Глава 2. Неожиданные выводы

Если его действительно интересует только ответ на второй вопрос, то он – туп.

Проблема лишь в том, что люди на таких постах, какой занимает Адам, тупыми не бывают. Всех тупых там отсеивают еще на стадии возникновения необходимости в новом работнике.

Значит остается только два варианта развития событий – или я полностью иду в отказ и плету складную историю о том, что все это было случайностью, что я ни сном ни духом и все в этом роде, и от меня (возможно) отстают, но наверняка оставляют слежку…

Либо я рассказываю все почти как есть и тем самым заглатываю наживку, так сказать. И в будущем мне это с вероятностью в сто пятнадцать процентов аукнется тем, что Адам попытается вытащить из меня ответ не только на свой первый вопрос, но и еще на пару десятков – тоже. Хотя бы просто потому, что с одним же вопросом прокатило, почему не прокатит с остальными?

И, казалось бы, это тупиковый и совершенно не интересный путь… Но это лишь на первый взгляд.

На самом деле, это самый предпочтительный вариант из всех, что только можно себе представить. Ведь я же пришел сюда, в кабинет директора, за информацией, а единственный способ получить информацию у таких, как Адам – дать им какую-то информацию взамен. По-другому это не работает.

Поэтому я пристально посмотрел в глаза агенту и медленно произнес:

– Я правильно понимаю… вы хотите знать, как я распознал троттлиста в том человеке еще до того, как он меня атаковал?

– Все верно. – Адам кивнул.

– То есть, вы хотите сказать, что все остальные не могут этого делать? – уточнил я, выкладывая на метафорический стол свою первую карту, которая при правильных действиях станет началом для выигрышной руки.

– В том и дело, что нет. – Адам даже слегка развел руками, подчеркивая парадоксальность ситуации. – Вы же слышали директора, это чуть ли не основная проблема в борьбе с троттлистами! Поэтому нам так нужно знать, как вы это сделали!

– Я думал, это все видят. – Я изобразил неуверенность и посмотрел на Виктора, будто ища у него поддержки. – Вокруг них такие шлейфы черные летают, как будто… ну вот как их доспехи выглядят, только как будто не сами доспехи, а оторванные от них куски. Я потому и решил, что это троттлисты, что уже видел их в доспехах и сразу понял, что это – одно и то же! Но я был уверен, что это видят все…

– Это мы уже поняли. – Виктор поморщился. – Оторванные куски, говорите…

– Оторванные куски это интересно, – непонятным тоном подхватил Адам. – Как они выглядели?

– Кто? Куски? Как если бы кто-то взял очень-очень тонкий, буквально из паутины сплетенный платок, нарвал из него длинных бесформенных полос, привязал каждый из них к центрифуге, которые крутятся в разные стороны, и вот они теперь летают вокруг носителя, как хвосты комет.

– Так-так… А что вы делали, чтобы увидеть это? – не отставал Адам.

– Ничего. – Я пожал плечами. – Просто смотрел. Ну, в смысле… просто видел! Говорю же – я думал, что это нормально для всех магов!

– Если бы я не был тем, кем я являюсь, то сказал бы, что это невозможно, – задумчиво произнес агент. – К счастью, моя работа заключается как раз в том, чтобы проверять самые невероятные вещи. Исходить из того, что на самом деле они реальны. Поэтому я все же вынужден спросить.

Но выяснить, что именно он собирался спросить, мне было не суждено. Потому что в разговор снова вмешался Виктор.

И снова – раздраженно:

– Послушайте, что вы насели на бедного парня?! Он же сказал вам уже все, что вы хотели услышать! Вы что еще планируете от него услышать?! Что он на самом деле скрытый помощник троттлистов?! Двойной агент и все такое?!

Отлично, все получилось точно так, как я и ожидал.

Воспользовавшись тем, что директор тоже не испытывает симпатии к агенту, я сыграл роль невиновного и невинного студента, на которого угрожающе давит безжалостная машина власти в лице агента службы безопасности, и это нашло отклик в сердце Виктора.

