Принц Орхан смотрел на серую стену и ощущал, как в нем ведут борьбу два противоположных чувства: отчаяние и надежда.
Одно нашептывало, что он ошибся и зря прибыл в Константинополь, где более полугода служил мишенью для острот и завуалированных оскорблений придворных сановников императорского двора, которые вот-вот выдадут его отцу или пришлют за ним убийц. А другое говорило, что еще не все потеряно и некоторые влиятельные ромеи, например епископ Николай Мефонский и его друг опальный патриарх Николай Музалон, прислушались к словам беглеца и угрозу со стороны черных колдунов восприняли всерьез. Да и Умар, бывший гвардеец султана Масуда, который приблудился к принцу после побега из Икониума, был уверен, что есть люди, которые не оставят Орхана в беде и сегодня ночью они его навестят. Но кто эти люди? Уважаемые имперские аристократы или священнослужители Христа, овеянные славой военачальники или богатые купцы? Этого Умар не знал, но говорил, что они не обманут и в доказательство показывал принцу пять золотых монет, которые получил за пересказ истории принца незнакомцам. А золото настоящее и у пустобрехов оно не водится. Верно? Орхан соглашался с бывшим воином, который, несомненно, обладал большим жизненным опытом. Но потом снова впадал в меланхолию и никак не мог понять, какое из чувств сильнее. Отчаяние или все-таки надежда?
– Господин, – в комнату заглянул Умар.
– Да? – Орхан посмотрел на слугу, прихрамывающего на левую ногу сорокалетнего крепыша с наголо обритой головой в потертом туркменском халате.
– Они здесь, – сказал Умар и опустил голову. – Что прикажете?
Глубокий вдох и выдох. Принц постарался прогнать посторонние мысли, положил мозолистую ладонь на рукоять кривой сабли в богатых ножнах и, подумав, что терять уже нечего, кивнул слуге:
– Предупреди Исмаила и Ахмеда, чтобы оставались на улице, и пригласи гостей.
Изображая полнейшее спокойствие, он присел на невысокий диван и его взгляд скользнул по комнате. Обстановка бедная, есть пара ковров, диван и три неказистых деревянных стула. Но ничего лучше император ромеев, точнее, его сановники, предоставить Орхану не пожелали. Двухэтажный дом на окраине. И это все. Хотя принц предпочел бы жить в шатре за городской стеной. Однако спорить нельзя, не в том он положении, и Орхан подчинился. А теперь это даже пошло на пользу. Так как здание, в котором проживал беглый принц, тесно смыкалось с соседним и с его крыши таинственные гости по широкой доске смогли попасть к нему. Могли бы пройти и через главный вход. Вот только за ним постоянно присматривали агенты куропалата, который отвечал за охрану императора и шпионаж. Поэтому лучше не рисковать, ибо тайная встреча с незнакомцами может быть неверно истолкована и ускорит выдачу беглеца в султанат.
Появились гости, которых было двое. Первый выглядит как самый обычный славянин откуда-нибудь из Болгарии, на вид ему немногим более тридцати и держится очень уверенно. Второй ровесник Орхана и он истинный ромей, одет как коренной горожанин и на его молодом холеном лице виден оттенок превосходства над всеми людьми, кому не повезло родиться в славном Константинополе.
– Я Вадим, – представился первый гость и кивнул на своего спутника: – Это Мефодий.
Сказав это, представившийся Вадимом старший гость спокойно, словно он здесь хозяин, присел на ближайший стул, а Мефодий вместе с Умаром, который был готов в случае опасности броситься на помощь своему господину, остался возле входа.
Орхан хотел напомнить нахальному гостю, что он принц и к нему необходимо проявлять почтение. Однако, поймав его взгляд, беглец почувствовал внутреннюю силу Вадима, которая была сродни способностям колдуна Касима, но при этом другой. Злой сахир подавлял чужую волю и подчинял людей грубо, а этот действовал иначе, он убеждал и внушал доверие. Словно Касим был носителем кромешной тьмы, а Вадим носил в своей душе крохотный кусочек солнечного света, который обогревал тех, кто не был настроен к нему враждебно. И Орхан подумал о том, что ему нужно соблюдать осторожность и сдержал готовые вырваться резкие слова. А иначе гость мог просто встать и уйти. После чего беглый принц останется совсем один и ему уже никто не поможет.
– Мы знаем, что произошло с тобой, – на чистом огузском языке сказал Вадим, когда Орхан отвел взгляд. – Но хотим услышать твою историю еще раз. По этой причине мы здесь. Расскажи нам все, что знаешь про колдунов.
