После обеда Тайрис повёл Кайли в комнату. Мне же стоило пойти на лекцию, но я решил поступить иначе. Интуиция упрямо твердила, что важно выяснить правду, пока не поздно. Именно поэтому я направился в мужское общежитие.
Остановившись перед дверью комнаты с номером десять, прислушался. За ней шёл разговор на повышенных тонах, но расслышать ничего не получалось. Видимо, был активирован артефакт искажения звуков.
Когда я постучал, разговор тут же стих, а спустя несколько секунд дверь распахнулась, и передо мной предстал хмурый парень с растрёпанной косой.
– Чего пришёл? – бросил он, смерив меня ледяным взглядом. – Документы сегодня вечером заберём.
– Поговорить, – ответил я. – Хотя, по-хорошему, это нужно было сделать ещё вчера.
– Не поздновато ли спохватился? – он холодно усмехнулся. – Ты ведь не Тайрис. Ты тот, второй. Как там тебя?
– Бран, – сказал я.
Он хмыкнул, чуть прищурился, будто выискивал в моей внешности несоответствия, но потом отошёл в сторону, предлагая пройти внутрь.
– Ну, говори, – сказал он, закрыв за мной дверь.
Их комната оказалась довольно большой, широкой, с двумя окнами и пушистым ковром между кроватями. Здесь было удивительно чисто, даже стены выглядели свежеокрашенными, а на двух письменных столах царил идеальный порядок. Никаких излишеств, всё, в принципе, как у других студентов.
Как-то иначе я представлял себе жильё элиты академии.
Вилли Фаулд лежал на кровати и был заметно бледен. Пострадавшую ногу он вытянул вперёд, подложив под неё подушку, и при моём появлении смог только голову повернуть.
– Скажи, Милтон, – я обернулся к стоящему за мной блондину, – зачем вы вообще решили приставать к Кайли? Она тихая, скромная девчонка, а тут пол-академии таких, кто пойдёт в постель к аристократу по первому же зову. Тем более, морда у тебя смазливая, коса вон… – я не смог не упомянуть эту деталь.
– Косу мою не трогай, – ощетинился он. – А Кайли твоя – точно не скромница. И в кровати моей была не раз.
Услышав это, я замахнулся, намереваясь сломать ему челюсть за такие слова, но вдруг понял, что… он говорит правду. Это открытие стало таким неожиданным, что я даже усомнился в своей способности улавливать ложь. Но желание кидаться в драку всё же пропало.
– А вот на этом моменте подробнее, – проговорил я, опустив руку. – Когда? Почему? По своей ли воле она к тебе приходила?
– По своей, не сомневайся, – бросил Милтон и сел на свободную кровать.
Я взял стул, поставил посреди комнаты и разместился на нём так, чтобы видеть обоих парней.
– Рассказывай всё. Только знай, врать бессмысленно, – я выжидающе посмотрел на Милтона.
Он горько улыбнулся и отрицательно покачал головой.
– Зачем? Спроси у сестрёнки.
– Спрошу, не сомневайся. Но она, чуть что, сразу рыдать начинает. И на тебя я могу надавить, а на неё – нет. Давай, Милтон, выкладывай правду. И если всё на самом деле не так ужасно, как поведала Кайли, я отменю условия вчерашнего боя. Как победитель, могу это сделать.
– Это же ты нас вчера бил, – донёсся с дальней кровати голос Вилли Фаулда. – Тайрис тихушник. Он, конечно, знает азы рукопашного боя, но точно не умеет так драться.
Я кивнул, не видя смысла отрицать.
– Да. Но сейчас речь не о том.
Вот только Милтон не спешил начинать рассказ. Сидел с прямой спиной, смотрел в сторону, а его губы были плотно сжаты.
– Да встречались они, – сказал вместо него Фаулд и даже попытался сесть. Получилось это у него не с первой попытки. – Эд с ней всё лето провёл. В Раýнде, на побережье. Там они и познакомились. А потом разругались в пух и прах.
– Вилли, я сам, – рявкнул на друга Милтон и снова посмотрел на меня. – Она не говорила мне своей фамилии. Постоянно уходила от разговоров о семье. Но однажды я всё равно выяснил, кто она такая. И ты уж прости, но с вашей семейкой в этой стране просто опасно иметь дело. Отец узнал о моей связи с Кайлисией Дартской и пригрозил, что, если не закончу эти отношения, он от меня отречётся. Я сказал об этом Кайли, попытался всё объяснить, предложил продолжить встречаться тайно, а она устроила скандал. И той же ночью явилась в гостиницу к Вилли с намерением влезть к нему в постель. Говорила, что хотела так мне отомстить. Дура!