Если бы я продолжал защищаться от нападок Адама сам, то постепенно в голове директора могло бы зародиться подозрение, что все действительно не так просто, как он считает. И в отношении троттлистов, и в отношении всего прочего.

Но теперь директор сам защищает меня перед агентом. Исходя из собственного желания насолить ему. А значит, все что связано со мной, автоматически будет воспринято им в положительном ключе. Даже если сейчас сказать, что по утрам я режу по ягненку и завтракаю сырой, еще теплой печенью и запиваю кровью прямо из пульсирующей артерии, он попытается найти этому оправдание.

Шутка, конечно.

– Интересная теория, кстати. – Адам кивнул. – У нас давно уже есть подозрения, что в Виате действуют скрытые агенты Троттла, которые не действуют напрямую, а лишь собирают информацию для других. И Марк действительно легко может быть одним из них.

– Равно как и кто угодно другой, – возразил Виктор. – Включая и меня. У вас нет доказательств.

– Лишь только поэтому мы разговариваем здесь, а не в комнате допросов. Не поймите меня неправильно, но подозревать всех – это моя работа, если не сказать – призвание. За каждым человеком есть грехи, вопрос лишь в том, достаточно ли они серьезные для того, чтобы мы ими заинтересовались, или нет.

– Грехом вы называете какие-то способности, которых не понимаете? – Виктор едко усмехнулся. – А моя внучка, Ванесса, в таком случае тоже в чем-то согрешила? И тоже у вас на контроле?

– Все у нас на контроле. – Адам равнодушно пожал плечами. – Мы не делаем исключений ни для кого. Разве что кроме тех, кого контролировать уже не нужно в силу очевидности их вины.

– Адам, не сочтите за грубость, но вы не маг и ничего не понимаете в магии. – Виктор покачал головой.

– Так и есть. Но, насколько мне известно, это у нас общее. И не только с вами, а вообще со всем миром. Или я что-то упустил, и кто-то успел полностью изучить всю магию?

Тут не поспоришь – даже я не смог бы сказать, что знаю всю магию, а ведь я определенно знаю о ней больше, чем кто-либо другой в этом мире… ну, или как минимум – в этой стране.

Поэтому я просто сидел и внимательно наблюдал за тем, как подстроенная мною партия успешно разыгрывается без моего участия.

– В том-то и дело, что никто не знает магию полностью. – Виктор победоносно сложил руки на груди, будто его оппонент попался в логическую ловушку. – Даже на какую-то часть, которую можно было назвать значительной – не знает. Каждый раз, когда человечеству казалось, что магический потенциал выбран полностью, выходило, что это не так. Магия постоянно эволюционирует, как и все остальное на этой планете, но ее темпы эволюции несоразмерно выше. Каких-то тридцать лет назад открыли механизм перевода чистой маны в твердые физические объекты без посредничества или с минимальным, а спустя всего одиннадцать лет рождается девочка, магические способности которой вообще не поддаются осмыслению. Насколько вероятно, что спустя еще девятнадцать лет переживший физическую смерть парень обретет магию, да еще и такую, какой не было ни у кого до этого? Я вам скажу правильный ответ – ровно настолько же, насколько это невероятно, вот насколько. Как директор Академии я официально заявляю – о магии мы сейчас знаем столько, что абсолютно все, что мы не способны понять и осмыслить, в первую очередь следует объяснять именно магией, ее мутациями и развитием. А уже потом, если будет доказано, что магия ни при чем – искать умысел и злобные планы.

– Все именно так и обстоит. – Адам нахмурился. – Это, по сути, продолжение причины, по которой, как я уже говорил, мы разговариваем здесь, а не в другом, чуть менее приятном, месте. Что мы вообще разговариваем, а не занимаемся кое-чем другим, что в сути тоже разговор, но… как там говорится на молодежном сленге? В одни ворота, да?

