В тот момент, когда, проснувшись внезапно, вышел Гостомысл к храму Перуна, который достраивали самые лучшие мастера, и работа не прекращалась даже ночью, потому что всем хотелось, чтобы как можно скорее все увидел и вернулся к ним воинственный бог. Оно означало, что они вернулись и вернулись навсегда. А так как расположено капище было на высоком берегу реки, то и видно его со всех сторон.
Так князь и столкнулся с белым всадником в алой мантии. Никогда прежде не видел он так ясно и так близко древнего Волхва. Но когда всмотрелся и вслушался, то понял, что это был не Волхв. Это был князь Рус.
– Он никогда сюда не явится, – отвечал спустившийся с небес, – тебе самому придется отправиться к нему, если понадобится.
– Отчего же он так зол на своих потомков? Разве мы в чем-то виноваты перед ним, – не удержался от возгласа князь.
– Мало радости он видел тут при жизни, только одни беды и страдания. Душа никогда не возвращается туда, где он страдал и был зверски убит, ну только если требует мести. А вы не можете за него отомстить все одно.
Как это юноша прежде не подумал о том, что благословенные для него места, для другого могут оказаться проклятыми.
– Нам придется его опасаться?
– Он далек от этого мира, и пока вы не причинили ему зла, не стоит его опасаться, но и помогать он не станет.
№№№№№
Рус говорил о том, что тревожило его самого, не хотелось оставлять напрасных надежд князю. Но зато на Руса он мог надеяться, раз князь первым оказался тут. Рус мог спокойно оставить этот мир, когда ему на смену явился юный князь.
Вот с этими словами он и растаял, понимая, что сделал свое дело на земле. А спокойный и счастливый князь отправился к своим мастерам. Он прошел в храм, чтобы посмотреть, что там было сделано за это время, с каждым днем ему было видно, как храм растет и хорошеет.
Кажется, даже Перун показался ему в тот момент, а за спиной его стоял седовласый Сварог. Но вот тот, о ком он и не думал, появился первым, Велес, давно изгнанный на землю, вышел из леса, узнав от Лешего, что люди вернулись на старые земли, и это были не чужаки, а те самые, которые когда-то спешно их покинули.
Он прошел мимо избушки старика – волхва – так теперь назывались все, что занимался чародейством, он пошел к людям. Потому что он оставался богом всего живого, покровителем и зверей, и людей.
В тот миг, когда Гостомысл входил в храм Перуна, Велес внимательно за ним следил. Он знал, что Рус, спустившись с небес, уже встречался с ним. Но должен же кто-то оберегать этот мир, князь так молод, и почти не воевал еще, а ему придется защищать свои земли.
Странное волнение царило в душе князя. Ему показалось, что незримый холод окутал его в один миг. Это был не дух Паныча при неожиданной встрече с ним, а встречи всегда были неожиданными. Нет, на этот раз тревога и холод заставили его поежиться. А в виски стучало:
– Берегись, будь осторожнее. Не жди добра от него.
Князь пытался понять, что это могло быть, он с детства знал, сколько духов было повсюду на земле отцов, и были они и добрыми помощниками, и суровыми врагами, если человек противился, делал что-то не так. Но духи могли бороться и друг с другом, и тогда людям становилось тошно.
Сначала он считал, что дорога в этот мир будет главным испытанием, теперь же понимал, что это было только начало, а все самое важное и самое тяжелое – впереди. Про себя он решил, что утром отправится к волхву и расспросит его обо всем.
– Он пойдет к Волхву, – размышлял Велес, – ну что же, туда ему и дорога.
Велес пошел назад, еще не ведая, как ему надо ко всему этому относиться. Первым он построил храм Перуну, с ним не считается, хотя скорее всего не ведает о его существовании. Но что же ему остается делать? Не было печали, так вернулись славяне, вот теперь и ходи-броди гадай, как поступить.
Гостомысл любил исполнять все, что было задумано. После утреннего пира он отправился в заповедный лес. Ходил он туда довольно редко. И хотя лес был рядом, но поход должен быть связан с чем-то важным. Не стоит слишком часто нарушать покой. Если он станет ходить туда, словно на прогулку, то все может скверно для него закончиться.
А ведь там, может быть, пристанище для всех богов, вдруг и ему придется перебраться туда, вместо дворца княжеского построит там избушку, или поселиться где-то в пещере вместе с волхвом.
Но, как ни странно, о такой перемене мест он думал с радостью, может быть там он сможет забыться и отдохнуть немного от дел и забот, которые на него обрушились.
Волхв встретил его радостно. Он знал, что пока у князя все складывается замечательно, так хорошо, что в душе у князя появилась тревога, а что, если тот забудет о его существовании, потому что ему больше не понадобится чародей.
И так тревожно становилось чародею, что хотелось в бочку с медом добавить ложку дегтя. Но и дни его были уже не излете, ничего больше ему не оставалось. Так что надо было как-то потопить события. Но если тот про него забудет, то не станет звать его волхв, даже если почувствует, что пришел его последний час, ничего больше не осталось.
– Я не просто так пришел, – заговорил князь.
– Я это ведаю, – отвечал старик.
Ученик его сидел в углу и поглядывал на них оттуда. Он был тут посторонним, потому что беседовали они двое. Потом, когда старик покинет их, ему не хотелось, чтобы это случилось быстро, потому что ему многому следовало научиться еще. Но когда старик их покинет, он будет встречать князя. А пока он обратился весь в слух, и больше был похож на духа, а не на человека.
– Тебя тревожит холод, который ты чувствуешь ночью, не бойся, это не Рус подал тебе дурной знак, ведь тебе хочется, чтобы он был ближе к тебе.
– Это так, без него я мало что смогу, и все наши страдания и лишения будут напрасными.
– Но не переоценивай его. Он все поймет, хотя и стал выше и честолюбивее, чем прежде, но то ли будет с другими, если они окажутся в Свароге. Он примирился с тобой, и всегда будет с тобой заодно.
Князь молчал, он чувствовал, что не стоит перебивать волхва, и торопить его не стоит, старик ценить каждое слово, им произнесенное.
– Это Велес, долго стоявший в тени Перуна, решил посостязаться с ним.
Юноша пытался вспомнить, что же он слышал про скотного бога, только точно уж не то, что тот собирался с Громовержцем в поединок вступить.
– Но как же он вознесся так.
– А так и вознесся, и так будет у них там. Правда, на земле вряд ли что-то получится так, как в Свароге. Но и тут будет много страданий. А боги не живут по людским законам. Вот и ведет себя Перун непредсказуемо и странно.
Неподдельной была тревога в голосе волхва, и князь понимал, что трудности их не закончились, а только начинаются. Надо быть осторожным.
– Значит, это не обман, я могу чувствовать заранее все радости и горести.
– Это многие могут, только некоторые не прислушиваются, не понимают того, что происходит.
Старик задумался. О чем он думал, князю было неведомо. Что-то таинственное и радостное повисло в воздухе. Знать, что ты причастен к иному миру было приятно. Он простился с волхвом, чувствуя и силу, и значимость.
– Проклятый старикашка, – возмутился Велес, он еще поплатится за своим слова на том или на этом свете, еще увидит, что там происходит, он еще пожалеет о том, что было сказано.
Больше он ничего не сказал и растаял где-то в тумане. Леший только удивленно на него взглянул
№№№№№№
Шагая домой из заповедного леса, князь рассуждал о том, что надо предпринять для того, чтобы бес исчез навсегда. Если даже представить себе, что он возьмет власть в свои руки и станет править этим миром, начнет враждовать с Перуном, то страшно представить, что будет на земле, чем все это закончится. Об этом лучше и не думать.
Уже удалившись от леса, он вспомнил об ученике волхва. А ведь тот не произнес не единого слова, даже лица его не запомнил Гостомысл, так встретиться где-то и не узнает. Почему тот старается оставаться в тени, о чем он думает, чего хочет?
Князь оставался на берегу озера, за спиной его был самый обычный, а вовсе не заповедный лес. Стал смотреть на воду у ног его. Там была какая-то темная коряга. И только приблизившись, он увидел, что это русалка. Она ничего не сказала. В дневное время русалки были молчаливы, а по ночам их не видно, да и станут ли они говорить, кто знает. А тут еще Паныч оказался за его спиной, вот он-то и заговорил, как обычно.
– Ты с нею познакомиться хочешь? Не стоит, ее история печальна, так же, как и все остальные истории. Не нужно знать, какой она была, потому что все это остается в другом мире, для тебя недоступном.
Он странно покраснел, ему казалось, что об этот бес ничего не известно.
– Но ведь Волхв дружил с духами и с тем миром.
– А ты не помнишь, где он оказался потом. Лучше этого мира не касаться, тебе же спокойнее будет.
Русалку пришлось оставить в покое до лучших времен.
Птица Сва была рядом. Она видела своего возлюбленного, слышала их разговор, и была сердита на черта за то, что тот остановил его, потому что ей хотелось, чтобы юноша сам выбрал между ней и этой болотной девицей, которая по-человечески то жить не могла, а теперь становилась непонятно кем. Но у нее не было уверенности, потому и оставалось гадать, любит ли он ее, насколько сильно любит, и что принесет такая любовь, горе или радость. Но и сам юноша ни о чем не ведал, только душа его трепетала. Его должно было манить все непонятное, темное и тайное. Но разве она не лучшая из возлюбленных, разве оказавшись у нее в объятьях, не должен он позабыть об остальном мире. Но пока было видно, что первое испытание он выдержал, выдержал успешно.
Русалка не собиралась открывать рта, потому что она слышала эту историю сначала от Лешего, потом от Кикиморы. Она знала, что Птица-чародейка спускается к нему, рискует даже исчезнуть с лица земли из-за этого. Но снова превращается в девицу, и ложиться с ним на ложе из травы и цветов.
.Конечно, все это до поры до времени, пока отец ее – коршун о том не узнал. Вряд ли потом он выпустит ее к этом парню. Но когда это случится еще, а пока она затмила красотой всех, кто был рядом, и останется для него единственной навсегда. Сама же русалка не станет даже пытаться встать между ними. Хотя юноша запал ей в душу и хотелось бы быть с ним до самого конца ее дней или его дней, потому что он смертен. Но как же ей не хотелось отпускать его, хотя точно такая же любовь завела ее сюда, ведь не по своей воле она оказалась во тьме и в болоте. Даже птицы сюда не залетали.
Лях, конечно, ходил к своей возлюбленной в волшебный лес, ей была знакома эта история. Но приходил он не для того, чтобы на нее взглянуть, а для того, чтобы проводить с ней ночи под луной в пылких объятиях. А ведь давно известно всем, что такой радости подарить ему она не могла.
После таких мыслей, все в душе его помрачнело. Хотя солнце светило по- прежнему ярко. Кикимора хихикала, разговаривая с Лешим и повторяла:
– Бедняжка, ей не на что надеяться, она хочет, чтобы рассказывали красивую историю, но не будет никакой истории.
Она укрылась от яркого солнца во тьме, и убеждала себя, что лучше ей не выходить из воды, потому что не стоит смотреть на то, что тебе недоступно, до чего все равно не дотянуться. Но она не могла исполнить клятвы, потому что ее неотвратимо тянуло к земле.
