Укроти свою строптивость - читать онлайн

ЧАСТЬ 1

Июнь (конец XX века)

1. Дорога

Анжелика услышала, как за спиной захлопнулась дверь вагона. Поезд набирал скорость: тук-тук, тук-тук…

Она закрыла глаза, вдруг стало страшно.

Впервые в жизни ей стало страшно.

Впервые в жизни она поняла, что ей некуда бежать, что её никто нигде не ждёт и никто не в силах ей помочь.Что сейчас она осталась одна против Трегира и принца. У неё тревожно ёкнуло сердце.

Но в реальность её вернуло лёгкое похлопывание по плечу:

–Анжелика, давай заходи. Не томи публику. Я думаю, что брату не терпится обнять вновь обретённую сестричку, – в голосе Трегира послышалась усмешка.

Трегир, он нашёл её два года назад. Два года назад она обнаружила в бумагах родителей письмо, в котором говорилось, что является королевской дочерью. Королевская дочь из маленького островного королевства Анастас! Если бы она знала, чем для неё обернётся это известие. А тогда… Она, когда дома никого не было, представляла, как идёт по дворцу, как разговаривает со своими подданными. Ей это всё казалось игрой. А потом появился он вместе со своим адъютантом. И оказалось, что это не сказка, не игра, а самая настоящая правда. И тогда вдруг поняла, что должна будет расстаться с самой замечательной мамой на свете, с самым умным папой, с милой сестрёнкой и любимым братишкой. Ну и что, что они оказались неродными по крови, но она их любила, и они её тоже. Трегир, он пришёл и разрушил её мир. Два года она сопротивлялась. Два года он уговаривал её смириться. А она всё оттягивала и оттягивала момент отъезда. Но приехал принц, её брат. Она уговаривала Трегира не говорить принцу про неё. Трегир сделал ей такое одолжение. Принц до последней минуты не знал, кто же его сестра. А она… Она развлекалась напоследок. И вот последний день настал. Сегодня они тронулись в путь. На поезде. Она упросила Трегира поехать на поезде, чтобы ещё чуть задержаться здесь, на этой земле, на той земле, которая стала её родиной.

Анжелика гордо, по-королевски вскинула голову и зашла в вагон. Она шла, глядя прямо перед собой, не видя никого вокруг. Шла, не позволяя слезам прорваться. Шла, сжав челюсти до боли. В коридор вагона высыпали его «жители». Всем хотелось посмотреть на принцессу.

–Не разгоняйся… – она остановилась. – Поворачивай в купе, – она исполнила.

Сейчас ей хотелось, чтобы её оставили в покое. Казалось бы, что пора было давно свыкнуться с мыслью, что она должна покинуть свою семью, чтобы стать наследницей престола. Но у неё на это не было времени. И вот сейчас ей нужно было остаться одной, чтобы это осознать. Это был не сон, это была реальность, с которой приходится считаться.

В купе, куда ей велел зайти Трегир, никого не было. Она прошла к столику.

–Можешь сесть… Ваше величество, её величество уже на месте, – Трегир с усмешкой посмотрел на Анжелику. Вздрогнула, когда он произнёс «её величество».

«Ага, значит, я теперь выше тебя по положению. Что ж, ты у меня пожалеешь ещё, что на свет родился…» – усмехнулась она.

В купе вошёл её неотразимый брат. На его лице не было восторга от того, что его сестрой оказалась именно Анжелика.

Принц пробыл в России всего месяц. Но за этот месяц Анжелика успела ему надоесть. Для начала она организовала его похищение. А ведь Трегир его предупреждал, что приехать инкогнито – плохая идея. Нет, в страну принц прибыл официально. Но потом в Москве остался его двойник, которого показывали по телевизору, знакомили с достопримечательностями столицы. А он сам с чужим паспортом прилетел в этот северный город. О его приезде знали всего пару человек. Как прознала эта девчонка, никто не знал. Вот она и похитила его. Заявлять о похищении никто не стал, ведь официально-то он был в Москве. Правда, через три дня ей всё же пришлось его отпустить. Но три дня ему раем не показались. Нет, она не устраивала пыток и не морила голодом. Неизвестность, постоянный монотонный шум. При этом она лично приходила к нему беседовать. И ему даже в голову тогда не могло прийти, что это его сестра. Вежливая, спокойная, с сигаретой в тонких пальцах…

–Значит, так, моя дорогая… – начал Трегир, потом, выглянув в коридор, произнёс: – Мэри, зайди.

На пороге появилась пышноволосая девушка лет восемнадцати–девятнадцати. Bien en chair, как говорят французы. При ней было всё: красивые женственные формы тела; голубые, как бездонные озёра, глаза; длинные, словно крылья птицы, чёрные ресницы; слегка пухлые сочные губы; розовые и нежные, как персики, щёчки с едва заметными ямочками. Анжелике показалось, что она гадкий утёнок среди этих красивых людей: Трегир со своей представительностью и властностью; брат, от вида которого захватывало дух; эта девушка; там, в коридоре, стоял Лаур, адъютант Трегира, с тонким аристократическим профилем; и даже тот четвёртый, адъютант принца, которого она до этого видела всего один раз, который сейчас пытался заглянуть в купе из-за спины Трегира, тоже был красив.

–Ваше величество, вы меня слушаете? – Трегир взял Анжелику за подбородок.

–Не имей привычки прикасаться к моему лицо, – она ударила его по руке.

–Вот и хорошо, значит, слушаете. Это ваша служанка Мэри, она будет помогать вам. Вы будете жить с ней в одном купе. Мэри, пожалуйста, подожди госпожу у вас. Итак, моя дорогая, распорядок жизни такой: в восемь утра – завтрак, в час дня – обед, в семь вечера – ужин. В ресторан ходим все вместе, как в детском садике.

–Я не поняла, а почему ты сейчас мною командуешь? Как мне кажется, ты сейчас моя обслуга. Ты – никто, ведь я – принцесса, не так ли? А это значит – твоя госпожа? – Анжелика усмехнулась.

–О… – Трегир и Генри с улыбкой посмотрели сначала на Анжелику, потом друг на друга. – Вот именно, что тебе кажется. Ты – незаконнорождённая принцесса, а я – великий герцог крови, и это ТЫ подчиняешься сейчас своему брату Генри, принцу крови, и мне, а также нашим адъютантам, когда будет дано такое указание. До того, как мы прибудем в Анастас. Сейчас Я за тебя несу полную ответственность, именно поэтому Я тебе даю указания. Так вот, – Трегир закрыл дверь в купе и сел напротив Анжелики, поставив ногу на полку, где сидела Анж, как бы преграждая ей выход. – Мы пошли навстречу твоей просьбе проехать поездом через всю Россию. Теперь очередь за тобой: так как дома ты отказывалась учить правила придворного этикета и законы Анастаса, то тебе придётся заняться этим в поезде. Здесь будет мно-о-ого времени… Я хочу тебя сразу предупредить, чтобы не было недоразумений в будущем: ты не устраиваешь голодовок, митингов и забастовок, учишь то, что тебе будет дано, не огрызаешься, соблюдаешь субординацию, то есть при обслуживающем персонале, если обращаешься по имени, то добавляешь слово «господин», а к брату обращаешься не иначе как «ваше величество», и мы будем разрешать тебе выходить на остановках. Но… под охраной наших людей. Ты теперь принцесса, и твоя голова приобрела ценность.

–А руки лобызать не надо? И припадать к стопам? – не огрызаться она не могла.

–Надо будет – и это будешь делать… Да, привыкай говорить и думать на английском. Вопросы ко мне есть? Вот и хорошо, сейчас я вас покину. После беседы с братом пройдёшь к себе в купе, переоденешься и можешь отдыхать. Вчера была бессонная ночь. Будут какие-либо просьбы – передавай через Мэри, если со мной общаться лишний раз не хочется.

–А пописать мне будет разрешено сходить?

–И покакать тоже. Я вижу, тебе ну никак неймётся. Ваше величество, я вас оставлю.

Анжелика посмотрела на брата, который за всё время не произнёс ни слова. Светловолосый. Рослый, с хорошо развитой мускулатурой. Он был не просто красив, он был красив какой-то нереальной красотой. Принц как будто впервые видел свою сестру – осматривал её с головы до ног.

Анжелика встала, потянулась и протянула:

–Ну что, братишка, обнимемся, что ли, а то так давно не виделись…

–Сидеть! – голос брата был наполнен металлом: холодным и острым. – Да, мне, наверно, стоило предположить, что именно вы моя сестра. Хотя Ваша бесцеремонная наглость… На что вы рассчитывали? Вы же знали, что…

–Что поеду с вами в одном поезде? – перебила Анжелика. Она только что выслушала тираду от Трегира и совсем не собиралась слушать нравоучения от Генри, которого знала ещё слишком плохо. – А если бы знали, что я – ваша сестра, вы бы меня оставили в покое? Так ещё не поздно, я с превеликой радостью покину поезд на ближайшей остановке.

–На ближайшей остановке вы останетесь в купе, потому что не умеете себя вести. Вас только что предупредили, при каких условиях вам позволят выходить на остановках… Ещё замечания?.. – Анжелика раздула ноздри и откинулась назад, скрестив руки на груди. Она не ожидала такого поворота событий. Трегир обычно на первый раз прощал. Похоже, что брат действительно был суровее Трегира. Генри продолжил: – Вот и отлично. Я вам уже один раз сказал, что вопрос вашего пребывания в Анастасе обсуждению не подлежит. И чтобы я больше этого не слышал.

–Ну так заткни уши, если не хочешь слушать.

–Я надеюсь, что это первый и последний инцидент в поезде. При условии, что дорога пройдёт гладко, я, может, прощу ваши проступки… – принц оставался невозмутимо спокойным.

–Какое благородство! Это какие же, позвольте полюбопытствовать?

–Моё похищение, ваше поведение в школе: обзывать меня при всех никому не позволено, ваш номер с ужином и, наконец, ваше бегство…

Генри появился в школе, когда Анжелика сдавала экзамены. Северный Вундеркинд – так её окрестили местные газеты. Она окончила школу в пятнадцать лет, сдав на отлично одновременно экзамены за восьмой и десятый классы. О том, что Генри хорошо владеет русским языком, журналисты не знали. Он скрывал свои знания, потому что его двойник, который вместо него оставался в Москве, не знал языка. Но для Анжелики эта встреча с принцем не была первой, и ей прекрасно было известно, что принц владеет языком Шаляпина и Достоевского. Вот тогда она оторвалась по полной.

А дело было так.

Анжелика только что сдала экзамен по английскому языку.

–Привет, господа. Что это здесь такое происходит? – усмехнулась она, осматривая поочерёдно делегацию, в состав которой входили представители властей, дирекция школы, переводчика и, конечно же, принца.

–Вот, господин принц Генри фон Гей де Ханзор… – начал было директор школы.

–Долго учили-то, как звать его? – Анжелика говорила о принце, как будто его здесь не было. Она заметила, что переводчик тихо перевёл принцу: «Девушка восхищается, что директор школы с такой лёгкостью произносит столь сложное имя». – А, так, стало быть, принц не знает русского языка?

Переводчик перевёл: «Девушка спрашивает, знаете ли вы русский язык?»

–Нет, – ответил по-английски Генри и, перейдя на ломаный русский, сказал: – Я знать спасибо.

–Оксана, слышишь, этот болван русского-то не знает, – Анжелика громко обратилась к своей подруге, которая стояла поодаль.

Переводчик перевёл эту фразу как «девушка сообщила своей подруге о том, что принц не знает русского языка». Дальше – больше. Бедный переводчик умоляюще посмотрел на Анжелику:

–Подбирайте, пожалуйста, выражения. Вы думаете, легко всё время сочинять? Я ведь переводчик, а не телеведущий.

А потом, потом Генри пригласил на ужин Анжелику вместе с Оксаной. Принц думал, что именно подруга Анжелики и есть принцесса, ведь до посадки в поезд ему никто не называл имя сестры. Генри тогда уже несколько дней находился в городе, но до сих пор не видел свою сестру. И ему почему-то очень сильно захотелось, чтобы принцессой оказалась именно Оксана. В том, что Анжелика каким-то образом связана с принцессой, сомневаться не приходилось. Она же повернула беседу таким образом, что к ним на тот самый официальной ужин пришла та самая делегация. Да, Анжелика хорошо повеселилась напоследок.

–Я устала и хочу спать, – Анжелика встала и открыла дверь купе. Ещё немного, и она взорвётся. Её бесил не спокойный тон брата и его уверенность, её бесило собственное бессилие.

Она не поняла, что произошло, как оказалась с выкрученной рукой за спиной. Дверь купе мгновенно закрылась:

– Анжелика, я вас предупреждаю в последний раз о том, что за непочтительное поведение будете наказаны. На сей раз вы прощены. Я вас не отпускал. Но, видимо, вы и правда устали. Вы меня поняли? – Анжелика молча кивнула. Генри отпустил руку. Открыл дверь, вышел вместе с ней. В коридоре было тихо. Видимо, все разбрелись по своим местам. – Это купе господина Трегира, – указал он на следующую слева дверь, хотя в этом не было нужды: дверь была открыта и в купе сидели Трегир с Лауром и тот четвёртый. – А вот и твоё. – Он открыл следующую дверь и завёл её внутрь. – Значит, так: по соседству с тобой, как ты поняла, Трегир с одной стороны, Нелли и ещё одна русская девушка – с другой. В двух крайних купе – охрана. В тамбурах тоже постоянно дежурит охрана. Советую не испытывать судьбу. А сейчас можешь отдыхать, – Генри отпустил Анж и, перейдя на английский, обратился к служанке: – Мэри, займись госпожой.

Анжелика потёрла запястье. Оно до сих пор горело: «Похоже, что у него подготовка не хуже, чем у Трегира… Ну и послал бог наказание…» Анжелика села на полку, на которую ей показала Мэри. От ранее неведанной сухости щипало глаза. Ей хотелось плакать. Но позволить этого она себе не могла. Девушка равнодушно посмотрела на трикотажный костюм, состоящий из футболки и шортиков, который ей молча подала служанка, очевидно, чтобы переодеться. Потом отвернулась к окну. В груди снова что-то защемило. Она могла терпеть боль, владеть собой, но вот справиться с тоской… Этому не успела научиться. Она молча легла на полку, отвернувшись лицом к стене, чтобы не видеть родные места, чтобы успокоить душу, которая рвалась на волю. Она не поняла, что такое горячее обожгло щеку. Тихая предательская слеза скатилась на подушку. Анжелика закрыла глаза. Напряжение стало её покидать. Она постепенно засыпала…

Трегир заглянул в купе. Надо было идти ужинать. Мэри вышла в коридор:

–Она давно спит? Ладно, Мэри, ты иди поешь, а я здесь пока останусь, – Трегир тихонько вошёл в купе и сел на свободную полку, открыл книгу.

