Укроти свою строптивость - читать онлайн

–Господин Трегир, этого не может быть. Она на пальцах считала шесть умножить на три, а здесь у неё стоит, что она на отлично сдала алгебру и начала анализа. Как такое может быть?

–Ваше величество, может быть, вы потрудитесь сами объяснить, как такое может быть?

Анжелика молча отвернулась к окну. Она не знала, как ей быть. Когда её записали в эту школу для детей аристократов, она почувствовала себя второгодницей. Это её сильно ударило по самолюбию, и Анжелика делала всё, чтобы из школы её выгнали. Но её терпели. Учителя старались не замечать её капризы.

Анжелика вполуха слушала жалобы учителей. Ей хотелось скорее попасть во дворец, остаться одной, встать под душ. Чувство стыда и ещё чего-то непонятного копошилось в душе.

Рука Трегира опять опустилась на плечо: «Поедем, у меня поговорим», – она встала, повела плечом, пытаясь освободиться от его руки: «Не дергайся, ты знаешь, что это бесполезно». Голос Трегира звучал тихо, приказания он отдавал по-русски.

–Пожалуйста, не веди меня по коридору как заключённую. Я спокойно дойду до машины. Не позорь перед одноклассниками, – попросила она почти шёпотом.

Трегир усмехнулся: «Ну надо же, ей стыдно стало. Прогресс». Но руку убрал. Анжелика шла по коридору, гордо подняв голову, глядя прямо перед собой. Трегир находился чуть позади. Она видела, с каким любопытством на них смотрели ученики школы. Дети аристократов, уж кому-кому, а им хорошо была известна роль Трегира в управлении Анастаса. Фактически он был живой легендой. Мечта девочек и пример для подражания для мальчиков.

Манфред подвёз их ко дворцувеликих герцогов.

–Трегир, почему к тебе? – всю дорогу она молчала, надеясь, что её доставят домой.

–Потому что мне так хочется. Выходи… – Анжелика не пошевелилась. – Манфред, занесите принцессу в мои апартаменты, – он усмехнулся.

–Не надо, я сама, – Анжелика вышла из машины. Ноги не хотели повиноваться. И вот перед ней дверь его залы. Она вошла… Остановилась… Постояла… Оглянулась… Она была одна. Трегира рядом не было. Анжелика выдохнула, прошла, села на диван. Вскоре пришёл слуга, принёс напитки. Наконец появился сам Трегир.

–Знаешь, что мне хочется больше всего, моя дорогая? – Трегир взял в руки один из стаканов. – Задрать тебе юбку и… – он замолчал и смотрел на неё с полуусмешкой.

Анжелика медленно превращалась в пунцовую. Наконец Трегир продолжил:

–…и пройтись по твоей пятой точке ремнём. Сегодня было первое заседание королевского совета, и сразу же прозвучало имя нашей несравненной принцессы. Мне сказали заняться твоим воспитанием. Видимо, придётся поместить тебя под своё бдительное око. Ты сейчас пойдёшь в свою комнату, подумаешь над поведением, а также по поводу учёбы. Во время ужина мы с тобой обсудим. В свою комнату при моих апартаментах, а не в королевском дворце.

Стол был накрыт на троих. Генри молча смотрел на сестру.

–Анжелика, знаешь, что мне сказали сегодня учителя? – Трегир показал жестом, чтобы она прошла к столу. – Они предполагают, что ты своим поведением пытаешься скрыть свои незнания. Тебя приняли за слабоумную. Хорошую же ты себе снискала славу. А ведь ты со твоими знаниями вполне могла бы им показать уровень советского образования. Ты же в очередной раз подчеркнула, из какой медвежьей страны прибыла.

Анжелика растерянно села. В зале повисла тишина. Оба – и Трегир, и брат – смотрели на неё, не произнося ни слова. Да, она об этом-то как раз и не подумала.

–Трегир, а почему ты всегда приглашаешь кого-то третьего: то Лаура, то Генри? – Анжелика решила перевести тему. И это было первое, что ей пришло в голову.

–Ну как бы тебе сказать, дорогая. Переживаю за твою нервную систему, боюсь, что влюбишься ещё в меня, – Трегир усмехнулся.

Во время ужина в основном общались между собой мужчины. Казалось, что они не замечали юную принцессу. Ей же было предложено подумать над своим поведением. Ну вот выпит чай, съеден десерт. Генри собрался уходить. Анжелика тоже стояла в дверях:

–А ты куда собралась, красавица? – Трегир взял Анжелику за руку. – Я тебе ясно сказал, что ты сегодня останешься у меня. Ты же хотела остаться tête à tête? – Трегир вышел с Анжеликой из залы и вместе с Генри дошёл до соседних дверей. – Теперь можешь попрощаться с братом, – это были её апартаменты в крыле, занимаемом Трегиром. – Зайди в спальню и переоденься. У нас мало времени, поэтому поторопись.

–Трегир, – глаза Анжелики забегали. – Трегир, пожалуйста, не надо…

–Что не надо? Ты о чём думаешь? Мы в театр едем. Скоро представление. В спальне лежит вечернее платье. А ты о чём подумала? – он опять усмехнулся.Театр был наполнен звуками. Трегир и Анжелика сидели в ложе великих герцогов. Они смотрели оперетту «Тётушка из Бразилии». Великолепная игра актёров. Анжелика хохотала до слёз.

Антракт.

–Пройдемся по театру? – Трегир подал руку Анжелике. В многочисленных зеркальных стенах среди толпы Анжелика мельком увидела себя в бордовом приталенном платье. Трегир возвышался над ней. Она уловила беглые взгляды женщин в сторону Трегира. Трегир был красив. И она опять почувствовала себя гадким утёнком. – Анжелика, позволь тебе представить советского посла.

Анжелика очнулась от своих мыслей. Перед ней стоял представительный мужчина.

–Добрый вечер, Ваше величество. Очень рад нашему с Вами знакомству, – посол улыбался.

–Здравствуйте, – по-русски ответила Анжелика. Ещё не хватало, чтобы она с русскими говорила на английском.

–Разрешите Вам представить мою жену Надежду и дочь Анну.

Анжелика недоумённо посмотрела, как женщины сделали лёгкий реверанс. Откуда ей было знать, что дипломаты и их семьи обязаны соблюдать необходимые правила приличия королевского дворца.

–Очень приятно. А приседать-то зачем? – спросила она. И в этот момент почувствовала лёгкое сжатие плеча.

–Принцесса Анжелика и господин Трегир, мы приглашаем Вас на дипломатический вечер, который состоится…

Раздался звонок, приглашающий зрителей вернуться в зал. Они попрощались с посольской семьёй и заняли свою ложу.

–Анжелика, если ты и в дальнейшем будешь вести себя подобным образом, мне придётся отказаться от идеи выводить тебя в люди. Понятно?

Трегир смотрел на неё строго. Анжелика слегка нахмурилась.

–А что произошло? Что опять я не так сделала?

–Ты заметила, как семья дипломатов обращалась к нам, как вели себя эти люди? И если они так себя ведут, значит, есть на то основания. Есть правила придворного этикета. И весь дипломатический корпус при обращении к членам королевской семьи обязан вести себя так. В противном случае это считается непочтением. Если у тебя есть вопросы, ты всегда можешь попросить отойти меня в сторону, но не высказываться, не подумав. Я завтра же найду тебе учителя по дворцовому этикету. Не вздыхай.

Ну вот спектакль и закончился. Трегир подвёл Анжелику к ожидавшей их машине. За время обратного пути не было сказано ни слова. Анжелика смотрела, как вечерний город искрился огнями. Разноцветные фонтаны. Публика прогуливалась, наслаждаясь сентябрьским теплом. Анжелика вспомнила свой северный город, где в конце сентября уже падает снег. И опять защемило в груди. Опять резь в глазах. Домой, ей до безумия хотелось домой.

Машина опять остановилась около крыла великих герцогов. Анжелика вздохнула:

–Снова к тебе? Но почему? Что я такого сделала, за что ты меня наказываешь?

Трегир усмехнулся: «Я тебе уже сказал: потому что мне так хочется. Ещё есть вопросы?»

Трегир всё так же молча довёл её до апартаментов.

–Спокойной ночи, – Анжелика зашла к себе. «Вот невежа, даже не попрощался», – пробурчала она под нос.

Эта спальня была меньше той, что во дворце. Кровать уже и с одной стороны прижата к стене. На стене висел хрустальный бра. Лучики света играли в гранях. В изголовье находиласьтумба, на которой лежала какая-то книжка, стоял стакан с водой. Анжелика залюбовалась шёлковым пододеяльником с вышитым павлином. Вся комната была уютной, умиротворённой. Анжелика нырнула под одеяло, взяла книгу. Это был томик Дюма. Но почитать ей не удалось. Дверь отворилась, и в комнату вошёл Трегир. На нём был цветастый длинный шёлковый халат. На ногах – мягкие тапочки. Лучики света отражались во влажных волосах.

–Ты что здесь делаешь? – Анжелика нахмурилась.

–Пришёл пожелать тебе спокойной ночи, – он прошёл и сел на край кровати.

Анжелика поднялась, натянув одеяло до шеи:

–Трегир, я могу узнать, а по какому праву ты приходишь ко мне в спальню без разрешения? Я, между прочим, тебя не приглашала.

Трегир улыбнулся:

–По праву твоего жениха. Я единственный, кто может входить в твою спальню, когда пожелаю. И мне для этого не требуется твоего приглашения.

–Да какой ты жених? – спросила она, всё больше закутываясь в одеяло. Она чувствовала, что её начинает пробирать страх. – Ты от меня отказался.

–Послушай, девочка, – Трегир поправил её одеяло. – Ещё раз я услышу про то, что отказался, как тут же отзову своё ходатайство. Мне кажется, что тебе было объяснено, что я остаюсь женихом и опекуном, пока не найдётся другая кандидатура. Так вот, как только я отзову ходатайство, ты переедешь жить сюда насовсем. Что, девочка не знает традиции страны, потому что не хотела их учить? Согласно законам Анастаса невеста с четырнадцатилетнего возраста может жить в доме жениха, если он это пожелает и если у него есть отдельная комната. У меня, как ты видишь, для тебя есть комнаты, и я могу пожелать, чтобы ты была под моим неусыпным оком. Ладно, давай спи.

Трегир наклонился к ней. Он коснулся губами щеки и прошептал в ухо: «Девочка, ты ведь не со мной, ты с собой борешься. Подумай…» Он провёл пальцем по щеке, спустился на шею, провёл по подбородку, задержался, как бы размышляя над чем-то. Невинные прикосновения вызывали внутри неё непонятный ей огонь. Анжелика не шевелилась, замерла. Он медленно повернул её голову. Они смотрели друг другу в глаза. Она не знала, сколько это длится. Он стал медленно склоняться над ней. Ниже, ещё ниже. Его дыхание на её щеке. Она закрыла глаза. Его губы, касаясь её уха, прошептали:

–Однажды ты сама придёшь за поцелуем. Спокойной ночи, моя принцесса, – он поправил одеяло и вышел из спальни.

Горькое чувство досады почему-то пронзило её.

Солнечный луч проник сквозь органзу и уселся на щеке. Анжелика улыбнулась через сон: ей снились губы Трегира – такие тёплые, такие наглые и такие нежные… Но нахальный солнечный луч переместился на глаза. Пришлось проснуться. Было шесть утра.

Она пошла в ванную. Там лежала приготовленная спортивная одежда. Значит, брат вчера позаботился, чтобы она утром не пропустила свою тренировку. Утром Анжелика занималась по часу. Она быстро оделась, вышла из апартаментов. Так, теперь куда? Если в королевском дворце у неё под спортзал была оборудована комната, то тут…

–Следуйте за мной, ваше величество, – один из охранников подошёл к ней. Он вывел Анжелику во внутренний дворик, где располагалась небольшая спортивная площадка. Заниматься на свежем воздухе ей понравилось больше, чем в зале. Через час за ней пришёл тот же охранник.

Трегир ждал её в коридоре:

–Принимай душ, переодевайся и ко мне на завтрак. Только не копайся, если не хочешь, чтобы я не зашёл тебя поторопить.

Нет, она совсем не хотела, чтобы Трегир её торопил. Приготовленной одеждой была школьная форма. Значит, она едет в школу. Анжелика вздохнула. После вчерашнего визита Трегира и его слов о медвежьей стране она не знала, как ей быть.

–Значит, так: мы сейчас едем в школу. По дороге у тебя будет время, чтобы принять одно из двух решений. Или ты останешься в школе. Приказом министра образования тебя разрешено зачислить в выпускной класс, и у тебя есть право свободного посещения уроков: обязательны те, по которым нет аттестации. Или ты переходишь на домашнее обучение и в школу приезжаешь только на экзамены. Если ты останешься в школе, то все экскурсии, поездки будут вместе со всеми. Если на домашнем обучении, то, сама понимаешь, круг общения резко сокращается. И ещё, если ты выберешь школу, то тебе нужно поменять своё поведение. Ибо после первого вызова меня в школу тебе придётся с ней попрощаться, будь ты даже трижды отличницей. И не мешало бы попросить прощения хотя бы у директора школы.

–Просить прощения? – Анжелика посмотрела на Трегира. Ей просить прощения?

–А что, твоя гордость тебе не позволяет этого сделать? Ладно, поехали. Какое примешь решение, такое и примешь.

–Трегир, а я долго у тебя буду жить? – неожиданно спросила Анжелика.

–Пока не надоест… Пока мне не надоест, не тебе. Но можешь не переживать, мне это может очень долго не надоесть, так как я просто передам тебя под охрану. Чтобы вернуться к себе, надо не слишком много. Я не желаю выслушивать на королевском совете претензии к твоему поведению.

Анжелика ехала молча. С одной стороны, ей не хотелось возвращаться в школу, ведь это было равнозначно тому, что её оставили на второй год. С другой, она каждый день была в обществе. Ей нужна была эта суматоха. Ещё совсем недавно она жила полной жизнью: друзья и недруги, конфликты и дружба. Было всё: и горькое, и сладкое, но без этого нельзя.

Машина не остановилась на парковке для посетителей, а подъехала прямо к подъезду. Трегир воспользовался своим положением: ему можно было везде без специального разрешения.

Уроки ещё не начались. Школьники заполняли коридоры. И опять девочки с восхищением смотрели на Трегира, ему очень к лицу была униформа, которую он надел сегодня. Анжелика шла чуть впереди, он за ней. «Так надо: если ты идёшь впереди – я тебя сопровождаю. Если я иду впереди, тебя ведут».

