Глава 5

Когда приближался к стойке, стянул с головы шлем, после снял пиджак и на ходу вытер окровавленное лицо. Предусмотренного платка в кармане не было, да и не помог бы он. Пиджак, впрочем, тоже не сильно помог – кровь плохо впитывалась в ткань подкладки.

Валера, который держался чуть за моим плечом, шагал с каменным лицом, но по его эмоциям я чувствовал – ему происходящее одновременно и нравится, и пугает. Не в смысле страха, а в смысле опаски оценки наших действий обществом.

– Доброе утро, – широкой улыбкой приветствовала меня самая главная девушка за стойкой. Потому что все остальные были в зеленых блузках, а она одна в белой – именно к ней я и шел.

Приветствуя меня, никакого удивления она не высказала, хотя выгляжу я вызывающе: белоснежная рубашка, заляпанная каплями крови, скомканный пиджак и полицейский шлем в руках. Но даже несмотря на мой вид, девушка ни жестом, ни взглядом не позволила себе непрофессиональных эмоций.

– Доброе утро. Мне нужен директор филиала корпорации Эн-ка-эр-ком в Хургаде, – доверительно сообщил я.

– Вам назначено? – поинтересовалась администратор невозмутимо.

– Нет. Но мне необходимо увидеть его прямо сейчас.

– К сожалению, это невозможно, – всем видом выражая букет участия, сожаления и искреннего сочувствия, произнесла главный администратор. Говорила она, растягивая слова. И хотя смотрела мне прямо в глаза, я видел, что периферийным зрением она наблюдает за происходящим за моей спиной.

– Доброе утро. Могу как-то помочь? – как и ожидал, через мгновенье раздался рядом предупредительный голос.

Обернувшись, увидел за спиной холеного господина. Высокий, с посеребренными висками статный мужчина в классическом костюме с эмблемой корпорации на лацкане пиджака. За ним стояли сразу четверо охранников, все в контактных комбинезонах – первом уровне защиты.

– Мне нужен директор филиала корпорации Эн-ка-эр-ком в Хургаде, – произнес я.

Музыка из Игры престолов между тем все набирала силу – Михаил красавец, как играет.

– К сожалению, господин Даниель Райс на данный момент отсутствует, – вежливо кивнул мне мужчина. – Может быть, мы пройдем в более комфортные комнаты для важных гостей, вы озвучите свой вопрос, мы попробуем связаться с господином Райсом и назначим удобное для встречи время? Или, может быть, я в пределах компетенции смогу вам помочь?

Подошедшего господина мой удивительный вид на первый взгляд тоже нисколько не смущал. Хотя он явно нервничал – я даже заметил, как скользнул его взгляд прямо в объектив камеры прицельного комплекса у меня на шлеме.

– Да и действительно, может, вы сможете помочь? – вдруг вполне натурально обрадовался я.

– Если это будет в моих силах, – предупредительно кивнул мужчина.

Достав из кармана брюк таблетку ориентировки, я со звучным щелчком положил ее на стол. После чего сразу активировал изображение и рядом появилась вполне натуральная на вид проекция головы Марии Луисы. По плечи, как на фотографии паспорта, только объемная.

– Этот человек сейчас находится на территории корпорации Эн-ка-эр-ком в городе Хургада?

Статный господин несколько растерялся. Судя по всему, он не был в курсе происходящего с клоном уборщицы. Я вообще думаю, что об этом мало кто в курсе, даже директор филиала – наверняка в деле максимум пара доверенных человек из службы безопасности.

– Ваши системы контроля допуска позволяют вести учет прибывающих в здание людей. Если в течение пятнадцати секунд я не получу ответ, буду считать, что он отрицательный и Марии Луисы Фернандес в здании нет, – доверительно сообщил я седовласому господину.

В отличие от наших с Валерой лиц, данные на Марию Луису седовласый господин уже видел в дополненной реальности, проецируемой из линз, – я видел, как загорелся у него огонек активности. И судя по тому, как господин вздрогнул, он понял, что я это заметил.

Раз. Два. Три…

Секунды вдруг потекли очень медленно, а скрипка Михаила с волнующим струны души наигрышем зазвучала удивительно громко.