Он не знал, что Анжелика сквозь прикрытые ресницы видела его, но ей не хотелось с ним общаться. Отвернулась. Трегир посмотрел на эту девочку, которая всё ещё пытается отстоять свою потерянную свободу. Он знал, что её ждут куда более суровые испытания, чем эта поездка в поезде.

Утром Генри зашёл в купе к Трегиру:

–Как ты думаешь, что делает наша красавица?

–Спит, что же она ещё может делать… – Трегир усмехнулся, посмотрел на часы.

–Так долго спит? Ты же говорил, что она встаёт ни свет ни заря.

–Я думаю, что она будет «спать», пока о ней не вспомнят. Ей не хочется с нами общаться, вот она и будет вылёживать до последнего. Мэри, – Трегир увидел, что служанка возвращается из туалета, – буди госпожу. Скажи, что если она сама не встанет, то я ей лично помогу это сделать. Пусть одевается, умывается и зайдёт к нам. Через пятнадцать минут она должна быть готова к завтраку.

–Трегир, – Генри закрыл дверь купе, – как ты думаешь, если я рискну и позволю ей сегодня выйти на перрон? И в самом деле, не можем же мы её постоянно держать в купе. Из этого что-нибудь выйдет?

–Не думай, что она бросится тебя целовать от радости. Скорее всего, воспримет это как норму. Рискни. В конце концов, от поезда она не отстанет. Правда, может затеряться между вагонами, так что имей это в виду.

–Трегир, а скажи, неужели тебе не было страшно, что она не поедет с нами, не подойдёт к поезду?

–Было, и ещё как. К ней был приставлен «хвост», и если бы она не явилась к поезду, то её бы всё равно доставили. Она об этом знала, как и знала то, что в этом случае я бы посадил её на уколы.

Анжелика восприняла свободу, как и говорил Трегир, как должное. Она выскочила на перрон и тут же исчезла в толпе ребят. Генри её потерял практически сразу. Поезд тронулся, а девушки не было. Генри с волнением вглядывался в убегающую даль, но нигде ему не махала её рука.

–Ну она у меня появится… Это была её первая и последняя остановка.

–Ага… – Трегир налил в стакан холодное пиво. – Не переживай. Она появится, но не сейчас, где-то ближе к полуночи. Я уже дал распоряжение, чтобы были гото к её появлению. До полуночи её искать не стоит. Да и, в самом деле, не поведёшь же её по составу со связанными руками и под конвоем. Не солидно. А по-хорошему она не пойдёт. А в полночь появится. Люди спать будут укладываться, поезда летние переполнены…

Генри с тоской подумал о том, что её ожидает в Анастасе. Она будет делать всё, чтобы от неё избавились. Значит, на место надо было ставить здесь и сейчас.

Как Трегир и предполагал, Анжелика подошла к вагону на одной из остановок около полуночи. У неё в руках был огромный букет цветов. Она не рассчитывала на чудо и что её будут уговаривать. Но ведь и не убьют. Она почувствовала, как чьи-то крепкая рука взяла её за плечо. Рядом услышала голос Лаура:

–Допрыгалась. Ну что, заходи на экзекуцию, – поднялась в вагон, на платформе повернулась и кому-то помахала свободной рукой. – Давай, чего встала? – Лаур завёл её в коридор. – Цветы отдай Мэри, а сама – в купе Трегира, – адъютант довёл её до купе Трегира, подождал, пока она войдёт, и закрыл дверь. В купе было пусто. Она навалилась на спинку и закрыла глаза, притворившись спящей.

Поезд тронулся. Дверь купе распахнулась. Кто-то похлопал по щекам, несильно, но всё же чувствительно. Открыла глаза. Это был Генри.

–Вы должны просить прощения за то, что заставили нас волноваться, – Анжелика усмехнулась и молча повернула голову к окну.

–Анжелика, – Генри кончиками пальцев приподнял её подбородок и попытался повернуть голову, чтобы она смотрела на него.

–Ваше величество, – Анжелика скрестила на груди руки, – Вы ручки-то от лица уберите и не имейте привычки его трогать.

Генри сел напротив, некоторое время он молча смотрел на неё, как бы решая, что предпринять. Потом тихо, но жёстко произнёс.

–Мне придётся вас наказать за непослушание.

–Даже так? Поездка и общение с вами уже наказание. Интересно, как ещё вы меня можете наказать? Поставить в угол? Выпороть ремнём? А может, лишить сладкого? Вам не кажется, что мы не в детском саду? И вы не мой родитель? Меня папа с мамой никогда не наказывали…

–Я не папа и не мама, я старший брат, и я, как и ваш жених и опекун, несу за вас ответственность. Вы будете наказаны до тех пор, пока не услышу слова раскаяния. Искренние слова. Завтра весь день под арестом, – Генри открыл дверь. В купе вошёл Трегир:

–Анжелика, ты не оправдала нашего доверия.

–Да пошли вы!.. – она резко встала.

–Ваше величество, вы не будете возражать, если эта красавица сегодня проведёт ночь здесь? – Трегир с усмешкой наблюдал за реакцией Анжелики. Её резко бросило в краску.

–Трегир, – голос осип, – но тут едет Лаур. И потом… Это нехорошо: ты мужчина, а я…

–Вот как раз это очень даже и хорошо. А Лаур займёт твоё место. А может, ещё куда пойдёт. Он взрослый мужчина, ему нужна женщина, – Трегир подсел к Анжелике, которая от неожиданности опустилась обратно на полку, приобнял за плечи, пальцами другой руки приподнял её голову за подбородок. Она попыталась вырваться, но он её удержал и, глядя прямо в глаза, тихо произнёс: – Советую вести себя хорошо. А то ведь я тоже взрослый мужчина и вдруг мне тоже захочется женщину… – после этого он, велев ей готовиться ко сну, вышел из купе вместе с Генри. – Ты её как думаешь наказать? Арест… Отлично, вот и посидит весь день в своём купе.

Она потёрла виски: «Ну и шуточки…», потом встала, открыла дверь. Брат с Трегиром стояли в коридоре. Анжелика молча прошла мимо них, зашла в своё купе, взяла полотенце, умывальные принадлежности и направилась в сторону туалета.

–Ты и впрямь хочешь, чтобы она провела ночь у тебя? – Генри смотрел вслед удаляющейся фигуре. Анжелика скрылась из вида.

–Да, а ты против? – Генри кивнул как-то неопределённо. – Почему? Она краснеет при слове «поцелуй». Она боится мужчин и, проведя со мной ночь в одном купе, завтра будет как шёлковая. А то неизвестно где и когда может рвануть этот пороховой склад.

–Трегир, ну ты сам понимаешь… – Генри остановился. Он пытался подобрать слова , чтобы его правильно поняли. – Ты взрослый мужчина, а она ещё совсем девочка, ей только пятнадцать лет. И потом, ты её жених, может, не стоит её сейчас пугать. Ты рискуешь.

–А кто из нас не рискует? И потом, неужели ты и впрямь думаешь, что я буду к ней приставать? Она поспит на полке Лаура. Я к ней не подойду и насиловать не собираюсь. Ты же сам знаешь, что у меня была масса возможностей, если бы я этого хотел. Она ко мне тем более не подойдёт. А если учесть, что я её жених, ей надо бы начать привыкать ко мне как к мужчине, а не как к сопернику. И как мне не хочется быть её мужем… Мне порой хочется избавиться от неё навсегда. Ты не представляешь, как она может вымотать. Сейчас я скажу Лауру, чтобы он перебирался в её купе.

Трегир и Генри молча наблюдали за Мэри: она приготовила постель для принцессы, зашла в своё купе при этом, густо покраснев от каких-то своих мыслей.

–А Мэри? – спросил Генри после того, как дверь купе за девушкой закрылась.

–А что Мэри? Её мне предложил Лаур. Он нашёл её где-то в горном селе. Мне кажется, что она ему нравится. У него явно в планах поухаживать за девушкой. Да и она от него не бегает. У нас с Лауром есть договорённость, что до приезда в Анастас никаких поползновений. Так что тут всё спокойно. А потом, хоть один из нас сегодня спокойно выспится, а то ведь эта подруга может всё что угодно устроить, – Трегир замолчал. К ним приближалась Анжелика. Она иронично улыбнулась и, пожелав спокойной ночи, открыла дверь в своё купе. Увидев, что на её месте уже лежит Лаур, она замешкалась. – Девочка, я тебе, кажется, уже говорил, где ты сегодня проведёшь ночь, – Трегир взял её за руку, закрыв дверь купе, где находились Лаур и Мэри.

–Нет, – Анжелика попыталась вырвать руку.

–Тихо, люди уже спят. Пожелай брату спокойной ночи – и на боковую, – Трегир подтянул Анжелику к себе, после чего завёл в своё купе, где усадил на полку: – Значит, так: тебе ровно пять минут на то, чтобы ты переоделась в пижаму и легла спать. Если я увижу, что ты в джинсах, то мне и твоему брату придётся тебе помочь, – после этого он вышел из купе, закрыв за собой дверь.

Анжелика сидела на полке, обняв руками колени. Её взгляд был как-то безнадёжно рассеян. Зелёно-серо-голубые глаза в слегка раскосом причудливом очертании чёрных ресниц глядели по-собачьи безнадёжно грустно. Они то блуждали по мраку ночи, то останавливались на одной точке. Казалось, что они теперь всегда будут пьяно-влажными. Красивые губы искусаны до крови. Выступающие скулы покрывал бледный румянец. Её стала колотить мелкая дрожь. Ужас сковал её. Ужас, что она останется один на один с мужчиной, и не просто мужчиной, а её личным врагом. Она не знала, сколько прошло времени. Она сразу не поняла, что происходит. Ей вдруг стало холодно. До неё стало постепенно доходить, что с неё снимают рубашку. «Нет!» – как-то глухо вскрикнула она. И тут же услышала голос Мэри: «Ваше величество, это я. Не бойтесь, я Вам помогу переодеться…»

Анжелика легла. Несмотря на жару, она натянула одеяло до подбородка. В купе зашёл Трегир. Он закрыл дверь, сел на полку к Анжелике:

–Ты бы ещё с головой укрылась. Давай спи. Спокойной ночи, – он склонился над её губами. – Да не крути ты головой. Я тебя не съем. С Романом целовалась, а со мной? – сказал он с усмешкой и поцеловал её в щёку. – А теперь можешь отвернуться к стене. Мне надо переодеться.

Прошло всего два дня с последнего танцевального вечера. Анжелика честно оттанцевала с Трегиром два танца из трёх обещанных. Трегир пошёл её искать, чтобы пригласить на третий, как вдруг неожиданно наткнулся на неё и Романа, её приятеля и помощника во всех хороших и не очень начинаниях. Те разговаривали, а потом этот мальчишка вдруг наклонился и поцеловал её. Её… Ту, которая должна стать его женой. И она не отвернулась, не убежала, не вырывалась. И Трегир был более чем уверен, что она знала и видела, что он, Трегир, здесь и наблюдает за ней. Чертовка делала всё, чтобы он оставил её в покое, отказался, забыл.

Анжелика смотрела на пробегающие мимо посёлки. Розовые свечи иван-чая покачивались в такт убегающему поезду. До боли в груди давили слёзы и резало глаза. Как ей хотелось крикнуть: «Высадите меня, я задыхаюсь!» А лето было уже в разгаре, и тёмная листва манила. На станциях бегали счастливые люди. Они встречались и расставались для того, чтобы снова встретиться. Трегир приносил в купе цветы, которые дарили люди маленькой принцессе. Вот и сейчас она смотрела в окно, мимо которого пробегали луга с разбросанными белыми и бледно-розовыми цветами кашки и ослепительно жёлтой куриной слепотой. Мальчишки, загорелые, как негритята, ехали на конях к реке. Появились дома. Часть ушла в землю. Но были свежесрубленные с петухами на крыше. Она не могла заставить себя сосредоточиться на книге по правилам придворного этикета. Ей это казалось скучным атавизмом. Она не могла смириться с тем, что мало того что она провела ночь в одном купе с Трегиром. Пусть он её не тронул, но ведь мог… Хотя где-то в глубине души понимала, что не мог, не имел на это права, да и не хотел. Так теперь она вынуждена сидеть здесь.

Генри, как обещал, посадил её под арест. Утром, после завтрака, он оставил Анжелику в её купе и запретил выходить оттуда. Если что-тобыло нужно, принцесса должна была или постучать в стенку купе, или передать через Мэри. Анжелика, которая никак не могла смириться с наказанием, решила загонять Трегира. Она стучала в стенку каждые десять минут и просила то принести попить, то ответить на вопрос, то сходить в туалет. В конце концов, Трегиру это надоело и он посадил её у себя в купе со стороны окна, а сам сел рядом. Итак, вся компания собралась в купе у Трегира и развлекала себя игрой в карты. Проигравший должен был кого-то поцеловать.

Проиграл Трегир. Анжелика вздрогнула, когда его рука легла на её плечо. Он привлёк её к себе. Он смотрел прямо в глаза. Она закрыла рот рукой. Она не могла сопротивляться, что-то мешало ей, но не отводила взгляда. Отчего-то сердце отчаянно забилось и сладко засосало под ложечкой. По ногам и рукам пробежал лёгкий озноб. Ей казалось, что она падает с высоты. Захватывало дух. Но она не отводила глаз. Трегир её отпустил, тихо шепнув: «На этот раз тебе удалось избежать, но в следующий раз – нет. Настраивайся, девочка…» Поцелуй Трегира достался Нелли. Он осторожно чмокнул девушку в щёку. Девушка зарделась и убежала. Анжелика была уверена, что она специально крутилась около купе Трегира, она не теряла надежды заполучить его.

Нелли – личная секретарша Трегира. Она была на три года старше Анжелики. Трегир договорился с родителями Нелли, что выдаст девушку за одного из графов Анастаса. Родители были в восторге. Нелли не сопротивлялась, но в душе мечтала, что этим таинственным графом окажется сам Трегир. Ведь она любила его всем сердцем.

Игра продолжалась. Дошла очередь до адъютанта принца. Его звали Джой. Анжелике он казался каким-то масляно-пошлым. Джой поднялся и потянулся к Анж. Лаур выставил вперёд ногу, преграждая ему путь: «Джой, то, что ты адъютант принца, не даёт никакого права целовать принцессу…» Джой хотел возмутиться, но принц осадил его. Анжелика заметила, что брат больше молчал, наблюдая за происходящим, но его слово было последним и решающим. И ещё: принц никогда не спорил с Трегиром. Эти два человека в равной степени принимали решения. Принц был младше Трегира на пять лет и ровно на столько же старше Анжелики. Но положение в обществе наложило свой отпечаток. Он был серьёзным, мудрым и ответственным.