Директор поприветствовал Трегира и Анжелику, указал им на стулья. Трегир достал какие-то бумаги, передал их директору:

–Здесь приказ министра о зачислении принцессы Анжелики на последний год обучения с правом сдачи экзаменов по неаттестованным предметам. Принцесса приняла решение. Принцесса, вам слово, что вы решили? – Трегир посмотрел на Анж.

Анжелика смутилась, покраснела: «Если господин директор мне позволит, я бы хотела остаться в школе…» Трегир понял, чего стоило ей выдавать из себя эту фразу, а значит, что и держаться она за школу будет.

Урок уже начался, когда секретарь привёл Анжелику к одному из классов. Вышел учитель. Он недоумённо посмотрел на принцессу, потом отвёл в сторону секретаря. Несмотря на то что они говорили тихо, Анжелике удалось расслышать:

–Я не могу её принять в свой класс. Мы проходим приращения, а она таблицу умножения не знает. Я понимаю, что королевской семье необходим документ об образовании, но если мы будем ставить хорошие оценка за незнание…

Секретарь его перебил: «Вас это не должно волновать. У неё уже стоят оценки по математике. Она будет просто присутствовать. Директор сказал, что до первого нарушения дисциплины».

Анжелике хотелось провалиться сквозь землю. Но учителю всё же пришлось завести её в класс. Ученики с интересом рассматривали принцессу, дурная слава о которой была известна всей школе. Анж прошла на свободное место, достала тетрадь. Учитель тем временем продолжил разбирать пример.

–Может, кто попробует его решить у доски? Смельчаку лишний бал, – в классе поднялось несколько рук. Анжелика тоже подняла.

–Принцесса, вы что-то хотели?

–Да, я хотела решить пример, – она видела, что учитель пытался подобрать слова, чтобы её не обидеть. – Я изучала эту тему и знаю по математике больше, чем таблицу умножения. Так мне можно? – голос Анжелики звучал твёрдо и немного вызывающе. Ей позволили. В конце концов она сама напросилась. Чем больше Анжелика писала на доске, тем довольнее становилось лицо учителя. – Ну вот, мы в итоге получили бином Ньютона. Теперь остаётся решить его.

Пример был решён. Учитель смотрел то на Анжелику, то на доску. «Ладно, может, её вчера вечером натаскали к уроку». Но такая же картина наблюдалась на физике, которая была в тот же день. Теперь по школе прокатилось недоумённое «что это было?».

Настал урок физкультуры. Тема – гандбол. Анжелика никогда не умела играть с мячом. Она прекрасно крутила сальто и делала кульбиты по гимнастике, кидала через плечо и отражала удары на карате, была великолепной наездницей и умела фехтовать, имела разряд по пулевой стрельбе. Но плавать, кататься на лыжах и коньках, играть в мяч она не умела и не любила.

Девочки не приняли новенькую. Высокая и красивая графская дочь Диана, за которой бегали все представители мужского пола, несмотря на то, что она была сосватана, почувствовала угрозу в лице Анжелики. Женским чутьём она поняла, что Анжелика скоро будет править бал. И не внешностью она возьмёт, а внутренней силой и уверенностью в себе. Когда Анжелика утром вошла в класс, Диана сразу построила для себя линию поведения: защитить принцессу от нападок и войти в её окружение. Но очень скоро она поняла, что защищать принцессу не надо. Она сама прекрасно сумеет за себя постоять. Кроме того, у принцессы был опекун – великолепный Трегир.

Диана занималась гандболом. Она в этом виде спорта была неподражаема. Анжелика почувствовала сильный удар мячом под дых. Сильные мышцы живота отразили удар. Но всё равно было больно. Анжелика повернула голову в сторону, откуда прилетел мяч, и увидела насмешливое лицо Дианы. Ясно. Графская дочь объявила принцессе войну.

Но так хотелось и здесь быть лучшей. Не только в физике и математике, но и в спорте. И… Эх, не будь она Анжеликой. Урок закончился. Учитель разрешил всем идти в раздевалку. И в этот момент какая-то шальная мысль толкнула Анжелику. Она вдруг встала в угол зала и разбежалась, подняла вверх руки, прыжок, кульбит… Диана, видя, что её соперница пытается показать своё превосходство, со всех сил швырнула мяч в центр зала. Анжелика, приземляясь, увидела, что летит на мяч. На группировку времени не оставалось, и она, задев по косой по мячу, неудачно приземлилась… Тишина. В зале повисла тишина. Боль в ноге. Очень сильная боль… Но она умела терпеть боль. Но встать. Боль не давала встать. Нога не слушалась. Первым к ней подбежал одноклассник Алекс.

–Можешь встать?

–Дай руку, попытаюсь. Подвернула, наверно… – Анжелика ухватилась за протянутую руку.

–Господин Трегир, вс вызывают в школу, – раздался голос секретаря. У Трегира шло совещание. – Сказали, что срочно.

–Господин Лаур, в школу. Заберёте принцессу и доставите её сюда.

Лаура привели в медицинский кабинет. Директор выглядел испуганно. Он уже позвонил в королевский совет с донесением о подозрении на покушение на жизнь члена королевской семьи. Он должен был это сделать. Там же был учитель физкультуры – он не видел, что произошло. И теперь это могло ему стоить места, и не только. За дверью толпились одноклассники. Диана, услышав слова «покушение на жизнь члена королевской семьи», потеряла сознание. Она, как и Анжелика, сидела у врача. Только Анжелика просила её отпустить, говоря, что ничего страшного, а Диана вздыхала и изображала умирающую.

–Ваше величество, – Лаур вошёл в кабинет. – Его превосходительство приказал забрать вас из школы.

–Почему? – Анжелика нахмурилась. – Ничего страшного не произошло. Я просто оступилась на физкультуре, – окружающие посмотрели на неё. Диана перестала вздыхать. Сейчас очень многое зависело от того, что скажет принцесса. – Лаур, – начала было Анжелика, но, остановившись под его взглядом, поправилась: – Господин Лаур, не было никакого покушения. Я решила показать одноклассникам, как умею делать сальто, и не обратила внимание на мяч, который был в центре зала. Только и всего. Ногу, наверно, растянула. Ну зачем на меня покушаться? И кому?

Воцарилась тишина. Лаур перешёл на русский. «Анжелика, ты понимаешь, что произошло?» – «Понимаю, просто подростковая придурь. Поверь мне. Я сегодня захотела лавров, вот и получила пику в ногу. Сама виновата, правда». Окружающие смотрели на них, не понимая ни слова. «Ладно, я сделаю, как ты хочешь, сейчас, – продолжил Лаур, – но обещай, что вечером ты расскажешь всю правду Трегиру. Обещаешь? И если он приставит к тебе охрану, ты не будешь возражать». «Обещаю», – вздохнула Анжелика. «Это она?» – Лаур посмотрел в сторону Дианы. «Она», – ответила Анж. Лаур прошёлся по кабинету, потом обратился к врачу:

–Что с ногой?

–На первый взгляд, сильный вывих, но не мешало бы сделать рентген.

Лаур подошёл к телефону, поднял трубку. Все с напряжением следили за ним. Что сейчас будет? Он вызовет наряд королевской охраны?

–Её высочество, пожалуйста. У аппарата граф крови Лаур Гей Хейгер, личный адъютант великого герцога младшего, – по-видимому, Лаур ждал. Все тоже ждали, он звонил прямо королеве. Наконец Лаур снова заговорил: – Ваше высочество, у её величества повреждена нога. Похоже на вывих. Она сказала, что оступилась на уроке физкультуры. Я доставлю её сейчас в королевскую больницу. Хорошо. Ваше величество, королева на линии, – Лаур передал трубку Анжелике.

Анжелика видела напряжённые, смотрящие на неё глаза, одноклассники затаили дыхание. «Лаур, я не умею с ней говорить потелефону. И у меня язык не повернётся назвать её величеством…» – по-русски сказала она. «Величество это вы, она – высочество. Скажи хоть что-нибудь».

Анжелика взяла трубку: «Да, я вас слушаю, – начала она обезличенно. – Нет, со мной ничего страшного не произошло. Никакого покушения не было. Немного ногу подвернула. Всего хорошего», – по кабинету пронёсся облегчённый выдох. За дверью раздалось ликование.

–Ладно, поехали, что ли… – Анжелика оперлась на руку Лаура, поскакала на одной ноге.

7. Королевский совет

Директор школы впервые присутствовал на королевском совете. Начало года. Только первые две недели. А он уже перестал спокойно спать. И все тревоги ему принесли не мальчишки, которые вечно что-то замышляли, а она, эта девочка, принцесса. События дня менялись, как погода на море: утром приказ о зачислении на последний год обучения. Потом учитель математики ошеломлённо рассказывал о том, как Анжелика решила пример. Следом пришла учитель по мировой литературе и рассказала про то, как она прочитала наизусть отрывок из «Ромео и Джульетты» на красивом певучем английском. Учитель по физике дополнил хор прославляющих голосов. И когда директор подумал, что туча уплыла, «прилетел» мяч: принцесса повредила ногу на уроке физкультуры. И тут же ему донесли: графиня Диана Крис тому причина.

Диана, гордая и красивая, своенравная и капризная. Её отец – влиятельное лицо. Через час после того, как все разошлись, отец Дианы позвонил ему и предупредил, что он подал жалобу на принцессу в королевский совет. Директор никак не мог сообразить, почему отец Дианы подал жалобу на принцессу, а господин Трегир не подал от имени принцессы жалобу на Диану. Понятно, что граф Крис решил предупредить события: а если у принцессы не вывих, а перелом, а если она изменит свои показания? Что тогда? И буквально через пару часов его срочно вызвали на королевский совет в усеченном составе. Он и на расширенном ни разу не был. А сейчас он не просто будет присутствовать, его будут допрашивать, и может, сама королева… Его вызвали, учителя физкультуры привезли под охраной. Физрук был бледнее полотна.

Он ждал в коридоре, пока откроют зал заседания. Тут уже граф Крис и его своенравная дочь. Она всхлипывает, делает испуганные глаза. Директор знает, Диана неплохая актриса.

Коридор заполнялся народом. Открылись двери. Он остался смотреть на входящих. Не знал, куда и когда ему идти. Граф Крис тоже остался стоять. Он прижимал к себе Диану: «Справедливость восторжествует, Диана, вот увидишь!» Вдруг в коридоре народ встал вдоль стены и почтительно склонил головы. «Неужели королева?» – подумал директор. Ему казалось, что сердце разорвётся на части. Нет, это был принц. Он шёл стремительно.

–Господин спикер, – молодой голос звучал звонко.

Директор увидел спикера, которого раньше не замечал. Спикер остановился и выжидательно смотрел на принца. Директор не слышал, о чём говорил молодой человек, но по выражению лица понял, что тот разгневан.

Снова шевеление в коридоре, снова построение вдоль стен, снова почтительный наклон. В этот раз на коляске ввезли принцессу. Нога в гипсе. «Неужели перелом?» – с ужасом подумал директор. Он посмотрел на физрука. Тот побелел ещё больше. Но не мог подойти и поддержать коллегу. Учитель физкультуры стоял под охраной. Принцессу вёз господин Лаур.

Принцесса сидела, выпрямив спину и гордо держа голову. Принц подошёл к принцессе, они обменялись парой слов на русском. Директор не понял ничего из сказанного, но почувствовал напряжение. Брат был явно не в духе. Принцесса же, наоборот. Откуда-то взялся Трегир. Он пожал руку принцу. Кивнул принцессе. К ним подошёл спикер. Директор стоял достаточно далеко и не мог слышать разговор молодых господ со спикером. Он наблюдал за принцессой. Она сидела, откинувшись на спинку кресла. Никого не искала глазами – было ясно, что кроме этой тройки у неё нет другого окружения, нет знакомых и друзей. Потом вдруг оперлась руками о подлокотники кресла и встала.

–Вы далеко собрались, ваше величество? – с усмешкой спросил Трегир.

–Попа затекла, – на русском ответила Анжелика.

–А… Ну я, наверно, вечером-то всё-таки разгоню в ней кровь, – Трегир ответил также на русском. – Я тебя предупреждал, ты меня не поняла.

К директору подошёл охранник и предложил проследовать в зал.

Учителя физкультуры тоже ввели. Директор видел, что Трегир прошёл в ложу великих герцогов. Кресло принцессы поставили в королевской ложе. По другую сторону от трона сел принц. За спинкой кресла принцессы остался стоять адъютант великого герцога младшего.

–Её высочество королева Елена Венгерская, – объявил распорядитель.

Все встали, слегка склонили головы. Директор увидел, что принцесса никак не отреагировала на появление королевы. Она даже не сделала попытки подняться, хотя перед этим вставала с кресла. Она не склонила голову. Так и осталась сидеть, откинувшись на спинку. Гордая и непокорённая.

«Похоже, что королева на неё никакого влияния не имеет», – отметил про себя директор, и снова подумал: «А девочка-то одинока».

Заседание началось с перепалки.

–Господин Лаур, я попрошу вас оставить принцессу и пройти на своё место, – начал спикер.

–Господин спикер, господин Лаур останется при принцессе. В противном случае принцесса будет вынуждена покинуть зал, а вам придётся провести расследование иным путём. Кроме того, я хочу напомнить, что возраст принцессы не позволяет ей выступать без согласия законного представителя.

И Трегир, и спикер посмотрела на старейшину. Тот показал, что требования великого герцога удовлетворены. Спикер с недовольным видом начал опрос. Первой слово дали Диане Крис.

–Господин спикер, Диана в силу своего возраста не может выступать, – начал было отец Дианы. Он совсем не хотел, чтобы расследование началось с его дочери.

–Господин Крис, несовершеннолетней принцессе нет шестнадцати лет, в то время как вашей дочери уже есть. Итак, госпожа Диана, мы вас слушаем, – обратился старейшина.

–Сегодня в наш класс пришла принцесса. Я очень обрадовалась, – тихо со всхлипами начала Диана. Но старейшина потребовал, чтобы она говорила громче и чётче. Пришлось прекратить всхлипывать. – Так вот, я подошла к принцессе, сказала, что помогу ей адаптироваться в классе. А она мне ответила, что кто я такая, чтобы с ней так разговаривать. А потом принцесса сказала, что она меня теперь будет преследовать на балах и выставлять в смешном свете. А потом… Потом она сама пнула мяч, побежала и… И… Упала. Я ни в чём не виновата, – Диана зарыдала.

Директор посмотрел на принцессу. Она сморщилась, как будто ей дали лимон. В то же время он увидел, что руки Лаура поглаживали принцессу по плечам, как бы успокаивая.

–Господин спикер, как только принцесса появилась в школе, так сразу и начались проблемы. Моя доченька, она всегда была любимицей в классе и в школе, её уважают. Видимо, принцесса испугалась, что кто-то может быть впереди неё. Диана так переживала за принцессу, она не хотела рассказывать про угрозы. Я её убедил.

