Уголовное законодательство царской России не знало института условного осуждения. Идея условного осуждения и ее законодательное воплощение как уголовно-правовой формы воздействия на преступников, не представляющих серьезной опасности, появились в конце XIX века вначале в Америке, а затем и в уголовном законодательстве многих стран Европы.
А. А. Пионтковский (отец известного советского криминалиста А. А. Пионтковского), много сделавший для пропаганды института условного осуждения в России, писал, что институт условного осуждения «стал играть в европейском карательном механизме заметную роль в качестве орудия борьбы со случайным преступным людом»[22]. Несмотря на то, что в уголовном праве досоветской России не было законоположений об условном осуждении, вопросы условного осуждения весьма оживленно обсуждались в российской науке уголовного права, по этому вопросу публиковались научные работы и проекты законов, критически осмысливались различные аспекты применения условного осуждения в зарубежных странах, высказывались соображения в пользу введения этого института в российское уголовное законодательство.
Под влиянием новых идей в науке уголовного права в 1887 г. был учрежден Международный союз криминалистов, в статуте которого были определены основные направления его деятельности. 7 и 8 августа 1889 г. в Бельгии (г. Брюссель) состоялся первый съезд Международного союза криминалистов, в резолюции которого было указано, что «союз рекомендует законодателям всех стран усвоение принципа условного осуждения, причем границы его должны быть определены сообразно местным условиям и с принятием во внимание характера и морального состояния каждого данного народа».[23] Сказанное в резолюции Международного союза криминалистов явилось мощным стимулом в разработке отечественными криминалистами теоретических и практических вопросов возможности использования в России условного осуждения.
Исследуя особенности правового регулирования применения условного осуждения в зарубежных странах, Н. С. Тимашев обратил внимание юридической общественности России на наличие за рубежом нескольких систем условного осуждения: англо-американской, франко-бельгийской, германской и австралийской или смешанной системы условного осуждения.[24] По мнению известного русского юриста И. Я. Фойницкого, следует различать американскую систему условного осуждения, или систему испытания; староанглийскую, или систему отобрания судом подписки, обычно с денежным залогом или денежным поручительством; франко-бельгийскую, или систему условной погасительной отсрочки судом исполнения определенного наказания; германскую, или систему административного условного помилования.[25]
А. А. Пионтковский (отец) различал австралийскую, английскую и европейскую (континентальную) системы условного осуждения.[26]
Вопрос об условном осуждении в России на официальном уровне впервые был обсужден в пенитенциарной комиссии Санкт-Петербургского юридического общества во время подготовки к IV Международному тюремному конгрессу в Санкт-Петербурге (1890 г.). В докладе проф. В. К. Случевского об условном осуждении было указано на полезность и практическую значимость «введения в обвинительные приговоры элемента условности».[27] В резолюции юридического общества было констатировано, что «идея условного освобождения от наказания, за поручительством или без поручительства, заслуживает в общей ее постановке полного сочувствия. При решении же вопроса о возможности практического ее осуществления необходимо иметь в виду, насколько местные условия допускают возможность: а) предоставления суду столь широкой власти; б) точного констатирования как факта условного осуждения при новом судебном разбирательстве о том же лице, так и исполнения или неисполнения осужденным условий, в зависимости от которых было постановлено его освобождение».[28]
После пенитенциарного конгресса (1890 г.) в теории отечественного уголовного права стали оживленно обсуждаться вопросы условного осуждения. Развивая высказанные в докладе пенитенциарному конгрессу идеи об условном осуждении, Н. С. Таганцев в учебнике «Лекции по русскому уголовному праву» (1892 г.) предложил авторский проект закона об условном осуждении. По своему содержанию проект Н. С. Таганцева отражал основные идеи германской системы условного осуждения, о которой мало что было известно в России и других странах. Во втором издании учебника Н. С. Таганцева «Лекции по русскому уголовному праву» (1902 г.) при обосновании целесообразности принятия этого закона в России обращалось внимание на ряд затруднений теоретического и практического применения условного осуждения, в частности, на то, возможно ли применение условного осуждения при совершении лицом уголовно-частных преступлений, надо ли регистрировать маловажные преступления, как регистрировать учинение условно осужденными новых правонарушений, составлять ли особые справки о судимости и т. п.
