскированная под обычную каменную кладку. За ней они увидели вполне современную металлическую лестницу, спускающуюся вниз в просторный коридор. В нем поочередно лампа за лампой загорался голубоватый свет, тускло освещая грязные стены. Такой коридор можно было встретить на судне космических кораблях и станциях, но никак в подвале обычного дома.
Они осторожно стали спускаться по трапу вниз. Коридор закончился еще одной панелью. Кайро открыл и ее, а за ней была еще одна лестница, более широкая и длинная. Она уходила глубоко под землю, конец ее был скрыт в полутьме.
Мэй со стоном облокотилась о стену. При виде тысячей ступеней у нее пошла кругом голова.
Кайро подошел к ним и здоровой рукой обнял ее за талию с другой стороны. Передвигаться, имея поддержку сразу с двух сторон, стало значительно легче. Они быстро спускались, перемахивая через несколько ступеней.
– Там внизу находится наше убежище. Лифт здесь не работает, – Кайро словно извинялся, – он съедает много энергии, а она важна для нас как вода. Это что-то вроде огромного бункера размером с город. Он находится под слоем защитного материала толщиной в несколько метров. Он спасает от землетрясений, наводнений, в нашем случае от взрывов и радиации.
Шаг за шагом они преодолевали спуск. Если хоть немного не двигать ногами, то они будут волочиться, больно ударяясь о ступени. Поэтому она заставила себя перебирать ими, порхая с одной ступени на другую.
Лам бежала спереди, топот от ее ботинок обрывался в темноте, оставляя после себя приглушенное эхо. Сзади и с обеих сторон слышалось сопение – устала не только Мэй, но и шедшие за ними старики и дети. Айн бодро и с невозмутимым видом вышагивала рядом.
Минуя не одну сотню ступеней, они остановились перед еще одной тяжелой панелью. Кайро отпустил Мэй и так же легко открыл и эту. Панель со скрипом и скрежетом отъехала, из расширяющегося проёма повеяло невообразимым ароматом, состоящим из неприятных запахов гнили, сырости и пота.
Панель исчезла в стене, и перед ними открылся огромный плохо освещённый зал, больше напоминавший стальной бункер.
Здесь было много народу. Впервые за долгое время Мэй видела столько живых людей.
Кругом стояло оживление и гул от разных голосов. Здесь скрывались от неприятеля солдаты и офицеры. Их можно было отличить от штатских по грязной форме, которая когда-то была небесно-голубого цвета, и по такого же цвета пилоткам. Они сидели прямо на полу, кто-то чистил свое оружие, некоторые сбились в кучу и ели скромную пищу.
Между ними бегали маленькие дети. Их одежда сильно прохудилась, лица испачканы, многие плакали, но никто не обращал на это внимание. Здесь были и женщины, они носились с большими корзинами и тюками; одеты они были в длинные до пола просторные юбки и блузки с засученными рукавами. На их головах были повязаны длинные платки из плотной ткани.
И много, много раненых.
В затхлом воздухе стоял крепкий запах крови и смерти.
На Мэй со всех сторон нахлынули переживания этих людей. Она "слышала" возгласы боли и крики отчаяния, принадлежавшие мужчинам, женщины пытались держать всё в себе и тихо сходили с ума от всего происходящего. Дети плакали громче всех, они не могли понять причину такой паники. Только изредка где-то промелькнет короткая вспышка смеха и тут же утонет в этом глубоком водовороте безысходности.
С удвоенной силой закружилась голова, к горлу подкатила тошнота. Она вырвалась из рук Хока и рухнула на холодный сырой пол. Из горла вырвался страшный крик, она руками вцепилась в повязку на голове. Она хотела вытрясти из нее все то, что сейчас с такой силой давило на нее. Но кругом были только эти бесконечные возгласы, они с каждой секундой становились все сильнее и громче.
Мэй казалось, что ее череп вот-вот вскипит и взорвется, и она еще сильнее сжала его руками, выдавливая из него всю грязь.
Хок опустился рядом на колени. Лам, Кайро и Айн испуганно смотрели на корчащуюся фигуру Мэй.
«Ставь щит, Мэй! Щит!»
Мэй не слышала его, она не слышала даже собственного крика, срывающегося на визг.
Айн опустила руку в свою сумку и быстро достала из него сложенный защитный обруч.
«Надеюсь, это поможет», – она развернула его и надела на голову Мэй.
Мэй еще с секунду продолжала кричать и потом резко замолчала. Она устало растянулась на полу и отключилась.
Все столпились вокруг этого необычного зрелища. Поселенцы стали переговариваться друг с другом, на какое-то время позабыв о своих делах.
Из дальнего конца бункера выбежала навстречу седовласая женщина. Она растолкала всю толпу, громко приказав им расступиться в стороны. Женщина склонилась над Мэй и взяла ее за руку.
– Бедняжка, – проговорила она, поглаживая девушку по мокрому лбу. – Отнесите ее в мою комнату, ей нужно прийти в себя.
Хок поднял Мэй на руки и понес ее туда, куда указала ему госпожа Минани.