Я криво улыбнулся и ничего не ответил. Вмешиваться было рано – партия еще не закончилась.

– Значит, как я понимаю, никаких обвинений Марку выдвигать вы не собираетесь?

– Я? – притворно ужаснулся Адам. – Вы что, я и полномочий-то таких не имею, я же не прокурор! Моя задача – всего лишь восстановить картину произошедших событий как можно более полно, в идеале – посмотрев на нее с точки зрения всех ее участников.

– Ну и как, восстановили? – Виктор всё не унимался.

– Более или менее. Скажем так, я не получил от этого разговора то, чего ожидал, но получил то, чего не ожидал. И меня это устраивает.

Так, а вот это неожиданно.

То ли он опять пытается заставить меня нервничать, блефуя на пустом месте, что является очень дешевым трюком для человека его уровня манипуляций, либо он действительно сделал какие-то неожиданные выводы. Второе, конечно же, вероятнее.

– Скажите, Марк, как вы считаете – вы сможете научить других людей видеть так же, как видите вы?

Проклятье…

Вот значит о чем вел речь этот змей. Вот чего он не ожидал, но получил.

Конечно же, информация о моем «уникальном» зрении не могла не заинтересовать его, но я ожидал, что он, как привычные мне представители тайной полиции, попробует завербовать меня в свои ряды, чтобы получить таким образом возможности, которых не было раньше. И я бы с чистой совестью отказался, чтобы не попасть под их влияние и не стать частью здешней политической системы.

Но Адам оказался хитрее и действовал тоньше. Вот только…

– Как вы себе это представляете? – хмыкнул Виктор. – Это же не заклинание, это его способность!

– А разве когда-то все известные заклинания не считались способностями? – опять изобразил удивление Адам. – Насколько мне известно, магия изначально воспринималась как частные случаи сверхспособностей отдельных людей. И только потом, когда всё это дело начали изучать, структурировать и проводить эксперименты, оказывалось, что способности эти контролируемы и повторяемы – главное, полностью следовать установленной формуле.

– Не все подчиняется этому правилу, – возразил Виктор. – Например, моя внучка.

– Именно потому, что не всё подчиняется этому правилу, я и спрашиваю, может ли Марк научить других людей. – Адам кивнул. – А не велю ему это сделать, уверенный в успехе на сто процентов.

– Погодите! – Я решил прервать разговор, который постепенно начал утекать в ту сторону, что мне совершенно не нужна. – О чем вы говорите? Как я могу научить других видеть так же, как я?

– В этом и есть главный вопрос. – Адам перевел взгляд с Виктора на меня. – Как конкретно вы это делаете и можете ли научить этому других. Если бы наши люди, если бы вообще все люди, связанные с магией, получили возможность видеть троттлистов под маскировкой, видеть их до того, как они устроят очередной теракт, то это очень сильно бы помогло. Да что там – они бы и в страну не могли проникнуть, если бы их прямо на границе вязали пограничники!

Теперь я узнал еще одну причину, по которой Адам носит темные очки.

Не только и не столько для того, чтобы скрывать направление взгляда, но еще и для того, чтобы в моменты подобных пафосных и воодушевленных речей о патриотизме и человеколюбии, собеседник не чувствовал в них фальшь, глядя в глаза агента. Чтобы никто не видел в них несменяемый холод и расчетливость, что так дисгармонируют с тоном.

Я мог бы порадовать агента и сказать, что могу научить других людей видеть так, как я.

И даже действительно мог бы научить. Далеко не всех, конечно, есть определенные ограничения, и довольно серьезные – как-никак, в моем мире магов выявляли целенаправленно и начинали обучать прямо с десяти лет, в то время как тут – чуть ли не вдвое позже, – но могу.