№№№№№№
А ведь была другая русалка, та, которая пожертвовала своим бессмертием из-за волхва и понеслась к той самой звезде, на которой был похоронен первый дракон. Она хотела не только прославиться, но избавиться от той жизни, такой серой и невзрачной. И ничего другого ей не оставалось. И этой русалке хотелось такого, только, скорее всего ничего этого не случится, потому что и Волхва нет больше, и птица заняла ее место. И история о принце, к которому она спускается с небес всем очень нравится. Остальным же выпало только смотреть на происходящее и забыть обо всем, что в мире творится.
– Ты не посмотришь в его сторону, – услышала она голос птицы, как только появилась снова на поверхности воды, живые должны быть среди живых.
– Но и ты не живее меня, ты только призрак.
– Пусть так, но я могу принести ему счастье, а ты не можешь.
Никто кроме этой рыбины не посмел бы с ней так говорить, но вон как она разошлась.
Тень волхва промелькнула над озером. Она снова поднялась со дна, забыв о том, что не собиралась больше этого делать.
– Опомнись, это только один из русов, он хочет взглянуть на новую землю, – услышала она голос Лешего. Он пытался остудить ее пыл, но русалка только ударила хвостом по воде и укрылась от глаз его. Тень исчезла так же быстро, как и появилась. Она снова осталась в одиночестве. И так горько стало ей в те минуты. Понимала, что все закончилось, не успев начаться.
№№№№№№№
В тот миг в граде завершилось строительство. Мастера поработали на славу. Все заслужи ли праздника. Наверное, его ждали и боги, и тени предков. Гостомысл велел готовиться к пиру, потому что все должны запомнить такой день. Они вернулись в этот мир надолго, может быть навсегда.
Столы выносили на площадь перед дворцом, тут же сбивали новые, чтобы боги видели, что они тут, что они могут веселиться. Праздник стремительно приближался. После всех трудностей и печалей наступила радость, большая радость, и она будет долгой.
И все было готово к пиру, весь город брел на запах еды, все были веселы и спокойны. Ровно в полдень зазвучали гусли и рога были подняты к небесам, тогда мир возвестили о празднике.
За столами восседали гости – юноши и девицы из соседних земель, они пришли полюбоваться на новый град и тех, кто строил его и собирался тут жить. И тайно хотели многие найти тут мужа или жену.
Вышел к гостям молодой князь, и понял он, что с ним должна быть его возлюбленная, не птица, о которой все много говорили, а жена земная, хотя и птица ему не помешает тоже. А так властелину стало одиноко.
Но он постарался разогнать печали, усмехнулся и встал в полный рост, таким высоким и красивым теперь казался, что все невольно на него взглянули.
– Она появится, она будет рядом, – попытался он себя утешить.
Но когда все придавались веселью, задумался он о Славене и Волхве, о тех, кто первыми на эти земли явился. И гордился Гостомысл предками своими, и позабыл о том, как он одинок в этом мире. Конечно, он думал и о тех, кто может напасть внезапно, и тогда вместе с воинами придется обороняться, значит нужна ему молодая и сильная дружина. И сразу после пира придется за дело браться.
А в покоях, когда он вернулся с пира, ждала его девица прекрасная.
– Я отказалась от колдовства, – говорила она, – я останусь с тобой навсегда, отец позволил мне это.
Царевна обняла его и прижалась к широкой груди. А в глазах ее было столько боли и тоски, что он понял сразу, она одна ему и нужна в этом мире. И заметил князь, какую жертву она для него принесла.
– Завтра на вечернем пиру я объявлю о том, что ты станешь моей женой, – заверил ее Гостомысл, и слово его было твердым.
А там самая девочка, пробравшись в сад, бродила под окнами у князя. Млада оставалась в этом мире, она хотела только одного – еще раз взглянуть на князя. Она по-своему, по-детски любила его, и не могла смириться с тем, что изберет он взрослую жену.
– Вот подрасту еще немного, – говорила она матушке своей, – и тогда посмотрим, с кем он останется. Но матушка только улыбалась печально, сколько воды утечет, пока она вырастет. Вот и соседи говорят, что князь приглашает на свадебный пир всех, кто был с ним рядом все это время, значит и она может туда явиться. От этой вести ей дурно становилось.
Но стражник нашел ее около палат и потащил прочь. А князю ничего говорить не стал, она была маленькой и упрямой девицей, на которую не стоило обращать внимания. А князь наверняка рассердится, узнав, что она смогла так спокойно к нему добраться.
Млада пока удалилась, но надо было следить за тем, чтобы она не появилась тут снова.
№№№№№№№
Князь сдержал слово. Утром, когда он вышел на пир, он привел с собой Деву-Птицу. И сказал о том, что она стала его княгиней, и вечером это им надо отметить.
Остальным оставалось только признать это. Князь не скрывал радости. Девицы, бывшие тут, загрустили и тоже не могли скрыть своих чувств. Остальные казались спокойными, хотя кто знает, что творилось в их душах. Чародейка лишила многих надежды на лучшую жизнь. Они понимали, что не смогут бороться и победить ее не смогут. Она же помнила, как предстала перед старым Коршуном – своим отцом и объявила, что станет женой князя.
Долго тот молчал, потом заговорил о том, что она лишается своей силы чародейской и станет одной из них. Но ни о чем больше думать она не хотела.
– Ты еще о том пожалеешь, – говорил старик, – и не возвращайся назад, плохо ли, хорошо тебе будет, ты останешься там с ними.
Она только пожала плечами и согласилась с этим. Он предполагала, что может пожалеть о своем решении, но этого может и не случиться. Но знала точно, что без князя она не останется. Так и было принято, может быть, роковое решение.
№№№№№№
День казался невероятно длинным. Он понимал, что может привести жену в свои покои, больше не нужно таиться и самое главное, ему хотелось наследника. Ведь это главная цель его союза с прекрасной девой.
– У нас родится сын, так как тебе этого хочется, я позаботилась об этом прежде, чем лишиться чародейской силы. Князь еще раз убедился в том, что они прекрасно понимают друг друга, это его тоже порадовало. Но неужели он добился всего, чего хотел. Если и будут неудачи и разочарования, то не теперь.
Наверное, бог не дает все, что от него требуют люди, даже те, к кому он благосклонен, потому что с такой страстью ждал Гостомысл сына, что они и не думали о том, что на свет может появиться дочь. Они были убеждены в том, что получат все, чего хотелось. Им пришлось вскоре разочароваться, потому что вышло совсем не так, но пока они ни сном, ни духом о том не ведали.
Морена, узнав, какое их ждет разочарование, не смогла удержаться и послала им еще одного ребенка. И птица, отказавшаяся от бессмертия, должна была родить двойню. Только и это не оправдало их существования. Но не суждено было никогда богине смерти творить добрые дела. И должен был умереть юноша, который, который на свет должен был появиться вместе с девицей прекрасной, а того дала Жива княгине-птице.
Когда обнаружила Жива, что все не совсем так, как ей того хотелось, она понять не могла, что же там случилось, кто мог вмешаться в ее помыслы. Паныч же обо всем ей поведал, тогда она и бросилась к Морене, хотя не до конца верила, что богиня смерти таким занимается.
– Как ты смеешь вмешиваться в дела живых, – ярилась Жива.
– А вот и смею, и ты не убьешь его раньше срока, – заявила та. – Ты не услышала их мольбы о наследнике, они получат его от меня.
– Но что проку им от твоего наследника.
– Они будут спокойны какое-то время, а там и другой родится.
Ничего не стала говорить Жива, глупо было размахивать руками и говорить о чем-то. Да и кто бы с Мореной стал спорить.
Жива чувствовала, что ничего хорошего не выйдет, но это будет ей уроком, не стоит быть такой беспечной, потому что тогда все обернется против тебя.
№№№№№№№№№
Князь оберегал жену, с нетерпением ждал наследника. А Морена должна была заглянуть к Волхву и обо всем его предупредить. Вот пусть и решает, как им быть дальше. Но и Жива появилась перед волхвом в самый неподходящий момент, и она вспомнила о нем прежде всего.
Волхв в тот день ясно понял, что его дни, а может и часы уже сочтены. Он давал последние наставления своему ученику, и готов был отправиться за Мореной туда, куда она его поведет. Вот он и удивился, когда вместо Морены увидел Живу.
– Вот так радость для меня, Светлая богиня, тебя —то я совсем и не ждал. Хотя вряд ли что-то переменится, но я рад тебя узреть теперь. И она обо всем догадалась. Она успела поговорить со стариком и его учеником обо всем, что ей было ведомо. Парень вовсе не был так спокоен и отстранен от всего происходящего, наоборот, он чувствовал, что час его пробил, он становится тут главным, раз сама богиня к ним спустилась. Старика он больше не брал в расчет, все понял и все усвоил, что следовало.
Морена появилась, когда Жива только успела покинуть владения Старика и радовалась, что та с ней не столкнулась.
Морена не доверяла этому парню, и то, что он останется тут один особенно ее тревожило, он еще юн и почти ни в чем не разбирается, но слишком много в нем гонору и это не могло хорошо закончиться. Но другого ничего не оставалось, старик слишком слаб, и оставлять ему жизнь не было возможности, толку от него не будет никакого.
И откинув свой черный плащ, она приблизилась к нему, не обратив внимания на того, кто отошел в сторону и только наблюдал за происходящим.
Через несколько часов юный волхв пожаловал к Гостомыслу, чтобы сообщить о смерти старика. Но главным было другое – теперь он не незаметный ученик, а Волхв – нравится тому или нет, но придется с этим примириться. Как бы тот не любил его и не доверял ему, он должен заявить о себе во весь голос. И хотя прежде князь и волхв почти не сталкивались, он не мог знать, как князь к нему относится, но казалось ему, что тот был враждебен. Волхв готовился к любому повороту событий.
Путь был не только длинным, но и тревожным. Только он твердо решил, что должен его пройти, и попробовал бы кто-то его остановить.
Князь все понял еще до того, когда тот успел открыть рот, ведь волхв был стар, и он мог уйти к предкам в любой день.
– Он мертв, – торжественно произнес Волхв, и не удержался, чтобы не похвалиться, что видел его уход своими глазами. За ним пришла сначала Жива, а потом и Морена.
Князь насторожился. Если со второй богиней все было понятно, то зачем в час ухода появилась богиня жизни. Ведь не часто спускается она с небес. За все время он ни разу ее и не видел. Что же произошло в заповедном лесу. Молчал и волхв. Он знал, что откроет тайну князю, а сам словно великий дар, оценивал ее слова.
Так в те печальные дни и осталась тайна в душе Гостомысла. Он поднял воинов, и они пересекли границу заповедного леса. Если бы помер кто-то другой из волхвов, он может и вмешиваться бы не стал. Но с этим человеком он должен проститься, как подобает, устроив ему самые пышные похороны.
Гостомысл радовался, что снова оказался в волшебном лесу, жаль, что по такому печальному поводу.