Его признание меня попросту ошарашило. Глядя на этого парня с косой, видя горечь в его глазах, слыша боль в его голосе, я всё больше ему сочувствовал. Хотя тут всем сочувствовать надо. И мне в первую очередь. Влез же, идиот, не подумав и не разобравшись. Теперь придётся как-то всё разгребать.
– Ладно, с этим ясно. А в академии что между вами было? Почему она прибежала ко мне в слезах? – спросил я, кое-как переварив информацию.
– Тут я виноват, – ответил Вилли, снова вытянув пострадавшую ногу. – Они встретились, снова начали ругаться. Я решил её задеть, напомнил, что сам с ней спать не стану, а вдвоём с другом мы с удовольствием с ней развлечёмся. Это позавчера вечером было. А вчера после обеда Эд её с каким-то хлыщом увидел, она позволила тому парню её обнимать. Тут-то нашего героя и сорвало.
– Давай, сам рассказывай, – я повернулся к Милтону. – Что именно сделал? Ударил её?
– Нет, конечно! – фыркнул он, а на меня посмотрел, как на полоумного. – К дереву прижал, юбку задрать пытался. Напугать хотел.
– Напугал, – я кивнул и медленно выдохнул. Ситуация складывалась паршивая, но оставлять всё, как есть, было никак нельзя. – Ну, и что мне теперь с вами делать?
– Ты всё уже сделал, – гордо, но с упрёком бросил Милтон. – Больше ничего не надо.
– Э, нет, – в Вилли всё-таки проснулся голос разума. Или просто ему не мешала уязвлённая гордость и отравляющие душу чувства? – Ты говорил, что можешь отменить условия нашего вчерашнего боя. Давай, отменяй. Видишь же, что это дело касается только Эда и твоей сестры.
– Зачем вчера ещё пятерых притащили? – спросил я, решив разобраться во всём до конца.
– А ты помнишь, что в своей записке написал? – с иронией проговорил Эдгар. – Могу процитировать: «В полночь на дальнем полигоне. За честь Кайлисии ответите кровью». И ни слова о том, чтобы приходить вдвоём. А я сразу понял, что Кайли братцу наплела всяких жутких вещей. Но Тай точно не стал бы бросаться такими угрозами, если бы решил явиться один. Мы были уверены, что он приведёт толпу. Потому и пришли всемером. А дальше явился один Тайрис и начал поливать нас отборной грязью.
Я фыркнул. Да уж, глупо получилось. И я дурак – позволил эмоциям взять верх над разумом. Поэтому и начал допускать ошибку за ошибкой. И Кайли тоже хороша. Интересно, Тайрис в курсе подробностей её личной жизни? Теперь уж точно придётся выяснить ответ и на этот вопрос.
– Так, с вами всё ясно, – я поднялся на ноги. – Пойду пообщаюсь с сестрёнкой, потом вернусь, и мы решим, как быть дальше. Оставайтесь здесь.
– А ты откуда вообще взялся? – чуть задиристо бросил Милтон. – У Кайлисии был только один брат.
– А теперь оказалось два, – ответил я с усмешкой и вышел в коридор.
***
Магнолия
На сегодняшнем практическом занятии леди Сильва учила меня чувствовать свою силу и перекрывать идущие через моё тело потоки. Увы, из-за того, что я совсем никак не видела энергию, сделать это оказалось непросто. Приходилось опираться только на ощущения и интуицию, а этого было слишком мало. В итоге, спустя три часа я научилась лишь тому, как быстро наполнять и сбрасывать собственный резерв силы. Для меня это было важно и очень ценно, да только наставница довольной не выглядела.
– Продолжим завтра, – сказала она, заканчивая занятие. – Признаться, Мегги, я не подозревала, что бывают ведьмы, которые совершенно не видят потоков. Вообще. Это удивительно.
– Может, мне просто нужно принять себя вот такой? – спросила я. – Это ведь мой изъян. Такая ошибка природы.
– Нет, – отрезала наставница и поманила меня к выходу с полигона. – Я думаю, дело в другом. Если ты не видишь потоки, значит, у этого есть причина. Вот когда мы её выясним, тогда и сможем решить эту проблему. А сейчас мы с тобой обе устали, нужно немного отдохнуть. Приходи сюда завтра в это же время.
– Конечно, – я кивнула и вслед за ней вышла за калитку.
– Я уверена, Мегги, ты должна видеть потоки, – проговорила леди Сильва. – Более того, по логике, твоё магическое зрение должно быть очень чувствительным.
Наставница шагала рядом со мной и выглядела весьма озадаченной. Её на самом деле очень тревожил вопрос моей слепоты, и она явно была настроена разобраться с этим.
