Сейчас трудно сказать, когда именно я начала работу над этим исследованием. Гораздо легче ответить на вопрос, когда я впервые начала изучать проблематику коллективного действия, которое вынуждены совершать индивиды при использовании общего ресурса. В начале 1960-х я посещала университетский семинар вместе с Винсентом Остромом, который стал моим ближайшим коллегой и мужем. Семинар был посвящен институтам, связанным с использованием водных ресурсов Южной Калифорнии. Я начала свою диссертационную работу, сконцентрировавшись на попытках, предпринимавшихся рядом коммунальных предприятий, остановить проникновение засоленной воды в грунтовые воды, наблюдавшееся тогда в бассейне, питающем часть Лос-Анджелеса. Мой однокашник Луис Вешлер параллельно проводил исследование в прилегающем бассейне подземных вод, в ходе которого была выбрана иная институциональная схема решения той же проблемы. Когда и Вешлер и я закончили работу, оказалось, что обе институциональные схемы успешно позволяют поставщикам воды избежать катастрофических экономических потерь, которые имели бы место, если бы оба бассейна были подтоплены водами Тихого океана (см. [E. Ostrom, 1965], [Weschler, 1968]).
В конце 1960-х Винсент и я участвовали в исследовательской программе по изучению Великих озер, инициированной Batelle Memorial Institute (см. [V. Ostrom and E. Ostrom, 1977b], о Batelle Memorial Institute см. http://www.battelle.org/ABOUTUS/history.aspx), но моя работа как самого юного преподавателя была посвящена городской службе доставки и коммунальным городским службам. В 1981 г. мой тогдашний коллега по Центру междисциплинарных исследований Университета в Билефельде Пол Сабатьер попросил меня сделать презентацию семинара по «организационному обучению». В качестве примера организационного обучения я использовала набор правил, которыми руководствовались компании по бурению и доставке воды в южнокалифорнийских бассейнах грунтовых вод. После этого Пол поинтересовался, почему я так уверена в том, что система, которую я исследовала 15 лет назад, до сих пор работает и работает хорошо. В то время у меня фактически не было ответа на этот вопрос, кроме указания на то, что если институт построен так, что он настолько хорошо учитывает местные особенности, то предположение о том, что он выжил и чувствует себя хорошо, выглядит совершенно оправданным.
Вернувшись из Билефельда, я предложила одному из своих аспирантов, Уильяму Бломквисту, построить его диссертацию так, чтобы она стала ответом на вопрос Сабатьера. В своей работе Бломквист установил, что, если бы поставщики воды самостоятельно принимали решения, они до сих пор имели бы на балансе соответствующие запасы и до сих пор разрабатывали их. Физико-геологические условия бассейнов существенно улучшились (см. [Blomquist, 1987b]). Весьма существенный «успех», наблюдавшийся в этих случаях, подвиг нас на проведение исследования, которое финансировалось Службой геологического наблюдения США (U.S. Geological Survey, грант No. 14-08-0001-G1476) и в ходе которого были изучены многие бассейны грунтовых вод Южной Калифорнии и некоторые бассейны, расположенные в Северной Калифорнии. Нашей целью было определение факторов, связанных с успешной эволюцией новых институтов, а также с их эффективностью и оценкой ценности активов. В конце концов нам пришлось осуществить сравнительное исследование институциональных, экономических и физических изменений, имевших место в течение 30–50 лет на территории двенадцати бассейнов грунтовых вод.
Хотя я и была в восторге от того, что, как оказалось, можно выявить, сконцентрировав усилия на изучении двенадцати бассейнов грунтовых вод и эволюции институтов по управлению процессом их использования, такие исследования сами по себе недостаточны для разработки более общей теории институциональных отношений, связанных с эффективным регулированием и управлением общих ресурсов (ОР, common-pool resources, CPR). Для того чтобы получить в свое распоряжение эмпирическую базу, необходимую для улучшения теоретического понимания того, как работают институты, и того, как индивиды изменяют свои собственные институты, необходима аналогичная информация по множеству других случаев.
