Жена пошла на обойный рынок, а я приготовился ждать ее с максимальными удобствами. С тихим шелестом боковое стекло с моей стороны отгородило меня от рева проносящихся мимо автомобилей. Мягко отклонилась спинка сиденья. Я расслабленно откинулся и закрыл глаза. Под этот рев, конечно, хрен заснешь, но хоть полежать с закрытыми глазами никто не помешает. А полежать хотелось – устал.
Целую неделю мотался по всему городу. И по работе, и по домашним делам. Собирались в отпуск. Всей семьей. Это страшное дело – сборы в отпуск! Врагу не пожелаешь! То ли дело, когда сам – взял сумку, побросал туда что под руку попалось. Ну, еще туалетные принадлежности и бритву, само собой. И всё, вперед, дранг нах… куда-нибудь… А тут – то взять, это не забыть. Список длиннющий! Пока дойдешь до его конца – начало забудешь однозначно. С ужасом вспоминал рекламу, в которой машины взрывались фейерверком вещей. Боюсь, что мой Lanos ожидает та же участь. Так и представляю, как при попытке закрыть багажник отлетают задние крылья, и весь этот гамуз вещей вываливается под восторженный рев соседей на пыльный асфальт нашего двора.
Некоторое время я еще поразмышлял на тему рынка. Почему он называется обойным, если там продаются не только обои, а еще и всякое другое, для дома даже более необходимое? Мысли незаметно завлекали меня в дремоту…
…Вдруг наступила полная тишина, оглушительная после грохота и шума моторов множества автомобилей, проносящихся мимо. Что за?.. Осторожно приоткрыл один глаз и тут же зажмурился. От головы вниз прокатилась жаркая волна. Лоб покрылся испариной. НЕТ!!! Этого не может быть! Пусть вернется родной шум родного мегаполиса! Пусть будет все так, как было минуту назад!.. Тем временем постепенно стали проявляться звуки. Шум крон деревьев под ветром, какие-то писки и свист птиц. Это что?
Открыл глаза и тупо уставился перед собой. Что мы видим? Лес? Точно, лес! Не то чтобы очень густой, но лес. И за деревьями – деревья. На ум пришел старик Репин с его незабвенной картиной «Приплыли!». А может, я не в себе? Может быть, я сейчас сижу там, в родном мне мире, и с блаженной улыбкой, а жена, со слезами на глазах, тыкает пальцем в клавиатуру мобильника, вызывая специализированную бригаду? Дальше все, как и положено по протоколу: участливые улыбки, два крепких парня в белом, милая рубашонка с очень длинными рукавами и обитая мягким комнатка с крепким засовом на дверях. И я, как центральная фигура, в этой комнатенке, желательно по центру.
Применяем решительное средство! Во всяком случае, я где-то читал, что помогает. Ущипнуть покрепче за какое-нибудь мягкое место… Больно! Что-то я себя не пожалел! Мама! Куда это я влип, а? Машина вокруг – моя, а обстановка вокруг машины – не моя. Главное, не выходить из машины! А то еще и она испарится. Что-то еще не так. Надо посоветоваться с умным человеком, то есть с собой. Глянуть в зеркало – посмотреть на себя красивого и объяснить себе, умному, что, собственно, происходит. Глянул… Хр-р-р… гм… кха… А это что за хрень?!
На меня уставились изумленные и перепуганные СИНИЕ глаза! А где мои – ярко-голубые в детстве и выцветшие до серых к старости? И откуда, интересно, эта пышная шевелюра черного цвета? Куда делась заработанная непосильным трудом и выеденная женой плешь? Что-то одежда стала тесновата! Ну да. Тенниска действительно стала плотно прилегать к телу, а в плечах так даже и откровенно узка. Это что, даже тело изменилось? Джинсы, ранее свободно свисавшие с моих ног стайера, теперь плотно эти самые ноги облегали. Слава богу, хоть кроссовки не жали, из чего я сделал вывод, что размер оных остался прежним.
Все-таки из машины придется вылезать. Очень не хочется, но придется. Залез в бардачок, забрал нож и наборчик инструментов в одном комплекте. Полезный такой наборчик – он и в банальные плоскогубцы превращается, и еще с целым набором выдвижных насадок. Решительно вынул ключ зажигания из замка и, открыв дверцу, выпрыгнул на свежую, зеленую, не тронутую химией траву. С сомнением посмотрел на машину. Стоит родимая. Испаряться вроде не собирается. Черные волосы упали на глаза. Открыл заднюю дверь, вытащил бандану дочки, повязал пиратским узлом. Это напомнило мне годы службы в армии. Ребят из разведроты.
Не то чтобы я в их роте служил – я их возил. Возил два года и два месяца минус срок карантина. Вот пока служил в славных рядах Вооруженных сил и возил. Тут уж по пословице: «С кем поведешься…» Вот от них и набрался. Они тоже так вот повязывались перед выходом на задание.