Представляя эту встречу, Орхан собирался сначала узнать, кто его гости и на какую помощь он может рассчитывать, а только потом рассказать про Касима и его помощников. Однако все сложилось иначе, и принц стал говорить откровенно, ничего не утаивая. Он рассказал о появлении злого сахира, о том, как изменился султан Арап, как шла война против дяди Масуда и на Кавказе, как погиб брат Усман, что узнали его шпионы и как он хотел убить колдуна, но едва сам не погиб. Орхан спешил выговориться и говорил долго, почти час, а Вадим все это время молчал, лишь иногда еле заметно кивая, словно подтверждал какие-то свои предположения. А когда Орхан иссяк, снова на огузском, который для правящей династии Конийского султана был родным, он спросил принца:
– Ты понимаешь, что в Константинополе тебе не помогут?
– Да, – чувствуя, что у него пересохло горло, ответил Орхан.
– И что ты намерен делать?
– Я не знаю, – покачал он головой, а затем снова поймал пристальный взгляд Вадима и задал самый главный для себя вопрос: – Ты мне поможешь?
– Только если последуешь за мной и станешь делать то, что я скажу.
Орхан принял решение моментально, не раздумывая и не стараясь просчитать последствия. Он просто доверился человеку, которого видел первый раз в жизни, встал и кивнул:
– Согласен. Что от меня требуется?
Вадим тоже поднялся, посмотрел в сторону главного входа и к чему-то прислушался, а затем слегка поморщился и поднял вверх указательный палец:
– За тобой уже идут. Нужно уходить через крышу. Хватай все, что под руку подвернется, и бегом наверх. Охрана у тебя слабая, два телохранителя на улице. Воинов уже атаковали и нам их не спасти. Так что уходить будешь только с одним человеком. Бегом!
Принц подчинился без споров, подхватил заранее подготовленную походную сумку с небольшим запасом золота и вещами, а затем вместе с Умаром последовал за Мефодием. Он уже слышал, как на первом этаже возле входа звенит сталь и воины, которые вместе с ним покинули родину, сражаются с врагами. Так что в словах Вадима принц не сомневался. Ему пришлось снова спасать свою жизнь, и он делал то, что необходимо…
Я посмотрел вслед Орхану и усмехнулся. Принц человек сильный и волевой – без вопросов. И подчинить его совсем непросто. Однако он находился в смятении и не знал, что ему делать. Это ослабило его, и я смог применить свои ведовские таланты, заставил его довериться мне и настроил на определенный лад, а нападение неизвестных убийц, как ни странно, нам сейчас на руку.
С треском вывалилась входная дверь и на первый этаж вломилось несколько крепких мужчин в черных плащах с закутанными на манер жителей пустыни лицами. Они сжимали окровавленные сабли и, несомненно, кем бы они ни были, убийцы пришли за принцем. И когда они осторожно начали подниматься наверх, я уже знал, что необходимо сделать. В углу стоял глиняный кувшин с маслом для светильников, и я сбросил его вниз. Сосуд раскололся, и желтое масло растеклось по деревянным ступеням лестницы. Кто-то из убийц, поднимаясь, поскользнулся, упал и просипел на арабском:
– Проклятье!
Пока все складывалось хорошо. Я кинул в убийцу лампаду, которая висела на стене, и огонь, жадно пожирая масло, быстро охватил тело злодея.
Пытаясь сбить пламя и, одновременно с этим, распространяя его, размахивая руками, неудачник скатился вниз, а я рванул на крышу. Кто эти убийцы, куда они ушли, и кто их послал, я узнаю позже. На улице Завид и он за ними проследит. А я должен уйти и позаботиться о принце Орхане, на которого у меня появились планы. А чего? Беглый принц, если правильно обыграть ситуацию, имеет реальные шансы стать султаном. И Орхан не самый плохой вариант, в меру честный, храбрый и неглупый вояка, с которым можно договориться и который окончательно осознал, что император ромеев ему совсем не друг.
Убедившись, что огонь уже не потушить и убийцы не смогут прорваться наверх, я поднялся на крышу. По доске перебрался на соседний дом, где меня поджидали вароги и принц со своим слугой, и дал знак продолжать движение. Здание пустовало, нам никто не мешал, и вскоре, выбравшись на параллельную улицу, мы направились к ближайшему убежищу, которое заранее подготовил Дичко. Что ни говори, а шпион из него получился отличный, предусмотрительный и в меру осторожный. Мне не приходилось отдавать дополнительных приказов, все делалось без меня, и это не могло не радовать.
