Утром рано Эрика разбудил телефонный звонок. Он хотел открыть глаза, но это удавалось ему с трудом. Болела голова, и правый глаз не раскрылся полностью. Пошарив рукой по тумбочке рядом с кроватью, он нашел свой мобильник и поднес его к уху.
– Ну, что ты там, живой? – раздался голос его двоюродного брата, Александра.
– Саша, это ты?
– О, Эрик. Видать хорошо тебе вчера досталось, раз уже голоса не распознаешь, – посмеялся в трубке Александр.
– Голова болит у меня, блин, будто вместо груши боксерской был или выпил накануне бочку водки, – кряхтя, пожаловался Эрик.
– Знаешь, брат, вчера было с тобой и то и другое, – Александр продолжал смеяться над ним.
– Не помню. Напомни…
– Ну ты даешь, брат! Давай, приезжай сюда. Опохмелимся. Расскажем тебе о твоих похождениях вчерашних.
– Слушай, не могу. Не могу подняться с постели. Башка трещит.
– Не бойся. Вылечим тебя. Вызывай такси и приезжай.
– А куда конкретно, брат?
– Ну ты расшибся вчера здорово, брат… На Кудыкину гору! Бар наш. У Ашота. Давай, рули к нам. Мы уже с пацанами подтягиваемся туда.
– Хорошо, через час буду с вами.
Эрик неохотно покинул свою постель. Хотел было уже встать на ноги, но голова закружилось. Решил чуточку присесть на краю кровати. Через несколько минут решительными, но покачивающимися движениями пошел в ванную комнату третьего этажа, рядом с его комнатой. Его мама, Юлия, услышала шум на третьем этаже и, подняв голову в направлении лестниц, крикнула.
– Эрик, дорогой. Завтрак на столе.
Эрик долго смотрел на себя в зеркале. Он не мог поверить, что так плохо было вчера. Левый глаз опух от фингала так, что он не мог пошевелить ресницами даже. На правой нижней челюсти синяк и одутловатость. Хотел расчесаться, но от боли скорчил лицо – там он наткнулся на пару шишек. Хотел покашлять, но почувствовал колющие боли в груди. Чуть привстал на носки и увидел в зеркале синюшности в области грудной клетки. «Черт, это что за… Я что, был мячом на футболе вчера? Это какие козлы с со мной так обошлись?!»
– Эрик, ты скоро? Все стынет на столе!
– Да, иду уже, мать!
Эрик осторожно помыл лицо, затем зубы, при этом чуть плюя кровью. «Блин, хоть зубы целы», – он вытер лицо нежно и, накинув на себя халат, спустился на первый этаж. Там, в огромной гостиной встретила его мама. Увидев разукрашенный портрет сына, она, прикрыв рот ладонью, с ошарашенными глазами, присела на стул перед столом с завтраком.
– Боже, Эрик. Что с тобой? Что случилось?
Он сел за стол, как ни в чем не бывало, сделал глоток чая и заговорил:
– Не знаю, мама. Но скоро узнаю.
– Боже, Эрик. Тебе уже двадцать восемь лет, а ведешь себя, как мальчишка. Ну, когда ты повзрослеешь? Хорошо, что отец в командировке.
– Он всегда в командировке, мама! Подай мне сок, пожалуйста.
– Эрик, тебе скоро надо будет перенять отцовский бизнес. Как ты собираешься это сделать вот так?… Будучи безответственным человеком.
– Мама, – Эрик спешно жевал еду, запивая соком, – вызови мне такси. Я тебя прошу. Поеду. Узнаю, что вчера натворил.
– В таком виде, Эрик. Что подумают люди?…
– Мама, я еду к парням. Думаю, они в таком же состоянии.
– Только будь осторожен, сынок. Не вляпайся опять в неприятности. Если у тебя отпуск, то это не значит, что все позволено. Посмотри, все твои ровесники уже женаты или с невестами. А ты?… Как долго ты собираешься оставаться здесь?…
– Мам, вы уже с папой решили от меня избавиться? – Эрик, докушав бутерброд, бросил взгляд на свою мать.