Седовласый господин явно не желал давать ответ на вопрос, потому что дело ясное – мое появление здесь дело темное. Его задачей было навязать мне беседу с тысячей важных, но ненужных слов, давая бесконечные комментарии к моим вопросам, но не давая ответов.

На седьмой секунде я взглядом показал Валере, что пора. Принц стоял чуть в стороне, ему сподручнее. Мелькнуло росчерком – первого охранника Валера вырубил ударом ноги в шею, второго и третьего, в пируэте, отправил спать, втыкая ребро ладони в основании черепа, а четвертого – единственного успевшего среагировать и обернуться, выключил быстрым и резким тычком кулака в челюсть.

Тела неожиданно потерявших сознание охранников еще не упали, а мы с седовласым господином уже бежали вперед, к стене с проходом в северный лепесток построек. Бежали быстро-быстро – все возможности своего организма мой спутник вкладывал в бег, на остальное – даже на крик, у него просто не оставалось сил. Потому что я держал его руку в очень жестком захвате – и чем сильнее давил, тем быстрее он бежал, стараясь скрыться от непереносимой боли.

Время поджимало, активная часть акции началась, так что тормозить перед дверью я даже не стал. Седовласый господин врезался головой в стену – по-моему, на фоне боли в вывернутом суставе на контакт лица со стеной он даже не сильно обратил внимание. Я в момент удара перехватил его руку и положил ладонь на считывающий сканер. Двери открылись, и мы с Валерой забежали в проход.

Навстречу нам рванулось сразу несколько охранников, все неасапианты. Они даже подняли оружие, но Валера успел первым – он вошел в скольжение и, переместившись будто скачком в пространстве, вырубил двоих. Третий даже удивиться не успел, потому что ему в голову, с противным чмокающим звуком разбивая в кровавую маску лицо, ударил брошенный мною шлем.

Подхватив покатившийся шлем, я завернул его в пиджак, завязав рукава, – потому что видео пишется и не надо никому видеть то, что сейчас произойдет. Едва упаковав шлем, я побежал вперед, все дальше и дальше – интуитивно пытаясь понять, как лучше двигаться в сторону поставленного мною маяка.

И лишь через несколько секунд – удивительно долго для столь серьезной организации, зазвучал мерзкий ревун сирены и замигала подсветка красного аварийного освещения. Поползли в сторону закрываемые двери, даже зачем-то заработала аварийная система пожаротушения. Либо кто-то с перепугу активировал, либо наоборот – у кого надо, есть ведь информация, что я прошел инициацию в огненной стихии. И если от меня ожидают стихийного Огня, залить все водой на моем пути – идея отличная.

Но вода мне абсолютно не мешала. Потому что у меня была сила темных искусств – сформированный мною клинок Тьмы открывал нам проход вперед безо всяких мешающих условностей, таких как двери.

Пара взмахов, удар ногой, и часть стены отлетела в сторону, и мы с Валерой свернули из коридора. Оказались в большом зале открытого офисного пространства со множеством столов. Несколько десятков работников находились в откровенном недоумении – кто-то просто мок под льющейся водой, испуганно озираясь, кто-то пытался спасти технику и бумаги.

Промчавшись между столов, мы вышли через панорамную стеклянную стену – Валера выбил секцию перед нами простейшим импульсом. Миновав осколки стекла, выскочили на крышу, миновали трубы вентиляции и еще какие-то трубы – системы кондиционирования, судя по шипению фреона. Да, я не удержался и сделал вжух – все же не с визитом вежливости сюда пришли.

Перепрыгнув на соседнюю крышу, мы проскочили через открытый амфитеатр – видимо, для общих собраний. Маяк тела Марии Луисы был уже совсем рядом. Потухший было клинок Тьмы в моих руках вновь затемнел непроглядным мраком, открывая нам проход, и мы через стену врубились в нужный корпус.

Помещение, в котором оказались, напоминало морозильную камеру забойного цеха. Только стерильную, и вместо освежеванных шкур на направляющих были развешаны капсулы с телами в анабиозе. Здесь нас уже ждали – загрохотали выстрелы, вспучились рваными дырами перекрытия, заискрился металл балок от попаданий пуль. Мы с Валерой на месте не стояли – оба вошли в скольжение. Уже привычно я двигался словно в толще воды, преодолевая сопротивление ткани реальности и ускоряя себя в течении времени.

