Умраж поднял меня сразу же, как рассвело. Процедура принятия душа оказалась для меня весьма диковинной. Постоянно приходилось прижимать уши, чтобы в них не попала вода, и терпеть щекотку, пока намыливал хвост. Раздражало отражение вертикальных зрачков в зеркале, но, как я заметил, они то появлялись, то пропадали. Может, они такие вытянутые из-за моего предстоящего превращения?
– Надо немного перекусить, кто его знает, сколько времени нам предстоит ждать. – Крикнул из-за двери ванной Умраж.
– Может, что-нибудь прикупить из еды с собой?
– Не стоит. Первый раз лучше обращаться на голодный желудок.
– А зеркало взять?
– Зачем?
– Посмотреться. Не буду же я по лесам бегать в поисках водной глади?
– Я тебе расскажу, как ты выглядишь. Да и потом, ты сможешь и дома перекинуться, если захочешь.
Завтракали быстро. Умраж даже кофе приготовил с бутербродом самостоятельно.
Ему-то было просто одеться, а вот мне пришлось туго. Уши к моему ужасу никуда с утра не делись, как и хвост. Да и глаза… Пришлось найти солнечные очки, натянуть шапку, прижав к голове уши, что приносило дискомфорт, да и хвост заправить в штаны, чтобы не торчал, оказалось не так уж и легко. В общем, у меня были выпуклости везде, где их быть не должно. Но ехать же надо…
Умраж ожидал меня в коридоре с небольшой спортивной сумкой.
– И чего ты там насобирал? – поинтересовался я, обуваясь.
– Надо.
– Надо так надо. Кто же спорит, – пожал я плечами, выходя из дома.
Мы дошли до остановки, я то и дело морщился от резких запахов. И это еще зимой! А что со мной будет, когда наступит лето, а вместе с ним жара… пот… Бээ…
Умраж просто прижал меня к себе, положив около лица свою ладонь. О да! Его запах просто великолепен, так бы и нюхал. Не удержался от шалости. Лизнул его пальцы. Умраж лишь улыбнулся, но руку не убрал, а наоборот, одним пальцем незаметно провел по моим губам, вгоняя в краску.
– Хорошо, что снег еще не выпал, – довольно произнес Умраж, вдыхая полной грудью зимний воздух, когда мы наконец-то вышли из автобуса.
– В этот лес у нас грибники ездят. И что теперь? Мы околеем целый день здесь сидеть.
– Давай ты немного успокоишься, а потом я помогу тебе обернуться, – прижавшись спиной к дереву и притянув следом к своей груди меня, предложил Умраж.
Так тепло, хорошо, век бы стоял в его объятиях и никуда не уходил.
– Умраж, а глаза у меня так и останутся такими?
– При частичной смене ипостаси – да, такие и будут. А в волчьем облике должны быть обыкновенные, но цвет желтым так и останется. Тебе не нравится?
– Не знаю.
– А мне очень даже, – прошептал на ухо, вызывая дрожь желания во всем теле. И губы, что накрыли мои, такие требовательные, но нежные… Это уже не поцелуй… Это желание брать и подчинять, и мы в поцелуе выясняем, кто из нас кто будет… Хотя я не претендую, даже не стремлюсь к ведущей роли… Иронично улыбаюсь, слегка отстранившись от Умража, и тону в его взгляде, полном страсти.
– Я… – собираюсь сказать, что он мне запал в душу, но этот интимный момент прерывает звонок мобильного.
– Кто?
– Догадайся, – хмыкаю я, принимая вызов от Пашки.
– Ты где?! Я пришел к вам, долблю в двери уже минут десять, скоро соседи повылазят из своих нор, а никто не отвечает! Так где вас носит?!
Эти вопли, кажется, весь лес слышал. Я даже болезненно застонал, прикрывая уши.
– А зачем приперся? Я же сказал, что завтра встретимся, у нас с Умражем дела.
– Ты мне друг или как?! – так и вижу надувшегося Пашку, сверкающего грозно глазами.
– Друг, – немного виновато выдаю я.
– А раз так, то харэ делать из меня дебила! Я же знаю, что с тобой что-то не то.
– Паш…
– Ничего не хочу слышать! Во сколько дома будете?
– Не знаю.
– В общем так. У меня НЗ есть, вот им и воспользуюсь.
– Это ты о чем?
– О запасном ключе от твоей каморки, – усмехнулся Пашка.
– Ничего себе девки пляшут! Это ты когда, вражина, успел дубликат сделать?!
И тут меня на секунду скрутило, еле успел сжать зубы, чтобы не заскулить.
– Жду вас у вас дома. Пока, – высказался Пашка и, не дав возразить, отключился.
– Началось, – хрипло произнес Умраж, забирая из моих скрюченных пальцев мобилу.
А меня то отпускает, то снова скручивает, и боль такая, что рвет на части, и никак не дотянуться до нее, чтобы приглушить.
– Я теперь знаю, что такое схватки, – усмехнулся я и не смог удержаться, чтобы не застонать.
– Потерпи, маленький, это в первый раз так больно, – я слышал волнение и сочувствие в голосе Умража, и становилось значительно легче.
– У тебя тоже такие боли были? – стараюсь отвлекаться разговором, чтобы не зацикливаться на болезненных ощущениях. Умраж же старается меня раздеть, не причинив дополнительной боли.
– О да… Когда первый раз крылья прорезаются, тоже мало приятного. В день твоего совершеннолетия они начинают рваться наружу, раскурочивая спину в мясо.