Молодой волхв успел соорудить погребальный костер, хотя все делалось поспешно, возможно из-за позднего часа, он спешил. Он чувствовал себя несчастным и уязвленным. Словно какая-то могущественная рука все определила, а он оказался тут только случайным гостем. Но ведь если пристально посмотреть на происходящее, то все к лучшему, так считали и князь, и волхв. Но он никак не мог успокоиться.
№№№№№
Паныч был рядом, но пока не давал знать о себе, он со стороны внимательно наблюдал за этими двумя. Он видел, что творится, но никак не мог угадать, что затевает этот темный парень, которому посчастливилось вырваться из холопов и проникнуть совсем в другую касту.
– Надо бы за ним последить хорошенько, потому что гонору там через край, и если оставить его в покое, то он много чего натворить может, – размышлял он, б родя по лесу.
И ведь если оставить все так как есть, весь мир может покачнуться и рухнуть, когда столкнутся две такие силы. А эта темная, невесть откуда взявшаяся и была как раз самой непредсказуемой и самой опасной.
Костер полыхал до глубокой ночи. Давно было выпито пиво и сказано все, что он хотел сказать. Но они все еще оставались около скалы, освещенной лунным светом. Этот дивным свет казался мертвенным, далеким и мутным, словно смерть бросила покрывало на этот мир, и никто не смог бы его оживить. Но странный мир преобразился. Князь подумал о том, что никогда прежде не бывал в этом лесу в такой поздний час. И странно даже представить предчувствия и переживания, которые он испытывал.
№№№№№№№
Не спала в ту чудную ночь и Птица. Она вышла в сад, залитый лунным светом, и девица пожелала о том, что не может обернуться птицей и полететь туда, где был ее возлюбленный.
= Я слишком тяжела для такого полета, – размышляла она.
И таким странным казался новый мир, в котором она поселилась по воле судьбы. Но горевала она только несколько минут, потому что младенец шевельнулся в ее утробе. И она сразу же решила, что не так плоха и скучна ее новая жизнь, когда на свет появится наследник, все будет в мире по-другому, никто ни в чем больше ее не упрекнет, и она ни о чем не станет жалеть, потому что подарит миру нового князя и героя.
Как же тихо было в этом саду и в этом мире теперь. Наверное, все духи оказались на похоронах волхва. Но почему так долго не было ее мужа, отчего он так спокойно оставляет ее одну. И хотя пока ей не грозила никакая опасность, но он должен больше беспокоится о ней и наследнике. И слезы тревоги и обиды покатились по ее щекам. А потом она успокоилась и отправилась спать, решив, что утро вечера мудренее и скоро все наладится. Любовь одолеет все беды и страдания.
Он остался совсем один, когда воины вместе с князем поднялись и отправились в путь. Князь подумал, что он вступает совсем в другой мир, может и в другую жизнь.
Старик вероятно волновался из-за наследника, которого называли учеником, но тот молод и вряд ли станет бесстрастно воспринимать происходящее. А ведь они должны подумать о грядущем, о своих детях.
Он вспомнил одинокую фигуру жены, но отогнал от себя предательские воспоминания, решил, что это напрасные тревоги, скорее всего, он крепко спал и ни о чем не думал.
– Он далеко не все говорит тебе, – слышал он голос Паныча, когда отводил коня в стойло. У князя был конюх, но ему было приятно побывать в жилище животных, где его коню отводилось лучшее место.
– Я это понял, но зачем спускалась Жива?
– Чтобы предупредить старика о том, что второго наследника беречь надо
– Разве ему что-то грозит?
– Мне трудно понять, что между ней и Мареной случилось, но связанно это с черной богиней точно.
– Я не думаю, что она станет мне вредить
– Не ведаю, что и как там стряслось, но ты должен помнить, что все смертны и мир очень хрупок. Может старый коршун не хочет простить предательства свой дочери. Она глупа, оставлять тот мир ради этого, стать бессильной в чародействе, и бессмертие ради смерти. Где видано такое?
Князь молчал. Он должен был принять все это ради грядущего.
Когда угрюмый князь вернулся в комнату, где мирно спала его жена. Он какое-то время стоял перед ней, и просто смотрел на нее, и ничего не говорил. И где —то в далеком прошлом остались и похороны волхва, и разговор с бесом. Хотя забыть то, что тот говорил, он никак не мог. Но разве ему нужно о чем-то волноваться? Пока все было спокойно и просто.
№№№№№№
Ведьма появилась на следующее утро, когда князь уже позавтракал и отправился в поход к соседям. Он должен был взглянуть, как устроился Лях, что у него творится.
– Мне печально, -призналась Сва, – я не понимаю, душа моя разрывается, мне так хочется подняться в небеса и лететь, но я знаю, что это невозможно.
Она говорила об этом с такой тоской, с такой печалью, что сердце заходилось от боли.
– Это понятно, -отвечала ведьма, тебе обидно, ведь ты стольким пожертвовала, а он не ценит твои жертвы, ему нет до этого дела.
– Ты свободна, тебе легко рассуждать.
– Легко, -согласилась та, -потому что я люблю свободу и долго ее добивалась, потому что мне не нужны дети, они для меня были бы наказанием. Я не хотела бы поменяться с тобой местами, ни за что на свете не променяла бы свободу на твое рабство. Хотя в объятьях мужей чужих я не прочь оказаться, это верно. Но не более того.
И внесла ведьма смуту в ее душу, заметалась, заволновалась княгиня. Она хотела поверить в то, что та просто над ней издевается. Но нет, скорее всего она так думает. Да еще недавно и сама Сва думала так же точно. Но страсть затянула ее в болото, из которого она не могла выбраться.
Князь застал жену в слезах и очень удивился.
– Что случилось, дорогая моя?
– Неволя убивает меня. Я не смогу оставаться только одной из многих и вечно исполнять свой долг Ты все время куда-то исчезаешь, тебя не бывает днем и ночью. Я не смогу так жить, как все ваши девы и жены живут. Я хотела, но не смогу.
И в тот миг понял Гостомысл, о чем ему говорил бес недавно. Значит вот какая беда грозит его сыну. Птица раскаивается в том, что случилось. Со дна его души поднялась такая ярость, но он заглушил ее в себе.
– Ты не можешь так поступить со мной. Сначала на свет появится наследник, а потом ты отправишься, куда хочешь.
Он так крепко сжал ее запястье, что она не смогла вырваться.
– Хорошо, – наконец произнесла она, решив, что ждать оставалось недолго, а потом, когда ребенок родится, она будет спокойна и вольна. Он не стал ее просить и уговаривать остаться, и хорошо. Может он никогда ее не любил и тоже понял, что все было ошибкой. И так велико было ее желание освободиться, что она готова была обвинить князя в чем угодно, только бы вырваться на волю.
№№№№№№
Тем временем ведьма уже отыскала Демона и отправила его к коршуну, чтобы порадовать старика. Его дочь скоро, совсем скоро к нему вернется. А разве не этого он так долго ждал? А он думал, что из-за этого проклятого мальчишки потерял ее навсегда. И как долго ведьма убеждала его в том, что этого не случится. Он знал, как сильна и безрассудна может быть любовь, но что происходит, если она исчезает? Его дочь не должна погибнуть, только потому что совершила такую ошибку.
Наверное, это была и не любовь, а только каприз, блажь, забава. Ему остается вечность впереди, а там все завершилось, не успев начаться.
Демон смеялся от радости, да и старый коршун тоже радовался. Чародейство победило. Она вернется к нему, вернется навсегда. И весь о том, что князь расстается со своей чародейкой, облетела весь мир.
Гостомысл впервые ощутил обиды и печали, хотя за это время он повзрослел и научился владеть своими чувствами. И ни одна живая душа, окажись она очень близко, не смогла бы заметить этого. Он казался таким спокойным и рассудительным. А ведь в душе его роились сомнения и был явный разлад. Он все время ждал наследника, и желание было таким страстным. И ее считали героиней, ушедшей рано и много потерявшей. И сама девица еще так себя чувствовала, хотя и недолго. Она покинула возлюбленного и не было ей прощения из-за того.
Князь страдал молча, даже наедине он не давал волю чувствам. Наверное, он должен был что-то сделать, чтобы она полюбила его с новой силой, оставалась с ним до самого конца, но он был так горд и так обижен, что не собирался этого делать. Он выглядел далеким от всего этого. Только в глубине души клокотали, как потухший на время вулкан, какие-то чувства. Предательство его ранило, почти убивало. Даже наследник не так радовал из-за всего этого. Слишком велика цена была за все заплачена. Он вспомнил сказ о вилле, которая навсегда оставалась женой Руса, забыв о своем бессмертии и о своем мире, она стала простой смертной. Так вечный соперник без труда обошел его в том противостоянии, хотя в остальном князь был не так удачлив, как его потомок, но разве Гостомысл не отдал бы все на свете, чтобы его птица вернулась к нему и осталась с ним, ведь после его ухода она будет свободной. Как он хотел, чтобы она вернулась назад и была с ним снова. Но понимал князь, чувствовал, что надо все забыть и жить дальше.
№№№№№№
Птица слышала о том, что стало с виллой, которая была чародейкой могучей и спокойно покорила Руса в свое время, отказавшись от всего, что было ей дано богами и волхвами. Но ведь она потом стала самым несчастным существом в мире, она не знала покоя, свободы, она стала тенью смертного князя. Вот и не поддалась она на такое обольщение, зная обо всем заранее, не смея обманываться. Долго такое продлиться не может, даже жизнь князя окажется длиннее, чем их отношения. Да и от той любви в душе ее ничего больше не осталось. Нет, принести себя в жертву она не могла, да и не хотела этого делать.
– Я умру без неба, я умру без воли, это они должны жить как придется, а я буду так, как хочу. Не бывать этому. Она с грустью думала о том, что он испытывал после всего, что творилось. И мир стал пустым и мертвым. Она могла объяснить, отчего так страдает, ведь люди не знают, не могут знать иной жизни, она не хочет оставаться в этом болоте и трясине ни в горе, ни в радости, тот высокий и прекрасный мир, который она знала с начала, она не оставит. И сколько бы они не толкали ее в пропасть, она отойдет от края и поднимется к небесам.
Так думала птица Сва, устремляясь в небеса. Она вспомнила историю греческой чародейки, которая дошла со своим героем до страшного предательства, а потом пережила страшные разочарования и расправилась со своими детьми. А она не хотела всего этого. Ей просто хотелось свободы и полета. Вот после этого маленьким и незаметным показался ей князь. Даже не один из богов, а только один из людей. Может быть, порывистый Стрибог или ослепительный Даждьбог и порадовали бы ее, только не он. Любовь – это плен, несвобода, и какова она должна быть, чтобы от всего отказаться. Пусть играют те, кто не ценит полета и простора, а она в них влюблена.
№№№№№№
Гостомысл слышал много историй о том, что рождение ребенка привязывает жену к мужу накрепко, она не сможет потом его оставить. Но там говорилось о простых смертных, которые не смогли бы выжить в одиночку, его же птица, совсем другое дело. Она оставит ему своему ребенка и улетит, а еще хуже, если заберет его с собой. Он не мог и не хотел обманываться и тешить себя надеждами.
