Потянув за ленты на шее – единственную опору наряда, – медленно, томительно медленно спустил ткань, собирая ее на талии. Его теплые ладони изучали мое тело – естественно, понимала, что мужчина спутал меня с кем-то, но остановить это безумие была не в состоянии.
Чужие пальцы касались живота, вынуждая его подрагивать. Оглаживали грудь, намеренно задевая возбужденные горошины сосков. Очерчивали ключицы.
Когда до боли сжал плечи, застонала. Не ожидала подвоха. Спускался к запястьям, но, дойдя до них, резко вздернул мои руки вверх, заставляя прижаться к стеклу не только ладонями, но и грудью. Холодная поверхность нисколько не остудила пыл.
– Такая податливая… – сжимал бедра.
Выгибалась в спине, ощущая короткие поцелуи на обнаженной коже. Спускался все ниже, а потом и вовсе присел на одно колено, рассматривая меня, словно именитый художник картину в музее. Лишь бы не заметил подделку.
– У тебя ноги дрожат.
Ноги? Да у меня колени подгибались, грозя вывернуться в другую сторону, как у кузнечика. Твердо стояла на шпильках, но тем не менее тряслась. Адреналин прошивал насквозь, разгоняя кровь, заставляя ее стыдливой краской прилипнуть к щекам.
Платье упало к ногам, а я осталась лишь в стрингах и туфлях. Три тонкие веревочки отделяли меня от секса. Никогда не была дурой и прекрасно понимала, к чему ведет эта игра, но почему бы и нет? Почему бы не распрощаться с девственностью вот так – с приятным незнакомцем, которого больше никогда не увижу? Столько слышала про первый раз от подруг, но их рассказы навевали лишь страх.
«Мать, тебе уже двадцать! – наседала Лиза. – Ты наносишь вред своему организму, лишая его естественного процесса!»
«Ты хочешь остаться старой девой?» – возмущалась Наташка, которая первая распрощалась с невинностью.
«Это очень приятно. Правда-правда», – краснела Алиса, пряча не только взгляд, но и улыбку.
Естественно, уже думала над этим вопросом. Даже противозачаточные начала пить и к Андрею приглядывалась – официанту из нашей фирмы. Хороший паренек. Да и гуляли вместе. В кино водил и в кафешку. Лизка рекомендовала брать, пока тепленький, но… Так бывает, знаете? Симпатичный, общительный, обходительный, но не мое. Он не вызывал во мне ярких эмоций, а мне хотелось сумасшествия.
– Хочу попробовать тебя на вкус. – Оглаживал ягодицы, сжимал, чуть прикусывая зубами.
Облокотившись на руки, опустила голову и закрыла веки. По сути, нечего терять. Не хочется отстраниться, не хочется сбежать, не хочется залепить пощечину, хотя надо бы. Я не фарфоровая кукла и не неженка. Это мой себе подарок на день рождения, так почему бы и нет?
Ниточки стрингов царапали воспаленную кожу, а я не собиралась останавливать мужчину. Каждое его касание чувствовала так остро, так неоспоримо, словно мы сейчас делали самые правильные на свете вещи.
– Горячая девочка… – его голос пробирал, продирался в самую суть, резонируя с моим телом. Уже не принадлежала себе, когда его пальцы уверенно касались клитора. Сходила с ума, пребывая не в этой комнате, не в этом городе и даже не на этой планете.
Это была не я. Не я бесстыдно выгибалась навстречу губам и языку, которые беззастенчиво изучали влагалище. Не я стонала и прикусывала губы, пытаясь устоять на месте. Не я царапала ногтями панорамное окно, мельком рассматривая оседающую на город ночь. Не я.
– Такая чувственная…
Один вдох на двоих. Один выдох. Переплел наши пальцы.
Зажата между ним и стеклом, но безмерно свободна. Настолько свободной не ощущала себя еще ни разу.