Анжелика отвернулась к окну и снова попыталась сосредоточиться на книге, но ей почему-то вспомнилась рука Трегира, его взгляд. И она снова пережила эти моменты сладостного томления. Сердце снова ёкнуло… Она сразу и не поняла, что теперь это были уже не воспоминания. Она лежала на руке Трегира, а он склонился над ней. Разум взял вверх над чувствами. Она попыталась вырваться, но у неё не получилось. Она закрыла рот рукой. И тут же услышала мягкий, обволакивающий голос: «Девочка, убери руку. Я это сделаю, я тебя предупреждал. Анжелика, не надо, не борись с собой. Ты ведь этого хочешь. Руку… Убери руку…» – он склонялся всё ниже и ниже. Он убрал её руку от лица и теперь смотрел прямо на губы. Всё ниже и ниже. Она почувствовала, как его губы коснулись её губ, как упрямый язык попытался проникнуть в рот.. По телу прокатилась волна нежности. Он целовал так, как будто пил росу розы. Время остановилось. Трегир приподнялся, а она осталась лежать на его руке. Из уголка глаза сбежала робкая слеза: «Девочка, почему ты плачешь? Разве я сделал тебе больно?» Её голова кружилась. Когда наконец Анжелика пришла в норму, она села. Увидела, как на неё смотрели Генри, Лаур и Джой. Размахнулась, но Трегир перехватил её руку:

–Разве я на тебя когда-нибудь поднимал руку? Так почему же ты решила, что это дозволено тебе? Лаур, отведи её в купе и определи объём, который необходимо выучить. Я перед ужином проверю. Если не выучит, проведёт и эту ночь в компании со мной.

Анжелика встала. Генри снизу вверх посмотрел на сестру и с улыбкой добавил:

–Ну а если выучит, то после ужина в моём сопровождении я разрешу ей пройтись на станции.

Трегир и Генри добились своего. Три оставшихся дня Анжелика вела себя спокойно. Она смирилась со своим положением. Читала (или делала вид, что читает), то, что ей давали. Не огрызалась. На улицу ей позволяли выходить только в сопровождении кого-либо из великолепной четвёрки. Чаще это был Лаур. Он крепко держал её за руку. Один раз она попыталась от него освободиться, за что на запястье был тут же надет браслет. Второй браслет наручников был прикреплён к руке Лаура. Больше желания провоцировать сопровождение у неё не было. Трегир её не трогал и не досаждал своим присутствием, и никто не намекал на случившееся.

Итак, путешествие заканчивалось. Впереди Москва, а там и Анастас…

2. Королевский дворец

–Анжелика, девочка, приехали. Просыпайся, – Трегир провёл влажной салфеткой по её лицу. – Добро пожаловать домой, – он наблюдал, как она скосила глаза в сторону иллюминатора, но не наклонилась, не полюбопытствовала, а тут же отвела их.

«Журналистов, убери журналистов. Я не хочу, чтобы мой портрет красовался на страницах газет…» – прошептала.

Трегир отдал распоряжение, чтобы убрали всех журналистов с лётного поля, принесли его плащ, а потом снова обратился к Анжелике:

–Сейчас ты поедешь вместе с братом во дворец. Королева будет тебя встречать, скорее всего, на крыльце. Пожалуйста, не испорть первое впечатление о себе. Ты ещё успеешь это сделать. Генри тебе покажет твои апартаменты. Вечером состоится семейный ужин, на котором будут лишь члены королевской семьи. Куда, кроме вас, входит и семья великих герцогов, так что вечером я вместе со своими родителями прибуду в королевский дворец. А сейчас мы спокойно спустимся и на время расстанемся.

Анжелика под плащом Трегира, который закрывал её от объективов папарацци и просто любопытных глаз, медленно спустилась на раскалённый асфальт. Недалеко от трапа самолёта стояло две машины: одна с эмблемой орла, вторая с эмблемой барса. Трегир подвёл её к машине с эмблемой орла, около которой уже стояли Генри и Джой. Джой открыл дверь машины. Анжелика села. Генри сел с другой стороны, Джой впереди.

Она увидела, как Трегир и Лаур прошли к машине с барсом, водителем которой был хорошо ей знакомый Манфред. Ей было как-то непривычно, что впервые в жизни Трегир едет не с ней. Она настолько привыкла к его присутствию, что сейчас ей казалось, что кого-то не хватает.

Трегир, Лаур и Манфред – три человека, которые сопровождали её в России с первого дня своего появления в её судьбе. Манфред был личным водителем Трегира.

Машина мягко тронулась с места. Бесшумно заработал кондиционер.

–Анжелика, – Генри прикоснулся к её руке, – послушай! Нас сейчас встретит королева. Несмотря на то что она является нашей матерью, при её положении следует соблюдать некоторые правила. В её присутствии тебе необходимо слегка присесть и склонить голову, – Анжелика отвернулась к окну. – Ты слышишь? – она молча кивнула в ответ.

За окнами пробегали зелёные улицы, красивые дома, парки, фонтаны. Наконец машина въехала в высокие позолоченные ворота и остановилась около крыльца, на котором стояли люди.

Анжелика попыталась угадать, кто здесь королева. Но она не видела ни одной женщины с короной на голове и в королевском одеянии. Дверь машины открылась, и Джой, уже успев выйти и подойти со стороны двери Анжелики, подал ей руку. Девушка вышла из машины. Подошёл Генри, слегка сжал её пальцы, как бы говоря: «Не бойся». Они стали подниматься по лестнице, и люди, которые стояли на ней, расступались. Мужчины склоняли головы, а женщины приседали в лёгком реверансе. Наконец они поднялись на площадку к дверям, где стояла высокая дама с гордо поднятой головой.

На женщине был надет деловой костюм песочного цвета с брошкой в виде голубой стрекозы. Светлые волосы уложены в модной причёске. Она подала Генри руку. Анжелика обратила внимание на её длинные пальцы с аккуратным маникюром. На указательном и безымянном были кольца с небольшими камнями такого же цвета, что стрекоза. Она увидела, что принц, склонив голову, прикоснулся к руке этой женщины губами.

–Ваше высочество, принцесса Агнесса, – Генри показал рукой на Анж.

Анжелика заметила, как страх промелькнул в глазах этой женщины, которая являлась её биологической матерью. Биологическая мать… Усмехнулась. Нет, она не согласна, чтобы эта женщина стала её матерью. Её мать Махабат Тимировна. Махабат Тимировна, а не какая-то там королева не спала ночей, когда девочка болела, читала сказки, провожала в школу. Махабат Тимировна, а не какая-то там королева…

Анжелика выросла в узбекской семье, но со странной фамилией Геббер, где мамой была Махабат, а папой – Сергей, ещё были сестра Кунсулу и брат Азамат.

Пауза затягивалась. Девушка стояла, не шевелясь, молча осматривая королеву с головы до ног, как будто оценивала, достойна ли эта женщина быть её матерью. Королева, в свою очередь, мерила Анж своим королевским взглядом. Перед ней стояла маленькая, хрупкая девочка, которая смотрела дерзко и высокомерно, гордо вскинув голову. Наконец Анжелика развела руки и с ужасным акцентом сказала на английском, сделав при этом шаг в сторону королевы:

–Моя мамочка, как я рада тебя видеть. Ну, поцелуемся, что ли?

Генри, ожидая от Анжелики какой-нибудь выходки, вовремя схватил её за руку и проговорил сквозь зубы:

–Прекрати комедию.

Королева протянула руку к лицу Анжелики, двумя пальцами приподняла её подбородок и, глядя ей в глаза, проговорила:

–Генри, проводи девушку в её покои. Пусть отдохнёт до ужина. А сам зайдёшь ко мне, – и женщина жестом руки пропустила принца, который крепко держал Анжелику за руку, во дворец.

Анжелика осматривала апартаменты, состоявшие из трёх комнат – спальни, зала и кабинета. К спальне примыкала ванная комната и комната для служанки. Вещи принцессы, которые она забрала из России, уже были здесь. Девушка прошла к книжным шкафам. Один шкаф был заполнен книгами на русском языке, второй – на английском.

–При дворце большая библиотека. Ты можешь ею пользоваться, если этих книг тебе будет недостаточно, – Генри показывал Анжелике её новоё жилье. – В шкафах в спальне твоя одежда, которую мы подобрали с Трегиром на свой страх и риск. Остальная одежда находится в гардеробной. Если что понадобится, съездим в магазин и купим. Мои апартаменты находятся по соседству. Располагайся, переодевайся, отдохни. В шесть часов я зайду за тобой, чтобы пойти на ужин. Пожалуйста, надень платье или если уж и брюки, то не джинсы. Из апартаментов не выходи. Во дворце можно заблудиться. Позже я тебе покажу дворец, и ты сможешь сама по нему передвигаться.

Анжелика посмотрела, как закрылась за Генри дверь. Она окинула взором зал: он был разделён мягкими диванами П-образной формы на две части. Одна была обращена к окну, около стены стоял большой телевизор и видеомагнитофон. Вторая часть была обращена к входной двери. В центре стоял невысокий журнальный столик. В зале, кроме входной, было ещё две двери. Она подошла к одной, открыла её и оказалась врабочем кабинете, в глубине которого стояли стол и кресло. Вдоль стен располагались стеллажи с книгами. Вторая дверь вела в спальню, в центре которой находилась двуспальная кровать с балдахином. По обе стороны от кровати стояли тумбочки, на которых красовались светильники. Из спальни ещё одна дверь вела в ванную комнату.

Анжелика ходила по ванной комнате и робко прикасалась ко всему кончиками пальцев. Комната была отделана в нежно-сиреневой гамме, которая отражалась в зеркалах. Девушка с удивлением посмотрела на ванну, напоминающую по форме ракушку. Пол ракушки был пупырчатым. «Это джакузи», – пояснила Мэри. Анжелика молча кивнула, хотя она не имела понятия, что это такое. В центре ванной комнаты стоял длинный стол с валиком в одном конце.

–Это для массажа, – Мэри ходила по ванной и наблюдала за принцессой, которая брала в руки баночки, читала этикетки, открывала, нюхала, ставила их на место. – Ваше величество, вам приготовить ванну? Смотрите, здесь есть ароматическая соль, масло, пена… – Мэри брала называемую вещь в руки и подавала её Анжелике, которая смутилась от того, что ей это всё было незнакомо. – А какой шампунь вы предпочитаете? Вот с ароматом розы, а это с морскими минералами, а вот с кокосом…

Анжелика вспомнила, какой праздник был дома, когда мама принесла два бутылька с болгарским шампунем: с запахами розы и яблока. Это казалось таким богатством. До этого они покупали шампунь с пихтовым ароматом, но эти… И вот теперь у неё была собственная ванная, три больших комнаты. В родном северном городке она оставила свою маленькую комнату, где от одной стены до другой можно было дотронуться, раскинув в стороны руки. И всё равно там ей было лучше.

–Да нет, не надо, потом, – ей казалось, что если она сейчас примет ванну, то предаст своё прошлое. – Ну а где твоя комната? Мэри, давай ты не будешь звать меня ваше величество, а то и так тошно. Меня зовут Анжелика.

–Хорошо, ваше велич… Простите, Анжелика, – Мэри жестом руки пригласила Анжелику следовать за ней. Принцесса увидела, как девушка в углу зала открыла скрытую портьерой дверь. Они вошли в уютную небольшую комнату, где стояли кровать, шкаф для вещей, стол, пара кресел и телевизор. – Это моя комната, а вот это моя душевая, – Мэри показала на следующую дверь, ведущую из этой маленькой комнаты. – Я могу выходить прямо в коридор, а могу к вам в зал, – девушки вернулись обратно в апартаменты принцессы. – Ваше величество, вы очень устало выглядите. Давайте я всё же попрошу приготовить вам ванну и приглашу массажистку. Вам надо отдохнуть, расслабиться.

–Попросишь кого?

–Как кого? Слуг… – Мэри стала помогать Анжелике разбирать вещи, которые стояли в рабочем кабинете. Это были личные вещи Анж, она взяла их с собой из дома.

–Слуг? А ты? Ты тоже прислуга?

–И да и нет. Я считаюсь вашей фавориткой, ну или подружкой.

Мэри вышла из комнаты. Анжелика доставала книги одну за другой, любовно их гладила, потом ставила на полку в шкафу. Душа протестовала, но она понимала, что ей надо обживаться. Вскоре вернулась Мэри, которая сказала, что ванна через десять минут будет готова.

После ванны и расслабляющего массажа её стало тянуть ко сну. Хотя сначала она была против того, чтобы ей делали массаж. Анжелика не представляла, как её спину и руки сможет кто-то увидеть. Массажистка, женщина в возрасте с мягкими и тёплыми руками, как-то по-матерински улыбнулась: «Не бойся, девочка, – она не назвала Анжелику принцессой, и той стало проще. – Господин Трегир меня предупредил, что у тебя проблемы со спиной. Я буду осторожна».

Проблемы со спиной…

Она старалась лишний раз не вспоминать эту историю, когда Трегир и Лаур пытались усадить её в машину, чтобы привезти к себе. Это было ещё там, до приезда в Анастас, несколько лет назад. Она вырывалась как могла. Она уже почти убегала от них. Сразу и не сообразила, что случилось. Её просто как разорвало надвое. От боли ей стало плохо. Очнулась она уже в комнате. Лежала на диване на животе, к спине было приложено что-то холодное.

–Лежи, а то больнее будет, – услышала она голос Трегира. Он, слегка прихрамывая, подошёл к ней, провёл чем-то по спине и рукам. – Не надо было сопротивляться. Прости, что моему водителю пришлось так сильно приложиться, но не было выбора. Придётся пару деньков полежать на животе, чтобы спина и руки зажили и шрамы были поменьше видны.

Тогда же Трегир предупредил, что шрамы зарастут без следа, надо для этого лишь не тревожить спину и не сдирать корочку на ранах. Но это была бы не Анжелика, если бы не испытала судьбу. Она сбежала от лечения. В итоге шрамы так и остались на её спине.

–Ваше величество, просыпайтесь, вас уже ждут господа, – Мэри прикоснулась к руке Анжелики. Та открыла глаза. – Вы спали как спящая красавица. Уже без пятнадцати шесть. Господа сказали, чтобы вы одевались. В половине седьмого надо быть готовой. Пока дойдёте до большой гостиной , как раз в семь часов сядете за стол.