Мефи немного припоздал, задержался по важным делам, когда все это происходило. Он застал уже поссорившихся Сва и князя и не сразу понял, что там у них произошло, отчего и дыма не осталось от того огня любви, который полыхало еще недавно. Но чувства людские волновало его мало, и он постарался об этом позабыть. Потом он словно прозрел и стал думать о том, что произошло что-то серьезнее, чем просто ссора. Тогда и стал приглядываться и прислушиваться к тому, что там творилось. Скоро ему все стало понятно. Она не собиралась следовать за Виллой, которая изменила свою судьбу и назвала себя Порусой. Когда он потолковал с Кикиморой, то выяснил, что они договорились, что она родит ему ребенка, а потом вернется на небеса.
Двойственное чувство возникло в душе беса. Он радовался, что девица могла за себя постоять. Но было немного жаль князя, он с небес, куда вознесла его любовь, был сброшен на землю. А ведь давали клятву о том, что и в горе, и в радости будут вместе до конца, как требовала от них Лада. Бес решил поговорить с ней, попытаться что-то для него сделать, чтобы потом его совесть была чиста. Она не сможет упрекнуть его в том, что он к чему-то ее принуждал. А может услышит и поймет, что не все так плохо у них, одумается и останется.
Бес преобразился немного, чтобы не пугать честной народ своим ужасным видом. Она сидела отрешенная, замученная и несчастная, такая, что в пору было разрыдаться, на бедняжку глядя. Она мечтала только о том, чтобы все эти дни прошли как можно скорее. Так много ей еще придется пережить тут прежде, чем подняться на небеса. Как же ей снова хотелось обрести крылья и летать.
– Ты совсем не так сильна, как говорила, – заявил паренек со странными чертиками в глазах
Она сразу узнала его, кто бы еще посмел с ней так общаться.
– Не надо меня уговаривать, даже у тебя ничего не выйдет, – отрезала девица. – Я заблуждалась, ошиблась, но есть время и силы, чтобы все изменить.
– Конечно, своего отца, никто его и не отнимает, но как твои клятвы. Тебя никто не вынуждал с ним оставаться
– Я любила его, я заблуждалась, но теперь проснулась и ничего больше не желаю.
– Ошиблась, только сразу и удирать, полетать ей захотелось. Думаю, легко ты не отделаешься за нарушенные клятвы. Говорят, что люди очень переживают и маются, когда оставляют детей своих.
Она вздрогнула и усмехнулась, разве не о том она все это время и думала.
– Может и так, только я смогу видеть своих детей, когда захочу, помогать им буду. А вот если останусь, то ничего для них не смогу, зачем им такая мать тут, пусть они живут в любви и радости.
№№№№№№№№
Бес почувствовал, что она все продумала заранее, все его пылкие речи напрасны. Но ему было обидно и досадно знать все вышло. Он и сам ощутил себя брошенным ребенком. Сколько веков прошло с той поры, а ничего он не смог позабыть. Но долго жалеть себя он не собирался. Не прощаясь, он решил поскорее ее оставить и больше никогда не возвращаться назад. Больше он о птице никогда не вспоминал и ни с кем о ней говорить не собирался. Были и в его жизни огорчения, но такое случилось в первый, и скорее всего в последний раз, больше он такого не допустит.
Когда он наткнулся на Гостомысла, то просто сказал, хотя тот его ни о чем и не спрашивал:
– Ты должен смириться с тем, что потерял ее.
Князь слушал внимательно, но ничего говорить не стал.
– Она не вернется, забудь и найди себе добрую и послушную жену. А птица почувствовала себя вольной и такой свободной, что снова от счастья ее глаза засверкали, и казалось, что она уже расправила крылья, чтобы повыше взлететь и парить, пока не свалится на землю от усталости. Она еще застала девицу на ложе с ним и порадовалась тому, что в его жизни что-то меняется.
– Я напрасно переживала за него, все у него будет прекрасно, только без меня. Люди должны оставаться с людьми, а птицы с птиц, даже если на короткий срок им хочется чего-то другого.
Гостомысл видел, что она была рядом, надеялся, что она одумается и вернется, что станет ревновать, но ничего такого не случилось. Он помнил ее улыбку освобожденной из плена, и получилось все не так, как ему хотелось.
Проснувшаяся наложница увидела его каменное лицо, схватила свои вещи и убежала без оглядки. Она уже чувствовала, что первая ночь с князем станет для нее последней, хотя и не понимала, что она сделала не так, в чем провинилась. А как хорошо все начиналось, она примеряла дорогие наряды и готова была отправиться на пир с гордо поднятой головой. Она готова была на все, чтобы не расставаться с ним, но лицо и молчание ее страшно перепугали, и она больше о том не думала. Все ее мечтания полуночные оказались напрасными. Ничего не поможет, если князь смотрит на нее зверем, и даже имени ее не помнит.
Все испробовали, и ничего не вышло, Гостомысл понимал, что только смешит людей своих. А времени оставалось все меньше. Как только ребенок появится на свет, он перестанет ее видеть, и надо будет другую жену искать, сообщив миру, что его возлюбленная умерла при родах.
Он появился, чтобы взглянуть на нее еще раз, может поговорить о чем-то, обсудить все, что с ними случилось.
– Если он станет упрашивать, я притворюсь глухой, – подумала она, понимая, что как-то надо выкручиваться из такого положения. Но о чем он будет говорить? Она терялась в догадках.
В тот день, когда родится наследник, в граде будет объявлен траур по его матери, Волхв найдет мое бездыханное тело, а это будет чужое тело, но он сделает все, чтобы она была похожа на меня. И чужая девица будет похоронена, как великая княгиня, мать наследника.
Об этом ей говорил Гостомысл сейчас, и повторил:
– Ты же можешь быть свободна, но не смей тут появляться больше никогда. Никто ничего о тебе не должен слышать.
– Как странно все может обернуться, – подумала княгиня.
Да как он смеет с ней так разговаривать. Но никогда он не был таким решительным и сильным, как в тот роковой день. Спорить с ним она не решилась, да и не готова была что-то ему говорить в ответ. Хорошо, что он не старается ее удержать, делает то, что ей самой хотелось, хотя это и было обидно все-таки. Ей захотелось, чтобы он ее уговаривал, тогда и исчезнуть будет легче и проще, но ничего такого не случилось, увы.
Она ничего не сказала, только резко отвернулась и усмехнулась.
Тут настало очередь обидеться князю, она даже не пыталась его о чем-то просить, договориться, ей плевать и на него самого и на ребенка, словно она не была его матерью, а так, случайно где-то нашла этого младенца.
– Ну что- же, вот и договорились, – услышала она голос князя и отвернулась, закрыв глаза, она не хотела больше его видеть и слышать. Но он рванулся к двери и облегченно вздохнул, ему стало проще и легче жить с того часа. Его не было в хоромах до позднего вечера. И во дворце была такая пронзительная тишина, словно там никого больше не осталось.
Но княгиня сидела неподвижно, пока не почувствовала боль и усталость, начались роды. И она закричала, чтобы пришли бабки, которые помогут ей родить.
Служанки, предупреждённые князем, уже спешили к ней, все закончилось довольно быстро, и малыш тут же появился на свет, здоровый и крепкий, о чем донесли князю.
№№№№№№
Волхв появился с черного хода, ему не хотелось, чтобы кто-то видел его, за ним внесли тело двое жрецов, которые были немы и потому никому ничего рассказать не могли.
Еще до рассвета соорудили костер, чтобы как можно скорее придать огню то самое тело, показав миру, что княгиня померла.
Так на рассвете и сообщили всему миру о том, что у князя появились близнецы, но княгиня умерла, как только второй ребенок увидел свет.
И потянулись к княжеским палатам люди со всех сторон, в полумраке еще многие увидели костер, вскоре появилось и тело в дорогих нарядах. Так, давшая новую жизнь наследникам, лишилась своей собственной.
Сва еще не успела оправиться и подняться в воздух, так быстро все происходило на земле, и из верхней башни, куда ее перенесли все те же немые жрецы, она следила за тем, что творилось на княжеском дворе. Она видела, как собирались люди и с опаской поглядывали на костер, на тело, которое там уже лежало. Она не могла видеть лица князя, была больно далеко от него, но казалось, что он, как и все вокруг был погружен в печаль. А тело на костре охватило пламя. Но все убедились в том, что их княгиня мертва. Да что они, она и сама поверила в то, что мертва, и так грустно стало от этого, что она едва не разрыдалась нам собой.
И хотя она оставалась жива и невредима, но чувствовала себя убитой и проигравшей. Но она отвлеклась от печалей, и захотела узнать, кем была та девица, от которой прах один и остался. Но умерла она как княгиня, мать наследника. А потом она взглянула в небеса. Даждьбог смотрел на нее и улыбался, его явно не печалило то, что творилось на земле. Она вырвалась из плена, из земной жизни и это ее так радовало. И устремилась она в Сварог, без которого так тосковала, это он снился ей ночами долгими и тяжелыми.
Коршун прокричал где-то рядом. Она обернулась в птицу и понеслась за ним следом, прощаясь с жизнью на земле. Она уже забыла обо всем, что с ней было и чего не было. Так все для нее и закончилось в единственной земной жизни.
Единственный, кому все было ведомо, Волхв, был нем как рыба. Он просто отыскал в лесу тело девицы, и решил сделать два добрых дела- и князю помочь, и девицу похоронить достойно, а не просто бросить в болото. Не в первый и не в последний раз он будет вот так спасать князя. Он знал историю с птицей, ее рассказывали ему несколько раз, и потому какая-то девиц, а все равно должна быть похоронена с княжескими почестями, и ничего в том нет плохого.
Когда все завершилось, князь вернулся в свои палаты, про себя отметил, что все прошло гладко и ладно, уже хорошо. Ему хотелось поскорее оказаться на своем ложе. Но тут заплакали малыши, сразу оба, и эти голоса дошли до него.
– Она от детей отказалась ради свободы и бессмертия, да как такое могло быть, – возмущался он.
Но он не может себе позволить такое, у детей будет только самое лучшее, они никогда не узнают о матери ничего. Смертные никогда не могли и не смогут понять бессмертных, им придется как-то уживаться вместе, но и только. Но скверно было на душе у него, и он пожалел, что связался с девой-птицей.
Только в полдень, когда все стихло и погрузилось в дрему, князь отправился к младенцам. Он посмотрел на спящих малышей, и готов был даже поблагодарить их мать за то, что они появились на свет.
– Ни одна девица или жена не должна приближаться к детям, – таков был указ его для тех, кто оказался рядом с ними.
Служанки чувствовали, что если они нарушат указ князя, то не снести им тогда головы. Но он не мог знать, что богиня Лада с укоризной на него взирала, сокрушаясь, что все так вышло. Она не должна был допускать такой союз. Нужна была мать для этих малышей, и она стала подыскивать ее поспешно, пока еще они малы и ничего не ведают. Она знала, что князь никого не хочет подпускать к детям. Но почему он так жесток к тем крохам, они ни в чем перед ними не провинились?