– Эрик, тебе пора создать семью. Что с этой девушкой, Настей? Красивая девушка из хорошей семьи.
– Мам, она избегать стала меня. Вчера, вроде, я с ней тусовал… – Эрик опустил голову и задумчиво посмотрел на стол.
Его мать недовольно привстала и отошла от стола:
– Твою невесту уведут из под носа, а ты и глазом не моргнешь. Что за мужики пошли?!
Мама все же вызвала такси. Эрик оделся легко по-весеннему и бросил себя на заднее сидение. Вскоре такси покинуло элитный микрорайон с частными домами. Было утро, и улицы Потсдама еще пустовали. Местами лежал мусор, оставленный молодыми людьми вчера вечером. Выходные дни везде тут шумно, кроме района, где он живет.
На берлинских улицах все было наоборот – люди уже суетились на улицах, спеша куда-то, только не на работу. Ему надо было пересечь весь город от западной его части до восточной.
Оказавшись в восточных районах Берлина, русскоговорящий человек может вполне себя почувствовать дома, как, скажем, в каком-нибудь московском микрорайоне. Такие же блочные дома с детскими площадками между домами, построенные еще в социалистическую эпоху, во времена ГДР.
Особенно слышна здесь русская речь в пятничные и субботние вечерние дни. Молодежь громко говорит в магазинах, выбирая, чем повеселиться. Затем задорный разговор и хохот, вперемешку со звоном гитары можно услышать во дворах и улицах района.
Эрик любил приходить в гости к своим двоюродным братьям и сестрам, которые жили в этом славном уголке столицы Германии. Сам он жил в элитном районе с частными охраняемыми домами. Его отец – богатый предприниматель, редко бывающий дома. Был он постоянно в деловых и не совсем деловых разъездах, оставляя дома своего единственного сына, Эрика, и супругу, Юлию. Мама Ерика была немкой с русскими корнями. Она эмигрировала в Германию со своими родителями, когда ей еще было три года отроду. Но все же воспитание она получила в русском духе, разумеется. Этот факт радовал Эрика. Все потому, что мог вдоволь нагуляться с русскоязычными родственниками с материнской стороны, которых он считал более веселыми и интересными, чем родню со стороны отца. Навещал он «русскую» родню в будние дни. В другое время работал с утра до вечера в одной компании по транспортной логистике. Компания принадлежала отцу, и тот требовал от него полной отдачи.
Двое его двоюродных братьев, Александр и Юра, почти его ровесники. Именно они провоцировали его на глупые безрассудные поступки, правда, когда были все подвыпившими и в азарте от громкой музыки. Братья были женаты. Только Эрик все не мог определиться – то ли времени не было, то ли время еще не пришло. Ему приглянулась одна молодая особа из среды двоюродных братьев и сестер – Настя, красивая белокурая стройная девушка, за которой бегали многие. Их серьезным отношениям препятствовала сама Настя, которая считала, что еще должна оставаться свободной. Любили они друг друга? Вряд ли. Иногда бросались нежными словами в постели или вне ее. Но не всегда слова отражают чувства. Просто порою принято говорить и признаваться в любви просто так. Впрочем, если было бы у них что-то серьезное, то они уже бы поговорили по телефону…
Такси остановилось перед небольшим торгово-развлекательным центром, на первом этаже которого находился пивной бар. Возле входа стояли уже знакомые Эрика. Они все о чем-то шумно и с хохотом обсуждали, покуривая сигареты. Юра, один из его двоюродных братьев, держал на поводке свою собаку породы «боксер». У пса не были купированы уши и хвост, и потому выглядел очень смешно и как-то некультябисто. В Германии не принято у таких собак обрезать места, где другая собака может схватиться зубами. Ведь собачьи бои запрещены, а значит, незачем их купировать.
Только они все увидели Эрика, сразу же схватились от смеха за животы. Самому Эрику нисколько не было смешно. Он с безразличным выражением на лице приблизился к ним. Юра бросился к нему и обнял его.