Мы молчали. За спиной горел дом принца Орхана, к которому сейчас должны спешить местные пожарные, а вокруг нас тишина. Время за полночь и если ближе к центру по освещенным улицам бродят гуляки и городские стражники, то окраина уже спит. Нам никто не мешал и, раз за разом прокручивая в голове историю беглого принца, я приходил к логичному выводу, что злого колдуна Касима, как и оболваненного султана Арапа, придется устранять. А иначе в Диком поле будет большая война, которая затронет все племена от Волги до Днепра, а мне она не нужна. Следовательно, Веселин, Невзор и Лютый продолжат свое путешествие в Икониум. И они будут не одни. Принц и его слуга отправятся с ними. А как они будут добираться до конечной точки и как станут действовать, меня не касается. Они профессионалы, лучшие ученики Валентина Кедрина, которые заточены на автономные действия, и если понадобится, могут пешком пройти сотни километров, и никто их не обнаружит. А принц нужен для того, чтобы после уничтожения главных целей было кому перехватить власть. Не факт, что у него это получится, но попытаться стоит. В конце концов, я ничего не теряю. Если он погибнет, значит, не судьба ему стать правителем.
А что касательно злых сахиров, то с ними все более-менее понятно. Ислам на подъеме и расширяет свое влияние на мир. Он идет из одной страны в другую, побеждает региональные языческие культы и впитывает в себя местные особенности. В результате чего происходит уже знакомый мне на примере христианства религиозный синкретизм, который порождает ереси и разделение последователей Магомета. Поэтому уже сейчас есть три основных исламских течения: сунниты, шииты и хариджиты. А помимо них существует огромное количество более мелких ответвлений и некоторые из них, объединяясь вокруг ложных духовных учителей, поклоняются силам зла.
Наибольшее влияние такие секты имеют в Персии и Северной Африке, где потомки египетских, финикийских и шумерских жрецов в очередной раз мимикрировали под окружающую среду, стали алимами, имамами, муллами, кади, шейхами, хафизами, муфтиями и прочими духовными лицами. С их подачи в уединенных местах, вдали от обывателей, создавались духовные братства, которые формально проповедовали добро, духовное очищение тела, аскетизм и преданное служение Аллаху. Ведь в этом нет ничего плохо? Конечно же, нет. Люди удалялись от мирской суеты и руководствовались тарикатом, сводом морально-этических правил и психологических приемов, в результате чего старались интуитивно познавать истинную суть божественной реальности. Но в некоторых подобных духовных братствах под прикрытием добра проповедовалось зло. Точно такое же, какое под прикрытием христианства продвигали Бернард из Клерво и его последователи, которые, кстати, имели довольно тесные связи с культистами Ближнего Востока. На основании чего я могу предположить, что Арап и стоящий за его плечом Касим с подачи тамплиеров получают поддержку от православных христиан Византии. И грядущий поход сельджуков на север имеет сразу несколько целей. Он должен отвлечь мусульман от ромеев и крестоносцев, увеличит их силы за счет покоренных половцев и нанесет поражение русским княжествам, которые имеют своего царя и становятся конкурентами Константинопольских правителей.
А теперь вопрос. Неужели мусульмане не знают о ересях и о том, какую опасность они несут всему человечеству? Знают. Конечно же, духовные лидеры многое видят и понимают. Поэтому с опасными ересями стараются бороться. Своей инквизиции у них, правда, нет. Впрочем, как и централизованного управления всеми религиозными делами. Однако небольшие группы кочующих в пределах мусульманского мира охотников за ересиархами и колдунами существуют. По крайней мере, у меня такая информация имелась. Вот только не понятно, почему они до сих пор не обратили самое пристальное внимание на события в Конийском султанате. И было бы очень даже неплохо в будущем с ними связаться, дабы координировать наши действия, как это уже делается на Руси, где венедские жрецы получили возможность напрямую разговаривать с Климентом Смолятичем и русскими епископами.
Тем временем мы добрались до убежища, ветхого домика с небольшим внутренним двориком, который почти вплотную прижался к городской стене. Дичко зажег лампаду и растопил жаровню. Веселин и Невзор встали на стражу. А принц и его слуга замерли в углу, зажались и настороженно осматривались.
– Нам нужно поговорить, – обратился я к Орхану и кивнул в сторону двора: – Пойдем, принц.