–В семь? Но Генри сказал в шесть… – Анжелика села на кровать. Ей не хотелось ни идти на ужин, ни встречаться с королевой. – Мэри, скажи, что я заболела и не могу прийти. А господам не открывай дверь. Скажи, что я не велела.

–Ваше величество, господа ждут вас в вашей гостиной. Я думаю, что вам лучше подчиниться. Они всё равно вас туда поведут.

Анжелика запахнула поглубже халат и вышла в зал, придерживая спадавшие на глаза волосы.

–Трегир, Генри, я очень плохо себя чувствую. Передайте мои извинения королеве. Я сегодня вынуждена отказаться от ужина, – она собралась было уходить, как услышала холодный тон Трегира:

–Мне доктора позвать? Или ты сама соберёшься? Я тебя туда и на руках донесу.

Доктора… Доктор Смит был ещё одним персонажем из прошлой жизни в России. Он лечил её, когда она болела. Он брал анализы, он помогал Трегиру, когда надо было «снизить» её активность. Но обычно достаточно было только одного вопроса «Позвать доктора?», и у неё пропадало желание провоцировать его.

«Хорошо, ты ещё пожалеешь…» – процедила она сквозь зубы и пошла в спальню.

Анжелика быстро привела себя в порядок, надела джинсы, голубую рубашку, кроссовки. Подошла к столику с разложенной косметикой, который стоял рядом с окном. Анжелика никогда не красилась и не умела этого делать. Она была ещё слишком юна и хороша своей естественной красотой, которой не требовалась «доработка». Но ради такого случая… Скоро на неё стало смотреть лицо индейца, вышедшего на тропу войны, с ярко накрашенными губами и небрежно намалёванными веками. На ногти она нанесла лак жирным слоем, не дав ему как следует высохнуть.

–В страшилище мы ещё успеем сыграть, – Трегир встал с кресла, поставил на стол стакан, который держал в руке. Следом встал Генри. Они, взяв Анжелику за руки, отвели в ванную комнату. – Мэри, возьми лосьон и подправь макияж этой красавице. Не крути головой, – рука Трегира легла на затылок и сжала волосы, зафиксировав голову. – Так, хорошо, а теперь убери, пожалуйста, весь лак с её ногтей. Сейчас уже нет времени по-новому накладывать. Вот теперь на человека похожа. Пойдём.

Анжелика посмотрела на себя в зеркало. Мэри действительно очень искусно подправила макияж, и теперь, хоть она и выглядела немного постарше, было очень красиво.

–Трегир, ей бы джинсы переодеть. Королева будет не в восторге, – Генри осмотрел наряд Анжелики. Но потом махнул рукой. – Ладно, на первый раз сойдёт.

Они вошли в зал. Во главе стола сидела королева. Трегир провёл Анжелику к одному из свободных стульев. Сам сел рядом. Генри досталось место около королевы. За столом ещё были какие-то люди, но Анж они не интересовали. Принесли еду. Девушка, поставив локти на стол, начала есть. Она неумело пыталась подцепить вилкой какой-то паштет с подноса, который держал слуга. Паштет по дороге к тарелке упал на скатерть. Анжелика сначала пыталась собрать его вилкой, потом пальцами. Пальцы, измазанные паштетом, она облизывала. «Так, я это уже где-то видел», – Трегир некоторое время молча наблюдал за принцессой.

Он вспомнил, как первый раз был у них дома, там, в маленьком северном городке. Он должен был быть ей представлен как дальний родственник. Приёмные родители не хотели шокировать дочку. С Трегиром они договорились, что расскажут ей правду после того, как она к нему привыкнет. Тогда эта девочка пришла домой после школы в грязной разорванной одежде. Немытыми руками она толкала в рот еду огромными кусками, при этом что-то пыталась сказать. Еда падала изо рта на тарелку. Анжелика пыталась её снова затолкать в рот. При этом она ещё умудрялась запивать, обливаясь и захлёбываясь. Сейчас было примерно то же самое. Казалось, что она понятия не имела, что такое вилка и нож.

Присутствующие, кто с недоумением, кто с брезгливостью, наблюдали за действиями принцессы. Королева хранила молчание. «Так, пойдём…» – сказав по-русски, Трегир взял Анжелику под руку и стал поднимать со стула. Анжелика пыталась что-то возразить.

–Господин Трегир, оставьте девушку в покое, – услышала Анж голос королевы.

–Простите, ваше высочество, но принцессе необходимо выйти по необходимости, а расположение комнат во дворце она не знает. Я буду её сопровождать. Мэри, следуй за нами.

Трегир вывел Анжелику из зала. Приказал Мэри проверить женский туалет. Убедившись, что там никого нет, он затолкал принцессу в помещение дамской комнаты, оставив Мэри снаружи, чтобы та никого не впускала.

–Анжелика, приведи себя в порядок. Я жду. Или ты хочешь, чтобы я помог? – Анжелика исподлобья взглянула на него. Молча открыла кран с водой. Вымыла с мылом руки. Умылась, одновременно смывая косметику с лица. – Ну как, в порядке? – спросил он. – Значит, так, дорогая: не хочешь неприятностей, ведёшь себя прилично. Королева тебе не скажет ни слова, но ни Генри, ни я этого терпеть не будем. Девочка, будь благоразумна, если хочешь спокойно жить. Сейчас мы возвращаемся в зал, и ты ведёшь себя хорошо. Кушаешь аккуратно. Ты думаешь, что таким образом настроишь против себя? В первую очередь ты опозоришь тех своих родителей. Никто ведь не подумает, что ты капризничаешь. Все решат, что у тебя просто плохое воспитание. Так что думай, какое мнение сложится о семье Геббер.

Анжелика вернулась за стол. Её приборы уже поменяли, поставили чистые. Скатерть закрыли сверху чистой небольшой скатертью. Теперь она вела себя примерно. Гордо подняв голову, но опустив глаза, она резала еду маленькими кусочками и долго их пережёвывала. Она не вникала в немногочисленные разговоры, которые велись за столом.

–На чай я прошу к себе принца, великого герцога младшего и девушку. Остальных прошу остаться пить чай в гостиной, – королева встала из-за стола и кивком дала понять, чтобы названные трое следовали за ней.

Они вошли в небольшую комнату, граничащую с гостиной.

–Генри, Трегир, вы в курсе: для того чтобы девушка смогла вступить в права принцессы, она должна ещё раз пройти медицинскую экспертизу? – спросила королева после того, как слуга принёс чай с пирожными и вышел. Все четверо сидели в глубоких креслах вокруг невысокого столика.

–Это было желание спикера? – спросил Генри.

–И его тоже. Я не возражала. Господин Трегир, если экспертиза подтвердит ваши данные и эта девушка действительно окажется похищенной принцессой, то через две недели состоится по этому поводу большой королевский бал. Вам, господин Трегир, придётся её сопровождать на балу. Поэтому, я думаю, вам стоит подумать о нарядах, если вы на все сто процентов уверены, что эта девушка и есть… – Королева замялась. Она не могла назвать девушку своей дочерью. Колючий ёжик, абсолютно невоспитанный. Нет, у неё не могло быть такой дочери. Королева помолчала. Наконец она продолжила: – Если вы уверены, что эта девушка и есть похищенная принцесса. И вы знаете, что согласно регламенту королевского бала платье девушки и костюм её кавалера должны соответствовать друг другу.

Анжелика задумалась. Она не слушала разговор королевы с Трегиром и Генри. Её не интересовал ни бал, ни прохождение экспертизы. У неё столько раз уже брали кровь, что надеяться можно было только на чудо.

– Девушка, я обращаюсь к вам… – вывел её из забытья голос королевы. Анжелика вздрогнула, оглянулась. Они остались вдвоём. – Я не могу пока понять: вы плохо воспитаны или просто ошалели от радости. Мне не нравится ваше поведение, но я не собираюсь читать вам мораль. Вы взрослый человек и отвечаете сами за свои поступки. По вашим поступкам будут судить о других людях. Но я не могу указывать Трегиру, как следует вас воспитывать. Он ваш опекун и жених, и решает только он сам. Я вас хочу лишь попросить не позорить имя королевской семьи. У вас есть ко мне вопросы? – не дождавшись ответа от девушки, королева встала с кресла. – Завтра в девять утра у в ас экспертиза. На экспертизу вас поведёт принц. Мы с вами теперь увидимся на королевском балу или вообще не увидимся. А теперь можете быть свободны, – королева повернулась, чтобы выйти в другую дверь. Но её остановил голос Анжелики. Теперь она говорила на правильном английском языке:

–Ваше высочество… – королева обернулась. – А вы уверены, что я не принцесса? Вы в этом точно уверены?

–Вы боитесь, что если экспертиза не подтвердит вашей принадлежности к королевской семье, то вас выбросят на улицу как бездомного котёнка?

–Нет, но если не подтвердится, что я принцесса, я смогу вернуться домой? – в голосе Анжелики звучала надежда. – Я поверю в Бога, если окажется, что Трегир ошибся и что я не принцесса…

–Похоже, что Трегир прав и вы действительно принцесса, – королева посмотрела на девочку по-иному: нет, она не та, какой хочет казаться. Она несчастна и не готова смириться. – Похоже, вы действительно принцесса, – медленно повторила королева, – потому что только настоящие короли способны отказаться от трона и только люди с королевской кровью до конца в это не верят, ибо они избранны. А сотни тысяч других за маленькую толику быть приближенными к высшим мира сего готовы продать душу дьяволу… Всего хорошего.

Королева посмотрела, как закрылась дверь за девочкой. Опустилась в кресло, закрыв лицо руками. Кто-то вошёл. По шагам она поняла, что это сын. Генри опустился на ковер и сел у ног матери:

–Мама, ты плачешь? Почему ты плачешь? Тебе не нравится твоя дочь? –королева молча гладила одной рукой светлые волосы сына, такого взрослого и мудрого. А другой прижимала платок к лицу, как будто пыталась остановить слезы. А они всё текли и текли. – Поверь, она не чудовище и не монстр. Она просто несчастная девочка. Я знаю, мама. Я расскажу тебе потом, как меня встретила Анжелика. Мы будем смеяться, но это будет потом. А в тот момент, поверь, мне было страшно. Трегир живёт в постоянном тонусе: она не даёт расслабиться ни на секунду. Вот такая она, наша Агнесса. И нам постоянно приходится ей доказывать, что мы ей не враги. Крепись, мама, тебе будет, наверно, сложнее всех…

3. Экспертиза

Анжелика проснулась рано. Прошла к гардеробу, но подходящей для физкультуры одежды не нашла, пришлось натянуть джинсы. Выйти из апартаментов ей тоже не удалось. В дверях стояла охрана. Анжелика некоторое время смотрела на стражников. Зашла обратно в комнату. Критическим взглядом окинула зал.

Мэри застала принцессу за перемещением мебели.

–Вам помочь? – спросила она, недоумённо глядя на Анжелику.

–Давай… Да не смотри так на меня, я нормальная. Просто мне для гимнастики места мало. Сейчас всё сдвинем в один угол и начнём заниматься.

Анжелика с удовольствием нагружала обленившиеся за время нахождения в поезде мышцы. Пробежка, растяжка, прыжки-кувырки. Размеры гостиной комнаты позволяли это сделать. Она не видела, как в комнату вошёл Генри. Он с улыбкой посмотрел на сестру, потом достал блокнот и что-то записал.

–Анжелика, всё, заканчивай. Принимай душ и поехали, – прервал её тренировочный процесс брат.

Ехали они недолго. Дворцовый комплекс был подобен небольшому городку. На мини-машинке, какие обычно используют при игре в гольф, они переехали к другому зданию.

Запах в холле выдавал больничное предназначение этого строения.

–Генри, – Анжелика поёжилась как от холода, – я, вообще-то, не завтракала ещё. Зачем ты меня сюда привёз? Я думала, мы в столовую поедем…

–Пойдём, – Генри не выпускал руку Анжелики из своей. – Тебе же вчера сказали, что назначена повторная экспертиза.

–А что будут делать? – в голосе девушки звучала тревога.

–Не бойся, ничего страшного с тобой не сделают, – ещё вчера Трегир попросил Генри по возможности не рассказывать принцессе о предстоящем анализе крови. Она боялась уколов, и не известно, как могла отреагировать на это сообщение.

Каждый раз, когда в России Трегир брал кровь, он просто-напросто привязывал её к креслу. Она не поддавалась ни на уговоры, ни на угрозы. При виде шприца Анжелика впадала в панику и переставала соображать.

Брат, отвлекая её внимание разными вопросами относительно того, какая ей нужна спортивная форма и каким видом спорта она хочет заниматься, привёл её в исследовательский центр. Их уже ждали человек десять–пятнадцать. При виде брата и сестры мужчины слегка склонили головы, а женщины присели в реверансе.

–Добрый день, господа, – поприветствовал всех Генри. – Перед вами девушка, которая представлена господином Трегиром как похищенная двенадцать лет назад принцесса Агнесса, – при этом он указал рукой сначала на Трегира, а потом на Анжелику. После чего обратился к Анжелике: – Это члены малого королевского совета, которые будут присутствовать при проведении экспертизы.

Генри подвёл Анжелику к креслу, которое стояло около одного из столов. За столом сидел незнакомый ей врач. На столе лежали какие-то бумаги. Она успокоилась. Генри заполнил бумаги. Врач при всех задал вопросы общего характера: как зовут («Геббер Анжелика Сергеевна»), дата рождения («15 января 197… года»), есть ли аллергия на что-либо («На королевский дворец в отдельности и на Анастас в целом»), общее состояние здоровья («Не дождётесь»), как часто посещает стоматолога («Регулярно, чтобы подточить зубы поострее»), пользуется ли очками («Только когда выпью»), курит («Как паровоз»)… Трегир и Генри, прекрасно зная Анжелику, ожидали нечто подобное. Но остальные присутствующие были шокированы. Наконец бумаги заполнены, подписаны, и врач произнёс страшную фразу: «Сейчас у Вас возьмут кровь на экспертизу. Пожалуйста, пройдите к тому креслу, положите руку на подлокотник».

Анжелика оглянулась, куда показал врач, встретилась глазами с Трегиром. И в этот момент её озарила идея. Она подбежала к Трегиру:

–Трегир, ты видишь, ничего не выходит. Давай признаемся! Нас ведь простят? Правда, господа, вы же простите нас? Трегир хотел как лучше, ну кто же знал…

–А в чём, собственно говоря, дело? – слово взял высокий мужчина с круглым лицом.