Моя озабоченность проблемой возможности использовать результаты детализированных исследований конкретных случаев (case studies), описанных другими авторами, для получения существенно более богатой эмпирической базы изучения ОР стала результатом участия в панельном исследовании управления ресурсами, находящимися в общей собственности, проведенном Национальной академией наук в 1985 г. (National Academy of Sciences’ «Panel on Common Property Resource Management»). К моменту, когда меня пригласили к участию в исследовании, другие его участники уже дали обязательство написать ряд статей по материалам полевых исследований. Авторов попросили организовывать изложение по образцу работы, выполненной Рональдом Оукерсоном (см. [Ronald Oakerson, 1986]). Это означало, что все статьи должны касаться не только физического имущества, характерного для той или иной системы ресурсов, но они должны также освещать типы правил, регулирующих и доступ к этой системе, и ее использование, взаимодействия, сложившиеся в процессе функционирования этих правил, и те результаты, которые в итоге были достигнуты. Статьи были представлены на международной конференции в Аннаполисе и опубликованы издательством National Academy Press (см. сборник [National Research Council, 1986]); некоторые из этих статей были собраны вместе с новыми главами в новом сборнике, который должен скоро выйти, (см. [Bromley, in press]).
Изучение этих статей и некоторых работ, на которые ссылались их авторы, сформировало во мне убежденность в двух фактах. Во-первых, я поняла, что уже существует невероятно богатая литература, посвященная описанию конкретных случаев, написанная полевыми исследователями, затратившими годы на получение детальной информации о стратегиях, применяемых людьми при освоении ОР, и правил, которыми они при этом руководствуются. Во-вторых, эта литература создана авторами, принадлежащими к самым разным предметным областям, и часто соответствующие работы публиковались в малодоступных специализированных изданиях. Не предпринималось почти никаких попыток как-то свести все эти разрозненные результаты полевых исследований.
Несколько сотрудников Университета Индианы начали собирать ссылки на релевантные конкретные случаи, и вскоре Фентон Мартин, собиравший итоговую библиографию, идентифицировал более 1000 описаний. Позже это число увеличилось до 5000 (см. [Martin, 1989]). Дисциплины, представленные в его библиографии, включают социологию сельских поселений, антропологию, историю, экономику, политические науки, лесоводство, социологию ирригационных систем, экологию человека, а также такие направления, как исследования Африки, исследования Азии, исследования Западной Европы и тому подобные. Ученые ссылались прежде всего на работы своих коллег по предметной области или на те, которые касались того же ресурса или того же географического региона. На работы, находившиеся за рамками дисциплины, сектора или географической зоны, было совсем мало ссылок. Соответственно имелся огромный массив накопленного узкоспециализированного знания, которое почти совсем не было сведено воедино и не использовалось при изучении проблем, лежавших в сфере конкретных мер экономической политики.
Принимая во внимание значение понимания того, как институты помогают пользователям решать проблемы ОР, и имея в виду имеющуюся богатую теоретическую литературу по этим вопросам, я посчитала тогда важным приложить усилия к тому, чтобы использовать эти описания конкретных случаев в качестве эмпирической базы для более углубленного изучения последствий, которые функционирование этих институтов имеют для поведения людей и результатов их деятельности в самых разных сферах, где имеются ОР. Несколько коллег и я, при поддержке гранта NSF (U.S. National Science Foundation, grant number SES 8619498), получили возможность свести все эти описания в одной статье. Тщательно просмотрев все эти описанные полевыми исследователями конкретные случаи, мы выделили из этого множества подмножество для последующей проверки, формального описания и анализа.