Так и существовали в те давние времена два мира, одним из которых все было ведомо, другие ничего не знали. Они никогда не сойдутся, не будут вместе, одни из них будут править, а другим придется подчиняться.
№№№№№№
В княжеском дворце подрастали между тем дети- называли их Умина и Гор, но довольно темно и мрачно было там в те времена, никто бы не поверил в то, что когда —то тут были шумные пиры, звучали песни и все веселились порой до самого утра.
Здесь была молодая и прекрасная княгиня, и сам Гостомысл считал себя счастливым и ладным властелином, все это было в прошлом. Дети узнали о том, что матушка их ушла из жизни в тот день, когда они появились на свет. Умина поверила в то, что мать умирает, когда появляются дети, что так и должно быть. Она очень удивилась, когда узнала, что у одной из служанок родился малыш, а та оставалась жива. Она долго ходила за ней, пытаясь убедиться в том, что это не призрак, что она и правда жива.
Девицы давно прельщали князя, понимая, что он может жениться на одной из них. Но он оставался равнодушен ко всем. Не позволит он никому править собой, и власть ни одна и з них не получит. Когда на то ему намекнули воеводы его, он просто ответил:
– Мой мир обойдется без княгини.
И больше о том его никто не решился спросить.
Наверное, в глубине души ему хотелось, потеряв свою возлюбленную, услышать историю о том, как он ее любил и после смерти. Пусть другие рыдают, зная обо всем этом. И им не обязательно знать, что кроме досады он ничего не испытывал к ней. А потомки его узнают красивую историю о том, как рано погибла прекрасная княгиня, и как упорно не верил князь во все это. И ни одна из живых девиц не могла заменить той мертвой.
Князь сочинял такие истории, но не мог радоваться своему таланту. Но думая о грядущем, он не помнил совсем о настоящем. Ведь оно казалось серым и пустым. Но разве не он вернул домой славян. За одно это боги должны были забрать его в свой Сварог. А когда им там доведется встретиться, он даже не взглянет в ее сторону.
А еще он помнил историю о том, как Рус любил свою дочь, и как скверно это закончилось. А потом Гостомысл старался не обращать внимания на Умину. И для того были причины. Она была похода на свою матушку, потому он не должен ее любить, чтобы потом не страдать. И он не собирался повторять ошибки своего соперника. И если он потеряет ее, то не станет убиваться, а будет жить дальше. Паныч не вмешивался в его жизнь, хотя и слышал все его мысли, чтобы не стать виноватым, когда князь поймет, что он был не прав. Пусть сам за свои ошибки отвечает.
– Он не прав, – говорил Паныч Домовому, когда они снова встретились, только пусть он сам до этого дойдет, ты не сможешь ему ничего сказать, а я не хочу говорить, и это правильно. Он сам совершит свои ошибки и винить будет только себя в том, что произошло. Самое лучшее, что было у Руса – его Либуше. Если бы ее не было, тогда стоило бы пожалеть князя. Но это совсем другая жизнь и судьба. НО Паныч должен был заметить, что за время взросления, Гостомысл все больше стал походить на него самого. Это никак не могло его обрадовать. И не хотелось ему видеть все ошибки и слабости, которые повторялись снова.
Но в одном он решил все-таки посодействовать князю, когда заговорил с ним о самом важном:
– Она не вернется, тебе лучше обзавестись новой княгиней.
– Мне не нужна княгиня, – топнул ногой князь
– Но она нужна твоему городу и твоим людям, ты его строил с такой любовью, столько пережил, что должен позаботиться о том, чтобы она была, а твоим детям нужна мать. Да и о наследниках надо подумать
– Я не хочу никого выбирать, – не сдавался Гостомысл
– У тебя есть толковый волхв, вот пусть он и выбирает
– Так сделай это сам, – решил отмахнуться от него князь
– Я не могу выбрать достойную, это должен сделать чародей или человек. А я сгожусь и для более важных дел.
И так забавно ему было все это произносить, что он не выдержал и расхохотался. Князь наконец согласился с тем, что ему нужна жена. И ради своего мира, чтобы там было тепло и уютно, он готов был пострадать, живя с нелюбимой женой
Прошло три года с того трагического момента, когда дети Гостомысла появились на свет, а тело той, которую он объявил умершей при их рождении, превратилось в прах. И все это время князь ждал чего-то вглядывался в то, что там творилось, и он верил, что сможет вернуть ее назад, воскресить. Хотя он понимал в глубине души, что птица не вернется.
И когда он наконец понял это, то решил отыскать себе новую жену, ту, которая и станет настоящей княгиней. Правда он старался быть осторожен, потому что искал мачеху для детей, а про них столько страшных сказок рассказывали еще в пору его молодости. Он не желал, чтобы они страдали тайно и явно. Ему и так не повезло в первый раз, а если что-то будет с ними твориться, тогда совсем беда. Искушение было слишком велико.
Волхв от своих жрецов узнал, что князь обратился к Ладе с такой просьбой. А к кому же, как не к богине любви ему было обращаться. И все же он немного обиделся на князя. Но при всем этом он собирался оставаться в тени, не стоило ссориться с князем, он хотел быть с ними, а не становиться изгнанником в своем племени. Но похоже, что не дождался он согласия от Лады. Не могла она решить, кто подойдет князю, у которого уже есть дети.
И тогда князь вспомнил о старых заветах, и решил он отправить посланников к викингам, где у шведского короля росла дочь красавица. Он твердо решил, что она и должна стать его женой и матерью детям его.
Он выбрал самых хитрых и умных для посольства в страну снегов и льдов, наказал им, чтобы без невесты домой они не возвращались, подарки дорогие отправил к могучим воинам, всегда страдавшим от того, что у них было мало земель. Он надеялся, что вместе с принцессой получит он и воинов из того мира, вот и убьет он нескольких зайцев разом. Так все само собой и решилось в один час.
Когда волхв появился перед ним, они словно бы случайно встретились, то князь ему обо всем и поведал, и намекнул, что это Волхв подсказал ему такое решение. Тот понимал, что князь просто задобрить его хочет, и не стал отказываться от того, что ему приписывалось.
Оставалось ждать явления невесты.
№№№№№№№№№
Посланники князя были не только самыми смелыми. Но и хитрыми. Они судили и рядили, как нужно поступить, что сделать, чтобы исполнить наказ князя. Они стали думать, что лучше будет для них самих, когда породнятся они с викингами, станут ли сильнее, или только рабами у чужаков окажутся. Они не пытались нарушить приказания, понимая, что Волхв за ними следит, и обо всем князю поведает все одно. А гнев молодого князя страшен будет. В том не было сомнения. И если Перуна сам князь только и боится, то до него далеко, а вот князь ближе. Они успели убедиться, каков он бывает в гневе.
Кто-то из послов решил рассказать историю, невесть откуда ему известную, о том как воины Руса, который был его родичем и мужем дочери, отправились отомстить обидчику своему, конунгу в соседние земли.
– И победил его? —спросил кто-то, опередив остальных
– Нет, опередили его, болезнь напала на того внезапно, может бог их Локки решил посчитаться с конунгом, но нашли они полуразрушенный замок и мертвецов. Даже брать там нечего было. так беден и убог был замок тот, только камни стен и оставались. Вот и вернулись они в свои уделы с пустыми руками.
А потом остальные долго смотрели на огонь, который метался между ними и обогревал то одних, то других. И какие-то чудовища появлялись за их спинами внезапно.
И стали они думать о том, что и сами могут столкнуться с чем-то подобным. Но опасались посланники напрасно. Перед ними была суровая страна с небольшими поселками и замками. И хотя люди говорили на совсем другом языке, но они были просто людьми. Они встретили их если не дружелюбно, то спокойно и проводили ко дворцу своего конунга.
Но послы понимали, что если будет необходимость, то биться они станут до конца, никакая сила их не остановит.
№№№№№
Гостомысл ждал и волновался, ему совсем не хотелось оставаться без невесты и таких могучих союзников. Они должны были стать сильнее, а не слабее в этом суровом мире. Но, с другой стороны, не стоило все перечеркивать заранее, тогда ничего худого не случится.
Правда, бес все это время помалкивал, и Паныч словно исчез куда-то. Он просто обиделся, видя, что князь ничего не сообщил и не стал спрашивать его совета. Он пытался понять, не доверяет ли тот ему или забыл о нем, потому что все хорошо у него пока было.
– Вот и пусть без меня маются, – говорил он и помалкивал Он никак не мог привыкнуть к черствости и предательству людскому.
Долго или коротко текло время, но они добрались до короля и остановились на его землях. Грозный король шведов был польщен, узнав, что именно к нему пожаловал такой воин, как Гостомысл. Значит и он сможет прославиться в веках и обогатиться.
Он всегда помнил, что многим его вассалам не хватает земель и негде развернуться, он решил их туда отправить.
– Послужите князю руссов, и он щедро вас наградит. Но не просите слишком многого за службу, а то и малого не получите, всегда так было.
Во время этой беседы странное случилось – они забыли о его дочери, словно бы без нее все это что-то значило.
Одда ждала своего часа, она ждала пока отец позовет ее и обо всем ей расскажет. А пока из своих покоев она прислушивалась и приглядывалась к тому, что творилось вокруг, ждала пока ее позовут к гостям. Она боялась, что в чужом мире останется совсем одна, будет брошена всеми и несчастна, а там и до беды недалеко. Она не раз слышала о роскоши, которая окружает королев там. Но разве все это сможет ей заменить тот мир, где она родилась и выросла? Там были еще и могучие колдуны, которых не одолеть силой и сноровкой, все это и пугало и тревожило ее. Но она уверяла себя, что справится со всем этим, потому что сила духа ее была огромна, и она исполнит свой долг. Она хотела бы узреть жениха сначала прежде, чем соглашаться на что-то, но понимала, что этого не случится, отец не оставит ее в покое, раз появились такие люди, Он так много хочет получить, что ее судьба волнует его меньше всего. Говорили, что он был зол, когда узнал, что у него родилась дочь, вместо сына, и только и думал, как бы ее отправить подальше и хоть что-то получить от того, что станет ее мужем.
Пока у него был только один сын, а в этом нет ничего хорошего, все и сам король это прекрасно понимали, и нужно было как-то укрепиться в этом странном мире. Но Одда никак не могла в том помочь отцу, потому она и готова была исполнить то, что он попросит.
№№№№№№
Они восседали за столами, и было много сказано и много съедено там, и не меньше выпито, когда она предстала перед королем и гостями его.
– Ты поедешь с ними на земли русов к Гостомыслу с воинами нашими, со своими девами, чтобы было кому прислуживать и заботиться о тебе. И там теперь будет твой мир. Я даже волноваться за тебя не стану, все будет и без того хорошо.
Ее немного обидело то, что он не поговорил с ней перед тем, как она туда отправится, просто заявил о том, что она должна сделать и только. Но она не подала вида, что обижена на него.
Послы княжеские тоже не ожидали, что так просто и быстро все решится. И снова были подняты кубки, хотя король заметил, что пили они не так много, как могло показаться со стороны, оставались трезвы и довольны всем.