–Простите нас. На самом деле я не принцесса. Трегир упустил настоящую принцессу, а меня уговорил сыграть эту роль. Надо же было кого-то везти. Он сказал, что анализы все проведены…

В помещении воцарилась тишина. Генри стоял рядом с Анжеликой и держал её за плечи. Наконец он проговорил на русском: «Ты хоть понимаешь, во что ты сейчас вляпалась?»

Седой старец обратился к Трегиру:

–Господин Трегир, потрудитесь объяснить происходящее.

–Объяснить… – Трегир вздохнул, подошёл к Анжелике. Они втроём теперь стояли в центре, а вокруг них образовался круг. – Всё очень просто. Я не знаю, что первично, а что вторично. Анжелика не хотела ехать в Анастас, она не хочет быть принцессой. Это одно. И другое: она до ужаса боится уколов. Каждый раз при взятии анализов мне приходилось действовать силой. Именно по этой причине я просил Вас сократить количество анализов.

–Что будем делать, господа?

–Простите нас и отправите меня домой, – Анжелика видела, что ей почему-то верили больше, чем Трегиру. Генри же молчал. Но ведь он ни разу не присутствовал на экспертизе.

–Думаю, что надо отложить экспертизу. Сегодня в семнадцать часов соберём экстренный королевский совет и решим. Кто за? – За были все, кроме Трегира. – Ваше величество, мы просим Вас простить нас, но девушку сейчас поместят под охрану королевской гвардии, и она будет находиться под ней до принятия решения королевским советом, – старейшина вызвал гвардию.

Анжелику, как преступника, в сопровождении четырёх охранников перевезли из одного здания в другое, поместили в какую-то маленькую комнату с окном с решёткой. Сюда же ей принесли еду.

Комнатка была маленькая, аккуратная и чистая. Здесь была кровать, стол, стул, телевизор и даже туалетная комната с душем.

Совет закончился поздно. Трегир быстрыми шагами вышел из зала.

–Трегир, подожди… Да подожди же ты, – его догнал Генри.

–Я вас слушаю, ваше величество, – тон Трегира был сухой, как хворост зимой.

Только что совет постановил посадить девушку на двухнедельный карантин. И выступал за это решение среди прочих Генри. Трегир всегда считал Генри своим другом. И вот это решение как нож в спину. Единственная уступка, которую удалось отстоять Трегиру, чтобы Анжелику перевели из комнаты для содержания под арестом в апартаменты принцессы. Правда, в этом его поддержали королева и Генри. Они сказали, что негоже девушку держать как государственного преступника. Генри настоял также, чтобы Анжелика имела возможность раз в день на два часа покидать в сопровождении охраны свои апартаменты для занятий спортом. Под временный спортзал Генри распорядился освободить одну из близлежащих к апартаментам принцессы комнат, накидать на пол маты и поставить минимальное оборудование. Королева же настояла, чтобы девушку два раза в день (утром после завтрака и вечером перед сном) выводили в оранжерею, которая летом в погожие дни и небольшой дождик оставалась без крыши. Итак, Анжелику поместили на двухнедельный карантин, во время которого её могло посещать ограниченное количество лиц. Её меню было строго оговорено. Обоснование: получить максимально чистый результат анализов для избежания ошибки.

Генри подошёл к Трегиру:

–Пойдём, мне надо с тобой поговорить.

–Простите, ваше величество, у меня много дел. Мне надо подготовить для передачи материалы до того, как меня обвинят в государственной измене, – с этими словами Трегир повернулся на каблуках и стал быстро удаляться.

Генри смотрел ему вслед. Нет, он не побежал. Он помнил урок своего отца, когда пятилетним мальчиком побежал за десятилетним Трегиром. Сейчас он уже не помнил причину ссоры: то ли Трегир забрал у него машинку, то ли он сам не захотел показывать эту машинку Трегиру. Но тогда Генри с плачем побежал за ним, и его перехватил отец: «Негоже принцу бегать за подчинёнными. Ты всегда их можешь вызвать через охрану».

Это и сделал Генри в этот раз. Вернувшись к себе, он передал чтобы к нему был доставлен великий герцог младший. Он знал, что Трегир, несмотря на обиду, не имеет права не явиться.

Трегир остановился на пороге рабочего кабинета принца. Он стоял, гордо подняв голову:

–Вы меня вызывали, ваше величество?

–Всё, Трегир, хватит, проходи, садись, – но Трегир не пошевелился. – Ты такой же упрямец, как и твоя подопечная. Успокойся уже. Я не сомневаюсь в твоей честности. Это было бы безумием привезти в страну самозванку с таким ужасным характером. Надо быть самоубийцей, чтобы такое сделать.

–Ваше величество… – начал было Трегир. Но Генри его перебил.

–Да, я поддержал королевский совет, потому что эту красавицу надо ставить на место сейчас, – Трегир с удивлением посмотрел на принца. – Она вымотала нервы тебе! Она успела достать меня! Вчера после первой же встречи плакала мать. Именно для того, чтобы эта девочка иногда думала, прежде чем делала, я и поддержал королевский совет. Послушай, Трегир, две недели роли не сыграют.

–Две недели ареста для пятнадцатилетней девочки. Мы привезли её в страну и сразу же помещаем под замок, не дав ей понять, что к чему. Это жестоко.

–Трегир, во-первых, Анжелику никто не тянул за язык представлять и тебя и себя обманщиками. Она сама на это напросилась. Во-вторых, не такое уж и плачевное её положение. У неё два часа в день прогулок и два часа в день тренировок. Итого четыре часа вне нахождения апартаментов. Хорош карантин. Кормить её будут хорошо, ты сам знаешь. Не будет разносолов, но и не хлеб и вода. Я добился, чтобы среди лиц, с которыми будет встречаться в этот период времени Анжелика, был представитель от тебя. Кого представишь?

–Лаура… – Трегир ответил, не задумываясь. Он прошёл, сел в кресло. Генри, безусловно, был прав: ставить её на место надо было сейчас и она сама напросилась на неприятности.

Прошло две недели. Как и предполагал Генри, скучать Анжелике не приходилось. В первое же утро её предупредили, что если будет хотя бы малейшее нарушение дисциплины, она будет лишена привилегий. Ей пришлось подчиниться. Нет, при желании она могла сбежать. Королевская охрана даже не предполагала, что эта девочка мастерски владела навыками борьбы. Но куда бежать без денег и документов в стране, где она никого не знает. Надо было выждать момент, когда у неё будет больше свободы, когда появятся знакомые и хотя бы немного денег в кармане.

Каждое утро приходила медсестра. Она забирала анализ мочи, а также брала пробы из носа, рта и один волос. Потом ей приносили завтрак, прогулка, час занятий: история и культура Анастаса (чего зря времени пропадать), потом спортзал, обед, свободное время, полдник, снова час занятий (обычаи Анастаса), ужин, прогулка, свободное время до утра. Перед сном медсестра приходила снова за этими же пробами.

Наконец наступил тот день, когда её опять повели на обследование. Анжелика уже мечтала о том, что всё закончится. Общаться за время карантина она могла только с преподавателями и только по теме уроков. Ей казалось, что она скоро озвереет от одиночества. В этот раз за ней пришла охрана. С братом и Трегиром она встретилась лишь на месте.

–Ну что, господин Трегир, усаживайте свою подопечную на анализ, – проговорил старейшина.

–Господин старейшина, мы же сказали, что пошутили. Ну отпустите уже меня домой. Я посидела под арестом, может, хватит… – начала было Анжелика.

–Успокойся и подчинись, – перебил её Генри. – Неужели ты ещё не поняла, что и так всё уже установлено? У тебя каждый день по два раза брали анализы. Результат крови не более чем формальность. Перестань ломать комедию.

Трегир, как заботливый отец, её уговаривал, отвлекал, развлекал. Уговаривать пришлось долго, больше часа. Она как могла пыталась сказать, что не хочет быть принцессой. Потом, устав от уговоров, Трегир о чём-то переговорил с Генри, о чём – она не поняла. Говорили они на чужом языке, по-видимому, на анастасийском. Что было дальше – она помнила смутно: её насильно положили на кушетку, привязав какими-то ремнями, чем-то задели по нервам в локтевом сгибе: рука поддалась. Дальше она помнит лишь лицо Трегира, который смотрел ей в глаза, и его голос: «Ну, ты же смелая. Всё будет хорошо. Это не страшно. Так часто бывает. Девочка, вот и всё». Потом… Потом ей что-то прилепили к руке, согнули в локте, кушетку наклонили так, что голова оказалась ниже ног. Трегира уже рядом не было. Он разговаривал о чём-то с доктором. Шум в голове постепенно затихал. Она стала разбирать слова Трегира и доктора. Сейчас ей стало второй раз плохо: её собирались осмотреть по-женски. Посещение гинеколога для неё всегда было чем-то постыдным и ужасным. Девочка, не познавшая мужчину, не допускала до своей «святыни» никого.

Она помнила, как давно, ещё в прошлой жизни, Трегир, доставив её в свой штаб, сказал, что ей необходимо сделать некоторые анализы. Кровь не брали. Тогда Трегир завёл её в медицинский кабинет и оставил там, а сам ушёл. Врач проверил зрение, измерил вес, рост, послушал лёгкие. А потом сказал, что ей надо снять трусики и сесть на ЭТО кресло. Она с полными ужаса глазами посмотрела на то кресло за ширмой, куда ей показал врач. Ей, двенадцатилетней девочке, снять трусики да ещё куда-то сесть. А врач тем временем объяснял, куда надо поставить ноги, успокаивал, что это не больно и не страшно, что она ничего не почувствует, что сейчас подойдёт медсестра и она её посмотрит. Дальше… Дальше был ужас. Она сидела на стуле не в силах пошевелиться. К ней подошла медсестра и хотела взять за руку, чтобы подвести к гинекологическому креслу. И в этот момент случилось непредвиденное. Анжелика вырвалась от медсестры. «Не трогайте! Не подходите!» – она схватила со стола врача ножницы и кричала не своим голосом… Врач и медсестра переглядывались. Анжелика замолчала. Но их неловкое движение вызвало новый приступ истерики. Она дрожала как от холода и пятилась назад, налетая и роняя предметы. Она не слышала, что ей говорили. Кто и когда позвал Трегира и Лаура – она не знала. Она лишь увидела, как на неё что-то сверху падает. Это была сетка. Потом сидела на коленях Трегира, он крепко прижимал её к себе. Лаур помогал врачу делать ей какой-то укол в руку, а Трегир всё нашёптывал на ухо, как сейчас: «Не бойся, девочка, это не страшно. Мы не причиним тебе вреда. Вот и всё, сейчас поспишь немного, успокоишься». Он поил её крепким горячим чаем. Проснулась она на кровати. Первое, что стала смотреть: на месте ли трусики. Всё было на месте. Потом пришёл Трегир: «Прости, я не знал, что ты никогда не была у женского врача. Ответь мне честно. Ты дружишь с мальчиком? Скажи, ты знаешь, что бывает между дядей и тётей? Анжелика, не молчи, иначе мне всё-таки придётся это проверить». Её снова начало трясти. Позже Трегир о чём-то разговаривал с её приёмной мамой – Махабат Тимировной. Она возмущалась. Но… В один прекрасный день мама сказала Анжелике, что им надо пойти в больницу, где врач её посмотрит. Если это не сделает врач в больнице, это сделает врач у Трегира. Тогда Анжелика впервые почувствовала то, что чувствует женщина, когда первый раз попадает к женскому врачу. Хотя врачом была молодая женщина, которая разговаривала с девочкой ласково и не причинила ей ни малейшего вреда, в душе остался неприятный осадок. Второй раз, уже перед отъездом, Трегир снова затронул эту тему с Анжеликой. Под честное слово он ей поверил, что она ещё девственна, и не стал это перепроверять. И вот во дворце её снова хотели загнать на это кресло.

Анжелику вернули в нормальное положение, сняли ремни.

–Вставай, – Трегир помог ей подняться. – Мы будем ждать в приёмной. Анжелика, очень прошу, без фокусов. Здесь – королевский дворец.

–Трегир, меня туда будут загонять? – тихо спросила она, густо покраснев и показав пальцем на кресло.

–Я договорился, что не будут, – Трегир неожиданно чмокнул её в висок и вывел в коридор.

Июль. 4. Первый бал

Надо было собираться. Часы уже пробили четыре. Генри и Трегир сказали, чтобы она была готова к пяти. Бал начнётся в шесть, пока они дойдут до большого зала, пока займут свои места, пока концертмейстер разъяснит порядок… Идти не хотелось.

«Трегир, опять Трегир…» – она не понимала, как относиться к нему. С одной стороны, он был её врагом номер один. Если раньше она его просто не любила, то теперь ненавидела. Ненавидела за то, что обязана была подчиняться. Но почему-то у неё не было ненависти к брату, хотя всё последнее время именно брат распоряжался её свободой. Но вот что было парадоксально, именно у Трегира она подсознательно искала поддержку или разъяснение. Именно он должен сегодня ввести её в зал и представить как принцессу Европейского королевства Анастас. Как ей объяснил Генри, поскольку у неё нет отца, то по законам Анастаса на первом балу девушку представляет её опекун, который одновременно является женихом. Она уже не раз слышала, что Трегир её жених, но не придавала этому значения. В конце концов, не завтра же ей замуж выходить, а там, глядишь, может, что и изменится.

Анжелика посмотрела на бальное платье: оно было из тёмно-синего бархата, с вырезом на спине. На платье надевалась гипюровая короткая кофточка-болеро. Вокруг принцессы суетились девушки, которые вплетали в её длинную косу нитку жемчуга.

Платье. В тот же день, после экспертизы, она вместе с Трегиром, Лауром, Генри и Джоем поехала в какой-то салон. Им принесли каталоги, и они стали выбирать одежду. Трегир предложил Анжелике это платье: приталенное, в пол, юбка ниспадала мягкими складками, воротничок-стоечка. Она сразу не разглядела, что спина открыта. Когда его принесли примерить – отказалась. Продавщицы стояли в растерянности. Трегир в это время примерял костюм. Вернее, это были полуфабрикаты, которые потом при необходимости ушивались по фигуре. К ней подошёл Генри: «Анжелика, хватит испытывать терпение, – Генри говорил по-русски. – Я тебе простил твои прегрешения в России, но не думай, что буду прощать вечно. Если не будешь вести себя хорошо, после возвращения накажу».