Встретившие нас неасапианты-охранники здесь были в полной броне, но, к счастью, не пятого и не шестого уровня, как наши Шевалье, – какой бы ни была могущественной корпорация, каждый подобный бронекостюм стоит на учете. Те же бронекостюмы, которые были на неасапиантах, неудобств нам не доставили. Андре слишком хорошо нас учил последние месяцы, и его методы накладывались на наши возможности – ведь что меня, что Валеру с малых лет готовили убивать других людей в сложных для нас ситуациях.

Первый неасапиант оказался сбит с ног – вновь брошенный мною шлем попал ему в голову, сминая забрало и дезориентируя. Второй едва-едва меня не достал – когда я в подкате подсек его ногу. Пули – которые я видел в полете, настолько ускорился, свистнули совсем рядом, даже рубашку на плече порвали. Усилием я смог уклониться, отбивая ствол стреляющего в меня охранника в сторону.

Перехватив оружие, заплетая ноги неасапианта и роняя его на пол, вбил приклад в стык между шлемом и воротником кирасы, ломая противнику шею. Хрустнуло синхронно – Валера, как сухое деревце, прямым ударом ноги сзади сломал защитную черепаху кирасы и позвоночник того неасапианта, кому я в голову зарядил шлемом, ненадолго лишив ориентации в пространстве. Этот неасапиант, кстати, последний живой оставался до этого момента – остальных Валера уже превратил в нечто совсем неприглядное.

Впрочем, и сам Валера сейчас мог напугать кого угодно – не превратившись полностью в оборотня, он частично изменил свое тело: черты его лица исказились, клыки вытянулись, ощеренная верхняя губа приподнялась – сейчас принц был похож на антропоморфного хищного зверя, нечто среднее между человеком и ягуаром.

Когда все пятеро неасапиантов умерли, я начал стремительно перемещаться от одной колбы к другой, разглядывая лица погруженных в анабиоз людей. Валера в это время был занят созданием себе возможности стрелять. Рецепт весьма прост – нужны элементарные умения первой помощи, дар к магии, немного биогеля и руки того, у кого есть доступ к использованию штурмовой винтовки. И еще, желательно, навык свежевания шкур – для быстроты и оперативности процедуры.

Выглядело то, что сейчас делал Валера, очень неприятно для впечатлительных натур. Именно поэтому, освобождая шлем от намотанного пиджака, я сделал это так, чтобы око камеры на принца не смотрело – не нужно это изображение полиции. А шлем я надел, потому что нашел Марию Луису.

– Командант, у нас похищенная гражданка Содружества, возможно криминал, – оповестил я полицейского, вместе с оком камеры глядя на подвешенную к потолку капсулу с находящейся в анабиозе Марией Луисой Фернандес. Женщина плавала в густом зеленом геле; лицо ее было открыто и без маски – жидкостное дыхание, распространенная технология в этом мире.

Створки двери в этот момент поползли в стороны, и сразу загрохотали выстрелы – Валера выпустил весь магазин в проем, тут же его меняя, и почти одновременно перекинул мне вторую винтовку – как оказалось, он успел сразу две подготовить.

Я невольно поморщился – стрелять «с чужих рук» довольно неприятное занятие, а я брезгливый. Но, отодвинув в сторону рефлексии, попытался осторожно задействовать внутренний радар. Черт, совсем недалеко явно формируются сразу две штурмовые группы, и, если сейчас полицейские здесь не появятся, мы попали.

Позади нас вдруг ощутимо грохнуло – в стену здания ударился боком конвертоплан. Удар был довольно грубым, зато причалила машина ювелирно – так, что боковая десантная дверь оказалась напротив вырезанного мною прохода, в который уже один за другим попрыгали бойцы полицейского спецназа.

Рядом с нами вдруг разверзся самый настоящий вулкан – казалось, вокруг были только дульные вспышки, грохот выстрелов и скачущие по полу мириады гильз. Полицейские били через стены, явно по меткам в прицелах – уничтожая в зоне видимости всех, у кого имелось в наличии оружие.

Ощутимо ударило и стихийной магией (ого, откуда одаренные у городской полиции?), а пушки отвалившегося от стены конвертоплана начали вскрывать здания вокруг нас, явно отстреливая на все деньги всех, у кого после сканирования выявлялось в наличии оружие.