Могу сделать так, чтобы следующее поколение магов Виаты – те самые студенты, что учатся со мной в одном классе, – смогло видеть скрытых троттлистов и противостоять им не только в открытом бою, но и в незримой войне на гражданском поле. И, возможно, это было бы даже правильным и благородным решением…

Но одновременно оно означает отдаться в полную власть управленческой машине Виаты и стать, по сути, наемным работником на неопределенный срок и с неопределенными полномочиями, но зато с вполне определенным работодателем и набором санкций, которые он может ко мне применить.

Достаточно один раз пойти против командования в каком-то вопросе, и все вполне может закончиться обвинением в измене Родине. Вероятность подобного исчезающе мала, разумеется, но в теории она существует.

Поэтому даже если бы я хотел помочь не то что Виате, а непосредственно Адаму – я бы не стал.

Как минимум – это отвлечет меня от моей цели и замедлит мой прогресс (уже замедлило, мать его, на целую неделю!), а этого уже достаточно для того, чтобы отказать ему.

Я посмотрел в блестящие непрозрачные линзы очков агента и вздохнул:

– Я не знаю… Ну откуда я могу знать? Я же не пробовал ни разу.

Я не стал употреблять категоричных формулировок и вообще, по сути, не отказал ему.

Вместо этого оставил себе лазейку на тот случай, если вдруг все же решу помогать службе безопасности Виаты… Но, конечно же, только в обмен на какую-то ответную услугу… Ну, или очень много денег, хотя с деньгами у меня теперь проблем и не было.

– Я могу попробовать… – продолжил я всё тем же неуверенным тоном. – Но если не получится? А потом и второй раз не получится? Я же тогда отстану от программы обучения, и сильно отстану.

– Вот да, – поддакнул Виктор. – Не забывайте, что Марк все еще – студент Академии и в первую очередь его обязанность перед государством – учиться, дабы в будущем применить свои навыки на благо страны.

– Ни в коем случае не возражаю. – Адам примирительно поднял руки. – Все именно так, как вы и говорите, и я не собираюсь это оспаривать. В конце концов, если речь идет об обучении, то где найти лучшее место для этого, как не в Академии? Не так ли?

Я мысленно прищурился, испепеляя взглядом этого хитрого жука – он опять что-то задумал.

– Вы же вполне можете попробовать научить вашей технике кого-то из Академии, – улыбнулся Адам. – И, если получится, если вы поймете, что это возможно – то можете со мной связаться, визитку я вам оставлю. Ну а что касается обучения – компенсировать пропущенные занятия мы в полной мере, конечно же, не сможем… Но как минимум, не обидим гонораром за работу – хватит и на репетиторов, и на дополнительные занятия, и по два раза, и еще и останется с девушкой в ресторан сходить.

На больное надавил, уродец.

К счастью, он не знает, что я – не тот, кем он меня считает, так что и больное это – для Марка, старого Марка, оборванца и наркомана, который искренне ненавидел магов за их богатство и красивую жизнь.

Так что для меня подобные манипуляции – что карканье вороны с дерева.

Поэтому я уклончиво ответил:

– Постараюсь… Правда постараюсь. Но ничего не обещаю.

– Я ничего и не прошу обещать, – снова улыбнулся Адам, так же фальшиво, как в первый раз – мне даже глаз его не нужно было видеть, чтобы распознать фальшь. – Обещания нарушаются. А вот если человек в чем-то искренне заинтересован – вот тогда вероятность того, что он это сделает, стремится к ста процентам. И я очень надеюсь, что наши с вами интересы – совпадают.

– Так значит, мы закончили? – вмешался Виктор. – Марк может идти? И вы наконец отпустите мои яй…

Он прикусил язык, коротко посмотрел на меня и продолжил:

– Наконец отмените всё то, что ввели в Академии?

– Да, разумеется. Все мероприятия будут отменены. Мы ведь уже нашли того, кого искали. А что до вас, Марк… Я искренне буду надеяться, что мы с вами еще увидимся. Или хотя бы услышимся.

Я кивнул и улыбнулся.

Так же искренне, как он – говорил эти слова.

То есть – абсолютно фальшиво.

Загрузка...