У Анжелики желваки на скулах заиграли. Лаур наклонился и что-то сказал ей. Она выдохнула. Директору было интересно наблюдать за ней. Одна, без друзей. Как поведёт себя её опекун? Он видел, что Анжелика у него в кабинете подчинилась ему, но сейчас у неё был слишком независимый и насмешливый взгляд. Как будто ей бросили перчатку, и она её подобрала. И теперь директор не хотел, чтобы девочка покидала школу. Он надеялся, что оттает, найдёт друзей. Но как же трудно ей будет… Как трудно.

–Господин Трегир, мы можем допросить принцессу? – спросил спикер.

–Я бы хотел увидеть вопросы, – ответил Трегир. Изучив поднесённый ему лист, он продолжил: – Я сам задам ваши вопросы, но в ином порядке.

Директор понял, что Трегир борется за неё как может. Да, наверно, он её наказывает своей властью, но не даёт обижать другим. Странно, но королева не заступается за дочь, молчит.

–Принцесса Анжелика, у вас состоялся разговор с графиней Дианой Крис о балах? Если состоялся, то не могли бы вы передать тему разговора?

–О каких балах? – Анжелика смотрела прямо перед собой. – Ваше превосходительство, – её тон был язвительным, – а что, мы с балов-то не вылазим? Или вы перепутали меня с кем-то?

Директор перевёл взгляд на Трегира. Похоже, что принцесса рубила сук, на котором сидела. Он видел, что Лаур надавил на плечо принцессе, но было поздно, сказанное уже вылетело. Слово взял старейшина.

–Господин Трегир, я властью старейшины принимаю на себя вашу функцию. Вы знаете, что согласно уложению о королевском расследовании лицо, подвергшееся допросу, может в свободной манере описать событие. В этом случае не требуется разрешение опекуна. Ваше величество, расскажите, что произошло в школе.

–В школе… – Анжелика раздула ноздри. – Да ничего не произошло. У нас был урок физкультуры. Вернее, он уже закончился, и всем было сказано идти в раздевалку переодеваться. Я увидела, что учитель вышел из зала, решила сделать диагональ. Ну это элемент из спортивной гимнастики, когда по диагонали выполняются пробежки, подскоки, прыжки, перевороты. Ну вот и пошла. Не учла, что на полу нет покрытия специального. В общем, сделала переворот в воздухе и при приземлении не увидела мяча. Вот ногой и проехалась по нему. Вот и всё.

–К вам подходила Диана с предложением покровительствовать?

–Диана? Нет, ко мне вообще никто из одноклассников не приближался, кроме одного мальчика. Он подошёл после того, как я упала. Я не понимаю, из-за чего сыр-бор? Вы что, каждый раз проводите расследование, когда кто-то споткнётся? Господин старейшина, а почему учителя арестовали? Он вообще ни при чём? Я упала уже после звонка. И при чём здесь Диана? Она, что ли, мяч на поле выкатила?

В зале повисла тишина. «Действительно, – подумал директор, – а ведь принцесса ни разу не произносила имя Дианы. Зачем граф привлёк внимание к своей дочери?»

–Господин спикер, уважаемый старейшина, – слово взяла королева. – Я хочу обратить ваше внимание на тот факт, что с момента своего приезда в Анастас принцесса Анжелика, урожденная Агнесса, всего один раз присутствовала на балу, который был дан в честь её возвращения. Все дальнейшие приглашения на балы, а их было четыре, принцесса отвергла. Мне хотелось бы спросить графиню Диану, с какой целью она пытается очернить имя принцессы, которая ещё не успела адаптироваться в королевстве?

И снова тишина. Директор в душе аплодировал: «Ай да королева, ай да женщина!»

–Графиня Диана, мы вас слушаем! – это было голос старейшины.

–Я… – Диана посмотрела на отца. Тот хотел было вступиться, но ему не дали слова. – Меня папа уговорил так сказать…

Дальше начались разборки. Впервые граф Крис – граф, которого многие не любили за то, что он пытался обвинить каждого, строил хитроумные интриги, – впервые этот граф за лжесвидетельствование и попытку опорочить имя королевской семьи был приговорён к очень большому штрафу и лишению права голоса на год. Теперь целый год граф не мог ни посещать королевский совет, ни приходить на королевские балы.

Учителю физкультуры всё-таки выписали штраф за то, что он покинул спортзал раньше учеников. Но он был счастлив: его не выгнали, не посадили.

–Смотри, а принцесса-то молодец. В первую очередь о вас подумала. Не стала ни за чей спиной прятаться, – директор и учитель физкультуры стояли в коридоре и ждали, когда им вынесут квитанцию об уплаченном штрафе. – Вот бесшабашная голова.

Из зала Лаур вывез кресло с Анжеликой. Остановился. Анжелика встала и на одной ноге допрыгала до них: – Простите меня, я не хотела доставить вам неприятности.

К ним подошёл Лаур: «Ваше величество..»

–Лаур, оставь меня, а? – Анжелика оглянулась. – А, вот и превосходительство объявился с братцем, – она вздохнула.

Директор смотрел, как развивается ситуация.

Трегир подошёл к Анжелике. Поздоровался с директором и учителем физкультуры, обратился к адъютанту:

–Господин Лаур, проведи господ ко мне в кабинет, – после чего он подхватил на руки Анжелику и перенёс на кресло. И сам повёз её.

Вышел Крис. Его дочь должна была быть переведена в другую школу. В этой школе могли учиться только дети действительных членов королевского совета. Он был исключён, пусть и на год.

Директор просил оставить Диану – у неё выпускной класс, но его просьбу отклонили.

–Стой. Трегир, остановись, – это был голос Анжелики.

Все обернулись. Она опять встала, но Трегир предупредительно взял её за руку.

–Господин старейшина, – крикнула она. – Господин старейшина, ну дайте же вы Диане доучиться. От меня же теперь вся школа шарахаться будет.

–Не положено, ваше величество. Извините.

Анжелика, Трегир и директор с физруком сидели в зале и разговаривали про школу. Анжелика рассказывала про Россию, как там проходят уроки, какие изучают предметы, про внешкольную жизнь…

Наступил вечер. Трегир привёз Анжелику в зал. Он не стал зажигать верхний свет, и лишь боковые спрятанные в стенных нишах лампы освещали комнату. Подхватил девушку на руки и понёс в ванную комнату, где посадил на стоящую там лавку. Вышел. Вернулся.

–Трегир, ты зачем вернулся?

–Хочу помочь тебе принять душ, – усмехнулся он, присел на корточки и стал закутывать ногу в гипсе в полиэтилен.

–Трегир, я сама приму душ, пожалуйста… – Анжелика испуганно посмотрела на склонённую над её ногой голову.

Он поднял голову, посмотрел на неё и вдруг тихо произнёс: «Анжелика, я тебя знаю уже несколько лет. Уже несколько лет ты остаёшься со мной один на один. Скажи мне, хоть раз я что-то сделал непозволительное с твоей точки зрения? Хоть раз я пытался перейти границы дозволенного?»

–Ты… Ты целовал меня, – выдавила она из себя.

–Хорошо, признаю. Я действительно целовал тебя. Но не я был первый, разве не так? Ты же целовалась с Романом. Значит, ты себе уже позволила это… или что-то другое?

Анжелика помолчала, а потом неуверенно, как бы решая, а стоит ли, продолжила: «С ним было по-детски. А ты… Ты целуешь по-другому. По-взрослому».

Дверь открылась и их разговор прервала Мэри: «Господин Трегир, вы вызывали?»

–Да, Мэри. Помоги принцессе принять душ. Если понадоблюсь, я буду в зале. Подожду, когда принцесса пойдёт спать.

Ноябрь. 8. У графа Серни

Камешки шуршат под ногами. Уже облетают листья. Сквозь серые тучи выглянуло солнце. Слабый ветерок гонит мелкие барашки по поверхности пруда. Утки задремали у бортика.

Анжелика идёт медленно, опираясь на трость. Рядом бредёт Нелли. Девушки давно не виделись. И, несмотря на то, что они не питали друг к другу дружеских чувств на родине, здесь, на чужбине, были рады этой встрече.

–Скоро свадьба… – как-то грустно произнесла Нелли.

–Но ведь это нормально. Ты же приехала сюда, чтобы выйти замуж. Разве не так? – Анжелика остановилась. Неудачное приземление закончилось трещиной. Врач советовал ей не нагружать ногу, чтобы та могла спокойно зажить. Но деятельной и активной Анжелике не сиделось на попе ровно. В первый же день, как сняли гипс, она решила проверить прочность кости. Гипс пришлось наложить ещё раз.

Когда Трегир находился в городе, он перевёз Анжелику в свой дворец. Тогда она была под постоянным присмотром и не могла сильно своенравничать. Но как только попадала к себе во дворец, то начиналось всё сначала. Она не верила и не хотела верить, что её кости, в общем-то, не отличаются по своим качествам от костей других людей. И если её мозг всё-таки имел свои особенности, то физиология была такой же, как и у прочего населения планеты.

Но, так или иначе, нога заживала медленно и не позволяла долго ходить. Анжелика присела на скамью. Нелли тоже. От того, что Нелли рассказала, Анжелика была в шоке.

Граф Серни привёз свою русскую невесту в дом отца. Так захотел старый граф. Он много слышал о своенравных русских девушках, которые всё ставят с ног на голову. И первым делом хотел подчинить будущую невестку. Сын не препятствовал. Зная про характер принцессы, он не желал иметь под боком аналогичный «пороховой склад». И потом, если анастасийские невесты послушны, то почему бы и русской красавице не подчиниться. И хотя Нелли, в общем-то, не собиралась воевать, но и она была не без недостатков. Хотя бы потому, что Нелли была единственным, да и к тому же поздним, ребёнком в семье, родители её баловали. В тот год, что она работала секретарём у Трегира, её научили подчиняться. Но подчинение начальнику и подчинение в семье не совсем одно и то же.

Итак, отец жениха достаточно холодно принял девушку. Ей выделили отдельную комнату, в которой было всё необходимое и даже больше. Сразу наняли учителей по этикету, истории и культуре Анастаса. Чем больше правды узнавала Нелли про Анастас, тем страшнее ей становилось. Первым шоком оказалось пребывание в доме будущего свёкра. Именно свёкор до свадьбы, а не её будущий муж, мог ею командовать и её наказывать.

Первый раз она столкнулась с наказанием, когда повторно опоздала к столу. На первый раз её простили, но пообещали, что в следующий раз не допустят, а закроют в комнате и принесут воду и хлеб. В тот роковой день Нелли разговаривала по телефону с мамой. Заболталась. А когда прибежала в столовую, все уже сидели за столом. Может, если бы в замке был её жених, он бы не позволил девушке опоздать, но он был по службе в отъезде. Нелли, прибежав в столовую, не увидела ни стула для себя, ни столовых приборов. Она беспомощно оглянулась. Увидела стул около стены и хотела было взять, как услышала грозный голос будущего свёкра.

–Постой-ка спокойно около стены, а стул не трогай. Я с тобой поговорю после того, как поем.

Разумеется, будь это другая девушка, более смелая, она бы развернулась и вышла. Но Нелли всегда была послушной девочкой. Она и со своими родителями не спорила почти никогда. Но и родители Нелли никогда не наказывали. Фактически впервые в жизни она столкнулась с наказанием и не знала, как себя вести. Так и простояла весь обед, глядя, как кушает семья. Слёзы тихо скатывались по её щёкам. Наконец обед закончился.

–Следуй за мной, – приказал свёкор.

Нелли, вся дрожа, зашла в рабочий кабинет свёкра.

–Я обещал тебя посадить на хлеб и воду, если ты ещё хоть раз опоздаешь к столу. Завтра весь день ты проведёшь у себя в комнате. Я хочу тебя предупредить, что если обещал наказать, я это сделаю. Мы сильны традициями и не позволим их нарушать. Но это не единственная проблема, почему я тебя вызвал. Учитель по культуре Анастаса на тебя жаловался, что ты не знаешь урока.

Что правда, то правда. Нелли честно полагала, что ей приглашали учителей только для того, чтобы ознакомить с местными порядками. Учителя нудными голосами освещали темы. Слушать было скучно, и она мечтала. Учитель же, заметив отсутствующий взгляд девушки, на следующий день устроил ей опрос. Нелли не смогла ответить ни на один вопрос.

–Если мне на тебя пожалуется ещё хоть один учитель, я попрошу сына отдать тебя на время обучения в монастырь.

Монастыри в Анастасе играли разные роли. Для девочек и мальчиков это были интернаты; для лиц, нарушивших закон, – тюрьмы; для нуждающихся в покое – дома отдыха; для тех, кому нужно было разобраться в себе, – душевные клиники.

–М-да… – протянула Анжелика. Её пока никто в монастырь отдать не обещал ни за поведение, ни за непокорность.

–А недавно, – и Нелли заплакала. – Недавно свёкор сказал, что отправит меня на два месяца в гарем.

–Куда? Он что, мусульманин? А как граф? Он-то что говорит?

–А он, он согласен с отцом. Говорит, что оттуда я выйду настоящей жрицей любви.

–Постой, а как же свадьба? – Анжелика пыталась сложить в голове мозаику, но она не складывалась. Она действительно ничего подобного ранее не слышала.

–А свадьба через два месяца, – вдруг Нелли соскочила со скамейки. – Побежали, сейчас будет чаепитие. Мы опоздаем, и меня опять накажут. Пожалуйста!

–Ты беги, я пока не могу бегать. Беги, – как-то печально усмехнулась Анжелика. – Я дойду. Если что, скажешь, что я тебя задержала.

Погода вдруг нахмурилась. Налетел холодный северный ветер.

Нелли, придерживая шляпку, побежала.

Анжелика поднялась, поёжилась и неспешно пошла в сторону дворца. Она шла и думала, как странно всё в этом мире. Они жили в Советском Союзе. Они ходили в школы, их мамы работали, их папы работали. Взрослые влюблялись, ссорились, женились, разводились. Они делали всё, что хотели, и никто не смел им указывать. А, оказывается, есть ещё государства – и не где-то в лесах Амазонки, а здесь, в Европе, – где женщина воспитывается в подчинении. Она не может сама за себя решать, с кем дружить, кого любить, во сколько идти есть, во сколько спать ложиться.

Её мысли прервал Трегир:

–Я забеспокоился. Нелли прибежала испуганная, толком ничего сказать не может. Я решил, что случилось что-то с тобой…

–Трегир, а ты меня тоже не хлеб и воду посадишь, если я опоздаю к обеду? – вдруг ни с того ни с сего спросила она.

Трегир молча посмотрел на Анжелику. Его лицо оставалось серьёзным.