Протяжный стон, дикий крик, тихий всхлип – все это я. Больше не было мягкости, не было нежности, только буря страсти, которая сносила все замки к чертовой матери. Там, за окном, начинался настоящий ливень – первый в этом году. Капли падали прямо на снег, и, скорее всего, к утру все встанет плотной коркой, а может быть, и растает, как таяла я в объятиях незнакомца.
Кратковременная боль слишком быстро сменилась водопадом наслаждения. Все внутри пульсировало, собиралось в единый комок, готовый вот-вот взорваться. Остро чувствовала, как неприятное давление снижается, а мышцы постепенно расслабляются, подстраиваясь под крепкий член. Стыд? Нет, не слышали.
Мужчина не держал единый ритм. То вдалбливался глубоко и мощно, подводя почти к самому пику, то замедлялся, входя отрывисто. Словно играл на моих эмоциях. Разочарованно стонала, когда прерывался, а до оргазма оставалось совсем чуть-чуть. Слышала его тихие смешки. Если наказывал, то за что?
Горела в объятиях будто факел, разгораясь сильнее от каждого рваного выдоха, от каждого слова, произнесенного шепотом. Хотелось развернуться и укусить! Опрокинуть на постель или прямо на пол и дорваться уже до желаемого, но тогда бы это точно была не я. Приковать мужчину наручниками к кровати – это к Наташе.
Когда в очередной раз мы остановились на самом вкусном, я разозлилась. Нет, серьезно разозлилась. Покрепче ухватившись за руки мужчины, сильнее прижала их к стеклу, а сама резко ударила ягодицами.
Стонала, управляя скоростью, управляя глубиной. Умирала, растворяясь в золотистых вспышках. Жмурилась, когда ток прошел по телу, взрываясь где-то в затылке. Перед глазами однозначно потемнело, или я так сильно зажмурилась, впитывая каждый миллиметр сладострастных ощущений. Волна жара накрыла с головой, а силы иссякли. Ноги тряслись так, словно вот-вот упаду.
– Наигралась, девочка? – голос стал обманчиво мягким. Мужчина был недоволен, а мне, кажется, уже хватило на всю оставшуюся жизнь.
Развернув к себе лицом, будто безвольную куклу, крепче прижал спиной к стеклу. Его взгляд не был злым, скорее предвкушающим, игривым. Ниже глаз не опускала – во мне вдруг проснулась стеснительность, хотя я бы лучше сейчас прикопала ее на ближайшем кладбище.
Маска полетела на пол.
– Ты что делаешь? – прохрипела, не узнавая собственный голос.
– Хочу видеть твое лицо, когда буду вырывать из тебя новые стоны.
Чуть согнув колени, чтобы сравнять наш рост, мужчина вошел в меня без предупреждения. Крепко удерживал ягодицы и шею, не давая отвернуться от губ, а я и не желала. От него пахло кофе и табаком. Горький аромат обволакивал, проникал в легкие, оседая дурманом. Не могла надышаться.
Губы не целовали, нет. Клеймили, наказывали, касаясь жестко, неоспоримо. Ловкий язык изучал мой рот, проникая так по-свойски, словно ему тут самое место. Кусалась. Ловила язык. Прикусывала его губы, наверняка до боли, но будто лишь сильнее раззадоривала. Ловила его рыки, принимала его в себя. Ласка? То, чем мы занимались раньше, было лаской, а сейчас меня действительно наказывали, уматывая до невменяемого состояния.
Мои ногти впивались в его спину, оставляя красные полосы. Если бы не держал, то уже упала бы. Ствол члена терся о горошину клитора, а я чувствовала, как приближается оргазм. Другой – ярче, желаннее, безумнее. Если бы остановился сейчас, я бы его просто убила. Честное слово, убила бы. И меня бы даже совесть не мучила.
Крик, всхлип, стон, рык. Последние толчки, словно молоток, забивающий гвоздь в крышку гроба, где навсегда похоронен мой стыд. Только не свалиться бы на пол.
– Секс – это наслаждение для двоих. Запомни это, – проговорил приглушенно, укладывая в постель. Холодные простыни стали самым лучшим подарком.