Критерии отбора, которыми мы пользовались, включали в себя требование, чтобы случай представлял собой явно описанный результат масштабного полевого исследования, причем в предоставляемую информацию должны входить: (1) описание структуры изучаемой ресурсной системы, (2) характеристики и описание поведения пользователей ОР, (3) описание правил, которыми руководствуются пользователи и (4) результаты, проистекающие из указанного поведения пользователей. Затем мы разработали формы, позволяющие дать структурированное и формальное описание отобранных случаев, что позволило преобразовать объемную качественную информацию в структурированную базу данных, пригодную для дальнейшей количественной обработки. Уже сама разработка указанных форм предполагала дальнейшее развитие теории. В качестве основы для построения форм мы использовали метод институционального анализа, предложенный в одной из наших ранних работ (см. [E. Ostrom 1986 a,b]). Кроме того, мы обратили серьезное внимание на гипотезы, выдвигавшиеся полевыми исследователями, проводившими сравнительные исследования или делавшими обзор результатов таких исследований. Мы старались отразить в структуре наших форм те способы, с помощью которых исследователи осуществляли измерения, и связь техник измерения с теоретическими концепциями исследователей. Поскольку мы работали с качественными данными, большинство изучавшихся концепций должны были быть представлены в виде переменных, выраженных в порядковых или ранговых единицах. Несколько лет упорного труда потребовалось только для того, чтобы просто прочитать достаточное количество описаний, изучить уже осуществленные исследования, обобщить результаты, полученные в специальных предметных областях и разработать на этой основе способ кодировки форм.
В ходе этой работы нами был написан ряд статей, в которых мы пытались сформулировать теорию, способную помочь понять закономерности, обнаруженные при изучении этих разнородных материалов (см. [Gardner and E. Ostrom 1990], Gardner, E. Ostrom, and Walker 1990], [E. Ostrom 1985b, 1987, 1989], [Schlager and E. Ostrom 1987], [Walker, Gardner, and E. Ostrom 1990]). Я убеждена в том, что такое понимание есть результат постоянного перемещения фокуса с эмпирических наблюдений к попыткам сформулировать их теоретические обобщения и обратно. Таким образом, настоящая книга может рассматриваться как промежуточный отчет об этой исследовательской работе. Принимая во внимание сложность изучаемых эмпирических феноменов и особенности теории, необходимой для их объяснения, эти исследования вполне могут быть продолжены и в течение следующего десятилетия.
Приступить к написанию этого меня побудили Джеймс Олт (James Alt) и Дуглас Норт (Douglass North) после того, как я выступила с лекцией в Университете Вашингтона в Сент-Луисе осенью 1986 г. Так как проект по изучению ОР был все еще не завершен, я не могла бы и мечтать о завершении книги без их постоянного подталкивания меня к этому. Когда Кеннет Шеплс (Kenneth Shepsle) и Джеймс Олт попросили меня прочесть во время моего академического отпуска[1] несколько лекций в Гарвардском университете, жребий был брошен.
Работа над книгой по-настоящему началась в январе 1988, когда мне опять повезло провести академический отпуск в Центре междисциплинарных исследований Университета Билефельда. В этот период я участвовала в работе Исследовательской группы по теории игр и наук о человеческом поведении (Research Group on Game Theory and Behavioral Sciences), организованной д-ром Рейнхартом Зелтеном (Reinhard Selten) с экономического факультета Боннского университета. Работа в этой исследовательской группе принесла мне огромную пользу. Несмотря на то что в настоящей книге фигурирует лишь несколько примеров из теории игр, тот метод, с помощью которого теоретики, специализирующиеся на теории игр, осмысливают стратегические возможности тех или иных социальных сред, оказал сильнейшее воздействие на то, каким образом я анализирую центральные проблемы книги. Совместная работа с Роем Гарднером и Францем Вайсингом над двумя теоретико-игровыми исследованиями ситуаций с ОР значительно увеличила степень моего признания мощи теории игр и ее пригодности для использования в качестве общетеоретического инструмента учеными, сфокусированными на исследовании последствий функционирования разнообразных институтов.