–А что ещё тебе рассказала Нелли?

–Про монастырь за плохую учёбу, – Анжелика замолчала. Её подмывало спросить про гарем, но она не решалась. А потом продолжила: – Трегир, а разве так можно? Нелли не была такой. Она улыбалась, она ехала сюда счастливой. А сейчас… Почему вы такие жестокие? Зачем вам нужны русские невесты? Потому что местные не позволяют над собой издеваться?

Трегир по привычке положил руку на плечо Анжелики:

–Наши девочки с детства растут в таком воспитании: мужчина за неё несёт ответственность, значит, мужчина имеет право требовать. У Нелли была возможность уехать из Анастаса. По законам Анастаса невесту-иностранку примерно раз в месяц посещает сервис по миграции и спрашивает, хочет ли она по-прежнему остаться в Анастасе и выйти замуж за избранника или желает покинуть страну. Нелли за все четыре месяца ни разу не сказала, что хочет покинуть страну.

–Может, она боялась мести графа?

–Месть графа? Как только девушка заявляет о желании покинуть страну, её сразу берёт под охрану миграционная служба и заявляет в посольство страны, что их гражданка собирается покинуть территорию Анастаса.

Чай был подан в светлой просторной гостиной. Нелли к чаю переоделась. Анжелика смотрела на соотечественницу. Нет, несчастной она не выглядела. Скорее немного испуганной. Держалась подле жениха.

–Господин Трегир, ну что, много претендентов на руку вашей подопечной? – спросил граф.

Они вчетвером сидели в гостиной, отослав слуг, чтобы те не мешали вести беседу.

–Да, достаточно. Но я пока ещё не закончил отбор. Кстати, твой кузен тоже подал заявку.

–Интересно, а как ты отбирать будешь? По цвету глаз, по росту или по размеру кошелька? – конечно же, Анжелика промолчать не могла.

–Нет, дорогая. Оцениваю способности удержать тебя в ежовых рукавицах, – Трегир усмехнулся.

–Самому не удалось, думаешь, другой сможет? – парировала принцесса.

–Я представляю, если бы Нелли мне так ответила при моём отце, – граф посмотрел на свою невесту с чувством гордости и превосходства.

Анжелика нахмурилась. Ещё не хватало, чтобы Трегиру в голову вложили мысль воспитывать её так же, как и Нелли. Но Трегир тихонько сжал её руку, как бы говоря: «Расслабься, я сам знаю, что мне с тобой делать».

После чаепития девушки снова удалились. На улице разыгралась непогода. Сильный косой дождь барабанил в стеклянную крышу гостиной. Нелли повела Анжелику в свою комнату. В коридоре им встретился старый граф – будущий свёкор. При его виде Нелли резко изменилась: она как будто стала ниже, опустила голову. А когда они поравнялись, остановилась:

–Господин граф, я хочу представить вам принцессу Анастасийскую, – Нелли говорила тихо, как будто боялась.

–Ваше величество, – произнёс граф, слегка склонив голову при виде принцессы.

Анжелика поздоровалась. Её так и подмывало сказать что-то резкое, насмешливое. Но только испуганный вид Нелли останавливал. Она боялась, что девушку потом накажут.

Комната Нелли была просторной, разделённой на две половины. В одной стояла большая кровать, покрытая шёлковым покрывалом, и платяной шкаф. Другая, отделённая лёгкой занавеской, представляла собой мини-гостиную: мягкий уголок, в центре которого стоял низкий стеклянный столик, а в углу – большой телевизор. Здесь ничего не напоминало о «плачевном положении» девушки.

–Нелли, а разве ты не могла уехать? – спросила Анжелика, когда девушки остались вдвоем.

–Уехать? Куда? – Нелли удивлённо посмотрела на Анжелику.

–Домой. Там у тебя свобода.

–Свобода? От чего? От выбора? Купить на мою зарплату модное платье или кусок колбасы? Свобода, чтобы работать от отпуска до отпуска. Выйти замуж за работягу и бояться праздников, потому что он обязательно напьётся? Да, меня здесь воспитывают, но меня и балуют. Граф Серни покупает мне всё, что я захочу. Мне не надо работать. Он сказал, что я буду учиться потом, потому что всё равно должна получить профессию, но он меня полностью обеспечивает.

Анжелика не отвечала. Да и что она могла ответить? Нельзя сказать, что с ней плохо обращались здесь, но в России ей было значительно лучше.

Они весь день провели в поместье старого графа Серни. На ужин собралась вся семья. Трегир перед ужином попросил Анжелику воздержаться от резких необдуманных высказываний.

–А иначе ты меня накажешь?

–Мне иногда кажется, что тебе именно этого и хочется. Ты выставишь и меня, и себя в неприглядном свете. Анжелика, я не пытаюсь унизить тебя или показать своё превосходство над тобой. Почему бы и тебе не сделать над собой маленькое усилие?

Старый граф рассуждал о положении девушки в семье. Именно девушки, ибо анастасийская женщина была такая же свободная, как и любая другая. А вот девушки, которые жили в доме жениха, которые становились женами и которые не достигли двадцати одного года, находились в зависимом положении. Он говорил об устоях семьи. И Трегиру приходилось держать руку Анжелики в своей, напоминая тем самым о своей просьбе.

Когда они сели в машину, Анжелика вдруг выдохнула: «Какое счастье, что мы были не у твоего отца. Иначе бы я точно не выдержала».

–Ты не знаешь моей матери, – со смехом сказал Трегир, – Поверь, ты бы предпочла иметь дело с отцом. И если она что-то решила, отец не спорит. Но я не собираюсь вводить тебя в круг семьи, по крайней мере, пока.

В этот раз машина остановилась около королевского дворца. «Интересно, чего вдруг он привёз меня сюда? Или ему надо зайти к брату, а потом мы продолжим путь?» – подумала Анжелика, но спрашивать поостереглась.

Трегир проводил Анж в её апартаменты. Он остановился около порога. Взял её за руку, развернул к себе. Потом обхватил её лицо ладонями.

За окном бушевала непогода. А в комнате было уютно и тепло. Мягкий свет создавал уют и надёжность.

Трегир молча рассматривал лицо принцессы. Она ждала, не шевелилась. Что будет дальше? Что за этим последует? Наконец Трегир произнёс:

–Я должен уехать. Девочка моя, я тебя умоляю, постарайся избежать неприятностей. Поверь, мне гораздо приятнее перепираться с тобой за обеденным столом, чем вытаскивать тебя из очередного приключения на королевском совете. Будь благоразумной, – а потом добавил: – Ты изменилась. Взрослеешь.

Она ждала, сама не зная чего. Он отпустил её. В её душе почему-то появилось разочарование, как будто он что-то обещал и не выполнил. Но ещё ни разу он с ней так не прощался. Она отошла и, уже когда он открыл дверь, чтобы уйти, вдруг остановилась, обернулась и спросила:

–Это опасно? Ну, куда ты едешь, это опасно? Ты как будто прощаешься со мной.

–Не опаснее, чем оберегать тебя, – Трегир улыбнулся. Ему было приятно, что она побеспокоилась о нём, подумала. «Кто знает, может к восемнадцати годам она ещё и изменит своё мнение обо мне и перестанет видеть во мне врага».

Январь. 9. Собственность

Анжелика сидела в машине и смотрела, как Лаур выводил какую-то пышногрудую блондинку с дискотеки. Блондинка счастливо улыбалась. Следом за ней вышла стайка девчонок. Они все, включая блондинку, были одеты в коротенькие юбочки, на ногах туфли на высоких каблуках.Все без исключения ярко накрашены. «Ночные бабочки», – почему-то подумалось Анж, а вслух она произнесла:

–А вы не боитесь, что я всё расскажу Мэри?

–А при чём здесь Мэри? – Трегир посмотрел на Анжелику. – И потом, она же тебе не рассказывает о своих похождениях с нами. Ну чего ты так на меня смотришь? Да, Лаур иногда берёт её с нами. Иногда проводит время вот с этой Ниной.

–А ты?.. Ты с кем проводишь время?

–Ты что, ревнуешь меня? Так прости, у тебя нет оснований, ты мне не жена и даже не невеста. Хотя ты ещё можешь всё изменить, – Трегир подзадоривал Анжелику.

Период знакомства с женихами уже начался. И Трегиру приходилось теперь выводить Анжелику на балы, на скачки, на дискотеки. В общем, везде, где могли быть молодые люди.

И хотя отобранные им кандидаты приглашали принцессу провести время в их поместьях, Анжелика по-прежнему зависела от Трегира. А с другой стороны, ей особо общаться по душам было не с кем. Мэри да Трегир с братом. С матерью она так и не нашла общий язык. После свадьбы граф Серни отвёз Нелли в своё загородное поместье. Да и без разрешения графа и Трегира они всё равно не могли встречаться.

В это время Лаур и Нина подошли к машине. Нина недоумённо посмотрела на Анж:

–Знаете, а у меня ещё одна подруга есть. Её отец на дискотеку не пустил, но в ресторан обещал отпустить. Вот. Получается, что она будет без пары…

–Почему без пары? – улыбнулся Лаур. – У нас есть ещё один друг, он сейчас подъедет. Ты скажи, где живёт твоя подруга, мы его туда отправим, а то у нас в машинах нет свободных мест, – Лаур сел на водительское сиденье. Его подружка расположилась рядом на пассажирском.

Как и предупреждал Трегир, здесь они не афишировали ни своё происхождение, ни свои финансы. Хотя и не скрывали имён. Да мало разве в Анастасе Трегиров, Лауров, не говоря уже про Генри и Джоев. Также в эту компашку входили молодые господа, которых Анжелика не знала, но с которыми Трегир её знакомил. И вот сегодня позвонил Реджинальд. Ему нужен был Трегир. А Трегир хотел познакомить поближе Реджинальда с Анжеликой. Трегиру хотелось, чтобы если Анжелика и выбрала кого, то это был бы Реджинальд.

Он знал и ценил друга: спокойный, уверенный, честный. Реджинальд был независим в мышлении, и ему было всё равно до общественного мнения. Он достаточно обеспечен. Но было одно но… Реджинальд уже был один раз женат, и с ним проживала дочь от первого брака. Но брак оказался неудачным. Второй раз обзаводиться женой Реджинальд не спешил. Трегир помнил, как краснела Анжелика при виде Реджинальда во время первого бала. В общем, он решил попробовать. Хотя ему совсем не хотелось делить её с кем-то, но и насильно брать в жёны тоже не хотелось. Он мечтал, что она сама придёт к нему, когда повзрослеет. Ну а пока… Пока пусть набирается опыта общения с противоположным полом.

Трегир перезвонил Реджинальду и попросил его приехать по адресу, где проживала некая подруга Нины по имени Кароль. По-видимому, Реджинальду совсем не улыбалась идея ехать за какой-то девушкой.

–Тебя же никто не просит за ней ухаживать. У нас машины полные. Привезёшь её в ресторан, а там мы с тобой переговорим. Реджинальд, ты совсем от света отстал. Тебе надо иногда в люди выбираться, а то залёг в своей берлоге. Давай, я у тебя буду в должниках… – Трегир положил трубку. После чего спросил у Нины: – А что, эта твоя подруга такая же красивая, как и ты?

–Она… Она не просто красивая. Её надо видеть. Её отец никуда из-за этого и не отпускает, боится за неё.

–А как же опекун? Или у неё нет жениха?

–Нет, её не сватали в детстве. У них тогда такая история получилась. В общем, её мать – маркиза Элиза Вейс, если вам это что-то говорит. В общем, Элиза Вейс отказала королю и очень быстро вышла замуж за буржуа Филиппа Касаргонда. Король обиделся и лишил её мать титула. Тогда многие, опасаясь гнева короля, перестали общаться с ними. Таким образом, их дочь оказалась несосватанной. Представляете, ей скоро будет девятнадцать, а отец её никуда не отпускает, даже на королевские балы, которые устраивают для молодёжи из разных слоёв. Говорит, что боится, что принц или королева захотят отомстить за покойного короля и обидят его дочь. Как он в этот раз в ресторан её отпустил – я удивляюсь… – Нина всё это рассказывала, пока они ехали. – А вот и их дом. Лаур, пойдём, ты представишься моим другом. Скажешь её отцу, что доставите её в целости и сохранности и что с ней ничего не случится.

Лаур и Нина вышли из машины. В это время к машине подошёл Реджинальд:

–Трегир, я надеюсь, ты не собираешься меня сватать?

–За неё? За неё точно не собираюсь, разве что за свою подопечную, – и он лукаво посмотрел на друга, а потом на Анжелику.

Анжелика покраснела и пробормотала: «Ты меня, как рабыню на рынке, пытаешься продать».

–Не продать, а выгодно передать из рук в руки, – Трегир улыбался.

В это время из дома вышла Нина вместе с Кароль. Лаур не стал заходить в дом, а остался ждать на крыльце.

–Вот это да… – присвистнул Трегир. – Если и её мать такая же красивая, то я могу понять покойного короля… Ну что, Реджинальд, довезёшь красавицу до ресторана.

Девушка и впрямь была ослепительно красива. Одета скромно, но изящно. Лаур подвёл её к Реджинальду:

–Вот этот молодой человек тебя довезёт до ресторана.

–Хорошо. Здравствуйте, – как-то робко произнесла Кароль и взмахнула своими огромными ресницами.

Казалось, что Реджинальд сам обалдел от такой красоты. Он молча показал девушке на свою машину, а потом медленно пошёл за ней следом.

–В общем, так. Отец её отпустил под мою ответственность. Я пообещала, что ни волосок не упадёт с её головы. В одиннадцать она должна быть дома, – быстро проговорила Нина Реджинальду, после чего вернулась в машину. Уже здесь она продолжила свою речь: – В общем, это мать, как я поняла, настояла. Она сказала отцу, что если он не хочет видеть свою дочь старой девой, то ей надо хоть иногда выбираться в общество.

–Так она ещё и девственна? – спросил Трегир.

–Что, жалеешь, что взял меня? Такая дичь ускользнула? – по-русски спросила Анжелика.

–Веришь, не жалею. К чему мне портить девочку, ведь жениться я на ней всё равно не смогу. А любовниц мне пока не надо. Я не теряю надежды, что однажды ты припадёшь к моим стопам… – засмеялся он, пытаясь её поцеловать в щеку. – Не надо сопротивляться. Я могу тебе пообещать, что сегодня всё-таки воспользуюсь ситуацией, – Трегир отвечал на русском, не обращая внимания на недоумённые взгляды Нины.

–Могли бы об интимном не в обществе… – вступил в разговор Лаур.

Анжелика покраснела и отвернулась к окну.