Не поняла, как и когда отключилась.
– Хватит спать, – назойливый голос жужжал подобно надоедливой мухе.
Потянувшись, перевернулась на бок и покрепче прижалась к горячей подушке, которая никак не хотела затыкаться. Вот ненавижу я утро. Серьезно. Встать с кровати для меня рано утром сродни самому настоящему издевательству. Да кто вообще придумал, что просыпаться нужно в это время суток? Вечер для этой процедуры подходит куда лучше.
– Мы так весь день проспим, – предупредил все тот же голос, усмехаясь.
Приоткрыв один глаз, попыталась изучить обстановку вокруг, но все, что увидела, – чужой подбородок. Мужской подбородок.
Приподняв голову, столкнулась с насмешливым взглядом. Все-таки не приснилось, а я так надеялась.
– Укуси меня пчела. – Зажмурившись, вновь открыла веки, но ничего не изменилось.
– Я, конечно, не пчела, но куснуть в целях профилактики могу. Тебе за какую грудь? За правую или за левую?
– Хам! – стукнув мужчину по плечу, подгребла к себе одеяло, но, увидев, что мой сосед по постели обнажен, прикрыла его кусочком ткани. Надо же, какая наглость! Хоть бы постеснялся!
– И не отрицаю. Завтракать будем или все-таки пообедаем? – поднявшись с постели, он повернулся ко мне спиной и потянулся, давая рассмотреть каждый изгиб, каждую мышцу. Прямо-таки недурно. Я бы даже сказала: о-го-го.
– А который час? – сидела, закутавшись в одеяло по самые уши.
– Почти три. Надо свалить отсюда до шести. Мать вернется. – Обернулся, а я непроизвольно закрыла лицо ладонями. Как-то не привыкла я видеть… ну… в общем… эту торчащую штуку.
– С тобой все в порядке? – даже не видя его, понимала, что смеется надо мной.
– Мне давно пора домой. Отвернись, я пройду в душ.
– Да ладно тебе. Хочешь вот так просто бросить меня после всего того, что между нами было? Твое королевство подождет.
Хотелось стукнуть его, да посильнее, но я мужественно держалась, потому что боялась остаться без одеяла.
– Какое королевство?
– Ну как же? Я не помню тебя, не видел раньше, а значит, ты дочка одной из материных подруг. Тебя привели свататься, верно?
– Все, ладно. Мне действительно пора.
– И даже не скажешь свое имя? – упорствовал этот засранец, загораживая мне дорогу.
Стояла совсем близко. Почти касалась руками его груди.
– Как-то тебя вчера мало волновал этот вопрос. – Хитро улыбалась, наклонив голову набок.
– О, нет. Что ты? Я вчера собирался узнать твое имя. Примерно между первым и вторым твоим стоном, но как-то рот мой был занят несколько другим.
От воспоминаний бросило в жар. Остро чувствовала, как щеки покрываются стыдливыми пятнами. Да ладно, щеки! Я ощущала, как пылают даже уши!
– Точно хам, – констатировала факт, пытаясь обойти мужчину, однако тут же попала в его объятия.
– Предпочитаю, чтобы меня называли Стас, но раз ты здесь, значит, прекрасно осознаешь, кто перед тобой.
– Конечно. Передо мной самовлюбленный Снежный Король с раздутым самомнением. – Его штука упиралась мне в живот, мешая связно мыслить.
Уже поняла, что мне вчера посчастливилось угодить в объятия нашего главного начальства, а потому собиралась как можно скорее смыться отсюда, чтобы не заработать лишних проблем. Старалась не выказывать нервозность, но внутри все переворачивалось с ног на голову. Теперь была безумно рада тому, что он никогда не приезжал к нам в офис лично. Видит бог, встретиться с ним еще раз я нисколько не желала. Не по статусу птичка и не по зубам.
– Меня так раньше никто не называл. Неприятно, – улыбнулся этот тип еще шире. – Но переживу, если скажешь, из какого ты королевства, принцесса.
– Я – принцесса слез, а теперь дай пройти.