А мне нравятся такие незатейливой простоты методы – невольно восхитился я действиями высадившихся бойцов, которые без сантиментов просто уничтожали вокруг все, что движется. И, судя по плотности огня, все, что не движется, тоже.

Несмотря на небольшой филиал ада рядом с нами, я обратил внимание на оружие прибывших полицейских, которые тройками уже начали вытягиваться в коридоры здания. У большинства из них в руках были штурмовые винтовки SAR-101 в пустынной раскраске – у городской полиции Хургады такого оружия просто нет.

Мои предположения оправдались в самой полной мере. Сто рублей золотом поставить готов – наверняка сейчас в полицейской форме переодетые британские ребята из Особой воздушной службы, или бойцы полка Парас, или из какого другого полка 16-й парашютной бригады, расквартированной на Ближнем Востоке. Шанс взять за уязвимое место корпорацию Некромикон, причем в столь явной вотчине Франции, лидера Трансатлантического союза, никто упускать точно не собирался. Ну, пусть не взять, но весьма ощутимо дернуть.

Рынок в этом мире поделен и зарегулирован, и такой повод – похищение свободного гражданина, сопряженное с покушением на владеющего одаренного, – отличный способ в конкурентной борьбе получить преимущество, прижав конкурента: профранцузский Некромикон, который кормит половину Африки и протекторатов сублиматами и морковкой, напрямую бодается на рынке с British South Africa Company, они же BSAC, – корпорацией, которая кормит сублиматами и бобами вторую часть Африки.

Так что жизнь Марии Луисы – последнее, что волнует тех, кто отправлял сюда британский спецназ. Главная задача – получить преимущество и возможность отжать себе часть рынка, не боясь санкций ООН и разбирательств Всемирной Торговой Организации. На войне все средства хороши.

Ладно, это все лирика, а нам надо уходить. Тем более уже прибыли настоящие полицейские – сквозь широкую рваную дыру в потолке, которой еще десяток секунд назад не было, по тросу один за другим десантировались черные фигуры теперь точно настоящего полицейского спецназа. Разница в действиях прямо невооруженным взглядом видна.

– Команданте! – крикнул я, увидев знакомую фигуру. Сорвав с головы шлем, бросил его полицейскому и прислонил к уху ладонь, показав характерным жестом «я позвоню», одинаковым для обоих миров.

– I`ll call you later! – дополнительно вслух сообщил я полицейскому и обернулся к Валере. Звонить, конечно, не собирался, просто не мог не попрощаться.

«Рвем когти», – сообщил я Валере, быстро направляясь к проделанному мной в стене и расширенному полицейскими выходу.

«Уходим?» – поинтересовался Валера.

«Нет, хайпанем еще немножко».

Спрыгнув с рваного края стены, мы ускорились, направляясь в сторону зеленой зоны, раскинувшейся между двумя белыми куполами парка.

«Хайпа… что?» – на бегу поинтересовался Валера.

«Хайп – это шумиха, ажиотаж вокруг неординарного и резонансного происшествия. Хайпануть – создать хайп».

Мы уже стремительно, на грани скольжения бежали среди удивительной красоты парка, который походил на живописные места хорватских Плитвицких озер.

«То есть хайп мы еще не создали?» – легко петляя между деревьев, на бегу ткнул большим пальцем за спину Валера. Туда, где над полуразрушенным корпусом кружили несколько конвертопланов.

«Нужно больше золота», – ответил я.

Валера в олдскульную стратегию не играл и культовой фразы не знал. Но по интонации прекрасно понял, что я имею в виду, и переспрашивать не стал.

Еще совсем недавно я на полном серьезе хотел прорваться в кабинет директора филиала. Это было так, мутным продолжением плана после обнаружения Марии Луисы. Но после обнаружения Марии Луисы пришло время обдумывать дальнейшие действия, и вариант поиска директора показался мне неправильным и опасным.

Конечно, в идеальном мире я бы так и сделал – и, прорвавшись через защитные ряды личной охраны, ворвался бы в его кабинет, оставив Валеру разбираться с прибывающими подкреплениями. И, разбив панорамное окно, я поставил бы директора филиала корпорации на край пропасти и, держа лишь за галстук, дал бы возможность сохранить себе жизнь, поделившись информацией взамен.