– Если до выходных не найдём решение, то придётся ехать в Хинмар, – добавила она.
– А что там? – поинтересовалась я.
– Его ещё называют городом ведьм. Не слышала? – удивилась леди Сильва. – Там живут мудрейшие из наших сестёр. Поедешь со мной?
Мне хотелось согласиться, но я вовремя вспомнила, что собиралась в свободный день пройтись по городу, купить необходимые вещи, да и письмо для папы передать. А ещё следовало посетить местный банк, снять денег и отдать Брану и Алексис их честно заработанный гонорар.
– Простите, но на эти выходные у меня планы, которые нельзя отменить, – проговорила я виноватым тоном.
– Что ж, жаль, – она пожала плечами, но расстроенной не выглядела. – В таком случае, съезжу сама. Кстати, как обстоят дела с твоими однокурсницами? Наладили общение?
– Нет, – я даже не подумала врать. – Я не горю желанием общаться с теми, кто так легко от меня отвернулся. Ничего из этого не выйдет.
– Но с кем-то же ты должна дружить в академии, – строго заметила она.
– У меня есть подруга. Милайса.
– Арго Фэрс? – спокойно уточнила наставница. – Что ж, пусть так.
И, чуть помолчав, добавила:
– Знаешь, а я даже рада, что ты с ней общаешься. Девочка совсем одна в этой академии, да и по жизни тоже. Может, именно в тебе её спасение. А твой жених не против такой подруги?
– Нет. Он у меня понимающий и очень хороший, – заверила я.
Стоило заговорить о Бране, и на душе стало теплее. А ещё я поймала себя на том, что мне нравится называть его женихом. И пусть это было не правдой, а лишь придуманной легендой, но я всё равно невольно улыбалась, лишь стоило вспомнить о Бране.
– Как говоришь, его зовут? – спросила наставница.
– Оникс, – сказала я, но потом вспомнила, что теперь он учится здесь официально, да ещё и под настоящим именем, и решила исправиться: – Брандис Дартский.
– Так это тот самый мальчик, о котором гудит вся академия? – удивилась леди Сильва. – Теперь мне ещё больше хочется с ним познакомиться. Когда же вы придёте ко мне на ужин?
– Боюсь, ему сейчас не до знакомства с вами, – я виновато опустила голову. – Он только брата обрёл, сестру. Его ректор в академию принял. Вот как немножко освоится, я обязательно его приведу.
– Буду очень ждать, – ответила леди Сильва и остановилась на небольшом перекрёстке.
Здесь наши с ней пути расходились. Меня ждала столовая, а наставница собиралась наведаться в административный корпус.
– Что ж, Мегги, до завтра, – сказала она. – И всё же, если девочки из твоей группы будут делать шаги к налаживанию общения, не отталкивай их. Ведьма должна дружить с другими ведьмами. Это важно.
– Ладно, я постараюсь, – ответила я. – До свидания, леди Сильва. Хорошего вам вечера.
– И тебе хорошего вечера, Магнолия, – она тепло улыбнулась на прощанье и ушла.
Я проводила её взглядом и направилась к столовой, куда уже стекались студенты.
Первым делом взяла себе еду, пока ещё оставался выбор, всё же самые вкусные блюда всегда разбирали первыми. А когда выглядывала свободный столик, сразу заметила Брана и Тайриса, сидящих у окна.
Они негромко о чём-то спорили, но при моём появлении оба замолчали.
– А где Кайлисия? – спросила я, садясь рядом с Браном.
– В своей комнате, – ответил он и показался мне довольно хмурым. – Не голодна.
И за столом повисла напряжённая неприятная тишина.
– Как день провели? – поинтересовалась я, чтобы хоть как-то поддержать разговор.
– С переменными успехами, – ответил Бран. Тай снова промолчал, а разговор опять заглох.
– Кстати, ваши вчерашние блондины извинились перед Кайли? – задала я новый вопрос.
– Да, – сказал Тайрис и сразу вернулся к еде, делая вид, что очень голоден.
Бран тоже ел, но без особого аппетита, и выглядел задумчивым.
– Вы поругались? – не выдержала я. – Между вами словно пропасть.
– Нет, не поругались, – ответил Тайрис. – Просто настроение паршивое. Не бери в голову, Магнолия. Кстати, спросить хотел, Янли тебя больше не трогала? Не цепляла?
Я отрицательно помотала головой.
– По правде говоря, я её со вчерашнего дня не видела. Повезло, наверное, – пожала я плечами.