– Ей, Юра. Давай сфоткаем Эрика с твоей собакой! Блин, так они похожи стали друг на друга.
Как бы Эрик не отбивался от назойливых братьев и их друзей, все же уговорили его присесть на корточки возле собаки и сфоткаться. Затем хохоча смотрели в смартфон, где красовались «два боксера».
– Ну ладно, хорош прикалываться над парнем. Пойдемте внутрь лечиться.
Они сели за стол уютного, но шумного от других посетителей, пивного бара и стали ждать пива. Вскоре появился сам арендатор этого помещения, который лично нес ребятам высокие кружки со светло-желтым напитком.
– Ашот, дорогой. С нами выпьешь?
– Выпью, если расскажите, что с ним случилось, – сказал с кавказским акцентом на русском языке Ашот и скромно улыбнулся.
Прежде чем выслушать свои вчерашние похождения, Эрик с жаждой набросился на пиво. Через минут пять он действительно почувствовал облегчение от своих страданий.
– Я слышал от своих парней, армян, что вы вчера опять бились возле дискотеки с турками. Это правда? – Ашот хмыкнул, глотая пиво с пеной.
– Да, вот так все и было. Но мы их тоже хорошо уделали. Только вот Эрику не повезло, – ухмыльнулся Александр.
– Козлы! Ненавижу их! – Эрик ударил кружкой об стол.
– Да кто их любит, брат? – постучал по его плечу Юра.
– Ну, вот ты и начал, Эрик, эту заваруху. Мы когда уже добежали, они тебя топтали во всю, – сказал Курт, парень из их круга.
– Ну не просто же я с ними завязал драку, мужики?! – развел руками Эрик.
– Ты можешь и просто так с ними поругаться, – чмокнул углом рта Лео, бывший одноклассник Юры.
– Скорее всего, турки не так посмотрели на твою Настю, и ты сцепился с ними. Тебе только дай повод на них наброситься, – сказал Юра.
– А где она, Настя? На звонки не отвечает… – грустно спросил Эрик.
Ребята растерянно посмотрели друг на друга.
– Так вы с ней поругались вчера в очередной раз, – поднял плечи от удивления Саша.
– Ты не пара ей, брат. Оставь ее… – посмотрел Юра в глаза Ерика.
Эрик чуть свесил голову и загрустил. Ребята не стали больше к нему приставать. Они рассказывали о вчерашних приключениях и шумно смеялись. Ашот, увидев новых клиентов, оставил их стол и пошел дальше работать.
Эрик выпил еще пару кружек и почувствовал теперь усталость и разбитость во всем теле. Он посмотрел на часы: время уже было обеденное.
– Ладно, ребята, я поеду уже домой, – попытался он попрощаться с друзьями.
– Да подожди. Давай, пообедай тут с нами! – чуть возмущенно прикрикнул Саша.
– Нет, ребята. Простите. Плохо что-то мне. Поеду я.
– Хорошо. Надеюсь, ты не забыл, о чем мы договаривались на понедельник? – вопросительно посмотрел на Эрика Александр.
– О чем ты, Саша?
– Напомни ему, Саша. Не нервничай. Ему вчера память отшибли турки, – положил руку Юра на Сашино плечо.
– Я завтра уезжаю в Россию. Ты обещал Юре помочь в магазине пару дней. Потом тебя заменят.
Юра и Александр были родными братьями. Они держали вполне приличный магазин сотовых телефонов и других гаджетов, также подключали клиентов к сотовой связи и интернету. Александру с женой вдруг понадобилось на пару недель уехать навестить родню в Россию. Один Юра не справился бы. А их бизнес кормил несколько семей. Так что Эрик послезавтра, то есть в понедельник, должен был к десяти утра быть в магазине.
– Ок. Вспомнил. Значит, тем более должен я отдохнуть до понедельника.
Эрик попрощался со всеми и вызвал такси. Он вышел на улицу и глубоко вздохнул потеплевшим берлинским воздухом.