Анжелика стояла, молча глядя на брата исподлобья. Ну не могла же она сказать, что у неё вся спина в шрамах. В это время подошёл Трегир. Он попросил их оставить вдвоём. Трегир сел на стульчик, который стоял в примерочной: «Ну и что у нас опять случилось? Надень, пожалуйста, это платье, а потом мы позовём девушку и спросим, что можно придумать, чтобы была закрыта спина и плечи. Хорошо?» – его голос звучал мягко, но властно. Она почему-то подчинилась ему. Может, в ней начала просыпаться женщина, которой вдруг захотелось примерить красивое платье? Тогда девушка из салона и предложила эту гипюровую накидку. Потом, уже на выходе, Генри подошёл к Анжелике и тихо извинился, сказав, что он не знал о её проблеме. Анжелика посмотрела на Трегира глазами, полными обиды: «Ты уже всему свету растрепал о своих подвигах?» – «Нет, просто брат должен знать твои проблемы, ибо сейчас он за тебя отвечает».

После того дня она не видела Трегира. Неделю назад к ней в апартаменты вошёл Генри с огромным букетом цветов и торжественно произнёс:

–Геббер Анжелика Сергеевна, отныне вы являетесь Агнессой фон Гей де Ханзор, принцессой Европейского королевства Анастас, с чем я вас и поздравляю!

Анжелика, все эти дни надеявшаяся, что экспертиза не подтвердит её происхождения, несмотря на то, что Трегир сказал, что анализ крови не более чем формальность, – отрешённо посмотрела на брата. Она была готова разреветься, но гордость ей не позволила это сделать.

Итак, бал. Анжелика сидела в кресле. Ей осталось надеть только платье.

–Ваше величество, его превосходительство и его величество просили вам передать, что ждут вас у них, – Мэри присела в реверансе.

–Мэри, ещё раз назовёшь меня величеством, я с тобой разговаривать не буду. И передай господам, что у меня болит голова и я морально не готова.

–Боюсь, что этот номер не пройдёт. вы же знаете господ, – Мэри с платьем на руках подошла к Анжелике. – Анжелика, наденьте, пожалуйста. Господин Трегир просил передать, что на балу будет Нелли вместе с графом Серни.

Нелли… Анжелика забыла о её существовании. И сегодня для Нелли это тоже был первый бал. Анж надела платье, вышла следом за Мэри.

–Трегир, я не хочу. Давай вы как-нибудь без меня, – Анжелика и Трегир стояли в конце очереди выхода на бал. Концертмейстер объявлял входящих. Многим не терпелось оглянуться, чтобы посмотреть на принцессу, но по её просьбе от любопытных глаз её закрывала вся великолепная четвёрка.

И вот настала их очередь. За ними шла семья великих герцогов и королева.

–Его превосходительство великий герцог крови господин Трегир фон Гей де Лайнандер и принцесса Европейского королевства Анастас Анжелика, урождённая Агнесса фон Гей де Ханзор, – услышала она голос концертмейстера. Ей показалось, что у неё ноги стали ватными.

–Я не пойду, – Анжелика проговорила тихо, но твёрдо…

Трегир посмотрел на свою спутницу:

–Что это значит? Ты всё равно войдёшь в зал: по хорошей или плохой воле, но ты это сделаешь, – Трегир свысока смотрел на Анжелику.

–На руках, что ли, внесёшь? – она уже овладела собой и усмехнулась.

Они молча смотрели друг на друга, как бы выясняя, кто сильнее.

–Что у вас случилось? – из зала вышел концертмейстер.

–Принцессе плохо, – быстро ответил Трегир, подхватив Анжелику на руки. – Вы объявите пока следующих. От волнения, сами понимаете. Лаур! – Трегир, крепко сжимая свою ношу, из коридора вошёл в какую-то комнату, где опустил её на диван. – Лаур, пригласи сюда доктора Смита. Пусть вакцину прихватит.

–Зачем? – Анжелика посмотрела, как закрылась дверь за Лауром.

–Будем имитировать обморок. А ты как думала? Надеюсь, что королева не поняла, что произошло, а то мне тебя жалко.

–Что значит имитировать обморок?

–Это значит, что тебе сейчас сделают укол JQ, тот самый, который я использую для твоего усмирения. Потом мы очень медленно войдём в зал и ты сядешь на кресло около трона королевы. Потанцевать тебе не удастся, а вот поприсутствовать на балу – да.

Его перебил вошедший в комнату Генри: «Трегир, что произошло?»

–Не видишь, принцессе плохо, – Трегир усмехнулся. – Так плохо, что придётся укол поставить. А что, там сильно волнуются?

–Королева обеспокоена. Концертмейстер объявил официальную часть. Анжелика, мне кажется, что тебе не живётся спокойно. Я боюсь, что после бала мне всё же придётся тебя наказать, – Генри сел рядом с Анжеликой.

В комнату вошёл доктор Смит. Трегир взял Анжелику за руку и стал спускать с плеча кофточку. Она дёрнулась, попробовала вырваться. Извивалась ужом. Доктор намочил вату в спирте, достал шприц. Вторую руку держал Генри, Лаур сел на ноги.

–Всё, вы победили, не надо… – Анжелика тяжело дышала и с ужасом смотрела на шприц. – Трегир, пожалуйста, не надо, я добровольно пойду на бал.

–И обещаешь вести себя там хорошо, а именно: танцевать, когда я приглашу, всем вежливо улыбаться и лучше молчать, чем огрызаться? Спасибо, доктор. Я вас попрошу далеко не уходить. Вы сами знаете эту подругу.

–По-моему, я тебя ещё ни разу не обманывала.

Они вошли в зал. Присутствующие встали по обе стороны, освобождая дорогу к трону, с интересом рассматривая хрупкую девичью фигурку в тёмно-синем бархате и высокого красивого мужчину в костюме под цвет платья спутницы. Анжелика шла, гордо подняв голову, но опустив глаза. Трегир подвёл её к королеве. В этот момент Анж подняла глаза и едва заметно в знак приветствия кивнула, как её учили. К ним подошёл Генри. Он принял сестру из рук Трегира и провёл к креслу, которое стояло по левую руку от королевы. Трегир отошёл в сторону.

Объявили первый вальс. Анжелика видела, как взрослые мужчины, порой седые, выводят в зал своих юных спутниц, почти девочек. Неожиданно она увидела около себя Трегира, который протягивал ей свою руку.

–Я не хочу танцевать… – поморщилась она.

–А придётся, – Трегир взял её за руку и потянул к себе. – Этот первый танец только для тех, кто впервые на балу. Здесь отцы или опекуны танцуют со своими дочерями и невестами, которых представляют обществу. И без нас его не начнут, – Трегир вывел Анжелику в середину зала. – Не бойся, доверься мне. Всё будет хорошо, – зазвучала музыка. Трегир медленно начал танец. Раз-два-три, раз-два-три. Аккуратно ведя спутницу, он подбадривал её своей улыбкой. Но музыка всё нарастала, и вот уже безумная волна охватила танцующих. Они кружились по залу.

Многие присутствующие с интересом наблюдали за парой, которая танцевала в центре, – юная принцесса и великий герцог. Анжелика краем глаза выхватила среди танцующих Нелли в длинном бледно-розовом платье. Кавалер Нелли, невысокий худощавый мужчина, показался Анжелике достаточно красивым. А музыка всё звучала и звучала, и Анж уже никого не видела. Над ней кружился потолок и танцевала хрустальная люстра… Она не поняла, что произошло, когда они остановились. Ей казалось, что музыка Штрауса до сих пор звенит в воздухе. Трегир подвёл Анжелику к креслу, поддерживая её под руку:

–Теперь, моя дорогая, ты можешь веселиться без меня. Разумеется, недалеко от тебя всегда будет Мэри и Лаур. Прости, но я не могу оставить тебя без присмотра, но сам лично надоедать не буду, – Трегир поцеловал ей руку и ушёл.

Анжелика спустилась с пьедестала, на котором стоял трон и кресла. Она видела, что все заняты. Она не видела ни брата, ни Трегира. Девушка вышла на балкон. За ней тенью следовали Лаур и Мэри. Но казалось, что эта парочка была влюблена и они наблюдают за Анж постольку-поскольку.

–Добрый день, ваше превосходительство, – услышала Анжелика и увидела Нелли, которая присела в реверансе.

Оставаясь незамеченной, она собралась уйти с балкона, как вдруг до неё дошло, что бывшая секретарша разговаривает с Трегиром. Девушка наблюдала, скрытая тенью листвы. Принцессе стало интересно, о чём же шла речь.

Принцесса сделала пару шажков вперёд, вышла на свет. Перед её взором открылась неожиданная картина. Нелли и тот невысокий мужчина стояли около колонны. О перила облокотился Трегир, который обнимал высокую стройную блондинку с длинными волнистыми волосами. Трегир первый увидел Анжелику:

–А вот и наша принцесса. Анжелика, ты ещё не виделась с Нелли? Официант, принесите, пожалуйста, четыре бокала шампанского и один – апельсинового сока, – Трегир движением руки показал Анжелике подойти поближе. – Знакомься, это Сюзанна, – представил он блондинку, – моя хорошая старая знакомая, – он улыбнулся и поцеловал Сюзанну в висок. Официант принёс заказанное. – Анжелика, а тебе сок.

–Это почему ещё? – Анжелике почему-то не нравилась Сюзанна, которая явно имела какие-то права на Трегира.

–Маленькая ещё. Ну, Нелли, как тебе нравится в резиденции Серни? Тебя там не обижают?

–Нет, господин Трегир, – Нелли улыбнулась. Но в её глазах застыла грусть.

Они говорили ни о чём и обо всём сразу. Трегир ни на минуту не выпускал из своей руки Сюзанну, которая прижималась к нему, счастливо улыбаясь. Анжелике казалось, что она лишняя на этом празднике жизни. Серни сжимал руку Нелли, а Лаур то и дело приобнимал Мэри.

–Ну, хорошего вам вечера, – Анжелика улыбнулась, повернулась, чтобы уйти. К ней присоединилась Нелли.

Девушки нашли уединённую скамью, скрытую от музыки и посторонних. Анжелика достала сигарету, прикурила.

–Вот вы и принцесса… – проговорила Нелли, удивлённо глядя на Анж. – И как впечатление? Нравится?

–Нелли, но хоть ты не зови меня на вы. Предположим, принцессой я стала всего как неделю, – Нелли удивлённо подняла брови. – Меня тут заново обследовали, доказывали мою принадлежность. Лучше бы не доказали. Во-от, – потянула она. – За всё это время меня несколько раз вывозили в салон, чтобы примерить платье, и один раз в ресторан. Я ещё даже в дворцовом саду не была… Да-да, не удивляйся. Генри некогда, а Трегир как сбагрил меня на руки брату, так больше и не появлялся, а одну меня не выпускают, боятся, что сбегу, наверно. Королеву сегодня видела второй раз. Ну а ты как?

–У меня всё прекрасно, – голос Нелли звучал как-то грустно. – Знаешь, я ведь тебя ненавидела. Прости, Анжелика, но я думала, что ты уводишь у меня Трегира. Если бы ты знала, как я его люблю! А он, оказывается, действительно только привёз тебя сюда. Видела, как он обнимал эту Сюзанну?

Беседу девушек прервал Лаур, он протянул руку к Анжелике и жёстко произнёс: «Ещё не хватало тебя обыскивать перед каждым выходом. Сигареты… Сейчас же отдашь мне сигареты, и я не скажу об этом ни брату, ни Трегиру. В противном случае будешь винить только себя».

Анжелика отдала ему практически пустую пачку, которую достала из маленькой дамской сумочки, висевшей у неё на поясе. После чего Лаур сказал, что надо пройти в зал, где сейчас будет сделано объявление.

Он провёл Анжелику, а сам встал за её спиной, что означало: «Всё хорошо. Спокойно. Я рядом».

На небольшой сцене появился уже известный нам спикер. В руках у него был микрофон.

–Итак, господа, – начал спикер ораторским голосом. – Всем хорошо известно, что при рождении юная принцесса была сосватана за господина Трегира фон Гей де Лайнандера. В королевский совет поступило ходатайство от господина Трегира снять с него права жениха и позволить принцессе самой выбрать себе мужа. Королевский совет большинством голосов удовлетворил данное ходатайство и принял решение объявить о процедуре сватовства. Лица, желающие принять участие, могут подавать своё прошение на рассмотрение королевского совета не позднее первого сентября. Заявка может быть подана как родственниками принцессы, так и самой принцессой с указанием, кого бы она предпочла видеть в женихах.

Анжелика, ничего не понимая, смотрела в зал. Сейчас ей хотелось убежать, спрятаться, никого не видеть.

–Лаур, что это? – Анжелика подняла голову и посмотрела на Лаура.

–Завтра. Давай всё завтра, а сейчас пойдём танцевать, – Лаур взял Анжелику за руку. Он понимал, что всеми силами её надо отвлечь от услышанного.

–Я не умею так танцевать… – предыдущая часть состояла из классических танцев, в которых в основном принимало участие старшее поколение. Но тут она услышала хорошо ей знакомого «Забияку». – Что это?

–По просьбе Трегира музыканты специально для разучили для тебя эту музыку. Ну, так как, пойдём?

–Но я в платье. Я не могу танцевать в платье под эту музыку.

–Сальто только не делай, и всё будет нормально. Пойдём! – Лаур потянул Анжелику за собой. И вот она уже в центре круга. Она забыла о том, что в платье танцевать неудобно. Забыла, что её собираются выдать замуж. Она просто от души прыгала, сама того не замечая, как круг разрастался. Вдруг рядом возник Трегир. Он с одной стороны, а Лаур с другой были как бы её подтанцовкой. Одна танцевальная мелодия сменяла другую. Гости открыли для себя новую принцессу, весёлую и заводную. Но вдруг свет стал тусклее и быструю мелодию сменила медленная и певучая. Анжелика быстро отошла в сторону, она увидела, как Трегир пригласил на танец Сюзанну.

–Вас можно пригласить? – Анжелика вздрогнула, услышав за спиной бархатный баритон. Она обернулась. Перед ней стоял высокий молодой мужчина с орлиным профилем. – Я могу вас пригласить на танец? – Анжелика неопределённо пожала плечами. Мужчина положил свою руку ей на спину. Она через тонкую гипюровую ткань почувствовала жар его руки. Девушка ещё не осознавала, что открывает новый мир: мир отношений женщины и мужчины. – Вы, наверно, принцесса? – он улыбнулся.

–Вы поразительно догадливы, – наконец произнесла она. – Ну а вы кто? И как вам удалось догадаться о моём происхождении, просто диву даюсь? – совладав с собой, усмехнулась она, соединив вытянутые руки у него на шее и несколько отстранившись. Теперь она могла разглядеть его тёмно-синие глаза, которые улыбались, и его тёмные волосы с лёгкой сединой. Она смотрела на него снизу вверх.

