Вечером мы сидели в каюте капитана нашего судна и пили шампанское в честь уже скорого завершения круиза.
Неожиданно для всех капитан Андрей Колесов резко встал со стула, взял со стола свой бокал шампанского и медленно отпил из него. Потом он стал всматриваться вдаль так задумчиво, что это настораживало меня.
Некоторое время спустя Колесов стал рассказывать какую – то историю, изредка смачивая своё горло шампанским:
– Эти воды непредсказуемы. Они настолько коварны, что полнейший штиль в несколько минут рождает волны – убийцы, способные проглатывать корабли и самолёты, словно пухлый мальчишка любимые конфеты, – он смочил шампанским губы и продолжил, по – прежнему всматриваясь вдаль. – Давно случилась эта история с отважным капитаном Ван дер Деккеном.
Однажды славный капитан после долгих прощаний со своей женой Джоанн обмолвился, что он в любом случае обогнёт Мыс Доброй Надежды, даже если Сам Бог ему это запретит сделать.
Джоанн была очень набожна и поэтому уговаривала его отказаться от таких слов, и всю ночь она прорыдала, лёжа в постели, плача и моля Бога о прощении своего спящего мужа, который лежал на кровати так, словно уже был мёртв.
Женщина изредка поворачивалась к нему и будила мужа, удостоверяясь, что он жив и не покинул её.
Деккен просыпался и успокаивал свою обезумевшую от страха любимую каждый раз, когда она прерывала его сон.
Через неделю скитаний по морю капитан Ван дер Деккен увидел тёмные скалы, словно зубья Сциллы поднимающиеся из воды. – Колесов затянулся своей фирменной трубкой, усмехнулся загадочно и зловеще посмотрел на испуганную Ольгу, которая слушала капитана с замиранием девичьего сердца, – Деккен на секунду лишь вспомнил свою Джоанн и её слёзы, словно кровь стекающие по лицу на закате.
Капитан был поглощён идеей пересечь Мыс Доброй Надежды, и его ничего не страшило. Деккен на всё махнул рукой, включая и свою жену, хотя её очень любил.
Стратен (я потом только узнал, что это вторая фамилия легендарного капитана Деккена) был полон гордыни и потому приказал своей команде плыть вперёд и никуда не сворачивать, пока Мыс Доброй Надежды не останется позади них.
Деккен был глух к тому, что ему кричали о возвращении матросы, от необъяснимого ужаса забывающие свои обязанности и хаотично бегающие по кораблю.
Моряки боялись Деккена настолько сильно, что одного лишь взгляда хватало команде, чтобы забыть о бунте, особенно когда Деккен доставал свою плеть со стальным наконечником и бил ею несчастного, который решил перечить своему капитану.
Среди членов команды поползли слухи, что их капитан был охвачен демоном, подкравшимся к нему из самых глубин океана, который всячески уговаривал Стратена принять некий договор: «Обогни Мыс. Докажи всем, что ты можешь. Я помогу тебе в этом. Не обращай на них своё внимание. Мыс, Мыс. Мыс!!! Там Джоанн, которая медленно снимает с себя платье и… Обогни Мыс Доброй Надежды! Заключи со мной договор…», – Колесов, пока говорил, смотрел каким – то зловещим взглядом на Ольгу, вжавшуюся в стул, на котором она сидела, – капитан всё говорил и говорил, не обращая внимания на ужас девушки. – Испуганные матросы даже слышали, как ночью в своей каюте Деккен с кем – то разговаривал, смеялся и они видели в замочную скважину, как кэп много пил вина.
Они чётко слышали, как их капитан пообещал принести на серебряном блюде свою душу сатане, если тот поможет обогнуть Мыс Доброй Надежды. Второй голос в каюте Деккена хитро захихикал: «Да будет так. Хи – хи. Хи-хи-хи! Хиии-хи-хи – хи!!!» – после этого, как говорили видевшие Деккена в каюте матросы, капитан отключился, а его голова упала на серебрянное блюдо, опрокинув бокал с красным, словно кровь, напитком.
Когда утром один из членов команды вошёл в каюту капитана, то голова Деккена отливала красным цветом, словно на ней была запёкшаяся кровь.
Всё утро Стратен был не в себе. Его всё раздражалою. Он убил несколько матросов, которые спорили с ним и пытались вразумить его, заставить повернуть назад, подстрекая этим команду к бунту. Все боялись его до дрожи и даже не вступились за своих товарищей.
