О последующих днях путешествия рассказывать почти нечего. Солдаты задирались и пьянствовали, крестьяне обхаживали скотину, ели да спали. Сэр Оливер частенько развлекал беседами леди Катрин, что не очень-то нравилось барону, но он смотрел на это сквозь пальцы, целиком поглощенный разработкой каких-то планов. Много часов мы с ним проводили у Бранитара, слушая рассказы о Версгорской Империи, и не знали, верить ему или нет. Я склонялся к последнему.
Он поведал нам, что Империя объединяет около ста миров и в каждом живет по несколько миллионов версгорцев. Они привыкли жить просторно, поэтому на завоеванных планетах городов не строили, города были исключительно на планете-родине – Версгориксане. На остальных же, вроде Териксана, возводились только сторожевые крепости, мощь и вооружение которых Бранитар не уставал восхвалять. Версгорцы никогда не занимались черной работой, это был удел порабощенных жителей навеки покоренных планет. Сэр Роже, заслышав об этом, пробормотал что-то о вооруженном восстании, на что Бранитар весело рассмеялся. На Териксане, по его словам, было не более нескольких сотен рабов.
Барон полюбопытствовал, не может ли кто-нибудь, кроме версгорцев, летать меж звезд. Бранитар презрительно повел плечами.
– Мы знаем еще три расы, овладевшие этим искусством, – сказал он. – Они наши недалекие соседи. Пока мы живем в мире – зачем тратить время и силы, когда достаточно других миров. Наша задача – не позволить им расселиться по космосу, а так – пусть живут. Нас они недолюбливают и побаиваются – знают, что нам ничего не стоит смести их с лица Вселенной, как и прочих. Перед нашим могуществом беспомощны все!
Между тем по воле сэра Роже я приступил к изучению языка версгорцев. Бранитар видел в этом некоторое развлечение, а мне наши занятия помогали заглушить нарастающий с каждым днем страх. Что до самого языка – я находил его весьма грубым, но сравнительно простым.
В контрольной рубке я обнаружил обширную картотеку с многочисленными картами и математическими таблицами, выполненными на удивление добросовестно, и решил, что это навигационные указания. Отыскав карту Териксана, я тщательно перевел все названия и передал на изучение сэру Роже. Надо отметить, что версгорцы преуспели в картографии, даже сарацинские карты, доставшиеся в наследство барону от его деда, были грубы рядом с этими. И все же отсутствие на них изображений русалок, розы ветров, монограмм и других украшений явно свидетельствовало о недостатке культуры версгорцев.
Я также перевел и многие надписи, которыми изобиловала контрольная рубка. Некоторые, такие, как «скорость», «высота», были вполне понятны. Но что означало «подача горючего» или «досветовой и сверхсветовой режим»? Я терялся в догадках. Вероятно, сие были какие-то кабалистические заклинания.
Так протекали наши бренные дни, пока наконец корабль не достиг планеты с двумя лунами. Увидев в кристаллах голубое небо, я с благодарностью опустился на колени.
Проклятая рукоять щелкнула и встала на место, корабль замер в миле от поверхности. Это был Териксан.