А как они идут? Башмак, он же прапорщик Башмаков, научил меня передвигаться. Не ходить, а именно передвигаться по местности. Ходить всякий балбес может, если ноги имеются. А вот передвигаться…
Двигаться «скользящим», перекатываясь с пятки на носок, шагом. Тихо и незаметно, чтобы ни один листочек не зашелестел, ни одна веточка не хрустнула. Все мои возражения типа «Я не в вашей роте и на задания не хожу» – отметались как несущественные.
Лейтенант Косых научил меня метать ножи. Вот уж где фамилия не соответствовала сути! Летеха мог метать ножи из любых положений, в любом состоянии, и всегда попадал точно в цель! Впрочем, ножи – это семечки! Я вот ему, конечно, в этом отношении и в подметки не гожусь, но тоже наловчился. С десяти метров уверенно попадаю ножом в центр нарисованной мишени, кувыркаясь при этом в воздухе.
Ну а «махаться» меня учил сам капитан Кваша. Садист-самоучка. Наверное, его за зверства из Бухенвальда выгнали, так он в эту роту подался. Впрочем, что-что, но «рукопашке» он меня научил качественно.
До сих пор, как вспомню его уроки, начинает болеть все, что может и что не может. И все приемы, которыми он меня мордовал, имели у него свои названия. К примеру, «щекотуха» или там – «поклон». Нормально?
Конечно, в последнее время я сдал. А что вы хотите? Годы, они ведь только для вина полезны. Растяжка уже не та, да и резкость былая пропала. Но троих желающих завладеть моим портмоне под предлогом «Дай закурить, дядя!»… Короче, дал я им прикурить! Когда я уходил, никто еще и не пытался шевелиться. Так что форму я старался поддерживать.
Осмотрелся по сторонам. Все оставалось так же. То есть те же, там же, в том же! Лес исчезать никуда и не собирался. Значит, пока будем пользоваться тем, что имеем.
Я сделал разминочный комплекс, потом провел бой с тенью. А что, тело вроде неплохое! Молодое и крепкое! Слушается беспрекословно! У меня даже получилось то, что раньше не получалось категорически. Например вскочить на ноги из положения «лежа на спине». Еще раз осмотрелся. Вообще-то просветы между деревьями достаточно широки. Может, попробовать на машине выехать? А куда ехать-то. Сначала надо выяснить, куда это меня занесло? Надо же! Ведь слышал, что люди неожиданно пропадают, но никогда не думал, что я один из этих людей. А что потом с этими людьми было? Некоторых за многие сотни километров от того места находили, вот что!
О! Надо проверить одну мысль. Снова залез в машину, включил магнитолу. Если поблизости есть какое-нибудь селение, то приемник должен ловить хоть какую-то радиопрограмму… Но динамики выдали только душераздирающий шорох помех. И ничего похожего на музыку. Это еще ни о чем не говорит! Может, я в зоне недосягаемости. Надо провести ориентировку на местности, но сначала запрячу я свою машину. Кто его знает, какие темные личности тут могут шнырять! Завел машину и аккуратно въехал под большой куст какого-то лесного растения. Рассовал по карманам необходимые вещи, тщательно закрыл дверцы, поставил машину на сигнализацию и пошел на разведку. Двигаться решил по спирали, имея машину за отправную точку. Потеряться я не боюсь. Умение ориентироваться на местности в меня вдолбили в той же роте. И, как это водится, моего мнения по этому вопросу не спрашивали.
Будем считать машину основной базой. За неимением лучшего. А что? Полный бак бензина (заправился как раз перед заездом на рынок), в багажнике запас продуктов на неделю (затарились в супермаркете). Найду какое-нибудь селение, узнаю, где я и как добраться до ближайшего островка цивилизации, а там и до дома. Правда, от женушки мне достанется, да и изменения во внешности как-то объяснять придется. Но это будет потом. Сейчас надо решить первостепенные задачи.
Экипировался чем бог послал. Попрыгал. Ничего не звенит? Вроде бы нет! Двинулись!
Хорошо! Тихо! Вот только лес… Лес-то он лес, но не наш. Не знаю почему – чувствую! Вроде и деревья такие же… Но не такие! Да, подлеска почти нет. Как будто парк. Чистенький и ухоженный парк. Конечно, сухие ветки встречаются, но немного. Кусты тоже аккуратненькие, как будто подстриженные.
Вот так я и наматывал круги. И вот где-то на пятом кругу что-то услышал. Вроде голоса… Прислушался – точно, голоса! Два! Странные какие-то. Мягкие, певучие. Так, вроде мужик и дама. Говор незнакомый. Пока афишировать себя не буду, подкрадусь тихонько и «будем поглядеть», что это за люди такие.
Мягко, стараясь не потревожить ни листочка, ни веточки, крадусь… Так, вот они. Стоят как у себя дома, разговаривают. В зеленоватой одежде, волосы длинные, белокурые. Так, а это что у них, перекинутое за спину?.. Луки! Настоящие луки! Красивые… И стрелы в колчанах. Тоже красивые.