– Они считают меня проще и глупее, чем они сами, – размышлял король, – но они еще переменят свои взгляды. Только королева, еще не появлявшаяся перед гостями, залилась слезами. Она накануне напрасно просила оставить дочь дома или хотя бы не отправлять так далеко.
– Мне и дома-то пусто и неуютно, что же она там делать станет, чужая среди чужих.
Но он утешать королеву не собирался, прислушиваться к ее словам не хотел, он делал так, как было нужное ему самому.
– Как ты можешь понять и оценить то, что творится, когда только о себе и думаешь, – усмехнулся он, – разве ты можешь о главном подумать? Твоя дочь приведет ко мне такого союзника, как Гостомысл, и это лучшее, что она может сделать. Она будет богаче нас и власти у нее будет побольше.
№№№№№№
После пира, как только она смогла уйти, Одда шагнула в покои королевы. Она хотела успокоить матушку и поблагодарить за все.
Она посмотрела на бесцветное лицо и решила, что лучше шагнет в неизвестность, чем вот так же составится тут.
– Отец считает, что прежние женихи не подходят ему, здесь он нашел то, что так долго искал, потому нам не удастся его отговорить от такой затеи, – говорила она обреченно, остается только принять все это.
Одда готова была признать, что она не была так сильна, как жены его воинов, не могла спокойно переносить любые беды и страдания, потому не будет ей покоя тут, а в чужом мире может быть все и не так страшно. Так может быть, что в чужом мире будет лучше, чем в своем родном.
– Мне там будет хорошо, тебе не о чем волноваться, – говорила она матушке, а та только качала головой, зная, что дочь пытается ее просто успокоить немного.
Королева говорила что-то о бедном датском принце, который расстроится, узнав о таком решении дядюшки.
– Он может пойдет войной против нас, но деваться все равно некуда.
– Он мой родич, и не представляю, с чем обрушится твой отец, – вздохнула королева
– Он не пойдет войной, узнав, что ты вышла замуж за князя русов, – отрезал отец, – он стоял на пороге, а они даже не заметили его вторжения, так увлеклись этой беседой.
Король появился перед нею, когда обо всем было объявлено и все решено. Никто бы внимания не обратил, если бы Одда от всего отказалась.
Но она только усмехнулась и взглянула на отца. Они оба понимали, что так и будет дальше. Это теперь ее дом, и жить будет она там. А богатство и власть помогут ей пережить разлуку с домом. Ведь и прежде туда уходили их люди, и никто из них там не бедствовал.
Дочь короля узнала историю о том, как был влюблен князь в свою прежнюю жену, и как там внезапно умерла, оставив ему близнецов.
Кикимора рассказывала это для того, чтобы она была знакома с тем, что будет твориться в том мире. Иначе она многого бы не смогла понять. Ну и намекала на то, что этот человек умеет любить. Пусть она надеется на малое. Тогда получит больше.
История впечатлила Одду. Она понимала, что надо все переменить. Только тогда она получит все, что ей было обещано. Но пока не стоит думать о любви, свадьба и вся жизнь только сделка, и с этим надо примириться, потому она и казалась спокойной, и быстро приготовилась к отъезду.
Она прошлась по замку, старалась все запомнить и рассмотреть, чтобы было что потом вспоминать. А потом пыталась представить себе неведомый мир, в который ей предстояло перебраться.
Послы дивились ее спокойствию и тому, как много людей она брала с собой. Но никто не противился этому. Все происходило мирно, ничто не предвещало потрясений. И все это длилось до того момента, пока они не оставили лошадей и не стали пересаживаться в ладьи, чтобы добраться до своих земель. На берегу оставался только король со своей свитой.
Он повернулся в сторону и только тогда заметил Датского принца рядом. Еще недавно тот казался ему родичем и зятем, но в последние дни все резко переменилось. Он молча смотрел вдаль. И королю нечего было сказать. Кажется, он готов бы кинуться за той ладьей, где сидела его бывшая невеста, вырвать ее из рук чужаков и вернуть назад. Но конь стоял неподвижно, да и сам он не покинул седла.
Одда увидела его в последний момент и почувствовала, что отрезает себя от этого мира. Она не сомневалась, что не вернется домой. Но пока еще тоска не терзала ее душу, и больше хотелось увидеть и узнать что-то новое, иное.
№№№№№
Король в тот момент посмотрел наконец на молодого человека и усмехнулся:
– Не огорчайся. Нам всем будет только лучше от союза этого, я долго жил и знаю, что делаю.
Парень хотел что-то ответить, но промолчал. И тоска владела его душой. Потом он внезапно рванулся с место и хлестнул коня, помчался прочь, словно бы опомнился, и удивился, что находится тут.
Он давно привык к мысли, что Одда станет его женой, а потом и королевой в его мире. Теперь ее забирали навсегда. Но почему она даже не послала за ним, не поговорила с ним. Конечно, она подчинилась отцу, и ей еще труднее, чем ему. Но не заблуждается ли король, надеясь на какие-то мнимые богатства русов. Впрочем, конечно, его дружина поможет им там, если нападут какие —то враги. А воины их всегда славились.
Он немного сердился на волю богов, которые наделили их силой и отвагой и при этом дали такие скудные земли, не потому ли им приходится торговать своими дочерями и отправлять сыновей в неизвестность? И из-за этой скудности от воли самого принца так мало зависело.
Пока датчанин наблюдал за тем, как его возлюбленная уезжает, навсегда исчезает из того мира, в котором он должен был оставаться. И теперь ему нужно было туда отправляться, чтобы сражаться с чужим князем, и возможно погибнуть на чужих землях.
В то самое время князь Гостомысл принимал гостей из разных земель, среди них были и гости с севера. Они видели и знали, что творилось в мире, из которого должна была прибыть его невеста. Они же и сказали, что люди в ладьях двигаются в его мир в сторону Новгорода.
Это придало ему радости, вселило в душу уверенность в то, что все будет прекрасно. Он распорядился приготовить дом для невесты и тех, кто появится вместе с ней. Так же было построено и жилище для воинов. Они всегда должны были находится рядом с князем. Ему казалось, что небеса снова к нему благосклонны. И птица еще увидит, что он может без нее обходиться. Она еще захочет вернуться назад, но будет поздно.
Он сообщил и девочке о том, что приедет его жена. Умина смотрела на отца очень серьезно и спокойно. Она пыталась понять, чем для нее может обернуться вторжение чужестранки. Служанки не раз говорили, что у отца будет другая жена, и хорошо, если бы она была не злого нраву, так чтобы с ней можно было ужиться.
Но девочка проявила мужество, и решила, что не стоит волноваться заранее, она остается у себя дома и отец ее рядом. Мысленно она называла мачеху Снежной королевой, потому что та прибыла из мира снегов.
И сам князь задумался о том, как изменится жизнь, когда появится хозяйка. Но долго раздумывать ему было некогда. Да и угадать заранее он все равно ничего не мог. И волновали его больше отношения не детей и мачехи, а воинов своих и чужих, которых будет не мало. Вот их примирить надо в первую очередь. Он много слышал о бесстрашии их и мужестве пришельцев, но это в сражении, а вот что может быть в мирной жизни, трудно сказать. Но и отказываться от пришельцев он не собирался. Надо будет как-то все решать.
Новгород жил в тревожном ожидании этих перемен, и многих они не слишком радовали. И только в конце беседы спросил у гостей князь, как выглядит его невеста. И стали собеседники наперебой рассказывать, что она молода и хороша собой, что принц Датский провожал ее в печали, и может быть решит войной против него идти. Это немного успокоило князя, но он решил, что выяснит все, когда появится невеста, а до тех пор можно и подождать немного, хотя отзывы людей были для него лестными, конечно.
Но душа его была отравлена чародейкой. И королевская дочка вряд ли сможет с ней бороться. И все-таки в глубине души князь надеялся на чудо, а вдруг она еще лучше, чем о ней говорят?
№№№№№№№
Накануне появления ладьи с невестой, Гостомысл отправился в храм Лады и стал благодарить ее за то, что она посылает ему такую жену. Были принесены щедрые жертвы из цветов и фруктов.
– О, богиня, сделай так, чтобы она осталась со мной навсегда, – просил Гостомысл, и пусть душа в душу живет со всеми, кто ее станет окружать, так и мне будет легче править.
Лада смотрела на князя с небес и решила ему в том помочь. Князь ей нравился, и на какое-то время она могла быть спокойна. Только когда князь удалился, птица Сва появилась перед Ладой
– Ты станешь им помогать? – удивлённо спросила она у богини.
– А почему бы и нет? – пожала плечами та. – Их путь оказался трудным и долгим, они все преодолели. Почему я не должна им помогать? Ты ведь сама от него отказалась, и не надо мстить, тебе же легче жить станет в этом мире.
– Но он жесток и безрассуден, разве не помнишь ты то тело в костре?
Птица казалась безутешной. Но Лада не собиралась ей потакать.
– Они все за него заступаются, с чего бы это? – рассуждала она, – словно он прав во всем, а я виновата, где она была, когда я оставалась в одиночестве бедная и несчастная.
– Но ничего бы не изменилось, у тебя душа не лежала к той жизни, – отвечал ей бес, вот и забудь про то, что было и чего не было там.
Бес не понимал, почему он должен быть добр к птице, которая так все сама испортила.
– Ты чародейка, и ты никого не спрашивала, когда решила его оставить, так почему же виноваты все, кроме тебя.
– Он сказал детям, что их мать мертва, я не могу теперь появиться перед ними, и ему это ведомо.
– Ты можешь появляться как призрак, если хочешь, они приходят с того света к тем, кого любят.
– Но мне не хотелось бы пугать их еще больше, – пролепетала она, хотя и сама не верила в то, что говорила правду.
Но и Лада, и Паныч – все во всем ее винят, и ничего хорошего у нее не получится. Никто ее не поймет и не пожалеет больше.
Она оторвалась от земли и помчалась прочь, глотая горечь обиды и проклиная несправедливый мир, который только мучал ее, издевался над ней и прежде и теперь.
Князю казалось, что он возвращается домой, потому он немного удивился, когда заметил, что стоит на совсем другой тропинке. Перепутать их было невозможно. Эта тропинка вела к той самой скале, где поселился молодой волхв. После трагических событий с птицей, князь не любил у него появляться. Ему казалось, что оба они замешаны в чем-то страшном. В какой-то мере так оно и было. Вот и теперь, ему не хотелось туда идти, хотя ноги словно сами его привели.
Гостомысл не сомневался, что без заклятия Волхва тут не обошлось. Он стоял на дороге, и, кажется, ждал своего именитого гостя. Хотя могло показаться, что он просто вышел полюбоваться на этот мир.
Князю не нравилась та власть, которую имел над ним этот человек, ему совсем не хотелось подчиняться чародею. Ведь ему еще была ведома тайна, которую кроме них не знала ни одна живая душа.
– Ты хотел говорить со мной? – спросил князь угрюмо, показывая всем видом, что ему этого совсем не хочется.
– Хотел. А ты напрасно обходишь мой дом стороной, потому что мы нужны друг другу.