– Я настоятельно попросил её с тобой не ругаться. Думаю, она прислушалась. Тем более, что все недоразумения выяснены. Теперь она знает, что ты невеста моего брата, и точно не станет ещё сильнее портить с тобой отношения.
– Вы с ней пара? – спросила я.
– Нет, скорее, она моя подруга, – он кривовато улыбнулся и сам поменял тему: – Скажи, ты понимаешь, чем может обернуться твоё общение с Милайсой Арго Фэрс?
– Даже не начинай, – я выставила перед собой ладонь. – Я живу с ней в одной комнате. И мы дружим. Отказываться от неё я точно не стану.
– Из-за этой твоей дружбы может пострадать твоя семья. Родители, – продолжал объяснять он. – С ней опасно даже просто находиться рядом.
– Мои родители в другой стране, – ответила я ему правду. – Сама я под покровительством верховной ведьмы. И она, кстати, не против моей дружбы с Мили. Или ты считаешь, что это плохо скажется на вашей семье? Может, ещё перед выбором меня поставишь: или Бран, или Милайса?
Бран улыбнулся и посмотрел на меня с одобрением и гордостью.
– Никакого выбора не будет, – ответил мой псевдожених. – Потому что я тоже собираюсь поближе познакомиться с Милайсой.
Сказав это, он так красноречиво посмотрел на Тайриса, что я невольно улыбнулась. А тот застыл, заметно бледнея. В его глазах появился самый настоящий страх, а кадык нервно дёрнулся.
– Ты не посмеешь, – прошипел он, глядя в глаза брату. – Отца тогда точно арестуют.
– Я его никогда не видел. Знать не знаю. И подстраиваться под правила чужой семьи не стану. Он меня не искал, может, даже сам пытался избавиться, а я теперь должен думать, как бы ему не навредить? Нет уж, Тай.
– Но… он же твой отец. Мама тоже может пострадать, – теперь в голосе Тайриса звучала растерянность.
– После того, как лучше узнал нашу сестру, я уже сомневаюсь, что хочу знакомиться с теми, кто её воспитал. Так что не надо мне тут давить на совесть, – тихо, но с явной угрозой ответил Бран. – И вообще, закрыли тему.
С этими словами он демонстративно вернулся к ужину. Тайрис тоже сделал вид, что сосредоточен только на еде. Ну а я решила больше опасную тишину за этим столиком не нарушать. Нет уж, лучше буду есть молча, чем снова случайно спровоцирую этих двоих на ссору.
***
Вечером Мили пришла в комнату ещё до отбоя, очень меня этим удивив. Я как раз писала доклад по истории, рассчитывая, что как раз через час или два в душевой будет пусто, и у меня получится спокойно помыться. Правда, от учёбы уже начало подташнивать, и приход соседки меня искренне обрадовал.
– Ты не собираешься спать? – спросила она, раздеваясь.
– Жду, пока в душевой никого не останется, – ответила я правду. – Не могу мыться при свидетелях.
– Хм, – бросила Мили, аккуратно вешая в шкаф свою форму. – Я, честно говоря, тоже. Правда, если я прихожу, все девушки мгновенно уходят из душевой. Будто их пугает даже простое нахождение со мной в одном помещении.
– Они все настолько опасаются, что их заподозрят в причастности к планированию переворота? – усмехнулась я.
– По больше части, они просто боятся моей магии, – ответила она, пожав плечами. – Уверены, что для проклятия нужно прикосновение, и поэтому стараются не допускать такой возможности. Держатся подальше.
– У тебя совсем нет друзей… близких людей? – я пересела со стула на свою кровать и притянула колени к груди.
Милайса ответила не сразу. Некоторое время она делала вид, что всецело сосредоточена на разглаживании складок на юбке, потом тщательно поправила накинутую на вешалку блузку, натянула длинный чёрный халат…
– Прости, – виновато проговорила я. – Мне не следовало спрашивать о таком.
– Нет, почему же, – она всё же обернулась, в глазах её стояла горькая печаль. – Ведь ты права. Никого у меня нет. Ни друзей, ни близких, ни любимого… ни родни.
– А как же мама? – стало очень обидно за Мили, а сама она в этот момент показалась мне по-настоящему одинокой и беззащитной.
– Она давно живёт отдельно. Мне было десять, когда она вышла замуж за графа Лестера и переехала к нему. О том, чтобы взять меня с собой, не было и речи, ведь я – Арго Фэрс по крови, по праву рождения. А она – нет. И вот, делая выбор между мной и возможностью наладить личную жизнь, вернуться в высший свет, она предпочла второе. С тех пор мы видимся с ней не чаще раза в месяц, а то и в два.