В ресторане был зарезервирован небольшой зал, закрытый от посторонних. В центре на большой тумбе стояла огромная ваза с цветами. Рядом с вазой лежали подарки. За столом почти никого уже не было, так как «население» наелось и ушло танцевать в главный зал.

Анжелика, откинувшись на спинку стула, молча наблюдала за сидевшими напротив Кароль с Реджинальдом. Кажется, Реджинальд забыл, что приехал сюда ради разговора с Трегиром. Трегир безуспешно пытался вытащить Анж из-за стола. Он давно понял, что Реджинальду явно не до принцессы, что он встретил другую. Анжелике не хотелось оставлять Кароль, которая ей казалась такой наивной и беззащитной. Тем более что Кароль совершенно опьянела последвух бокалов шампанского.

–Кароль, уже почти одиннадцать, отец велел привезти тебя обратно в это время, – в зал вошла Нина.

–Да-да, я еду… – но было видно, что Кароль совсем не хотелось покидать своего кавалера. Это любовь с первого взгляда.

–Кароль, ты пьяная?! – воскликнула Нина в изумлении. – Но что я скажу твоему отцу, если он увидит тебя такой?

–А ты позвони и попроси, чтобы он ей разрешил ещё задержаться, – Трегир попросил у официанта принести телефон.

–Я сама попрошу папу. Я не могу идти. Меня папа больше никуда никогда не отпустит… – Кароль набрала номер. – Мама, а папу позови. А, он занят. А ты не могла бы мне позволить ещё остаться в ресторане с Ниной? Ресторан «Гранд Плас». До закрытия. Он в час закрывается. Спасибо, мама! – Кароль, казалось, выдала это из последних сил, ибо её голова почти сразу упала на руки, лежащие на столе. Она закрыла глаза.

Нина уже вышла.

–Пойдём потанцуем… – Трегир почти насильно повёл Анж и, перейдя на русский, сказал: – Ты не видишь, что мы здесь лишние.

–Но она… Посмотри, сейчас с ней можно сделать всё что угодно. Я боюсь за неё, – Анж отвечала на русском.

–Анжелика, не смеши. Никто её здесь насиловать не собирается. Ты вообще себе это как представляешь? – Трегир подошёл к Реджинальду. – Дай ей одну таблетку. Пусть немного поспит, – он положил какую-то коробочку перед ним. Увидев, что Анж смотрит вопросительно, пояснил: – Она, похоже, пила впервые и немного перебрала. Это антипохмелин. Сейчас она немного поспит, около получаса, а проснётся с ясной головой.

Но в час ночи Кароль не проснулась. Реджинальд осторожно перенёс спящую девушку к себе в машину и поехал за остальными.

Компания приехала в спа-центр.

Анжелика не хотела надевать купальник. Ей вообще не нравилась вся эта идея ехать в сауну с бассейном. Но… Ей не давала покоя Кароль. Да и, если честно, возвращаться во дворец тоже не хотелось. Тут хоть какая-никакая, но смена обстановки.

Анжелика не умела плавать, поэтому она держалась на больших ступеньках, хотя бассейн был всего сто сорок сантиметров глубиной. Трегир был тут же рядом.

–Боишься, что растаю как пена морская? – усмехнулась Анж, отталкивая от себя его руки.

–Нет, просто хочу тебя подготовить, – Трегир сощурил глаза. – Ты помнишь, о чём сегодня, вернее уже вчера, шла речь? – он не договаривал, позволяя девушке самой додумать, допридумать или нафантазировать.

–Не будешь же ты здесь и при всех… – Анжелика вспыхнула.

–При всех – нет, а здесь… Вон, видишь, двери, это небольшие комнаты, – и в это время, как бы подтверждая его слова, одна из дверей отворилась и оттуда вышла сонная Кароль.

–Ой, где мы? – она удивлённо посмотрела по сторонам и направилась зачем-то к воде.

Дальше всё происходило как в плохом фильме: Кароль не удержалась на каблуках и упала в воду. Её тут же подхватили, посадили на бортик.

–Как я теперь поеду домой? – она всхлипнула.

–А в раздевалке сушилка есть. Переоденься в купальник, а платье положи в сушилку. К утру высохнет, – подсказал кто-то.

–Как к утру? Меня родители будут ругать… – пробормотала Кароль, пытаясь рассмотреть, сколько же сейчас времени.

–Тебя всё равно уже будут ругать, – ответила Нина. – Уже три часа ночи. Так что не всё ли равно – часом раньше, часом позже.

Когда Кароль вернулась из раздевалки, облачённая в лазурного цвета купальник, некоторые из отдыхающих уже ушли в кабинки. Анжелика видела, как Трегир, впрочем, как и оставшиеся мужчины, смотрели на стройную девичью фигурку. «Корчат из себя благородных, а у самих уже слюни текут…» – подумала Анж.

Она молча наблюдала за Кароль. Девушка вошла в воду и поплыла. Её глаза были испуганные и счастливые одновременно. Именно так, а не иначе.

«Пойдём», – Трегир мягко дотронулся до локтя Анж, указывая взглядом на одну из дверей в стене.

–Нет, я её не оставлю одну, – прошептала она на русском.

–Смотри, они тоже уходят, – Трегир потянул её на себя.

–Реджинальд! – вдруг громко произнесла Анжелика.

Реджинальд посмотрел на неё вопросительно, потом что-то шепнул Кароль, после чего подошёл к Анж.

–Реджинальд, что ты собираешься с ней делать? – шум воды искусственного водопада заглушал их беседу.

–А в чём дело? – ответил Реджинальд вопросом на вопрос.

–Что ты хочешь от неё? Она наивна… – Реджинальд молча посмотрел на неё, как бы говоря: «Ну и что дальше?»

–Наивны – это вы, ваше величество. И я не люблю, когда кто-то лезет в мои дела. Я могу быть свободен?

–Нет… – начала было Анж, но Трегир закрыл её рот рукой и, засмеявшись, махнул рукой Реджинальду. – Трегир, почему ты ничего ему не сказал? Он может… – Анжелика негодовала.

–Что может? Изнасиловать? Анжелика, успокойся. Ты действительно не имеешь права вмешиваться в его дела. Он же не тащит её туда силой, и она что-то не очень сопротивляется. А? Ладно, смотри, мы одни остались, – он подхватил свою спутницу на руки и понёс в одну из комнат.

Комнатка, куда занёс Трегир Анжелику, освещалась мелкими огоньками на тёмном потолке. Откуда-то раздавалась негромкая музыка. На полу под ногами было мягкое покрытие, имитирующее траву. Лёгкий запах лаванды…

–Отвези меня домой.

–На чём? Мы отпустили машины. Анжелика, сюда приехали служащие и отогнали машины в гараж. Утром за нами приедут. Иди сними купальник, он сырой. А сырой купальник – не лучшая одежда и не самая удобная, – видя, как расширяются от ужаса глаза девушки, Трегир мягко произнёс: – Анжелика, на кровати лежит халат. Переоденься в сухое. А то мне не улыбается идея лечить тебя от воспаления лёгких. Я обещаю, что буду только смотреть на тебя… – Трегир говорил тихо. Его губы были настолько близко к её лицу, что она ощущала его дыхание на своей коже. – Анжелика, я хотел тебе сказать, что по законам Анастаса можно выходить замуж в шестнадцать. А тебе уже целая неделя, как шестнадцать лет. И я хочу сказать тебе по секрету, что я могу жениться на тебе даже сейчас, не дожидаясь твоего восемнадцатилетия… Расслабься. Я ничего не сделаю против твоей воли.

Он увлёк её на пушистый ковёр перед камином, на котором лежали подушки. Трегир тоже уже успел переодеться. Он лежал на животе, подперев голову обеими руками, и просто смотрел на неё. Не трогал, но ей казалось, что тело начинает наливаться какой-то тяжестью, голова закружилась.

–Что это? – ей казалось, что она слышит чужой голос. – Что со мной?

–Ничего особенного, в четвёртом часу ночи мой взгляд и твои тайные желания действуют не самым отрезвляющим способом. А теперь доверься мне… Закрой глаза и попытайся расслабиться. Я не причиню тебе зла, – он медленно провел рукой по её волосам. Погладил пальцем по щеке. – Ты помнишь, о чём мы договаривались? Всё будет хорошо. Я люблю тебя… – выдохнул он.

–Трегир, я не хочу детей, – тихо прошептала она, чувствуя, что не может ему сопротивляться, да и не хочет. Ей было хорошо и приятно. Сознание качалось как на волнах. Где пол, а где потолок? Тело наливалось свинцовой тяжестью. Казалось, что его пригвоздили к полу… Язык заплетался то ли от усталости, то ли он неги.

–Скажи, ты когда-нибудь слышала, чтобы дети от прикосновения рождались? А теперь не мешай мне, – казалось, она ждала этих слов, чтобы снять оборону.

Его дыхание было рядом. Его пальцы, не переходя грань дозволенного, касались лица, волос, ушка, шеи. Они казались невесомыми. Как будто ветерок гладил кожу. Тело ныло от чего-то незнакомого. Хотелось вихря, попробовать зайти дальше. Но было страшно. Вдруг она услышала, как он зашевелился. И в этот миг какой-то колокол прозвучало в её мозгу: «Стоп, нельзя, опасно!». Она резко выпрямилась. Трегир от неожиданности прикусил губу:

–Ты чего? – спросил он. – Чем я тебя напугал?

–Ты перешёл границы! – выдала она и посмотрела на него. А он лежал на боку, оперевшись на одну руку, вторая спокойно лежала на паласе. – Ты… – она растерялась, ведь мозг нарисовал совсем другую картину.

Трегир вздохнул, встал, вышел. Когда он вернулся, Анжелика уже спала или делала вид, что спит. Он сел рядом, обхватив колени. Нет, ему не дано её понять. Вот она, рядом. Но внезапно вырастает стена между ними. Что это? Почему? Неужели он действительно ей настолько ненавистен. Что было в её жизни, что она постоянно ожидает предательства с его стороны?

Анжелика проснулась относительно рано, в начале восьмого. В теле была лёгкость, несмотря на то, что она спала чуть больше трёх часов. Села, посмотрела на себя… «Нет, это было не со мной, это был сон…» – она улыбнулась. Обняла колени руками, посмотрела на спящего Трегира. «Красив, очень красив…» – почему-то вздохнула она. Опять улыбнулась, подумав, что от него будут красивые дети. Потом снова вспомнила сон. Ей снова снились поцелуи. Они были настолько реальными, что сердце колотилось о грудную клетку. Руки так и тянулись, чтобы прикоснуться к нему. И чтобы не поддаться соблазну, не провоцировать его, быстро встала, натянула купальник и вышла из кабинки. Прохладная вода вернула ясность мысли: Трегир от неё отказался, он ей ищет жениха, он её не любит, она ему навязана в детстве. Она НЕ ХОЧЕТ что-то делать по указке, это ЕЁ жизнь, и она ХОЧЕТ жить так, как ХОЧЕТ только ОНА, а не кто-то другой.

В бассейне уже барахтались другие пары, но ещё не все проснулись. Не было и Кароль с Реджинальдом.

–А где Трегир? – к Анжелике приблизился Лаур. Он с любопытством посмотрел на счастливое лицо принцессы, на блеск её глаз, который не смогла скрыть никакая ясность мысли.

–Спит. А что? Соскучился? Так пойди разбуди.

В это время в зал вошёл вахтёр:

–Кто-нибудь вызывал ювелира? Говорит, что у него на восемь утра заказ.

Присутствующие с любопытством сначала посмотрели друг на друга, а потом пошли стучаться в закрытые кабинки:

–Ювелира вызывали?

Это разбудило тех, кто ещё спал, и бассейн наполнился людьми. Трегир подошёл к Анж, которая стояла в воде около бортика:

–Доброе утро, родная, – он улыбнулся.

Наконец открылась последняя кабинка, из которой вышел уже одетый во вчерашний костюм Реджинальд. Одной рукой он держал за руку Кароль, а в другой что-то вынес.

–Держите, – непонятно кому крикнул он и бросил в сторону скопления народа «на берегу» то, что было в руках. Это оказалась шёлковая простыня с красным пятном посередине. – Пусть ювелир сюда подойдёт, – одновременно обратился он к вахтёру.

–Дура, что ты наделала! – вдруг раздался голос Нины.

–Тихо, тихо, тихо… – попытался её Лаур.

В помещение вошёл невысокий лысый густобровый мужчина с худым примерно одного с ним роста подростком. Реджинальд отпустил Кароль. Подошёл к ювелиру. Они о чём-то тихо переговорили.

После этого ювелир достал из портфеля бордовую коробочку, открыл её. Подросток в это время возился с каким-то прибором. На него никто не обращал внимания. Все смотрели, как Реджинальд вынимает из коробочки рубиновое ожерелье и надевает его на шею Кароль. Девушка от смущения густо покраснела и опустила голову.

–Нет, не так, – Реджинальд улыбнулся, приподнял подбородок девушки и поцеловал в губы. Отстранился, улыбнулся, прижал девушку к своей груди одной рукой, а второй рукой завёл правую руку девушки ей за спину. К ним подошли юноша с ювелиром. Не видно, чем они заняты за спиной Кароль. Когда ювелир и подросток отошли, Реджинальд отстранился от Кароль, поднял вверх её правую руку, на которой красовался широкий золотой браслет с пластинкой посередине.

–Дура, что ты наделала! Что я скажу твоим родителям? – чуть ли не в истерике начала биться Нина, которую практически тащил в раздевалку Лаур.

Кароль уже не улыбалась. В глазах стояли слезы. Она недоумённо смотрела то на браслет, то на Реджинальда.

–Собственность, – услышала Анжелика за спиной чей-то девичий разочарованный голос. – А я уже почти поверила в сказку про Золушку…

Анжелика и Кароль сидят в коридоре. Из всех остались только они да великолепная четвёрка с Реджинальдом.

–Ты тоже собственность? – спросила Кароль.

–А что это?

–Это… Значит, ты не собственность, иначе бы знала. Это когда ты живёшь с мужчиной в его доме, как жена, но у тебя нет никаких прав, ты полностью принадлежишь ему. Содержанка, что ли. Он кормит, поит, одевает. Но ты не можешь иметь детей. И жёны не всегда хорошо относятся к собственности. Я так мечтала иметь семью, детей, ждать мужа с работы, заботиться о нём… А ты?

–А я нет, – усмехнулась Анжелика. – Я невеста на выданье. Пытаются сосватать за кого ни попадя. Только я не хочу замуж, но это никого не волнует. А ты, ты знала, что будет, когда шла с ним в кабинку?