Мы вышли. Орхан встал на открытом месте и, прислушиваясь к его чувствам, я убедился, что если внешне он спокоен, то в душе беглеца царит буря. Принц хотел верить мне и надеялся, что я решу его проблемы. Но при этом он не понимал, кто перед ним, какие цели мы преследуем, и подспудно ожидал очередного предательства.
– Принц, – прислонившись плечом к глинобитной стенке и добавив в голос участия, обратился я к Орхану на родном для него языке, – скажу сразу, чтобы между нами не было недомолвок. Мы с тобой не друзья, и я не человек Книги, не иудей, не христианин и не мусульманин. Для тебя я язычник. Однако сейчас у нас общий враг и одна цель – победить зло. Меня зовут Вадим Сокол, и я вождь степных племен, которые входят в Приднепровскую орду. Ты слышал обо мне?
Он помедлил, кивнул и ответил:
– Да. Разведчики докладывали о тебе. Говорят, что ты колдун и вождь Донской орды хан Ковтундей отправлял к тебе послов. Он просил о помощи, но ты отказал.
– Все так. Но я не колдун, а ведун. Это разные понятия. Хотя вы, мусульмане, между ними разницу не делаете. Так что запомни главное – пока ты не пытаешься покорить степные племена, нам с тобой делить нечего. Возможно, когда-нибудь, если ты переживешь этот год, нам придется воевать, но не сейчас.
– Верно, – согласился он.
– Хорошо, что мы один другого поняли, а теперь давай к делу. Мои воины собираются убить Касима и твоего отца султана Арапа. Через месяц они будут в Икониуме и окажутся в вашей столице в то время, когда войска сельджуков и покоренных вами народов под предводительством Тогрула выйдут в степь. Ковтундей будет сопротивляться, и я ему помогу. Однако я уверен, что долго нам сражаться не придется. Вестники смерти выполнят свою задачу и ты, став султаном, отзовешь армию вторжения и перенаправишь ее на ромеев или крестоносцев. Это уже меня не касается.
– Ты говоришь так, словно убийство султана и сильного колдуна неизбежно. Разве ты, ведун, не понимаешь, что к ним просто так не подобраться?
– Понимаю, принц. Однако мои воины смогут это сделать, и колдун Касим не настолько силен, как тебе показалось. А вот сможешь ли ты удержать власть, когда появится возможность ее взять?
– Смогу, – без колебаний заявил он и добавил: – В столице еще есть мои сторонники, и многие знатные люди султаната поддержат меня, не говоря уже про воинов, которые сражались под моим командованием.
– А старший брат помехой не станет?
– Нет. Тогрул сам понимает, что будет плохим правителем, и не выступит против меня.
– Допустим, что это так. Поэтому на твоего брата охоту открывать не стану.
Принц кивнул и спросил:
– Я отправлюсь с твоими воинами?
– Да.
– Когда?
– В самое ближайшее время, а пока нужно переждать. За пару дней все уладится.
Разговор снова вернулся к предстоящей операции по устранению султана и колдуна, а потом я дал принцу несколько советов по управлению государством. Мы нашли общие точки соприкосновения и, хотя руки один другому мы не пожимали, клятвы не озвучивали и никакие документы с печатями не подписывали, я не сомневался, что наш договор будет крепким и Орхан сможет захватить власть в своем государстве.
А под утро вернулся Завид, который доложил, что убийцы скрылись в храме Святой Анны невдалеке от ворот Пиги. Следовательно, их прикрывал кто-то из священнослужителей. И это еще один камешек в фундамент моего утверждения, что черные колдуны распространяют свое влияние по всему миру и последователи зла в Европе поддерживают связь с коллегами в Азии.
Убийц решили не трогать. Судя по всему, они просто исполнители, которые не смогут дать никакой интересной информации, так что пока за ними только слежка. Сейчас важнее другое, как можно скорее переправить через Босфор и отправить на восток наших вестников смерти, будущего султана Орхана Первого и его слугу. Дичко заверил меня, что сможет это сделать, а если он что-то говорит, значит, так и будет. После чего, дав Веселину и Невзору дополнительные инструкции, прихватив с собой несколько старых книг, которые добыл мой агент, я покинул Константинополь. Вышел через Золотые ворота, посмотрел на высокие стены великого города и направился к ближайшему выходу на тропу Трояна. Хочу я того или нет, а придется отправляться в Дикое поле, где мне предстоит поднять тысячи степных батыров, которые помогут хану Конвтундею отбить очередной натиск сельджуков.