После убийства своих друзей, Деккен внезапно разразился плачем и, вместе с этим, гневом и потом хохотом.
Капитан всторе стал выкрикивать хулу на Бога за то, что Он разрешил ему говорить с бесом и заключить с падшим контракт. Стратен хулил имя Божие и всё больше гневил Создателя. Наконец, кэп выкрикнул: «Я должен теперь пройти Мыс ценой моей жизни и моей души! Жизни всех этих матросов! И буду плыть хоть до Твоего Второго Пришествия!!! Слышишь, Господь?! Я обогну этот Мыс!!!!!! Ты меня не остановишь!!!» – самое страшное было сказано этим безумным капитаном в то роковое мгновение.
Когда Деккен произнёс свои заключительные слова, море начало бурлить, закручиваться, превращаясь в гигантский водоворот. В середине этого монстра был красный глаз, наполненный кровью. Сосуды глаза пульсировали, словно готовы были лопнуть. Этот глаз следил за Деккеном и его подчинёнными, словно знал их очень давно и был в не себя от гнева на них. Этот монстр схватил невидимыми щупальцами корабль и всю его команду во главе с капитаном, не давая им свернуть с пути, заставляя их плыть на своём корабле навстречу чудовищу, а его глаз пульсировал, словно сердце, которое редко сжимается и сокращается.
Всё это было страшно и даже жутко, но, вместе с тем, завораживающе! Корабль плыл вглубь водоворота, как загипнотизированный кролик сам идёт к удаву.
Матросы и капитан были в ужасе. Они понимали, что воронка не даст им возможности спастись и уплыть назад к своим жёнам и детям.
Когда Деккен понял, что уже ничего не смогут сделать ни он, ни его команда, капитан в порыве злобы закричал перед тем, как его корабль ушёл на дно океана: «Бог, это всё?!! Я обогну этот Мыс!!! Ты меня не остановишь. Не Ты, так дьявол мне поможет в этом!!!» – с Неба прогрохотало в тот день: «Да сбудется сие – плыви!!!» – корабль поплыл в сторону красного глаза. Он, казалось, стал ещё темнее, напоминая венозную кровь, и, наконец, водоворот поглотил «Летучего Голландца», а вместе с ним и всех бессмертных обречённых мертвецов. Корабль медленно погрузился в океан, словно жаждущий воды в оазис жаркой пустыни или, точнее, в зыбучий песок океана.
Вскоре все крики матросов смолкли, а воды тихо успокоились, навек сомкнувшись, словно Харибда, насытившаяся и успокоившаяся.
Оля была заворожена рассказом: «А что случилось с Джоанн??? А Голландец показывался ещё где – нибудь?»
Колесов отпил шампанского и продолжил:
– Джоанн ушла в монастырь, где часто плакала о своём муже – она не знала о его проклятии и поэтому молилась за него, молилась так сильно, что Бог разрешил Деккену 1 раз в 10 лет вместе со всей командой причаливать к берегу и искать свою жену, которая его полюбит. Тогда он сможет успокоиться и предстать перед Царём царей. Кто это всё видел?… Не знаю. – Колесов закончил рассказ, размяк с улыбкой в своём кресле за столом и открыл новую бутылку шампанского. Немного отпил из неё и тут же начал отплёвываться, – тьфу! Кто мне дал эту дрянь!!! Это похоже на уксус, а не на игристое вино! Ну, кок, я тебе дам завтра на орехи!!! Налил мне мульцовки! Эту дрянь невозможно пить.
Я тогда усмехнулся:
– А кто же рассказал эту историю, если все участники ее попали внутрь водоворота?
Колесов отпил ещё шампанского:
– С борта корабля вниз, как гласит легенда, спрыгнул перед тем, как корабль погрузился в море, некий старик, который выжил и описал легенду, но его тогда высмеяли и отослали в дурдом. А спустя несколько месяцев он и вовсе исчез, хотя никто толком ничего не знает об этом.
Остаток вечера Ольга сидела молча, а когда случался даже самый маленький шорох, то она тихо вскрикивала и сильно обхватывала мою шею.
– Задушишь ведь! Так сильно боишься, что убить готова, – Девушка улыбнулась. Но в её взгляде было что –то загадочное и хитрое, словно бы ты смотрел в глаза рыжей лисе.
– Да!? А может и так? Что из того? Не я, так другой убьет)))