– Что ты от меня хочешь? – князь был зол и раздражен.
№№№№
А в то самое время Одда слушала рассказы о чародеях, старцах и колдунах, который знают все наперед и указывают, как жить дальше, и так была зачарована она теми рассказами, что ясно представляла себе такого чародея, думала, как он ее встретит, что может случиться потом. Она должна быть с ним дружна, глупо иметь такого врага, тогда она обречет себя на погибель. И думала она не о муже, а о чародее, что могло показаться кому-то странным, но только не самой северной девице. У них не было таких волшебников, они могли рассчитывать только на свои силы.
Вот о невесте и заговорил чародей.
– Мне снилась новая княгиня, мы встретим ее вместе, – твердо произнес он., да так, что князь не решился возражать.
Но Гостомысл крепко задумался, что хочет чародей, неужели у него есть какие-то тайные помыслы?
А сказитель начал говорить в то время о Перуне и Велесе – о славянских богах, под покровительством которых она и будет жить теперь. Она не удивилась и не испугалась, ее боги были страшнее и сильнее, а эти казались добрыми и светлыми. Может, все не так уж и плохо складывалось для нее? Она не нашла среди них такого злого и коварного, как Локи, но может быть просто ей не успели про такого рассказать? А вот в Велесе дева почувствовала Одина, в честь которого ее и назвали.
Оставалось всего пара дней до того момент, когда она окажется в этом мире. И когда она приблизилась к миру славян, то узнала его, что-то было таким, как рассказывали, что-то изменилось. Но грезы стали реальностью, ей надо было входить в этот мир и поскорее там освоиться.
И первым, кого она увидела еще из ладьи, был молодой красавец-князь, но рядом с ним немного в тени стоял другой юноша, взор ее задержался на нем еще дольше
– Кто это? —спросила она у сопровождавшего ее воеводы русичей
– Это Волхв, о нем я тебе говорил вчера, – странно, что он сам вышел встречать тебя, даже князь к нему ходит сам, что-то да будет, – пробормотал он последние слова, надеясь, что она не расслышит и не поймет.
Одда внимательно смотрела то на того, то на другого, будто невольно их сравнивала. Ничего не было в нем от худого седого старика, каким она его себе представляла. И в этом таилась какая-то опасность. Но она должна была собраться с мыслями в такой важный момент.
Она увидела совсем иной мир, там была поразительная природа. Огромные таинственные леса, бескрайние равнины- все совсем не похоже на мир, где она жила прежде, тот только поселок очень большой по ее меркам.
Она отвлеклась, ступая на берег, навстречу к ней шел князь и она внимательно на него смотрела.
А воины спускались за ней следом, они говорили о чем-то своем. И князь их тоже заинтересовал., каждый думал о том, что им предстояло жить вместе с ним, и сражаться, и пировать.
Гостомысл казался спокойным. Невеста ему понравилась, но пока он молчал. Тут же подвели коня для нее, и она спокойно на него уселась, и почувствовала себя значительно увереннее и спокойнее. Она порадовалась, что он не видел ее мира, похвастаться ей было нечем.
И впервые с досадой подумала Одда о том, что отец ее мог иметь значительно больше, оставаясь таким могучим воином. И королевский ее наряд был беден и убог, славянки выглядели значительно лучше, чем сама королева. Вот и взирали они на нее недоверчиво, и не верили, что она дочь их короля. Как тут не появиться досаде. Но все это скоро пройдет, все будет по-другому.
Волхв двигался с ними рядом, и он внимательно следил за новой княгиней. Не хотелось, чтобы она испытывала тут какие-то трудности.
Дорогие одежды князя блистали на солнце, алый плащ его все затмевал. Одежда воинов его тоже была хороша. И потому ее дружинники казались бледными и какими-то замученными. Одда сразу это заметила, и решила, что ее воины проявят себя совсем в другом. Но она пообещала себя, что позаботится о них обязательно, только тогда она сможет быть спокойна, потому что здесь они ей нужны еще больше, чем на земле отца. Ей хотелось, чтобы отец появился здесь и увидел, как люди живут, и в каком мире приятно оставаться. Но ей в то же время не хотелось, чтобы муж видел отца.
Князь сообщил ей о вечернем пире и кивнув своим воеводам, удалился. Он даже ей время оглядеться и устроиться хорошенько.
Холод ее немного смутил, ведь она должна была стать его женой, близким человеком. Она привыкла к мысли, что все ее близкие были скупы в чувствах, на любовь надеяться не приходилось, а тем более в чужом мире. Но это казалось жестоким и несправедливым. Столько надежд на то, что жизнь переменится, таяли на глазах. Но пока она не могла о чем-то просить и тем более требовать, если князь вернет ее домой, то это будет смерти подобно, позорной смерти на соломе. Этого допустить дочь конунга никак не могла.
Служанки, определенные для нее князем. Встретили ее настороженно. Их было так много. Впервые Одда растерялась, и не знала, что им сказать, она не понимала их языка.
Но дворец казался верхом роскоши, хотя и слишком ярким, и пестрым. Она знала, что замок был старинным, его когда-то строил князь Рус для своей любимой жены и дочери. Вот и Гостомысл, когда вернулся на родные земли, сразу же там поселился, не желая ничего нового, его манила эта старина, и тени, которые там обитали.
№№№№№№№
Мастера что-то приводили в порядок, но он строго наказывал их, если они что-то портили, и теперь все переходы, все закоулки блистали неповторимой красотой и изяществом. Она могла бродить часами с факелом в руках и разглядывать все, что там было. Она попала в какой-то сагу или сказку, не иначе. Нет, ей несказанно повезло. Ведь замок Датчанина был беднее, чем жилище ее отца, а тут как же все великолепно.
И тут Одда поняла, что она заблудилась, и ушла по коридорам и переходам далеко. Ей показалось, что тут давно не ступала нога человека. А если ее никто не станет искать?
Она обрадовалась, когда услышала смех девушек, которые следили за ней издалека, и поняли, что пора спешить на выручку.
Одна из них взяла ее за руку и повела туда, откуда они все пришли.
Именно эта девица и стала ее любимой служанкой, она знала немного их язык, и вообще понимала, о чем княгиня пыталась сказать, и что ей было нужно. Она выросла рядом с детьми воина с севера и научилась их языку еще в детстве. Со временем оказалась самой верной и преданной служанкой для нее, и привезенные из своего мира отдалились в тот момент. Они вышли замуж за воинов и стали жить в других домах.
№№№№№№№
В первую ночь на новом месте ей снились родные берега, и ладья причаливала туда, а все никак не могла причалить. И отчего-то содрогалась душа. Она совсем не хотела туда возвращаться. Нет, не бывать этому, она останется тут. Она успела привыкнуть к мысли о больших переменах и отказываться от нее не собиралась.
Одда проснулась в слезах, словно бы и наяву все это переживала. На сундуке было приготовлено богатое платье. И служанка просила примерить, чтобы доделать, если не подойдет что-то. Грусть сменилась радостью в душе ее, а потом ей снова стало грустно.
Девицы за перегородкой о чем-то переговаривались, и трудно было понять, что же они думают обо всем этом.
Свои вещи тут же велела она убрать в сундук. На память о том, как все начиналось, она хотела их сохранить. Но заглядывать туда в ближайшее время она не собиралась.
Она примерила наряд, и не узнала своего отражения, и не скрывала той радости, которая вспыхнула в душе. В прозрачной стене стояла совсем другая девица, она ничем не была похожа на Одду.
№№№№
В то время, когда происходило это превращение, Умина и Гостомысл были в комнате княжны и неторопливо вели беседу.
Она была тайком на берегу, видела, как отец встретил ладьи с севера, она видела, как бедна и неприметна девица, которая должна была стать его женой. Но на берег она вышла спокойно и ловко вскочила на коня. Сама Умина не любила верховой езды.
Умина сомневалась в том, что это дочь короля, слуги могли просто обмануть ее отца. Наверное, она не приняла бы и любую другую в тот день, и она высказывала свои сомнения, а вот воины, прибывшие с ней, княжне понравились.
– Когда они получат нашу одежду, они будут еще лучше, – спокойно говорила она.
А вот брата ее Гостослава раздражали как раз воины. Ему стало обидно за тех, с кем он оставался с самого детства. Отчего какие-то чужаки должны были их затмить, а в том, что это случится, он не сомневался.
– Они сильнее и отважнее. «А в сражении ценится именно это», – говорила его сестра. – А твои воины только и выучились за девицами бегать, а если бы вы больше о деле думали, то и не случилось бы всего этого. А теперь нам придется с ними уживаться.
Странно повзрослели дети за эти дни. И когда служанка сообщила ей о том, что она должна появиться перед княгиней, она только передернула плечами, выражая свое недовольство.
– Не пойду я туда, пусть она сама придет ко мне, она пока еще не жена моего отца, а только гостья здесь, и с чего бы мне за ней бегать?
Умина не до конца понимала, почему она была так зла на этот раз. Она вовсе не была злой девочкой. Сколько Марфа не уговаривала ее, она так и не пошла туда. Гостослав пошел туда один, но только постоял чуть-чуть и тоже поспешил уйти.
И хотя Одда пока мало что понимала из всего, что тут происходило, но она чувствовала, что дети не собираются к ней бежать знакомиться. Приняла она это довольно спокойно, даже вида не подала, уверенная, что скоро все изменится. Но дворец так велик, что даже если ничего не выйдет. У них есть место, где оставаться. И одно только ей хотелось усвоить побыстрее – научиться понимать их язык. Если она хочет стать здесь королевой, то должна это сделать как можно скорее. С этими мыслями она и отправилась на княжеский пир
Дочери воевод и те, кто были в окружении князя, казались неприступными, гордыми и чванливыми. Они не собирались расстилаться в любезностях перед новой княгиней. Она порадовалась, что плохо их понимала и могла только догадываться, о чем они говорят, иначе ей пришлось бы пережить значительно больше.
Одда сразу нашла то место, где ей предстояло сидеть, хотя гридня была огромна, и растерялась бы любая, оказавшись тут в первый раз. Но больше всего ее поразило убранство столов, и те блюда, стоявшим там, она даже и не догадывалась, что это могло быть и как это есть. Княгиня пыталась понять, что ей нужно попробовать для начала. Кажется, князь ее не замечал в те минуты, и это было ей на руку, надо было привыкнуть ко всему, что тут творилось. Но сама княгиня почувствовала, насколько она проголодалась. И все, что она пробовала, оказалось очень вкусным.
Потом она оглянулась вокруг, немного освоившись и утолив голод. В красивой, и взрослой девочке она узнала дочь князя, они так еще и не виделись, хотя она приглашала детей к себе. Одда почувствовала, что не найдет общего языка с этой девицей, все говорило о том, да и дома она не умела с ними ладить. Но, наверное, и она вела себя бы так же, если бы им пришлось поменяться местами. Ведь той все принадлежало по праву рождения, она же только вторглась в чужой мир, и они не могли знать о ней ничего. В глазах Умины было презрение и сочувствие, вот чего не ожидала дочь снегов, и с этим надо было как-то бороться или смириться, тут как знать. Князь усмехнулся, следя за ними, но ничего не сказал, он не собирался вмешиваться в эти отношения.