По данному проекту Н. С. Таганцева условное осуждение следовало бы применять в качестве особого вида смягчения уголовной ответственности путем помилования в силу ходатайства о том суда. В проекте предлагалось предоставить судам право ходатайствовать о полном прощении, или об уменьшении и замене наказания, или об отсрочке исполнения приговора с неприменением назначенного судом наказания в случае примерного поведения осужденного. Ходатайство об условном осуждении предлагалось возбуждать только в отношении осужденных к аресту или к тюрьме и только за преступные деяния, преследуемые в публичном порядке. В рассматриваемом проекте предлагалось не возбуждать такое ходатайство в отношении осужденных, которые ранее отбывали наказание не ниже тюрьмы.
Условная приостановка исполнения наказания, назначенного приговором суда, по проекту Н. С. Таганцева не должна была превышать трех лет. Если в течение этого времени осужденный не будет привлечен к уголовной ответственности за однородное или неоднородное деяние, наказуемое тюрьмой или арестом, то назначенное наказание по отсроченному приговору не исполняется, т. е. считается отбытым. Если осужденный во время срока отсроченного исполнения приговора совершит новое преступление указанного выше рода, то отсроченное наказание должно отбываться полностью, независимо от вида и срока наказания, назначенного за вновь совершенное преступление.
Н. С. Таганцев полагал, что использование условного осуждения не противоречит основным принципам уголовной кары, заключает в себе достаточный элемент репрессии, является естественной ступенью в прогрессивном развитии уголовного законодательства в качестве продукта взаимодействия институтов права и суда смягчать назначенное законом наказание ввиду индивидуальных особенностей преступника и досрочного освобождения осужденных.
Научная позиция Н. С. Таганцева по вопросу условного осуждения была противоречивой. С одной стороны, он разработал и предложил для обсуждения авторский проект закона об условном осуждении, однако, вместе с тем, он считал возможным его применение в качестве исключительной меры условного помилования, полагая, что оно не является ни необходимой, ни безусловно справедливой мерой в борьбе с преступностью.[29]
Обстоятельной и теоретически более привлекательной по вопросу об условном осуждении была научная позиция А. А. Пионтковского (отца), изложенная им в опубликованной в 1894 г. работе «Об условном осуждении или системе испытания». Существо условного осуждения или системы испытания им виделось в «отпущении осужденного на определенный период времени на испытание, вместо немедленного применения к нему причитающегося ему за совершенное преступное деяние наказания в той или иной его материальной форме, под угрозою применения к нему этого исполнением приостановленного наказания, на случай нарушения им в период испытания указанных для него условий».[30]
Особо следует обратить внимание на то, что А. А. Пионтковский рассматривал условное осуждение или систему испытания в качестве наказания. По его мнению, условное осуждение, подобно всякому наказанию, выражается в насильственном вторжении в охраняемые правом блага человека и заключает в себе некоторый элемент насилия и связанный с ним элемент страдания. Как одна из форм наказания, условное осуждение, по мнению А. А. Пионтковского, слагается из следующих элементов:
а) морального, выражающегося в психическом давлении, оказываемом на преступника, как факта признания его виновным в приписываемом ему деянии, так и висящей над его головой в течение некоторого времени угрозы немедленного исполнения, при наличности известных условий, наказания в той или иной форме;
б) материального, заключающегося в воздействии материального свойства – наказания в той или иной его материальной форме, который получает практическое применение при безуспешности морального элемента.[31]
Соображения А. А. Пионтковского об условном осуждении опирались, в основном, на постулаты франко-бельгийской системы условного осуждения, а применительно к несовершеннолетним осужденным они дополнялись элементами американской системы условного осуждения (надзором и руководством в период испытания). По замыслу этого автора условное осуждение могло применяться к осужденным, совершившим умышленные и неосторожные преступные деяния (независимо от возраста и пола), если они присуждались к аресту или заключению в тюрьме на срок не свыше одного года, а также в случаях отдачи несовершеннолетнего осужденного в исправительно-воспитательное заведение. По проекту А. А. Пионтковского, условное осуждение не должно было применяться в отношении осужденных с «недоброкачественным прошлым», под каковым им имелись в виду лица, ранее осужденные или отбывшие наказание.
