В общежитии, куда после деревни попала Иришка, кишмя кишели маленькие коричневые таракашки. Поначалу эти насекомые казались девочке забавными – небольшие, быстрые, с любопытными усиками. Но любовь к ним быстро прошла после случая, когда из-за них дядя К ит сожжккдабтмтмоля вдруг попал в больницу. Среди ночи к нему приехала скорая, и взрослый мужчина плакал как ребенок. Вернулся он через час-полтора, но был все так же не весел. Ну и правильно. Чему радоваться, когда таракашка вдруг решил, что мужское ухо может стать для него идеальной ночлежкой. Удивительно, как этот смелый питомец не испугался запаха серы и препятствия в виде волосков. Видимо, бесстрашным было насекомое, потому и пало в храбром бою против врача, промывшего дяди-Колино ухо. После этого Надя, укладывая Иринку и Раду, засовывала в их уши вату. Так, на всякий случай. Ведь сосед описывал боль от ушного новосела, как нестерпимую и невыносимую, а матери не хотелось такой же участи для своих дочерей.
В октябре, когда Иришке исполнилось шесть лет, отец подарил ей крохотного сиамского котенка. Он был настолько мал, что первое время его приходилось кормить из пипетки. Назвав его Пушистиком, Саша, Ирочка и Рада начала тренировать юного шалуна – учили лакать из миски, играть с бумажным бантиком, быстро бегать и виртуозно спрыгивать с двухъярусной кровати. Но Пушистику все это было не интересно. Его всецело увлекли таракашки. Он, замечая одного из них, тут же гнался за усатым бедолагой, нагонял его, прижимал своими маленькими, цепкими лапками, и быстро съедал, пока тот не успевал опомниться. В рационе котенка эти милые насекомые присутствовали ежедневно. И никого из взрослых, а тем более детей, это нисколечко не смущало – нравится, пусть ест. Примечательно то, что Пушистику нередко попадались и беременные таракашки. Огромное яйцо виднелось возле их задних лапок, и котенок, съедая пленницу, напрочь отказывался лакомиться им. То ли ему было жалко еще не родившихся тараканчиков, то ли они были уж очень не вкусными.
За охотничьими повадками котенка всегда увлеченно наблюдал Павлуша. Малыш искренне радовался, когда Пушистику удавалось поймать очередное насекомое, причинившее его отцу жуткую боль. Мальчик как будто поддерживал усатого охотника и душой болел за него – во время удачной поимки он садился на попочку и, улыбаясь, начинал хлопать в ладоши.
– Правильно, Павлуша, делаешь, – как-то раз сказала ему его мама. – Так им и надо. Будут знать, как лазить ночью по нашей кровати и в уши заглядывать.
– Может, потравим уже этих тараканов? – предложила ей как-то Надя.
– Потравить-то можно, только надо делать это одновременно, чтобы хотя бы в нашем крыле их стало поменьше, – согласилась с ней Ольга.
– Надо вечером сделать это и уйти к кому-нибудь с ночевкой, а утром вернуться и убрать их, – предположил дядя Коля, услышав женский разговор.
– Хорошо, – согласилась Надя, уставшая от вездесущих ползунов. – Завтра как раз пятница. Потравим и уйдем.
На том и порешили. Был уже ноябрь. А в субботу намечался день рождение папы Ирочки и Рады. Роман Константинович ждал праздника и обрадовался тому, что пришедшие гости не будут, как это бывало обычно, шарахаться от тараканов, способных бессовестно ползать даже на обставленном блюдами столе. Избавиться от нежеланных питомцев накануне праздника Роме показалось удачной затеей, которую он тут же поддержал, купив специальный спрей не только своей семье, но и Коле с Олей. Искоренить все тараканье потомство, конечно, не удастся, и взрослые это понимали. Но не видеть ползучих гадов хотя бы несколько дней, уже казалось им приятным облегчением для глаз и нервной системы. Пятничным вечером, опрыскав две соседние комнаты, они быстренько собрались и ушли в гости. Ромина семья отправилась к Надиной сестре, а Колина – к хорошим знакомым за город. Иришка не забыла прихватить Пушистика, который хоть и вырывался всеми силами, видимо, желая воочию посмотреть на умирающих тараканов, все же был насильно помещен за пазуху папиной куртки. Только Рома мог справиться с этим непослушным и даже психованным котенком.