2
Дождь старался вымочить нас до нитки. Небо было свинцовым. Нужно было найти укрытие.
– Я промокла до костей, Иви.
– И я, Дилл. От этого не умирают.
Она кашлянула. Маленькая лягушка. Вечно мне приходится присматривать за ней, а ей бы все играть. Как доберемся до ковена, научится быть умнее.
Ферма Кроака ссутулилась на холме. Мы смотрели на нее, а дождь причесывал наши уставшие головы.
– Иви…
– Ш-ш-ш, Дилл. Подожди, послушай немного, ладно? – Я дернула ее за руку, призывая к тишине.
Она умолкла, шмыгнув носом. Окна фермы светились, как желтые глаза кошки в ночи.
Я вслушивалась. Дождь все лил. Рука Дилл шевельнулась в моей. Я должна пристроить эту мышку, иначе ее прикончит дождь. А этому не бывать. Я поклялась матери, что присмотрю за ней. Она ведь еще ребенок. А я уже не ребенок, больше нет.
Тень мелькнула в окне. Значит, у нас был шанс отогреться. Я потянула Дилл за собой, и она пошла, что-то напевая себе под нос, несмотря на холод.
Мы побежали – через грязь и темень. Свет из окна падал на скользкие булыжники под нашими ногами. Дерево скрипнуло, словно умоляя, чтобы его впустили внутрь. Я заколотила в дверь, и стук разнесся эхом по грязному двору. Моя ладонь лежала на мокрой деревянной двери.
Ни звука, только шелест дождя.
Я знала эту ферму. Мы с матерью лечили здесь скот прошлым летом. Здесь не было опасности. И все равно я напряглась и крепче прижала к себе руку Дилл. Постучала снова.
Задвижка отъехала, и дверь приоткрылась. Мужское лицо – я помнила его, а он меня. Его взгляд метнулся в темноту, потом снова обратился ко мне.
– Что… Что вам нужно? – Он хотел показаться суровым, но я уловила его страх.
– Крыша над головой! – Я пыталась перекричать шум дождя. – Нам нужна крыша над головой… Джеймс Кроак.
Я вспомнила его имя, и старик заморгал.
– Я Ивлин. Это Дилл. – Вода мешала мне говорить.
– Здравствуй, Джеймс Кроак. – Дилл закашлялась.
– Я знаю, кто вы. – Он вгляделся в подступающую темноту. – Я не могу…
Кроак собрался закрыть дверь. Я удержала ее.
– Прошу… – Меня била дрожь, но я должна была оставаться сильной. Я должна была найти способ.
Дилл снова закашляла. Кроак посмотрел на нее.
– Где… ваша мать?
Он все понял, едва спросив.
Я шагнула к нему, почувствовав, как свет и тепло коснулись моего лица.
– Они пришли за ней. Они… – Мое горло пронзила боль, словно я проглотила иглу. – Ее больше нет…
Дилл погладила мою дрожащую руку большим пальцем.
Старик смотрел на меня слезящимися голубыми глазами. Его язык ворочался во рту, он размышлял. Если он впустит нас, я знала – предстоит разговор.
Затем, молча, он отступил назад и открыл дверь шире. Дилл бросилась внутрь, протягивая руки к теплу, быстро, как маленькая мышка, которая счастлива оказаться дома.
– Благодарю тебя, старый добрый Джим. – Даже улыбка мелькнула на ее измученном лице.
– Ну, и ты входи, раз хочешь.
Он махнул рукой, узловатой, как дерево, скрипящее в его дворе. Я кивнула, благодаря его за доброту. И вошла в дом Кроака.