– Радует, что понимаешь как это… чертовски… неприятно…
– Я отойду чуть дальше, чтобы не мешать. Ты главное помни, что это ненадолго. Скоро придет облегчение, – отойдя от меня на несколько шагов, подбадривал он. А я остаюсь совершенно обнаженным на земле зимой.
Меня накрыло такой волной боли, что терпеть больше сил не было, и я заорал…
Смотрю как корежит моего Сергея, и самому хочется завыть от бессилия. И взять хотя бы половину боли на себя нет возможности. Вот были бы мы супругами, тогда я смог бы перетянуть часть, а так невозможно
– Сереж?!
Открыл глаза. Как я и думал, они теперь стали желтыми, как у волка, с серебристым отблеском, что выдает в нем ночное создание. Пытается встать, но слабость не дает сделать это с первого раза. Лапы подгибаются, и он снова падает на землю. Во мне борются желание подойти и помочь и чувство самосохранения. Я четко знаю, что оборотень должен подойти ко мне первым, как бы признавая меня неопасным для себя. Рвани я к нему, он с перепугу может и загрызть…
– Сергей. Это я, Умраж, ты помнишь? – негромким ровным голосом спрашиваю я. Глаза хищника окидывают меня внимательным взглядом, как потенциальную добычу, я даже сглотнул, немного испугавшись. Впервые ощутить себя в роли жертвы как-то дико.
Сергей все же приподнялся на лапах и, постояв немного, медленно и неуверенно сдвинулся с места, как бы проверяя, может ли он правильно ходить в новом теле. Осторожно подошел ко мне. Ткнулся мне в руку и жалобно заскулил.
Всё. Разрешение дано.
– А ты очень красивый, – ласково поглаживая по голове, сообщаю я Сергею. Он тут же как собака довольно завилял хвостом. Я видел собак, но Сергей оборотень, и, насколько я помню из книг, довольно крупный. Его голова на уровне моей груди, и сам он вполне спокойно может использоваться вместо ездового животного.
– Ррр, – беззлобно отозвался он. Говорить он научится, но думаю, немного позже. Пока еще организм не готов.
– Это ты о чем?
Сергей окидывает меня взглядом. Потом себя, и вопросительно склоняет голову в сторону.
– Ты хочешь, чтобы я описал твою внешность? – доходит до меня. Я же вроде брался вместо зеркала быть. В ответ – виляние хвостом.
– Ты большой, серый, хотя, скорее серебристый. Очень красивый молодой волк. И глаза у тебя перестали быть с вертикальным зрачком. И ушки прелесть. А зубки…
Сергей клацнул пастью и слегка заскулил. Надеюсь, я его понял правильно…
– Ты хочешь обратно?
В ответ уже не скуление, а кивок. Значит, в следующее обращение уже будет разговаривать, что радует.
– В первый раз пока солнце не сядет, если случилось до заката, и когда рассветет, если после него. – Произнес я строчку из книги об оборотнях, что читал в своем мире.
Сергей лег на землю и, прикрыв глаза передними лапами, жалобно заскулил.
– Это ты чего приуныл? Иди лучше побегай, почувствуй, каково это – быть оборотнем, – шлепнул я его по заду.
Сергей сначала нехотя, а затем все более уверенно стал бродить по лесу, далеко от меня не уходя. И уже минут через десять я наблюдал картину резвящегося оборотня. Он носился за своим хвостом, затем обнюхал, наверное, каждое деревце и каждую норку. Я сам залюбовался им. Его мех так и поблескивал в лучах солнца, даже подсохшая кровь и грязь не портили вида. Затем он исчез на какое-то время, но я не переживал, зная, что вряд ли кто-то сможет ему навредить. Сергей вернулся, весь перемазанный в свежей крови и с тушкой какого-то мелкого животного с длинными ушами и круглым маленьким хвостиком. Положил свой улов перед моими ногами и лизнул меня в щеку. Я рассмеялся, обняв его за шею, и тут же был повален, только и успевая уворачиваться от шершавого языка оборотня. Нашу игру прервал закат солнца. Я и сам не заметил, как пролетело время. А вот заурчавший желудок напомнил, что я сейчас человек, и мне не помешает подкрепиться. Сергей вздрогнул и заскулил, отойдя от меня.
– Возвращаешься, – с нежностью смотря на него, сказал я.
После первого раза смена ипостаси заняла несколько секунд. Больше ничего не выворачивало, не лопалось и не отрастало. Просто где только что стоял волк, появился Сергей, голый, грязный и дрожащий от холода.
– Хоть без боли, – выдохнул он, стуча зубами.
Пока ехали домой на последнем автобусе, шедшем из этой Тьмутаракани, вспоминал ощущения свободы и счастья, какие я испытал, будучи волком. Знаю, что хочу испытывать их снова и снова, и не думаю, что свободой можно пресытиться. А еще, даже будучи оборотнем, я осознавал и чувствовал симпатию к Умражу. Как волк, я выбрал свою пару. Это не поддается объяснению, это просто чувствуется как инстинкт, заложенный где-то внутри волка. Умраж – моя пара, и я за него любому глотку порву. Осталось теперь заявить на него права, для начала в человеческом теле…
Сил практически не было. Я в полусонном состоянии механически переставлял ноги в заданном Умражем направлении. Помню все урывками. Автобус. Знакомый двор. Лестница. Дверь. Громкий недовольный вопль Пашки, прервавшийся на полуслове, руки Умража, раздевающие меня. Вода… Мягкая постель…