–Да, я предполагала. Он спросил меня, хочу ли я быть с ним. Как можно было отказаться? Он такой, о каком я мечтала всю жизнь, – Кароль улыбнулась. – Если бы ты знала, какой он нежный, добрый. Эх, папа расстроится… – было похоже, что положение собственности Кароль мало волновало, её больше беспокоил папа. – Знаешь, мой папа всегда этого боялся. Моя мама, когда была молодой, чуть не стала собственностью короля. Она поэтому вышла за папу замуж. Папа меня на балы не отпускал, боялся, что королевская семья захочет отомстить за маму. Он мечтал, что я выйду замуж по любви и по своей воле. А ты знаешь, кто Реджинальд, из какой фамилии? А то я даже не знаю, чьей собственностью я стала.

–Реджинальд Гей Кэрос – граф крови.

–Граф крови? – переспросила Кароль. – Что ж, это, наверно, шанс. По крайней мере, наша соседка была бы счастлива, если бы её дочь стала собственностью графа крови.

–Почему? – не поняла принцесса.

–Ты иностранка? – поинтересовалась в свою очередь Кароль. – Понимаешь, здесь в Анастасе существует лестница: королевская семья, потом идут аристократы, потом различного рода буржуа, интеллигенция и прочий люд. Так вот, браки редко заключаются между людьми из разных слоёв. Во-первых, положение, во-вторых, круг общения. Ну где бы я могла встретить графа крови? Моя мама была маркиза, но из-за брака с моим отцом король лишил её титула.

–Ты жалеешь, что твоя мама вышла замуж за твоего папу? – ей почему-то вспомнилась Нелли, которая желала так быть принцессой, что готова была считать себя приёмной дочерью своих родных родителей.

–Я? Нет. Да это и правильно. Жена принимает титул мужа, за исключением королевы. А кто тебя пытается выдать замуж? Ты в Анастас как попала? Аристократы редко женятся на иностранках, если только младшие в семье без основного титула.

–Я? – Анжелика усмехнулась, немного помолчала, послушала, не идут ли мужчины. Но они не появлялись. Она бы с радостью сейчас сбежала, но знала, что за дверью стоит Манфред, личный водитель Трегира, и ей уйти никто не даст. Потом как-то неуверенно проговорила: – Мой опекун господин великий герцог младший Трегир фон Гей де Лайнандер.

Кароль, широко раскрыв глаза, посмотрела на Анж:

–Так, значит, ты и есть Мятежная Принцесса? Ой, простите, ваше величество, – и она привстала, чтобы сделать реверанс.

–Ага, она самая, только давай без поклонов. Сидели же мы с тобой и мирно разговаривали. Кстати, меня Анжелика зовут, это так, для общения. Хорошо?

–Хорошо, Анжелика. А ещё могу спросить? – и, увидев, что Анжелика кивнула, продолжила: – Тогда уж всё сразу: а кто остальные?

–Остальные? Адъютант моего опекуна граф крови Лаур Гей Хейгер, мой брат – принц крови Генри фон Гей де Ханзор и его адъютант граф крови Джоймис Гей Кельвинг.

10. У Кароль

Элиза увидела, как около крыльца остановились три машины. Одну из них она узнала сразу по эмблеме орла. Почти девятнадцать лет назад машина именно с такой эмблемой тоже остановилась около крыльца её родительского дома.

Она мгновенно вспомнила и короля, который вышел из машины и вынес огромный букет роз, и как потом этот букет он швырнул ей под ноги, узнав, что она досталась другому…

Она услышала, как хлопнула дверь машины, вздрогнула, увидев молодого принца. Но её дочь вышла не из этой машины. Её дочь вышла из машины с эмблемой филина. Из третьей машины, с эмблемой барса, вышла девушка и два молодых человека. Они шли к крыльцу: две девушки и пятеро мужчин.

Элиза бросилась к двери. Она в душе радовалась, что Филипп на время отошёл от окна и не видел королевской машины. Но в то же время понимала, что впереди их ждёт буря гнева со стороны отца.

В прихожую вошла Кароль. Её глаза счастливо блестели, но лицо было бледным. Она за руку держала мужчину с орлиным профилем.

–Мама, мы пройдём в зал? – спросила её дочь робко.

Элиза сразу заметила рубиновое ожерелье на шее девушки. Они встретились взглядами, и Кароль ей указала на браслет на руке. Элиза тихо вздохнула, что ж, что произошло – изменить нельзя.

–Конечно, доченька, проходи и гостей проводи. Я сейчас за отцом сбегаю. Здравствуйте, господа, – быстро проговорила Элиза и собиралась убежать. Она хотела переговорить с мужем один на один, чтобы он воспринял это как должное. Но не успела.

–Кароль, ты где была так долго? – с лестницы раздался грозный голос отца. – И кто эти господа? Что они тут делают? Молодые люди, я вас прошу уйти, я хочу поговорить с дочерью, а вы придёте в следующий раз.

Но господа уже располагались в зале. Казалось, что они не слышали слов Филиппа.

–Тише, дорогой, тише. Не шуми, давай лучше узнаем, зачем они приехали, – мягко проговорила мать.

–Что значит тише? Я же попросил их удалиться из моего дома. Я хочу поговорить со своей дочерью, – отец был возбуждён. Наглость молодых людей его взбесила. Он не спал всю ночь, переживая за дочь.

–Отец, посмотри на шею своей дочери и успокойся… – Элиза, хорошо знавшая нравы двора, не хотела, чтобы господа увели её дочь, не дав им пообщаться. По крайней мере, один из них теперь имел полное на это право.

–Что это? Зачем ты приняла этот подарок? Он слишком дорогой для нас. Верни его немедленно. Мы не нищие, чтобы у нас можно было за побрякушки купить дочь. Элиза, что происходит?

Кароль сидела в кресле, на подлокотнике которого устроился Реджинальд. В кресле напротив сидела Анжелика под присмотром Трегира. Принц и Лаур сели на диван, Джой ходил по комнате и рассматривал обстановку.

–Трегир, объясни мне, что происходит и что мы здесь делаем? – спросила Анжелика по-русски.

–Я сейчас вызову полицию. Убирайтесь из моего дома! – не унимался Филипп.

–Только с вашей дочерью, – спокойно ответил ему Реджинальд.

–Что? Ты что за наглец? И как ты смеешь касаться моей дочери?!

–Филипп, – наконец не выдержала Элиза, ибо она не знала, на сколько может хватить терпения господ. – Да уймись же ты, наконец. Посмотри, в конце концов, на руку своей дочери. Она больше нам не принадлежит. И дай слово другим.

–Как не принадлежит?.. – вдруг губы отца задрожали. Он подошёл к Кароль, взял её правую руку в свою и, увидев браслет, вдруг зарыдал. – За что, за что ты наказал меня, Господи? За что ты отнял у меня одну-единственную дочь, отдав её в содержанки?

–Кароль, покажи, пожалуйста, мне свою комнату. Госпожа Касаргонда, вы позволите мне осмотреть комнату вашей дочери в вашем доме? – Реджинальд понимал, что Кароль тяжело видеть своего отца рыдающим.

Он надеялся, что Трегир с Генри приведут Филиппа в чувство. Кароль рассказала ему, как она любит своих родителей и сколько горя принесёт им её положение. Именно поэтому он и попросил своих друзей поехать с ними, чтобы уведомить родителей девушки о том, что произошло. Он мог отделаться официальным письменным уведомлением. Но ему, впрочем, как и Генри, было интересно посмотреть на женщину, которая отказала самому королю, а также на человека, который взял на себя ответственность за эту женщину, зная при этом, что может лишиться своего положения в обществе.

Кароль и Реджинальд покинули зал. Трегир подошёл к Филиппу, усадил его на диван. Лаур принёс из машины аптечку, передал её Трегиру. Тот откуда что-то достал и дал выпить Филиппу. Отец покорно делал всё, что его просили. Казалось, что силы оставили этого человека, который ещё пять минут назад метал молнии. В это время в дом вошёл какой-то клерк, который передал бумаги для Реджинальда. К дверям дома подогнали серебристый новый «Форд».

Элиза ушла на кухню. Она как истинная аристократка не могла себе позволить плакать при господах. Поэтому она решила заняться чаем и, если получится, поплакать одновременно. Но… поплакать ей не удалось. Она услышала, как в кухню открыли дверь:

–Я могу войти? – раздался за спиной приятный мужской голос.

Сердце Элизы бешено заколотилось. Она поняла, что это был принц. «Что надо ему? Неужели это правда: они за меня выместились на дочери?» Но в то же время нельзя было не заметить, что её дочь влюблена.

–Войдите, ваше величество, – как можно спокойнее ответила она и повернулась к принцу лицом.

–Я хотел вам сказать, чтобы вы не думали, что это была месть королевской семьи. Было бы логичнее, что если бы мы хотели отомстить, то тогда бы я взял вашу дочь в собственность. Так уж получилось. С её красотой ей действительно место при дворе.

–Что ж, откровенность за откровенность, если позволите, – Элиза стояла напротив Генри, но смотрела не на него, а куда-то вдаль, в окно. – Спасибо и на этом. Только… Вы сами знаете, что такое собственность при дворе.

–Я не знаю, что толкнуло нашего друга на этот поступок. Мы все впервые увидели вашу дочь вчера вечером. А сегодня утром он нас огорошил своим решением. Вы же сами понимаете, что дочь буржуа, отвергнутого двором, практически не может стать женой аристократа, приближённого к королевской семье, – принц немного помолчал, как бы решая, стоит или нет говорить, а потом добавил: – Знаете, мне кажется, я понимаю своего отца, который из-за вас потерял голову.

–Спасибо, ваше величество.

Принц улыбнулся и вышел из кухни. Элиза ещё некоторое время молча глядела на закрытую дверь. Ей до сих пор не верилось, что она разговаривала с сыном человека, которого когда-то любила. Любила, но не до безумия, ибо прекрасно отдавала себе отчёт, что место королевы ей не светит, а быть собственностью для маркизы унизительно.

А в это время Трегир объяснял Анжелике, что же такое собственность.

–Понимаешь, моя дорогая, в Анастасе нет института незарегистрированного сожительства. Если мужчина начинает жить с женщиной, он должен как-то оформить эти отношения. Это надо в первую очередь для защиты чести самой женщины. Разумеется, что самое лучшее – это положение жены. Но женщин больше, чем мужчин. Что делать одиноким? Кто-то идёт в гарем. Но это обычно те, кто уже когда-то жил с мужчиной, кто имеет ребёнка без отца или у кого нет семьи или поддержки. Гарем – это такой институт, куда можно прийти пожить и уйти оттуда добровольно. Мужчина решает, брать ему женщину в свой гарем или нет, но первой решает женщина, которая просит взять её в гарем. Наши гаремы отличаются от восточных: в них женщина не обязана спать с господином. Но она и не может иметь сношения с мужчинами вне гарема, она не может иметь детей. Если у неё уже есть дети, то именно хозяин определяет их в школу. Если женщина хочет учиться или работать, то хозяин помогает ей устроиться. Правда, потом её зарплата поступает к нему. Часть он откладывает на её счет, часть берёт как оплату за услуги. Женщины, которые не работают, в гареме отвечают за порядок, кухню, воспитание детей, уход за престарелыми. Они не являются собственностью. Они вольно пришедшие. А собственность – это как бы легальная любовница. Мужчина может иметь в гареме много женщин, собственность, как и жена, может быть только одна. Можно иметь и жену, и собственность. Но это дорогое удовольствие. Что такое собственность? Чем она отличается от жены? Это содержанка. Она не имеет права ни на работу, ни на учебу, ни иметь детей, если этого не хочет хозяин… Не смотри так на меня. В Анастасе именно на мужчине лежит обязанность заботиться о женщине, точно так же, как это было у вас, в Европе до прихода XX века. И если женщина родит ребёнка, то мужчина обязан его содержать. Если же мужчина отказывается, мотивируя, что это не его ребёнок, женщина может настоять на экспертизе, которую проведут за счёт государства. И если докажут, что этот ребёнок от этого мужчины,то ему придётся платить за экспертизу, алименты на ребёнка и содержание его матери, плюс моральный вред, а также расходы на судопроизводство, иными словами – выплатить гонорар судье. Получается себе дороже.

–А если женщина для себя хочет ребёнка?

–А что значит для себя? Это что, вещь, игрушка? А если потом с ней что-нибудь случится, кто будет его содержать? У нас не социальное государство. Быть собственностью не так уж и плохо. К примеру, Кароль. В детстве её не сосватали, и, несмотря на всю её красоту, выйти удачно замуж проблематично. А так она будет бывать при дворе, её будут содержать. Её родные, по кодексу о собственности, смогут её навещать не реже, чем раз в месяц. Возможно, чаще, но это зависит от Реджинальда. Комитет по охране собственности будет её посещать тоже раз в месяц, чтобы быть уверенными, что девушку не насилуют, не бьют, не издеваются. Реджинальд, поскольку обзавёлся собственностью, сейчас будет платить налог за её содержание, который и идёт на зарплату комитета.

–Итак, разрешите мне взять слово на правах старшего по положению? – спросил принц, когда наконец всё успокоилось и Реджинальд с Кароль спустились в зал. – Уважаемые Филипп и Элиза Касаргонда, я хочу вас уведомить, что сегодня ваша дочь Кароль Касаргонда стала собственностью графа крови Реджинальда Гей Кэроса, о чём засвидетельствовано в настоящем документе и подписано здесь присутствующими, в первую очередь мною, принцем крови Генри фон Гей де Ханзором, – принц сделал лёгкий кивок головой, затем указал на Трегира и произнёс: – Великим герцогом младшим Трегиром фон Гей де Лайнандером, – Трегир привстал, кивнул, – графом крови Лауром Гей Хейгером и графом крови Джоймисом Гей Кельвингом. Документ составлен в трёх экземплярах, один остаётся у вас как у родителей собственности, второй – у владельца, господина Реджинальда, третий передаётся в комитет по охране собственности.

–Королевская семья. Всё-таки она нас настигла, королевская семья… – простонал Филипп. Он тупо смотрел на переданный ему документ.

–Мне Кароль говорила, – негромко начал Реджинальд, – что вы, Филипп, мечтаете о новой машине марки «Форд». Как мне кажется, мы правильно выбрали цвет и модель. Вот ключи от машины, она стоит под окном. Это мой выкуп за вашу дочь.

–Я не продаю дочь за машину… – глухо проговорил Филипп.

–Что ж, ваше право. Я только исполнил обычай нашей страны. Вы можете осмотреть машину позже, можете её продать, сжечь, подарить. Все документы оформлены на ваше имя. Она ваша. Элиза, возьмите, пожалуйста, документы и ключи.

–Всё готово, господин Реджинальд, – в комнату вошёл молодой человек в рабочем комбинезоне.