Одда слышала о любви славян к своим дочерям, и понимала, что она должна быть особенно осторожна.
– Он напрасно так возносится перед девицей, – подумал в тот момент Мефи, набросив на себя маску одного из воевод. Ему самому хотелось все увидеть вблизи.
Потом, когда жизнь пройдет. Он станет старым и немощным, Одда ему не подарит детей, он разочаруется в ней окончательно, и надежда останется только на дочь и внуков. Он потребует от дочери, чтобы внук вернулся домой и правил тут после него. Вот тогда в бесплодном ожидании и сомнениях и вернется на свои земли Рюрик, а старый князь проведет немало бессонных ночей и дней, и будет каяться за то, что был так равнодушен к дочери в самом начале. Она могла и не прислать внука, помня, как к ней тут относились.
Тогда они и станет приносить щедрые дары богине Ладе и просить ее о том, чтобы она заставила его дочь позабыть о прошлом, простить его и примириться с отцом.
Одда же смотрела на собравшихся, на воинов, прибывших с нею, и радовалась, что они не затерялись и не потерялись тут, в этом новом мире.
Сидели все на строго отведенных местах. Но она никак не могла найти волхва, о котором часто вспоминала. В чужом мире он казался ей близким, а потому его хотелось увидеть. Он видел и чувствовал все, что она переживала и готов был прийти ей на помощь. А потом, когда ему понадобится помощь. Она не забудет об этих днях. Она пока не знала, что волхвы появлялись на пиру крайне редко. Он не собирался оставаться одним из многих, он всегда был только сам по себе.
№№№№
Волхв в то время бродил по заповедному лесу, он знал, что творится во дворце у князя. И ему хотелось заглянуть туда, но в последний момент он остановился. Он должен оставаться в одиночестве, и никакие соблазны не позволят ему прогибаться.
– Княгине наверняка тут понравится, вряд ли она так жила у отца. Она будет цепляться за этот мир до конца. И потому надо подождать, пока все успокоится. Пока от нее нет никакого толка, она должна прижиться тут хорошенько. Но он дождется своего часа, и тогда.
Огромный медведь вышел к нему в тот момент, они стояли друг против друга и смотрели. Он не боялся этого зверя, наверное, тот был единственным, кто мог составить компанию Волхву.
Медведь не выдержал первым, развернулся и ушел. И тут парень расхохотался – власть над такими чудовищами и над чудовищами в человеческой шкуре, вот что было для него важно. Только тогда он жил и страдал не зря. И власть заменит ему и любовь, и все сокровища в мире. Он завоюет этот мир без всякого меча, и тогда сам князь станет приходить к нему на пир и гадать, что он думает и что предпринять хочет
После разговора с волхвом Кикимора поняла, кто им нужен. Доверия мальчишки можно добиться только если она раздобудет ему княгиню. Но легко сказать да трудно сделать. Она не обольщалась на свой счет и знала, как все иноземцы боятся духов, а она была не самым безобидным из них. Надо все хорошенько обдумать, появиться вовремя, помочь, доказать, что она права.
Кикимора и Домовой были ближе всех к людям, могла даже воплотиться, при желании, и действовать ей было проще и легче.
Домовой удивился, когда понял, что она перебралась во дворце внезапно, но и обрадовался. Это было и приятно и тревожно, а могло оказаться и опасно. Ведь ему придется отвечать, если она натворит что-то и убежит. Хотя могло все и обойтись на этот раз. Но не договориться с Кикиморой, ни выгнать ее просто так у него не было возможности. И хотя остальные пока о ней вовсе ничего не ведали., но от него не ускользнули все ее проделки.
Кикимора была особой наблюдательной, она заметила сразу, что все вертелось вокруг княгини и детей, особенно девчонки, Умина тут была самой важной персоной и не собиралась признавать мачеху. Это надо было как-то использовать. Ей стало немного жаль княгиню, которая ничего не могла сделать с девчонкой. И она хотела всем доказать, что может быть полезной и на княжеском дворе. Вот только пока не могла понять, что же ей надо сделать такого, чтобы молодая и взрослая жены примирились.
И тогда она все-таки решила действовать, если бес спокойно появляется перед князем, когда захочет, то почему бы и ей так не поступить. Она пришла к княгине, словно была одной из ее девиц. Та оставалась тогда одна.
Она не стала сильно менять внешность – пусть княгиня привыкает к тому, что у нее не просто подруга, а девица особая. И запомнит ее с первого раза, ни с кем не перепутает. И она спокойно перешла на чужой язык, при помощи заклятия, так словно всегда на нем только и разговаривала. Она заглянула в ковш с водой, немного преобразилась, а потом прямо в покои княгини и двинулась, узнав у Домового, что там она и находится. Она заметила, что княгиня скучает, а может и тоскует. Она увидела Кикимору и тут же спросила:
– Кто ты.
– Я дух этого дома, помощница богини судьбы, сюда приставленная, а сюда меня сама Лада направила
Богиня бы очень удивилась, узнав, как самовольничает Кикимора. Но если бы она следила за каждой Кикиморой, то ни на что другое у нее бы просто не осталось времени.
– Зачем же ты пришла ко мне. да еще проявившись во всей своей красе? – удивленно спросила княгиня.
– Я здесь вообще-то всегда, только в другое время ты меня не видишь.
Княгиня удивилась и растерялась, она пыталась припомнить, что такое делала, известное этому духу, если за ней все время кто-то следит, то это довольно тревожно и печально даже.
И только теперь княгиня поняла, что Кикимора может с ней говорить.
– Я научу тебя языку русичей, – говорила она, тебе не надо будет маяться от незнания, ты все начнешь понимать, для этого я здесь
– Я тебе благодарна, – отвечала княгиня.
Она о многом хотела спросить, но не решилась.
– Ну должен же кто-то помогать пришельцам, если остальные заняты, да и не ведают, как это сделать.
– И что ты за это захочешь? —спросила Одда.
– Да ничего такого, мне просто нужна собеседница, может быть подруга и всего-то.
И хотя княгиня не совсем поверила в то, что услышала, но пока уточнять не стала, не хотелось спугнуть такую важную особу, с которой она могла поговорить по душам.
Кикимора попросила, чтобы та не отказывалась от девицы, переводившей все, что говорится.
– Так тебе проще будет понять и узнать их, они ведь не думают, что тебе все известно.
И Одда тут же с ней согласилась.
– Она не так глупа, как я думала, и это хорошо, – размышляла Кикимора.
Сама же она читала чужие мысли, и делом это оказалось и приятным, и полезным. Она намекнула, что часто бывает в заповедном лесу у Волхва.
– Если тебе надо будет от него что-то, то мы туда отправимся.
Она почувствовала, что княгиня как-то заволновалась в первый раз за все время. Кикимора не могла понять, боится ли она его или он ей так нравится. Но в любом случае связь с чародеем могла оказаться полезной. И потому княгиня все больше доверяла своей новой знакомой. Пока она стала прощаться, но заверила, что явится по первому зову, а может и без зова тоже явится.
Гостомысл внимательно смотрел за новой женой, и успел заметить, что она переменилась за это время. Но так как он не был внимателен, то и не понял, как это случилось. Но что-то было явно не так. Главное, она начала его волновать и беспокоить. Но она пока оставалась чужестранкой, значит надо быть осторожным.
Бес заметил волнение и хотел сказать, что без Кикиморы тут не обошлось. Но потом решил, что ему от этого признания ничего не будет ни хорошего, ни дурного, вот потому и замолчал. Да и Кикимора такое устроит, что мало не покажется. Нет. с какой стороны не посмотреть, делать этого точно не стоило. Все усложнится, она начнет прятаться. И он собьётся с копыт, разгадывая ее загадки и тайны. Пока же все козыри у него в руках, и он решил оставить все как есть.
Князь так и оставался в неведении, и решил, что ничего такого нет, он все придумал. Никакого вреда от Одды не будет ни сейчас, ни потом, она очень хочет стать одной из них.
Бесу же хотелось узнать у Кикиморы, что она задумала, но спрашивать было бесполезно, она соврет только, постарается все скрыть. Придется терпеливо ждать.
Сначала бес решил, что она заложит его князю. Но князь был далек и от Кикиморы, и от княгини, и от него самого, и проку в том не будет никакого.
Можно было передохнуть, обо всем он узнает чуть позднее. Вот только особо наблюдать ему было некогда, значит он может что-то упустить. И он бросился исполнять совсем иные дела. на время забыв о том, что творилось в княжеском дворце.
Пока он помогал молодому князю примирить новых воинов со старыми, на каждом шагу они только и делали. Что ссорились, и понять, где вспыхнет новый костер вражды было не так просто.
А Кикимора же подступала к Умине, понимая, что в первую очередь ее должна интересовать княжеская дочь. Она успела столько неприятностей доставить княгине, которая отличалась завидным терпением. А вот у самой Кикиморы терпения этого не было совсем и надо было что-то срочно делать.
№№№№№
Когда Кикимора присмотрелась к княжне, то заметила, что перед ней ребенок малый, она была обижена и обделена любовью. Отец ее совсем не замечал, и что бы она не делала, ему не было до нее дела. И все это было от того, что она очень напоминала матушку —предательницу. Она не осмелилась бы идти против отца в открытую, но отыграться собиралась на мачехе. И лучшего ничего не придумать было.
Девочка что-то шила, когда раздался стук, и стали падать вещи, спокойно лежавшие на своих местах. Кикимора решила немного попугать ее и показать, что перед ней ни одна из глупых служанок. Она отвлеклась от шитья и осмотрелась кругом.
– Что там еще придумать этот противный мальчишка, – тяжело вздохнула она.
Кикимора поняла, что она принимает ее знаки за проказы брата. И тогда явилась она в довольно страшном виде, таким только пугать расшалившихся детей или взрослых, которым никакие законы больше не писаны.
Но Умина не сильно испугалась. Она просто спросила:
– Что ты хочешь и кто ты такая?
– Не важно кто я, дух дома и судьбы твоей, и мне нужно с тобой поговорить.
Она, конечно, слышала рассказы о духах, которые были повсюду, потому и ответила почти сразу:
– Ты просто Кикимора, подружка Домового и не надо меня пугать.
И даже притопнула ножкой при этом
– Ты полегче, я не такая терпеливая, как твоя мачеха, а Домовой тебе не сказал, что он со мной никогда не связывается. Он знает точно. Как ведут себя Кикиморы, если им что-то не по нраву.
– Так я и знала, что ты защищать ее собираешься, она ведь чужая, она бедненькая. Но вы с ней очень похожи, она такая же уродливая и глупая. Так и знай, пока я тут живу у вас ничего не выйдет, отцу она нужна, но он ее не сильно любит, защищать не станет.
– Но и тебя он не сильно любит, хоть ты его дочка, – напомнила ей Кикимора и усмехнулась.
Умине ничего не оставалось, как только признать это, о том, что говорила незнакомка было хорошо известно всем.
– Ну и пусть, мне никто не нужен. А ты такая же самозванка, как и княгиня.