–А вы знаете, это было нетрудно. Просто на вас платье такого же цвета, как и костюм на господине Трегире. И разрешите представиться: господин Реджинальд Гей Кэрос – граф крови. Вы первый раз в Анастасе?

–И надеюсь, что последний, потому что если я отсюда уеду, то уже точно не вернусь.

Реджинальд добродушно засмеялся. Он спрашивал, какие у неё впечатления от Анастаса, от новой семьи. Ему нравились её ответы, подчас острые, если не сказать слишком. Танец закончился. Анжелика видела, как к ним направляются Трегир, Генри, Лаур и Джой:

–Реджинальд, какими судьбами? Ты где пропадал? За последние два года ты ни разу не был на балу. Ты давно здесь? – мужчины обнимались.

–Да уже около часа. Почему меня не объявили? Потому что я дал взятку концертмейстеру и просил не объявлять, – последние слова он сказал приглушённым голосом.

Анжелика хотела отойти, но чья-то рука её остановила. Она оглянулась. Это был брат. Он ей показал глазами, чтобы она осталась.

А Реджинальд тем временем продолжал:

–Вообще-то я не хотел ехать на бал, но ради Трегира… А то опять укатит в свою холодную Россию – не дождёшься.

–Не укачу. Принцесса здесь, и мне там больше делать нечего.

Танцы продолжались. Анжелика практически не выходила из центра круга. Она видела, как Трегир танцует около Сюзанны, как Лаур переглядывается с Мэри… И снова медленный танец.

–Анжелика, это для тебя последний танец, – на сей раз сестру пригласил Генри. – Уже поздно, тебе ещё нет шестнадцати лет. По законам Анастаса лицам младше шестнадцати лет после полуночи запрещено оставаться на публичных мероприятиях. Уже полночь. Не спорь.

–А тебе не кажется, что мне не пять лет? – Анжелике не хотелось уходить. Она чувствовала, как, танцуя, сбрасывает накопившееся напряжение. – И что, карета превратится в тыкву, а я – в Золушку?

Танец закончился. Генри, не отпуская сестру, подошёл вместе с ней к друзьям:

–Скажи всем спокойной ночи, и пойдём, я тебя провожу.

–Генри, отстань. Не выведешь же ты меня из зала насильно? – Анжелика попыталась сбросить его руку.

–Он – нет, – Трегир поцеловал в висок Сюзанну и попросил её немного «поскучать» без него. – А вот мы вместе – да.

Анжелика не поняла, что произошло, просто они все направились к выходу. С двух сторон её держали за руку Генри и Трегир, сзади практически вплотную шли Джой и Лаур, рядом с ними шёл Реджинальд, который открывал двери. Они вышли из зала.

–Ладно, хватит, я сама… – Анжелика потёрла покрасневшие запястья. – Ну и хватка у вас. Вообще-то, больно. Ладно, я дальше сама.

–Ну что ты, только в нашем сопровождении, тем более что нам в ту же сторону, что и тебе, – Трегир положил руку на плечо Анжелике. Она попыталась её скинуть, но он только сильнее его сдавил, давая понять, чтобы она не пыталась вырваться.

–Трегир, ну ты смелый товарищ… – Генри усмехнулся. – Ты не боишься, что у тебя могут начаться проблемы с родителями?

–Это ты про Сюзанну? Нет, не боюсь. Я давно вышел из-под родительской опеки. А потом, я сделал то, что обещал: нашёл принцессу, так ведь? – и он наклонился, чтобы поцеловать её в висок, но Анжелика отклонила голову, проворчав: «Я объедками от Сюзанны не питаюсь. Ты всех так по-отцовски целуешь?» – Нет, дорогая, не всех. Так вот, я её нашёл, привёз, написал отказ. Я свободен.

–Но принцесса ещё не сосватана по новой, и поэтому ты не можешь жениться на своей Сюзанне, – возразил принц. В его голосе не было ни сожаления, ни возмущения. Скорее он подзадоривал Трегира.

–Да, а кто сказал, что я собираюсь жениться на Сюзанне? Ладно, я сам отведу Анжелику спать, а вы забирайте Сюзанну и начинайте без меня, я скоро подойду.

Анжелика увидела, как Генри, Джой, Лаур и Реджинальд, пожелав ей спокойной ночи, свернули куда-то по коридору. Рядом с Трегиром и Анжеликой шла Мэри, которая за всю дорогу не сказала ни слова. Трегир завёл Анжелику в её апартаменты: «Мэри, приготовь госпожу ко сну. Я подожду здесь», – он сел на диван в зале.

–Чего подождёшь? – Анжелика нахмурилась.

–Когда ты ляжешь, я подойду пожелать тебе спокойной ночи. Анжелика, не надо так на меня смотреть, как будто дыру хочешь прожечь. Мне помочь тебе раздеться?

–Так ты ведь от меня отказался только что.

–Я могу и передумать. И потом, пока тебе не найдут жениха вместо меня, я по-прежнему остаюсь твоим опекуном и женихом. Не радуйся раньше времени.

Анжелика долго плескалась в душе, надеясь, что Трегиру надоест ждать. Наконец она вышла из ванной и юркнула под одеяло. Трегир вошёл в спальню, подошёл к кровати, сел на край, включил ночник:

–Я тебе говорил, что хочу пожелать спокойной ночи. Анжелика, повернись ко мне лицом. Мне тебя повернуть? – видя, что она не реагирует, он сделал вид, что пытается её развернуть. Анжелика легла на спину, с вызовом посмотрела на Трегира. – Так вот, а сейчас я хочу тебе показать, кого я целую не по-отцовски… – Трегир был слегка навеселе. – Не надо отворачиваться и закрывать рот руками. Я тебе уже доказал, что это бесполезно. Я всегда получаю то, что хочу, – он взял одну руку, поцеловал, положил на кровать, прижав своей ногой; поцеловал вторую, не отпуская из своей руки. Потом, взяв осторожно за подбородок, повернул лицо Анж в свою сторону: – Не надо сопротивляться. Ты знаешь, что это ни к чему не приведёт, разве что только разбудит желание…

–Ты от меня отказался, что тебе ещё надо? – в глазах Анжелики горели ненависть и желание одновременно. – И потом, я уже сказала, что после Сюзанны остатки не подбираю.

–Ты ревнуешь? Не может быть, – Трегир склонился низко над её лицом, но не целовал, а внимательно изучал губы, глаза, нос. – Почему ты так ненавидишь меня? Разве я тебя обидел? Я отказался от тебя, чтобы ты смогла выйти замуж по любви, – и он просто смотрел на неё. Смотрел на губы. Смотрел в глаза. А ей казалось, что его губы касаются её губ. Она приоткрыла рот, как бы приглашая к поцелую. Но он тихонько покачал головой из стороны в сторону: – Нельзя, девочка, рано ещё.

–А в поезде… было… не рано? – спросила она с придыханием.

–Нет, – он улыбнулся, не разрывая зрительного контакта. – В поезде мне надо было взять тебя под контроль. Прости, мне надо идти.

Но она зачем-то взяла его руку в свои ладони. И ей показалось, что сердце забилось сильнее.

–Я… Я боюсь дворца. Обещай мне, что ты меня защитишь. Обещай, что не выдашь замуж.

Он улыбнулся, опять покачал головой из стороны в сторону. Наклонился, и теперь уже его дыхание касалось её губ. Она ощутила вкус шоколада и алкоголя. Осторожно провела языком по своим губам, которые горели как от поцелуя. Его взгляд становился пьяным. Ещё немного, и он сорвётся. Она не понимает, что творит. Но он взрослый мужчина.

–Спокойной ночи! – сказал он прерывисто. Резко поднялся и, не оборачиваясь, вышел.

Она закрыла глаза. Потрогала кончиком пальца губы. Их жгло, как будто только что целовали. Внутреннее тепло, ранее незнакомое прокатилось по венам. Душа металась от неги до негодования. Сон окутал теплом. И снились ей его губы, его руки…

Она чувствовала как наяву его губы на своих губах. Она не понимала, что происходит. Ощущения были такими реальными: тёплый язык раздвинул губы, зубы и вошёл вовнутрь. И вот её голова приподнялась. Она не понимала, кто её приподнял: она сама или Трегир, да разве это имело какое-то значение? Она ощущала его руку: такую мягкую и тёплую. Его рука лежала у неё на затылке. Потом… Потом он вдруг стал целовать её лицо: глаза, нос, снова губы, ещё и ещё, всё быстрее и быстрее… Его губы коснулись её шеи, и с её губ сорвался лёгкий стон.

Анжелика резко села на кровати. Открыла глаза. Комната утопала во мраке. Лишь маленький ночник робко боролся с темнотой. Рядом никого не было. Голова кружилась. Она не могла объяснить, что это было, просто где-то внизу что-то потянуло, передёрнуло и отдало блаженством. И стон… Это не был стон боли, это был стон нового, неизведанного, пугающего и манящего одновременно.

5. После бала

–Что у тебя вчера так долго Трегир делал? – Генри разрезал булочку на две части и намазывал их маслом.

–А ты что, ревнуешь? Спасибо, – Анжелика взяла из рук брата намазанную половинку булочки.

–Да я вроде как твой брат. Привет, Лаур, садись завтракать. Ну и где Трегир? Он ещё спит? Хотелось бы мне с ним побеседовать, – Генри наливал себе кофе и разговаривал с вошедшим в комнату Лауром.

Они сидели в зале у Генри. Генри не любил, когда слуги мельтешили за столом, поэтому они приносили еду и оставляли её на столе. Он всегда обслуживал себя сам.

–Ты думаешь, ты один такой, кто хотел бы переговорить с Трегиром? – Лаур присоединился к ним.

В это время к Генри зашёл Реджинальд. Анжелику удивило, что в половине девятого утра они все в королевском дворце, как будто ночевали здесь.

–Великие герцоги ещё не звонили? – спросил он, разламывая круассан. – Да, подставил меня Трегир. Не успели мы зайти к нему во дворец, как он практически сразу уехал. Герцогиня в восемь утра послала к нему, а его уже нет. Она-то думала, что он после бессонной ночи спать будет. Пришлось срочно делать ноги оттуда, потому что его родители в гневе.

Его перебил телефон. Лаур предупредил Генри, что для великих герцогов его нет.

–Доброе утро, ваше превосходительство, – Генри улыбался, делая знаки, что звонят именно те, о ком они только что вспоминали. – Нет, Трегира здесь нет. Нет, он не появлялся и не звонил. Вчера мы разошлись где-то часа в четыре. Нет, в двенадцать мы проводили принцессу спать, а сами отправились дальше веселиться. Трегир, он был с нами. Сюзанна? Я не помню, была ли Сюзанна, там было много девушек. Да, я вас понимаю, что Трегир поступил непорядочно, совершенно согласен, что он не должен был приводить Сюзанну на бал, но так получилось. А что я мог поделать, не выгнать же девушку? Между прочим, вы своей властью могли это сделать сами. Ну и что, что бал давался не вами, а королевской семьёй? Я тоже думал, что он передумает и отзовёт своё ходатайство. Принцесса, по-моему, она не очень расстроилась. Она вообще не хочет выходить замуж ни за кого. Говорит, что ей ещё рано. Но вы ведь сами были на заседании королевского совета, когда зачитывали его ходатайство, и видели, что большинство было за его удовлетворение. Нет, я не знаю, где Трегир, хотел бы сам это знать… Нет, Лаура тоже здесь не было. Хорошо передам, как он появится. Всего вам доброго, – Генри положил трубку. – Лаур, отзвонись потом герцогине, но учти, она в гневе.

–Отзвонись… А что я им скажу, когда сам ничего не знаю, – Лаур откинулся на спинку дивана. – Он меня не предупредил. Сказал, что отбывает в отпуск и чтобы я оставался здесь и нёс ответственность вот за эту особу, – Лаур указал головой на Анжелику. – Ну и замещал его по службе. Всё. Что он исчезает на неопределённое время. Всё. Сдалась ему эта Сюзанна. Взял бы её в собственность, никто бы тогда и слова не сказал. Нет, он за свободные отношения.

–Я думаю, что он уехал в дальнюю провинцию, – задумчиво произнёс Реджинальд. – Это единственное место, где нет связи и куда за ним вряд ли кто поедет. Я, наверно, сегодня после обеда тоже уеду. Жаль, конечно, что не удалось пообщаться с Трегиром, но в следующий раз.

Анжелика слушала их разговор и ничего не понимала. Нет, она поняла, что все ищут Трегира, потому что он вчера был с Сюзанной, а сегодня исчез. Но при чём здесь она и вся эта история с браком? Она не собиралась выходить замуж. Ей ещё рано.

После завтрака брат и сестра остались вдвоём. Генри сел в большое крутящееся кресло за свой стол. С самого утра она у него спрашивала про вчерашнее. Генри было сложно всё это объяснить, он вырос в этой системе и принимал всё без вопросов. Но она… Для неё всё это было чуждым.

–Значит, так, – положил руки на рабочий стол, а сам откинулся на спинку кресла. – Это важно для тебя, поэтому я прошу тебя не перебивать. Все вопросы в конце. Договорились? Вот и отлично. Ты знаешь, что являешься незаконнорождённой. Хотя официально твоим отцом записан король. Он сам дал на это согласие при условии, что ты будешь воспитываться в загородной резиденции и королева будет тебя посещать только с его разрешения.

Сама понимаешь, жизнь королей отличается от жизни простых людей. Законы Анастаса гуманны к незаконнорождённым: их оставляют в семье, но лишают основных титулов. Если бы ты была дочерью короля, то была бы принцессой крови, а так – просто принцесса. Если бы остался жив король, то права на трон у тебя бы не было, а поскольку ныне правящая королева – твоя мать, у тебя появилось право престолонаследования, правда, при условии, что я откажусь от трона. Так что твоё положение не такое уж и плачевное. Законы Анастаса требуют, чтобы наследников титулов, не важно каких – графских, королевских или герцогов, – было не менее двух. Это была одна из причин, по которой тебя потребовали в Анастас. При рождении в Анастасе многие родители сватают своих детей. Для новорождённой девочки ищут мальчика примерно её положения, но лет на пять–десять старше, который, кроме этого, автоматически становится её опекуном. Считается, что семьи крепкие, когда мужчина старше и мудрее и воспитывает свою жену под себя. Не надо корчить рожицу. Нравится тебе это или нет, но это законы страны, существующие веками, и не думаю, что они скоро отомрут. Во-первых, для девочки гарантирован брак. Да, по законам Анастаса женщина зависит от мужчины, по крайней мере, до совершеннолетия, а в Анастасе оно наступает в двадцать один год, или пока не встанет твёрдо на ноги. Но, прости меня, мы пока не научились рожать детей, это ваша прерогатива, и, между прочим, одна из самых главных.