Условное осуждение, по мнению этого автора, должно применяться по усмотрению суда, однако суду следовало бы вменить в обязанность мотивировать постановленный им приговор об условном осуждении. При этом исполнение назначенного наказания (главного и дополнительного) приостанавливается на установленный законом срок, в течение которого осужденный должен находиться на испытании. Осужденные совершеннолетнего возраста должны были проходить испытание под контролем собственных усилий, а над несовершеннолетними на период испытания должны устанавливаться особый надзор и руководство.
При неудаче испытания (при намеренном уклонении от вознаграждения потерпевших или при совершении нового преступного деяния, а в отношении несовершеннолетних – при «дурном» поведении в период испытания) отложенное наказание подлежало исполнению. Правовым последствием «удачи» испытания было освобождение осужденного от наказания.
Вопрос о желательности введения института условного осуждения в уголовное законодательство России был темой дебатов на первом съезде русской группы Международного союза криминалистов, проходившем в Санкт-Петербурге в 1899 г. На этом съезде от русской группы криминалистов с научными докладами выступили А. А. Пионтковский, А. А. Жижиленко и С. К. Гогель. В докладах названных выше криминалистов, с некоторыми частными оговорками, предлагалось ввести в уголовное законодательство России условное осуждение по типу франко-бельгийской системы – как отсрочку исполнения наказания, исключающую надзор и поручительство.
Так, по мнению А. А. Жижиленко, условное осуждение желательно применять к осужденным к тюремному заключению на срок не свыше одного года. С. К. Гогель и А. А. Пионтковский рекомендовали его применять к приговоренным к тюрьме или заточению на срок не свыше одного года, аресту или денежному штрафу. А. А. Пионтковский предлагал испытательный период установить по типу американской системы – предусмотреть руководство и надзор, вверив это частным лицам (народным учителям, членам общества патроната, духовенству и пр.). Обстоятельствами, препятствующими применению условного осуждения, А. А. Жижиленко предлагал считать наличие рецидива, А. А. Пионтковский – осуждение в прошлом к заключению в тюрьме на срок свыше одного года за умышленное преступное деяние, если осуждение или отбытие наказания имели место в течение последних десяти лет, а также осуждение за однородное деяние со вновь совершенным, если осуждение или отбывание наказания имело место в течение последних пяти лет. С. К. Гогель рекомендовал считать препятствием к применению условного осуждения применение наказания в течение последних десяти лет за преступление или проступок, назначение ранее отсрочки исполнения наказания, если не истекли пять лет со времени окончания назначенного судом испытания, а также осуждение за совершение политических или религиозных преступлений.[32]
Неоднозначно эти криминалисты решали вопрос о продолжительности срока испытания. А. А. Жижиленко предложил установить в законе испытательный период не свыше трех лет. А. А. Пионтковский таким периодом рекомендовал считать два года при осуждении к штрафу или аресту, а равно и к более строгому наказанию, если преступное деяние совершено по неосторожности, во всех остальных случаях – в четыре года. В отношении несовершеннолетних предлагалось испытательным периодом время до достижения предельного возраста, установленного законом для пребывания в исправительновоспитательном заведении. По мнению С. К. Гогеля, испытательный период целесообразно было установить от одного года до пяти лет.
А. А. Жижиленко рекомендовал основанием для отмены условного осуждения считать совершение умышленного преступного деяния, а также и по неосторожности в случае, если первое преступление также было совершено по неосторожности. А. А. Пионтковский высказался за то, чтобы основанием отмены условного осуждения считать совершение умышленного деяния, а в случае совершения в период испытания неосторожного деяния вопрос о неудаче условного осуждения передать на усмотрение суда. С. К. Гогель таким основанием рекомендовал считать совершение любого преступления или проступка, а в случае совершения нарушения вопрос о возможности продолжения испытания передать на разрешение суда. По всем трем проектам этих докладчиков при удачном испытании осужденный подлежал освобождению от отбывания присужденного наказания.
А. А. Пионтковский и С. К. Гогель полагали, что при неудачном испытании отбывание осужденным отсроченного наказания справедливо полностью. А. А. Жижиленко такой подход к решению этого вопроса считал неудачным, полагая более приемлемым сочетание прежнего и нового наказания по системе возвышения, поскольку назначение наказания по системе сложения усилило бы без меры строгость наказания.