Но мы не в идеальном мире – во-первых, директор в восемь утра вряд ли на рабочем месте, здесь французский менталитет, раньше одиннадцати работа не начинается, а во-вторых, в охране главного корпуса трилистника с его кабинетом наверняка есть неасапианты и бойцы в полном доспехе пятого или шестого уровня. А справиться нам с такими почти голыми руками… можно попробовать, но это лотерея, раз, и ненужная демонстрация своих возможностей – два.

Но мысль у меня была. С самого начала, как в командном отсеке полицейского конвертоплана увидел белый трилистник на зеленом, краешком меня терзала одна замечательная идея. К которой мы сейчас приближались – выскочив из букового леса, оказались на поле с кукурузой. На краю поля на приколе стояла махина демонстрационного комбайна. К нему я и направился, вновь ускоряясь.

– Выпил цэдва ашпятьоаш, сел на Ниву, Ростсельмаш, – бормотал я себе под нос, забираясь в кабину. – На ДэТэ, Дон пятьсот, Тэ сто пятьдесят, покормил перед этим поросят… – продолжая негромко напевать песню о комбайнерах, я быстро и без лишней нежности выключил все системы безопасности.

Валера, запрыгнув на ограждение кабины, ногой перехватил балку и перехватил винтовку. Устраиваясь поудобнее, он вдруг начал стрелять одиночными – равномерно и четко, как гвозди забивая. Коротко оглянувшись, я увидел группу охранников поодаль у выхода из небольшого строения. Несколько уже лежало, несколько падало, залегая, а один еще бежал вперед, несмотря на то, что голова его вспухла оседающим кровавым облаком.

Мощная силовая установка крейсера пшеничных и кукурузных полей между тем загудела, перемигнулись огоньки приборной панели, рапортуя о готовности. Управлялась махина комбайна джойстиком, и я двинул рычаг вперед.

– Йо-охен! – от избытка чувств воскликнул я, невольно использовав клич немца вместо планируемого «йу-ху-у!».

Вообще комбайн, или скорее универсальная установка для сбора и обработки плодов органической продукции, управлялся автопилотом, но возможность ручного управления закладывалась в каждой такой машине. Поэтому я, как ветеран компьютерных симуляторов, без труда нашел общий язык с машиной и, используя все тот же джойстик, поднял клыки с мотовилом и резцами-косами. Чуть больше времени понадобилось, чтобы разобраться, как их включить. Но я справился – и огромная механическая конструкция заработала.

Валера все это время не переставал стрелять, отсекая одиночными и повиснув в изогнутом положении, как ковбой на дилижансе, – я изменил направление движения, и показавшаяся группа охраны была теперь сзади нас.

Демонстрационное поле довольно быстро закончилось, и туша комбайна с лязгающей вхолостую системой проехала через аккуратный сквер, сминая декоративные кусты и беседки, направляясь к белоснежному корпусу выставочного комплекса, где красовались и такие же комбайны, и стенды с моделями, и залы с макетами оборудования.

– Эта песня посвящается всем сельским пацанам, волгоградским комбайнерам, трактористам, пастухам, – продолжая напевать, я оглянулся по кабине. Искомое нашел быстро – сорвал один из ненужных на первый взгляд рычагов и застопорил им джойстик в максимальном положении вперед. Силовая установка загудела, а комбайн начал разгоняться до совсем неприличной скорости.

Выпрыгнули мы с Валерой из кабины метров за пятьдесят до стены купола, построенного на металлическом каркасе и покрытого шестиугольными сотами матово-белесого стекла. Когда стена купола взорвалась мириадами осколков, я позволил короткое удовлетворенное восклицание.

«Вот теперь уходим», – обратился я к Валере.

Позади раздавались звуки брызг падающего стекла, грохот столкновений и скрежет жеваного железа – заскочив в выставочный купол, наш комбайн и не думал останавливаться, круша все на своем пути. Мы же бежали к краю крыши, огороженному высокой – не менее пяти метров, стеной, с уклоном внутрь.

Сейчас нам всего лишь надо пересечь пятиметровое ограждение, потом спрыгнуть с высоты около пятисот метров и добраться до яхты у причала, который совсем рядом с башнями Некромикона. Легче легкого.

Казалось бы, что может пойти не так?

Загрузка...