–Спасибо, Симоне. Господа Касаргонда, я хочу вас уведомить, что теперь на дверях вашего дома установлена моя эмблема. Хочу вам напомнить: поскольку ваша дочь находится в моём распоряжении, то и вы находитесь под моим покровительством. Кажется, это всё. Теперь можно выпить шампанского и по домам.

–Господин Реджинальд, спасибо за машину и объявленное покровительство. Я хочу вас спросить, могу ли я собрать вещи своей дочери? И вы нам дадите время попрощаться с ней наедине? – Элиза соблюла все правила приличия для данного случая.

–Успеется, – улыбнулся Реджинальд и подал ей бокал шампанского.

Анжелика удивлялась, почему за всё время Кароль не попыталась ни успокоить своего отца, ни перекинуться словом с матерью.

–Потому что она собственность. У неё теперь и права голоса нет в присутствии хозяина, – пояснил ей позже Трегир.

–Так как же тогда комитет, родители могут убедиться, что их дочери живётся хорошо?

–Комитетчики, как и родители, имеют право на приватную беседу. Кроме того, не реже, чем раз в месяц, дочь может посещать родительский дом без хозяина.

Шампанское пили молча. Отец постоянно мотал головой, как бы отгоняя от себя эту мысль. Мать украдкой поглядывала то на принца, то на дочь. Анжелика осматривала окружающих.

–Ну, нам пора, – Реджинальд встал, вместе с ним поднялась и Кароль. – Я понимаю, что для вас это всё так неожиданно, – проговорил он, обращаясь к родителям Кароль. – Впрочем, как и для меня. У меня не подготовлены ни комнаты, чтобы поселить девушку, ни слуги. Конечно, я бы мог попросить своих друзей, чтобы она пожила неделю у них. Я спросил у Кароль, что она хочет. Она ответила, что хотела бы эту неделю провести с родителями, перед тем как окончательно переедет ко мне. Я не стал возражать. Кароль, в субботу за тобой придёт машина. Может, приедет кто-нибудь из моих друзей, может, я просто пришлю водителя. Ты можешь приехать вместе с родителями, чтобы они убедились, что ты будешь жить в достойных условиях. Я тебе оставляю деньги, чтобы ты купила себе всё необходимое. Надеюсь, что этого хватит. Если что, остальное купим потом. У меня нет ничего женского, так что покупай всё, что тебе захочется. От тебя будет требоваться одно: я буду звонить утром и вечером – ты должна быть дома. Я могу направить кого-нибудь с проверкой. Если ты куда-либо соберёшься, обязательно звони мне, чтобы я знал. Надеюсь, что ты будешь мне верной. Проводи меня, пожалуйста, до машины.

Кароль вышла вместе с господами. Она видела как соседи – кто повылазил из своих домов, кто выглядывал из окон – с любопытством смотрели на них. Кароль вежливо кивнула всем одновременно. Принц и Трегир помахали рукой. Мальчишки закричали «Ура!», девчонки от восторга захлопали в ладоши. Ещё бы! Королевская семья на их улице. А кумушки уже начали судачить: «Смотри-ка, старый Касаргонда подложил свою дочь под господ. А сам говорил, что по любви выдаст её замуж. Вот она, любовь-то к знати…»

–Поцелуй меня, – прошептал Реджинальд. – Я люблю тебя.

–Я тоже, – в ответ произнесла Кароль. И сейчас ей было абсолютно всё равно, что думали о ней. Она была счастлива от того, что любит и любима, и несчастна потому, что расстаётся со своим любимым на целую неделю.

–Эх, – вздохнул в машине Трегир, – вот это любовь, а у нас только ненависть… Ладно, Манфред, поехали, у нас рабочий день, между прочим, уже начался.

Февраль. 11. Поль Гей де Тьюфик

– Господин Трегир, у аппарата его величество принц Генри, – раздалось в трубке.

Трегир находился в командировке. А значит, принцесса жила в королевских покоях. С того времени, как принцесса приехала из России, Трегир начал бояться незапланированных телефонных звонков. Это могло означать только одно: она опять умудрилась вляпаться в историю. Фактически ни одно заседание королевского совета не проходило, чтобы не вспомнили о принцессе. О ней писали газеты, о ней вещали дикторы. Мятежная Принцесса – прозвище, которое прочно закрепилось за ней. И спикер никак не мог взять в голову, почему Трегир с таким упорством отказывается от того, чтобы поместить её в монастырь. А без согласия опекуна они этого сделать не могли.

–Генри, что опять случилось? Она подожгла дворец или взбесила стадо коров?

–Нет, всё значительно проще. Я хотел тебя поставить в известность, что Анжелика получила приглашение в поместье Тьюфика и отбывает туда завтра.

–Тьюфика? Как так получилось? Я вычеркнул его кандидатуру. Как ты позволил? – Трегир негодовал. Он знал давно главу семьи Тьюфиков: грубый и самодовольный, он отлучил сына от наследства и теперь искал женщину, которая родила бы ему нового наследника. Поль Гей де Тьюфик был настолько же богат, насколько стар. И Трегир прекрасно понимал, что приезд принцессы в его поместье обязательно повлечёт за собой конфликт.

–Ты же знаешь, что он дальний родственник спикера. В общем, путём голосования. Спикер сказал, что ты нечестно поступил, откинув всех претендентов в возрасте и оставив только молодёжь.

–Ты поедешь с ней?

–Нет, она приглашена с королевой, но… Ты сам понимаешь, Анжелика и королева. Это дополнительное противостояние. В общем, Анжелика сказала, что сама сможет за себя постоять…

Анжелика впервые за всё время пребывания в Анастасе так долго находилась в обществе королевы один на один – целых два часа. Королева пыталась провести с дочерью нравоучительную беседу, но Анж отмалчивалась. Машина, в которой они ехали, приближалась к поместью Тьюфика. Королева предупредила Анж, чтобы та вела себя осторожнее у Тьюфика. «Он старый человек и очень консервативен», – говорила королева.

–Очень рад, ваше высочество, очень рад, ваше величество, – Анжелика с неприятием смотрела на этого толстенького человечка, у которого, казалось, по рукам стекал жир. – Вот, видите, замок, мой родовой замок, – Тьюфик сразу повёл дам осматривать родовое поместье, не дав им отдохнуть после дороги. Замок представлял собой унылое зрелище: штукатурка облупилась, стены замка от времени почернели, на камнях пробивали себе дорогу деревья и цветы. – Вот, я ничего не стал переделывать. Принцесса сможет обустроить здесь всё по своему вкусу. Я ей мешать не буду. Только не дам тронуть две комнаты: мою спальню и рабочий кабинет. Пойдёмте же, я вам их покажу и сразу покажу спальню принцессы. Как я рад! Если бы знали, как я рад вашему приезду!

Как не хотелось Анжелике идти осматривать спальню и кабинет. Но делать было нечего. Внутри замок выглядел несколько лучше, чем снаружи. Здесь не было роскоши, но, по крайней мере, всё было очень чисто. Анж ожидала спальню с затхлым воздухом и неприбранной постелью. Она была приятно удивлена, когда увидела, что и спальня, и рабочий кабинет Тьюфика убраны со вкусом. А вот её спальня ничем не отличалась от остальных помещений замка: она была маленькой, с кроватью почти во всю комнату. Драпировка стен потемнела и не имела какой-либо определённой расцветки. На столе стоял огромный букет тепличных роз и ваза с яблоками и грушами.

Королева долго не задержалась. Она отправилась обратно сразу же после обеда. Тьюфик спросил разрешения на послеобеденный сон. Анжелика с радостью, оставшись одна, вышла в сад.

Дорожки сада были очищены от снега. Ярко светило солнце. Ни ветерка. Птички своими трелями уже приглашали весну. На Анжелике было тёплое полупальто. На ногах утеплённые сапожки с опушкой. Шапку надевать не стала, натянула на голову капюшон. Оставаться в замке не хотелось. Слишком унылое было помещение. Да и хозяин её пугал. С собой она прихватила книжку. Увлекшись чтением, Анж не услышала, как к ней подошёл какой-то человек. Она вздрогнула от того, что кто-то подсел рядом, задев её ногу. Анжелика недоумённо посмотрела на незнакомца. Это был крупного телосложения, внешне похожий на Тьюфика молодой мужчина. Над его верхней губой были аккуратные тонкие усики.

–Что вам нужно? Кто вы такой? – Анжелика хотела встать со скамейки, но мужчина взял её за руку и, на удивление, приятным голосом произнёс:

–Успокойтесь, я не причиню вам вреда. Надеюсь, мы с вами скоро станем друзьями. Вы, как я понимаю, принцесса, – мужчина отпустил руку Анжелики. Увидев, что она кивнула утвердительно, он откинулся на спинку скамейки, потянулся, как кот на солнышке, и с улыбкой начал свой монолог. Весь его вид говорил, что это настоящий прохвост. – Мой папочка намерен жениться на вас. Представьте, у меня будет мачеха младше меня. От вас отказался Трегир. Интересно, чем вы ему не угодили. Из всех прочих у моего дорогого родителя шансов больше всего. Так что, вероятнее всего, мы скоро станем родственниками. Но не надо печалиться, моя милая принцесса, – он взял пальцы Анжелики в свою руку и наклонился, чтобы их поцеловать. Анжелика вырвала руку, но со скамейки не сошла. Ей было интересно, чем закончится этот монолог. Она не перебивала, просто отодвинулась дальше, чтобы у этого человека не появилось желания снова дотронуться до неё. – О, как мы строптивы и горды. Ну, ничего, через месяц после свадьбы с папочкой вы сами придёте ко мне. Старый мужчина – вряд ли он удовлетворит вас в постели, если Вы, конечно, не фригидны. А судя по тому, как вспыхнули ваши глазки, Вы не фригидны. И не надо краснеть, – Анжелика собралась было уйти, но следующая фраза её заинтересовала: – Через вас можно было бы поиметь самого Трегира, но, жаль, не получится. Трегир… Мы ведь учились с ним в одном классе. Он герцог, и я герцог. Кто же тогда знал, что именно ему достанется главный титул. Мы с ним дрались до крови. Потом… Потом он стал уводить моих подружек, правда, он тут же их бросал. Теперь – какая удача! – его невеста, его опекаемая будет подо мной. В такую удачу не могу поверить. А вот стать ближе к королеве, а может, и совсем близко… Очень даже можно, – мужчина захихикал.

–Знаете что, а я ведь могу передать эти слова королеве, как, впрочем, и господину Трегиру. Убирайтесь отсюда, чтобы я вас больше не видела. И тогда, может быть, я забуду то, что сейчас услышала, – мужчина встал, подошёл к Анжелике, поднял руку, как будто хотел потрепать её за щёку, но вместо этого получил резкий удар по руке. – Ещё раз, и врежу без предупреждения, да так, что помниться будет долго!

Мужчина галантно поклонился и, что-то насвистывая, ушёл вглубь парка. Анжелика вернулась на скамью. В глазах стояли слёзы. Сердце колотилось в ярости. Кто она здесь? Никто, пустое место! Всякая мразь с ней так обращается. Ей надо было вылить накопившуюся злость: злость на Трегира. Она считала, что это он во всём виноват. Анжелика почувствовала, как чья-то рука коснулась её плеча: «Убирайся, иначе врежу! Или ты не понял?» – спросила она, не поворачивая головы, но пытаясь поддаться вперёд. Чья-то рука бесцеремонно попыталась её удержать. Анжелика медлить не стала. Нахала надо было наказать, раз он не понимал. И она, вскочив, резко ударила ногой вслепую. Приёмы карате ещё не забыла. Анж увидела, как тело отлетело в сторону клумбы. Это был Тьюфик. Он лежал головой на бордюре клумбы, закрыв глаза. Анжелика подошла. Она испугалась, что могла его убить. Наклонилась над Тьюфиком, повторяя: «Я не хотела… Я не хотела…»

В это время Тьюфик открыл глаза и, схватившись за полочки её пальто, со всей силы рванул Анж на себя. Анжелика инстинктивно подалась назад. Из-под пальцев Тьюфика посыпались оторванные пуговицы. Анжелика увидела, как на помощь хозяину бежала охрана. Ей вдруг стало страшно, что здесь она не сможет доказать, что не виновата в случившемся. Она побежала. Но куда бежать? Люди Тьюфика загоняли её в замок. Анжелика влетела в помещение, сбив с ног несколько охранников и слуг. Она взлетела по огромной лестнице на четвёртый этаж, заскочила в какую-то дверь. Изнутри торчал ключ. Закрыла дверь. Сердце билось так сильно, что казалось, оно выскочит из груди. Наконец она немного успокоилась. За дверью раздавались голоса. Она поняла, что преследователи её потеряли. Они ходили по этажу и тыкались в закрытые двери. Анжелика молча опустилась на пол. Теперь, когда её никто не видел, она могла дать волю слезам, теперь её никто не видел. Но слёзы испарились. Теперь ей надо было решить, что делать. Сдаваться на милость победителя она боялась. Здесь не было Трегира, а следовательно, слушать её никто не будет…

За окном начало темнеть. Анж хотела есть и пить, но выходить она не решалась. Вдруг услышала голос Лаура. Он шёл откуда-то с улицы: «Анжелика, я тебя прошу сдаться. Ты сама понимаешь, что скрываться нет смысла. Тебя всё равно найдут, так давай по-хорошему!» Анж почувствовала какое-то облегчение. Здесь был Лаур. Надо его уговорить пойти на диалог. Анжелика прошлась по комнате. В углу заваленной всякой рухлядью комнаты она нашла огрызок карандаша. Оторвав от стены кусок обоев, она написала: «Лаур, обещай, что ты выслушаешь меня, прежде чем начнёте бить». Почему-то она решила, что её обязательно должны бить. Она завернула в бумажку кусок штукатурки, который отколупнула тут же, открыла окно. Внизу стояли люди Лаура. Она выбросила эту записку в окно, посмотрев, как та упадёт. Кто-то тут же подобрал записку и куда-то побежал. Анжелика вернулась вглубь комнаты. Но в это время вдруг услышала какой-то шум за спиной. Повернувшись, увидела, как в окна «влетают» какие-то люди. Посыпались стёкла. Это была спецбригада, которая дежурила на крыше. Им надо было узнать только комнату, где скрылась Анжелика, чтобы проникнуть туда.

–Стойте! Стойте! Мне нужна связь с Лауром. Если вы сделаете хоть одно движение,я выпрыгну в окно. Мне терять нечего… – один из парней дал ей трубку. – Лаур, привет, это я. Прикажи своим архаровцам не двигаться, иначе я выпрыгну в окно. (Лаур выполнил приказание, хотя внизу уже растягивали тент. Но к чему рисковать?) А теперь, обещай, что ты выслушаешь меня…

–Девочка, послушай меня очень внимательно, – перебил её Лаур. – Я прибыл именно для того, чтобы выслушать тебя. В противном случае сюда бы направили королевскую бригаду. Но слушать я тебя буду лишь после того, как ты сама добровольно с руками за спиной выйдешь из комнаты. Вот после того, как ты сдашься на милость победителя, я с тобой поговорю. В противном случае можешь прыгать, я готов тебя встретить здесь.