В общем, примерно через месяц после твоего рождения состоялось сватовство. В семье великих герцогов трое детей, Трегир – младший. По закону титул великих герцогов переходит только одному из детей, потому что это соответствует должности премьер-министра, остальные дети просто герцоги. И, конечно, в то время никто ещё и предположить не мог, что именно младшего сына потянет в политику и что именно он блестяще проявит себя в ней. Между прочим, он после школы медицину изучал и имеет медицинское образование наравне с военным.

Когда тебе было три года – тебя похитили. Говорили, что это по указанию короля. Но лично я не вижу в том смысла. Кроме меня, у отца всё равно больше не было наследников. Поиски ничего не давали. Король неожиданно умер от оторвавшегося тромба, и на престол взошла королева, наша мать. Трегир в это время рос любимчиком девочек. Когда ему исполнилось шестнадцать, на горизонте появилась эта Сюзанна. Родители Трегира не одобряли их связи, но в то же время не вмешивались. Великий герцог старший сказал, что сыну надо набираться сексуального опыта. Хотя у него был гарем. Ты удивлена? В Анастасе почти все состоятельные мужчины имеют гаремы. Анжелика, какая же ты наивная. Ладно, о гареме потом.

В общем, когда ему было примерно девятнадцать, а тебе девять, вдруг появился священник. Он сказал, что в одной из монастырских клиник умирает человек, который клянётся, что именно он похитил принцессу.

В то время было обещано прощение похитителю, если он вернёт девочку, и награда любому за сообщение о твоём местонахождении. И в связи с этим сообщением периодически стали звонить люди, которые якобы знали, где принцесса, требуя за информацию выкуп вперёд. В общем, этот человек просил только одного: простить его. Рассказал, в какой детский дом тебя отдали.

Родители Трегира тогда ухватились за эту возможность и отправили сына на поиски невесты под видом врача, чтобы подальше от Сюзанны. Он обследовал много детей. Проследил судьбу нескольких девочек, и не только из этого детского дома. Но результаты были нулевые.

Похититель очень мучался. У него был рак, и он говорил, что его не прощает Господь за то зло, которое он причинил. И вот в один день на его имя из СССР пришло письмо, где лежала газетная вырезка. Это отправила медсестра, которая по его просьбе собирала о тебе информацию. К тому времени она уже не работала, а её адреса он не знал, поэтому выйти на неё Трегир сразу не мог. Газетная вырезка рассказывала о музыкально одарённой девочке. «Это она», – сказал похититель и умер.

Трегира снова отправили на твои поиски. На этот раз экспертиза дала положительный результат. Твой отец сразу же ушёл в монастырь, дал обет никогда с тобой не встречаться и оставил тебе всё своё состояние, оговорив условие: дата свадьбы должна быть назначена до твоего семнадцатилетия, а сама свадьба – не позднее одного месяца после восемнадцатилетия. Вот это была вторая причина, по которой тебя привезли в Анастас.

Когда Трегир вернулся за тобой в Узбекистан, твои приёмные родители успели увезти тебя. Расспросы соседей и знакомых не давали результаты. Но удалось выйти на сотрудника почты в Термезе. Твои родители не писали на конверте обратный адрес. В общем, получилось перехватить письмо, которое писала им твоя бабушка. Тогда и выяснили новый адрес. Твоим женихом и опекуном является Трегир. И всё было бы ничего, если бы не ваше упрямство. Трегир заявил, что ты его не просто не любишь, что ты его ненавидишь, и он надеется, что ты сможешь выйти замуж по любви.

Это женщины Анастаса воспитываются в покорности, а ты ведь воспитывалась совсем в другой среде. Сейчас тебя будут знакомить с молодыми и не очень мужчинами, которые подадут заявку на роль твоего жениха. Трегир сказал, что если он останется как номинальный жених, то у тебя не будет шансов встретить свою любовь. В общем, ты сама можешь подать ходатайство, указав, за кого бы ты хотела выйти замуж. Если ты не решишь, за кого хочешь выйти замуж, это сделает королевский совет. У Трегира преимущественное право: он в любой момент может отозвать своё ходатайство и жениться на тебе. Поэтому если совет будет принимать решение, то кандидатура Трегира будет сразу отклонена. Ну а теперь вопросы?

–А если я не хочу выходить замуж?

–Это не обсуждается. Мой тебе совет: верни Трегира, весь мир будет у твоих ног. Он на руках тебя носить будет.

–Генри, он отказался от меня, чтобы быть счастливым. Вот женит меня и сможет жениться на Сюзанне.

–Он никогда не сможет жениться на Сюзанне. Во-первых, они не ровня, а во-вторых, на таких женщинах не женятся.

–Значит, я могу подать ходатайство на любого кандидата. Я сама это могу написать и мне необязательно ставить вас в известность? Вот и отлично.

Жизнь потекла своим чередом. Генри выдал Анжелике кредитную карту и научил ею пользоваться. Когда у него было время, он вывозил сестру в город или они уезжали на природу, иногда гуляли по городу или катались по морю на катере. Когда же Генри не мог, Анжелика и Мэри в сопровождении охраны выбирались за дворцовые стены. Правда, в этом случае ареал её передвижения сужался. Из прежней компании она видела только брата. Мать её к себе не приглашала, а Анжелика сама не навязывалась.

Сентябрь. 6. Школа

Уже наступил сентябрь.

Трегир помнил хорошо этот месяц в России. Наверно, лучше, чем все другие месяцы. В сентябре возобновлялась его «головная боль» – начинался учебный год. Активность Анжелики тоже повышалась. Теперь ему приходилось постоянно быть начеку: где она, с кем, что делает. Он нёс персональную ответственность за её безопасность, она это прекрасно знала. И, конечно, пользовалась.

Итак, сентябрь. Трегир смотрел на учеников, которые шли в школы. Мальчишки и девчонки, весёлые и грустные, с портфелями, ранцами, сумками и пакетами.

В Анастасе школьный год начинался, как и в России, первого сентября. Сегодня пятнадцатое, заседание королевского совета. Трегир давно не был на заседании. Всё лето он вместе с Сюзанной провёл в своём дальнем поместье. Здесь не было Анжелики, а следовательно, не было и ежедневной «головной боли».

Сюзанна, нежная и ласковая, любящая Трегира, старалась сделать всё, чтобы ему было хорошо. Он отдыхал и душой и телом. Откровенно говоря, он старался даже не вспоминать, как там Анжелика.

Начался сентябрь, значит, закончился приём заявок от тех, кто хочет стать её мужем. У него от этой мысли неприятно кольнуло в груди. «Чёрт бы побрал эту девчонку!» – он и сам не понял, почему ему это было неприятно.

Сейчас королевский совет начнёт разбирать кандидатуры. Пройдёт не меньше месяца, пока все заявки будут рассмотрены и только потом переданы ему и королеве-матери. Пока ещё можно расслабиться.

Он смотрел на школьников и невольно думал, что неплохо было бы Анжелике тоже где-то поучиться. Но приём документов на этот год уже закончен. На какие-нибудь курсы? Надо будет с ней поговорить, что ей интересно.

Королевский совет первый раз собрался после летних каникул. Обсуждали текущие дела.

–Господин Трегир, как отдохнули? – неожиданно под конец заседания обратился спикер.

–Спасибо, господин спикер, хорошо. А почему вас интересует мой отдых?

–Вы намерены заняться поведением своей подопечной или нам придётся применять меры королевского воздействия?

–А в чём дело, господин спикер? – спросил Трегир, а сам подумал: «Ну вот, началось!»

Ему подали какую-то папку. Трегир открыл её, быстро пробежал глазами, а потом недоумённо спросил:

–Простите, но я не понимаю, почему вы отдали принцессу в школу без моего ведома?

–А вам не кажется, господин Трегир, что вы переходите границы? – это был голос королевы. – Учиться или нет принцессе – не обсуждается. Принцесса, как и все граждане страны, должна получить полное среднее и потом специальное образование. Кануло в века то время, когда женщина должна была получать разрешение, чтобы получить образование. Тем более когда это касается школы.

–Извините, ваше высочество. Ваше величество, вы были в курсе, что принцессу отдали в школу?

–Да, господин Трегир, – ответил Генри. – Но я посчитал, что ей не мешает завести круг общения. А где его, как не в школе, можно завести?

Спикер и старейшины с удивлением посмотрели на принца и на Трегира.

–Что значит круг общения? Принцесса должна прежде всего окончить среднюю школу, – произнёс старейшина.

–Господин старейшина, принцесса уже окончила среднюю школу.

–Но ей всего пятнадцать лет. Когда же она успела окончить школу? – теперь уже спросила королева.

–Всё дело в том, что принцесса одарена от природы потрясающими умственными способностями. Она окончила школу экстерном. Я отдал её документы в министерство образования для эквивалента нашему школьному диплому. Что касается выбора школы, то хочу вам напомнить, что принцесса выступает против своего аристократического положения. Отдавая её в школу для аристократов, вы только усилили в ней это противостояние.

Слово взял министр образования. Он признал, что полученные Анжеликой знания по точным и естественным наукам соответствуют тем, что изучают в Анастасе. Но у неё нет сдачи экзамена по английскому в соответствии с анастасийским стандартом. Историю, культуру, экономику, государственный строй и литературу Анастаса она или изучала вкупе с другими странами, или не изучала вообще, то есть это была та брешь, которую надо было закрыть. Ну и неплохо было бы поучить религию, а также светский этикет.

На совете постановили, что принцесса может при желании выучить и сдать недостающие предметы самостоятельно или же ходить только на эти уроки. Если же она пожелает продублировать образование, то никто ей в этом мешать не будет. Теперь осталось перевести её в последний класс школы, чтобы в июне она могла получить диплом об окончании полного курса анастасийской школы и подать документы в университет.

Трегир из окна машины смотрел на пробегающие улицы. Он ехал в загородную школу, где училась Анжелика. Прошло только две недели сентября. И за эти две недели учителя подали кучу жалоб на её поведение. Фактически принцесса срывала школьный процесс.

Гулким эхом отдавалась твёрдая поступь великого герцога. Откровенно говоря, он впервые в жизни шёл в кабинет директора школы. Что он ему скажет? Что он услышит? Как пойдёт беседа? Нет, у себя в кабинете вести беседу гораздо проще. Присутствовать на королевском совете и то проще. Такое волнение он не испытывал, даже когда сдавал экзамены по медицине. Он всегда был спокоен, ибо отвечал за себя, за свои дела и поступки. Сейчас же ему не просто придётся отвечать за проступки своей подопечной, но надо и на неё как-то воздействовать. А ведь она спокойно сидеть сложа руки не будет. Или всё-таки будет? Всё-таки это школа. Ну не совсем же она пропащий человек.

Директор внимательно из-под очков рассматривал великого герцога младшего. Он даже предположить не мог, что однажды ему придётся встретиться с человеком, который фактически под колпаком держит всю страну.

–Господин Трегир, не буду скрывать, что факт обучения принцессы в нашей школе был мною принят с воодушевлением. Всем учителям не терпелось познакомиться с ней. И какого же было наше разочарование, когда мы увидели, что она абсолютно не знает, что такое субординация. Кроме того, она понятия не имеет о дисциплине. Мы не знаем, как она училась в российской школе. Мы не можем проверить её знания. Мы предполагаем, что она не понимает, о чём идёт речь, и, чтобы избежать насмешек, маскирует это своим поведением. Нам бы хотелось помочь девочке. Учителя очень хотели с вами пообщаться, если вы не возражаете…

Прозвенел звонок. Вскоре отворилась дверь, и в кабинет развязной походкой вошла Анжелика. Весь её вид говорил: «Ну и что вам ещё надо?» Но, увидев Трегира, который смотрел на неё не отрываясь, она вдруг вздрогнула.

–Принцесса Анжелика, проходите, присаживайтесь, – директор показал на стул.

–Спасибо, пешком постою, – ответила она, уже придя в себя. – Трегир, я тебя не вызывала, – сказала она с гонором, при этом усмехнувшись.

Директор посмотрел на Трегира, на его реакцию. Да, он опекун принцессы, но всё-таки она принцесса, наследница трона. Значит, она им правит. Это хуже, намного хуже. Не королеву же вызывать сюда. А подавать жалобу в королевский совет… Но мысли директора прервала речь на чужом языке. Это говорил Трегир:

–Анжелика, ты переходишь границы. На некоторое время угомонись, пожалуйста, и присядь. А в чём всё-таки дело и чем это для тебя может закончиться, я тебе объясню в своих апартаментах.

Анжелика вздрогнула. И директор, внимательно наблюдавший за ними обоими, не понимая ничего из сказанного, вдруг почувствовал, что произошёл перелом. Что так подействовало на девочку: слова или тон, которым эти слова были произнесены, но она вдруг вспыхнула. Потом всё-таки собралась («Выдержки ей не занимать», – подумал директор) и села на стул.

В кабинет вошли учителя. Пришли все, кто был в школе. Поприветствовали Трегира. Директор видел, что почтенные и опытные педагоги робеют перед молодым и талантливым политиком. Они, словно дети на экзамене, не знают, с чего начать, чтобы и правильно было сказано, и ни слова лишнего.

–Господин директор, вы позволите? – директор кивнул, разрешая Трегиру начать беседу. – Я представляться не буду, вы меня и так прекрасно знаете.

–Ага, прям звезда телеэкрана… – конечно же, это была Анжелика, причём произнесла она это на английском. На хорошем английском языке, который учителя ни разу ещё не слышали в школе.

–Ваше величество, вам будет ещё дано слово, – осадил Трегир принцессу. – Я являюсь законным представителем несовершеннолетней принцессы. К сожалению, запись в школу…

–Тоже мне папочка… – начала было Анж, но Трегир подошёл к ней и положил руку на плечо. – Убери руку, мне больно.

–Так вот, я как её законный представитель хочу, во-первых, представить вам эквивалент её диплома о среднем образовании. Принцесса уже окончила среднюю школу экстерном.

Анжелика с удивлением посмотрела на Трегира. Но он, не обращая на неё внимания, продолжил:

–Принцесса не аттестована только по специальным предметам, таким как история, литература, культура Анастаса и государственное устройство. Мы сегодня обговорим, каким образом она будет учиться: с частными учителями или же посещать только эти предметы. Министр образования подготовил приказ о зачислении принцессы на последний год обучения. Вы сможете переставить оценки из её диплома в ваш.

Учителя взяли бумагу, которую передал им Трегир. Первым пришёл в себя учитель по математике.