– Ты всё время жила одна? – спросила я, внутренне холодея. Это ведь просто ужасно!
– Со мной оставалась горничная, повар, учителя и охрана, – спокойно ответила Мили и вдруг улыбнулась. – Знаешь, иногда мне удавалось от них сбегать. Я могла спокойно гулять по городу, даже знакомилась с другими людьми. Прятала волосы под париком, переодевалась в простую горожанку и гуляла. Правда, к вечеру всегда возвращалась обратно в особняк. Поэтому меня так ни разу и не поймали.
Я тоже улыбнулась, а на сердце стало не так печально. Всё же у одинокой девочки были хоть какие-то светлые моменты в жизни, и это меня искренне порадовало.
– А однажды, – продолжила она, забираясь на свою кровать с ногами, – я познакомилась с парнем. Он как-то сразу мне понравился. У нас так просто получилось общаться, будто мы знали друг друга всю жизнь. Мне казалось, я чувствую его, как кого-то очень близкого. А когда он впервые меня поцеловал… – она широко улыбнулась и покачала головой, – я испугалась и сбежала. Представляешь? Какой стыд!
– И что было потом? – мне на самом деле стало безумно интересно. – Вы продолжили встречаться?
– Да, – Мили несколько раз кивнула, но её улыбка стала грустной. – Три недели провели вместе. Я влюбилась в него до умопомрачения, хоть и понимала, что будущего у наших отношений нет. Пыталась найти хоть какой-то выход, но не находила. Знала, что скоро между нами всё закончится, но всеми силами старалась оттянуть этот момент. Надеялась расстаться с ним друзьями…
– Судя по всему, не получилось, – проговорила я, и Мили отрицательно покачала головой.
– Всё закончилось банально, и для этого оказалось достаточно назвать ему моё настоящее имя, – Мили опустила голову, а её плечи поникли. – Знаешь, я думала, он сразу сбежит. Но он просто сидел, как громом поражённый. Смотрел перед собой и молчал. А когда посмотрел на меня, в его глазах была обжигающая боль. Но, что хуже, я увидела в них желание бороться за нас, за наше с ним будущее. Но я прекрасно знала, чем это для него закончится. Поэтому сказала ему, что всё кончено. Что он мне не нужен. Что не люблю его и никогда не любила, а просто развлекалась. Видела, как его ранят мои слова, но не могла поступить иначе, не имела права рисковать его жизнью. Так что, вывалив на него свои фальшивые признания, просто убежала. А он и не пытался догонять.
– С тех пор вы больше не виделись? – вырвался у меня вопрос. Стало так жалко двух влюблённых, которые были вынуждены страдать из-за чужих клятв и решений.
– Нет, – Мили вздохнула. – Два месяца я ничего о нём не знала. А потом встретила… с новой девушкой. И… теперь отчаянно стараюсь убедить себя, что это правильно. Что у него своя судьба, а у меня своя. Что наши дороги разошлись и никогда больше не сойдутся. Но видеть его с другой всё равно очень тяжело.
– Подожди, то есть… он учится в нашей академии? – ошарашила меня догадка.
Мили кивнула и отвернулась. В её глазах заблестели слёзы, но она сразу поспешила их сморгнуть, а спустя полминуты уже снова выглядела спокойной и отрешённой.
– Но ведь должен же быть выход! – воскликнула я. – Это несправедливо!
– Я надеюсь, что хотя бы он счастлив, – вздохнула Мили. – А мне скоро предстоит выйти замуж. Может быть… когда-нибудь… я смогу смириться с этим. Вдруг мой муж окажется не таким ужасным, как представляется сейчас. Может…
Она шмыгнула носом и отвернулась, спрятав лицо распущенными волосами.
Не в силах оставаться на месте, я пересела на её кровать, обняла Мили за плечи и притянула к себе. Она не сопротивлялась, даже наоборот, сама уткнулась в моё плечо и… разрыдалась. Я же сидела рядом, гладила её по вздрагивающей спине, и сама едва сдерживала слёзы.
Милайсе всего восемнадцать, она младше меня на два года, но, в отличие от неё, я жила в семье, где меня любили и всячески поддерживали. Да, мне редко удавалось выйти одной из дома, но, если бы я захотела уйти, никто бы не стал меня держать. И уж точно никто бы и не подумал решать, за кого я должна выйти замуж.
Эх, всё же не зря судьба столкнула меня с Мили. Думаю, я просто обязана хоть как-то ей помочь. И теперь, после этих откровений, я уж точно не оставлю её. Сделаю всё возможное, чтобы помочь ей выбраться из той западни, в которой она оказалась из-за своей фамилии… и клятвы собственной матери.