Только что-то не нравится мне в этой пасторали. Первой мыслью было, что это какие-нибудь толкиенисты в поле вышли. Их еще ролевиками кличут. Как пить дать, не ролевики это! Слишком все это натурально выглядит. Да и короткие мечи на поясах оптимизма не внушают. Показываться или не показываться? Ну, вылезу я сейчас на их обозрение. Тут лес все-таки. Место глухое. Меня могут ведь и не понять. Так и стрелу в пузо недолго получить! А у меня только складной ножик. Сижу в кустах и решаю – чего делать будем?
Долго решать мне не дали. Как говорят, «недолго мучилась старушка!». Почувствовал прикосновение чего-то острого к шее. Э-хе-хе! А ведь это металл, господа мои! И, что характерно, колется, собака! И очень близко к сонной артерии!
Очень медленно и осторожно поднимаю обе руки. Легкое нажатие острия вверх. Понял – не дурак… Медленно поднимаюсь. Колючка исчезла. И то хлеб! Поворачиваю голову.
Первое, что бросилось в глаза, острие направленной на меня стрелы. Потом и глаз снайпера поверх оперения в конце стрелы, лежащей на натянутой тетиве. И, что интересно, отскочить на четыре метра успел, зараза! М-да! Кажется, насчет хлеба я поторопился. Снова посмотрел на тех двоих, разговорчивых. Оп-па! Они уже не разговаривали. Они очень резво отреагировали на мое появление. Тоже уже стоят с натянутыми луками. Может, рвануть через кусты? Не будут же они стрелять в человека? Или будут? По физиономиям вижу – будут! А бежать со стрелами, пусть даже в заднице, по лесу очень неудобно во всех смыслах! Высокий шагнул в мою сторону.
– Manen le verya lelya an men, Atan?![1] – буквально пропел он.
Ух ты! Это на каком языке? Я такого и не слышал никогда. Он, видимо, считает, что я должен его понимать? И хотя здравый смысл изо всех сил советовал мне не выдергиваться, я все-таки не выдержал и ответил по-своему. Лучшее средство в таких случаях – отвечать на непонятку непоняткой!
– Я тут мимо проходил, – на чистом русском языке пояснил я. – Заглянул вот!
Попал! Брови вопрошающего медленно поползли вверх, пытаясь слиться в экстазе с волосами на голове. Брови девушки не очень отставали в этом от бровей ее спутника. Может, мне это и вылезет потом боком, но произведенным эффектом я был доволен!
Ребята переглянулись, увидели свои лица, достаточно быстро взяли себя в руки и вернули расползающиеся фрагменты лиц в исходное положение. Между ними завязалась оживленная беседа, вернее, песнопение.
Как в опере. Я даже заслушался. И это несмотря на то, что на мои жизненно важные органы нацелены острые чужеродные предметы в виде наконечников стрел. Что важно – голоса гораздо приятнее, чем в реальной опере. Терпеть не могу, когда толстая пожилая матрона изображает из себя этакую молодую, невинную дэвушку и верещит при этом дурным голосом. А ее, с позволения сказать, ухажер разменял уже пятый десяток и имеет внуков.
Что это я отвлекся? Все смотрят на меня, ожидая ответа. Я что-то пропустил? Какое-то движение справа привлекло мое внимание. Появилось еще одно действующее лицо. Мужик лет тридцати – тридцати двух. Ну наконец-то! Хм, а прикид у него такой же.
По опыту знаю, взрослые еще более двинутые, чем молодежь. Молодые играют в игру, а взрослые живут этой игрой. Тут без парочки участливых дядей в белых халатах не обойтись! Но, к сожалению, дядей не было, а вот три направленных в мою сторону лука в наличии имелись, и очень сомневаюсь в том, что стрелы совместимы с моим метаболизмом.
Между тем беседа шла по нарастающей. Все трое молодых людей что-то щебетали, а мы, то есть я и вновь прибывший, внимали. Мужик внимал, а я не понимал. Наконец главарь этого непотребства поднял руку, призывая к тишине. Что меня удивило, так это то, что требуемая тишина наступила мгновенно. А авторитет у него не хилый! Мужик повернулся ко мне:
– Аривиел!
Это что, обращение или представился?
– Сергей, – сообщил я, прижимая руку к груди.
– Аривиел, – повторил мужик и тоже прижал руку к груди.
– Где я? – спросил на английском.
Полное непонимание! Продублировал на французском и польском (на польском – так, на всякий случай). Результат – тот же! То ли действительно не понимают, то ли дурака включили. Пришлось снова перейти на родной великий и могучий. Нет языка, на котором так красочно, со многими интимными подробностями, можно было бы описать мои контакты с ситуацией, лесом, языком и с этими прибацанными толкиенистами. Мысль о разъяренной жене добавила цветистости слогу. Голос у меня не столь музыкален, как у моих новых знакомых, но слушали меня с болезненным вниманием. Когда я выдохся, главарь шайки робин гудов, как бы не сам Робин, славный малый, сделал приглашающий жест, повернулся и пошел, не оборачиваясь, уверенный, что я следую за ним. Ну, так я и пошел. А куда денешься, если в спину тебе внимательно смотрят три физиономии, снабженные луками, совсем не похожими на игрушечные?