–Я выхожу, – Анжелика вздохнула. Она понимала, что это действительно единственно возможное реальное условие. Она открыла дверь, сцепив пальцы за спиной. За дверью уже стояли люди из бригады Лаура. Она шла мимо этого живого коридора. К ней никто не подходил, её никто не трогал. Наконец «коридор» её привёл к одной из комнат. Она вошла. В комнате были Тьюфик с перевязанной головой, Генри и Лаур. Увидеть брата она никак не ожидала.

–Садись, – Генри рукой указал на кресло, которое стояло посередине. – Анжелика, я хочу тебя сразу предупредить, что ты должна рассказать всю правду, что произошло и почему. В противном случае тебя могут ждать очень большие неприятности. Ну а теперь рассказывай.

Анжелика утвердительно кивнула, потом посмотрела на Тьюфика, у которого была перевязана голова. – Я правда не хотела. Но он не разбивал голову. С разбитой головой он не мог бы мне так порвать пальто. В общем, так… – Анжелика перевела глаза куда-то в угол, гордо вскинула голову и начала свой рассказ. Она вспоминала всё до мельчайших деталей, ибо понимала, что её спасение сейчас в этом.

–Моего сына здесь нет. Это всё вздор! И я требую сатисфакции, – Тьюфик вскочил со стула, когда Анжелика дошла до того места, где сын Тьюфика предвкушал возможность «поиметь» королеву и Трегира.

Генри рукой остановил Тьюфика. Он понимал, что Анж врать не могла. Её никто не предупреждал о том, что у Тьюфика есть сын. И уж больно подробно она его описала. Лаур и Генри вышли в коридор. Вскоре они вернулись.

–Значит, так: я дал распоряжение обыскать ваше поместье, – начал Лаур.

–Подождите. Когда это всё произошло, я велел слугам перекрыть все выходы из поместья. Надо связаться с постами, может, кого и задержали, – Тьюфик подошёл к телефону, набрал какой-то номер. Анжелика молча наблюдала за происходящим. К ней никто не подходил. Она по-русски обратилась к Лауру, он на английском ей ответил, что русский на время придётся забыть. Время шло. Тьюфик возмущённо говорил, что если даже допустить, что его сын обидел принцессу, это не повод бить с такой силой, да ещё не глядя, кого и куда бьёшь. Анжелика хотела ответить, но под взглядом Лаура замолчала. Генри же повторял лишь одно: «Хорошо, мы разберёмся». Вскоре зазвонил телефон. Действительно на одной из проходных был остановлен сын Тьюфика, который собирался выехать на своей машине. Вскоре появился и он сам.

–Папочка! Рад встрече, рад встрече. Какие господа! – молодой мужчина улыбался, как будто встретил старых знакомых. – Папочка, а чего голову обвязал? Что, невеста по голове погладила, а ты решил, что её разбил? – по-видимому, он уже был в курсе дела. – Да вы не переживайте, господа, он коленку ушибёт, а кричит, что сломал.

–Замолчи! – глаза Тьюфика сверкали от гнева. – Зачем ты здесь? Разве я тебя приглашал?

–Папочка, ты мне запретил появляться на балах, а мне хотелось посмотреть на будущую мачеху. Кстати, ты, надеюсь, меня ещё не отлучил от дома и я могу пожить здесь на законных основаниях? Или же ты меня отлучаешь?

Анжелика не знала, что в этом доме давно был конфликт между отцом и сыном. И отец как член большого королевского совета запретил своему отпрыску появляться при дворе. Из-за чего начался этот конфликт, никто толком и не знал. Кто-то говорил, что сын увёл у отца невесту, кто-то – что сын сильно проигрался. Но, так или иначе, сын был в опале. Отец отселил сына в уединённое поместье. Не имея практически никакого наследства (отец выделил скудную ренту), не имея возможности вести светскую жизнь, сын не мог жениться на ровне, но в то же время он не мог жениться и на простолюдинке, потому что отец не отлучил его от дома. А следовательно, не лишил титула. Это подвешенное положение явно не удовлетворяло молодого человека. Он предпочёл бы быть отлучённым, чем тем, кем являлся сейчас: ни два, ни полтора.

Спор отца и сына прервал слуга, который доложил об ужине. Анжелике дали возможность переодеться. Она увидела, что Лаур привёз с собой Мэри, против которой с самого начала был Тьюфик, заявляя, что в его доме найдётся прислуга, достойная обслуживать принцессу. После ужина они снова удалились в кабинет. По дороге Анжелика успела шепнуть Лауру, чтобы её не оставляли сегодня на ночь одну с Тьюфиками в этом замке. В конце концов Генри отстоял право сестры на защиту своей чести, правда, ему самому пришлось всё-таки принести извинения Тьюфику за причинённую боль. Анжелика же извиняться наотрез отказалась. На что Генри пообещал, что ей придётся извиняться перед ним после её возвращения во дворец. Лаур использовал своё «ораторское» искусство, доказывая, что принцесса воспитывалась в строгих мусульманских традициях в узбекской семье, которые не позволяют ей таких вольностей со стороны мужчины до законного брака. Кроме того, Генри настоял, чтобы при принцессе оставалась её фаворитка. Сын Тьюфика добился того, что отец его тоже оставил в замке.

Оставшиеся дни прошли спокойно. Тьюфик как мог развлекал юную принцессу. Его сын ни на шаг не отходил от папаши. В конце недели Тьюфики на машине, как это и полагалось по ритуалу, отвезли принцессу и её фаворитку во дворец. Семья Тьюфиков восстановилась, отец разрешил сыну бывать при дворе. Сын перестал донимать своего престарелого отца, который не терял надежду жениться, чтобы произвести второго наследника на этот свет.

Март. 12. Ванесса Гей Вальер

–Вот вы уже и стали большими, – классный руководитель ходил между рядами и раздавал листочки. – Пришла пора выбирать профессию. До выпускных экзаменов осталось не так уж и много. Я раздал анкету. Вам надо заполнить её, указав, в каком учебном заведении вы хотели бы продолжить обучение. Вы можете выбрать от трёх до пяти и указать специальность. Вы можете выбрать до трёх профессий. Если вы не знаете, в каком заведении хотели бы продолжить обучение, этот пункт не заполняйте. Если не определились с выбором специальности – не заполняйте также. Всех, кто не определился с выбором, мы запишем на консультацию по профориентации.

Одноклассники склонили головы. Анжелика осмотрелась. Она единственная, кому не выдали анкету. Она подняла руку:

–А мне? А я?

–А по вам вопрос открыт. У вас иностранный диплом, оценки большей частью переставлены оттуда. Вам надо проконсультироваться непосредственно в том университете или высшей школе, куда вы намерены поступать.

Пока ученики заполняли анкеты, классный наставник стал спрашивать, кто выбрал какую профессию и почему. Кто-то хотел стать врачом, другой – военным, третий – учителем.

–Принцесса, а ты кем хочешь быть? – это был Алекс. С того злополучного дня он был как бы на короткой ноге с принцессой.

И если по началу учителя одёргивали Алекса, то потом оставили в покое. Тем более что Анжелика на это не обращала внимания. Она не требовала к себе ни повышенного внимания, ни особого отношения.

–Я… Я хочу быть свободной, – неожиданно произнесла она. – Да, именно свободной, чтобы выбирать самой, где я буду жить и с кем. Чем заниматься, с кем дружить. Если бы у меня сейчас было право выбора, я бы уехала из Анастаса к себе домой в Россию. Там все мои друзья и одноклассники. Однажды я обязательно покину этот дворец и это прозвище Принцесса. А пока… Пока шаг вправо, шаг влево равносильны расстрелу.

–Весело как, – Алекс усмехнулся. – А я думал, что все девчонки в нашем классе мечтают занять твоё место. Ведь рядом с тобой такой красавчик брат и сам секс-символ… – но договорить ему девчонки не дали. Они закидали Алекса бумажными шариками. Учитель насилу успокоил развеселившийся класс.

О том, что классный наставник донесёт её слова брату, она ни на минуту не сомневалась. И поэтому известие, что Генри хочет её видеть, ничуть не удивило.

–Ну что опять случилось? Анжелика, скажи, когда сначала будет думать голова, а потом уже язык молоть? Ты в курсе, что доложено в королевский совет о твоей мысли о побеге?

Он промолчал, что Трегир, не успев приехать, был тут же вызван, и ему доложили о намерении принцессы сбежать из дворца. И что она об этом заявила в школе. На что Трегир ответил с усмешкой:

–Да она об этом говорила, ещё не приехав сюда. Америку открыли. Она находится под постоянным наблюдением.

–Генри, я хочу на следующий год дальше учиться, – Анжелика сидела в гостиной брата. – Мне сказали, что надо узнать, через школу подавать документы или напрямую.

–Спроси об этом у Трегира. Тем более что он как твой законный представитель должен согласовать разрешение на учёбу.

Анжелика замялась: «Но Трегир… Он же в отъезде. А мне бы хотелось этот вопрос сейчас решить».

О том, что Трегир уже вернулся, ей никто не доложил, как и не сообщали ранее, когда он приезжал на пару–тройку дней. Сам же он ей не звонил. Нет, без сомнения, он постоянно интересовался, как обстоят дела у принцессы, но вот чтобы поговорить с ней…

–Ваше превосходительство, принцесса Агнесса-Анжелика к вам, – доложил секретарь. Трегир сделал знак, чтобы её впустили. На Анжелике, как всегда, были любимые джинсы и белая рубашка. Она очень любила белые и чёрные рубашки. Другие цвета для неё как будто не существовали. Что касается джинсов, то здесь она предпочитала классический тёмно-синий цвет.

–Ну и с чем пожаловала столь важная госпожа? – Трегир вышел из-за стола. Пошёл навстречу, галантно поклонился и хотел поцеловать руку, но Анжелика не дала.

–Трегир, я по делу, – Трегир указал ей на стул, сам вернулся на своё место. – Я хочу учиться дальше.

–Учиться? Я-то уж думал грешным делом, что ты по мне соскучилась. Ты уж определись, дорогая, ты хочешь учиться или сбежать, – он улыбнулся. – Не успел я вернуться, как уже побывал на королевском совете. Ладно, не злись. Говори, в чём у тебя проблема, – внимательно выслушав Анжелику, он поднял телефонную трубку. – Соедините меня, пожалуйста, с ректором академии управления. Господин Дарвин, добрый день. У меня к Вам вопрос: если поступает в университет гражданин Анастаса, но у него иностранный диплом о школьном образовании, то где ему надо будет сдавать экзамены? Нет, предметы по культуре и истории Анастаса будут сданы до конца года. Сейчас она дублирует последний год в нашей школе: сдаёт как раз специальные предметы. Не знаю пока… Хорошо, спасибо, – он положил трубку. – Так вот, ты можешь вместе со всеми сдавать экзамены в школе, а можешь сдавать непосредственно в университете. Ты на кого хочешь учиться?

Анжелика пожала плечами. Она как-то не задавалась этим вопросом. Помолчав некоторое время, вдруг хитро улыбнулась:

–Я в военное училище пойду. Военной хочу стать.

Трегир какое-то время соблюдал серьёзность, а потом расхохотался:

–Ну, насмешила ты меня! Ладно, если ты хочешь рисковать жизнью, то можешь пойти учиться на детектива – будешь ловить преступников – или в академию чрезвычайных ситуаций. Там тоже много нужных профессий. Можно пойти на журналиста и ездить по горячим точкам. Можно выучиться на врача и также ездить по горячим точкам. Давай сделаем так: я запишу тебя на курсы профессиональной ориентации, ты там позанимаешься и определишься, что тебе по душе. Срок подачи документов – месяц. Так что успеешь.

–И ты согласишься на любую профессию?

–Я? – Трегир усмехнулся. – А почему я? В военное училище тебя не возьмут по возрасту. Кроме того, ты с детства много грузила себя тренировками. Не давала передышки своему телу. Кроме того, ты не принимала препараты для укрепления костей. Твоя трещина заживает очень долго. А это признак того, что твой организм уже износился. Поэтому я буду против всего того, что даёт сверхнагрузку. В противном случае ты будешь как олимпийский чемпион: с медалями на груди и штырями в спине. Кстати, завтра тебя ждёт сюрприз.

Серебристая машина, тихо шурша по гравию, въехала в парк. Открылись резные ворота, покрытые позолотой. Позади осталась праздно прогуливающаяся публика. По обе стороны дороги росли высокие, могучие тополя, которые протянули друг к другу ветки, чтобы обняться, как обнимаются братья после долгой разлуки. Впереди показался замок. Красивое здание XVIII века с начисто выбеленным фасадом. Это был иной стиль, нежели замки королевский и великих герцогов.

Полтора часа, как Анжелика и Генри выехали из Блу-Сити. Полтора часа он не услышал от неё ни слова. На все его вопросы она отвечала ему, не открывая рта. В конце концов он оставил её в покое. Трегира с ними не было, он должен был приехать отдельно.

Полтора часа дороги… Анжелике было немного грустно. Вчера весь вечер она с Трегиром проболтала, вспоминая Советский Союз. Трегир рассказывал ей, что он ощущал, когда впервые увидел её 10-летним ребёнком. Как хотелось ему её отшлёпать, когда впервые они сидели за одним столом. Сколько раз он порывался объявить о её происхождении, чтобы хоть как-то утихомирить этот необузданный характер, но каждый раз любопытство – а что она ещё способна вытворить? – останавливало его. Она говорила о том, что до последнего надеялась, что это неправда, что она принцесса.

–Анжелика, что случилось? Мы приехали, – внезапно она услышала голос Генри. Как бы очнувшись ото сна, она вдруг поняла, что её руку держал брат, чтобы помочь ей выйти из машины.

Их поджидал уже знакомый юноша – она видела его в бассейне в тот самый день, когда познакомилась с Кароль. Рядом с ним стояла девочка, которая своими огромными восторженными глазами смотрела на Генри. Анжелика украдкой глянула на брата. «Что ж, похоже, что это будущая невестка», – усмехнулась Анж, но тут же себя одёрнула, ведь девочка была совсем юной.

–Позвольте представиться, Гарольд. Я не уверен, что вы запомнили меня в последний раз, – молодой человек улыбнулся. – А это моя сестра Ванесса. Я вас прошу пройти во дворец. Мы все уже ждём вас, ваше величество. Сегодня первый бал для моей сестры. Ей исполнилось пятнадцать.