Написание этой книги шло параллельно с моим участием в проекте по изучению финансовых и управленческих аспектов децентрализации (Decentralization: Finance and Management Project), спонсором которого стало Управление аграрного и институционального развития Бюро по науке и технологиям Агентства по международному развитию [Office of Rural and Institutional Development of the Bureau for Science and Technology (ST&RD) of the U.S. Agency for International Development]. Для меня огромной ценностью стала возможность поработать над формулированием релевантных теоретических гипотез, а также оказанная Управлением поддержка полевых исследований, проводившихся мной в Непале, Бангладеш и Пакистане, возможность обмениваться идеями с такими коллегами, как Ларри Шродер, Сьюзен Уайн, Джеми Томсон, Луис Зигель, Джеймс Ванч, Эд Коннерли, Джерри Майнер, Кен Корнер и Эрик Четвинд, а также помощь со стороны персонала исследовательских экспедиций и штаб-квартиры проекта. Со своей стороны, я надеюсь на то, что эта книга будет представлять ценность и для указанного проекта.
В ходе подготовки рукописи мне была также предоставлена счастливая возможность читать лекции, основанные на этой работе. Помимо лекций, прочитанных в апреле 1988 г. в Гарварде, на базе иногда одной, а иногда нескольких глав я подготовила доклады, с которыми выступила на факультете социологии Университета Билефельда, на первых чтениях памяти Удалла в Университете Аризоны, на конференции «Демократия и вопросы развития», организованной Институтом секвой, на летних лекциях, организованных Фондом свободы в провинции Виктория (Канада) 15–20 мая 1989 г. и на ряде мероприятий в рамках конференции по политической теории и политическому анализу в Университете Индианы.
Многие коллеги прокомментировали ранние статьи и варианты рукописи, и я выражаю им свою глубокую признательность. Думается, я смогла адекватным образом учесть их честные и полезные критические замечания. Рукопись целиком прочитали Арун Агравал, Джеймс Окт, Оливер Авенс, Фикрет Беркес, Элизабет Кейз, Дэвид Фини, Рой Гарднер, Ларри Кайзер, Хартмут Климт, Роберт Неттинг, Дуглас Норт, Винсент Остром, Кристина Пихт, Рассел Робертс, Эделла Шлэгер, Джейн Селл, Майкл Тейлор, Норманн Апхофф, Джеймс Уолкер, Франц Вайсинг и Рик Уилсон. Отдельные главы, основанные на результатах их собственных исследований, прочли Пол Александр, Фикрет Беркес, Уильям Бломквист, Питер Богасон, Томас Ф. Глик, Артур Маас, Роберт Неттинг и Норманн Апхофф. Ранние статьи, которые затем были использованы при подготовке рукописи, были прочитаны Вулфом Альбертсом, Кристи Бурбур, Уильямом Блонквистом, Джеймсом Коулманом, Джеймсом Купером, Дэвидом Фини, Маргарет Маккин, Фрицем Шарпфом, Кеннетом Шепслом, Риком Уилсоном и Джеймсом Ванчем. Отдельную благодарность я бы хотела выразить тем коллегам, которые участвовали в проекте ОР с самого начала. Это они – Уильям Бломквист, Рой Гарднер, Эделла Шлэгер, С. Танг и Джеймс Уолкер – провели многие часы, уточняя понятия, разрабатывая модели и инструментарий, планируя эксперименты, обсуждая, как мы можем улучшить формирование переменных на базе той информации, о которой мы прочли и которую собрали. Хотела бы поблагодарить Элизабет Кейз, редактора серии, Софию Прибыльски из издательства Cambridge University Press и Эмили Луз, редактора этого издательства. Патти Далеки обеспечила профессиональную, как всегда, поддержку на стадии редактирования и печати, что позволило значительно улучшить качество рукописи. Ее неунывающая натура помогала нам преодолеть трудности, много раз возникавшие в процессе работы.